ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



Теория относительности

Автор:
Теория относительности.

/Всё в мире относительно. Банный лист, к примеру, считает. что человек к нему прилип./

После десяти суток в пассажирском поезде «Москва – Владивосток» мы, наконец-то, прибыли на «край света», и сразу же пошли искать гостиницу. Мы – это я, и ещё семь девчонок, получивших вместе со мной дипломы техников-электриков.
Я соблазнил их перспективой ВУЗ, то-есть «Выйти Удачно Замуж» за богатого шахтёра или капитана дальнего плавания. Для недавних жительниц «города невест» ( Иваново) такой шанс упустить было бы грешно.
Из Владивостока наш путь лежал на остров Сахалин, где в комбинате
«Сахалинуголь» нас должны были направить по разным шахтёрским городам и посёлкам. А пока мы отсыпались на гостиничных койках и всё ещё слышали под собой перестук колёс по рельсам – вот до чего привыкли к вагону за долгую дорогу. Утром купили билеты в порту на пароход «Чехов» и ближе к обеду уже были на борту. Ещё стоя на берегу, рядом с этим пароходом, я был поражён размерами
этого огромного судна. Раньше я видел только речные пароходы на Волге, и единственный раз, да и то издалека, смотрел на морской пароход в Одессе. Я прошёл по пирсу и измерил шагами длину «Чехова», попытался определить и высоту: получалось этажей пять, а то и больше. «Да-а-а…Вот это громадина!» - восхитился я тогда.
Оказавшись на борту, я сначала проводил девчонок к их каютам, потом бросил свой чемоданишко в своей каюте и пошёл искать пароходное начальство, чтобы разрешили посмотреть машинное отделение. Мне повезло – первый помощник капитана, разглядев мои «корочки» техника-электрика, пригласил механика, а тот уже привёл меня в грохочущее нутро парохода. Отсюда началась моя экскурсия по пароходу и, будучи парнем любознательным и неугомонным, я облазил все углы и закоулки. Даже устал и решил подняться на вторую пассажирскую палубу, отдохнуть и заодно полюбоваться морским пейзажем. Оказывается, мы уже третий час плывём в открытом море при четырёхбалльном шторме. Сказать, что я удивился или испугался – всё равно, что ничего не сказать. Все мои восторги по поводу размеров нашего парохода улетучились как дым. То, что три часа назад казалось мне несокрушимым гигантом, теперь выглядело жалкой скорлупкой, хрупкой и готовой вот-вот развалиться пополам. Картина была такая. Сколько видел глаз, от края и до края, на наш несчастный пароходишко надвигались горы, то-бишь, океанские волны, вал за валом. Наш «Чехов» со скрипом и стоном карабкался вверх на очередной волне, на какую-то секунду как бы замирал неподвижно, и стремительно скатывался вниз. При этом казалось, что следующая волна его прихлопнет, как муху, и мы прямиком пойдём на дно. Я тогда, честно признаюсь, струхнул, и любоваться морским пейзажем что-то сразу расхотелось.
« А как же мои девчонки?» - вспомнил я о своих подопечных, и бегом к ним в каюту. Картина была не для слабонервных. Девчонкам было не просто плохо, а очень даже плохо. Жёлто-зелёные лица, потухшие зарёванные глаза и скрюченные тела на койках – вот что такое, оказывается, морская болезнь. К великому моему удивлению и радости, я попал в число тех пяти процентов людей, кому морская болезнь не ведома, и потому физически чувствовал себя прекрасно. А вот морально…Ведь это я уговорил девчонок ехать со мной на Сахалин, это по моей вине они теперь так жестоко страдают. Тут я вспомнил о банке с клюквой, что лежала у меня в чемодане, и бегом за ней. Этим лекарством от морской болезни меня ещё в Иванове кто-то снабдил. Отдал девчонкам и вернулся на палубу: не было сил смотреть на их муки, да и побить ведь могли…
На палубе мне ещё раз пришлось убедиться, как всё относительно в мире. Навстречу нам параллельным курсом шёл теплоход «Советский Союз». В то время – это был 1959-й год – он был флагманом Тихоокеанского пассажирского флота и одним из самых крупных судов мира. Когда мы поравнялись с ним, я потерял всякое уважение к нашему старому, грязно-серому и тихоходному пароходу. Долго-долго смотрел я вслед действительно огромному белоснежному красавцу, рассекавшему волны, и почему-то испытывал гордость и за судно, и за нашу страну, которая тогда тоже называлась Советский Союз, и была такой же огромной и могучей.
Второй случай произошёл уже на Сахалине, когда я жил и работал в крошечном шахтёрском посёлке Мгачи, что в 12 километрах от Александровска. Посёлок был настолько мал и малолюден, что даже захудалый городишко Александровск казался нам едва ли не столицей мира. Путь туда лежал по берегу океана, и открывался он только во время отлива, когда образовывалась широкая и плотная песчаная полоса. По ней, как по асфальту, легко и быстро ездили даже грузовики. Отлив длился шесть часов, и мы пешком успевали сходить туда и обратно, да ещё и по магазинам пошататься.
Но мне, однажды, времени почему-то не хватило, и я возвращался домой, когда прилив уже начинался. Меня предупредили, что лучше не рисковать, переждать. Однако я понадеялся на свои длинные ноги. К тому же, какие-то 12 км мне тогда не казались серьёзным расстоянием, но всё же шёл я быстрее обычного, и время от времени поглядывал на пока ещё далёкие волны. Они с шипением, неторопливо, накатывались на берег. Я оглянулся назад, но никого из попутчиков не увидел. Впереди тоже никого не было. Я прибавил ходу, но чем ближе подвигался к цели, тем быстрее сужалась полоса сухого песка. Скоро она стала не шире обычной дороги, потемнела, из светло-жёлтой превратилась в грязно-серую, как мокрый асфальт. Ноги стали оставлять глубокие следы, которые тут же заполнялись водой. Я уже не шёл, а бежал трусцой. Попробовал было бежать быстрее – ноги стали вязнуть в песке. Стало страшно. Слева по ходу неумолимо надвигаются волны, а справа - высоченный отвесный берег, по краю которого растут сосны. Тоже высокие, но отсюда, снизу, они смотрелись как кустики. Уже стал виден наш поселковый пирс, и это обрадовало, придало сил и уверенности. Но радовался я недолго: полоса мокрого и грязного песка сузилась до трёх—четырёх метров, и я бежал, уже задевая правым плечом берег.
Сразу вспомнились рассказы о том, как прилив уносил не только человеческие жизни. Даже тяжёлые грузовики кувыркались в приливных волнах, как спичечные коробки. Свой чемоданчик -«балетку»- с покупками я уже выбросил. Он занимал руки, которые пытались вытащить меня на берег, но каждый раз я срывался вниз, не добравшись и до середины обрыва. Только зря терял драгоценное время. Но новые ботинки, купленные в Александровске, болтались на шее связанные шнурками, а штаны засучил до колен. Вот он и пирс, совсем рядышком, каких-то 300 – 400 метров. Разве это расстояние? По сухому-то песку за минуту бы добежал. Но бежать уже было нельзя. Даже трусцой. Волны уже лизали берег, и шёл я по щиколотку в воде. Стало по-настоящему страшно. И тут я увидел дерево. Комель его был наверху, на берегу, а вершина прямо над моей головой, но до неё ещё надо было как-то дотянуться. Подпрыгнуть, разбежавшись, я не мог, и оставалось только карабкаться вверх. Не зря говорят, что страх придаёт силы. Уже не страх, а ужас надвигающейся гибели овладел мной и, может быть, поэтому я каким-то чудом ухватился за вершинку дерева. Молил Бога, чтоб хрупкая эта веточка не обломилась. Стал осторожно подтягиваться и, когда ухватился за ствол, понял – спасён!! Чуть передохнул и быстро-быстро по стволу выбрался на спасительный берег.
До пирса я не дошёл всего сто шагов. Это потом я измерил расстояние и удивился: неужели какие-то сто метров
могли стоить мне жизни?
Послесловие.
Прочитав описание этих двух событий в моей жизни, читатель спросит:
- А в чём соль? Зачем рассказал-то об этом?
А затем, что очень часто мы в своей жизни о происходящем, об увиденном или услышанном, судим слишком категорично. При этом свято верим, что по-другому вроде бы и быть не может. Забываем – всё в мире относительно, всё познаётся в сравнении. Болел, к примеру, у вас зуб, вы не спали ночь, и казалось вам тогда, что нет на свете человека несчастнее вас. В эту же ночь, в вашей же многоэтажке и, может быть, в вашем же подъезде умирал другой человек, доживал последние часы на земле. Вашу зубную боль он принял бы как подарок судьбы.

21 ноября 2005 года
Долгушин Н.Д.



Читатели (1205) Добавить отзыв
От Мурза
ВСЕ ОТНОСИТЕЛЬНО

Все относительно – время, пространство
Нет эталонов и нет постоянства
И повторяя виток за витком
Кружит планета в пространстве своем

Жизненный цикл, как круги нарезая
Все, повторяя и всех повторяя
В темных глубинах бескрайней вселенной
Искоркой жизни мерцает нетленной

Жизнь угасает, чтоб вновь возродится
С новым витком, чтоб с нуля повторится
И апогеи своей достигая
Вся эволюция вновь погибает
25/11/2020 08:12
Отличный рассказ. Читать легко и интересно.
С ув. Александр.
27/11/2015 09:26
От Kostilin
Саша, спасибо за отзыв такой лестный!
25/11/2020 09:39
Поучительно)) Вы - философ!
16/01/2011 22:53
<< < 1 > >>
 

Проза: романы, повести, рассказы