Прошла неделя, две, или три…
Сегодня выдалось сырое, мглистое утро; странный муж проснулся позже обычного, погоде удалось ввести в заблуждение утомлённый бессмысленным существованием мозг. Волевым усилием он собрал, как смог, своё разбитое сознание воедино и только теперь расслышал сокрушительные удары по входной двери. «Это ко мне…»- подумал он и, не мешкая, надел штаны. Ему не нравилось встречать непрошенное в трусах.
В прихожей легко порхала злая жена; дверь оказалась немилосердно взломана. «Чужие берут дрова постоянно, а для своих почему-то всегда заперто!..»- выдохнули страстно её бледные уста и странный понял, что ему здесь делать нечего. Захотелось вернуться в постель и вновь предаться безрассудному течению жизни, но мучил голод. Голод мучил давно, и это становилось невыносимым. В запасе оставалась горсть молотого кофе с пятью кусками рафинада. Чтобы как-то отвлечься, муж принялся разбирать заваленный хламом стол, где обнаружил целую баранку и заплесневевший ломоть белого хлеба. На грязном полу валялся листок тиснёной бумаги с надписью «яко ты еси Бгъ нашъ» ; по ногам тянуло промозглым холодом, это осень струилась через разрушенные преграды. Злая жена удалилась.
Странный муж сварил кофе на самодельной электроплитке; божественный аромат преисполнил помещение волнами какой-то зыбкой надежды, даже - предощущением чего-то иного, светлого и справедливого. Так было всегда, и муж к этому привык. Из полоски газетной бумаги он мастерски свернул элегантную «козью ножку», прикурил от раскалённой спирали и с вожделением вдохнул горький дым полной грудью. За окном группа иностранных туристов под предводительством длинноногой девушки-экскурсовода наслаждались зрелищем руин древнерусской цивилизации; из алюминиевой кружки струился лёгкий парок от кофейной гущи, едва прикрытой остатками драгоценной влаги. Неожиданно из клубящейся массы низколетящих туч вывалилось лучезарное Светило… «Выжил таки!»- озарило бытие пронзительная мысль: «Слава Господу нашему Иисусу Христу!..
А вокруг повсюду лежали неведомые страны. А к ним, как струны, тянулись звонкие дороги и звали, звали к себе странного мужа: « Приди! Приди, о странный муж!..»