В форме рондо

Добро добропорядочно лишь по причине жизненной слабости его носителей, зло же – энергично, целеустремлённо.
Фридрих-Вильгельм Ницше

Если человеку необходимо по крайней душевной необходимости отыскать на своем пути различного рода проявления зла, то он без особых проблем с ними сталкивается: в своем отражении, искажающем зеркало, в улыбках прохожих, пронзающих насквозь, в приятельских рукопожатиях, презрительно навевающих на мысль грядущее неминуемое высказывание со стороны кого-то напротив или сзади, в размышлениях о том, что самое ужасное останется сегодня, а не в «послезавтрашнем вчера».
Необычайно трогательным образом данный субъект кардинально преображается: переведя неожиданно пристальное внимание с заледенелых ботинок на рассеянный взгляд проходящей мимо наивной девушки, но безумно притягательной своей незадачливостью, он оборачивается, спотыкается на относительно ровном месте, в отчаянной попытке пытается удержаться на ногах, ухватившись за неосторожно оставленную около оголенного дерева большую срубленную ветвь инея. Решительно обрушаясь с неподдельной высоты немалого роста, ему удается подумать и о том, насколько несправедливо и неучтиво обошлась с ним та девица, которой было не впервой слышать за своей спиной неестественный хруст снега, воспроизведенный неосторожным парнем, - и о том, что в произошедшем имеется нечто забавное и достаточно предсказуемое. Запорошившие лицо снежные хлопья лишь придают ощущение того, что Новый Год наступает именно сейчас, а не в безобразную холодную ночь перешейка «Декабрь - Январь».
Поднявшись на ноги, он по прошествии десяти секунд падает снова, вновь и таким же образом, как и в первый раз. Но сейчас этот практически безобидный инцидент не приносит ему мажорных ноток, а только заставляет уловить соображение о том, что данная ирония явно не присуща О’Генри, над книгой которого субъект просыпается при вторичном падении в сложносочиненном сне, не несущем никакой художественной ценности. Человек встанет с кровати, пройдет в ванную, посмотрит в зеркало, раздражающе ослепит себя собственной пронзающей улыбкой, что-то ненормативное бросит в ответ и «приятельским рукопожатием» разобьет тот дьявольский предмет, который отражает беспросветное сегодня.