Однажды в солнечный весенний день моя подружка Натка, пригласила пойти на другую сторону Иртыша за вербой. Я не знала, для чего нужна верба, но на другую сторону реки, да по льду, конечно, идти согласилась. Натка была заядлой двоечницей, и я была единственной девчонкой в классе, желающей с ней дружить. Никто не догадывался, что Наташка - кладезь всевозможных авантюрных мероприятий. Ее фантазия перехлестывала через край, а я ловила каждый ненормальный экскурс в сумасбродную жизнь.
Вот и на этот раз мы, взявшись за руки, прямо из центра города пошли по рыхлой поверхности подтаявшего льда на другой берег.
Снег осел, была видна земля, а на вербах набухли почки с пушистыми желтыми помпончиками, и мы отламывали самые красивые веточки.
Натка постоянно что-то рассказывала. Чаще я ее не слушала, мне были неинтересны рассказы про солдата, в которого она была влюблена. К тому же она мне надоедала просьбами писать ему письма в Армию. Нам было по 12 лет, и мне не очень удавались любовные письма. Но Натка от меня их просто требовала, а отвязаться от нее я была не в состоянии. Того паренька звали Юра Клецин, и если он когда-нибудь прочитает мой нехитрый рассказ, будет несказанно удивлен, что целых три года я под командованием моей закадычной подруги писала ему полные детских раздумий и нежности письма.
Мы гуляли целый день. Было так тепло, что мы сняли пальто и весело шагали по леску, под щебет птиц и легкий ветерок.
Я первая встрепенулась, что пора домой, и мы подошли к берегу.
Лед сильно подтаял, и над поверхностью образовался слой воды. Мы оглянулись, чтобы присоединиться, как и утром, к гуляющим. Но вокруг никого не было...
И мы тронулись в путь. Было настолько скользко и неудобно, что я не знала, куда и как поставить ногу. Натка сказала, что пойдет первой, а я чтобы шла по ее следам. Мы уткнулись носом в ледовую поверхность реки и еле-еле шлепали по воде.
На средине реки подняли головы и увидели много людей на берегу со стороны города, которые, как нам показалось, с интересом на нами наблюдали. Мы обрадовались!
А воды прибывало, и мы шли в сапожках, которые уже не спасали. Ноги болели от напряжения и холодной воды, а земля приближалась медленно. Мы бросили свои красивые букеты из веточек вербы, так как они нам были уже только в тягость.
В 10-15 метрах от берега река очистилась ото льда, и мы остановились в ужасе.
Народ стал нам кричать и показывать пальцем у виска.
Потом какой-то пожилой мужчина подтянул к берегу лодку и, гребя веслами, к нам подплыл. Мы с большим трудом загрузились со льда в маленькую лодочку, и Натка прямо в лодке начала выливать воду из сапог. Она все это продела молниеносно и скомандовала мне:
- Сразу бежим в разные стороны!
К нам направлялся милиционер, а люди ругали нас как отвратительных глупых овец.
И мы пустились со скоростью, превышающей допустимую. Милиционер за нами. Парни кричали:
- Бегите, дуры, попадет вам!
Я очнулась в незнакомом переулке, вылила воду из сапог, передохнула и отправилась домой.
Рано утром я побежала к Натке узнать, удалось ли ей благополучно смыться от погони.
Я вышла из подъезда, а навстречу мне неслась смеющаяся, розовощекая Натка. Она предложила пойти на Иртыш и посмотреть ледоход, который начался вчера вечером. Я, конечно, согласилась.