Пролог.

Знаешь, Сель, а ты никогда не думала, как это глупо разговаривать с лошадью?! Вот именно поэтому ты никогда мне не отвечаешь. Умная лошадь просто не желает говорить со своим не в меру глупым хозяином.

Вот смотри, каждый день я делаю зарубки на доске. Их тут уже тысяча девяносто пять. Тысяча девяносто пять дней. Может быть, больше, может, меньше, но это три года или коло того. Три года мы с тобой скитаемся здесь, в Диких Землях, терпим беды и лишения. Всему же должен быть конец. Правда, логичным концом всего было бы, если нас с тобой вдруг съело бы какое-нибудь чудовище, но это будет весьма неприятно. Нужно куда-то уходить.

Если верить разбойникам, с которыми мы вчера так мило посидели у костра, то здешний тракт ведёт в столицу империи - город с труднопроизносимым человеческим названием. Говорят, там есть чем заняться. Мне страшно это осознавать, но я скучаю по обществу. Я говорю с тобой только для того, чтобы не разучиться говорить. Мы с тобой и так понимаем друг друга без слов. К тому же молчаливые беседы с тобой куда интеллектуальнее, чем болтовня с этими дикарями. Нет, они милые, забавные, свято верят в то, что я злой дух и хозяин леса. Что ж, я польщён. А стоило всего лишь один раз показать им звериные когти и злобно посмотреть. Люди крайне впечатлительны.

Надо уходить, иначе я покроюсь листвой и пущу корни. Лес дурно на меня влияет, я уже начал разговаривать с животными. Правда, они не отвечают. Скоро я начну думать, что я бог - молюсь и понимаю, что говорю сам с собой.

Меня пугает предстоящий путь, но мне так же страшно оставаться здесь. Понимаешь, недавно куда-то исчезли все птицы, все до единой, затем и все звери в окрестности разбежались. Я бы мог, конечно, решить, что они все испугались меня, но не так уж я и страшен. Да, я три года не смотрелся в зеркало, но всё же я свято верю в свою неотразимость. Но я не об этом сейчас. Мне кажется, тут твориться что-то странное. Лес словно отторгает меня. Говорят, такое бывает, если чем-то не угодить местным духам. Меня, наверное, долго вытерпеть невозможно.

Но, так или иначе, я уезжаю отсюда в империю, а если не понравится, поедем ещё куда-нибудь.

Глава 1.

Солнце уже садилось за горизонт, заливая небо кроваво-красным светом, а невыносимая жара, стоящая в этих местах уже несколько дней, всё не спадала. Такой погоды здесь не видели давно.
Одинокий всадник стремительно приближался к воротам города Тирвальден. Белая лошадь галопом неслась по дороге, поднимая за собой облако пыли. Ветер неистово свистел в ушах наездника, глаза слезились от песка, но он продолжал гнать кобылу вперёд. Надо было успеть до закрытия ворот. В столицу обычно никого не пускают после наступления темноты. А до захода солнца оставалось совсем мало времени.
Сегодня закрыли раньше.
Высокие ворота, вполне способные сдерживать натиск целого войска, не стали ему преградой. Белая кобыла попросту перелетела многометровую стену. Такого за все триста лет своего существования этот город ещё не видел. Копыта лошади высекли искры из мостовой.
Она остановилась как вкопанная. Лирнэ Элрэт, ещё не пришедший в себя после неожиданного полёта, озирался по сторонам невидящим взглядом. Боевой настрой куда-то резко подевался. Стражники возле ворот боязливо переглядывались друг с другом.
- Что... э-э-э... делать в таких случаях? - спросил у начальника стражи прижавшийся к алебарде молодой новобранец.
- А пес его знает! Куда он делся-то?!
- Может быть, показалось!? - отозвался лучник с башни.
"Показалось,- хором решили все стражники, дежурившие в этот момент у ворот, ведь в инструкциях об этом ничего не сказано.

Лир тем временем уже шёл по городским трущобам. Кобыла лениво плелась сзади.
- Тирвальден! Тоже мне - столица империи! - подумал он вслух.

По улицам, ничего не боясь, сновали крысы размером с собаку. Отходы сливали прямо на улицу, каждый второй просил копеечку, каждый первый пытался срезать кошелёк.
Он бродил по лабиринтам города до полуночи, не переставая удивляться этим странным существам - людям. Все они были невысокого роста, конечно выше, чем гномы, но все же не такие высокие, как эстиры.
Да и к тому же мужчины коротко стригли волосы. Для Лира это было недопустимо - на его родине считалось, что сила воина в волосах.
К тому же эти люди откровенно пялились на чужеземца. А пялиться было на что - слишком уж он отличался от местного населения.
Он был высок, пожалуй, выше любого человека на целую голову. Как у всех эстиров, волосы его были ярко-рыжего цвета и необычайно густые и длинные. Резкие черты лица - больше всего он напоминал хищного зверя. Особенно эти глаза. Ярко-янтарные с золотистым отливом. Выражение вечной усмешки не сходило с его лица. Но были в нём черты совсем не свойственные эстирам, например, заостренные эльфийские уши, которые выдавали в нем полукровку. И эта бледная кожа, которую совсем не брал загар.
Так в глаза сразу бросались его татуировки от запястья до локтя, витиеватый узор из языков пламени и волчьих голов - знак принадлежности к знатному роду. Только никто в империи не смог бы понять смысл данного рисунка. Тем и лучше. Одежда его (некогда богатый наряд) была сильно поношена за три года. Картину дополняла меховая жилетка из шкуры серого волка.
Лирнэ был вооружен. В пёстрых ножнах изогнутая эстирская сабля с закрытой гардой и пара кинжалов в рукаве и в голенище сапога. На поясе верный многозарядный арбалет. В мешке, привязанном к седлу кобылы, лежали лёгкие кожаные доспехи и несколько шкур диких зверей на продажу.
Наконец трущобы закончились, и перед взором Лира оказались витые ворота парка. Узкая тропа вела вглубь. Делать нечего, он решил остановиться на ночь в более привычной для себя среде - на мягкой траве под открытым небом...
Он шёл по тропе вперёд, пока не добрёл до искусственного озера. В тёмных водах отражалась луна и дальние городские огни...
Лир присел на одну из скамеек, стоящих вокруг водоёма. Кобыла ушла пастись на дальнюю аллею.
Его начали терзать сомнения: а стоило ли вообще покидать Дикие Земли ради жизни в городе? Там ты гордый отшельник, а здесь простой бродяга, никому не нужный, почти нищий.
В тишине раздались шаги, предположительно шли двое. Один мягкой, почти кошачьей поступью, другой громко стучал шпорами. В свете луны Лир смог разглядеть их силуэты Это была невысокого роста женщина в тёмном платье, украшенном чем-то блестящим, и мужчина в элегантном наряде.
- Понимаете ли, дорогой Сэм, если в скором времени Совет не пополнится достойными членами, то инквизиция признает нас недействительными. И тогда полетят наши головы,- произнесла женщина.
- Госпожа, я прекрасно понимаю, но гильдия магов отказала нам в сотрудничестве, - отвечал мужчина.
- Нам не нужны эти жалкие шавки императора.
Лир одним резким движением перескочил в более затенённое место.
- Стой, здесь кто-то есть! - воскликнула женщина.
Лир понял, что незнакомцы его засекли. Резкая вспышка незнакомой магической энергии озарила парк. Элрэт еле смог увернуться от неожиданной атаки.
- Нас подслушивали! - взревел Сэм, доставая меч из ножен.
Лир сделал шаг из тени, держа наготове уже заряженный арбалет с зачарованным болтом.
- Я нечаянно, - насмешливо отвечал он.
Лирнэ не был уверен, что сможет противостоять сразу двум магам, но привычка рисковать взяла верх над здравым смыслом.
- Постой, так ты не из имперских псов!? - спросила женщина.
- Нет, - ответил Лир, слегка отводя в сторону арбалет. В тот момент он почувствовал, что его пытаются тщательно рассмотреть, это касалось не только внешней оболочки, но и всей внутренней сущности. Завязалась борьба. Элрэт понял, что она хочет проникнуть в его сознание и отчаянно сопротивлялся. Голова отдавалась дикой болью. Сделав ещё усилие, он сумел закрыться.
Лицо колдуньи исказилось негодованием. Как будто она нашарила в его душе какую-то очень важную и ценную ниточку, но тут, же её упустила.
- Ты ведь достаточно сильный маг, только очень тщательно это скрываешь?! - промурлыкала Селена.
- Ну, я магии конечно учился, но это не основной мой козырь, - усмехнулся Лирнэ Элрэт.
- Что-то подсказывает мне, что через несколько дней наши дороги опять пересекутся.
- Но госпожа... - хотел что-то возразить Сэм.
- Заткнись Сэм, я знаю, что делаю! - рявкнула она.
И они удались в ночную тьму.
До Лира начало доходить, что происходит что-то откровенно странное. Также непонятно, что задумали эти двое и почему так легко ушли. Он понял, что опять ввязался во что-то не очень хорошее.
***
Он проснулся на рассвете, и так не хотелось открывать глаза, чтобы сохранить обманчивое ощущение счастья. Но все же пришлось разлепить веки. Вместо привычного мягкого мха Элрэт обнаружил под собой доски парковой скамейки. При свете дня всё показалось ещё более отвратным. Идеально ровные дорожки парка, фигурно подстриженные кусты, искусственный прудик, наверное, даже утки в нём несъедобные. Он и не думал, что можно так отвыкнуть от цивилизации.
Три года в лесу напрочь перебили почти пять десятилетий в не самом бедном дворце Красных Скал. Несмотря на то что жил он в этом мире уже почти полвека, по человеческим меркам ему не было ещё и двадцати.
Эстиры, конечно, не бессмертны, но им отведён куда больший срок пребывания в этом мире. (По правде говоря, предельный возраст эстира определить не удалось, ибо по воле случая редко кто умирал своей смертью, всё больше в бою или дворцовых интригах)

Первое, что пришло Лиру в голову - это было посещение местного кабака, но сначала надо было продать несколько шкур на базаре.
Полуденный зной и почти непереносимый для его тонкого обоняния смрад городских улиц, крики рыночных торговцев, рёв животных - всё это представляло жуткую картину города людей. Однако шкуры всё же удалось продать за некое количество серебра, чего вполне хватит на выпивку, еду и ночлег.
С улыбкой на устах он отворил дверь таверны с заманчивым названием "Тухлый Карась".
В зале было темно, единственным источником света были несколько факелов на стенах и свечи на столах. Воздух был пропитан дымом, пахло пережаренным мясом и спиртным.
За стойкой унылый тощий трактирщик протирал стаканы, которые не становились чище от прикосновений его сальных пальцев. Возле него крутились три служанки, не очень юные дамы в грязных фартуках с обвисшими грудями в декольте.
Свободных мест было полно, только один столик занимала компания мужчин. Опытный взгляд Лира смог разглядеть спрятанное в рукавах и голенищах сапог оружие.
Он сел в самый тёмный угол зала, чтобы наблюдать за всеми посетителями. В противоположном углу прямо на полу сидел какой-то парень с лютней, Лир заметил его только когда тот начал наигрывать какой-то старый мотив.
Подошла подавальщица, Лир заказал пиво, не отрываясь от наблюдения за менестрелем. Тот казался ему странным, но почему, он понять не мог.
Он стал внимательно вслушиваться в слова песни.
Воин ночи идёт по ступеням в небо,
По лестнице из умерщвлённых вражьих голов.
И чёрные трубы сто раз прокричали "Победа!",
И воин ночи им тоже подпеть был готов.

Мрачные лица у входа в света обитель,
Чёрное небо под ноги камнем легло.
"Светлые боги, понять почему не хотите?
Зачем вы нас губите, словно незрячих щенков?"

И содрогнулся весь мир от тех слов богохульства,
Снова открылись глаза вечно спящих богов.
"Ты же на небе, теперь тебе будет не грустно
За то, что терять на земле ты совсем не готов!"

"Я проклинаю вас, боги, и мне плевать, что я смертный.
Зачем отвернулись, когда к вам взывали жрецы?!
Я вас любил ; вы отвергли, не дали ответов.
Боги, о боги, вы, кажется, просто лжецы!"

И в тот же миг вспышкой молнии небо разверзлось,
Из тьмы кромешной лишь голос им всем прозвучал.
"Что же вы, дети мои, здесь творите за мерзость,
Я не для этого вас изо тьмы создавал!"

Боги взметнулись, и ужас застыл на их лицах.
Это был тот, имя чье позабыли они.
"Я пропадал сто столетий в бездонных темницах,
Вышел из тьмы на знакомые света огни.

Сын мой, ты знал я тебя не забуду!"
И воин ночи шагнул в ослепительный мрак.

И потонул в хаосе мир,
И залилась кровью тоска.
Только за мной в пропасть иди,
Там ведь не смерть, а одна пустота.
Не отвергай света и тьмы,
Ты не страшись боли и зла.
Правда всегда будет одна -
Хаос наш мир,
А всё суета".



Последние слова эхом отозвались в голове Лирнэ Элрэта. Он сидел, открыв от удивления рот, не в силах произнести ни звука. Но слова музыканта вернули его в эту реальность:
- Песня понравилась? Я сам сочинил,- он улыбнулся. Казалось, таких лиц не бывает у людей. Таких больших глаз, такого острого носа, такой серебристо-белой кожи. Да и вообще он не подходил под описание ни одной из земных рас. В движениях и голосе его было что-то двуполое, андрогинное.
Менестрель подошёл ближе и сел с Лиром за один стол:
- Угостишь меня пивком, если тебе понравилась моя песня?!
Лир немного опешил, но все, же попросил подошедшую служанку принести ещё пива.
Элрэт отхлебнул немного из кружки, чтобы сбить нарастающее напряжение. Людское пойло оказалось редкостной гадостью, но всё же он сделал следующий глоток.

- Меня зовут Кирен Кеоран.
- Лирнэ Элрэт, - Лир пожал протянутую руку.
- За знакомство! - сказал менестрель.
- Ну, давай, рассказывай, что тебя занесло в наш город? - Спросил Кеоран, делая большой глоток из кружки. - Ты же не местный, я тебя тут никогда не видел.
- Я просто ищу приключений, - равнодушно ответил Лир.
- Приключения часто находят тех, кто их не ищет. Или спокойная жизнь наскучила тебе, мой друг?
- Спокойная жизнь? Что это такое? - усмехнулся Элрэт.
- Ну, это когда ты просыпаешься утром в своей постели, ешь свой завтрак, не боясь, что он отравлен и что он может стать последним в твоей жизни. Идёшь на работу, без страха не вернуться с неё. Вечером приходишь домой, и твой дом ещё не сгорел и не рухнул. Тебя встречает жена, которая не уйдёт к другому. Ночью ты ложишься спать, не опасаясь умереть во сне. Как тебе такое?
Лир улыбнулся.
- Я не знаю, где я проснусь утром и проснусь ли вообще. Каждый завтрак, обед и ужин обещает стать последним. О работе вообще молчу, так как в ней не нуждаюсь. Что касается жены, то не уверен, что она у меня вообще когда-нибудь будет. Сомневаюсь, что кто-то сможет меня вытерпеть.
- Наверняка будет, - ответил Кеоран.
Лир заказал ещё пива. Вечерело. В кабаке явно прибавилось народу. Некоторые из них приветствовали Кеорана и звали его за свой столик, но тот лишь отмахивался.

***
Утро.
"Что-то мне плохо и глаза даже открыть лень. Что-то мне плохо, как будто я вчера пил. Но я же не пил?"
Незнакомая обстановка поплыла. Он решил снова закрыть глаза.
- Где я? - спросил он у пустоты. Пустота отозвалась знакомым голосом.
- Ты в таверне, я вчера тебя сюда притащил. И даже своими деньгами заплатил за комнату, - ответил Кеоран.
Лир открыл глаза и приподнялся на локте. Он лежал на единственной в комнате кровати. Сквозь занавешенное окно пробивался луч света.
- Что вчера было? - спросил он.
- Так и знал, что ты это спросишь! - усмехнулся Кеоран, - Мы с тобой выпили примерно по пять кружек пива, потом ты заказал настойку "Кровь дракона" - наверное, самый крепкий напиток в империи. Взял две бутылки, и мы пошли гулять по городу. Дошли до самого Кровавого пруда, там ты поспорил с какой-то компанией, что подожжёшь настойку и выпьешь её не потушив. И выпил. Странно, что тебя не вывернуло наизнанку после этого.
Далее тебе захотелось искупаться в пруду, а это затея небезопасная. Потом ты подрался с городской стражей, которая попыталась тебя повязать.
Не думал, что в таком пьяном состоянии можно справиться сразу с пятерыми. Думаю, охранять мир и покой Тирвальдена они смогут ещё не скоро.
Потом я решил тебя увести, ты долго сопротивлялся, но я пообещал тебе ещё выпивки и сказал, что она будет в таверне. Но ты и по дороге не успокоился, пытался пристать к каждой проходящей мимо девушке. Правда, тебе отказывали даже проститутки, так как от тебя разило выпивкой за версту.
Потом мы пришли сюда, и ты заснул. Вот и всё.
Лир откинулся на подушку и закатил глаза. Воспоминания постепенно начали всплывать. Голова болела неистово.