ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



Кампания 1941 года. Глава 26

Автор:
Глава XXVI.

Утром 23 июня лейтенант Покрышкин сидел на чехле, разостланном под крылом истребителя, и пил ароматный кофе, доставленный на лётное поле в кузове штабной полуторки кокетливыми официантками в ярких косынках. Нагоняй, полученный лейтенантом накануне от командира полка, оказался не cлишком суровым: начальнику штаба досталось гораздо больше. В первый день войны истребительный полк потерял убитыми двух человек: немецкой авиабомбой был убит техник, помогавший выносить из-под бомбёжки раненых, затем на лётное поле рухнул вместе с пилотом истребитель, вступивший в ближний бой с двумя «Мессершмиттами». Однако и противник не остался безнаказанным. Пилоты полка сбили разведывательный «Хейнкель» и десяток «Мессершмиттов», фюзеляж одной из сбитых машин был украшен Железным крестом.
Допив кофе, Покрышкин получил у командира эскадрильи новое задание: вдвоём с ведомым разведать немецкие переправы на Пруте. Вскоре Покрышкин и его ведомый, младший лейтенант Семёнов, летели над Прутом на высоте 1500 метров. Погода, как и накануне, была прекрасной, редкие облака под крылом не мешали обзору, река была как на ладони, а огонь вражеских зениток с западного берега при таких высоте и скорости полёта не представлял серьёзной опасности. Иное дело – «Мессершмитты», появления которых можно было ожидать в любой момент. Чтобы не обнаружить истребители противника, когда будет уже поздно, то есть у себя «на хвосте», Покрышкину приходилось большую часть времени вертеть головой, сканируя небо, и лишь время от времени бросать взгляд на ленту реки в поисках новых неприятельских переправ. Ведомый, шедший рядом и чуть сзади, вскоре заметил, что самолёт ведущего предостерегающе покачал крыльями, а затем доворотом влево указал направление на запад: над рекой параллельным курсом на той же высоте шли три «Мессершмитта»; несколько выше, прикрывая первую тройку сверху, – ещё два. Противник тоже обнаружил, что летит над рекой не один. Слегка отстав и пропуская МИГи вперёд, нижняя тройка, набирая скорость, пошла на сближение, а верхняя двойка отвернула в сторону, начиная большой разворот, чтобы зайти в хвост первой тройке и прикрыть её сверху и сзади, если атака окажется неудачной и советские пилоты попытаются контратаковать. Ввязываться в бой Покрышкину было запрещено командиром эскадрильи, уклоняться от боя было поздно и не хотелось. Недолго думая, он развернул самолёт, изменил угол атаки винта и, дав полный газ, бросил машину навстречу стремительно приближающемуся жёлтому кокпиту ведущего «Мессершмитта». Две пулемётные трассы схлестнулись в небе: красноватая, с дымком – «Мессершмитта», и более яркая, чистая – МИГа; обе прошли выше цели – набирающие скорость пилоты сделали упреждение на случай выполнения противником «горки». Пронесясь мимо неприятельских машин, Покрышкин резко бросил машину вверх и вправо: уходить из боя он уже решительно не хотел, а перед боем прежде всего было необходимо набрать высоту. МИГ ведущего круто взмыл в небо. Вдавленный в кресло и временно ослепший от перегрузки лейтенант просчитывал возможные варианты манёвра неприятельских звеньев. Когда скорость самолёта упала и тьма перед глазами рассеялась, открыв безбрежную синеву неба, он положил машину на крыло, выровнял полёт по высоте и осмотрелся. Как он и предполагал, тройка «Мессершмиттов» синхронно повернула влево: очевидно, манёвр был отработан у них заранее в паре с другим звеном, а пилоты-правши на тренировках перед войной чаще выполняют именно левый разворот, об этом Покрышкин знал по своему опыту. Пропуская вперед набирающие высоту машины, Покрышкин сделал доворот вправо и скользнул вниз, заходя сверху и сзади. Уже оказавшись на хвосте у заднего «Мессершмитта», он увидел брызнувшую из-за спины вдоль фюзеляжа МИГа трассу: второе звено «Мессершмиттов» хорошо выполнило отработанный прием и в нужный момент оказалось у него на хвосте. Но и у Покрышкина были свои приемы, отработанные на тренировках до автоматизма. Он уже успел разогнать 3,5 – тонную машину и теперь вновь круто взмыл на ней вверх, делая новую «горку» на пределе допустимой перегрузки. Вновь потемнело в глазах, страшная сила вдавила его в кресло, и он молил бога, чтобы у ведомого хватило смелости и сноровки повторить манёвр ведущего. Теперь нужно было взлететь как можно выше: быстрый крутой манёвр по высоте был главным тактическим преимуществом МИГа в ближнем бою, и этим нужно было пользоваться. Когда скорость упала почти до нуля и возникла опасность сорваться в штопор, Покрышкин вновь выровнял машину, положив её на крыло. Самолёты противника тоже набирали высоту, но под менее крутым углом, и теперь он был выше всех и мог себе позволить выбрать мишень по вкусу. Хозяином неба в воздушном бою является тот, кто сверху. Набирая скорость и выбирая цель, Покрышкин прежде всего отыскал глазами своего ведомого. Тот не смог повторить ни первый, ни второй манёвр своего ведущего и теперь пытался уйти от преследования ведущего тройки «Мессершмиттов», перевернувшись вниз головой и оставляя в воздухе едва заметный тонкий шлейф дыма. Покрышкин устремился на выручку и, не обращая более внимания на остальные четыре «Мессершмитта», сосредоточился на ведущем. Он так круто спикировал на него, что, выходя из пике, проскочил ниже. Развернувшись, он дал одну за другой две очереди снизу вверх. Увернувшись от первой, немецкий пилот попытался сделать «горку» и в этот момент был настигнут второй очередью. «Мессершмитт» вспыхнул, потерял скорость и круто повалился вниз. Покрышкин не мог отказать себе в удовольствии до конца проследить за падением первого сбитого им самолёта, он даже слегка наклонил машину носом вниз, чтобы не пропустить момент, когда дымящийся факел врежется в землю. Но увидеть взрыв он не успел: где-то совсем рядом раздался громкий треск металла, самолёт сильно тряхнуло, и вместо земли под крылом Покрышкин увидел небо: его истребитель круто повалился на бок и опрокинулся через крыло кабиной вниз. Стрелявший в него «Мессершмитт» проскочил мимо теряющего скорость МИГа; очевидно, это был ведущий второго звена, и теперь Покрышкину следовало ожидать очереди от второго «Мессершмитта», который наверняка заходил теперь ему в хвост для атаки. Зияющая в крыле МИГа дыра делала разгон машины практически невозможным: любая попытка прибавить обороты винта должна была неминуемо привести к опрокидыванию самолёта подъёмной силой, которая теперь воздействовала на уцелевшее крыло в несколько раз сильнее, чем на пробитое. Увёртываясь как придётся от чертящих воздух вокруг фюзеляжа трасс, Покрышкин с трудом развернул и выровнял самолёт, после чего круто спикировал к земле: бой для него был окончен. Отрабатывать на тренировках пикирование с пробитым крылом лейтенанту не приходилось, и теперь он едва не зацепил крылом землю, выходя из пикирования. Выровняв машину, он полетел на бреющем к аэродрому, осматриваясь по сторонам в поисках своего ведомого, но его нигде не было видно. Вероятнее всего он был сбит. Выпустив шасси вручную в аварийном режиме – автоматика вышла из строя,- Покрышкин несколько раз основательно встряхнул машину в воздухе, чтобы шасси вышли до конца, благополучно приземлился, отрулил на стоянку, выключил мотор и ещё несколько минут неподвижно сидел в кресле пилота, не имея сил выбраться из кабины.





Читатели (437) Добавить отзыв
 

Проза: романы, повести, рассказы