Г Л А В А XXIX.

С наступлением темноты корпус, который вывел из-под Акры Бонапарт, остановился на высотах Сафарии, неподалеку от Назарета. Ночью над Генисаретским озером гремела гроза. На рассвете французы продолжили движение в южном направлении по дороге, идущей между гор: Бонапарт хотел обойти турецкий лагерь с запада, чтобы сохранить свободу маневра и отрезать паше путь в Наблус, ставший вместо Дамаска базой турецких операций. В 9 часов утра голова колонны вышла из из горного ущелья на Ездрилонскую равнину. В двенадцати километрах к северо-востоку равнину замыкала гора Табор, с вершины которой, согласно евангельской легенде, Дьявол демонстрировал Иисусу земные царства, искушая его властью над миром. Со стороны горы доносились звуки далекой канонады. Поднявшись на вершину холма и поднеся к глазам бинокль, Бонапарт различил у подножия горы два пехотных каре, окруженных облаком пыли. На равнине, отделяющей выход из ущелья от поля сражения, колосились высокие хлеба. Построив дивизию в три полковые колонны, Бонапарт развернул их километровым фронтом к горе Табор и двинул параллельно через ржаное поле, среди колосьев, поднимавшихся в человеческий рост. Спустя час, когда половина пути была пройдена, Бонапарт поднялся на дамбу оросительного канала, чтобы сверить направление движения. В бинокль он увидел, как по склону горы спускаются турецкие колонны, обходя с обеих сторон французские каре, вокруг которых кружит, поднимая облако пыли, неприятельская конница. Бонапарту показалось, что строй французских каре приходит в расстройство. Было похоже на то, что Клебер отчаялся удержать позицию и начал перестраивать каре в колонну, чтобы идти на прорыв смыкающегося вокруг французов кольца. Медлить было нельзя. Бонапарт приказал перестроить все три своих колонны в каре и отвлечь внимание турок от Клебера, дав сигнальный залп из пушек.
Сражение, едва не завершившееся трагически для дивизии Клебера, с этой минуты превратилось в фарс, в котором, как и в последний день сражения на Аркольских болотах осенью 1796 года, решающая роль была отведена театральным эффектам. Когда в полях прогремел залп из четырех пушек, Бонапарт, в одиночестве стоя на дамбе, помахал над головой шляпой. Сигнал был замечен сражающимися. Ряды турецкой пехоты в замешательстве остановились, несколько всадников отделились от общей массы кавалерии, пригнулись к седлам и поскакали в поля на разведку, строй французских каре выровнялся и в свою очередь окутался дымом артиллерийского залпа: появление Бонапарта позволило Клеберу, ведшему бой в окружении с семи часов утра, не экономить более заряды. Определив направление на неприятельский лагерь, оставленный пашой почти без прикрытия, Бонапарт послал туда четыре эскадрона своей кавалерии. Приблизившиеся на ружейный выстрел к затаившимся во ржи французам кавалерийские отряды Ибрагим-бея и наблусцев были обстреляны тремя каре с трех направлений. Решив, что в поле вокруг них – целая армия, Ибрагим-бей и наблусцы повернули назад, вслед им полетела картечь французской батареи. В это время три сотни французских кавалеристов ворвались в лагерь паши и подожгли палатки. Паша, увидев себя обойденным с юго-запада и отрезанным от Наблуса значительными силами пехоты, поддержанными кавалерией и артиллерией, решил, что Клебер с утра заманивал его в ловушку, которая вот-вот захлопнется. У страха глаза велики; во избежание худшего паша начал отступление к Иордану, через который и переправился в тот же день. Несколько тысяч человек при этом утонули, так как уровень воды в Иордане поднялся после дождей, прошедших в верхнем течении реки, и брод, по которому паша легко перешел на правый берег, сделался ловушкой для него на обратном пути. Солдаты и офицеры дивизии Клебера рвались в бой, и Бонапарт позволил им взять на себя преследование бегущих: они это заслужили. Остаться он попросил лишь самого Клебера, чтобы выслушать подробный доклад генерала и совместно выработать планы на будущее. Корпус Бонапарта расположился на ночь на склоне горы Табор. Генерал Клебер до поздней ночи просидел в палатке главнокомандующего, а когда на востоке над краем горизонта забрезжило утро, ускакал к своей дивизии, ночевавшей на берегу Иордана.
Как выяснилось из его расказа, в ночь на 16 апреля Клебер, следуя своему плану, подошел в два часа ночи к лагерю паши, но того в лагере уже не оказалось, он успел соединиться с отрядом из Наблуса и выступить на северо-запад, к Акре. Поняв свою оплошность, грозившую обернуться гибелью для всей армии, Клебер бросился преследовать пашу и настиг его уже возле горы Табор, на склоне которой турки остановились на ночлег, заняв своими аванпостами все окрестные высоты. Клебер, не желая в очередной раз предстать перед командующим в роли неудачника, решил погибнуть смертью героя: в 7 часов утра он завязал сражение, в котором его шансы уцелеть были невысоки, и послал курьера в лагерь Бонапарта предупредить о случившемся. За три часа боя он успел отразить залпами картечи несколько атак, усеяв склон горы Табор трупами. Дивизия Клебера потеряла в этот день около трехсот человек. В корпусе Бонапарта потери составили 4 человека. Потери паши составили не меньше 5 000 человек, но он восполнил их в течение очень короткого времени.