Глава ССLXXXIV


В ночь на 5 декабря на Флагманском КП Черноморского флота получили телеграмму генерала Василевского: Генштаб срочно запрашивал мнение Военного совета флота о целесообразности проведения в районе Керчи крупной десантной операции. План операции был уже разработан и представлен в Генштаб штабом Закавказского военного округа.
Адмирал Октябрьский ответил Василевскому, что план необходимо дополнить и расширить; высадку десанта в Крыму осуществить не только в районе Керчи, но широким фронтом с трёх сторон – с севера через Азовское море на Керченский полуостров, с таманского побережья через пролив – в Керчь, а с юга, со стороны Чёрного моря, – в район Феодосии. В таком виде, по мнению Военного совета флота, у всей операции будет гораздо больше шансов на полный успех. Предложения Октябрьского были приняты и утверждены Ставкой, а сам адмирал отплыл на крейсере «Красный Кавказ» в Новороссийск, где лично возглавил подготовку десанта.
Тем временем под Севастополем фронт временно стабилизировался. Обе стороны вели артиллерийскую разведку, беспокоящий огонь, накапливали в арсеналах и на складах снаряды и авиабомбы, перебрасывали морем и по железной дороге свежие дивизии, готовились к предстоящим решающим боям. Пасмурная погода с низкой облачностью, установившаяся в конце ноября, не позволяла авиации противника атаковать флот на внешнем рейде, где он был вне пределов досягаемости дальнобойной артиллерии Манштейна, и 28 ноября, спустя месяц после спешного ухода к берегам Кавказа, вблизи Севастополя появился в сопровождении эсминца «Смышлёный» флагманский линкор «Парижская коммуна». Выдвинувшись с наступлением темноты в район мыса Феолент, линкор и эсминец открыли огонь по позициям пехоты и артиллерии 24-й пехотной дивизии, только что прибывшей из резерва группы армий «Юг» на южный фланг севастопольской обороны. Скрытно выдвинувшиеся на высоты, расположенные в нейтральной полосе, посты корректировщиков огня корректировали огонь корабельной артиллерии. В этом им помогали артбатареи Приморской армии, использующие осветительные снаряды, взрывающиеся над позициями противника. 30 ноября огневой налёт на том же направлении произвёл крейсер «Красный Крым».
Налёты немецкой авиации на город и порт почти прекратились: противник бросил всю авиацию в район Ростова, спасая от разгрома танковую армию фон Клейста. Прекратились и артналёты на город: Манштейн накапливал снаряды и бомбы, которых в дни предстоящего штурма укреплённой обороны должно было потребоваться очень много.
В городе на несколько недель установилась мирная передышка. Были расчищены завалы, починены водопровод и канализация, заработал хлебозавод, возобновили движение трамваи. Из ста тысяч жителей Севастополя к началу декабря в городе осталось 51 244 человека; из них двадцать тысяч продолжали работать на предприятиях, в учреждениях и в порту, а тридцать тысяч домохозяек, детей и пенсионеров остались в осаждённом городе, полагаясь на защиту береговых батарей, флота, Приморской армии и морской пехоты. Остальные 50 тысяч покинули Севастополь с начала войны по железной дороге и морем. Своевременная эвакуация половины населения и господство Черноморского флота на море позволили организовать бесперебойное снабжение жителей города продуктами. В самом Крыму в этом году скопились излишки пшеницы, которую в мирное время вывозили с полуострова морем и по железной дороге.
В городе, поднимающемся террасами на высоты над бухтами и главными улицами, во многих местах сооружались новые бомбоубежища. В одном из них, в штольне, выходящей на улицу Карла Маркса, открылся первый и единственный подземный кинотеатр, где можно было в спокойной обстановке пересидеть воздушный налёт, не прерывая просмотр картины. Свободных мест в кинотеатре не было: он стал любимым пристанищем моряков, приходивших сюда чаще всего с подругами и предпочитавших места подальше от экрана.
Закапывался в землю не только кинематограф. В толще скальных пород сооружались склады боеприпасов, оборудовались пандусы для самолётов военно-морской авиации, под землю перебирались заводы, производящие боеприпасы и снаряжение для армии и флота. Часть цехов разместилась в штольнях Ново-Троицкой балки, другая часть – в просторных каменоломнях Инкермана. На подземных заводах производились гранаты трёх типов, миномёты и мины к ним, противотанковые и противопехотные мины, мелкие авиабомбы. Здесь же, в подземных цехах, ремонтировали технику от автоматов до танков и бронемашин. Работницы подземной фабрики шили полушубки, одежду, шапки и маскхалаты. При заводских цехах и фабрике под землёй имелись семейное общежитие, разделённое фанерными перегородками на комнаты, детский сад и школа. Ещё 8 школ работали в надёжных бомбоубежищах по всему городу.
Соревнуясь с Манштейном, командование флота переправило морем из Поти свежую 388-ю стрелковую дивизию, состоящую из призванных из запаса бойцов, ещё не участвовавших в боях, но зато полного состава в 10 000 человек, со 150 миномётами и 30 орудиями разных калибров, не считая лёгких зениток. Сверх этого в Приморскую армию морем было доставлено из Закавказья маршевое пополнение в 6000 человек. Пока в порту шла разгрузка транспортов, сопровождающие транспорты лидеры и эсминцы выходили к мысу Феолент на ночные стрельбы, которых только в начале декабря было произведено до тридцати.
Не слишком полагаясь после падения Перекопа, Ишуни и Ак-Моная на пехоту и сухопутных генералов, командование флота усилило сухопутную оборону Севатополя, пополнив бригады морской пехоты из личного состава полуэкипажей закавказских баз ВМФ. В качестве стратегического резерва была выведена с позиций 7-я бригада морской пехоты, создавались и резервы дивизионного звена. В каменоломнях Инкермана был развёрнут большой подземный госпиталь.
Между тем штурм Севастополя, которого в штабе флота ждали со дня на день, всё откладывался. День проходил за днём, неделя за неделей, а личный состав шести дивизий 11-й армии, подтянутых Манштейном к внешним рубежам обороны, отсиживался в укрытиях, греясь у самодельных печей. Когда в начале декабря из Ростова и Москвы стали приходить удивительные известия о крупнейших с начала войны в Европе поражениях Вермахта, а радио принесло известия о нападении Японии на Тихоокеанский флот США и объявлении Японией и Германией войны Америке, в штабе Черноморского флота стали поговаривать о том, что теперь штурм Севастополя, вероятно, и вовсе не состоится. До того ли было теперь немцам, увязшим на пороге морозной зимы в бескрайних русских снегах?