Глава ССLXXXIII


Генерал Ефремов, разминувшийся в начале октября в лесу под Брянском со своим начальником, генералом Ерёменко, когда в штаб Брянского фронта нагрянули с юго-востока танкисты Гудериана, ускользнул на штабной машине из-под носа у противника. Переданные им тогда в Москву сведения о гибели генерала Ерёменко вместе со всем штабом Брянского фронта не подтвердились, их опроверг лично генерал Ерёменко, оставшийся с войсками фронта в окружении. Досадный конфуз не помешал Жукову доверить генералу Ефремову командование 33-й армией, державшей в ноябре оборону по реке Нара в районе Наро-Фоминска между 5-й армией справа и 43-й армией слева. В последнюю декаду ноября 4-я армия фельдмаршала фон Клюге вела на участке фронта перед 33-й армией усиленную разведку боем, а воздушная разведка Западного фронта зафиксировала здесь усиленное передвижение немецких войск. 30 ноября немецкие орудия и миномёты замолчали, и над фронтом под Наро-Фоминском воцарилась полная тишина. Генерал Ефремов посчитал это тревожным сигналом и предупредил командиров дивизий о вероятном начале немецкого наступления. Самую сильную свою дивизию, 1-ю гвардейскую мотострелковую дивизию Лизюкова, Ефремов развернул в центре обороны, поперёк двух шоссе и железной дороги Наро-Фоминск – Москва. Стрелковые дивизии прикрывали фланги дивизии Лизюкова. Позади позиций пехоты и артиллерии вдоль всего фронта 33-й армии проходила через заснеженный лес рокадная дорога. В том месте, где дорога пересекала разделительную линию между 33-й и 5-й армиями, армейские сапёры обеих армий, заботясь прежде всего о безопасности армейских флангов, установили минные поля и несколько линий противотанковых заграждений. В резерве у генерала Ефремова во втором эшелоне было полтора десятка танков на шоссе Наро-Фоминск - Москва в непосредственной близости от штаба армии, развёрнутого в деревне Кузнецово.
На рассвете 1 декабря артиллерия фон Клюге с западного берега реки Нара начала артподготовку по всему фронту, а на позиции дивизий генерала Ефремова, развёрнутых в лесополосе на восточном берегу, посыпались авиабомбы. Масштабы воздушного и артиллерийского налётов были таковы, что последние сомнения отпали: 4-я армия начинает зимнее наступление на Москву.
Особенно сильным был воздушный налёт на позиции 110-й и 113-й стрелковых дивизий, развёрнутых по берегу Нары южнее Наро-Фоминска. Сразу после налёта в атаку пошла немецкая пехота, поддержанная тремя десятками танков и самоходок, устраняющих на пути пехоты проволочные заграждения. Не выдержав удара, 110-я стрелковая дивизия отошла в лес, загнув левый фланг, это вынудило её соседку слева, 113-ю стрелковую дивизию, загнуть правый фланг, и пехота противника, поддержанная бронетехникой, прорвав фронт, устремилась в образовавшуюся брешь, создав непосредственную угрозу штабу армии (до Кузнецово от места прорыва было 15 километров на северо-восток). Попытка командира 113-й стрелковой дивизии контратаковать не увенчалась успехом, его правофланговый полк был разгромлен. Генерал Ефремов выдвинул навстречу противнику по шоссе 9 танков 5-й танковой бригады. Главные силы – 1-ю гвардейскую мотострелковую дивизию - он оставил на прежнем месте, отчасти потому, что расценивал первый удар немцев как демонстративный, главным же образом – чтобы избежать потерь бронетехники на марше от ударов авиации, применённой противником в этот день и в следующие два погожих дня в широких масштабах. Танки 5-й танковой бригады развернулись на шоссе позади позиций мотодивизии Лизюкова, прикрывая её тыл на случай выхода из леса прорвавшегося к югу от Наро-Фоминнска противника.
В это время пришло неприятное известие с правого фланга. Севернее Наро-Фоминска, у деревни Новая, 478-й полк 258-й немецкой пехотной дивизии, поддержанный артиллерией, 70 танками и самоходками, форсировал Нару, смял оборону 222-й стрелковой дивизии и расчистил для бронетехники выход на рокадную дорогу, в тыл линии обороны 33-й армии. Выйдя на дорогу, танки и самоходки свернули налево и, не встречая сопротивления, двинулись в северном направлении, имея приказ выйти по тылам 33-й и 5-й армий к шоссе Кубинка-Москва.
Быстро пройдя первые несколько километров, танки вышли к разграничительной линии двух армий и здесь угодили на минное поле. Потеряв на минах две машины, колонна свернула на обочины и медленно продолжила движение по краю заснеженного леса, преодолевая эшелонированную линию противотанковых заграждений. Лишь к 16 часам, когда уже сгущались сумерки, танки преодолели 10 километров и вышли из леса к большой поляне у деревни Акулово. Здесь их уже ждал командарм 5-й армии генерал-лейтенант артиллерии Говоров. Он сам прибыл в Акулово с отрядом штабистов, вооружённых бутылками с КС, и развернул на окраинах Акулово несколько батарей противотанковой артиллерии, так, чтобы все они могли вести огонь по выходящей из леса рокадной дороге. Один за другим выходили из густого леса немецкие танки и сразу попадали под убийственный артиллерийский огонь. На краю леса образовался затор из подбитых и горящих машин. Немецкая пехота отстала. Лес по сторонам дороги был слишком густой, чтобы перестроить танки и самоходки из походного строя в боевой. Колонна бронетехники развернулась и двинулась в обратном направлении, пока не встретила пехоту в 6 километрах от Акулово, в деревне Головеньки. В Головеньках немецкий разведотряд обнаружил не обозначенную на немецких картах просёлочную дорогу, ведущую на восток. По ней и двинулась немецкая колонна, успевшая поредеть наполовину в бою на окраине Акулово. К вечеру немецкий авангард вышел к высоте 210 и закрепился на ней, заняв оборону и выслав разведку далее на восток. Ввести в прорыв второй эшелон фельдмаршал фон Клюге не мог: он справедливо опасался удара с тыла 1-й мотострелковой дивизии противника, продолжающей стоять в районе Наро-Фоминска. Прорвать фронт на других участках 33-й армии войска фон Клюге не смогли ни в этот, ни в следующие дни.
На рассвете усиленная бронетехникой немецкая пехота, заночевавшая в деревне Головеньки, разделилась натрое: треть продолжила движение по разведанному просёлку через высоту 210 далее на восток в надежде прорваться к железной и шоссейным дорогам на Москву в тылу у штаба 33-й армии. Другая треть заняла круговую оборону на высоте 210. Остальные остались в Головеньках с обозом, ожидая подкреплений, которые так и не подошли.
День 2 декабря стал лебединой песней фельдмаршала фон Бока. В этот день его танки вышли к каналу Москва-Волга и захватили плацдарм на восточном берегу у Яхромы. В этот же день танкисты Гудериана прорвались к Кашире. На этом фоне ещё более угрожающим выглядел рейд авангарда фельдмаршала фон Клюге под Наро-Фоминском. Уже на рассвете мобильный отряд пехоты на бронемашинах, усиленный двенадцатью танками и самоходками, занял Юшково и Бурцево в 15 километрах восточнее Акулово и развернул оборону на высоте 213. Отсюда немцы могли, дождавшись подкреплений, выйти на несколько шоссейных дорог, ведущих на Москву, в тылу у 33-й и 5-й армий.
В штабе Западного фронта к донесению о прорыве противника на стыке 33-й и 5-й армий отнеслись серьёзно. Жуков немедленно приказал грузить в эшелоны мобильную группу для организации контрудара и дал телеграмму генералу Ефремову, обязав его лично встретить и возглавить группу, чтобы уже утром 3 декабря «разгромить зарвавшегося противника, очистить Головеньки и восстановить фронт по реке Нара». Одновременно Жуков дал телеграмму генералу Говорову, потребовав прислать Ефремову из Кубинки несколько танков 5-й армии на усиление.
В ночь на 3 декабря у Ефремова был готов план операции. Генерал прибыл на место предстоящего боя. На опушке леса южнее Тарасково сосредоточилась выгрузившаяся из эшелона на станции Кокошкино 18-я стрелковая бригада, поддержанная шестью танками 5-й армии, подошедшими по дороге из Голицыно (в Голицыно, в 15 километрах восточне Кубинки, командарм Говоров держал в армейском резерве 20-ю танковую бригаду). Тем временем из эшелонов выгружалась сводная танковая группа полковника Сафира в составе четырёх танков КВ, четырнадцати танков Т-34, одиннадцати танков Т-60, одного Т-26, девяти танков «Валентайн» и трёх танков «Матильда». Действуя совместно с двумя батальонами лыжников и артдивизионом «катюш», группа должна была обойти высоту 213 с востока, предотвратить выход противника к стратегическим дорогам на Москву, после чего атаковать высоту 213 с юго-востока. Одновременно 18-я стрелковая бригада с шестью танками, поддержанная артдивизионом «катюш» и противотанковым артполком, должна была атаковать высоту 213 с северо-востока, а сводный отряд в 140 человек пехоты 33-й армии, поддержанный девятью танками 5-й танковой бригады подполковника Сахно, должен был атаковать высоту 210.
Жестокий бой, начавшийся на рассвете 3 декабря, продолжался весь день, всю ночь и весь следующий день. Не все войска ударной группировки, присланной Жуковым, успели выгрузиться и сосредоточиться, они вводились в бой постепенно, неся потери от постоянных бомбёжек, которым противник подвергал как железнодорожный узел, так и дороги, ведущие к высоте 213. Противник успел укрепиться на обеих высотах и при поддержке авиации отразил все атаки 3 и 4 декабря. К вечеру 4 декабря началась метель, и погода сделалась нелётной. Оставшись без поддержки авиации и не дождавшись подкреплений, немецкий отряд в ночь на 5 декабря оставил высоту 213, затем высоту 210, эвакуировал Головеньки и ушёл за Нару, бросив весь обоз, 27 танков и самоходок, оставшихся без топлива, а также две бронемашины и 36 орудий разных калибров. На высотах остались лежать 2000 замёрзших трупов немецких солдат и офицеров. Победители нашли в снегу 40 пулемётов и 10 миномётов.
Пока продолжался бой за высоты в дефиле севернее Наро-Фоминска, на острие другого дефиле, к югу от Наро-Фоминска, 110-я стрелковая дивизия, атакованная немецкой пехотой с девятью танками и самоходками, не удержалась и оставила Могутово. Однако прорваться к штабу 33-й армии противник не смог, увязнув в заснеженном лесу. Контратакованная 110-й дивизией во фланг, немецкая пехота вернулась в Могутово, под прикрытие бронетехники и артиллерии. В это время на выручку 33-й армии с юга, со стороны деревни Плаксино, подошёл сводный отряд 43-й армии. Во избежание окружения фельдмаршал фон Клюге эвакуировал Могутово и отвёл все войска обратно за Нару, потеряв в ходе провалившегося наступления 7000 человек, а также много обозных лошадей и боевой техники.



.