То, что я стал реальным пацаном – спасибо Чмоку. Или Чмоке, не знаю, как надо. Что он не умеет ставить машины. Их у него много. «Тахо-Шевроле», «500-й», семёрка БМВ. Он по-моему сам забыл, сколько их у него, падла. Но он не падла, конечно, это я так, по-дружески. Если вы так скажете, то вам точно пробьёт двойку – слева в голову, справа – в корпус, он такой. И квартир – штук 13 по всей Москве. Короче, куркуль жуткий. Бутовский Аль-Капоне. Но удар сильный: и держит, и бьёт. Вообще, он нормальный пацан, только немного жадный. Такой «домовёнок» - что увидит, тащит к себе – то проклятое лето навсегда запомню, когда мы всей бригадой нашей – я её всю жизнь искал, бригаду такую, мы просто звери, если что не так, всех рвём, как Тузик грелки, на британский флаг - ему шлакоблоки возили для дачи, ухайдакались все в усмерть. Но что с самим Кастрюлей работал – это правда. Был у него водителем. Это знает вся Москва. Кому надо. А кому нет - и никогда не узнает, точно. Да ладно, проехали. А вот что я наконец смог стать реальным пацаном – спасибо ему. А то самому скучно, сколько в Движении, так и не знал, кто я и - что.

В тот вечер Чмока – его вообще зовут Вовчик – бэху свою на стоянку поставил, в нашем районе. Сторожем там армян один, дядя Богдан. Дядя Богдан – необычный, он родился от святого. Честно. Он как Фрейд – посмотрит тебе в глаза и сразу видит, что ты думаешь. Иди кто другой. Мы проверяли. Сейчас расскажу. Но сначала, почему – святой.

Знаете, девять месяцев – срок не случайный. Для встречи женщины с мужчиной - этот срок – знак. Так ведь и говорится в книгах – тех умных, что у моего брата страшего, буддиста, я тайком на даче смотрел – «Рецитируй, пока не завершишь определённое количество мантр, или до появления знака». Вот маме дяди Богдана знак и появился тогда, с небес. Благоволение, отметка для отсчёта, раздавшийся - или пропущенный! - бой часов или просто – Посвящённый: время результата,или же - вопроса. Это уж кому – как.

В тот солечный июльский день мама его вышла из дома - одна. Сказала бабушке – за хлебом. Там как раз внизу у них всегда продавали лаваш. И покупала целый день. А вечером вернулась – беременная. Только тогда, конечно, она не сказала, хотя сам знала точно – будет рожать. А зачала она от неслучайного незнакомца, которого встретила в очереди за лавашом, тем самым. На солнце похож, грузинский такой; не армянский – он тонкий, пахучий, а мощный такой, твёрдый. Съешь – и на неделю.

Отдалась она ему стоя, в подъезде, просто догнала, взяла за рукав, завела к ним в парадную, поднялась на пролёт выше, повернулась спиной, скинула всё, что не под кофтой, и чулки, прогнула поясницу и наклонилась. Думаю, у того сразу пот по скулам пошёл, потёк, хотя кто его знает, он же святой был. Значит – тоже знал. Они знают всё. То есть, что святые – не знают, так как если есть мысль, что ты – святой, есть «я», есть «я» - святости точно нет, я имел в виду – знают, куда пойти. Их сами несут, ноги, вот, и больше этого мужчины она не видела никогда.

Ровно через 9 месяцев после того дня, день в день, она родила ребёнка и назвала его Богданом, что значит - Бог - дал. Позже она рассказывала: «Увидев его на улице, я сразу же поняла, для чего мне была послана эта встреча.» Но больше – никогда не говорила, и каждый делал свои выводы. Как говорится, по одному углу – угадай остальные три-ка. И эту историю своего рождения дядя Богдан рассказывал всем не во славу маминого безрассудства, но как реальный пример тончайшей интуиции и не упущенного благоволения, так сказать, что редко. Ибо мы обычно боимся идти вглубь, даже в мыслях, а уж в делах – и подавно.

продолжение следует


© Copyright: Грант Грантов, 2009