Глава ССLXVII


Площадью территории и своим островным положением на краю континентальной Евразии Япония напоминает Британию.
Однако на этом сходство заканчивается. В отличие от Британской метрополии Япония перенаселена, её территория гораздо беднее природными ресурсами, а потому жизнеспособность японской экономики всецело зависит от импорта сырья и экспорта произведённой из этого сырья готовой продукции на внешние рынки. Гораздо позже англичан выйдя на международный рынок товаров и капиталов, Япония уже в конце XIX века столкнулась на этих рынках с жёсткой конкуренцией, весьма далёкой от принципов свободы торговли, за которые на словах ратовали ведущие мировые державы, на деле искони ведущие друг с другом тайные и явные торговые войны. Чтобы как можно меньше зависеть от происков держав-конкурентов, каждая из мировых держав стремилась обзавестись собственным внутренним рынком – своей колониальной империей. Более других преуспела в этом Великобритания, чей флот на рубеже XVIII и XIX веков доказал при Абукире и Трафальгаре, что не имеет равных соперников на континенте. Голландия, первой ступившая на путь освоения заморских территорий благодаря золоту своих банкиров и искусству своих кораблестроителей, не долго могла оспаривать первенство, и как следствие лишилась статуса центра мировых финансов, переместившегося к исходу XIX века в лондонский Сити. Быстро развивающиеся после наполеоновских войн Франция и Германия в свою очередь старались не отстать от старших и прибирали к рукам всё, что что ещё не успели прибрать другие. В результате Япония, создавшая в начале XX века самый сильный военный флот на Тихом океане, столкнулась с тем, что мир уже поделён, а её попытки апеллировать к принципам свободы торговли, на словах декларируемым всеми политиками Старого и Нового Света, наталкиваются на негласный сговор мировых держав, не готовых делиться с амбициозным новичком куском пирога. Неудивительно, что Япония почувствовала себя несправедливо обделённой и приняла свои меры. Она ещё более усилила армию и флот и уже в самом начале XX века нанесла сенсационное и сокрушительное поражение России на Дальнем Востоке, наказав русского царя за излишнюю самоуверенность и доверие к бюрократии, изъевшей, подобно червю-паразиту, все стороны хозяйственной и общественной жизни Российской империи. Было над чем задуматься и другим мировым колониальным державам, тайно или явно подталкивавшим Японию к столкновению с Россией, чьи амбиции на Дальнем Востоке, на Балканах и в Азии пришли в противоречие с её реальными возможностями и потому не могли не раздражать. Слабому русскому царю был преподан урок, но не слишком ли дорогой ценой?
Опасения эти оказались далеко не праздными. В результате победы в войне с Россией Япония утвердила своё безраздельное господство в Южной Маньчжурии и Корее. Однако экономической независимости от внешнего мира Японии это не принесло, скорее наоборот, экономическое положение новой империи обострилось. Япония лишь с трудом могла удовлетворить возросшую потребность в продовольствии, при этом она по-прежнему была вынуждена ввозить до 90% необходимых для её индустрии нефти, более половины металлов и хлопка-сырца, почти всю необходимую шерсть и каучук. Взгляды Японии обратились к Индокитаю, Малайе и Голландской Индии, где имелись в достаточном количестве столь необходимые ей рис, каучук, железная руда, олово, марганец, бокситы и медь. Всё это было рядом, совсем близко от японских берегов, а у Японии был сильнейший в регионе военный флот, одна из лучших в регионе армий и стойкие милитаристские традиции. В 1927 году правительство генерала Танака утвердило секретный меморандум, содержащий развёрнутый план вооружённой экспансии и установления господства Японии в Юго-Восточной Азии и в бассейне Тихого океана. Поначалу сдерживающим фактором на пути к реализации этих планов служило жёсткое противодействие со стороны США, без торговли с которыми экономика Японии не могла функционировать. Дважды японские войска под предлогом «защиты жизненных интересов и собственности японских резидентов» входили в провинцию Шаньдун и ультимативно требовали вывода из неё китайских войск, но оба раза были вынуждены уйти, как только Япония сталкивалась с бойкотом своих товаров в Китае и угрозой экономических санкций со стороны США. Временно ограничившись созданием на континенте марионеточного государства Маньчжоу-Го, Япония в тридцатых годах присоединилась к клубу «обиженных и обделённых», заключив тройственный союз с Германией и Италией. Видя, как Италия и Германия наращивают мускулы, мало считаясь с мнением на этот счёт своих соседей в Европе и ставя всех перед фактом прямых нарушений казавшихся в 20-х годах незыблемыми договоров, освящённых авторитетом Лиги Наций, авторитетом, оказавшимся на поверку бумажной пустышкой, Япония вступила наконец на путь прямой военной экспансии, напав в 1937 году на Китай, а с началом войны в Европе, когда пала Франция, прибрала к рукам и часть Индокитая. Этого уже не могли потерпеть англичане и американцы, обманувшиеся в тайных и лучших своих ожиданиях поживиться чем бог послал за счёт поверженных Франции и Голландии. Кроме того, американцы не хотели мириться с тем, что у них из-под носа увели огромный китайский рынок, который, правда, не обещал немедленной прибыли в силу отсталости и политической раздробленности Китая, зато в будущем обещал стать одним из крупнейших мировых рынков, и тайная американская дипломатия в начале XX века приложила немало сил к тому, чтобы вытеснить из этого региона Россию. Япония была поставлена перед лицом экономических санкций, переросших вскоре в торговое эмбарго. Для Японии прекращение товарооборота с США означало экономическую смерть. Японское правительство направило в Вашингтон своего представителя для урегулирования возникших противоречий. И тут коса нашла на камень. Япония настаивала на восстановлении торговых отношений в полном объёме и на удержании всех уже занятых японской армией территорий. США заявили о готовности восстановить закупку в Японии шёлка и продажу
ей продовольствия, хлопка-сырца, лекарств и некоторого количества нефти, необходимого для гражданских нужд, но этими мелкими уступками далеко не обеспечивалась возможность нормального функционирования японской индустрии. При этом США были готовы заключить лишь временное соглашение сроком на три месяца, которое подлежало затем каждые три месяца унизительной для Японии пролонгации. Кроме того, США никак не гарантировали Японии снятие эмбарго со стороны Великобритании и Австралии. Япония считала такой договор неприемлемым, а предложение его – оскорбительным. Переговоры, которые стороны вели с перерывами в течение 1940-1941 годов, свидетельствовали скорее о желании обеих сторон потянуть время, избегая до поры открытого военного столкновения. Япония более не питала иллюзий и готовилась решить проблемы силой. Прежде чем отважиться на открытое военное столкновение с США на Тихом океане, Япония ускоренными темпами развивала авиацию, неудовлетворительное состояние которой проявилось во время пограничных конфликтов на озере Хасан в 1938 году и в районе реки Номон-Хан (Халхин-Гол) в 1939 году, где японские войска сражались на стороне Маньчжурии, а войска СССР – на стороне Монголии. И для СССР, и для Японии эти инциденты явились откровенной пробой сил, возможностью проверить готовность своих войск к ведению крупномасштабных боевых действий в регионе. Поражение, которым закончились для японских войск оба инцидента, окончательно утвердило Японию в намерении направить в дальнейшем экспансию в южном направлении, а у политического руководства СССР породило обманчивую уверенность в несокрушимой силе его бронетанковых войск и авиации, сыгравших решающую роль в одержанных победах.
Япония готовилась к войне с США. США знали это и тянули время, занятые обслуживанием больших заказов на поставку вооружений Великобритании и СССР, заказов, явившихся для американской индустрии и американской экономики в целом манной небесной. В интересах США было поддерживать как можно дольше видимость переговоров с Японией, однако президент Рузвельт не питал особенных иллюзий на этот счёт. 24 ноября Рузвельт направил Черчиллю личное послание. «Я не очень-то надеюсь на благополучный исход переговоров с Японией и считаю, что все мы должны готовиться к худшему, причём в самое ближайшее время», - писал он. Черчилль хорошо видел, что его союзник пытается усидеть на двух стульях и сохранить все выгоды своей позиции, выражающейся в старинной пословице «Двое ссорятся, третий радуется». В интересы Британии это явно не входило. Не известно до конца, какие именно аргументы были использованы британской дипломатией и какие меры приняты британской разведкой, но в тот же день США ужесточили свою позицию на переговорах и потребовали от Японии вывода войск не только из Индокитая, но и из Китая, а также заключения многостороннего пакта о ненападении между США, Японией, Китаем, Великобританией, СССР, правительством Нидерландов и Сиамом. Это невыполнимое и издевательское по отношению к Японии требование было явной провокацией. Фактически это было объявлением войны. 29 ноября японский кабинет министров принял решение объявить войну США. 1 декабря это решение утвердил император Японии. Адмирал Номура оставался в Вашингтоне и продолжал переговоры с президентом Рузвельтом и госсекретарём Хэллом, при этом все трое уже знали из перехваченных спецслужбами шифровок, что у обеих сторон установлен секретный срок, ограничивающий дипломатические шаги. Рузвельт не мог пойти на то, чтобы напасть первым: война была крайне непопулярна в Америке. Японии не оставили выбора.
Утром 7 декабря адмирал Номура получил из Токио текст ноты, которую он должен был передать в госдепартамент США не позднее 13 часов 25 минут. Нота заканчивалась словами: «Японское правительство сожалеет о необходимости уведомить американское правительство, что ввиду непримиримой позиции американского правительства достижение соглашения между Японией и США путём переговоров японское правительство считает невозможным». До сих пор не выяснено в точности, что послужило истинной причиной 50-минутной задержки с вручением ноты. По версии госдепартамента США нота была получена в 14 часов 15 минут, спустя 45 минут после того как японский авианосный флот атаковал Пёрл-Харбор, главную базу американского флота на Тихом океане.