Последний экзамен.

Обида сковывала все тело. Не хотелось ничего. Даже дышать. Он совсем один… Не сдал… Обидно! А ведь Он не был трусом…Не был. Он просто не рассчитал…
Да, Он еще ребенок и материнское молоко достается иногда ему, если удается встретить мать. Она с отцом в последнее время все больше и больше отдалялась от него. Скоро у них будет новый малыш и тогда, встречи с родителями будут совсем редки, а потом и вовсе прекратятся.
Сегодня ему как никогда хотелось побыть рядом, коснуться сильного материнского бока, ласково потереться, ощутить во рту вкус молока, но время детства закончилось, пришла пора Экзамена, как тысячи лет, десятки тысяч, она приходила к его сверстникам. Так было всегда.
Он сдал все, вернее почти все. Самый трудный Экзамен Он не выдержал и потому - Он один.
- Сколько Нас по всему миру, - с горечью подумал о тех, кто так же как он не прошли последнее испытание.
- Ну вот, уже Нас, уже сравниваю себя с ними, а ведь еще есть маленькая надежда, есть, еще остался шанс, пусть последний, крошечный, - звуки как-то несмело растворялись, исчезая вокруг. Когда он был недоволен, то всегда потихоньку ворчал.
До захода солнца оставалось совсем немного времени. С последним лучом исчезнет и надежда на благоприятный исход. Нужно ждать. Только ждать.
Интуиция не подводила его еще ни разу. Расчет движения – да, случались промахи, неудачи, особенно часто в начале обучения. Ему приходилось промахиваться и позже, когда эта ступень его жизни казалось, была пройдена, а вот только чувство События, всегда новое, всегда приносящее целую гамму неизведанных ощущений, с каждым днем становилось все острее и стабильнее.
Ему ничего не стоило утром, вроде как случайно, узнать, когда косяки лобана пройдут по мелководью, распугивая молодь бычков и черноморских ставрид. Когда отдыхающие шумной толпой, с криками и смехом оккупируют средний риф, выступающий несколькими, отполированными волнами и курортниками, вершинами над водой. Он мог предвидеть начало шторма дня за три-четыре до начала. Сородичи, как правило, распознавали это всего за несколько часов до первых порывов ветра и огромных волн.
Чувство возникало не сразу - потихоньку. Сначала немного ломило покатый лоб, затем легкий гул и отзыв всех нервных окончаний. Звуки вокруг становились звонче, иногда казалось, что он слышит далеко-далеко. Легкой судорогой начинало сводить нижнюю челюсть. Хотя назвать это судорогой было нельзя, так, какие-то доли секунды, а потом приходило озарение.
Вероятность Экзамена в Зоне лагуны сегодня была очень велика. Лоб уже перестало ломить и он, со странным удовольствием, ждал очередного позыва.
После первой неудачной попытки долго выбирал место, всеми клеточками своего тела прослушивал все пространство. Здесь должно что-то произойти. Он чувствует. Он знает.
Отец, удивить которого было не легко, и тот всегда восхищенно, легонько толкал его в бок, одобряюще кивая головой во время обучения, когда он отгадывал очередную вероятность событий. Разыскивать пищу, ночью, отлично ориентировался среди прибрежных скал, он стал один из первых в Семье. Его сверстники еще натыкались на хитроумные препятствия, заботливо понаставленные родителями среди скальных лабиринтов, а он мог уже концентрировать Звук на добыче и на врагах…
Их не то чтобы отвергали совсем, нет, наоборот, он знал что, Несдавшим, сочувствуют как неизлечимо больным и все. Завидя таких, каким он может стать, соплеменники просто уходили от встречи. Никаких контактов. Только сочувствие и полное одиночество. Род не принимает их за полноценных членов Семьи. Закон жесток. Никому и никогда не делалось поблажек.
Трое суток на последний Экзамен. Все зависит только от него самого. Один раз он уже не успел.
Ласковое южное вечернее солнце слегка коснулось краем своего диска дымчатого горизонта. На сине-зеленых волнах моря, не спеша, увеличиваясь, по мере погружения солнца за горизонт, плясала призрачная, то появляющаяся, то исчезающая водная дорожка, рубинового цвета. Над полупустым пляжем изредка проносились чайки. Даже они, всегда такие крикливые и надоедливые не обращали на него внимания. Ветер потихоньку совсем затих. Море еще слабо шевелилось пологими невысокими волнами, разбегаясь у берега молочной пеной. Где-то там, в глубине синего простора была своя неповторимая жизнь.
Летний зной потихоньку начинал спадать.
Уже никто не может сказать, когда зародилась традиция Экзамена. Всегда представители его Рода проходили через это. Не каждому доводилось дойти до заключительного рубежа. Естественный отбор был суров. Да и на последнем Экзамене часто проваливались многие. Это, конечно, слегка Его утешало. Но только чуть-чуть. Ведь Он был одним из лучших в Семье.
В этом мире чувство опасности и главное умение быстро ее ликвидировать считалось обычным делом для всех членов Семьи. Помочь ближнему, защитить, не допустить беды - этому обучают с самого рождения. Но только тот, кого природа одарила даром быть Защитником, тот, кто владеет Лучом, должен пройти испытание. Самопожертвование во имя жизни Другого, вот последний Экзамен. Семья и Род должны быть уверенны, что в минуту опасности, Защитник сможет оказаться рядом, сможет наказать любого, кто посягнет на Жизнь. Но не умереть красиво, а уцелеть, хотя зачастую ситуация бывает не в пользу представителей его Рода. Не сдавший был обречен на одиночество.
Прожить одному, вне Рода, об этом было страшно и подумать. Только Семья могла развить до совершенства чувство Луча. У одиночек он со временем исчезал, становился, как и у большинства его сородичей просто органом чувств.
Конечно, Луч у него еще довольно слабый, да и после каждого его применения приходится долго приходить в себя. Но это пройдет. Со временем он сможет научиться владеть им как и другие Стражи.
Луч станет неотъемлемой частью его самого. Его славой. Его честью. Его жизнью.
Главное сейчас успеть, до того как солнце скроется за горизонтом, сдать Экзамен.
Там за выдающимся в море мысом резвились его сверстники. Их было не много. В семье за Период появлялись пять-шесть малышей, у которых можно было обнаружить дар Луча. И еще меньше было тех, кто обладал и чувством События.
Счастливцы! Они прошли последнее испытание. Теперь при встрече с ними даже старики и те будут приветственно кивать головами. Сдавшие собрались в небольшую группу и, отдавая дань уходящему детству, немного шалили, обдавая друг друга радугой брызг, переливающихся в свете ушедшего наполовину за горизонт, красного солнца. Было весело и хорошо. Тело улавливало их речь, веселое щебетание - они играли на мелководье. Их теперь отпускали одних. Они могли постоять за себя в случае опасности. Хотя в этом районе врагов у них почти не было. Почти…
Его все время мучил один вопрос. Те, ради которых, многие его собратья готовы были отдать жизнь, почему-то зачастую оказывались самыми страшными врагами.
На теле матери остались следы давнишней встречи с ними. Это еще в пору ее молодости, когда она только принимала ухаживание Его отца, и они, заигравшись, оказались за грядой скал на мелководье, вот тогда она и получила свой первый урок. Отец часто рассказывал, как он почти неделю, кормил ее, ибо она не могла сама добыть пропитание.
Он так задумался что, не сразу среагировал на громкие всплески воды и звонкие звуки.
На ярком надувном матрасе метрах в пятидесяти от берега кричали дети. Мальчик лет двенадцати, находящийся по плечи в воде и маленькая девочка, вцепившаяся ручонками в возвышение на середине вычурного, приспособленного разве только для пляжных бассейнов, а не для морских прогулок, надувного плота. Природное чувство опасности позволило Ему мгновенно оценить ситуацию.
Метрах в двадцати от матраца, вспенивая винтом воду, шел катер. На верхней палубе никого не было. Хозяин судна крепко спал, уткнувшись головой в самом низу катера, где легкий тент, создавал какое-то подобие тени. Как правило, на таких катерах выезжали на рыбалку рано поутру, любители поохотиться за вкусной черноморской рыбой.
Отдыхающие всегда вели себя одинаково. Количество алкоголя зачастую превышало физические возможности их организма и к вечеру, служба охраны побережья собирала любителей горячительных напитков по всей лагуне. Кто на таких же ярких, как кричащие дети, плотах-матрацах. Кто просто не мог завести двигатель своих водных скакунов, катамаранов и легких рыбачьих катеров, а кого южное жаркое солнце, привело в состояние эйфории и последующего крепкого сна на свежем морском воздухе. Этот катер охрана прозевала.
Глубоко осевший в воду, улов был видимо неплохой, урча и переваливаясь, с боку на бок катер довольно быстро шел прямо на детей.
Это его Экзамен! Он должен успеть! Любой ценой!
Тело вздрогнуло и, рассекая воду, стремительно помчалось вперед к катеру.
Даже если он заглушит двигатель ему не успеть. Нужно заставить катер повернуть, рули… электроника,… Чем ближе к Цели, тем сильнее будет удар ультразвукового Луча. Больше шансов не будет… Всего один удар!
Лобные доли обожгло импульсом! Направление на блок управления! Он перестанет сейчас видеть! Разря-я-яд! Судорга! Он теряет направление луча…
Последнее что он помнил, это резкое прикосновение, сильный толчок, чуть пониже округлой спины… Он успел! Он сдал Экзамен! Сда-ал!
На берегу маленького черноморского пляжа, вокруг живых, но испуганных детей суетились люди.
Пронзительный свист, рев двигателя катера, крики взрослых, визг женщин и детей все это было несколько минут назад. Теперь же все внимание было привлечено к нерадивым маленьким отдыхающим.
В последнюю секунду, когда казалось что уже ни что и ни кто не поможет маленьким купальщикам, катер резко отвернул, двигатель взвыл нещадным звуком, выскочившего из воды винта. Кто-то утверждал, что слышал хлопок, похожий на выстрел, кто-то говорил обратное. Несколько человек держались за ухо, прыгая на одной ноге, пытаясь вытрясти несуществующую воду из ушей. У кого-то выключились сами собой телефоны. Катер продолжал по инерции, рассекать все медленнее и медленнее небольшие волны, двигаясь по кругу. Руль заклинило и очнувшемуся ото сна хозяину ничего не оставалось, как взирать на заглохший двигатель и, недоуменно посматривая по сторонам, продолжать идти по инерции. Он так и не понял всего происшедшего.
Со стороны помещения охраны к катеру, запоздало, рванулось несколько водных глиссеров. Охранники, всегда зорко следившие за ситуацией в заливе, понимая свою вину, немного суетливо и беспорядочно пытались оказать помощь и детям и некоторым весьма впечатлительным отдыхающим.
Катер быстро взяли на буксир и отвели на судовую стоянку.
Немного поодаль несколько человек пыталось столкнуть в воду небольшого дельфина – афалину, вяло подающего признаки жизни, на спине, которого красной отметкой зияла рваная рана, нанесенная винтом катера…
Две недели отец и мать приносили ему вкусных лобанов. Он не мог сам добывать себе пропитание…

(14 июня 2005г. г. Краснодар)