Уткнувшись носом в теплую подушку,
На животе, как в детстве, Юля Жук
Спит сладким сном, ей снятся не игрушки -
Тепло друзей, пожатья сильных рук,
Иных миров неведомые дали,
Мечи, драконы, волны, паруса...
И прочие прекрасные детали...
ветра, дожди, улыбки, голоса...

Под одеялом


Мы лежим в постели. Хорошо. Ты такой расслабленный, теплый и умиротворенный. А я такая спокойная и даже веселая. А она? Она очень эротичная и ласковая. А ты? Ты между нами и тебе хорошо, но чего-то хочется. И тогда ты говоришь мне: "Слушай, а ты бы не могла перебраться на пол? Или хотя бы наушники надеть? А лучше и то и другое" Мои брови удивленно ползут вверх. На пол? Там же холодно и жестко! Нет уж. я тут останусь. Мне не обидно, не больно, Мне весело... и тепло под одеялом.

Автобус

Мы ехали на автобусе. Не обычном, а длинном - с гармошкой. День был как день - ни то ни се. После дневной жары начал накрапывать мелкий дождик. Наши сидения были повернуты к проходу как в метро. Хотелось домой. Автобус тащился еле-еле, поскрипывая и покачивая тяжелым задом.
Вдруг водитель включил микрофони сказал: "Иванушка и Жар-птица, вы все-еще едете у меня на задней площадке? Я не вижу вас. Там вообще кто-нибудь есть?" Автобус как раз входил в очередной поворот и водитель действительно не мог ничего видеть. Но мы-то были ближе к хвосту и наблюдали как немногие пассажиры стали переглядываться и улыбаться, а некоторые даже махать руками, мол мы здесь. Разумеется никакого Иванушки и никакой Жар-птицы там не было, но пассажиры автобуса отвлеклись каждый от своих от своих раздумий и ехали теперь все вместе. И автобус, казалось, это почувствовал и веселей покатил по дороге.
Девушка из "хвоста" в цветастом платье встала со своего сиденья и прошла по салону такой домашней походкой, что казалось: автобус - ее дом, она здесь хозяйка и встала с мягкого дивана чтобы открыть форточку, а мы все находимся снаружи и видим ее в окне. Девушка действительно подошла к окну и открыла форточку. При этом она сделала какое-то неуловимое движение, так что пространство опять вывернулось и все мы снова оказались внутри. Но теперь мы были дома. В тепле и уюте. И были мы уже не разрозненными пассажирами, а единым целым - семьей. Сквознячок из открытой форточки лизнул мое лицо и мне захотелось прижаться к тебе, а ты почувствовал и обнял меня за плечи. Девушка давно вернулась на свое место, а мы, стараясь не спугнуть, жадно впитывали ощущение равновесия и покоя.
Выйдя на своей остановке, мы шли под дождем, не раскрывая зонта, подставив лица освежающим каплям. Мы несли домой, боясь расплескать, наполнившее нас чувство.
Я читала в твоих удивленных глазах: "Ты ведь заметила? У тебя тоже?" И отвечала взглядом: "Конечно".
А дома, едва успев снять промокшую одежду, ты сел за компьютер и я увидела как из-под твоих пальцев с тихим стуком дождя рождается сказка.


Полет

Каменные стены старинного замка. Широкие коридоры, высокие потолки. Серый камень сводов заставляет меня пригибаться - боюсь удариться головой потому, что еду на ком-то огромном. Сердце замирает от высоты. Выходим к широкой лестнице вниз - страшно. Лестница внизу кажется так далеко, а мое положение так неустойчиво - вот-вот упаду. То, что меня несет, переступает с ноги на ногу, чуть наклоняется вперед... Паника! - сейчас точно упаду. И вдруг раскрываются широкие крылья - мы летим. Срываемся с верхней ступени лестницы. Потолок уходит вверх, лестница исчезает внизу и страх падения вытесняется радостью, облегчением, восторгом полета. Огромные крылья дракона, на котором я сижу, вселяют уверенность и спокойствие. Мы вырываемся широкими коридорами из замка и летим над над крепостной стеной, над полями, над лесом...

В другой галактике

Мы в другой галактике. Не знаю как мы сюда попали, но здесь, вдали от остального человечества только ты и я. И единственное желание - воссоединиться с ним ( с человечеством разумеется ). И единственный путь - через ванну телепортера. Установочка старинная, с ржавыми потеками, древней конструкции, но других-то вариантов нет. Больше того, энергии хватит только на один раз. Это значит, что кто-то из нас должен остаться здесь навсегда или мы все таки постараемся утрамбоваться в ванну вдвоем, да так, чтобы не торчать из жидкости различными членами, потому что перенесется к людям только то, что под поверхностью. Ну и, разумеется, это надо проделать без одежды, ведь всем известно, что неживая материя передается другим способом. Так что, давай, расстегивай третью пуговицу на рубашке ...


Наперегонки с медведем

Бежим в цирк. Опаздываем. Краем глаза вижу справа какую-то потасовку. Разлетаются тела и из гущи событий выбегает взъерошенный медведь. Бежит перед нами в ту же сторону - весь лохматый, поджарый, мускулистый. На дороге у него стоит конь. Медведь вскакивает на коня задом наперед и тот бежит как может быстро вперед хвостом. Скоро оба, видимо, понимают что так неудобно, разворачиваются и галопом припускают дальше.
Около цирка медведь спешивается, берет шляпу-котелок у подоспевшего дрессировщика со злым лицом и оба они заходят в дверь, к которой мы так торопились.
Мы замираем у входа - я не хочу туда, я точно знаю что нам туда не надо.


Переезд

Свобода же в том, чтоб стать абсолютно голым...
и кожа твоя была тебе как броня
(с) Вера Полозкова
Переезжаем всей семьей не пойми куда. Комендантша общежития открывает дверь в нашу комнату. Практически квадратную с четырьмя койками по стенам. Койки - отдельная песня. Представь себе кучку сучковатых березовых жердей, а на них сверху настил для ватного матраса. Матрасы уже здесь и на моем насыпаны ветром камешки, сухие листья - хорошо, "бычков" нет и сухо. Высоченное окно над моим ложем почему-то без стекла и ветер яростно треплет белую занавеску. Остальные три окна над кроватями тоже огромные и вся комната наполнена светом и ветром. Вся она какая-то нежилая, неуютная, давно безлюдная, свободная от чужих человеческих влияний. А пол - белый песок. Горы белого песка, и, похоже, под ним ничего нет.
ДА,- говорю я, - нам подходит.