Я знаю, что коврик возле твоей двери совсем забыл подошвы моих ботинок. Я знаю, что моя фотография затерялась в стопке пожелтевших газет. Я знаю, что ты мечтаешь еще раз мучиться, ругаться и не спать всю ночь, чтобы терпеть мой восторг . Я знаю, что никто тебя, завернутую в простыню, больше не выкрадывал из дома, чтобы потом до утра просить прощения. Не отмаливал грехи, чтобы потом похитить снова. Я знаю, что ни у кого больше так бешено не стучало сердце перед твоей квартирой, от чего ты испуганно открывала дверь и просила его стучать потише, чтобы не разбудить соседей. Я знаю, что тебе в простыни и без простыни, я не успел сказать того, что теперь не могу носить в себе.
Я верю, что ржавый ключ, так долго валявшийся без дела, снова откроет знакомую дверь. Беспричинный набат моего неугомонного сердца снова напугает тебя. И меня снова укутает мир теплоты и долгожданного уюта. И два полумесяца обнаженных рук весь вечер не будут выпускать меня из своих полукружий. А я буду добровольным счастливым пленником, мечтающим только о таком бесконечном пленении.
И будут только тихие слова и бесконечный шепот горячих губ. И снова вернется потерянное лето, надолго заблудившееся в холоде непонятных отношений. И последний шаг будет в твою комнату, а не обратно. И пусть этот след покроется вековой пылью и ее целостность не нарушит резкость обратного следа., потому что ботинки я выброшу сразу.