Была ночь. Дул пронзающий кожу ледяной, слегка отдающий именно стальным холодом, ветерок. Зима, что тут сказать... Буран, колющий словно тысяча мелких иголочек, комариных укусиков, несётся по ветру вместе с тьмой ночи и бьёт прямо в лицо мощными порывами, то сильнее, то слабее.
По сугробам шаркает юное милое создание. Она одета в плотное шерстяное бордовое польтишко и обычные джинсы. Шею защищает от простужения длинный, обмотанный вокруг неё несколько раз, красный шарф. Кисти рук спрятаны в шерстяные же, так же красных тонов, перчатки. Обувью ей служат изящные чёрные сапожки, практически до колен. Что ещё на ней одето в темноте, да ещё и сквозь снег, забивающийся прямо в глаза, нельзя. Волосы у неё чёрные, заверченные, длинные - чуть ниже плеч, падают из-под старомодного ярко-красного берета, образовывая стену между шеей и миром. Лицо женственное и чересчур худое.
Идёт она неведомо откуда и неведомо куда, сзади и спереди темнота, а на том отрезке пути, по улочкам между зданиями в удобных для ветра коридорах, где её шаги отдаются гулом жосткого треска, в лицо бьёт пурга, пытаясь остановить.
Вдруг она чувствует кончиками, плотно занесённых снегом, волос, что то позади себя, там явно есть что то чего только что не было. Спина напрягается под гнётом чьего то пристального взгляда. Резкий разворот и удар по черноте яркой, пробивающейся желтизной луча... Никого. Она продолжает путь, вернув фонарик и заодно, мёрзнущие, хоть и в перчатках, руки, в карманы.
Скрип дверей. Это из подъезда выходит кто то. Девушка косо поглядывает, из под ресниц в ту сторону. Какой то закутанный в драные шмотки парень выходит из подъезда, опустив голову, спрятанную под мягким капюшоном. Под его носом мерцает время от времени какой то огонёк, от которого поднимается, сплошным потоком к тускло светящему фанарю над дверью, дым. Там он и исчезает.
Девушка сколзит глазами по стальным дверям, ища, где можно войти в здание. Найдя такую, проникает и бежит по лестнице, семеня весело каблучками, всё ещё чувствуя слежку спиной. Через минуту она уже на крыше, подходит к краю, зачем то заглядывает за край и садится на самый край, свешия ноги. Метель кружит ветер, завывая словно горн в заснеженных горах и подхватывая её, выбившиеся из-под беретки, локоны, норовит закрыть ими глаза.
Вот так девушка сидит, то прикрывая глаза, то открывая, но всё равно в прикрытом состоянии, из-за снега. Под ногами её всё белым-бело, но эта белизна не может скрыть того, как черна ночь на самом деле. Её тёмные тона омрачняют здания, превращая их в страшные чёрные, с бойницами в которых горит редко свет, возвышенности. Деревья становятся скрюченными, как в мёртвом лесу, сухими, чёрными. На небе лишь одна звезда - комета, способна пробиться сквозь застлающие невидное небо тучи. Тяжёлый стальной, серый холод пронзает кости и одежды не чувствуется, хочется укрыться чем то тёплым, погреться у языков пламени, которые были бы способны развеять мглу. Корнями волос чувствуешь, как они развиваются на ветру, хотят улететь, оставив тебя лысой, мёртвой.
И тёмная смерть - ночь настигает девушку своим серпом - ночным ветром, руки вампира, чёрного как всё вокруг, незаметно подкравшегося, как хамелион, вдруг хватают девушку.
Снег кружит сильнее, подчёркивая серебро лунной тьмы. Девушка наконец оправдана в своём чувстве, и где то в том есть радость, что не зря волновалась и готовила себя. Она лихо сиганула с крыши пятиэтажки, высвободившись из лап вампира, не боясь изломать ноги. Чувства её наполняли в этот момент лишь уверенности в себе.
И вот ноги встретились с землёй, сквозь слои сугробов, кувырок в исполнении мастера и побежала быстрее в переулок тёмный между домами - там не найдёт.
Но дороги не бывают идеальны и камень придательски подвернулся под ногу, она упала лицом на снег и разбила колено об асфальт, там как раз не было снега. Опираясь пыталась встать, но пред ней появился вампир, вдруг неожиданно из тени, как и в прошлый раз.
Зря девушка бежала от фонаря подъезда, под дверью где потухал окурок, от белезны снега и света луны, во тьму. Тут ему было легче. Он стоял, весь закутанный в чёрный плащ, в чёрной шляпе перед ней, и только бледное лицо было видно, да пара белоснежных клыков в уголках рта.
Тьма вдруг стала сгущаться, плотнеть, становиться осязаемой, словно не тень, а дым. И так происходило по всем сторонам от девушки, и там, откуда тьма начинала движение, отрываясь от общего ландшафта, становилось совсем темно, то была чернота небытия, как пустой лист. Клубящиеся тени образовывали что то в воздухе, бившись обо что, снег выявлял форму, были то щупальца, ими управлял вампир, владыка теней, его глаза горели красным.
Тьма была непроглядная, ни грама света здесь. Вампир говорил, что то ей, о том что хочет сделать с ней. Её руки и ноги обвивали щупальца тени постепенно. Девушка была догадливая и достала из кармана свой фонарик, и направила на тьму. Свет там восторжествовал, но вампир выхватил источник света из её рук и разбил об землю, где ещё были остатки крови от её колена.
Тьма сгустилась вновь, девушка освободившейся рукой достала свою последнюю надежду - мобильник, из кармана, но что то дрогнуло в её пальцах, от холода, и он упал на землю, рассекая себе путь через темноту, он осветил вокруг много пространства. Девушка вырвалась из лап ночи и побежала за угол.
Но последовал удар по затылку и сопротивление на этом было закончено. она упала, при этом разбив нос и привнеся в монохромность чёрного и белого новый цвет - красный, брызнувший на снег.
Очнулась она нескоро, и время это, проведённое в беспамятстве продлилось для неё долго. Девушка была полностью голая, лежала на полу, пристёгнутая наручниками к железной ножке кровати. В комнате было ярко светло, был день и был включон свет. Комнатка была задрыпаная, без обоев, грязная, в ней была только горячая батарея и эта кровать, стоявшая у дальней от двери стены. В глазах у неё всё было большим белым пятном, голова болела. На коленке был большой синяк и нос создавал какое то неприятное ощущение.
В дверях показался вампир... Он подошёл к девушке, держа что то в руках, со словами вроде: "Проснулась наконец, цыпочка." Она лишь смотрела в пол и по щеке её сверху вниз потекла росинка, но не нежная утренняя росинка с цветка розы, а солёная, горькая. Он нацепил на неё ошейник и сильно затянул его, так что она чуть не задохнулась, закашлялась, но не пыталась снять, а лишь упала в обморок. Вампир видно не знал меры.
И начали течь ночи и дни, смешавшись и погрязая в водовороте времени, уносившим куда-то в неведомую мглу, бездну темноты и боли. Прошло четверо суток. Утро, шторы задёрнуты, мрак, лишь чувствуется что-то, что есть в начале дня, что не даёт девушке погибнуть. Она лежит, ни ела, ни пила ни разочку за всё то время. Лишь пили из неё кроваво-красные соки жизни. Волосы растрёпаны, вокруг глаз всё синее, на теле царапины и синяки от ударов, а из-под ошейника, приносящего большинство мучений, сочатся струйки крови. Непомерно бледна, без сил.
Не может она понять, что нужно ему от неё. Голова её непомерно болит. Отчего-то не могла девушка заговорить с вампиром всё то время. Но сейчас, когда чувство скорой кончины подкатывает к болящей шее, она просто должна. Заходит вампир, сонный, глаза его полускрывают серые веки. Но быстро он пробуждается от дрёмы и направляется к разостланой на полу девушке.
Но слышет незнакомый звук, исходящий от девушки. Что-то жалобное. Голос её. От того влюбляется ещё сильней, берёт за волосы и, поднимая с пола, целует в губы подобострастно, грязно и ужасно. Девушка противится, и, как только отпускает вампр волосы её, вновь валится на пол. "Зачем тебе всё это?" - выдыхаясь, спрашивает девушка, безнадёжно глядя снизу вверх. Не знает, что ответить он, но смотрит с восторгом и непониманием, сверху вниз. Он ведь всё делает как надо, ухаживает за девушкой, в его понимании так ухаживать правильно. Видя непонимающий взгляд девушка вновь спрашивает: "Что тебе надо от меня?" И он отвечает, такой вопрос поняв: "Ничего, просто меня к вам тянет - ему не известны нежные слова - Я вас..." Не знает как продолжить. "Люблю?!" - В ужасе, в полном непонимании, казалось утанули в том непонимании вся её боль и слабость. И от незаметной ей слабости опять падает в обморок.
Очнулась вечером. Вампир вновь к ней пришёл. Теперь они заговорили более привычно. Она стала объяснять что такое любовь и как надо показывать сие чувство даме, а вампир слушал внимательно.
Когда увидела по глазам девушка, что он понял, попросила освободить её от тяжких оков и отпустить её к брату домой. Ошейник и наручники спали на пол весомым грузом слетев с её нежного тела, под ними были большие синяки и много крови. На шее были и от многочисленных укусов синяки. Однако вампир сказал, что отпустить её не может.
Наступила уже ночь. Он был голоден и пришёл к девушке. Она сказала, что её шея болит, но он не понимал. Как может она отказываться быть укушеной и избраной им? Она явно будет только рада. И он сомкнул клыки на шее её, где уже не было живого месте. При этом нежно касаясь губами. И затем спросил, правильно ли он понял как надо целовать. А девушка, скрывая натянутой улыбкой гримасу боли отвечала, что всё верно. И он сочёл эту улыбку за счастливую. В том и было его счастье.
- Если нельзя увидеться с братом можно хоть пройтись, погулять по свежему воздуху?
- Только если до первых лучей солнца, иначе я тебя не смогу найти если что-то случится.
- Хорошо - Она встала - А где моя одежда? Я же не пойду голой.
Вампир пошёл в другую комнату и вернулся с какой-то коробкой в руках:
- Вот, теперь это будет твоей новой одеждой.
Там было чёрное, средневековое платье, похожее на ведьменское. Оно было полностью чёрным, с каким то узорчатым воротником. Пришлось надеть его. И чёрные туфельки, подходящие под него и перчатки. И какой-то чёрный беретик, из-под которого свисали, среди остальных, пара белоснежных волосков.
"Но только к брату не ходить!" - напомнил вампир ей вслед.
Насытившись ночным прохладным свежим воздухом, выйдя из подъезда, она сразу же направилась к брату, в свою квартиру. Оказалось, что это было рядом. Квартира была на втором этаже, так что она добралась быстро.
Звонок в дверь и та отворилась. На пороге стоял, в ауре тусклого света прихожей, парень девушки. Он обрадовался увидев её, но недоумевающе взглянул на наряд. В его взгляде кублилось столько вопросов и она видела это. Вспомнив про синяки на шее, она поправила воротник, чтобы скрыть их. Но он всё равно заметил.
Она была счастлива видеть его, но не одарила даже последним касанием. "А где братик?" - спросила она. "Спит..." - ответил парень, делая вид, что не замечате всего, как будто всё впорядке. Он хотел обнять, но она отстранилась.
- Не рассказывай, что я приходила, скажи ему, что у сестры всё хорошо и она обрела счастье.
- Но что с тобой случилось?! - вдруг не выдержав вскрикнул парень.
Вдруг мелкая размытая фигурка появилась в дали коридора и, потирая глазки, издала звуки:
- Что такое?
- Всё хорошо, это я, я теперь по-настоящему счастлива. Прощайте...
Девушка выбежала из подъезда быстро, у дверей уже стоял вампир и вырубив её одним ударом по голове, принёс обратно к себе. Когда парень выбежал вслед за девушкой на улицу - там уже никого не было.
В разгар дня, когда лучи солнца брызжели в окно, она очнулась. Вампир сказал, что теперь она не будет гулять. И что ему надо уйти по делам, но к вечеру он вернётся. Пока его не будет, ей было поручено разобраться и навести порядок на кухне, потому что вампир с самого заселения не мог понять зачем эта комната нужна.
Только он ушёл. Девушка поспешила одеться в собственную одежду, пусть и потрёпанную. Оставила на кухонном круглом деревянном столике, стоявшем в центре кухни подле окна, записку. Взяла нож, самый большой, для разделывания мяса, резанула себе по венам. И прыгнула за окно, навстречу дню, свету...
В записке было написано: "Прощайте сомнения. Меня не было. Братик, не волнуйся, я сказала тебе правду..."