Двое шли по дороге. Они шли, чуть касаясь друг друга плечами, то расходясь на добрых полметра, то вновь, прижимаясь друг к другу. Было не понятно, кто они. Друзья, приятели или просто встретившиеся случайно.
Дождь... С неба, дикими потоками, не прекращаясь ни на секунду, лил леденящий душу ливень. А двое шли, не обращая на это никакого внимания. Походка каждого из них напоминала походку другого. Фигуры были неотличимы. Широкополые шляпы с обвисшими краями, набравшими воды, скрывали лица. Сапоги-ботфорты смачно хлюпали по раскисшей дороге.
— Зачем ты это сделал? Почему ты не остановился в тот момент? Неужели это было необходимо? — Спросивший повернул голову и внимательно посмотрел на второго. — Ответь. Ты же понимаешь, что я не смогу больше быть рядом, мне не суждено. Теперь не суждено... Но хотелось бы знать, что это оправданно.
Он вдруг встал на колено и тяжело задышал.
Второй прошёл чуть дальше и обернулся. Казалось, что он подойдёт и поможет спутнику подняться. Вместо этого он спросил:
— Зачем тебе это? Зачем тебе это знать? Всё свершилось, и ты ничего не можешь с этим поделать.
— Да, к сожалению, я бессилен. Благодаря тебе там умерло слишком много. Я умираю вместе с ними. Ангелов не долог век, но и ты без меня долго не протянешь. Господь всё видел, и он этого не оставит...
Ответа не последовало.
Говоривший умер. Небо чуть озарилось красными проблесками и надолго затянулось чёрной беспроглядной тьмой. Одинокий путник оглянулся по сторонам и сунул руку за ворот рубахи. Креста не было... На шее болтался лишь обрывок верёвки, на котором тот когда-то висел. Его взгляд упал на рукав рубахи, выглядывающий из-под куртки. Он был красным от запёкшейся крови, которую не в силах был смыть даже проливной дождь. Сверкнувшая молния на миг осветила лицо стоящего. Пустые, остекленевшие глаза. Шрам от уголка рта до мочки уха с висящей на ней металлической серьгой. Пистолет, заткнутый за широкий кушак и сабля, в потёртых ножнах, явно говорили о немирной профессии этого человека.
Морская куртка, разорванная в нескольких местах, подтверждала, что этот человек связан с морем. Он не двигался. Его охватило оцепенение, вызванное ужасными видениями, возникающими в его затуманенной ромом голове.
Перекошенные, окровавленные лица его товарищей по команде. Хриплые крики умирающих, которых он добивал, молча и жестоко. Всему виной был последний ужасный поход. Их два раза потрепал испанский галеон так, что они еле унесли ноги. Добравшись до берега, он и его трое товарищей, прихватив часть скудной добычи, покинули корабль. В первой попавшейся таверне, решили устроить дележ, обильно смочив это ромом. Тут всё и произошло. Он убил всех.
А когда смертельная горячка стала отпускать, понял, что убил всех, кто был в таверне. Включая хозяина, его жену и их дочь лет десяти, которая прислуживала им за столом. Он не хотел, но жажда крови затмила разум, и когда он остановился, было уже поздно. Где-то там он видимо и потерял крест, который носил с рождения.
Слова ангела не прошли мимо него. Страх, медленно, словно змея, заползал внутрь. Не доверяя судьбе, он всегда чувствовал, что ангел где-то рядом. Это придавало сил и уверенности. Но теперь, когда он сам, своими руками разорвал эту связь, надеяться больше было не на кого…
Человек судорожно вздохнул, словно от резкого порыва ветра, обречённо ухмыльнулся и сделал шаг. Молния ударила в правое плечо, мгновенно пройдя через тело, и скрылась в грязи, оставляя дымящийся след. Человек упал замертво. На его губах застыла ухмылка, а широко открытые глаза смотрели в небо, которое начало светлеть вслед за внезапно кончившимся дождём.