ИСТОРИИ ВЕЛИЧАЙШИХ ПРЕДАТЕЛЕЙ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Среди семи смертных грехов предательство не названо, в прочем, как и многие другие отвратительные деяния. Но для человечества во все времена не было более омерзительной и ненавистной фигуры, чем предатель. Предательство не заслуживало прощения. Могли простить вора и убийцу, но предателя никогда. Он предавался вечному проклятию.
Его имя на веки вечные было предано проклятию, стало синонимом самого мерзкого и отвратительного, что может быть в человеке. Хуже, чем клеймо Иуды, казалось бы, ничего не может быть. Но не все так просто. Насколько древен феномен предательства, настолько же древним является и стремление оправдать его, провозгласить чуть ли не символом доблести и свободомыслия, желания пойти против общего течения.
Но о том, что произошло в XXI веке не могли мечтать даже самые оголтелые панегиристы иуд разных мастей. Оказалось, что быть предателем и почетно, и похвально, и достойно всяческих хвалебных од. Либеральная идеология, победно шагающая по странам и континентам, одним из краеугольных камней считает свободу выбора человека, и самого понятия «предатель» для либералов не существует.
И вот всё поставлено с ног на голову. Белое стало черным и наоборот. Оказалось, что герои войны, разведчики, герои труда - совсем никакие не герои, а зомбированные пропагандой люди, а подвиги их – это мыльные пузыри, мифы, созданные той же пропагандой и раздутые. А потому заслуживают они только презрения и сплёвывания. А вот предатели – это высоконравственные люди, гиганты духа, эвересты мысли. Вот кто настоящие герои. Военные предатели – это борцы со сталинской диктатурой, они желали только блага стране. Перебежчики-разведчики, которые сдали своих бывших товарищей и обрекли их на длительное тюремное заключение, - это светочи демократии, проводники общечеловеческих ценностей. Шли на предательство ради денег, ради получения иностранного гражданства. И на Западе эти предатели провозглашались светочами демократии, борцами с тиранией, настоящими героями, которые смертельно рисковали.
Павел Корчагин, молодогвардейцы вызывают у либералов приступы ярости. Это их личные враги. Масштабы предательства растут гигантскими темпами. Появилась даже группа людей, которые мечтают стать предателями.
Либеральная общественность никогда не употребляет самого слова «предательства». Нет слова, значит, и нет никакого предательства, а есть служение высоким идеалам. Настоящее рыцарское благородство, которое достойно только всяческих похвал. Производство предателей поставлено на поток, разработаны технологии, этим занимаются серьезные специалисты и конторы. И этот процесс щедро финансируется. Руководствуются при этом принципом македонского царя Филиппа; «Ворота вражеской крепости, которые не сможет открыть армия, откроет осел, груженный золотом». Прежние методы вербовки уходят в прошлое. Джеймс Бонд – это уже архаизм. Толпы специалистов, тысячи организаций занимаются производством предателей. Процесс поставлен на поток. Это уже стало научной дисциплиной, которой занимаются ученые разных областей. Из предателей делают национальных героев, символы, идолов, которым нужно поклоняться и пред которыми нужно преклоняться. Пишутся их биографии, снимаются фильмы о них.
В том же духе, да и зачастую теми же самыми людьми идет реабилитация нацистских преступников, на которых, казалось бы, на веки вечные поставлено клеймо величайших убийц в истории человечества. Их уже откровенно восхваляют и возводят на пьедестал. Ничего удивительного в такой связке нет. Идет не только глобальная ревизия истории, но и моральных ценностей. То, что вчера еще казалось невозможным, сейчас преподносится как естественная норма.
Поэтому автор прекрасно понимает, что его книга вызовет шквал возмущения, обвинений, наклеивания ярлыков, вроде ретроград, расист, гомофоб. И что там еще в обширном арсенале современной очень передовой и очень либеральной общественности?
Не успел труп Иуды окоченеть на осине, как уже нашлись его оправдатели, которые стали заявлять о том, что поступок Иуды был частью божественного плана. Поэтому изображать Иуды надо с нимбом святого вокруг головы. Бог-Отец принес в жертву своего Сына, а сделал это он руками Иуды. Наверно, в ушко ему нашептал инструкцию, как он должен действовать. Получается, что Иуда чуть ли не стоит у истоков христианства, рядом с другими апостолами. И даже возвышается над ними, ибо ему выпала особо важная миссия. И выходит, что никакой он не предатель, а, напротив, страдалец за веру Христову, ради чего даже пошел на самоубийство. Пожертвовал собой ради исполнения Божественного замысла. Какой же сложной и тонкой натурой нужно обладать, чтобы, понимая, что ты будешь проклят в вехах, все-таки пойти на это ради исполнения Божественного замысла! Можно сказать, что равного героя нет во всей мировой истории.
Предательство связано с нанесением вреда своей стране, народу, сообществу. Идет ли речь о переходе на сторону врага во время воны, шпионаже или клевете и расшатывании общественных устоев. В деле предательства преуспела пятая колонна. Всё, что хорошо для страны, в которой они имеют несчастье проживать, для них плохо. И наоборот.
Все беды и несчастья, которые случаются в стране, вызывают в них неописуемую радость. Они притоптывают и приплясывают и злорадно визжат: «Так вам и надо! Надо еще хуже! Надо еще плоше! Вот тогда совсем будет хорошо!»
Валерия Новодворская призывала США начать атомную бомбардировку России. Ну, сколько же еще можно тянуть? Новодворская прямо говорила о том, о чем нынешние либералы говорят только на кухне. И вообще она была открытым рупором пятой колонны. Всех их объединяет одно стремление, одна мечта: нанести, как можно больший вред своей стране. И заслуги друг друга они оценивают именно по этому критерию. То, чем они занимаются, сами они не считают предательством, в прочем, как и предатели всех других мастей, уверенные, что вершат благое дело. Родиной для них является та страна, которой они служат верой и правдой.
Прежде чем говорить о каком-то явлении, нужно определиться, что же это такое – предательство или измена. От понимания этого зависит и то, кого можно считать предателем, а кого нет.
Предательство или измена – сознательное нарушение клятвы или отклонение от норм и ценностей, принятых в данном сообществе, которое наносит вред этому сообществу.
Отметим три основных момента.
1. Предательство – это сознательное нарушение или отклонение от принятых норм, то есть человек совершает данный поступок не по наитию, он осознает то, что делает.
2. . Нарушение норм и ценностей.
3. Отрицание этих норм: этических, правовых. «Я не буду жить по вашим законам! У меня свои законы».
Первое. Предательство человек совершает сознательно. Он осознает, что делает нечто преступное, то, что осуждается и наказывается в этом обществе. Но это не останавливает его. Вопреки осознанию преступности своего поступка, он совершает его. Когда вор идет на дело, он прекрасно осознает, что нарушает закон и, если будет пойман, то понесет наказание. Но это не останавливает его от воровства. Гуляя по лезвию ножа, он даже испытывает некие острые чувства.
Если трехлетний карапуз берет с магазинной полки игрушку и шагает с ней к выходу, ни у кого не поворачивается язык назвать его преступником и тащить в отделение полиции. Его попросят положить игрушку назад и будут объяснять, что так делать нельзя. Все понимают, что для малыша не существует товарно-денежных отношений, на страже которых стоит закон. А поэтому за любой товар из магазина надо платить. Сознание ребенка – это чистая доска, где еще не прописано знание законов и понятие о собственности, которую нельзя просто ак взять и считать своей. У него еще не сформировано правосознание.
Предатель продает свои знания, навыки, умения сознательно, отдавая отчет в том, что он делает. Мотивы тут могут различные: меркантильные (получу тридцать сребренников), идеологические (ненавижу эту власть, эту страну, этот народ), психологические («Ах, там реки молочные в кисельных берегах, там все белые и пушистые, я хочу быть с ними, частью их, а не среди этого быдла, скота, который я ненавижу всеми фибрами души»). Предатель, совершая измену, делает это не импульсивно, не вдруг, спонтанно, но понимая то, что он делает, желая получить на той стороне всё то, что он не может получить здесь. Он хочет туда, где ему, он уверен в этом, будет лучше.
Второе. Предательство связано с нарушением клятвы, норм, обычаев, которые существуют в обществе. Военный клянется защищать Отечество, свой народ до последней капли крови. Военная клятва считается священной. И прежде, чем боец получит оружие, он должен дать клятву. И вот он переходит на сторону противника и воюет против своих соотечественников. Он предатель. Но нынешние ЧВК воюют на стороне одного африканского племени, потом переходят на сторону другого, потому что там больше платят. А для бойцов ЧВК на первом месте всегда деньги. Где больше, туда они и идут. Он наемник, коммерсант, наживающийся на войне. Война для него – бизнес. Он не дает клятву ни одной стороне. Мы можем осуждать его моральный облик, но предателем его не назовем, потому что он никому не клялся воевать до последней капли крови. Единственное, чему он хранит верность, - это золотому тельцу. Но сребролюбие и жадность – это еще не предательство. Такие псы войны существовали во все времена.
Но если кто-то передает противнику секретные данные и тем самым наносит вред стране, он нарушает закон, совершает измену, преступает общественные нормы, которые запрещают наносить ущерб своему народу и своей стране.
Для горских народов предатель и трус, бежавших с поля боя, всегда выступали как синонимы. «Гарун бежал быстрее лани, быстрей, чем птица от орла». Гарун для своих соплеменников стал изменником. Для мусульман предательством также является нарушение норм шариата. Ты предал не только свою общину, но и Аллаха. Ты великий грешник.
Вот один мой знакомый, когда мы с ним ведем речь о предательстве и предателях, задает ехидный вопрос: «А вот измену мужа или жены можно считать предательством? Или как?»
Измена в браке остается изменой. Хотя в разных ситуациях мы можем глядеть на нее по-разному. Или это от легкомыслия, от мимолётного увлечения, или из-за чувства мести. Но если мужчина и женщина не связаны брачными узами, никто никому никаких клятв и обещаний не давал, вряд ли мы это будем рассматривать, как измену. Хотя на индивидуальном уровне это одна из сторон может рассматривать как измену и осуждать своего партнера.
Могут возразить, что переход на сторону врага и супружеская измена – это явления совершенно разного масштаба и характера. И ущерб здесь несопоставим. Изменивший муж лишь причинил сердечную рану своей супруге. Рассматривать эти два явления в одной плоскости вряд ли будет правильно. Хотя и супружеская измена, разумеется, тоже достойна осуждения.
Мотивы предательства могут быть разными. Любой предатель объясняет свою измену самыми благородными побуждениями. О корысти, о трусости, разумеется, предпочитают умалчивать. И находится немалое количество людей, которые верят таким утверждениям и оправдывают предательство. «А что? Он вполне благородный человек. И двигали им самые благие намерения».
Если предательство оправдано, то это уже никакое не предательство, а даже благое деяние. Пусть это нельзя назвать героическим поступком, но вполне можно считать его благородным и единственно правильным в сложившихся обстоятельствах.
Причины предательства так же разнообразны, как виды предателей. Всё же их можно классифицировать.
Первая. Природная, генетическая предрасположенность к предательству, когда в человеке с самого рождения заложен код предательства. Кто-то рождается жадиной, а кто-то предателем. Уже с младенческих ногтей такой тип предает всех подряд: близких, соседей, друзей, знакомых. В нем как будто какой-то моторчик, который заводит его каждый раз на предательство.
Делает это он с легкостью необычайной, как Хлестаков, не испытывая никаких угрызений совести. Предать родителей? Пожалуйста! Друзей? Нет ничего проще. Знакомых? Даже речи не может быть. Незнакомых же людей – это легче, чем чихнуть. Кто они для него? Никто. Так почему бы их не предать? Их уж точно надо предавать поодиночке и скопом. Предательство – это их образ жизни, смысл существования. Если бы они даже и захотели не предавать, то не смогли бы этого сделать. Так лысый не может обзавестись шикарной шевелюрой, а у безногого не может отрасти нога сама по себе. Можно назвать это болезнью, патологией. Можно оправдывать этих людей. Ну, если их неотвратимо, болезненно тянет к предательству? Ведь это же происходит помимо их воли. Это неотвратимо, как движение поезда. Они не могут противиться этому. Но для общества, каковы бы ни были мотивы предательства, оно всегда остается мерзким и отвратительным, не заслуживающим никакого оправдания. Предатель – это изгой, преступник в квадрате. Ни один нормальный человек не возьмется обелять и оправдывать их лишь только потому, что они совершают предательство по наитию, потому что иначе не могут. И даже, если и захотят остановиться, то не смогут остановиться.
Если взрослый берет товар с полки и пытается пронести его мимо кассы, не заплатив, он осознает, что нарушает закон и может быть наказан за это. Подавляющее большинство этого делать не будут. Но всегда есть такие, которые хотят пройти с товаром мимо кассы.
Вторая. Это психологическая предрасположенность. Чаще всего предатели – это люди с неустойчивой психикой, страдающие каким-либо отклонением, манией преследования или величия. Они легко поддаются чужому влиянию, уверены, что их недооценивают.
Здесь дома меня не ценят. А там обязательно разглядят мои замечательные качества и воздадут мне по заслугам. Там у меня будет всё, чего я здесь не имею: деньги, слава, красивые женщины.
Зачастую поступки таких людей импульсивны. Они зависят от ситуации: кто-то обидел, не дали повышения, критически отозвались.
Страх перед предстоящей пыткой, болью парализует волю человека. Он готов на всё, чтобы только избежать этой боли. Будет говорить и делать то, что от него потребуют. На страхе в основном играют при вербовке. Причем эти страхи могут быть самого разного рода. Большинство военнопленных, которые переходят на сторону неприятеля, делают из чувства страха, чтобы избежать физических наказаний, голода, лишений.
Третья. Ментальный фактор. Убежденность в том, что там подлинный рай, там есть всё, что только может пожелать твоя душа, там тебя оценят по достоинству, там осуществятся твои самые смелые мечты. Здесь же мерзость запущения и варварство. Человек с таким мирволением изначально настроен на предательство. И как только подвернется случай, он пойдет на предательство. Ведь он ждал этого, был настроен на это. Он перебегает на сторону врага и с энтузиазмом будет бороться против своей родины, в прочем, которую он никогда и не считал своей родиной. Родина его там. И этой новой родине он служит. Это идейные, убежденные предатели. Они любят произносить речи, писать статьи и книги, оправдывая свое предательство.
Они аргументируют свой поступок, убеждают, что тем самым они служат делу прогресса и свободы, и разумеется, все это во благо их родине. Иноземный образ жизни для них привлекательней, чем отечественный, который они на дух не переносят, поскольку он варварский и дикий. Католицизм и протестантство для них выше, чем православие. Александр Невский для них– предатель, поскольку он боролся не с теми. И пресмыкался перед теми, с кем должен был бороться. Зачем он боролся с натиском с Запада и пошел на союз с Востоком? А должен был сделать все наоборот. Тогда был бы ему полный решпект и уважуха. Тьфу! Тьфу! Тысяча раз! Вот кто герой у этих скотов!
И вообще в его стране вековая отсталость, дикость, грязь. А там красота, свобода, блеск. Они убеждены, что страна, которую они предали, только тогда станет великой, когда превратится в часть той страны, которой они верой и правдой служат. Хотя бы в качестве колонии.
Эти убежденные предатели не принимают никаких аргументов, которые бы опровергали их позиции. Они просто не слушают этих аргументов и обрушиваются с обвинениями на своих оппонентов. Они всегда правы. А тот, кто считает, что они не правы, просто идиот, дремучий совок, первобытный дикарь, записной пропагандист, варвар. Они никогда не изменяют своим убеждениям, даже когда действительность опровергает их. Значит, эта не та действительность, которая должна быть действительной.
Четвертое. Меркантильные соображения. Жажда наживы, денег, материальных благ. Среди тех, кто горит жаждой обогащения, резиденты вербуют новых агентов, покупают военные и государственные тайны. Порой достаточно только обещания больших гонораров. Иуда за предательство получил тридцать сребренников. Это чуть больше миллиона современных рублей.
Синедрион в услуге Иуды не был особенно заинтересован. Схватить Христа в любое время могли и без предательства Иуды. Он не прятался, не жухарился, как сейчас бы сказали, по тайным «малинам». Он не гримировался, не выдавал себя за другого. Открыто проповедовал. И его могли бы схватить в любое время и без Иуды.
Тут был другой хитрый и далекий расчет. Иуда считал себя хитрее всех. Но оказалось, что есть хитрее его.
Вы только посмотрите! Один из учеников, апостолов предает своего учителя, своего Бога! Ведь это же нам на руку! Лучше просто ничего нельзя было придмать! Удача сама идет к нам в руки!
Что же это тогда за Бог, если среди его учеников оказываются предатели, которые готовы изменить ему за деньги? Он же всевидящий и всезнающий? Где же его зрение, где его знание? Что же это за Бог, который не смог разглядеть в своих рядах предателя? Да обычный человек может почувствовать возле себя зловоние предателя и предать его каре.
Тут, как говорится, если бы не было Иуды, его нужно было бы придумать. А он сам нарисовался. Смотрите люди, какое ничтожество пригрел на своей груди самозваный Бог? И вы все еще продолжаете верить в его божественную сущность, если рядом с ним копошится такая мерзость? Что можно сказать о самом Иисусе? Он не разбирается в людях, он слеп и глух. Разве таким может быть Бог? Всеведующий и всемогучий? Такое существо вы хотите считать мессией, верите его словам и готовы идти за ним?
С тех древних времен выражение «тридцать сребренников» стало выражением цены предательства. Это была довольна крупная сумма. В наши времена на такие деньги можно купить новую иномарку. В бюджете любой разведки с библейских времен имеется статья расходов на предателей. И кажется, размер ее не собираются сокращать. Действует она довольно эффективно. Жадность была и остается стимулирующим мотивом для многих людей. Ради денег идут на предательство, на убийство.
Конечно, формы подкупа предателей становятся все менее грубыми. Появляются все новые и новые виды. Некоторые из них со стороны могут показаться даже вполне безобидными. Сейчас это различные гранты на проекты, обучение в зарубежных университетах, предоставление политического убежища или гражданства, присуждение разного рода премий. Делается это через различные НКО, организацию выездных семинаров и конгрессов. Информационные технологии подарили широчайших простор для самых изощренных форм вербовки.
Рыночная экономика, где всё продается и покупается, победоносно шагает по планете. И совесть, и убеждения, и мысли, и чувства становятся рыночным товаром, имеющим определенную цену. Разумеется, таки же товаром стали государственные и военные секреты, на которые есть покупатели и, разумеется, продавцы. А стоимость товара зависит от рыночной конъюнктуры.



ГЛАВА 1
ИУДА
Родился Иуда первого апреля. Этот день у иудеев считается несчастливым. В тот же день к его родителям пришла предсказательница и, посмотрев на младенца, сказала ошеломленным родителям, что он станет причиной их погибели. Если они не хотят этого, он должны избавиться от младенца. Мать рыдала, но отец положил орущего младенца в ковчежец и отправился к морю. Пусть стихия сделает то, на что он не мог решиться. Ковчежец прибило к острову Искариот. Крикливого младенца подобрали местные рыбаки, в семье которых он и вырос. Став взрослым, он вернулся в отеческий дом, убил отца и изнасиловал мать.
И тут же ужаснулся своему преступлению. И наступили долгие годы раскаяния. Тридцать три года он носил во рту воду на вершину горы и поливал сухую палку, пока она не зацвела. Вот с таким грехом и раскаянием он пришел к Иисусу и стал одним из апостолов.
Так гласит один из апокрифов, в который трудно поверить.
В другом апокрифе «Арабское евангелие детства Спасителя» говорится о том, что Иуда жил в одном селении с Иисусом и был одержим сатаной. Когда мать принесла его на исцеление к маленькому Христу, Иуда разозлился и укусил его за бок, после чего разрыдался и был исцелен. «И тот бок Иисуса, который ему Иуда поранил, иудеи потом копьем пронзили».
Тоже довольно фантастическая история. Скорее всего история выглядит более прозаически.
Родители рано оженили его. Они были уверены, что, став семейным человеком, он остепенится, займется серьезным делом. И тогда к нему придет достаток и почет других людей. Девушку взяли из соседнего села из бедной семьи. У нее были большие испуганные глаза. В приданное она принесла несколько ветхих одеяний и старую козу, которая уже не могла принести приплода, а, значит, и давать молока. Коза стояла за двором на привязи и без всякого энтузиазма жевала траву. Через месяц Иуда зарежет свадебный подарок. Это ему доставит удовольствие. Он ненавидел эту козу, как и свою бедную жену. Да и какой смысл держать животное, от которого не будет никакой пользы? С таким же успехом можно держать какого-нибудь паука. Хотя нет! Паука не зарежешь и не будешь есть.
Иуда без всякого желания жевал жесткое мясо, изредка поглядывая на худое некрасивое лицо жены, к которой он не питал никакой нежности и жалости и презирал ее за бедность, за покорность, за то, что она была худой и грудь у нее была маленькая, как у девочки-подростка.
Было несколько ночей, когда он предавался плотской страсти. В конце концов плоть требовало своего. Все же он был зрелым мужчиной. Но потом как отрезало. Она больше не вызывала в нем желания. Стала ему отвратительна. Уж лучше он пойдет к продажной женщине, чем ляжет на нее, бессловесную и смиренную, которая никак не выражала, плохо ей или хорошо.
Детей не было. Да и, наверно, не могло быть. Евангелисты позднее напишут, что Бог не хотел, чтобы продолжилось проклятое иудино племя. Да, кто-то из них был бесплоден. Но евангелисты не только по этой причине не правы. Иудино племя будет множиться век от века. И перевода ему не видно и по сей день. Уже целые их полчища расселились по земле. Пора уже учредить орден Иуды. И чтобы его вручали в каком-нибудь королевском дворце в зале полном высокопоставленных персон с супругами: королей, президентов, академиков. Вместе с мешочком с тридцатью сребренниками или тремя миллионами долларов. И очередной иуда с трибуны произносил бы очередную иудину речь.
Иуда ушел от жены и никогда не пожалеет об этом и не будет вспоминать эту некрасивую худую женщину, у которой, наверно, не было в жизни ни единой радости. И умрет она в нищете и одиночестве. Когда до нее дойдет весть о предательстве Иуды и его самоубийстве, она облегченно вздохнет: слава небесам, что она ему ни жена и в ее чреве не зародился иудин плод. Может быть, родителей и расстроила бы эта весть, но их уже не было в это время на белом свете. Быть счастливым рядом с Иудой никто не мог. Всем ближним он приносил только несчастья и страданья. В этом было его предназначенье.
Он был высок. Но постоянно сутулился. Череп его был неправильной формы, сдвинут набок и посередине проходила впадина. Как будто его лепил из глины неопытный гончар, который еще не научился придавать своим изделиям нужную форму. Лицо его делилось на две части. Правая живая с подвижным постоянно бегущим взглядом и покрытая густой сетью морщин. И с этой стороны он выглядел стариком. А другая часть его лица была гладкая и мертвая со слепым глазом, который был открыт всегда, и днем, и ночью. Тот, кто видел спящего Иуду с открытым глазом, испытывал ужас и отвращение.
Волосы его были рыжими, как выгоревшая под солнцем степь, жесткие и всклокоченные. Иногда он их подрезал, когда они становились уже слишком длинными и сползали на лоб и закрывали уши.
Он был силен, но постоянно притворялся болезненным и слабым. И было непонятно: делал ли он это сознательно, имея какую-то цель или просто по наитию, из актерства.
Своим голосом он владел актерски: мог говорить резко и грубо, а мог тонко визжать, как поросенок, которого не подпускают к кормушке другие поросята. Тогда окружающим хотелось заткнуть уши. Этот визг резал, заставлял других съеживаться или отойти как можно дальше.
Никто не мог долго смотреть на Иудин череп, как будто рассеченный наполовину мечом, ни на его лицо в живой и мертвой половиной, на которой был никогда не закрывающийся слепой глаз. Становилось как-то жутко, как будто перед тобой и вовсе не человек.
Когда он пришел в общину, он старался понравиться и постоянно рассказывал фантастические истории из своей прошлой жизни. Вскоре ему перестали верить. Может быть, даже когда он говорил правду, ему не доверяли. Ну, разве можно поверить в то, что он голыми руками справился со львом, который напал на овечью отару?
- Но это же неправда! – вскричал Фома. – Ты все придумал.
- Это правда! Правда! Правда! Это могут подтвердить много людей.
Разговор зашел про другое. Неожиданно для всех Иуда по-бабьи пропищал:
- А про льва я все придумал. Не было никакого льва.
Сколько он помнит себя, он всегда завидовал. Это была испепеляющая страсть, которая выжигала его нутро. Завидовал детям, у которых были игрушки лучше, чем у него. «Почему такая несправедливость? – размышлял он своим детским умишком. – Чем я хуже их?» Потом завидовал юношам, носившим дорогую одежду, какой у него не было. Завидовал тем, кто жил в высоких просторных домах, имел прислугу и многочисленный скот. Завидовал мужчинам, у которых были красивые жены и наложницы, с которыми они могли в любое время удовлетворять свою похоть. А если им надоедали одни наложницы, они могли себе купить других. Завидовал купцам, ростовщикам, сборщикам налогов, чиновникам, которые не утруждали себя грязной тяжелой работой. Завидовал тем, у кого был хороший стол с многочисленными блюдами и напитками. Завидовал красивым и здоровым, умным, талантливым, удачливым, к которым блага и удовольствия сами плыли, и казалось, что они даже никаких усилий ни прикладывают для этого. И постоянно задавал себе вопрос: «А чем я хуже всех? Почему ничего этого у меня нет? Ни красоты, ни богатства, ни знатности, ни почета». И вынужден был признаться себе, что хуже. Он некрасив, болезнен, не умеет хорошо говорить. На него не заглядываются молодые женщины и девушки. И вряд ли он когда-нибудь завоюет благосклонность какой-нибудь красавицы. У него нет талантов ни к ремеслу, ни к какому-либо искусству, даже иголка в его пальцах так и норовит уколоть его. Он не вызывает симпатии не только у женщин, но и у мужчин. Поэтому у него нет друзей. Он даже был уверен, что и родители его никогда не любили. Он уже в годах, но так и не обзавелся семьей и не познал радости плотских утех. Нельзя же таким считать рукоблудство. Конечно, если бы у него были большие деньги, он мог бы покупать продажных женщин. Не было покровителей, которые могли вы его вытянуть наверх. А самому ему никогда не пробиться.
И вот, как молния, которая ослепляет и может оставить на месте грандиозного строения лишь кучку пепла, за которой следуют раскаты грома, разрывающие небо и пугающие все живое. После чего на землю обрушивается водопад дождя, который смывает всю пыль, все мелкое и сорное, и освежает всё вокруг. И он сразу подумал, что этот худой человек с большими грустными глазами, человек, который никогда не смеется, единственный шанс возвыситься, встать над всеми, повелевать ими и делать то, что захочешь. Он не знал, сын ли он Божий, которого Бог-Отец послал на землю, чтобы спасти человечество. Может быть, это так, а может быть, и не так. Мало ли кто и как себя может величать. Хотя скорее всего это не так. Уж слишком это выходит за грани человеческого разумения. Но он не был похож на шарлатана. И всё, что он говорил и делал, всё было искренним, от души, без всякой фальши.
Он не был похож на тех лжепророков, которых Иуда немало повидал в своей жизни. Тогда в Иудеи они плодились, как грибы после дождя. Их слава так же быстро улетучивалась, как и возникала. Этот человек, который себя называл миссией, искренне верил в это. Это чувствовалось во всем: в его словах, жестах, выражении лица.
Им, несомненно, двигала вера в свое высокое предназначение. Он был уверен или знал это твердо, что он Сын Божий. Он не был и безумцем. Его логика была непонятна Иуде. Точнее отсутствие всякой логики. Он многое совершал такого, что шло только во вред ему.
В нем был стержень, который давал ему силу и уверенность в своей правоте. Колебания были не ведомы ему. Он не сомневался в своей миссии и никогда не впадал в отчаяние.
Иуду не любили в общине. Для многих, если кто-то их не любит, это драма. «Почему? За что? Почему меня не любят?» - начинает он задавать себе вопросы. Девушка заламывает руки и начинает лить горькие слезы. Для нее это катастрофа, трагедия. А если никто не любит, это же конец мироздания, жизни, потому что потерян ее смысл. Выходит, что я какой-то урод, выродок, если меня никто не любит. Иуда же был совершенно равнодушен к той нелюбви, которая его окружала. Его бы удивило, если бы кто-то полюбил его.
Иуда считал себя умнее прочих учеников Иисуса. Прав ли он был? Он прекрасно разбирался в людях. И вскоре о каждом из соратников у него сложилось мнение. Он знал их сильные и слабые стороны, привычки и пристрастия. И хотя его не любили, но он умел найти подход к каждому. И человек, который хотел ему сказать «нет», потом удивлялся, почему же он сказал «да», пошел на поводу Иуды.
Когда решали, кому бы казначеем, Христос назвал его Иуду. Почему он выбрал именно его, он так и не смог понять. Это удивило других, потому что они были уверены, что он нечист на руку. И он не раз давал им повод думать так о нем. Так часть денег, которые должны были раздать нищим, он клал в свой карман. Однажды они обедали у одного богатого крестьянина. Тот им накрыл роскошный стол. Он был почитателем Иисуса. Иуда припрятал под одеждой чашку со стола. Нет, она не была ни золотой, ни серебряной, обычная керамическая чашка, которая на рынке продается совсем недорого.
- Зачем ты это сделал? – спросил его Петр, когда они уже шли по выжженной степи.
Единственный глаз Иуды недобро блеснул.
- Что я сделал?
- Зачем ты украл чашу? Крестьянин был добр к нам, накормил нас, а вместо благодарности ты у него украл эту чашу.
- Ты наблюдательный, Петр. Это делает тебе честь. Я-то думал, что никто не заметит. Видно, ты следишь за мной. Ты не доверяешь мне. А мы же, как братья. Мы должны во всем доверять друг другу и любить друг друга. Почему ты меня не любишь?
- Потому что ты вор и лжец.
- Но учитель никогда не говорил про меня такого. А он видит всех людей насквозь. Если бы я был вор и лжец, он изгнал бы меня из общины. Но он этого не делает. Значит, я не вор и не лжец. А плохо думать о людях может только плохой человек. Но ты же не считаешь себя плохим человеком?
- Я просил тебя ответить на вопрос: зачем ты украл эту чашу?
- Ах, снова да ладом. Далась тебе эта чаша. Я ее не украл, а просто взял без спроса. А это большая разница. Конечно, лучше брать, спросив об этом. И если бы я попросил чашу, этот добрый человек не отказал бы мне в этом. Разве это преступление взять то, что тебе и так дадут.
- Как ты ловко умеешь выворачиваться.
- Просто я умнее всех вас. Или ты так не считаешь?
- Я только одного не могу понять, почему Иисус терпит возле себя такого человека?
- Потому что он мудрее вас. И он ценит меня. А вы не видите моих достоинств. Вы стараетесь во мне найти только недостатки, пороки. Разве этому учит учитель? Он осуждает такое отношение к людям.
В другой раз к нему пристали с вопросом: зачем он пришел в общину. Иуда улыбнулся, но улыбка его была отвратительна, как и любое движение лица, то есть живой половины лица.
- А разве вы сами себе не можете ответить на этот вопрос?
- Мы хотим услышать тебя.
- А что вас привело к Иисусу?
- Мы поверили в его божественную сущность.
- Ну, вот вы и ответили на свой вопрос. Чего же вы тогда добиваетесь от меня?
- Такой лживый человек, как ты Иуда, не верит никому, даже самому себе.
- Вы в моих словах находите ложь? Да, я иногда преувеличиваю, фантазирую. Но это от моей непосредственности. Просто я хочу украсить свой рассказ, сделать его интересным. Но это никакая не ложь. Я также нетерпим к любой лжи, как и вы.
- Ты умеешь изворачиваться, как змея. Ты такой же скользкий и отвратительный.
- Но где же ваша любовь, к которой призывает учитель? Разве вы можете считать себя учениками Иисуса, если не выполняете его наставлений?
Однажды они зашли в деревню, где их встретили враждебно. Вышел седобородый старец и сказал, чтобы они немедленно убирались отсюда.
- Но мы ничего не делаем плохого. Мы только говорим с людьми.
- Вы смущаете людей. И ваш учитель – никакой не учитель, а еретик и преступник.
- Это не так. И вы сами убедитесь, если позволите нам поговорить с людьми,- спокойно предупредил Иисус.
Старец задумался, а потом кивнул.
- Хорошо. Поговорите! Но только знайте, что никто вас защищать не будет.
В центре деревни Христа и его учеников окружила толпа. Едва Христос начал проповедь, как раздались крики:
- Ты лжепророк! Мы не верим тебе! Уходи отсюда!
Увесистый камень упал у ног Христа.
- Учитель! Надо уходить! – закричали несколько апостолов.
И тут произошло невероятное. Иуда поднял большой камень и двинулся на проход.
- Дайте проход, и мы уйдем! А кто бросит камень, я тому размозжу голову!
Люди с ужасом взирали на Иуду. Они расступились. Безумная ярость всегда пугает. Такой человек ни перед чем не остановится. Именно таким и был Иуда в этот момент.
Когда они уже отошли от деревни и стали располагаться на ночлег, к нему подошли несколько общинников. Иуда сидел, скрестив ноги. Единственный его глаз был устремлен вдаль. Что он там рассматривал? О чем думал?
- Иуда! – проговорил Андрей. – Можешь ли ты простить нас?
- Простить? За что я вас должен прощать?
- За то, что мы были всегда плохого мнения о тебе.
- Мне это неинтересно. Я привык к плохому мнению о себе.
- Сегодня ты спас нас. Ты вел себя мужественно. Сказать по правде, мы все сильно испугались. Толпа была очень агрессивна и нас могли забить камнями. Ты поступил мужественно. Это было неожиданно.
- Я поступил так, как должен был поступить. И не о ваших жалких жизнях я думал, а о своей.
- Зачем ты наговариваешь на себя, стараешься быть хуже, чем ты есть?
- Какие вы глупые! Никакого мужества не было. Это была обычная трусость, страх за свою жизнь. И этот страх спас меня и вас. Неужели вы этого не смогли понять?
Апостолы переглянулись и отошли от него.
- Нет, мерзавец не может стать хорошим человеком, - сказал Петр.
- Ты говоришь о нем такое, после того, как он спас нас? – смутился Фома.
- Но вы же слышали его слова? Разве этого недостаточно? Думаю, что на этот раз он говорил правду.
Начинало темнеть. Собрали сухие ветки и развели костер. И тут раздался крик.
- Братья! Нас обворовали!
Все повернулись к Павлу. Он стоял с пустой сумой, в которой носил еду.
- Здесь было несколько сухих лепешек. Немного, но хватило бы утолить голод. А сейчас ни одной.
- Может быть, ты что-нибудь забыл? Может быть, мы их уже съели?
- Как я мог что-то забыть? Я нес суму. И в ней были лепешки. Когда мы пошли собирать хворост, я поставил ее возле этого камня. И сейчас она пустая. Вор не оставил ни одной крошки.
Поглядели друг на друга.
- А где же Иуда?
Иуды возле костра не было.
Несколько человек поднялись, пошли в разные стороны. Первым вернулся Андрей. За ним, сутулясь, брел Иуда.
- Он съел наши лепешки. Сидел за большим валуном и доедал последний кусок.
Иисус молча помешивал веточкой в костре и не поднимал головы.
- Иуда! У нас братство и все делится поровну, - чуть ли не плача проговорил Павел. – В прочем, зачем я это говорю? Ты не первый день с нами и все это прекрасно знаешь. Как ты мог съесть всё, не оставив ничего для других?
- Потому что я был голоден.
- Но мы все голодны.
- А зачем мне все. Вы видели свору собак, когда они находят кость. Они начинают драться за эту кость. И ни одна не желает ее уступать другим собакам.
- Но мы не собаки.
- Человек – такое же животное, как все. Он сам должен позаботиться о себе. Почему мужчина не делится красивой женой с другими? Почему богач не пускает в свой дворец бездомных и занимает со своей семьей много комнат, где могли бы разместиться десятки бездомных? Потому что каждый думает прежде всего о себе. Я не сделал ничего противоестественного и незаконного.
- Учитель! Почему ты молчишь? Его нужно наказать.
Иисус бросил веточку в огонь, поднял голову.
- Каждый наказывает себя своим дурным поступком.
- Если ты имеешь в виду угрызения совести, то Иуде они не знакомы, - проговорил Андрей.
- Наказание не всегда приходит сразу после проступка, но оно неотвратимо.
- И поэтому мы должны мириться с его воровством?
- Он сегодня спас всех. А потом совершил дурной поступок. Выходит, что сначала мы его должны возблагодарить, а потом наказать.
Стали укладываться. Иуда лег в стороне ото всех. Так он делал всегда. Да и никто бы и не пожелал лежать рядом с ним.
Иуда всегда старался держаться рядом с Иисусом, быть в любой момент у него под рукой. Если что-то было надо, он первым бросался оказать услугу. Только так он мог дать понять Иисусу, что он самый необходимый в общине человек, а поэтому он должен был первым его помощником. Он даже пробовал угадать желания Иисуса. Иногда у него это получалось. И тогда он был очень доволен. Он изучал других общинников, как изучают привычки животных. Но изучал прежде всего, что найти их слабые стороны. Так он понял, что Петр вспыльчив и часто чувство обгоняет в нем мысль, а поэтому он может поступить необдуманно, в чем позднее будет казнить себя. Фома верит только в очевидное, в то, что он видел своими глазами. Он недоверчиво слушает рассказы других: а правду ли говорит этот человек. Он сразу пришел к выводу, что Иуда – лжец и выдумщик и нельзя верить ни единому его слову. Почему же он пошел за Иисусом, если он сомневается во всем? Для Иуды это была загадка.
Нет, в каждом есть какая-то червоточинка. Нужно только постараться найти ее и использовать для собственной пользы. Это было твердое убеждение Иуды. И если так относиться к людям, к жизни, тогда можно чего-то добиться. Он часто думал об Иисусе. Ну, не может быть человек совершенен во всем. А если он совершенен, значит, он не человек? Такой вывод не устраивал Иуду.
Он ревновал Иисуса к другим ученикам. Когда Иисус уединялся с кем-то, это злило его. Разве Иисус не видит, что он самый умный? А поэтому он должен советоваться только с ним.

Стражник зашел в храм. Сложил руки у груди и поклонился. Оружия при нем не было. Он его отдал напарнику, который остался у входа. Заходить в храм с оружием – величайшее преступление, за которое могли побить камнями. Если не забьют насмерть, то изувечат уж точно.
- К вам просится посетитель, - промолвил стражник.
- Кто он и зачем? – спросил первосвященник. – Он назвал свое имя?
- Он назвал себя Иудой Искариотом. И сказал, что у него очень важное дело к вам, которое не требует отлагательства. Он даже предлагал мне монету, но я отказался. Стражники не должны брать денег у посетителей.
Каифа посмотрел на фарисеев.
- Мне кажется, что я уже слышал это имя. Крутится в голове, но не могу вспомнить.
- Ты не мог его не слышать. Это один из шайки смутьяна, который смеет называть себя царем Иудейским, - промолвил фарисей.Аарон, белобородый старец, который, несмотря на возраст, обладал юношеской памятью.
- Что понадобилось этому нечестивцу, если он набрался наглости прийти сюда? Пусть войдет!
Он кивнул стражнику. Тот поклонился, почтительно сложив руки на груди, и стал задом пятиться к двери. Тут же он ввел мужчину, придерживая его пальцами за его одежду. Посетитель был высок. Рыжеватые волосы его были всклочены, как бывает у людей, которые все время проводят на воздухе. В волосах его была соринка. Может быть, он спал в каком-нибудь овине рядом с овцами и козами. Эти бродяги часто так делают. Каифа потянул носом. Да, определённо от него исходил запах овина, который он, первосвященник, еще не забыл.
Борода его росла как-то клочками и, видимо, не знала ножниц. Да, внешность этого человека нисколько не заботился.
Вот глаза, глубокие черные глаза, были удивительно подвижны. Они как бы жили отдельной жизнью от хозяина. Такие глаза бывают у плута, когда его поймают с поличным. Несомненно, что Иуда был немалый пройдоха, человек, способный на любые пакости. Одежда его была перетянута сальным пояском. Ноги в царапинах, старых, заживших и новых, еще кровоточивших.
«Ему приходится ходить по крутым тропинкам, и колючий кустарник цепляется за одежду и царапает ноги. Но он привычен к этому и не чувствует никакой боли, если колючка царапает его кожу», - подумал священник.
- Ты назвал себя Иудой Искариотом?
- Да, ваше первосвященство! Так меня зовут, - кивнул Иуда и смело поглядел ему в лицо.
- Не тот ли ты самый Иуда, ученик Иисуса, который преступно называет себя царем Иудейским?
- Это так, ваше первосвященство.
- Ваш Иисус – преступник. А значит, вы, его ученики, сообщники и преступники. Ты это понимаешь? Как же ты осмелился явиться сюда? Мой долг немедленно арестовать тебя. А может, ты раскаялся и решил предать себя в руки правосудия? Благоразумное решение. Когда тебе будут выносить приговор, то учтут это обстоятельство.
- Раскаиваться мне не в чем. Я не объявлял себя царем Иудейским и сыном Божиим. Я никого не призывал к неповиновению властям. И вообще не вел никаких проповедей.
- Ты пошел за ним. И он назвал тебя одним из своих учеников. Значит, ты сообщник преступника.
- Я поверил ему. Он мне показался убедительным. И многие поверили ему и пошли за ним. От творил чудеса.
- Чудеса? Он действительно творил чудеса? Ты был свидетелем этих чудес? Ты видел их собственными глазами?
- Я был уверен в том, что это чудо.
- А сейчас? Сейчас ты стал сомневаться, что это и на самом деле было чудо? Ты стал считать, что никаких чудес не было?
- Я сомневаюсь. Может быть, это был ловкий фокус, мошенничество. Может быть, он насылает морок на людей.
- Ты разуверился в своем учителе?
- Можно сказать так. Иначе, зачем бы я пришел сюда? Если я здесь, значит, я потерял веру в него.
- Не веришь в его божественное происхождение?
- Сомневаюсь. Хотя не скрою, он обладает необыкновенным даром убеждения и число его поклонников растет.
- А другие?
- Я не могу говорить про других. Но мне кажется, они колеблются. Ведь в этом деле нельзя ошибиться. –
- Почему они не уйдут от него?
- Я думаю, что тут дальний расчет. Всё не так-то просто, ваше первосвященство. Надо их очень хорошо знать, чтобы понять, что ими движет.
- Какой тут может быть расчет?
- А вдруг Иисус станет царем Иудеи, тогда они получат самые высокие посты. Другой возможности у них просто нет.
- Они уверены, что он может стать царем? Ты слышал, что они об этом говорили? Или это твои домыслы?
- Верят ему очень многие.
- Зачем ты пришел сюда, Иуда?
- Для вас же Иисус – преступник?
- Он для всех, кто чтит закон, преступник. Разве может быть иначе? Он самозванец.
- А тот, кто помогает властям задержать преступника, он получается хороший человек?
- Ты правильно сказал. Выходит, ты пришел сюда, чтобы помочь нам схватить преступника?
- Именно так, ваше первосвященство.
Каифа посмотрел на фарисеев. Несколько человек кивнули ему.
- Прежде чем сообщить тебе наше решение, мы должны посоветоваться друг с другом. Ты подождешь за дверями.
Иуда сложил в знак покорности руки перед грудью и поклонился.
Стражник брезгливо щепотью взял его за рукав. Они вышли.
- Что вы думаете, мудрейшие мужи?
Заговорил Закхей.
- Иисуса мы должны схватить и предать суду. Думаю, с этим все согласны.
Закивали.
- Только зачем нам услуги этого негодяя? Иисус не скрывается, не прячется, он проповедует открыто. И как только стражники получат приказ, они схватят его. Зачем идти на поводу этого мерзавца и давать ему повод возвысить себя в собственных глазах? Я думаю, что и он и все прочие сообщники тоже должны предстать перед судом.
- Но окончательное решение будет принимать римский наместник. А мне кажется, что он слишком терпимо относится к ересям. Мы схватим его, а он заявит, что не видит за Иисусом никакой преступной вины и повелит отпустить его. Мы окажемся в очень неловкой ситуации. Что о нас будут думать люди?
- Но если наместника убедить, что Иисус представляет угрозу римским устоям, наместник будет вынужден предать его суду. Все, кто угрожают римскому владычеству, безжалостно уничтожаются.
- Позволь, ваше первосвященство, и мне сказать?
Это был Аарон, самый уважаемый первосвященником человек, с которым он непременно советовался в тяжелых ситуациях. Он в отличии от других играл не в шашки: сделал ход – срубил, сделал ход – тебя срубили. И двигай фигурами, пока игра не закончится. Он был шахматистом, который видел на несколько ходов вперед. Поэтому он легко обыгрывал противников, которые не смотрели дальше своего носа. Это качество и ценил в нем первосвященник.
- Мы должны принять предложение Иуды. И выдать ему крупную сумму за предательство. Непременно крупную сумму, а не какие-то жалкие гроши. Такую, какую выдают за выдачу особо опасного преступника.
- Почему мы так должны делать, Аарон?
- Это окончательно опорочит Иисуса. Ближайший сподвижник предает его. Что же это за мессия? Ученик продает своего учителя за деньги. Вот смотрите люди, из какого сброда состоит ближайшее окружение Иисуса, которого вы признаете Богом. Разве Бог може окружать себя подонками и доверять им во всем, называть их носителями своей веры?
- Это мудрые слова, Аарон. Я уверен, что все согласятся с тобой. Мы последуем твоему совету.
Фарисеи закивали.
- И мы заплатим этому жалкому ублюдку большие деньги и сделаем так, чтобы все узнали об этом и говорили на каждой улице, в каждой лавке. Вот какая слава ожидает Иисуса с его сбродом. Будут говорить о том, какой это ловкий пройдоха, Иуда, предал своего учителя и вмиг обогатился. А может быть они все такие из шайки Иисуса?
Первосвященник махнул рукой и повелел ввести Иуду. Иуда был растерян. И даже напуган. Он пожалел, что решился на такой шаг. Слишком большой риск. Почему он не подумал об этом раньше? А если арестуют не только Иисуса, а всю его общину? А его, Иуду, уже сейчас из этого дворца отправят в темницу. И будут пороть плетьми до тех пор, пока он не испустит дух?
Выбор уже сделан. Он стоит перед самыми знатными людьми в царстве, от которых зависит его судьба.
Одного их жеста достаточно, чтобы от него осталась лишь кучка пыли. Иуда напрягся.
Он такой осторожный, осмотрительный, постоянно колеблющийся, пошел на такой шаг? Как он решился? Почему он не подумал о тех опасностях, которые могли ожидать его? Обратной дороги не было. Теперь он ждал слов первосвященника, как обвиняемый в преступлении ждет слов судьи: оправдают ли его или приговорят к годам мучительных страданий, а, может быть, и смерти. Но почему-то первосвященник медлил.
- Иуда Искариот! Мы принимаем твою услугу. Ты поступил, как человек, который пусть и заблуждался, но осознал свое заблуждение и сделал то, что и должен сделать законопослушный человек. Ты хочешь предать нам в руки преступника. Это похвально. Сейчас ты пойдешь с начальником стражи и расскажешь ему, как ты собираешься сдать лжепророка в руки правосудия. Только не вздумай обманывать нас. Тогда мы найдем тебя и жестоко накажем. После того, как этот преступник будет схвачен, ты получишь должное из нашей казны. Мы умеем щедро платить за такие услуги.
Иуда поклонился в пояс.
Всё же страх не покидал Иуду. Не поступил ли он опрометчиво, когда явился сюда? Если Иисус передумает и не пойдет в Гефсиманский сад, заподозрив что-то неладное?
А если он сразу укажет на него, Иуду: вот он предатель. И верные ученики Иисуса убьют его на месте. Они непременно так сделают, потому что ненавидят его, считают вором и мошенником.
А если Иисус явит новое чудо и молнией испепелит на месте и стражников и его, Иуду? Почему он не подумал об этом раньше, ведь он так осторожен и нерешителен. А тут сразу в омут с головой.
Всё шло по плану, не считая небольшого инцидента с Петром, который выхватил кинжал. Непонятно, зачем он взял с собой кинжал. Почувствовал что-то недоброе? Никогда они оружия не носили с собой. Христос тут же остановил его и дал себя покорно увести стражникам. Конечно, он же всегда был против кровопролития. Кому, как не Иуде, знать об этом. Иуда двинулся за ними, стараясь не отставать. Он боялся, что гнев апостолов обрушится на него. И остановить их было бы некому. А что он мог сделать один против всех? Случилось невероятное: все они в страхе разбежались, хотя их и не собирались преследовать. Приказано было арестовать только Иисуса. Но ведь откуда им знать об этом?
Иуда усмехнулся. И они еще смеют осуждать его.
И всё же он боялся. Он мог случайно попасть кому-нибудь из них на глаза. Но они могли и отправиться разыскивать его.
Он стал просить начальника отряда, чтобы он разрешил переночевать у них, потому что ему угрожают смертью.
- Не положено! – сказал командир.
- Ну, хоть где-нибудь. Не надо в доме. Хоть где-нибудь,- продолжал упрашивать Иуда, стараясь заглянуть в глаза командиру.
Но тот отводил взор. Так делают, когда приходится общаться с неприятным человеком. Начальник повернулся к стражнику.
- Пусть переночует у тебя в сторожке. Он боится, что его ночью начнут искать и могут убить.
Стражник бросил в угол сторожки тряпки, на которых, свернувшись калачиком, и уснул Иуда. Его кусали блохи. Видно, на этой тряпке спала собака. И время от времени Иуда стонал и щелкал зубами.
Все равно лучше уж здесь на ворохе грязных тряпок с блохами, чем как Иисус в темнице. О чем он сейчас там думает? Проклинает его, Иуду, призывает кары небесные на его голову?
На рассвете стражник повел его ко дворцу. Но внутрь не разрешил заходить. Приказал оставаться возле ворот. Иуда кивнул и покорно застыл на одном месте. Поднималось горячее солнце. Через время стражник появился с мешочком, который протянул молча Иуде и обтряхнул ладони, как будто на них осела пыль. Но ведь на них ничего не могло осесть. Увесистый мешочек. Иуда спрятал его под одежду. Поглядел по сторонам. Но нет, никого поблизости не было, если не считать надвратной стражи. Его желанием было немедленно высыпать содержимое мешочка и пересчитать, сколько же он заработал на этой сделке, во сколько оценили его услугу жрецы.
Долго шел до заветного места. С тропинки оно незаметно. Здесь никто не ходит. Даже козы не появляются в этом голом месте. Да и тропинки никакой не было. Было лишь то, что оставил он, появляясь здесь время от времени. Отвалил камень, достал из неглубокой ямы сундучок. Это была казна общины. На самом деле она уже давно не была казной, хотя в разговорах с другими он по-прежнему называл ее казной и говорил, что она хранится в очень надежном месте.
Время от времени он приходил сюда, доставал несколько монет, чтобы купить миро или еще какие нужды. Иисус требовал, чтобы раздавали милостыню нищим. Иуда презирал нищих.
Высыпал на крышку сундучка содержимое мешочка, стал пересчитывать монеты. Делал он это не торопясь. Каждую монету он поднимал, рассматривал, нет ли каких дефектов.30 серебряных монет. Если к ним добавить содержимое сундучка, то этого хватит, чтобы купить в городе дом, открыть лавку и завести слугу. Один он со всеми делами не справится. Лучше всего купить на невольничьем рынке какого-нибудь чернокожего эфиопа. Он не должен быть слишком молодым, но и не должен быть старым. Говорят, что эфиопы отличаются преданностью хозяину и честностью. Они вполне довольны тем, что у них есть ложе и еда. За одно раб будет охранять лавку от воров, когда Иуде понадобится отлучиться за товаром или по какой-нибудь нужде. Ведь ему придется уезжать по делам в другие города. Он женится. Лучше взять девушку из бедной семьи, которая будет ему благодарна уже только за то, что живет в довольстве. Иногда он будет позволять ей купить новую одежду и даже будет дарить недорогие украшения. Себе он купит новую одежду и обувь. Кожу он будет умащать благовониями. Никто не желает иметь дело с человеком, от которого пахнет навозом и дымом.
Заведет себе влиятельных друзей.
Но это не совсем то, о чем он мечтал. Ну, что же, не всякая наша мечта имеет право на жизнь. Мечтал же он о том, что Иисус станет царем Иудеи, а он при нем первым министром. И тогда он будет распоряжаться не этим сундучком, а казной великого царства, куда стекаются деньги из городов и сел, от крестьян, ремесленников и торговцев. Он будет жить во дворце и принимать просителей, которые ему будут кланяться до земли и выпрашивать его благорасположения. А он будет глядеть на них своим единственным глазом и презрительно кривить губы.
Иисус же упорно говорил о том, что его царство не земное, а небесное. Но Иуде нужно было земное царство. И наступил момент, когда Иуда понял, что Иисус не лукавит. Но что ему царствие небесное? Ему нужно царство здесь с роскошным дворцом, вкусной едой, красивыми танцовщицами, просителями, которые подобострастно заглядывают в его единственный глаз и трепещут только при одном виде его. Его дорога и дорога Иисуса разошлись. Они шагали в разные стороны. Какой же он тогда ему, Иуде, учитель? «Блажены нищие духом, ибо они войдут в Царствие Небесное», - то и дело твердил Иисус. И эти уроды ликовали и млели от этих его слов. Как же он их презирал! Слова Иисуса не про него.
Он сложил монеты в мешочек, потом пересыпал их из мешочка в сундучок. Мягкий их стук так был приятен ему. Вот его царствие небесное, вот его блаженство. Эти идиоты пусть ненавидят его и идут слепо за своим безумным учителям, который даже ничего не обещает им в этой земной жизни. Да и царствие небесное он обещает не всем.
Пройдет год-другой и люди забудут этого пророка. А его ученики разбредутся кто куда и будут доживать свои дни в забвении и нищете. На что они потратили свою жизнь? На иллюзии, бесплодную мечту.
Сундучок был не полон. Чуть больше половины. Чтобы наполнить его, нужно было еще не один месяц бродить с общиной. Иуда не мог отвести взгляда от сундучка. Темная медь, серый блеск серебряных монет, солнечное блистание золотых. Но золотых было немного. Его захватило зрелище. Он никак не мог оторваться и уйти отсюда. Золото владело им, а не он им. Он покорился его власти. И эта покорность доставляла ему наслаждение.
Провел ладошкой. Ему показалось, что пощипывает. Какие-то невидимые крохотные иголочки впивались ему в ладонь. Наверно, показалось. Он провел другой рукой. Нет! Не показалось. Покалывало. И даже сильнее, чем в первый раз. Это было совсем не больно, но ощутимо.
Что это? Он поднял руки. Монеты лежали на своем месте. Кроме монет в сундучке больше ничего не было. Никаких же колючек. Но что это такое? Он наклонился. Серебряная монет едва заметно передвигалась. И вот она спряталась под другой монетой. Иуда протер живой глаз. И тут же глаз обожгло, как будто на него плеснули кипятком. Он вскричал. Живая половина его лица страдальчески исказилась. И стала еще морщинистей.
Он часто заморгал. Побежали слезы. И теперь содержимое сундучка виделось сквозь влажную пелену, расплывчато, как в тумане, только желто-серебристое блистание. Он видел, явно видел, как монеты передвигаются, как будто невидимая рука перемешивала их. Так хозяйка мешает в котле кашу, чтобы она не подгорела, не прилипла к котлу.
Такого не могло быть. Это была галлюцинация. Он протер глаз краем рукава. Взор прояснился. Монеты лежали на своих местах. Неподвижно. Значит, это всё-таки была галлюцинация. Вздохнул с облегчением. Нужно было идти. Но прежде чем подняться, он опустил руку и стал ее погружать в монеты, как в песок. Ему перед расставанием с сундучком хотелось ощутить их тепло. Тут руку обожгло. Боль была резкой и нетерпимой. Он взвыл так, как будто рука его оказалась в кипящем котле. Боль пронзила все его тело. Он попытался выдернуть руку, но не смог, что-то ее держало. Крепко держало. Будто там в сундуке была еще более сильная рука, чем у него. Боль разлилась по руке, добралась до шеи. Теперь он даже не мог пошевелить головой. Горела грудь, ноги, голова, как будто он попал в костер и языки пламени лизали его тело. Он корчился, визжал, но так и не мог выдернуть руку. Какие-то тиски зажимали ее. Поглядел. Но что это? Сундук был полон змей. Они обвивали его руку и ползли выше.
Несколько черных змеек с яркими волнистыми желтыми линиями забрались на его руку и заползали под рукав. Он чувствовал их скольжение по руке. Это было омерзительное ощущение.
Он оттолкнулся и упал на спину. Но тут же вскочил, стряхнул этих тварей и бросился бежать, даже не остерегаясь, потому что в любой момент мог споткнуться о камень.
Шипение за спиной не стихало и продолжало его преследовать. Он боялся остановиться и обернуться, потому что был уверен, чт увидит настолько ужасное, что сердце его не выдержит и разорвется. Только одна мысль стучала в голове: быстрей. Быстрей отсюда!
Сбежал в узкую долину и налетел на кривой ствол осины. Дерево недовольно скрипнуло. Остановился, но пламя продолжало пожирать его, облизывая всё тело своими смертоносными языками. Пламени он не видел, но чувствовал, что горит. Боль была нестерпимой. От такой боли сходят с ума. Он выл, трясся и мотал головой так сильно, что удивительно, как она еще не отвалилась. Упал на землю и стал кататься взад-вперед, продолжая выть. Но и земля не хотела облегчать его мучения. Казалось, всё в мире отвернулось от него. Боль становилась сильнее. Он вскочил на ноги и подбежал к осине. Дерево встало на его пути, не пуская его. Он попробовал обогнуть его, но не смог. Он обнял ее корявый ствол.
- Спаси меня! Спаси! Ты одно тут живое существо. Ты должно слышать меня. Молю тебя о спасении!
Хрустнуло. Он поднял голову. Крупный сук висел в полуметре от него. И продолжал негромко хрустеть, как бы говоря, что вот твое спасение. Что же ты медлишь?
- Я понял, что хочешь сказать.
Горящими руками он развязал поясок, сделал петлю, встал на нижний сук, дотянулся до верхнего сука, завязал на нем конец пояса и сунул голову в петлю. Единственным глазом он видел перед собой только огненно-красное огромное пятно.
- Я знаю, что ты хочешь. Я сделаю это! Я сделаю это! Не сомневайся. Только ты пожалело меня.
Оттолкнулся. Последнее, что он увидел, это выплывшая из огненного пятна огромная змеиная голова, клыкастая, с раздвоенным языком, с которого падали крупные капли тугой желтой слюны. И место, на которое они падали, сразу обугливалось. Голову его пронзила раскаленная до красна игла, и мир для него перестал существовать. Густая, как смола, тьма окружила его, и непреодолимая сила тянула и тянула его вниз. Тьма! И тьма!
Иуда уже не видел, как по крутой тропинке катились желтые, серебристые и темные монетки. Одни перегоняли других, сталкивались с радостным звоном и, оттолкнувшись друг от друга, продолжала катиться дальше.
У местных жителей был строгий запрет: если им в этом месте попадалась монетка, ни в коем случае ее нельзя было подбирать. Нужно быстро уходить от этого места. Если подберешь такую монетку, то разобьешь голову о камень или бросишься в пропасть. Потому что с монеткой ты отдашь себя во власть дьявола, который заберет твою жизнь и душу.
Почему же Иисус не изобличил предателя? На тайной вечери он сказал, что «один из вас предаст меня», но имени не называет. А если бы назвал? Скорей бы всего с Иудой расправились. Пролилась бы кровь. Убили бы даже не за предательство, а за намерение предать. Этого Иисус никак не мог допустить. Поэтому он не называет имени, заставляя апостолов теряться в догадках. Но не только это двигало Иисусом. Он пришел в этот мир, чтобы пожертвовать собой ради спасения человечества. Его бы схватили и без предательства Иуды и осудили на казнь. В глазах властей он был преступником. Предательство же Иуды – это козни дьявола. «Вот смотрите, что бывает с предателем! Предательство – это происки дьявола. И предатель обречен на вечные адские муки»,- говорит вся эта история с Иудой. Это урок, предостережение человечеству на все времена.
Тот, кто продает свою душу дьяволу, будет уже наказан в этой жизни, а потом его ждут вечные адские мучения. По одной из легенд Иуда остался жить и ему суждено вечно бродить по земле, не находя пристанища и утешения.
Чуть ли не сразу после событий, изложенных в Новом Завете, стали появляться и множиться истории, связанные с Иудой. Редко какой библейский персонаж удостоился такой массы сказаний и легенд. Оно и понятно. История величайшего предательства будоражила умы как христиан, так и их врагов. Уже из древних художественных и полухудожественных произведений можно составить солидную библиотеку. И она продолжает пополняться произведениями самых разных жанров, многие из которых представляют собой чистый вымысел. То же самое касается изобразительного искусства и кинематографа. Вряд ли кому-нибудь когда-то удастся написать подлинную историю Иуды. Здесь много всякого рода домыслов, а вот исторических подлинных документов нет. Даже бытует такое мнение, что в реальности никакого Иуды и не было.
Нам приходится довольствоваться тем, что сказано о нем в Новом Завете. Сказано довольно скупо без лишних деталей и подробностей. Как говорится, только суть дела.
Человеческая природа всегда требует большего. Мы хотим знать, кто были родители Иуды, как он к ним относился, а они к нему, что было уже раньше в нем такого, что свидетельствовало бы о его будущем предательстве. Не может же человек — вот так ни с того ни сего, на пустом месте стать предателем.
Множество историй жизни Иуды противоречат друг другу, даже описание внешности и его происхождения. Есть явно фантастические, которые нарасхват бы взяли для очередного голливудского блокбастера. В них собрано всё, что только ужасного может совершить человек. Хотя вряд ли такое существо можно назвать человеком.
Полным-полно интерпретаций поступка Иуды: до полного и безусловного осуждения того, что он сотворил до столь же полного оправдания его, когда Иуда преподносится как герой, благороднейший человек, пожертвовавший собой ради осуществления Божественного акта. Мол, это сам Иисус уговорил Иуду совершить предательство, чтобы исполнился божественный промысел. Конечно, Иуда долгое время отказывался, возмущался: да как же это можно, предательство всегда остается предательством. Но Иисус был очень убедителен. И в конце концов Иуда посде долгих колебаний согласился пожертвовать собой, своей репутацией, своей жизнью, но исполнить Божественный замысел.
Подумайте только: Иисус склоняет своего ученика к предательству, убеждает его, выкладывает один аргумент за другим, давит на него своим авторитетом, хлещет эмоциями.
- Иуда! Ты не предаешь. Ты совершаешь подвиг.
- А как же с общественным мнением, которое заклеймит меня как величайшего в истории предателя, и я на веки вечные буду предан проклятию. Предательство же – гнуснейшее преступление.
- Плюнуть и растереть! Что нам общественное мнение? Да и со временем появятся мыслители, которые объявят тебя героем. И ты станешь для многих образцом для подражания. Конечно, кто-то все равно их будет считать предателями. Но на это тоже тьфу и растереть! Ну, чо ты, в натуре, менжуешься? Соглашайся давай!
- А! – махает Иуда рукой. – Давай замутим! Я тоже чихать хотел на общественное мнение и суд истории! Как говорится, а судьи кто? Да мне всё фиолетово! Я сам себе и суд и общественное мнение!
Только непонятно, почему с такой лихой позицией Иуда пошел и повещался, а не стал гастролировать по городам и весям Иудеи с лекциями о своем героическом поступке?
И в заключении приведем рассказ, в котором в наибольшей степени выражена степерь отвращения христиан к облику и поступку Иуды.
Приведенное описание жизни Иуды изложено в тексте творений святого Нила Мироточивого согласно восточному преданию.
Иуда был родом из селения Искария, за что впоследствии и получил прозвище Искариот. Его отца звали Ровель. Перед зачатием мать Иуды увидела страшный сон, что она зачнет и родит дитя мужского пола, которое станет разрушителем всего иудейского рода. Муж укорил ее за веру в сны. Испуганная женщина послушалась мужа и, не вняв Божьему предупреждению, в ту же ночь зачала, а спустя положенное время родила мальчика. Но воспоминание о страшном сне ее не отпускало, поэтому вместе с мужем они решили избавиться от ребенка, предав его на волю судьбы. Родители Иуды сделали ящик, осмолили, положили туда младенца и бросили в Генисаретское озеро.
Напротив их родного селения находился небольшой остров, на котором зимой пастухи пасли овец. К этому острову течение и принесло ящик с младенцем. Пастухи вынули его из воды, накормили овечьим молоком и отдали одной женщине, чтобы та выкормила найденыша. Именно она и назвала мальчика Иудой.
Когда ребенок немного полрос, пастухи взяли его от кормилицы и принесли в Искарию, чтобы отдать кому-нибудь на воспитание. Тут им встретился настоящий отец Иуды, Ровель, и, не зная, что это его родной сын, взял его к себе в дом. Родители, скорбевшие о брошенном в воду сыне, очень полюбили Иуду, который был к тому же очень красив лицом. Вскоре у них родился еще один сын, но Иуда стал завидовать младшему брату, опасаясь лишиться наследства. Он стал постоянно обижать его, бить, все более и более разжигаясь злобой и завистью. Наконец, однажды, когда родителей не было дома, он убил брата, бросив в него камень.
Испугавшись последствий, Иуда убежал на тот остров, где его вскормили, и здесь поступил на службу в дом знатного эллина. Невестка хозяина соблазнилась красотой Иуды. Он вступил с ней в прелюбодейную связь, а затем, когда все обнаружилось, убил своего покровителя и бежал в Иерусалим.
Жаждущий власти и богатства Иуда был принят во дворец Ирода, который полюбил его за ловкость и красивую внешность. Иуда стал управителем дворца и распоряжался царской казной. Родители же, не зная, что он убил брата, очень скорбели о без вести пропавшем сыне.
Спустя много лет Ровель с женой переместились в Иерусалим и купили себе рядом с дворцом Ирода дом с великолепным садом. В этом саду цвели прекрасные благоухающие цветы. Иуда вознамерился самовольно сорвать их, не ожидая, что ему – царскому человеку, могут отказать. Хозяин же сада возмутился таким бесстыдством. Тогда заносчивый и гордый Иуда схватил камень, не догадываясь, что поднял руку на своего родного отца, и убил его.
Царь Ирод был крайне возмущен поступком Иуды, но поскольку тот прибегнул к защите ходатаев, простил ему убийство, приказав, во исполнение закона, жениться на вдове убитого. Так Иуда вступил в кровосмесительную связь с собственной матерью, у которой родился от него ребенок.
Спустя некоторое время Иуда с ужасом узнал, что женат на собственной матери. Тогда же, услышав, что в окрестностях Иерусалима учит Христос, призывая грешников к покаянию, Иуда присоединился к Нему, чтобы покаяться. Христос принял его в число Своих учеников и сделал казнохранителем и распорядителем над всеми апостолами. Увидев Иуду, Христос сразу понял, что он – человек злой и порочный, но принял его с великой радостью, чтобы уврачевать его душу. Христос лишь однажды, во время Тайной Вечери, намекнул Своим ученикам, что на самом деле представляет из себя Иуда. И сами апостолы никогда не роптали по поводу того, что творил Иуда, и никогда не жаловались на него Христу, хотя и видели многие его ослушания или бесчиния. Тогда Иуда был братом апостолов и учеником Христа, и Христос умыл ему ноги, как и прочим апостолам. Господь дал Иуде шанс покаяться и измениться, но тот им не воспользовался.
Он, как и все иудеи того времени, ожидал пришествия Мессии, полагая, что это будет могущественный земной царь, и потому с помощью нажитых денег надеялся стать в будущем важным царедворцем. Когда Иуда понял, что Христос не будет властителем земного царства, его любовь превратилась в ненависть и стала расти день ото дня. Иуда не поверил, что Иисус есть Христос, Спаситель мира. Он предал Его иудеям за тридцать сребреников, сказав, чтобы те брали под стражу Того, Кого он поцелует. Увидев же, каким жутким страданиям подвергся Христос, Иуда вернул деньги иудеям, но, по огрубению своей души, не раскаялся, хотя Господь ждал его раскаяния, даже находясь на Кресте. Иуда не пришел ко Кресту.
В отчаянии от несбывшихся надежд, униженный ничтожной платой за предательство Спасителя, а это была плата за смерть раба, а не те большие деньги, на которые рассчитывал Иуда, он отправился за город, спустился в овраг и там решил покончить жизнь самоубийством. Бог же не попускал Иуде совершить желаемое, т.е. делал так, что первые попытки самоубийства ему не удавались. Бог, как не помнящий зла, не позволял Иуде умереть, ожидая, что он покается, как разбойник или как блудница. Бог, милосердствуя о нем, повелел ветви, на которой он повесился, приклониться. Но Иуда, порабощенный злом, устроил себе место выше, укоротил петлю и снова бросился вниз. Бог опять нагнул ветвь, не позволяя грешнику умереть без покаяния. Лишь на третий раз удалось Иуде привести свой приговор в исполнение. Таким образом, Иуда Искариот, ненасытный злом, сбросил с третьей степени высоты свое нечистое тело, трижды оскверненное смертным грехом: убийством отца, прелюбодеянием с матерью и убийством брата.
Итак, сделавшись после предательства братом диавола, учеником денницы, быв апостолом и став одним из диаволов, Иуда как бы оторвался и отвалился от части Господней и апостолов, низвергшись в преисподнюю ада.
ГЛАВА 2
МАРК ЮНИЙ БРУТ
Величайший враг прячется там, где вы будете меньше всего его искать.
Гай Юлий Цезарь
Если ты раб, то не можешь быть другом. Если тиран – не можешь иметь друзей.
Ф. Ницше
Если для подавляющего большинства людей Иуда во все времена оставался и остается одним из величайших и гнусных предателей, то со следующей фигурой все обстоит не так просто. Еще при жизни Брута мнения о нем кардинально отличаются. Если для одних он мерзкий предатель, который идет на убийство человека, который был его благодетелем и относился к нему по-отечески, то для других он великий герой, который пожертвовал собой ради общего дела, тираноборец, защитник республиканских традиций. Данте в своей «Божественной комедии» помещает Брута в девятый круг ада, где находятся самые величайшие грешники. И Брут оказывается в одной компании с Иудой.
Но уже в античные времена Брута начинают облагораживать. Для просветителей это несомненный герой, образец для подражания. Создаются драматургические, поэтические и эпические произведения о Бруте герое, бесстрашном борце с тиранией и деспотизмом.
Во времена Великой Французской революции Брута вводят в пантеон великих героев. Для Робеспьера он становится кумиром именно из-за участия в убийстве Цезаря/
И для последующих поколений революционеров Брут – образец для подражания и идеал. Перед ним преклоняются русские народовольцы, устроившие охоту на императора, эсеры-террористы. Команда, расстрелявшая царскую семью, представляла себя этаким коллективным Брутом. В последние два столетия выходит множество литературных произведений и кинофильмов, где Брут представлен бесстрашным героем.
Но только почему-то бесстрашный герой организует коллективное и коварное убийство правителя, который ему доверял, как самому себе. Какие бы мотивы не двигали Брутом, но здесь мы имеем дело с вероломством и предательством. А потому Брут оказался в этой книге среди других величайших предателей человечества.
Из Древней Иудеи мы перенесемся в Древний Рим, пышный, величественный, вечный город, который римляне считали центром вселенной, к которому ведут все дороги мира. Переломное время, когда идет на слом старая конструкция римского государства, которая уже изжила себя и не отвечает новым вызовам. Рим сотрясается от волнений. Новое время требует сильной единоличной власти. И одним из тех, кто прекрасно осознавал это, был Гай Юлий Цезарь, который и опрокинет Римскую республику. Человек, несомненно, великий, и как полководец, и как политик, он стал самодержцем, хотя формальные признаки прежнего республиканского строя продолжали сохраняться. Но это уже был новый Рим. И все это прекрасно понимали.
Именно формальные. Всё теперь единолично решал Цезарь. Он утверждал законы, принимал указы. Сенат теперь превратился в совещательный орган, решения которого становились обязательными только тогда, когда их утверждал правитель, то есть Цезарь. Это многим из сенаторов не нравилось. Кому же понравится, если у тебя забирают власть.
Цезарь приходит к власти
У Цезаря были противники. Точнее того образа Риской державы, который он создавал, поскольку права магнатов, крупных сановников и вельмож значительно урезались.
Условно их можно назвать республиканцами.
Оставим в стороне вопрос, какой строй лучше, республиканский или монархический, потому что ответ на него прост – тот, который отвечает реалиям, идет на пользу стране и народу. Абсолютизировать достоинства какого-либо государственного устройства – занятие весьма бесполезное.
Республиканцы в общем-то тянули страну назад, а Цезарь глядел в будущее, где республике уже не было места. Огромная империя не может управляться сотней крикунов.
Цезарь был умный правитель, и он не мог не понимать, что у его политики будет множество противников. Ведь собственно Рим начинался со свержения тирана. И как говорил незабвенный Виктор Степанович: «Ну, вот! Никогда не было. И опять». Противники Цезаря, несомненно, попытаются отыграть назад, взять реванш. Поэтому заговоры не только возможны, но и неизбежны. И нельзя терять бдительности. Он умел нейтрализовать противников. Но то, что во главе заговора окажется его ближайший друг и соратник, который обязан ему, если не всем, то очень многим, он не мог даже представить в кошмарном сне. Ведь всегда ожидаешь удара со стороны врагов.
В январе 49 года до н.э. Цезарь перешел со своей армией Рубикон и пошел на Рим, что ввергло страну в гражданскую войну. Против Цезяра поднялись сторонники республики. Соперник Цезаря Помпей бежал в Грецию, где он продолжил войну с диктатором. За три месяца Цезарь взял под контроль весь Аппенинский полуостров, а в Испании одержал победу над верными Помпею легионами. Это упрочило его положение в Риме.
Цезарь преследовал Помпея в Греции. Несмотря на численное превосходство противника, Цезарь разгромил своего врага, но не раньше, чем тот бежал в Египет. Цезарь последовал вслед за ним в Египет, где ему презентовали голову поверженного противника. Те, кто преподнесли голову Помпея, были уверены, что Цезарь высоко оценит их старания. Перед тем, как покинуть страну, Цезарь упрочил положение Клеопатры, как наследной правительницы Египта. Она ему была нужна как союзница. В 47 году до н.э. Цезарь окончательно разгромил остатки войска помпеянцев и, окончательно упрочив свою власть, вернулся в Рим победителем, не имевшим отныне военных врагов, которые могли бы ему бросить открытый вызов.
Брут переходит на сторону Цезаря
Ьрут быстро сделал политическую карьеру и даже получил редкий титул «первого среди молодежи». Титул не давал каких-то особых привилегий, но был весьма почетным, свидетельствовал о популярности политика. Когда началась гражданская война между Цезарем и Помпеем, он встал на сторону последнего, хотя даже не презирал его, а ненавидел.
В I в. До н. э. Римская республика переживала политический кризис. В 60 до н. э. три наиболее крупных политических деятеля — Марк Лициний Красс, Гней Помпей и Юлий Цезарь — заключили тайный союз для борьбы с римским сенатом. Первый триумвират (так был назван этот союз) играл большую роль в государственных делах Рима, но в 53 до н. э. Красс погиб, а Цезарь и Помпей начали борьбу друг с другом за единоличную власть. При этом Помпея поддерживали сторонники интересов сенатской аристократии, т. Н. нобилитета (оптиматы), а Цезаря — приверженцы, отражавшие интересы плебса, прежде всего, сельского (популяры).
В 49 до н. э. сенат лишил Гая Юлия Цезаря его полномочий и приказал распустить армию, находившуюся в Галлии. В ответ на это Цезарь начал гражданскую войну и вскоре во главе своих войск совершил победоносное шествие по Италии. В том же году он разгромил войска Помпея и его сторонников в битве при Илерде, после чего Помпею пришлось поспешно бежать в Грецию. Он временно обосновался в городе Лариса. Осенью 49 до н. э. Цезарь получил полномочия диктатора, а в июне 48 до н. э. его армия высадилась в Эпире и совершила марш до Фессалии.
Битва при Фарсале
Войска Помпея и Цезаря расположились неподалёку от города Фарсал. У армии Помпея был численный перевес, но скорее всего, незначительный (впрочем, сам Цезарь утверждал, что численность его войск была в два раза меньше, но историки склонны сомневаться в истинности его слов). Численность каждой из армий составляла около 30 тысяч человек, но у армии Помпея был небольшой перевес в коннице. Юлий Цезарь решил не медлить с генеральным сражением: запасы продовольствия были у него на исходе, а наладить снабжение в военных условиях было чрезвычайно тяжело.
Правое крыло Помпея упиралось в Энипей, там располагались киликийский легион и воины, прибывшие из Сирии; перед ним стоял Цезарь, опираясь левым крылом в изрытую местность, расстилавшуюся вдоль Энипея. Левый фланг Помпея и, соответственно, правый фланг Цезаря были выдвинуты на равнину, и каждый был прикрыт конницей и легковооружённой пехотой. Помпей намеревался держать свою тяжёлую пехоту в оборонительном положении, расположив их в сомкнутом порядке в три линии. Превосходящей силы противника конницей же, наоборот, собирался рассеять слабый конный отряд и атаковать войска Цезаря с фланга и тыла.
На рассвете Цезарь хотел двинуться к Скотуссе. Его солдаты уже снимали палатки, когда лазутчики донесли, что войско неприятеля строится в боевом порядке. Тогда Цезарь сказал, что настал желанный день, когда придётся сражаться не с голодом и лишениями, а с людьми. Он приказал поднять над своей палаткой красный плащ, означающий сигнал к сражению. Солдаты брали оружие и без шума, спокойно, занимали своё место в строю.
Помпей командовал правым флангом, имея против себя Антония. В центре он поставил Сципиона против Кальвина. Левое крыло под начальством Луция Агенобарба было усилено огромным числом конницы из числа римской знати: им лично хотелось напасть на Цезаря и его знаменитый десятый легион. Заметив, что левый фланг противника состоит из многочисленной конницы, Цезарь перевёл к себе шесть резервных когорт и поставил позади десятого легиона, приказав не показываться на глаза неприятелю, пока они не подъедут на близкое расстояние, затем выбежать из рядов, но не бросать пилумы, а сражаться ими, как копьями ближнего боя, эффективными против конницы.
С обеих сторон был дан сигнал к сражению. Помпей медлил, рассчитывая, что солдаты Цезаря, начавшие атаку, бегом поднимаясь по склону к его войскам, устанут и лишь затем атаковать самому. Но опытные легионеры, пробежав половину пути, остановились и дали себе передохнуть. Первым из армии Цезаря бой начал Гай Крассиан. Он разбил первые ряды неприятеля, но сам пал в бою. Однако исход сражения всё ещё не был решён. Помпей ждал, что будет делать конница. Она уже удлиняла линию своих эскадронов, чтобы обойти Цезаря и отбросить к пехоте его немногочисленную конницу. В это время Цезарь дал знак: его кавалерия расступилась и три тысячи солдат, стоявших в резерве, двинулись навстречу врагу. Исполняя данное им поручение, они стали бить копьями вверх и метить в лицо. Конница, неопытная в таких сражениях, оробела и не могла вынести ударов в глаза. Всадники, закрывая лицо руками, поворачивали коней и обратились в позорное бегство.
Солдаты Цезаря, не обращая внимания на их бегство, напали на помпеянцев с фланга, а десятый легион завязал сражение с фронта. Помпеянцы, видя, что их окружили, оставшись без прикрытия конницы, дрогнули и обратились в бегство. Увидев столбы пыли, Помпей догадался о поражении конницы. Не говоря ни слова, он покинул войско и тихо вошёл в лагерь. Здесь он сидел молча, в своей палатке, пока в лагерь не ворвались многие из гнавшихся за беглецами неприятелей. Тогда у Помпея вырвалось только «Неужели и в моём лагере?». Друзья уговорили его переодеться в платье раба и бежали незамеченные в Ларису.
Взяв лагерь, цезарианцы были удивлены легкомыслием врага: все палатки были обвешаны миртами, столы завалены кубками и чашами с вином; как будто помпеянцы уже праздновали победу, а не готовились к сражению. Цезарь подошёл к валу лагеря Помпея. Увидев груды убитых неприятелей, он вздохнул и сказал: «Вот чего хотелось им! Они заставили меня сделать это! Если бы я, Гай Цезарь, счастливо кончивший самые важные войны, сложил с себя командование, они, вероятно, осудили бы меня на смерть!»
Убитыми были большей частью рабы, павшие при взятии лагеря. Солдат погибло около шести тысяч человек. Многие помпеянцы сдавались ещё на поле боя и были прощены. Пленным аристократам Цезарь дал свободу, в том числе и Бруту, своему будущему убийце. Однако были среди помпеянцев и те, кто и спустя годы так и не сложил оружие. О событиях, произошедших через четыре года после Фарсальской битвы, — о сборе Марком Юнием Брутом войск для войны с триумвирами — Плутарх пишет, что «все остатки Помпеева войска, ещё скитавшиеся в фессалийских пределах, начинают радостно собираться под знамёна Брута» (Сравнительные жизнеописания, Брут, 25).
Эта победа позволила Гаю Юлию Цезарю стать диктатором — сначала на 10 лет, а потом сенат присвоил ему этот титул пожизненно.
Брут делает карьеру
После битвы при Форсале Брут переметнулся на сторону Цезаря и стал одним из его ближайших соратников. Это была измена, уже не первая для Брута, но в верхах подобное называют политической целесообразностью. В 44 году до н.э. он получает претуру, а через три года должен был стать консулом. Во времена республики это был высший государственный пост.
Детей у Марка Юния не было ни от одного из двух браков. Известно, что он проявлял заботу о своих племянниках.
Наибольших успехов и прижизненной славы Брут добился в ораторском искусстве. Цицерон упоминает его великое дарование, трудолюбие, обеспечившие ему успех в самых сложных процессах. Известно, что речи писались Марком зачастую только ради упражнения без намерения их произнести. Так в 52 году до н.э. он написал речь в защиту Тима Милона, получившую высокую оценку друзей. Другие известные его произведения: речь, произнесенная по поводу смерти тестя Пульхра, речь, в котором оправдывалось убийство Цезаря. Наиболее известна его речь, произнесенная в защиту Дейотара. Выслушав его речь, Цезарь сказал: «Я не знаю, чего желает этот юноша, но чего бы он ни желал, желание его неукротимо». В то же время Тацит в «Диалогах об ораторах» обвинял Бута в «медлительности и вялости» и говорил о том, что его речь в защиту Дейотара уже никто не читает. «Речи менее всего доставили ему славы, и это признают даже его поклонники», - пишет Тацит.
Марк Юний был одним из самых образованных людей своего времени. В течение всей жизни он не прекращал интенсивных занятий, просиживая над книгами напролет целые ночи, даже в самые драматичные периоды своей жизни. В в день битвы при Фарсале Брут занимался сокращением «Всеобщей истории» Полибия. Он очень основательно изучил греческую философию, по словам Плутарха среди греческих философов не было ни одного незнакомого ему. Вслед за дядей Марк стремился действовать в согласии с философскими принципами. Плутарх называл его сторонником платоновской Академии. Цицерон писал, что Марк Брут был в общении груб и резок. И это могло быть связанным с его увлечением стоицизмом.
Брут был не только эрудитом, но и писателем, которого очень высоко оценивали античные авторы. В молодости он писал стихи. Плиний Младший называет его в числе поэтов-дилетантов. Марк Юний сочинял эпитомы, писал философские произведения, от которых сохранились только названия, современники ценили их довольно высоко.
Эпитома́ — краткое изложение большого научного или литературного произведения, составленное эпитоматором — историком
В память о дяде он написал трактат «Катон», в котором приписал главному герою заслугу разгрома заговора Катилины. Известно, что Цицерон остался этим крайне недоволен. Он написал Аттику: «Брут думает, что воздал мне хвалу, назвав лучшим консулом». Некоторые считали Брута лучшим литератором Рима.
Поговаривали, что Цезарь был его биологическим отцом, но это не помешало участвовать в заговоре 44 года до н.э. До самого последнего дня он демонстрировал патрону собачью преданность. Заговорщики хотели восстановить республику, но в Риме не нашли поддержки и были вынуждены покинуть Италию, где земля уже начинала гореть под их ногами.
Гай Юлий занял исключительное положение в республиканском Риме. Придавая своей власти легитимность сохранением ряда республиканских должностей, он стал популярен в разных слоях общества. Плебс любил диктатора благодаря устроенным им роскошным играм, сокращению долгов и снижению квартирной платы. Офицеры Цезаря и принявшие его сторону аристократы получали высокие должности и места в сенате. В 48 – 44 годах до н.э. произошли значительные изменения в сенате: почти сотня сенаторов помпеянцев погибли в войне и число сенаторов было увеличено с 400 до 800.
Места в сенате получили многие офицеры и солдаты, участники галльского похода, представители муниципальной власти, элиты. В результате люди, лично преданные диктатору, составляли там большинство.
Не все римляне безоговорочно приветствовали переход от республики к диктатуре. Недовольство Цезарем существовало среди плебеев из-за сокращения выдачи хлебов и прекращения кассации долгов. У многих вызывали отторжение чрезмерные почести, которые воздавались диктатору. Одних это смешило, так говорили, что Цезарь носит лавровый венок, чтобы скрыть лысину. Других возмущало. Ходили слухи, что Гай Юлий намерен объявить себя царем.
Доказательство этого многие видели в случае на лупуркалиях в 44 году до н.э., когда Марк Антоний трижды пытался возложить на голову Цезаря царскую диадему, а тот трижды отказывался от этого, но, как многим показалось, с явной неохотой. После этого какой-то человек возложил на статую лавровый венок с белой привязью. Народные трибуны приказали арестовать этого человека, но Цезарь тут же лишил их должностей.
Луперка́лии — один из древнейших римских праздников, пастушеский праздник очищения и плодородия в честь бога Луперка (лат. Lupercus), который отождествлялся с Фавном.
На ближайших выборах многие голосовали в знак протеста за избрание Марулла и Флава консулами.
Ходили слухи о том, что Цезарь хочет сделать наследником своей власти Цезариона, сына египетской царицы Клеопатры, которая тогда находилась в Риме.
Птолемей XV Филопа́тор Филоме́тор Це́зарь, известный под прозванием Цезари́он (23 июня 47 до н. э. (?) — 30 до н. э.) — последний царь Египта, правил в 44—30 годах до н. э. Сын египетской царицы Клеопатры (формально состоявшей на момент рождения сына в браке со своим братом Птолемеем XIV), по её собственным словам, от Цезаря. Убит Октавианом Августом после разгрома Антония и Клеопатры.
Многих возмущали произвольные назначения Цезаря, его открытое презрение к сенату и трибунату. С пренебрежением он относился к основам республиканского строя. В результате противниками Цезаря стали не только помпеянцы, но и многие его сторонники, участники галльского похода и гражданских войн: одни из-за его открытого стремления к монархии, другие из-за того, что он не назначил их на высокие посты.
Каждому, кто знает больше, чем классическое «Юний Брут предал Юлия Цезаря», предельно ясно – роль Брута в заговоре была несколько иной, чем считают люди.
Начать стоит с того, что изначально Марк Юний относился к политике Цезаря более чем лояльно – всё-таки диктатор ему покровительствовал и «отмазывал» от некоторых проблем. Ходили также и слухи о том, что на самом деле Брут был сыном именно Гая Юлия, что, впрочем, не слишком вероятно, так как в год рождения будущего убийцы его предполагаемому отцу было максимум семнадцать, а то и пятнадцать лет. Но то был Древний Рим, а Цезарь был верховным властителем, и подобные слухи (а также куда более непристойные – но исключительно в отношении Гая Юлия) множились… Народ видел и в Марке Юнии, и в Цезаре несколько иных людей, чем они были на деле.
Подготовка заговора
Между Цезарем и сенатом напряженность всё возрастала, что привело к возникновению заговора так называемых Освободителей, которые поставили целью убийство Цезаря и восстановление республиканских традиций, которые он разрушил.
9 августа 48 г. до н.э. Юлий Цезарь победил в битве при Фарсале своего главного противника в гражданской войне — Гнея Помпея Магна. После победы Цезарь проявил редкостное великодушие, простив и приблизив к себе многих видных политиков, воевавших на стороне Помпея. Среди них был и Марк Юний Брут, которому тогда исполнилось 38 лет. Несмотря на молодость, он уже успел прославиться как оратор и получить почётный титул princeps juventutis («предводитель молодёжи»). Цезарь относился к Бруту как к родному сыну и всеми способами помогал его карьере. Брут стал претором, потом Цезарь планировал выдвинуть его в консулы — высшую административную должность в Римской Республике.
Казалось бы, Бруту надо в свою очередь поддержать Цезаря — если не из благодарности, то хотя бы ради собственной выгоды. Однако он примкнул к заговорщикам. В мартовские иды (т.е. в середине месяца, 15 марта) 44 г. до н.э. последним выкриком умирающего под ударами кинжалов Юлия Цезаря стал удивленный возглас: «И ты, Брут!» Разумеется, у Цезаря были враги, особенно среди сенаторов и патрициев. Были и соперники, как у любого популярного политика. Но ведь Брут к таковым не относился. Он не получал никакой пользы от смерти Цезаря, его политическая карьера могла рухнуть после гибели благодетеля, что вскоре и случилось. Зачем было Бруту предавать Цезаря?
Плебейский род Юниев, из которого происходил Брут, весьма древний. Античный историк I в. До н.э. Дионисий Галикарнасский писал, что, представитель рода Юниев входил в состав самой первой коллегии народных трибунов в 493 год до н. э. А до того знаменитый основатель рода, Луций Юний Брут, возглавил восстание против последнего римского царя Тарквиния Гордого в 509 г. до н. э. После изгнания царя, он стал одним из двух первых римских консулов. Именно вследствие этих событий Рим стал республикой. Поэтому молодой Марк Юний считал себя не просто римским политиком. По его мнению, он происходил из рода основателей и хранителей республиканских ценностей Рима и был обязан своими делами преумножить славу предков.
Все, кто в этот день были на Форуме, а в основном это были молодые люди, запомнили речь Марка Юния. Он рассказывал о своем знаменитом предке:
- Луций Юний Брут происходил из древнего рода Брутов, которые были одними из основателей Рима. Он приходился племянником сесты царя Тарквиния Гордого. Конечно, это давало ему привилегии, и он мог бы сделать блестящую карьеру при царском дворе.
- Это само собой! – выкрикнул юноша. Улыбка его не понравилась Бруту. Но как опытный оратор он знал, что нельзя давать волю отрицательным эмоциям.
- Да, я ничего не хочу скрывать от вас. Да, когда Тарквиний обрушил репрессии на граждан, Луций смог прикинуться таким приятным простаком, у которого и в мыслях даже не может быть что-то такое против царя. Чтобы победить, не всегда нужно идти прямым путем. И на войне, и в политике хитрость помогает победить. Я скажу больше, мои юные друзья, само прозвище, которое он получил, Брут, означает «Тупица».
Засмеялись.
-- Я рад, что у вас хорошее настроение и что я сумел поддержать его. Но все его последующие шаги, как вы убедитесь, показывают его мудрость и талант настоящего политика. В Дельфы от царя Тарквиния было послано посольство для истолкования плохого предзнаменования в доме царя. Посланниками были сыновья царя, Тит и Арунт, а Брут был сопровождающим. Верховному жрецу он преподнес подарок – золотой жезл, скрытый в костяном роге. И верховный жрец понял скрытый смысл этого подарка. Под внешней простатой может скрываться золотая душа и глубокий ум. После исполнения царского поручения юноши спросили жреца, кто получит в Риме верховную власть, на что оракул ответил: «Тот, кто первым поцелует свою мать». Тит и Арунт недоуменно пожали плечами. Какой-то бред! И только Брут понял смысл предсказания. Он упал на колени и поцеловал землю. Позже Секст Тарквиний обесчестил жену своего родственника Тарквиния Коллатино Лукрецию. Та рассказала об этом мужу, отцу и их спутникам Юнию Бруту и Публию Валерию, после чего покончила с собой. Это событие возмутило римлян, они низложили царя, который в это время осаждал Ардею. Войско их поддержало, и царь с сыновьями были изгнаны. Первыми консулами стал Брут и Тарквиний Каллатин. В этом же году в Риме возник процарский заговор. В число заговорщиков входили сыновья Брута Тит и Тиберий. Один из рабов донес на них консулам, они были схвачены и казнены. Брут сам вынес приговор своим сыновьям. Осенью Тарквиний при поддержке этрусских городов Вейи и Тарквинии собрал войско и пошёл на Рим. Против них выступили консулы Луций Юний и Публий Валерий. Коллатин к тому времени был изгнан из города из-за родственных связей с царем. В стычке передовых конных отрядов Юний Брут убил Аррунта Тарквиния, но и сам погиб. Вот так начиналась наша республика, мои юные друзья. У ее основания стояли настоящие герои, которыми мы можем гордиться.
Брут вытер пот со лба. К нему подошел Цицерон.
- Это была очень хорошая речь, Брут. Ты доставил мне настоящее наслаждение. Да и другим, не сомневаюсь. И кажется, ты становишься кумиром молодежи. Это очень хорошо, если ты намерен добиваться великой цели.
Домой Цицерон возвратился в игривом настроении. Ущипнул за выпуклость темнокожую рабыню. Она улыбнулась. «Этот Марк Юний Брут сам лезет в сеть. Не нужно даже приманки. Надо убедить его в своей искренней дружбе».
И Цицерону удалось это сделать без особого труда. Вскоре Марк Юний напишет трактат «О добродетели» и посвятит его Цицерону. Ответная благодарность не заставила себя долго ждать. Свой философский трактат «Тускуланские беседы» Цицерон посвятит Бруту. Это очень льстило самолюбию Брута. Лучшие граждане Рима видели в нем не только политика, но и философа.
В следующем трактате «Брут, или О знаменитых ораторах» Цицерон писал: «Горько мне глядеть на тебя, мой Брут, ибо твою юность, словно шествовавшую на победной колеснице среди народных рукоплесканий, разом и с разбегу сокрушила несчастная судьба нашей республики. Двойная тревога угнетает меня при мысли о тебе, так как и сам ты лишён республики, и республика лишена тебя». Это уже был нескрытый призыв к Бруту. И он понял его правильно. Другие заговорщики, такие как легат Гай Кассий Лонгин, при каждом удобном случае демонстративно сожалели о том, что пока жив Цезарь, талантливый политик Марк Юний Брут не может занять действительно достойное его место.
Гай Кассий Лонгин
Гай Кассий принадлежал к знатному плебейскому роду, представители которого избирались консулами с III века до н. э. Возможно, он был сыном консула 73 года того же имени. Известно, что он учился в одной школе с Фавстом Корнелием Суллой и как-то избил его за то, что тот «превозносил единовластие своего отца».
Гай Кассий был квестором в войске Красса во время его похода против парфян. До выступления и во время похода Кассий не раз давал Крассу полезные советы, но тот оставлял их без внимания, из-за чего потерпел полное поражение. Остатки войска были спасены Кассием и дали ему возможность не только защитить Сирию от нападения парфян, но даже одержать победу над ними близ Антигонии (51 год до н. э.). В 49 году до н. э. в звании народного трибуна он соединился с Помпеем и разбил флот Цезаря у Сицилии, но после Фарсальской битвы перешёл на сторону последнего и стал его легатом. Цезарь, несмотря на расположение к Кассию, не вполне доверял ему, чем мало-помалу и возбудил против себя его ненависть: в итоге Кассий составил против Цезаря заговор, приведший к убийству последнего.
Кассий и Брут вынуждены были покинуть Рим и лишились своих провинций, Сирии и Македонии, получив вместо них Крит и Киренаику, якобы для закупки хлеба для народа. Не считая себя в безопасности, они оставили Италию, сложили с себя преторство и отправились в свои прежние провинции. Кассий привлёк на свою сторону стоявшие в Сирии легионы и был утверждён сенатом в качестве правителя Сирии, после чего разбил при Лаодикее своего соперника Долабеллу. Когда Антоний, Лепид и Октавиан заключили триумвират, Кассий и Брут вместе двинулись на защиту Республики в Македонию со стотысячным войском. Заняв выгодную позицию при Филиппах, они дали бой триумвирам. Брут одержал верх над Октавианом, но Кассий, командовавший другим крылом, был оттеснён Антонием и, не зная о победе Брута, покончил с собой, что и повлекло за собою полное поражение республиканцев. Тело Кассия было погребено на острове Фасос.
Брут – один из главных заговорщиков
Внезапно у Брута появилось множество друзей, восхвалявших славу его рода, в особенности же его основателя, свергшего царя-тирана. При этом ни для кого не было секретом, что набиравшего всё большее влияние Цезаря его политические противники обвиняют именно в стремлении стать царём. Римской Республике угрожали монархические планы Юлия Цезаря и кому предотвращать эту угрозу, как не потомку Луция Юния Брута? И будущие заговорщики не ошиблись в выборе. Их льстивые речи кружили Бруту голову. Вот его звездный час, когда он не олько сможет повторить славу своего предка, но и превзойти его.
Играя на гордости и честолюбии Марка Юния, заговорщики постепенно подводили его к мысли убить Цезаря, чтобы спасти отечество от тирании. Трактат Цицерона завершался обращением к главному герою с прозрачным намёком: «Мы желаем тебе такой республики, в которой ты смог бы обновить и умножить славу знатнейших римских родов». Во время прений о получении Цезарем новых властных полномочий, Бруту подкидывали записки: «Ты спишь, Брут?» и даже: «Ты не настоящий Брут!». Сказать, что подобные записки огорчали Брута, ничего не сказать.. он приходил в ярость, терял самообладание. Но по здравому размышлению признавал правоту авторов записок. Почему он медлит, колеблется, у него же множество сторонников? Надо проявить решительность и твердость.
Когда Цезарь был провозглашён пожизненным диктатором, Брут полностью осознал, что именно его рука должна поразить тирана. И ради этого следует пожертвовать всеми человеческими чувствами, включая благодарность к Цезарю. Марк Юний дал клятву перед статуей основателя рода Юниев, что убьёт Цезаря. Прочие заговорщики хотели в тот же день убить и соратника Цезаря, Марка Антония, но Брут воспротивился. По его мнению, убить следовало только диктатора, действуя во имя чистой республиканской идеи.
По словам Плутарха, Цезарь выступил с предложением, чтобы его почести были уменьшены, но впоследствии взял эти слова назад, заявив, что он не хочет выглядеть неблагодарным. Вероятно, он имел в виду желания римского народа, которые он не смел оскорбить. Цезарь был удостоен звания Отец Отечества и в третий раз был избран диктатором. Он получал царские полномочия, только что не именовался царем. Вскоре Цезарь был назначен диктатором на девять сроков подряд. Он уверенно шел к единовластию, наживая себе врагов среди тех, кто стоял за сохранение республики. В дополнение к этому он получил должность Цензора и титул Префекта Нравов. Сенат избрал Цезаря Пожизненным Диктатором. Делегация сенаторов проследовала в Храм Венеры Прародительницы на римский Форум, чтобы сообщить Цезарю, что сенат проголосовал за новые почести для него. Дион, как одну из причин его убийства, назвал отказ Цезаря стоять в присутствии сенаторов. Такое позволяли себе только цари, подчеркивая тем самым, что они выше сената. Но причина была банальная: Цезарь тогда испытывал острую диарею, которая не позволяла ему стоять. Но не мог же он об этом заявить публично. Однако его враги утверждали, что домой
Цезарь возвращался без посторонней помощи, так что ссылки на диарею лживы. А подлинная причина – в высокомерии Цезаря.
После возвращения Цезаря в Рим широко распространилось мнение, что он объявит себя царем. Ведь фактически власть у него теперь была такая же, как и у царя. В какой-то момент неизвестный человек поместил на голову статуи Цезаря в Ростре лавровый венок – символ царской власти. Конечно, приписали это самому Цезарю.
Трибуны Гай Епидий Марцелл и Луций Цезетий Флав приказали убрать этот венок, потому что он связан с Юпитером и может возлагаться только на статуи богов.
В ответ на это, Цезарь отстранил Марцелла и Флава от занимаемых им должностей. Это был хороший сигнал всем остальным сановникам, которые могли бы посягнуть на его всевластие.
Луиий Аврелий Котта предложил дать Цезарю звание царя. Конечно, большинство сенаторов были против этого предложения. Но Луций обосновывал это тем, что царя может победить только царь. Цезарь готовился к войне с могущественным Парфянским царством.
То положение, которое занимал Брут, его не устраивало. Хотя многие завидовали ему. Но ему нужно больше. Не быть одним из свиты Цезаря, а быть Цезарем. Чем он хуже этого неотесанного выскочки? Он молод, красив, образован, талантлив.
Единственным препятствием для этого был сам Цезарь. И это препятствие он должен убрать со своего пути. Цезарь относился к нему по-отечески. И это хорошо для осуществления замысла. Значит, он его никак не заподозрит, будет числить его среди самых преданных друзей. Сам Цезарь вел себя довольно легкомысленно. И это в его непростом положении. В вероятность заговоров он не верил. Ходил без охраны. Правда, его сопровождал раб. Но что мог сделать один человек, если бы на Цезаря вздумали напасть?
Теперь Брут часто встречался с Гаем Кассием Лонгиным. Лонгин ненавидел Цезаря и даже не пытался скрывать своей ненависти. Не заметить этого не смог бы даже слепой.
- Не нужно так открыто показывать свое отношение к диктатору, - убеждал его Брут. – Так ты можешь навредить нашему делу. Цезарь заподозрит что-то неладное. Ты всё испортишь. Чтобы наш замысел удался, мы должны прикинуться истовыми цезарианцами, поддерживать все его инициативы, восхвалять его на каждом шагу. Мы должны усыпить его бдительность. И только тогда мы сможем поразить его в сердце кинжалом мести.
- Это невозможно! – отмахнулся Луций. – Один его вид вызывает у меня тошноту. Напыщенный индюк. Ты только посмотри, как он смотрит на нас! Как будто перед ним полные ничтожества. Я еле удерживаюсь, чтобы не броситься на него и не всадить ему кинжал в глотку. Поверь, я сделаю это с величайшим удовольствием.
- Ты ходишь с кинжалом на заседание сената?
- Конечно. Я давно это делаю. И мне так хочется его обнажить. Это будет самый счастливый момент в моей жизни. А как ты думаешь убить Цезаря? Будешь душить его?
- Ну, это уж как-то слишком. Нет, конечно. Душить? Это отвратительно.
- Именно так.
- И что ты предлагаешь?
- Кинжал можно спрятать под тогу и пронести незаметно на заседание сената. И он всегда будет под рукой.
- Не все сенаторы согласятся с этим.
-- Ну, по крайней мере, у них будут стилусы. Тоже прекрасное оружие для убийства.
- Кто вонзит кинжал в сердце тирана? – спросил Брут. – Это должен быть решительный человек.
- Я с радостью выполняю свой священный долг! – воскликнул Луций.
Глаза его были широко открыты и блестели, как у ребенка, которому преподнесли долгожданный подарок.
- Я не сомневаюсь в этом, друг. Но я считаю, что это будет неправильно. Ты должен меня понять.
- Я тебя не понимаю, Брут.
Брут опустил ему руку на плечо. Заглянул в черные глаза друга. Да, он готов принести себя в жертву.
- Если ты один убьешь его, это будет выглядеть, как личная месть. Все знают о твоем отношении к тирану. Многие сенаторы и граждане Рима сочтут тебя не героем, а убийцей. Ты убил тирана из-за личной ненависти. То есть тобой двигала отнюдь не гражданская доблесть. Это должна быть коллективная месть, месте всего сената, а значит, римского народа, ибо сенат – это лучшие представители народа.
- Хорошая мысль.
Луций кивнул.
- Я даже готов отказаться от чести всадить первым нож в сердце тирана. Пусть это сделает тот, кем не движет ненависть.
- Луций! Пока всё не закончится, тебе лучше не выступать. А если задумаешь сказать речь, то не затрагивай Цезаря. Вообще не упоминай его имени. Говори, о чем угодно, только не о нем.
Луций сдвинул бров к переносице. Так он делал, когда ему что-то не нравилось.
- Что бы мы ни говорили о Цезаре, но до сих пор он терпеливо относился к твоим выходкам. Хотя мог сделать с тобой, что угодно. Но ты по-прежнему сенатор. Мы должны усыпить его бдительность.
Луций подошел к окну. Вытянул шею, поднял подбородок. Долго стоял без движения. «Великолепный сад!» - подумал он. Повернулся к Бруту. Брут стоял на прежнем месте.
- Ты не думал, мой друг, что вовлекая такое большое количество людей в заговор, мы сильно рискуем, - проговорил Луций. – Чем меньше людей знают секрет, тем он сохранней. И наоборот. Чем больше людей вовлечены в заговор, тем больше вероятность, что среди них может оказаться предатель. И возможно, не один.
Брут хорошо знал сенаторов. Со многими он был на короткой ноге. Он то и дело просматривал список сенаторов. Кто будет его союзником, а кто станет на защиту Цезаря?
Отмечал тех, кто безусловно поддержит заговор, колеблющихся, которых предстоит еще убеждать, и явных цезарианцев, которые были произведены в сенаторы Цезарем и получили от него различные должности, имения привилегии, а поэтому останутся верными тирану. Их тоже, считал Брут, нельзя записывать в стан ярых противников республики. Если с ними хорошо поработать, то их можно перетянуть на свою сторону. Их нужно убедить, что без Цезаря их положение улучшится. И тогда они тоже примкнут к заговору.
Близость к тирану всегда полна неожиданностей. Сегодня он благоволит к тебе, а завтра ты окажешься в опале. Он выбросит тебя как ненужную тряпку и забудет, что был такой. Теперь их судьба будет в их собственных руках.
Конечно, одному готовить заговор – это непосильная ноша. Ему нужны активные соучастники.
Собирались в разных местах, чтобы не вызвать лишних подозрений. Выглядело это как дружеские пирушки, которые так были популярны среди знати и устраивались чуть ли не ежедневно.
Был постоянный состав: Луций и Брут и несколько главных заговорщиков, которые присутствовали на всех собраниях. Остальные менялись. План тоже приходилось уточнять. Сначала решили, что несколько сенаторов выступят с обличительными речами против Цезаря, чтобы вывести его из себя, чтобы он потерял самообладание, использовать его гнев и нанести ему смертельные удары.
О личности Цезаря
Личность притягательна и в наше время – разносторонне образованный и талантливый, глубоко веривший в свое предназначение и путеводную звезду, он прожил яркую и насыщенную жизнь. А то, как он принял смерть, и сейчас мало кого оставляет равнодушным. Люди обсуждают действия Цезаря спустя две тысячи лет, пытаются понять его мотивы и поступки. Так или иначе, он, видимо, уже навсегда останется в памяти человечества.
Вполне закономерно, что еще при жизни, а тем более сразу после смерти личность Цезаря стала легендарной и быстро обросла мифами. Участники последующих Гражданских войн провозглашали себя либо противниками Цезаря, либо мстителями за него. А вышедший победителем Август и вовсе был его приемным сыном и носил его же полное имя – Гай Юлий Цезарь. Укрепляя свою власть и авторитет, Август проводил активную пропагандистскую политику, и личность его приемного отца, то есть божественного Юлия Цезаря, занимала тут особое место. Ему возводились храмы, в его честь назывались базилики, форумы и целые города. Соответственно, широко распространялись и скульптурные изображения.
Портретов Цезаря дошло до нас довольно много, но вследствие того, что его образ был мифологизирован, скульптурам придавался некий идеальный образ. И более того, почти все из них сделаны уже много лет спустя после смерти Цезаря, людьми, которые скорее всего никогда и не видели живой прототип. Например, к таким портретам относится и замечательный бюст Цезаря в Музее Неаполя.
Портрет Цезаря в археологическом музее Неаполя. Он сделан уже в I в. Н. э. и имеет весьма мало общего с прототипом.
Можем ли мы приблизиться к пониманию того, как выглядел этот великий человек в реальности? Да, определенные данные у историков есть. Итак, чем же мы располагаем? Во-первых, есть монеты, где профиль Цезаря присутствует и прямо подписан. Но здесь, конечно же свои условности и ограничения вследствие самой техники чеканки монетных профилей. Во-вторых, имеются описания внешности античных авторов. Правда, опять же это, как правило,люди, жившие десятилетия и столетия после, и часто использующие некие промежуточные источники, а то и просто байки.
Вот что про Цезаря пишет Светоний:
Гово¬рят, он был высо¬ко¬го роста, свет¬ло¬ко¬жий, хоро¬шо сло¬жен, лицо чуть пол-ное, гла¬за чер¬ные и живые. Здо¬ро¬вьем он отли¬чал¬ся пре¬вос¬ход¬ным: лишь под конец жиз¬ни на него ста¬ли напа¬дать вне¬зап¬ные обмо¬ро¬ки и ноч¬ные стра¬хи, да два раза во вре¬мя заня¬тий у него были при¬сту¬пы паду¬чей. Без¬обра¬зив¬шая его лыси¬на была ему неснос¬на, так как часто навле¬ка¬ла насмеш¬ки недоб¬ро¬же¬ла¬те¬лей. Поэто¬му он обыч¬но заче¬сы¬вал поредев¬шие воло¬сы с теме¬ни на лоб; поэто¬му же он с наи¬боль¬шим удо¬воль-ст¬ви¬ем при¬нял и вос¬поль¬зо¬вал¬ся пра¬вом посто¬ян¬но носить лав¬ро¬вый венок.
Светоний «Жизнь 12 Цезарей»
А теперь послушаем Плутарха:
Он был сла¬бо¬го тело¬сло¬же¬ния, с белой и неж¬ной кожей, стра¬дал голов¬ны¬ми боля¬ми и паду¬чей, пер¬вый при¬па¬док кото¬рой, как гово¬рят, слу¬чил¬ся с ним в Кор¬ду¬бе. Одна¬ко он не исполь¬зо¬вал свою болез¬нен¬ность как пред¬лог для изне¬жен¬ной жиз¬ни, но, сде¬лав сред¬ст¬вом исце¬ле¬ния воен¬ную служ¬бу, ста¬рал¬ся бес¬пре¬стан¬ны¬ми пере¬хо¬да¬ми, скуд¬ным пита¬ни¬ем, посто¬ян¬ным пре¬бы¬ва¬ни¬ем под откры¬тым небом и лише¬ни¬я¬ми победить свою сла¬бость и укре¬пить свое тело.
Плутарх «Сравнительные жизнеописания»
Но есть еще и археология, и она дает нам еще пищу для размышлений. Установлено, что как минимум три ныне известных портрета Цезаря были изготовлены при жизни, либо вскоре после его смерти. Следовательно, они могут быть весьма приближены к реальности. Давайте посмотрим на них.
Вот довольно известный портрет Цезаря, изготовленный в эпоху Гражданских войн 44-30 гг. до н. э. То есть, скорее всего, скульптор имел представление о реальном прототипе, но уже придал бюсту идеальные черты. Тут на нас смотрит сравнительно молодой и энергичный человек без той самой знаменитой лысины.

Юлий Цезарь. Ватиканские музеи.
А вот еще один интересный портрет, найденный в реке Рона во Франции, в 2007 году. Считается что он был создан либо при жизни диктатора, либо вскоре после его смерти. Исследователи указывают на сходство с монетами и описаниями, и на реалистичный «республиканский» стиль скульптуры.

Юлий Цезарь. Музей в г. Арль
Однако на данный момент наиболее вероятным прижизненным и приближенным к реальности изображением Цезаря считается так называемый Тускуланский портрет. Многие исследователи признают, что он имеет наибольшее сходство с монетными профилями, и здесь можно разглядеть последствия заболеваний, которые упоминали античные авторы.
Новый сенат
Если тема личной власти Цезаря исследована весьма глубоко и основательно, и исследователю приходится выбирать между уже высказанными точками зрения, то теме его сенатской политики уделяется значительно меньше внимания. Во многих исследованиях Цезарь представлен оппозиционером, пришедшим к власти в результате борьбы с сулланским сенатом и превратившимся в монарха, стремящегося к подавлению этих структур, в других его курс представляется как действия, вольно или невольно игнорирующие “сенатский фактор”.
Между тем, как и всякий политик, Цезарь придавал сенату большое значение. Сам он был сенатором с очень большим стажем (не позднее 68 г.) и если в 70–60 –е гг. он был оппозиционером, то со времени консульства он стал одним из лидеров сената, создавая внутри него мощную группировку. Гражданская война расколола высшее сословие: в Фессалонике находился помпеянский сенат примерно из 200 человек, примерно столько же было у Цезаря в Риме, значительная часть (примерно поровну с обеих сторон) находилась в армии.
Расстановка сил показывала явное преобладание помпеянцев в верхней части сената. Из 31 консуляра 49 г. 18 было на стороне Помпея, 5 — в Риме. Соотношение среди преториев показывает преимущество 20:12 в пользу Помпея. Наоборот, нижняя часть была на стороне Цезаря; среди трибунициев и эдилийцев соотношение идет как 20:6.
В ходе гражданской войны произошли значительные перемены. Прежде всего, сенат понес серьезные потери. Оценить их точно достаточно трудно. По списку Д. Шэкльтона Бэйли, число погибших сенаторов примерно равно 30 (в основном — помпеянцы). Некоторая, небольшая часть осталась среди непримиримых, некоторые умерли или сошли со сцены. Все эти потери сената могли приближаться к сотне человек. Особые потери пришлись на верхние эшелоны: среди погибших было 9 помпеянских консулов: Помпей, Афраний, Бибул, Лентул Спинтер, Домиций Агенобарб, Ann. Клавдий Пульхр, Метелл Пий Сципион, М. Клавдий Марцелл (консул 51 г.), Л. Корнелий Лентул (49 г.) и примерно столько же преториев — Г. Фанний, М. Порций Катон, М. Петрей, М. Целий Руф, Т. Анний Милон, П. Атий Вар, легат пропреторского ранга Т. Атий Лабиен.
Определенные перемены стали происходить в ходе гражданской войны. В сенат вошло некоторое (видимо, не столь большое) число молодых офицеров Цезаря и, возможно, всадников и муниципалов. С другой стороны, поскольку магистратами назначались цезарианцы, многие из членов “партии Цезаря” значительно повысили свой статус. В 48–44 гг. создается новая элита цезарианских консуляров. В 48 г. консулом стал П. Сервилий, в 47 г. — Кв. Фуфий Кален и П. Ватиний, в 46 г. — Лепид, в 45 г. — Кв. Фабий Максим, Г. Требоний и Г. Каниний Ребил, в 44 г. — М. Антоний. Сенат становился цезарианским.
В сенате оставалось немало тех, кто занял в 49 г. нейтральную позицию. Некоторые из них были даже весьма высокопоставленными лицами. Примерами могут служить Сер. Сульпиций Руф и Л. Эмилий Павел, знаменитый правовед Сер. Сульпиций Руф, консул 51 г., сохранил нейтралитет в гражданской войне и оставался в столице. После убийства Цезаря Сульпиций пытался сохранить ту же позицию, был отправлен в качестве посла к М. Антонию и умер во время посольства. Л. Эмилий Павел, родной брат триумвира, был консулом 50 г. и провел всю войну в Риме. Нелояльность Павла привела к тому, что он попал в проскрипционные списки в 43 г., бежал с помощью брата, сражался в армии Брута, спасся и прожил в изгнании в Милете. По мере успехов Цезаря такие сенаторы постепенно отходили от политики или сближались с оппозицией.
В 48 г. в сенат стали возвращаться бывшие помпеянцы, пошедшие на компромисс с Цезарем. Можно предположить, что около половины помпеянского сената вернулось в Рим. В 48 г. вернулся Цицерон, из изгнания возвратился консул 51 г. М. Клавдий Марцелл. Будучи ярым противником Цезаря, он выступил на заседании 1 января 49 г. за отсрочку объявления войны. Марцелл не принимал участия в военных действиях, но сочувствовал помпеянцам, а затем удалился на Митилену. В 46 г. Цезарь вернул Марцелла из изгнания, но тот вскоре погиб. Его брат, Гай, консул 50 г., бежал с Помпеем из Рима, но вскоре вернулся, быть может, даже не покинув Италию и дожил до 40 г. до н.э.
Видное место среди вернувшихся помпеянцев занимали Марк Юний Брут и Гай Кассий Лонгин. В 49 г. Брут был легатом П. Сестия в Киликии и присоединился к Помпею, а после Фарсала сдался Цезарю. После сдачи Брут стал близким к диктатору человеком, что, возможно, было вызвано и отношениями Цезаря с Сервилией. В 47 г. Цезарь послал Брута в Цизальпийскую, где он находился до марта-апреля 45 г.. В 44 г. Брут стал городским претором, на 41 год планировалось его консульство. Гай Кассий Лонгин сдался Цезарю после своей успешной операции против Мессаны. Обстоятельства сдачи неизвестны. Возможно имело место ходатайство Брута, возможно, он был с Цезарем в Александрии, и диктатор сохранил за ним статус легата. После этого Кассий уже не участвовал в войне и жил в Риме, а в период испанской кампании проявил даже большую лояльность к Цезарю, чем Цицерон. Если последний в письме к Манлию Торквату заявляет, что плохо будет независимо от того, кто победит, то Кассий пишет о своем сочувствии Цезарю и дает уничтожающую характеристику Гнея Помпея-младшего. В 44 г. Кассия тоже ожидал карьерный взлет: он стал претором 44 г. и должен был получить управление Сирией, игравшей большую роль в планах восточного похода.
Среди вернувшихся были Кв. Элий Туберон, которого пустил в Африку Аттий Вар. В 48 г. Туберон сражался при Фарсале, после чего сдался Цезарю. В 48 г. вернулся Л. Цецилий Метелл, трибун, оказавший сопротивление Цезарю в апреле 49 г. После африканской кампании возвратился активный участник испанской (49 г.) и африканской войн Гн. Кальпурний Пизон Фруги. В 47 г. Цезарь вернул Корнелия Лентула Спинтера, сына консула 57 г. Примерно в это же время сдался претор 49 г. . Минуций Терм, вероятно уцелел Квинтилий Вар, легат Атия Вара в 49 г. Гай Колоний, командовавший родосской эскадрой Помпея в 49–48 гг., дожил до 32 г. до н.э., после Фарсала к Цезарю перешел командовавший азиатской эскадрой помпеянцев Лелий Гай Луцилий Гирр, один из командиров армии Домиция под Корфинием в феврале 49 г., будучи отпущен Цезарем, бежал к Помпею и сдался после Фарсала Тогда же сдался Лукреций Веспиллон, командовавший когортами в Сульмоне в 49 г., а затем возглавивший часть азиатского флота Лелия. Близкий друг Цицерона Сестий после Фарсала перешел на сторону Цезаря , а в 47 г. командовал так называемым “понтийским легионом” в войне с Фарнаком .
Итак, к 44 г. цезарианцы по большому счету, контролировали сенат. Последний несколько поредел, и от трети до половины его составляли бывшие помпеянцы, “нейтралы” и люди, хотя бы частично находившиеся в оппозиции к Цезарю. Диктатор сделал все возможное, чтобы наладить с ним конструктивный диалог как через лидеров этих групп, Цицерона, Брута, Кассия, Либона, Теренция Варрона, так и через своих сторонников. По большому счету, это не удалось. Большинство бывших помпеянцев ( Кальпурний Пизон, Лукреций Веспиллон, Спинтер-младший, Минуций Терм, Колоний, Лелий, Секстилий Руф, Лукцей, Луцилий Гирр и др.) оказались в числе заговорщиков и их сторонников. Нелояльными оказались и многие их лидеры, Цицерон, Кассий и Брут.
Ресурсы оппозиции можно оценить по данным проскрипций. В заговоре против Цезаря участвовало около 60 человек. Наши источники дают разное число проскрибированных в 43 г. — Ливии — 130, Орозий- 132, Флор- 140, большее число дает Плутарх — 200 и 300, число 300 дает и Аппиан. Возможно, 300- это общая цифра, включающая и тех, кто, в конечном счете, уцелел, а данные Ливия, Орозия и Флора, видимо, отражают число погибших реально.
. Заговорщики в это число не входят, об их судьбе автор рассказывает отдельно. Из этого следует, что оппозиция могла насчитывать 100–150 твердых сторонников и примерно такое же число сочувствующих.
Видимо, именно во время второго пребывания в Риме Цезарь делает радикальный шаг с целью обеспечить себе большинство в сенате. Число сенаторов значительно выросло. Дион Кассий сообщает о 900 сенаторах. Светоний просто пишет о резком увеличении их численности. Это число подтверждается косвенными данными. К моменту окончания гражданской войны 44–31 гг. сенат составлял около 1000 человек. Данные Светония подтверждаются информацией “Деяний”. Август сообщает, что его поддержали 700 сенаторов. По данным Диона Кассия, около 300 человек бежали к Антонию. Чистка сената в 29 г. сократила его почти на 200 человек. После второго ценза (19 г. до н.э.) сенаторов осталось 600.
Известно, что триумвиры не проводили больших пополнений, видимо, вводя своих сторонников в явочном порядке. Можно предположить, что они могли пополнить сенат на 200–400 человек (плюс пополнение потерь), но основную реформу совершил Цезарь. Увеличение числа сенаторов до 900 человек предполагает, что новых сенаторов было около 500. Это, несомненно, были люди, лояльные к диктатору.
Сенаторская реформа была не менее важным социально-политическим переворотом, чем создание личной власти Цезаря. Формально диктатор как бы шел по стопам Суллы, но содержание было иным. Пополнение сената имело социальное, политическое и правовое значение. В плане социальном и национальном римский сенат становился италийским, а нобилитет (и помпеянский и цезарианский) растворялся в италийской муниципальной знати и всадничества, в перспективе было пополнение сенаторами-провинциалами (именно это небольшое, но символичное пополнение и было воспринято особенно). Реформа сената была переходом власти от римского нобилитета к италийской муниципальной верхушке, и от римских олигархов к италийскому верхнему и среднему классу.
Новый сенат был одной из основ политической стабильности. В нем преобладали сторонники Цезаря. Возможно, именно эта реформа, даже больше, чем личная власть Цезаря, лишала нобилитет монополии на власть. На первых порах новый сенат имел два уязвимых места: многие сенаторы имели низкий статус, как правило, будучи педариями (педарии – сенаторы второго ранга, не занимавшие еще курульных должностей и не имевшие права самостоятельного голоса, но они могли присоединяться к голосам других сенаторов) и не имели опыта сенатской деятельности.
Реформу сената Цезарь, вероятно, проводил в качестве диктатора, подобные прецеденты были и ранее: первым было пополнение сената Кв. Фабием Бутеоном после Канн в 216 г., вторым было пополнение Суллы.
Сенатская реформа была дополнена реформой магистратур. Число квесторов выросло до 40, т.е. удвоилось. Новые квесторы, не входящие в сенат, должны были теперь автоматически становиться сенаторами, что и обеспечивало пополнение. С другой стороны, это был способ придать статус новым сенаторам, причем, сделать это достаточно быстро. Увеличение числа квесторов было связано и с увеличением числа провинций, которое достигло примерно 20 и имело тенденцию к росту. Завоевания Августа добавили около 10 провинций, а диктатор готовил еще более масштабную программу. В соответствие с квестурой были приведены и другие должности: преторов стало 14, позже -16, а эдилов — 8.
(Эди́л (лат. Aedilis; от aedes — «храм») — в древности одна из должностей магистратов Рима. Имя «aediles» произведено от «aedes» и доказывает отношение этой магистратуры к постройкам вообще или к храмам (а может быть, к одному какому-либо храму) в частности).
Есть основания считать, что Цезарь видел в сенате работающий орган и был готов сотрудничать со всеми группами сенаторов, включая оппозицию, он, несомненно, создавал сильный сенат, в котором видел серьезного партнера. По сути дела, это была будущая августовская система дуализма. Цезарь брал на себя военные и внешнеполитические функции и самые радикальные преобразования, более спокойное и рутинное гражданское управление оставалось сенату. На первых порах персональный контроль Цезаря был более сильным. Диктатор запрещал сенаторам и их детям покидать Италию иначе, как по служебным делам. Весной 44 г. Цезарь собирался надолго покинуть Италию. Балканская и восточная кампании должны были продлиться не один год, и на это время управление переходило к сенату. Хотя элементы имперского управления начинали зарождаться (особенно в 49–46 гг.), они никоим образом не могли быть альтернативой сенату.
К марту 44 года до н.э. по Риму ходили слухи о зреющем заговоре. Говорили об этом почти открыто. Какая-то информация доходила и до Цезаря. Однажды он сказал: «Я не слишком боюсь этих длинноволосых толстяков (имея в виду Антония и Долателла), а скорее длинных и тощих ((это о Бруте и Кассии)». Кто-то предупредил диктатора, что Брут хочет его убить, но он в это не поверил. Прикоснувшись к груди, он сказал: «Брут повременит с этим телом», имея в виду, что хоть Брут и стремится к высшей власти, но не решится на вероломное убийство. Цезарь считал его благородным человеком, не способным на такую низость, как предательство. Ему предложили почетную стражу, но он отказался от нее.
Заговорщики никогда не встречались открыто. Но несколько раз они собрались дома. Во время этих встреч домашних и рабов куда-нибудь отсылали.
Было много обсуждений, как и где осуществить убийство Цезаря
За два дня до убийства Кассий встретился с заговорщиками в последний раз. Нужно было обговорить детали. Он сказал им, что, если их план будет раскрыт, они должны будут повернуть ножи против себя. Все согласились с этим.
В день, когда было назначено убийство Цезаря 15 марта 44 года до н.э., только Порция знала, что Брут ушел из дома, подпоясавшись кинжалом. Напряженное ожидание довело ее до нервного истощения, и она потеряла сознание. И Бруту, который дожидался появления Цезаря в курии, сообщили, что его жена умирает. Но он всё же не пошел домой и довел дело до конца. Когда Цезарь был убит, Бруту, не получавшему должной поддержки, пришлось покинуть Рим. Порция последовала за ним в Антий вместе с его матерью и сестрой. Здесь она присутствовала на встрече Брута с Цицероном, на которой обсуждались дальнейшие действия республиканцев.
У кого родилась идея убить Цезаря позднее заговорщики даже не могли вспомнить. В таких случаях говорят, что идея витала в воздухе.

Кто-то называл Кассия, кто-то Брута, кто-то еще кого-то. Но это не важно. Идея, как говорил вождь мирового пролетариата, уже овладела массами. Сначала глухо между собой сенаторы говорили о тиране. Всегда среди собеседников найдется радикал, который предложит самый эффективный способ решения проблемы. То есть убийство. Нет человека, нет проблемы. Может быть, в начале кого-то это и ужаснуло. Правда, здесь была не масса, а куча сановников, которые считали, что без диктатора они будут еще сановней.
Их карьера, благополучие не будут зависеть от воли одного человека.
Олигархи всегда за коллективное руководство, под которым они понимают олигархическое правление, семибоярщину. Россия тоже переживала подобное. И не раз. И заканчивалось это всегда плачевно и для страны, и для народа. Но как говорили российские дворяне во время воцарения Анны Иоанновны: «Лучше иметь одного тирана, чем десять».
Еще в 46 году до н.э. по словам Марка Туллия Цицерона, Цезарь говорил о том, что на него готовится покушение. Но Цезарь не наказывал участников заговоров и ночных сборищ. Осенью 45 года до н.э. имел место заговор Требония. Гай Требоний, старый соратник Цезаря рассказал о своем плане убийства Цезаря на пути из Испании в Рим Марку Антонию, но не нашел с его стороны поддержки.
К подготовке заговора приступили в феврале 44 года до н.э. и хотели осуществить его до того, как Цезарь отправится в парфянский поход. Этот заговор объединил людей с очень разными взглядами и разным прошлым. Это была довольно большая группа людей влиятельных и незначительных, гражданских и военных чинов. Из них каждый руководствовался личными соображениями. В заговоре участвовало до шестидесяти человек, но в убийстве участвовали не все, некоторые объявили о своем причастии к заговору, когда уже все произошло. По именам известны двадцать человек.
Во главе заговора стояли Гай Кассий Лонгин и Гай Юний Брут.
Цезаря предупреждали в тот злополучный день. Дурные приметы. Лучше не ходить на заседание сената. Дурные приметы иногда сбываются. Так что нужно было послушать совет. Пушкин как-то сорвался из деревни и отправился в Санкт-Петербург. Дорогу перебежал заяц. Александр Сергеевич был суеверным человеком. И вернулся назад. А через несколько дней на Сенатской площади произойдут известные события, которые затем назовут восстанием декабристов. Через несколько лет император Николай I спросит поэта, где бы он был, если бы в этот день оказался в столице. Пушкин ответил прямо: «Со своими друзьями на площади». Ответ был прямой и откровенный. Император только хмыкнул. Смелость и искренность он ценил. А что было с теми, кто в тот день оказался на Сенатской площади в рядах бунтовщиков, мы знаем. Так что, если бы не суеверность Пушкина, он бы последовал на долгие годы в места столь отдаленные. И вряд ли осчастливил человечество своими шедеврами.
«Император - не святоша» - спустя долгие столетия и даже тысячелетия написал один бард о Цезаре. Так оно было, за тем только исключением, что титулом императора Гай Юлий не обладал («Я Цезарь, а не царь» - сказал он). Количество недовольных им римских патрициев множились. Попытку организовать заговор предпринял Гай Кассий Лонгин, который лютой ненавистью ненавидел диктатора и мечтал о возрождении «настоящей» Республики. Однако взгляды римлян были прикованы не к нему, уже попытавшемуся бросить вызов Цезарю, а к сорокалетнему Марку Юнию. В глазах современников он был своеобразной реинкарнацией Луция Юния Брута, одного из основателей Республики, что боролся с царём Тарквинием несколькими сотнями лет ранее. Постепенно и сам Брут проникся этой идеей убийства тирана и присоединился к заговорщикам, а Цезарь будто бы начал опасаться его влияния и громкого имени. Именно с момента этого поворотного решения Брута Кассий стал популярен, и всё больше сенаторов соглашалось участвовать в заговоре. К пятнадцатому марта их было более семи десятков.
Брут и его шурин Гай Кассий Лонгин стали составлять заговор против Цезаря, к которому привлекли других сенаторов.
Цезарь в это время готовил поход на восток. Его план состоял в том, чтобы вторгнуться в Парфянское царство, Скифию и на Кавказ и атаковать Германию с востока, откуда германские племена совершенно не ожидали удара. И наконец-то покончить с этой вечной угрозой. Цезарь намеревался покинуть Рим во второй половине марта, а это значило, что Освободителям (так они себя называли) нужно было поспешить с осуществлением своего план или их шансы будут упущены. Возможно, навсегда.
Многие хотели расправиться с Цезарем побыстрее, но заговор всё же был тщательно спланирован.
И за долгое время, и накануне ид Цезарь получал предзнаменования беды. Он даже хотел не идти в Сенат, но заговорщики уговорили его всё же явиться на заседание, говоря, что в ином случае его поднимут на смех.
Памятник Цезарю.
Соседняя комната была предназначена для сна, там стояли клине и кровати.
Порция наблюдала, как муж собирается. Это было так некстати. Но он бы никогда не осмелился сказать ей об этомВот и всё! Осталось последнее. При ней этого лучше не делать. Но она не собиралась уходить. Она молча стояла и наблюдала за его сборами. Он посмотрел в окно. Вздохнул. Посмотрел на кинжал. Сегодня он станет орудием истории, который изменит историю Римской державы. Кинжал ему подарил тесть, которого Марк очень почитал и даже написал в честь него речь, в которой он превозносил его достоинства. Мог ли представить тесть, какую роль сыграет его подарок в римской истории? Времени уже не оставалось. Что же? Не до церемоний.
Взял кинжал. Его сталь блеснула в солнечном свете. Марк спрятал его под того. Провел рукой. Совершенно незаметно. Поглядел на Порцию.
- Что это значит, Марк?
- Понимаешь, на римских улицах стало опасно, слишком много негодяев, которые нападают и грабят мирных граждан.
- Ты меня обманываешь. Тебя всегда сопровождает Тибул. Он тебя защитит от любого преступника. Да и от одного взгляда на него у них отпадет всякое желание нападать.
- Но с кинжалом я чувствую себя спокойней. Потом Тибул может замешкаться. А если грабителей будет несколько?
- Ты никогда не брал с собой оружия. И тебя почему-то не беспокоили преступники на римских улицах.
- Мы всегда что-то делаем впервые. Может быть, с сегодняшнего дня это войдут у меня в привычку.
- Мое сердце не обманешь. Что вы задумали, Марк?
Она шагнула к нему и коснулась его грудью, которую он так любил ласкать и целовать.
- Ничего! Ничего, любимая! Не надо так волноваться!
Он погладил ее ладонь, улыбнулся. Но Порцию обмануть было невозможно. Она резко отдернула руку.
- Я не отпущу тебя, пока ты мне не скажешь правду. Мы же договорились, что не будем ничего скрывать друг от друга.
- Я не могу опаздывать.
- Ах, так!
Порция бросилась к стене. Это произошло так стремительно, что он даже не успел подумать, что она намерена сделать. В ее руках был кинжал. Марк знал, что она была готова на всё. В чем другом, а в решительности ей не откажешь. И никакая боль ее не могла остановить.
- Любимая!
Марк бросился к ней. Но Порция уже всадила себе кинжал в бедро. Она крепко сжимала рукоять. Кровь заливала одежду и капала на пол. Но она смотрела не на кровь, а на него.
- Зачем? Я позову рабыню, чтобы она сделала перевязку.
- Не надо никого звать.
Она подняла кинжал и теперь держала его лезвием кверху перед собой. На лезвии была кровь.
- Ты мне должен сказать правду.
- Хорошо! Хорошо! Сегодня у меня особый день. Может быть, самый важный день в моей жизни. Мы убьем тирана, если сами не будем убиты прежде. Скоро всё будет решено. Для этого я и взял кинжал. Он сегодня станет оружием истории или прервет мою жизнь.
Убийство Цезаря
Это было пятнадцатое марта. В этот день заговорщики решили провести гладиаторские игры в театре Помпея. И театр ими был выбран не случайно. Они были уверены, что это добрый знак. Присутствовать на боях могли только сенаторы. Было опасение, что чернь может помещать осуществлению замысла. Действие толпы всегда непредсказуемо. И никто не мог сказать, как себя поведут простолюдины, большинство из которых поддерживало Цезаря, поскольку он устраивал для них роскошные гладиаторские бои, беднякам увеличили бесплатную раздачу хлеба и уменьшили квартплату. А еще для тех, кто не мог рассчитаться с долгами, из римской казны погасили эти долги. Солдаты стали получать повышенное жалование, многие были произведены в офицеры, а многие из офицеров получили звание сенаторов или какую-нибудь должность в Риме. Простолюдины всегда тяготеют к сильной руке, считая, что самодержавный правитель сможет урезонить зарвавшихся олигархов и сановников. И суд его будет скор и справедлив. Поэтому часто с жалобами часто шли не в суд, а к Цезарю.
К этому дню среди заговорщиков было уже шесть десятков человек. Но всё-таки был страх. А неудача – это значит для них смерть.
Поэтому на последней тайной встрече они поклялись, что если их кинжалы не достанут тирана, тогда они решат жизни себя, чтобы не давать повода Цезарю выставить их на публичный позор.
- Я вернусь или победителем, или совсем не вернусь, - сказал Марк.
Он поцеловал Порцию. Она впилась в его губы и долго не отпускала, пока он сам не оторвался.
- Жизнь, в которой не будет тебя, мне не нужна.
Брут знал, что это не пустые слова. Порция никогда не скажет того, чего она не сделает. Порция – решительная женщина. Если она что-то задумала, то уже никто и ничто не могло остановить ее. Она была достойной дочерью своего отца.
Сервилий Каска вечером побывал у Марка Антония. Выглядел он обеспокоенным. Был напряжен, взвинчен.
- У меня плохое предчувствие, Марк. Я не мог оставаться дома. Поэтому поспешил к тебе. Что-то затевается. Я думаю, что ты должен отговорить Цезаря от посещения театра. Он подвергает себя опасности. В конце концов, можно сослаться на нездоровье. В театре будут одни сенаторы. А многие из них его тайные или явные враги. Кровавое зрелище гладиаторского боя может отвлечь внимание, и никто даже не заметит покушения на Цезаря.
- Что-то назревает, Сервилий. Я согласен с тобой. Но ты же знаешь Цезаря. Его трудно отговорить от того, что он задумал. А в заговоры он просто не верит. А если и верит, то никак не показывает этого.
Расстались они за полночь. Марк Антоний решил предупредить Цезаря утром, до того, как он войдет в театр. Он догонит его по дороге и будет его убеждать не идти в театр.
Марк Антоний опоздал.
Наконец диктатор пришел в курию. Вздохнули с облегчением. Значит, он ни о чем не догадывается.
Цезарь уже поднимался по широкой лестнице, где его поджидала толпа заговорщиков. Он принял это как дар почтения. Они дожидались его на лестнице, чтобы поприветствовать. От толпы отделился сенатор Тилий Цимбер.
- Цезарь! – громко произнес Тилий и поднял руку ладонью к Цезарю. Это был обычный жест.
Протянул Цезарю бумагу.
- Я прошу помиловать моего брата и вернуть его из изгнания. Он уже понес достаточное наказание.
К Цезарю поспешили другие сенаторы и окружили его плотным кольцом. Цезарь теперь был не виден со стороны. Они стояли в несколько рядов, касаясь друг друга. Они поддержали Тилия и тоже просили, чтобы его брата вернули в Рим, где бы он нашел достойное применение своим способностям. Нельзя столь одаренного юношу держать где-то в захолустье. Вот тут Цезарь почувствовал опасность. Он был один, а вокруг стена сенаторов. Кольцо вокруг него сжималось. Сенаторы надвигались на него. Ему уже стало ясно, что судьба юноши их не очень-то заботит, что у них совсем другие намерения. А больше всего об этом говорили выражения их лиц. Он уже догадывался, какие это намерения. Цимбер схватил Цезаря за тогу. Это была неслыханная дерзость.
- Как ты смеешь? – возмутился Цезарь. – Немедленно убери от меня свои руки!
Это был условный знак для заговорщиков. Настал момент решительных действий.
Сенаторы были вооружены стилусами, заостренными палочками для письма. Некоторые были костяные, другие металлические. Длиной до пятнадцати сантиметров. Прекрасное оружие, незаметное и в то же время довольно опасное. Вход в сенат с оружием был запрещен. И хотя некоторые сенаторы, как и Брут, взяли с собой кинжалы, но оставили их у своих рабов перед входом. И надеялись пустить их в дело, если бы заговор провалился и им пришлось бы покончить жизнь самоубийством. Всё-таки убивать себя стилусом было бы уж слишком по-плебейски.
Но у некоторых в руках оказались кинжалы. Несмотря на запрет, они, как и Брут, пронесли их под тогами.
В то же самое время Каска выхватил кинжал и нанес Цезарю скользящий удар в шею. Если бы удар был сильнее и точнее, то с убийством Цезаря было бы покончено уже в первую минуту. Цезарь повернулся и схватил Каска за руку. Тот побледнел. Но тут же все сенаторы, включая Брута, набросились на Цезаря. Удары сыпались со всех сторон.
Цезарь попытался бежать. Но кровь заливала ему глаза. Он сделал несколько шагов, запутался в своей одежде и упал. Но если бы даже он и не упал, то вряд ли ему удалось бы вырваться из плотного кольца сенаторов, которые бы просто не позволили ему это сделать. Шансов на спасение у Цезаря не было ни малейших. Один против шестидесяти человек!
В эпоху нового времени станет популярной легендой о последних словах Цезаря. Когда он увидел Брута, который занес над ним кинжал, то воскликнул:
- И ты, Брут?
После чего завернулся в тогу и перестал сопротивляться.
На самом деле эта фраза, ставшая знаменитой, впервые прозвучала в трагедии Уильяма Шекспира. Ни один из античных авторов не упоминает ни о чем подобном. Два античных автора Светоний и Дион Кассий пишут о том, что Цезарь, увидев Брута с обнаженным кинжалом, воскликнул:
- И ты, дитя мое?
Эти слова имеют уже совсем иное значение. Либо Цезарь напомнил ему о своем отцовстве, что в общем-то вряд ли, поскольку Цезарь был еще очень молод, когда родился Марк Брут, либо напоминает ему о почти отцовском отношении.
А Плутарх пишет о том, что Цезарь вовремя убийство метался и кричал, и пытался отбиться от ударов, но увидев Брута, замолк и, завернувшись в тогу, покорно предался судьба. Как бы то ни было и Плутарх подтверждает версию о том, какое впечатление на Цезаря произвело появление Брута среди убийц.
Брут ранил Цезаря в бедро, но и сам был ранен. В пылу борьбы кто-то из сенаторов ударил его в руку.
Врач, который производил вскрытие Цезаря, установил, что только одна рана оказалась смертельной. Цезарь умер от потери крови в результате двадцати трех ножевых ранений. Ступени театра были залиты кровью правителя. Белоснежные одежды сенаторов были забрызганы его кровью.
Когда стало ясно, что Цезарь мертв, Брут выступил вперед. Он намеревался обратиться к сенаторам с речью, в которой бы назвал их героями, а сегодняшний день величайшим в истории Рима. Но тут его ждал конфуз. Все сенаторы бросились в здание. Они испугались того, что только что сделали и надеялись за стенами театра найти защиту. Тогда Брут и несколько его сторонников пошли к Капитолию. Оттуда Брут обратится к римлянам, которые, они были уверены в этом, будут очень благодарны заговорщикам за убийство диктатора. Но перед Капитолием они никого не нашли. Весть об убийстве Цезаря быстрой молнией разнеслась по Риму. И римляне были напуганы. Они были уверены, что этим дело не ограничится.
Тело Цезаря лежало там, где оно упало, в течение трех часов, прежде чем его забрали правительственные чиновники. Рабы стали смывать кровь со ступеней. Кто-то пробовал кровь на вкус.
Через несколько дней на Форуме была установлена восковая фигура Цезаря, которая показывала эти двадцать три ножевые раны. Они были помечены красной краской. Там собралась толпа. Начался пожар, который нанес ущерб Форуму и Курии, где заседал сенат. Римляне это сочли проявлением гнева богов, которых привело в ярость убийство Цезаря. За убийством Цезаря наступил хаос, который привел к возвышению Октавиана Августа и установлению империи. Цезарь будет провозглашен священной фигурой.
Где же была охрана Цезаря, которая могла бы его защитить?
Возможны два ответа. Либо охраны не было, либо заговорщики сняли охрану или подкупили, а возможно, заменили на своих людей, что маловероятно, поскольку Цезарь бы заметил подмену. Это покажется невероятным, но подкупать или заменять охрану не понадобилось за неимением таковой, что, конечно, на руку было заговорщикам. Да! Правитель огромной державы не имел охраны. Хотя даже сенаторы не выходили из дома без сопровождения двух-трех рабов телохранителей.
Когда Цезарю говорили, что необходимо завести охрану, он отвечал, что лучше быть один раз убитым, чем всё время жить в страхе. Он был уверен, что покушение не угрожает ему. Кто же осмелится совершить на него покушение в центре Рима? Да тут же народ разорвет убийцу на куски. Нет, ему бояться нечего в столице державы. Но охрана у Цезаря всё же была. Но незначительная. И увеличивать ее он не намеревался. Всего три раба. Но дело в том, что на заседание сената входить с оружием было нельзя. И поэтому его телохранители ожидали Цезаря у входа. В это время заседания сената проводились в театре Помпея, поскольку в здании сената производили ремонт.
Рабы остались у входа. Но что могли сделать три раба против нескольких десятков сенаторов. Для заговорщиков они не представлял никакой угрозы. Если бы они попытались защитить своего патрона, их можно было бы легко ликвидировать. Если сенаторы решили поднять руку на правителя, то что для них значила жизнь каких-то трех рабов. Конечно, и охранники это прекрасно понимали, они знали, что их жизнь для римлян не стоит и ломанного гроша.
Им оставалось одно: стоять в стороне, с ужасом наблюдая, как убивают Цезаря. Хотя может быть, испугавшись, они просто бежали от театра. Ведь они были опасными свидетелями. И их легко бы порешили под горячую руку.



Порция – жена Брута
Но что же собой представлял главный заговорщик?
Вернувшись в Рим, Брут развелся со своей первой женой и вскоре сочетался браком со своей кузиной Порцией, что вызвало недовольство его матери. Порция очень любила своего мужа. Когда Брут стал участником заговора против Цезаря, она догадалась, что у ее мужа есть заботы, о которых он не хочет ей рассказать. Чтобы доказать Марку Юнию, что он может делить с ней эту тайну, Порция нанесла себе серьезную рану ножом в бедро. Тогда Брут ей всё рассказал. Возможно, что сама идея убийства Цезаря возникла под влиянием Порции, которая одним своим присутствием указывала на Катона и «высокое служение долгу».
Первым браком Порция была замужем за Марком Бибулом, неизменным коллегой и непримиримым врагом Цезаря.
С самого начала войны между Цезарем и Помпеем (49 г. до н.э.) и первый муж, и отец Порции сражались на стороне последнего. Оба они последовали за Помпеем на Балканы. Бибул, командуя флотом, потерпел поражение и покончил самоубийством, доведя себя до смерти голодом, физическим и психическим истощением. Это было в 48 г. до н.э. А в 46 г. до н.э. в Африке погиб отец Порции. Но ее брат всё же был помилован Цезарем.
После двух лет вдовства Порция вышла замуж за своего двоюродного брата Марка Юния Брута. Брут втайне любил кузину еще во времена ее первого брака. С другой стороны, женитьба на женщине, муж и отец которой были решительными врагами Цезаря, становилась и политической акцией Марка Юния.
В зависимости от личных симпатий и политической позиции речь могла идти о великой жертвенности или гнусном предательстве.



Дальнейшая судьба заговорщиков
И вот теперь перед ними лежал окровавленный труп тирана. Был полдень. С оружием, обагренным кровью, убийцы направились на Капитолийский холм. Сделав, как им мнилось, лучшее, к худшему они приготовились.
И предчувствия их не обманули. Освобожденный народ Рима не высыпал в восторге на улицы. Бруту все же удалось собрать небольшую толпу, но холодная, сдержанная манера говорить, присущая ему, оттолкнула слуша¬телей. Среди сенаторов нашлись сторонники заговора, но число их было невелико.
Заговор, начатый так решительно, скоро остановился. Уже к вечеру того же дня, 15 марта, заговорщики полностью потеряли инициативу. Они теперь не устрашали своих врагов, а пугались каждого их действия. Не расправлялись с ними, а убегали от них. Не переустраивали жизнь «на принципах разума», понятных им, а эту неразумную жизнь свою спасали, гонимые бедой и судьбой. Беда была прежде всего в том, что Брут был добр к римлянам. Он настоял на том, чтобы заговорщики, убив Цезаря, пощадили его ближайших друзей. Так, по милости Брута, сохранил жизнь консул Марк Антоний.
Брут милосердием хотел предотвратить гражданскую войну. А фактически сделал все, чтобы разжечь ее. Теперь отомстить за убийство тирана было кому.
Удар был нанесен уже на следующий день. Он не стал для Брута днем триумфа, но, напротив, днем позора и унижения. Это было полное крушение его надежд. Полный разгром! И кто? Тот, кого он считал ничтожеством, дворовая собачка Цезаря – Марк Антоний. Он даже и не учитывал его в своих планах. Где ж ему тягаться с Брутом?
Собрать сенат не удалось даже в половинном составе. Многие были смертельно напуганы и затаились, не зная, что их ожидает дальше: смерть или триумф.
Кто-то скрылся на своей вилле. Кто-то, понимая, что вилла не спасет, если начнутся преследования, собирал самое ценное в узлы и намеревался бежать куда-нибудь подальше от Рима, в Испанию, на Балканы, в Африку, где легче спрятаться, чем в Риме. Рим становился смертельно опасным.
Заседание долго не начиналось, потому что никто не решался выступить. Его речь могла стать той удавкой, которая бы затянулась на его шее. Оставалось только гадать, куда могли повернуть события. Брут поморщился. Напомнить им, что все они повязаны кровью? Нет, он этого не скажет. Да они и сами это прекрасно понимают. Брут поднял руку и вышел.
- Друзья, мы с вами стали свидетелями и участниками величайшего события в римской истории. О нем немало напишут. И наши потомки будут завидовать нам, отстоявшим республику. Тиран хотел возложить на свою голову царскую корону и отринуть все законы республики. Но республика победила. Предлагаю устроить в Риме по этому поводу трёхдневное празднества. Пусть ликующие толпы насладятся праздником. Ни у кого не будет возражений?
Поднялся Марк Антоний. Он медленно и долго выходил к центру, откуда он был виден всем сенаторам.
- Есть возражения, Марк Юний Брут. Выходит, что Цезарь – тиран, деспот, враг римской республики, то есть преступник, который стоял во главе сената несколько лет?
- А разве не так, Марк Антоний?
- Но если это так, то все законы, которые он принял тоже преступны, все н назначения его преступны и те, кто повиновался его повелениям являются пособниками преступника.
Марк Антоний сделал паузу. Тяжелым взглядом обвел сидящих. Кто-то в его взгляде почувствовал угрозу.
- Здесь далеко не все сенаторы. Но из тех, кого я вижу, многие назначены Цезарем, как и судьи и другие должностные лица. Многих он простил и вернул из опалы. Уважаемые! Вам придется отказаться от своих должностей. Ведь вы их получили от преступника. А тем, кто был в ссылке, нужно вернуться на свои прежние места. С офицеров и солдат мы должны взыскать те надбавки, которые они получили от тирана. Пусть продают свое имущество, рабов и рассчитываются с казной. Как поведет себя армия, когда узнает об этом? Как она себя поведет, когда узнает, что у многих забрали земельные участки, которые они получили от диктатора? Все здесь умудренные политики и прекрасно понимают, что миром правят не красивые фразы, а политическая целесообразность. И в этом заключается искусство политика. Я взываю к вашему благоразумию.
Брут побагровел. Он теребил тогу всё время, пока говорил Марк Антоний. Каждое его слово, как стрела, направленная в сердце. Сильный удар! Весы качнулись в другую сторону. И земля закачалась под ногами Брута. Вот так в мгновение может рухнуть самое грандиозное дело. Опасная ситуация. Брут поднялся и занял то место, на котором только что стоял Марк Антоний. Поднял руку.
- Марк Антоний взывал к политическому благоразумию. А я взываю к вашему гражданскому достоинству, к памяти предков, которые не щадили своих жизней ради республики. Или нам надо про все это забыть и жить лишь ради сиюминутной выгоды?
Брут говорил долго, сбивчиво, повторяя то и дело одни и те же фразы, сердился на себя и на собравшихся. Слушали его невнимательно, переговаривались. Это бесило, выводило из равновесия.
Наконец-то кто-то не выдержал и выкрикнул:
- Давайте голосовать!
Итог был убийственным. Подавляющим большинством за то, чтобы оставить все указы и постановления Цезаря и организовать ему торжественные похороны.
Дальнейшая судьба заговорщиков сложилась плачевно, их фантазии о возрождении Республики такой, какой она была во времена отца Цезаря, так и остались фантазиями. В 43 году до н. э. двое главных сподвижников покойного Юлия: Гай Октавиан и Марк Антоний, а также начальник конницы Марк Эмилий, не побоявшийся стать посредником между двумя этими совершенно разными людьми, заключили второй в римской истории триумвират, одной из первых целей которого было уничтожение предателей-убийц.
Однако цезарианцы не откладывали месть до создания триумвирата. Марк Антоний, самый близкий друг Цезаря, выступил перед народом с пылкими речами сразу после кровавого убийства. Вид изуродованного тела щедрого к низам (и давно научившегося использовать плебс в своих целях), красноречие и хорошая слава Антония сделали своё дело. Почти все заговорщики, а главное – Кассий и Брут были вынуждены уехать из Рима. Началась гражданская война.
Два с половиной года Марк Брут провел, набирая легионы и завоёвывая народные симпатии в провинциях. Тем же занимался и Гай Кассий, причем поначалу – вместе с Брутом, а затем же они действовали по-отдельности. В Афинах ненавидимые римлянами предатели были встречены очень даже тепло. Там они нашли себе новых союзников – молодых римских юношей, учившихся вдали от столицы и совершенно не переносивших лицемера Октавиана, «тирана» Цезаря и Антония, которого и попрекнуть было особенно не в чем, помимо дружбы с Юлием.
К 42 году до н. э. под контролем Брута оказались Македония и часть Малой Азии, причём захватом первой он был обязан воинским «талантам» Гая Антония, родного брата Марка Антония, который владел провинцией и не смог её удержать. Реакция Антония на подобную слабость брата не известна. Кассий же, пока Брут занимался Балканами, сумел расположить к себе сирийцев. К концу того же 42-го года пришло время решающего сражения: цезарианцы почти полностью исчерпали свои ресурсы (в том числе и финансовые), и победа избавила бы их от проблем, а бывшие заговорщик просто не желали более медлить. Накалялась и политическая ситуация в самом Риме – гражданские войны спокойными не бывали никогда.
Марк Антоний призвал ветеранов, воевавших под началом Цезаря, прибыть в Рим. Марк Эмилий Лепид, верный цезарианец. Командир единственного легиона, расквартированного тогда в Риме, также готовился вступить в бой.
Но пока начались переговоры с убийцами. Брут встретился с Лепидом, Кассий — с Марком Антонием.
Семнадцатого марта убийцы и друзья убитого заключили в Сенате сделку. По сути, она не устроила ни тех, ни других.\
Убийцы, немедленно амнистированные Сенатом, теперь должны были претворять в жизнь решения, принятые Цезарем. Тиран был убит. Тень его еще плотнее легла на Рим. Но все же худому миру радовались в тот день почти все, ибо за последние полвека римляне слишком хороню усвоили, как страшна гражданская война. Сторонники же Цезаря сознавали, что их покойный патрон пришел к власти как тиран и, по римской традиции заслуживал смерти.
Республика была восстановлена, но вскоре слало ясно, что главный бенефициаром переворота стал не Брут, не Кассий, не кто-либо еще из заговорщиков, а Марк Антоний, уже мнивший себя новым Цезарем. Виртуозный демагог, он прилюдно сокрушался, что война готова вернуться в Рим, и картинно мешал этому, примиряясь с заговорщиками. Но в глубине души думал совсем о другом. Миролюбивый златоуст втайне готовился к войне. Своей неуемной энергией, своей железной хваткой он, будущий «царь Егип¬та», и сломил хребет заговору.
Едва по прошествии трех дней бренное тело Цезаря было предано огню на римском Форуме, как охота на заговорщиков началась. В большинстве своем те этого ждали и успели бежать из Рима. Примирение было попрано. Пламя ненависти теперь могло обжечь каждого. Распаленная толпа перепутала поэта с одним из заговорщиков и «растерзала в клочья.
Стало окончательно ясно, что планы заговорщиков потерпели крах, Цезарь был мертв, но торжествовали цезарианцы. Сторонники республики поспешно рассеялись по стране.
Их судьбу предрешило завещание Цезаря. Оказалось, что он усыновил внучатого племянника Гая Октавиана, впоследствии принявшего имя Августа. Завещание внесло раздор в ряды сторонников Цезаря. Теперь за власть в осиротевшем государстве стали ожесточенно бороться два честолюбивых соратника: приемный сын Цезаря и его друг. Марк Антоний.
И каждый из вождей стремился показать свою силу и власть. Показать, что сможет расправиться с заговорщиками. Летом 44 года. До н.э. вожди заговора, Брут и Кассий покинули Италию, поскольку даже в своих поместьях находиться им было опасно. Брут отравился в Афины.
Война наконец началась. К июлю 42 года до н.э. Брут и Кассий собрали в восточных провинциях римской державы 19 легионов. В октябре на равнине в окрестности македонского города Филиппы состоялось решающее сражение между сторонниками Октавиана и республиканцами.
Гражданские войны после убийства Цезаря
После смерти Цезаря ситуация стала тяжелой. Заговорщик предполагали, что народ немного побушует и успокоится. 17 марта было назначено чрезвычайное заседание сената, которое возглавил Цицерон. Было принято несколько базовых постановлений:
1. Амнистия всем заговорщикам
2. Доступ к бумагам Цезаря был только у Марка Антония, он должен был заняться их разбором
3. Все законы Цезаря, даже те, которые были на бумаге и еще не вышли, признавались действительными и действующими в Риме.
Сенат предполагал, что народ это удовлетворит. Однако то, что произошло, далее никто не предвидел.
Римский народ был в бешенстве. Римляне начали громить все дома заговорщиков с целью убить людей, повинных в смерти Цезаря. Те, в свою очередь, заранее уехали. Таким образом, бунтовщики не убили никого важного.
Цезарь, как человек достаточно расчетливый и человек знавший, что умрет, оставил завещание кого бы хотел видеть на троне после себя. Наследником он объявил Гая Октавия, своего внучатого племянника. Его он почти в жизни не видел. Октавий являлся внуком любимой сестры Цезаря Юлии. К сестре он относился трепетно. Его предполагаемый сын (большинство итальянских историков так и считает) Марк Брут был обижен. Брута Цезарь всегда выделял. Как только ему исполнилось 16 лет, ему были открыты все политические дороги. Он доверяет ему важные военные походы. Скорее всего, Брут участвовал в бунте и решился на убийство Цезаря после того, как ему шепнули, что он не станет наследником.
Октавий на момент наследования был 18-летним молодым человеком. Многие считали, что он даже не рискнет приехать в Рим. Первое время он и не приезжал, поэтому власть в свои руки берет Марк Антоний. Он начинает лихо разбираться с государственными делами. Однако он забывает, что на власть претендуют и другие: Кассий, Цицерон и так далее. Планы рушатся, когда в Рим приезжает Гай Октавий.
Октавий меняет имя на – Гай Юлий Цезарь Октавиан Август. Он занимает должность пропретора (новинка) – почти занимающего должность претора. Он никто, ему дали должность из уважения к Цезарю. Он находит политического партнера – старого, но опытного Цицерона. Именно в блоке с Цицероном он начинает вести скрытую борьбу с Антонием.
Цицерон к этому времени создал 14 страстных речей против Марка Антония, все из которых и произнес. Он назвал их филиппики, в подражании греческой традиции. Марка Антония это никак не поколебало.
Далее случилось так, что все силы, претендующие на власть, встречаются в Галлии. Там формировались войска Марка Антония.
В Галлии Децем Брут собирает войска против политических сил. В Галлию отправляется и Марк Антоний и Октавиан Август. Децем Брут недолго продержался и погибает.
Далее Марк Антоний встречается с Октавианом Августом, на что и был расчет.
Октавиан Август с огромной армией и Антоний со своей. Далее появляется еще одна фигура – Лепид. Эти трое поняли, что нужно как-то договориться, так как они не готовы к генеральному сражению. В 43 году до нашей эры они подписывают документ о создании второго триумвирата (первый, который был с Цезарем), который был официальным. Эти трое людей теперь официально правители Рима. Они наделяются неограниченными полномочиями для решения насущных проблем сроком на 5 лет. Задача – предотвратить гражданскую войну.
Начали они свое правление с репрессий.
Формируются списки проскрипций (для казни). Первым в них внесли Цицерона, которого благополучно казнили. Лепид сразу ушел в тень, после убийства Цицерона. Это и сохранило ему жизнь.
В это время на востоке Апеннин Марк Брут собирает армию против этих правителей. К нему присоединяется Кассий. Их союз еще называют «последние республиканцы». Октавиан Август выступает против этих людей и одерживает победу в битве при Филиппах (октябрь 42 года до нашей эры). Именно после этой битвы мы говорим о конце республики. Больше людей, которые воевали за республику не осталось. Теперь пришло время империи.
Причины гибели Римской республики.
1. В первую очередь, усилилось влияние аристократии и сената.
2. Римский народ тоже больше не хотел республики, так как устал от бесконечных гражданских войн.
3. К этому периоду в Риме появляется много деклассированных элементов – выброшенных из общества людей – нищих, без работы, без статуса. Чуть что они начинали браться за оружие, так как терять им было нечего. Для усмирения их нужна была стабильная сильная власть.
Полностью разложились традиционные республиканские ценности: семья и служение народу. Все становится корыстным, власть становится средством обогащения.
Брут продолжает борьбу
Брут решил отправиться в Азию или Македонию. Порция последовала за ним в Антий вместе с его матерью и сестрой. Возможно, они предчувствовали, что видят его в последний раз. Здесь она присутствовала на встрече Брута с Цицероном, на которой они обсуждали дальнейшие планы республиканцев. При чем не только слушала, но и участвовала в беседе. Держалась они при расставании с мужем весьма сдержанно. Оказалось, что они расстаются навсегда. И только увиденная ею картина «Прощание Гектора и Андромахи» заставила ее расплакаться.
Порция вернулась в Рим.
Сведения о смерти Порции, жены Брута, противоречивы. Из одних свидетельств следует, что она покончила с собой, узнав о гибели мужа. А другие говорят о том, что она сделала это при жизни Брута. Тогда мы имеем дело явно с суицидальным характером Порции. В одном только не расходятся свидетели – в способе самоубийства. Порция проглотила горящие угли с жаровни, поскольку все режущие и колющие предметы убирали от нее подальше из-за предосторожности. То есть близкие знали о ее стремлении к самоубийству. А это уже психическое расстройство. И в таком случае ссылки на героизм ее натуры, дочери славного Катона, пример которого у нее постоянно стоял перед глазами, не состоятельны.
Порция ненадолго пережила мужа. Когда она узнала о поражении и самоубийстве мужа, то лишенная оружия, схватила на кухне жаровню с горящими углями и проглотила их. Перед самоубийством Брут написал письмо, где обвинял друзей в предательстве. Самоубийство Порции произошло в середине 43 года до н.э. Но существует мнение, что сообщение о самоубийстве Порции – фальсификация, цель которой создать образ дочери славного Катона, которая осталась верной староримским идеалам.
О времени и обстоятельствах смерти Порции источники сообщают по-разному. Из письма, отправленного Брутом Аттику, видно, что адресата заботит здоровье Порции; «Что тебя беспокоит здоровье Порции, не удивлюсь». Приблизительно 8 июня 43 года до н.э. датируется письмо Цицерона Бруту, в котором выражено соболезнование по поводу утраты того, равного чему не было на земле.
Узнав о поражении при Филиппах и самоубийстве мужа, она, лишенная оружия из-за предусмотрительности, схватила с жаровни горящие угли и проглотила их.
В законченном виде этот образ описал Валерий Максим:
«Твой самый чистый огонь, Порция, дочь Марка Катона, во все времена будет вызывать заслуженное восхищение. Когда ты узнала, что твой муж Брут разбит при Филиппах и погиб, ты не колеблясь заглотила горящие угли, поскольку тебе не дали воспользоваться клинком. Ты ушла из жизни, как твой отец, но сделала это по-женски. И я не знаю, кто поступил храбрее: Катон ли, проверенным способом умертвивший себя, или ты, пойдя новым путём».
Битва при Филиппах
Би́тва при Фили́ппах (октябрь 42 года до н. э.) — решающее сражение гражданской войны 44—42 гг. до н. э. возле древнего македонского города Филиппы между войсками цезарианцев (второго триумвирата) во главе с Марком Антонием и Октавианом Цезарем и войсками республиканцев Марка Юния Брута и Гая Кассия Лонгина, в которой победу одержали триумвиры.
Собрав в своих провинциях внушительные силы в 80 тыс. пехоты и 20 тыс. кавалерии Кассий и Брут через Геллеспонт переправились на Балканы. Тем временем триумвиры с 85 тыс. пехоты и 13 тыс. конницы выдвинулись в Эпир. Так как легионы триумвирата блокировали горные переходы из Фракии в Восточную Македонию, войска республиканцев отошли к Филлипам, безуспешно пытаясь окружить авангард цезарианцев. Первоначальный план Кассия и Брута был очевиден — взять противника измором: он находился не на своей территории, был почти отрезан от путей снабжения (на море господствовал флот республиканцев). Однако они также не могли не понимать, что армия триумвиров состоит из опытных ветеранов Цезаря, которые любили своего покойного вождя и жаждали мести, и что они представляли собой очень грозную силу. Этот факт и массовое дезертирство солдат подтолкнули республиканцев прибегать к решительным действиям и выступить в открытое сражение, хотя против этого был самый талантливый из вождей заговорщиков — Кассий.
Ночью, в канун битвы, Бруту привиделся великан. Брут заговорил с призраком, стремясь отогнать мрачные предчувствия, но услышал от него: « Брут, ты увидишь меня при Филиппах» . 'Сражение. В котором участвовали около 200 тысяч человек, шло с переменным успехом. Войска Марка Антония смяли легионы, которыми командовал Кассий, зато Брут сумел захватить лагерь противника.
Первая битва
Первое сражение при Филиппах началось 3 октября 42 года до н. э. Брут занял командование правым флангом, а Кассий — левым. Цезарианцы никак не ожидали битвы в этот день, так как занимались фортификационными работами, были ошеломлены стремительной атакой противника. Октавиан в этот день болел, и Антоний вынужден был командовать армией в одиночку. Легионеры Брута обошли триумвиров и ворвались в их лагерь, разгромив там три легиона. Положение для цезарианцев было удручающее. Однако Антоний, заметив, что атакующий правый фланг республиканцев оторвался от остальных войск на расстояние, затрудняющее взаимодействие, нанес контрудар в центр и по левому крылу врага. Центр выстоял, а вот левый фланг был смят и отброшен к лагерю, куда прорвались легионы Марка Антония. По не до конца понятным ныне причинам, в этот момент Кассий покончил жизнь самоубийством.
В принципе, обе стороны понесли сопоставимые потери. Но, несмотря на то, что республиканцы захватили трех легионных орлов, а противник ни одного, всё-таки позиции триумвиров выглядели более выгодными, так как республиканцы остались без своего главного двигателя — Кассия: Брут, конечно, не мог сравниться с ним в полководческих способностях.
Легионеры Кассия перешли под командование Брута, который счел необходимым теперь придерживаться плана покойного Кассия — затягивание войны. В то же время для цезарианцев было гораздо выгоднее решающее сражение — противник был морально надломлен. Для этого цезарианцы распространяли пропаганду в рядах противника и призывали либо встать на их сторону, либо набраться храбрости и вступить с ними в бой. Брут, понимая, что весомых аргументов — в том числе и денег — у него нет, решил не испытывать терпение своих солдат и дать решающее сражение.
Равновесие сломил один удар. Брут утратил веру в успех. Три недели спустя состоялась новая битва. Накануне призрак вновь по¬сетил Брута и молча ушел от него. В день сражения немалая часть его войска бежала, сдавшись на милость противника.
Вторая битва
Второе сражение при Филиппах (23 октября 42 до н. э.) началось с удара правого крыла республиканцев и их кратковременного успеха. Однако центр и левое крыло в этот момент бездействовали — здесь и ощутилось отсутствие Кассия. Этим воспользовались Антоний и Октавиан, нанеся сокрушительный удар по левому флангу. Центр был также смят. Остатки армии республиканцев бежали к лагерю, где Брут покончил с собой. Всем выжившим воинам Брута цезарианцы даровали прощение и зачисление в свою армию, кроме старших офицеров и непосредственных участников убийства Цезаря.
Последствия
Итоги этого сражения, в котором республиканская идея Рима была похоронена, выходят далеко за рамки не только римской, но и всей древней истории. Победа цезарианцев обеспечила образование Римской империи — мирового государства с третью населения земного шара.
Второе сражение при Филиппах было одним из самых яростных, когда-либо случавшихся в гражданских войнах Рима: рукопашный бой до победного конца, пока один из воинов не падет замертво. Как только падал один, сзади идущий занимал его место. Наконец войска Октавиана, боровшиеся на северном фланге, атаковали неприятеля и теснили его до тех пор, пока не отбросили за укрепления их лагеря. Они захватили ворота, окружив тех, кто был внутри, и отгоняли других, пытавшихся пробиться в лагерь и там укрыться. Пока люди Октавиана действовали в лагере врага, люди Антония теснили центр боевого строя Брута и с помощью кавалерии сумели помешать тем, кто пытался бежать по горным дорогам или к морю. Брут находился среди тех, кто укрылся в горах.
? палатку вошел воин. Он выглядел взволнованным и радостным.
- Господин! – воскликнул он. – Мы одержали полную победу! И сам Брут добровольно сдался в плен.
- Брут? Сдаться?
В это было невозможно поверить.
- Я желаю видеть его. Где он сейчас?
- Он здесь.
- Приведите его немедленно.
Два воина ввели пленника.
Это был не Брут.
- Луцилий! Зачем ты сделал это?
- Я рассчитывал, что твои воины набросятся и убьют меня. Поэтому вел себя очень дерзко, стараясь вызвать их гнев. Но мой расчет не оправдался. Они проявили выдержку и благоразумие.
- Если бы они даже убили тебя, я бы вскоре убедился, что это не Брут. На что ты рассчитывал?
- На то, что у Брута оказалось бы еще некоторое время, чтобы спастись.
- А какой толк в спасении, если у тебя нет армии. Ты же помнишь судьбу Ганнибала, который после бегства жил у сирийского царя под охраной, как пленник, пока в конце концов не был выдан римлянам.
- Но римляне получили только остывающее тело.
- И Брут скорее всего поступит так же.
Антоний повернулся к воинам:
- Вы поступили лучше, чем полагаете, а не хуже. Вы думали, что привели врага, а привели друга!
И Луциий оставался другом Антония до самой смерти.

Сражение прекратилось с наступлением темноты, но воины разбили бивуак на поле боя. Октавиан, все еще больной, удалился в полночь; Антоний оставался с вооруженными людьми всю ночь. Брут провел похожую, но более неудачную ночь в горах. Его спутники пытались разведать, как прошел день и каковы перспективы; у самого Брута иллюзий не осталось. Он, видимо, понял, что сражался за идеалы, в которые в глубине души уже не верил. Теперь он совершенно очевидно проиграл сражение и был доволен, что освободился от тяжести, которая угнетала его. Он не собирался оставаться в живых. Его идеал оказался нереализованным, но это был его идеал.
Вечером он собрал военный совет из офицеров, которые смогли прибыть. Далеко не все.
- Сможем ли мы прорваться в лагерь и помочь тем, кто остался в нем?
Поднялся один из офицеров.
- Брут! Об этом не может быть и речи. Пришло время тебе самому побеспокоиться о своей безопасности. Немедленно! Иначе будет уже поздно. Ведь ты же не хочешь стать пленником и подвергнуться позору и унижениям. Цезарь простил тебя. Но Марк Антоний не простит. Солдаты и офицеры уже сдаются в плен. Но они ничем не рискуют. Тут же следует прощение и Марк Антоний зачисляет их в свою армию.
- Я услышал тебя. У меня остается единственный путь обеспечить свою безопасность и избежать позора. Вы все свободны поступайте, как считаете должным. Я больше не командую вами. Прощайте, друзья!
По возвращении в лагерь Марк Брут, долгое время веривший в то, что республиканские идеи восторжествуют над диктаторскими, наконец понял всю смехотворность своих взглядов. Понял он и то, что без Кассия он не сможет больше выиграть. Другого варианта, помимо принятого им решения, просто не было.
Двое или трое двинулись за ним следом, и среди них Стратон, с которым Брут познакомился и подружился еще во время совместных занятий красноречием.
Брут остановился и обратился к Волумнию.
- Друг! Я хочу, чтобы ты мне оказал последнюю услугу.
Волумний отвернулся. Он не решался глядеть ему в глаза. И тихо проговорил:
- Я догадываюсь о какой услуге ты просишь. Мне это тяжело, но я должен отказать тебе. Я не смогу сделать этого. Мне кажется, что у меня тотчас отсохнет рука, когда я возьму меч, которым должен убить своего друга.
- Ты очень огорчил меня, Волумний. Но я понимаю твои чувства. И пощажу их. Но иного выхода у меня нет. Попрошу кого-нибудь другого.
Но его спутники один за другим стали отказываться от такой чести. Брут был готов впасть в отчаяние. Неужели ему самому придется делать это? Оставался последний. Стратон из Эпира. Он сначала отказывался. Но как-то вяло. Потом кивнул.
- Хорошо, Брут, я сделаю это. Только пусть другие отойдут. Я не хочу, чтобы они были свидетелями этого.
Все отошли. Они остались вдвоем. Брут вынул меч и и протянул Стратону. Стратон наклонился и упер рукоять меча о крупных камень. И отвернулся. И тут же услышал этот жуткий хруст, который будет стоять в его ушах до самой смерти. Когда он повернулся, то увидел Брута лежащим на земле. Меч насквозь пронзил его грудь и конец его торчал между лопаток. Брут был мертв.
О чём думал Марк Брут в последние минуты своей жизни? С какими мыслями он совершал самоубийство? Сожалел ли он о том, что некогда согласился принять участие в заговоре против гения Цезаря, который и после смерти продолжил представлять опасность для приверженцев Республики? Был ли Брут простым трусом, которого давление со стороны народа заставило пойти против человека, который заботился о его судьбе, или это был тщательно взвешенный шаг убеждённого республиканца? Этого мы никогда не узнаем.
.
Прибежал солдат.
- Господин! Мы нашли Брута.
- Он живой, раненый?
- Он мертв.
- Проводи меня к нему.
Брут лежал лицом вниз. Голова его была повернута в сторону. Из уголка рта сочилась кровь. Значит, умер он не так давно, иначе кровь бы запеклась. Из спины торчало острие меча. Но его не убили, поскольку руки его держали рукоять меча.
- Он поступил как достойный римлянин.
Марк Антоний снял свой пурпурный плащ и накрыл им тело Брута
- Похороните его с почестями. Он заслужил это.
Тело Брута, обернутое в плащ, положили на костер и сожгли, а прах его отослали матери. В Риме ходила молва, что она была любовницей Цезаря и что сам Брут чуть ли не законный сын от Цезаря. Но врял ли это могло быть так. Когда родился Брут, Цезарь был еще слишком юного возраста, чтобы стать любовником почтенной матроны.
На следующий день к Марку Антонию подошел один из солдат и попросил его отойти в сторону.
- Господин! Твой приказ не выполнили.
- Какой приказ?
- На счет Брута.
- Разве его не сожгли?
- Нет! Его сожгли. Но только перед этим сняли твой плащ. Он слишком дорогой, и они позарились на него.
- Позови мне того, кто это сделал.
Вскоре перед ним предстал его слуга
- Ты не только ослушался моего приказа, но и совершил святотатство. Ты знаешь, что за это бывает по римским законам?
Слуга повалился в ноги.
- Прости, господин! Попутал лукавый. Я достоин смерти. Но прошу тебя не делать этого.
- Ты не будешь казнен. Возьми этот плащ и немедленно отправляйся в Рим на Елисейские поля. Ты знаешь, кому его отдать вместе с прахом Брута.

Через несколько лет Мессалла Корвин представил Стратона Эпирского Октавиану, который милостиво его принял и взял к себе на службу. Стратон оставался верным будущему Августу и был рядом с ним в сражении при Акции.

Так кто же он Марк Юний Брут, предатель или герой? Предавал ли он кого-либо или напротив боролся за высокие идеалы?
Давайте посмотрим! Сначала он ярый республиканец и сразу же переходит на сторону врагов Цезаря, борется против него на стороне Помпея. Но помпенеянцы терпят поражение. И Брут уже в стане Цезаря. И как же Цезарь поступает со своим недавним врагом? Как будто ничего не было. Брут – сенатор, получает новые должности, а в ближайшем будущем его ожидает блестящая карьера. Цезарь относится к нему по-отечески, называет его «мое дитя», что свидетельствует не только о полном доверии, но и о глубочайшей симпатии к Бруту. А Брут начинает плести сети заговора. Зачем? Если ты такой ярый республиканец, то продолжил бы борьбу с тираном, как Помпей. Ответ напрашивается сам собой. Та перспектива, которая открывается перед ним, не устраивает его. У Брута великие амбиции, он хочет большего. Может быть, по примеру Цезаря стать единовластным правителем, занять его место.
Само убийство Цезаря выглядит настолько омерзительно. Огромная толпа колет, режет несчастного правителя. Просто какие-то бандиты, отморозки из городских подворотен. Даже признака благородства, которым так гордятся эти аристократы здесь не видно. Шесть десятков человек на одного!
Представить Брута благородным героем в белоснежных одеждах можно лишь при сильном желании. Слишком уж эти одежды запятнаны грязью. Даже если сильно не приглядываться, увидишь эту грязь.
Его жизненный путь был непрерывной чередой предательств и измен. Он бросил первую жену ради сестры, потому что ее отец был национальным героем, и отсвет его славы падал бы и на него. Но и ко второй жене, которая в него безумно влюблена, он относится потребительски. На первом месте для него личные амбиции. Ему сообщают, что она умирает, но он и не думает бросаться к ней, а отправляется на форум, где, как он уверен, его ожидает звездный час: а как же? Он освободил Рим от диктатора.
Не будем упоминать об убийстве Цезаря, который простил ему войну против него, приблизил к себе, относился к нему по-отечески и продвигал его вверх, награждая все новыми высокими должностями.
В результате получил предательский удар кинжалом.
От чего Освободители хотели освободить римский народ? Они постоянно трубили, что действуют в интересах этого самого народа, которому они ничего, кроме блага, не желают. Освободить от правителя, который так много дал простым римлянам, солдатам, чтобы по-прежнему Римом управляла кучка олигархов и плутократов? Народ сразу же показал свое отношение к заговорщикам, заклеймив их, как предателей и убийц. Римские публицисты, которые воспевали Брута и его приспешников, тоже принадлежали к этой самой плутократии или обслуживали ее интересы. Из Брута они стремились сделать икону, бесстрашного борца против тирании, воспевали его достоинства, настоящие, а чаще всего мнимые. Факты биографии Брута говорят сами за себя. И оценивать любого исторического деятеля нужно по его поступкам, а не по мнениям не всегда беспристрастных публицистов. Может ли быть героем человек, который неоднократно предавал и переходил из одного лагеря в другой? Это называется как-то иначе, но не героизмом и благородством. И свою жизнь он закончил, как Иуда. Самоубийством. Армия разбита. Полное поражение. Те, кто называли себя его друзьями и сподвижниками, бежали от него, как от прокаженного. Каждый спасал себя как мог. Хотя имел ли он, Брут, право осуждать их? Он поступал так же. Бежал от Помпея, когда тот потерпел поражение, к победителю. Того он тоже предаст. А теперь пришла очередь тех, кто предавал его.
Как же он мог смириться с ролью рядового сенатора? Ведь за его спиной в отличии от безродного Цезаря стоят такие великие тени. Он должен быть на первом месте. Снова зависть, которая гложет душу, не дает ей покоя. Постоянная мука: почему там на верху не я.
Он не будет называть себя царем или диктатором. Но власти у него будет никак не меньше, чем у Цезаря. Всё-таки у Цезаря хватило ума не принять предложение о присвоении себе титула царя. В Риме останется республика. Но республика будет простой погремушкой для простаков. Дело не в словах, слова – это лишь пустой звук. Осознавал ли Брут, что своими действиями он только подыграл другому властолюбцу, сделал для него всё, чтобы он стал первым лицом в Риме? Речь идет о Марке Антонии. Поведение его накануне заговора и во время оного выглядит весьма подозрительно. Если он догадывался, а может быть, даже знал о заговоре, почему ничего не предпринял, чтобы предотвратить его? Нет, он высказал свои смутные подозрения Цезарю и даже предложил ему усилить охрану, но сделал это ненастойчиво, будучи уверенным в том, что Цезарь откажется от его предложения. И Цезарь действительно отказался. Потом это его странное опоздание в самый день заговора. Почему он не оказался в этот час рядом с Брутом, почему, вопреки нежеланию Цезаря не представил вооруженных стражников? Вряд ли тогда заговорщики решились бы на убийство. Но Антоний не делает ровным счетом ничего. Бездействие тоже есть действие.
Вполне возможно, что Брут осознал то, что своим заговором он только подыграл Марку Антонию. Если это так, то для него это был страшный удар. Его использовали, обвели вокруг пальца, как простачка. Фактически он дал возможность стать деспотом другому, который не обладал достоинствами Цезаря. Но было уже поздно. Брут проиграл.
Зависть двигала Брутом, а не благие намерения, хотя он повсеместно пользовался республиканской терминологией.
Но в этом нет ничего удивительного. Предатели во все времена и при любых обстоятельствах свое предательство оправдывают высокими материями, говорят о долге, о высшей миссии, о службе отечеству. Вряд ли кто из них признается в своих низменных целях. И это часто заставляет поверить в то, что ими двигали высокие цели, а поэтому никакого предательства не было. А возможно был даже настоящий подвиг, героизм. И перед нами исключительная личность. Предательство перестает быть таковым в глазах людей.
Данте поместит Брута и Гая Кассия в девятый круг ада, где томятся предатели. Здесь самые злейшие грешники. А уж Данте как никто разбирался в грехах.
Рождение империи
Октавиан Август, как военачальник, был так себе. Военачальником его был Марк Агриппа – выдающийся и сильный, все победы Августа его рук дело.
Два человека остаются при власти – Марк Антоний и Октавиан Август. Антоний хочет укрепить окраины Рима и едет в Египет. Решает, что его форпост силы будет находиться в Египте. Марк Антоний встречает Клеопатру и женится на ней. Их брак был признан в Риме. Есть предположение, что она всю жизнь любила Марка Антония, а не Цезаря. С 41 года до нашей эры до 32 года до нашей эры у Антония и Клеопатры рождается 5 детей, в том числе и мальчики, которые по счастливой случайности не умерли в детстве и были здоровыми.
Ветераны Октавиана требуют землю, пока тот в Египте. Октавиан понимает, что вопрос нужно как-то решать. Он смотрит в сторону Египта, понимая, что это территория Антония. В 32 году до нашей эры в их отношениях начинается полный разрыв.
Они встретятся в бою в 31 году до нашей эры у мыса Акций, в котором Октавиан одержит полную победу над флотом Антония и Клеопатры. Клеопатра поняла, что дело плохо и увела свой флот.
Марк Антоний в 30 году до нашей эры покончил жизнь самоубийством, поняв, что его позиции потеряны, а любимая женщина предала. Клеопатра умерла в тот же год, через несколько дней после смерти Антония. Она умерла от заражения крови. Дети Марка Антония не стали ни правителями Египта, ни Рима.
ГЛАВА 3
КНЯЗЬ АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ КУРБСКИЙ
Фигура Курбского является одной из самых противоречивых в отечественной истории. Нет, отнюдь не из-за сложности духовного мира князя. Тут, как мы увидим ниже, все довольно ясно и даже прямолинейно. Но из-за того, что он оказался очень удобным историческим персонажем между противоборствующими силами. Несомненный предатель, гнусный и отвратительный, он уже при жизни становится символом борца с деспотизмом, демократом и либералом самого чистого разлива. Хотя в те далекие времена еще не существовало этих понятий.
Придворный историк Николай Карамзин, выполняя явный заказ верховной власти, эпоху Ивана Грозного, да и самого первого царя рисует исключительно черными красками. Для него он тиран, деспот, убийца, кровожадный маньяк, к тому же лицемерный, юродствующий. Иван Грозный в его описании явно тянет на роль монстра для очередного американского фильма ужасов. Такова была целевая установка. Россия начинает приобщаться к цивилизованной просвещенной Европе лишь со времен Петра I. И конечно, идеальными правителями становятся Екатерина II и Александр I, которые ведут политику в духе просвещённого абсолютизма. Подход Карамзина страдает антиисторизмом, факты подбираются, подгоняются и интерпретируются в русле главной идеи: прогресс России, историческое движение ее идет от неограниченного самодержавия (что, конечно, плохо) к просветительской монархии, желательно бы, английского образца (что очень даже хорошо). Дикая Россия становится все более европейской страной. Знакомая идея? Еще бы! Мы до сих пор слышим хор голосов о том, что единственно правильный путь России – это путь в Европу, к принятию европейских ценностей.
Огромная страна с многовековой историей, с богатейшей культурой – это неразумный, несмышлёный малыш, который способен идти правильной дорогой, только держась за руку мудрой и доброй матушки Европы.


Перед тем, как перейти границу, князь решил навестить семью: жену и девятилетнего сына. Это будет его последняя встреча с ними. И возможно, последние дни их жизни. Но об этом он им, конечно, не скажет. А напротив, обнадежит их. С ним был только верный слуга. Взяли запасных лошадей. Всё нужно было сделать очень быстро. Отлучку он объяснил тайной встречей с командованием, о которой никто не должен был знать. Поэтому с офицеров взял клятву, что они будут молчать.
Остановились в лесу возле города, дождались темноты. Никто его не должен был увидеть. Слуга с конями остался перед городской стеной. Помог князю забраться на стену, благо, в этом месте она была невысокой. Князь с досадой подумал, что лазит, как мальчишка. Прокрался к дому. Когда залаял дворовый пес Буян, он его тихо позвал. На ночь пса спускали с цепи. Буян перестал лаять и, тихо повизгивая, подошел к нему. Курбский потрепал его по загривку. Конечно, его никто не ждал. В доме уже легли спать. И свет горел только в спаленке. Жена любила засиживаться за чтением священных книг.
Конечно, она его не ждала. До этого он всегда приезжал днем в сопровождении свиты. И жена, и дворовые уже знали о его приезде до того, как он въезжал во двор. Выбегала челядь. Жена прихорашивалась. А вот теперь его никто не ждет и не встречает. Жена бросилась на шею. Почувствовал неладное.
- Сын спит? – спросил Курбский.
Погладил ее по неприкрытой голове. Кажется, она постарела. Вон на лбу появилась морщинка.
- Время-то позднее.
- Разбуди!
- Зачем, Андрей? Разве нельзя подождать до утра? В последнее время он стал плохо засыпать.
- Как я сказал, так и делай! У меня мало времени. Я должен немедленно уездать. И должен попрощаться с сыном.
- Случилось что-то?
- Я не хочу оказаться на плахе. А этот изверг уже готовит ее для меня. Мне моя голова еще пригодится.
- Сейчас я скажу, чтобы его разбудили.
- Стой! Никому ничего не говори! Ни одна душа не должна знать, что я был здесь. Слуги как раз – самые первые доносчики. Давай пройдем вместе к нему!
Они прошли в детскую. Сын спал на боку. Его лицо было таким умиротворенным. Неужели он видит его в последний раз? Как жестока судьба. Жена потянулась к сыну. Он остановил ее.
- Не надо! Не буди! Я же увидел его. Пойдем!
Он попросил ее принести вина. Все-таки сказалась усталость от многовековой скачки. Сейчас бы плотно поужинать, выпить вина, потешиться перед сном с женой. Хотя недостатка в женской ласке на фронте он не испытывал. В лагере постоянно жило несколько десяток разбитных маркитанток, которые зарабатывал на торговле, в том числе телом. По приказу к нему привозили девок и молодых женок из окрестных сел. Но всё-таки что-то должно было перепадать и жене. Но ничего этого не будет. Он должен спешить.
- Я уезжаю в Литву.
- Что? Как же так?
- Тише! Или для тебя лучше увидеть мое безглавое тело?
- А как же мы?
- С вами ничего не будет. Он не осмелится. Всё-таки княжеская семья. А я вернусь в скором времени. Король мне даст самых лучших воинов. Я тут знаю все тропки-дороги. И мы проберемся незаметно. И я заберу вас собою. Только об этом никому, ни гу-гу. Даже сыну. Иначе ты погубишь себя и его. А сейчас, дорогая, прнеси наши драгоценности. Сама понимаешь, в чужой стороне в первое время мне придется сильно потратиться. Но потом я это все верну верной службой.
- Хорошо! Хорошо!
Она уже собралась выйти. Но он остановил ее.
- И знаешь, то, что тебе в наследство от родителей досталось, тоже собери. Первое время у меня будут большие расходы. Это все вернется с лихвой. Уверяю тебя! Ты мне веришь?
- Я тебе всегда верю, Андрей.
- И что-инбудь из снеди. Но только быстро и бесшумно. Поем дорогой.
Она вынесла два узла. В одном были их семейные драгоценности, в другом еда. Он ее поцеловал.
- Мне пора!
Она заплакала.
- Всё будет хорошо. Я скоро вернусь и заберу вас. Жди!
Но он знал, что не вернется сюда уже больше никогда. И никогда не увидит ни своей жены, ни своего сына. Но герои должны принимать тяжелые решения. А себя он считал героем. И он хотел быть живым героем. Пусть и в другой стране, пусть и на службе у другого государя.

Дозор замер.
- Кажется, кто-то едет, - сказал старший. – Слышите хруст веток?
Достали пищали.
- Спрячемся за деревьями. Стрелять только по моей команде.
Затаились. Вскоре на полянку выехал всадник. Судя по одежде и вооружению это был русский. Один. Взяли на прицел.
- Слезай с коня! И без глупостей! – крикнул старший. – Сразу откроем огонь!
- Не надо, братцы! У меня важное поручение.
Русский спустился с коня. Он был невысок, коренаст. Но судя по одежде, не простолюдин. Возможно, даже офицер. Литовцы приблизились к нему, держа его на мушке. Окружили.
- Эй, Мартин! Забери у него оружие! – приказал старший.
Русский покорно протянул саблю и пищаль.
- Кто будешь?
- Я послан князем Андреем Михайловичем Курбским. У меня важное письмо к вашему воеводе.
- Курбским? Самим Курбским? А ты не врешь?
- Зачем мне врать?
- Давай письмо!
- Нет! Я его отдам в руки воеводе. Таков приказ князя.
- Ладно! Будь по-твоему. Только руки мы тебе свяжем, чтобы не учинил какой дурости.
Русский вытянул руки. Связали, подсадили на коня. Один стражник взял поводья. Направились в лагерь.
- Лазутчика поймали? – спрашивали их в лагере по дороге.
Они молча доехали до шатра воеводы.
- Скажи ясновельможному пану, что к нему московлянин с каким-то важным письмом.
Стражник пошел доложить.
- Велел привести.
Воевода готовился к обеду. За столом было несколько офицеров. На стол ставились блюда, кувшины с вином.
Остановились у входа.
- Что вы его держите связанным? Боитесь, что один московлянин устроит погром лагеря? – усмехнулся воевода.
Развязали.
- Ну, давай свое письмо!
- Князь строжайше приказал передать письмо только наедине.
- Вот как? Ну, что ж, оставьте, господа офицеры, нас на некоторое время!
Офицеры замешкались.
- В чем дело?
- Ясновельможный пан! Эти русские коварны, от них можно ожидать чего угодно.
- Ну, если вы так опасаетесь за мою судьбу, постойте у входа..
- Хорошо! Мы будем начеку.
Вышли.
- Как здоровье князя!
- Князь чувствует себя хорошо. Вот его письмо.
Воевода читал по-русски, по-польски и на латыни. Прочитав письмо, он некоторое время молчал. Потом поднял глаза на посланца.
- Ты знаешь, о чем идет речь в этом письме?
- Да, я должен был запомнить его содержание, если вдруг письмо пришлось бы уничтожить.
- Мне трудно в это поверить. Если бы это был какой-нибудь сотник, но, чтобы князь.
- И тем не менее, ясновельможный пан, Андрей Михайлович хочет перейти под подданство вашей короны и верой, и правдой служить королю. Это его твердое решение. Я должен с вами договориться, когда, где и как это можно сделать.
- Я могу дать ответ только, когда сообщу об этом королю. Но можешь не беспокоиться. Я тотчас отправлю гонца. И думаю, через день – два получу ответ. А пока располагайся. Теперь ты для нас друг. Я распоряжусь, чтобы тебя устроили со всеми удобствами.
Гонец явился к вечеру следующего дня. Король давал согласие на то, чтобы принять князя на свою сторону. Детали, как это должно произойти, он оставлял на решение воеводы. Обговорив с посланцем всё, на утро следующего дня его переправили на другую сторону границы.
Князь взял с собой только несколько верных слуг, узлы с драгоценностями, дорогой одеждой, серебряной и золотой посудой. Накануне он приказал выдать воинам все запасы вина. На недоуменные вопросы офицеров, он сказал, что сегодня день ангела у его сына. И он хочет, чтобы его воинство радовалось вместе с ним. Офицерам не оставалось ничего иного, как согласиться с подобной щедростью, не очень уместной, правда, когда у тебя под боком враг.
Тем, кто стоял в дозоре, офицеры запретили выдавать вино. Об этом доложили князю. Он рассвирепел, топал ногами, брызгал слюной, обещал всех наказать. Офицеры стояли ни живы, ни мертвы. Дозорные тоже перепились в ту ночь. Офицеры недоумевали: что за странный приказ, если противник нападет, он без сопротивления пленит и вырежет все их войско. Даже подумывали о предательстве, но вслух боялись об этом говорить.
Зная крутой нрав князя, не решались ему перечить. В гневе он мог любого до полусмерти исхлестать плеткой. Среди всеобщего пьянства сами не смогли удержаться от соблазна. Весь русский лагерь представлял огромную пирушку, где невозможно было найти трезвого.
Проснулись на следующее утро довольно поздно. И обнаружили, что палатка командующего пуста. Нигде не было ни его слуг, ни адъютантов. Не было и коней. Это было довольно странно. Не мог же он отъехать в свое имение в разгар военных действий, да еще и никого не предупредив об этом? Вернулся дозор с передовой и сообщил, что обнаружил следы, уходящие в литовскую сторону.
Поскакали по следу до самой границы. Подъехали так близко, что были видны палатки литовцев. Не хотелось верить, но всё говорило о том, что князь бежал к литовцам, поэтому и затеял всеобщее пьянство в лагере. Почти на глазах у противника. Еще удивительно, как это литовцы удержались от соблазна напасть на русский лагерь.
Нужно было сообщить царю. Войско осталось без командующего. Но никто не хотел быть гонцом к царю. Тем более, что все чувствовали себя виноватыми. Царь мог жестоко покарать. Гнев царя мог обрушиться на гонца, принесшего ему плохую новость. Да и остальным теперь вряд ли удастся отсидеться в затишке и миновать царского гнева. И затягивать с известием, значило обрекать себя на еще больший гнев. Дело было неотложное. Все это прекрасно понимали. Иначе могли обвинить в пособничестве.
Между тем Курбский благополучно добрался до литовского лагеря. Караульные без всяких вопросов пропустили его с немногочисленной свитой. Как и договорились, его встретили уже на границе. Оружие не стали забирать даже у слуг. Он был не просто почетный гость, но и нечто большее. Литовцы, не стесняясь, рассматривали знаменитого военачальника. В палатке князь опустился на одно колено и, склонив голову, протянул саблю в ножнах воеводе.
Воевода положил руки на плечи князя и сказал ему, чтобы он поднялся.
- Вы не в плен сдаетесь, князь, - сказал воевода. – Поэтому вашу саблю я не возьму. Она еще послужит нашему королю. Вы мой гость. Очень уважаемый гость. Сейчас нам приготовят стол.
Первый тост был за новоявленного литовского полководца, ему желали новых побед и новой воинской славы. Это не сколько не покоробила Курбского. Хотя речь шла о том, что сейчас ему придется воевать с тем войском, которое он возглавлял и против страны и государя, которым он давал клятву.
- Князь! В ближайшие дни вы получите аудиенцию у короля. Он высказал горячее желание увидеться с вами и обсудить вашу дальнейшую судьбу.
Через два дня Курбскому выделили карету и под охраной он отправился в Варшаву. В другой карете попроще ехали его слуги, вместе с которыми он перешел границу.
Ночевали в харчевне небольшого городка. А наутро князь обнаружил, что его кладь со всеми драгоценностями пропала. Он обратил грозный взгляд на офицера охраны. Но здесь не Россия. И тот долго не стал выслушивать княжескую брань. Лицо его побагровело. Он схватился за рукоять сабли, грязно выругался.
- Еще одно слово, москальская свинья, и я тебя разрублю напополам. Поверь, я делал это уже не один раз.
Такого оскорбления князь, герой Казанского похода, который годами сидел по правую руку от царя, никак не ожидал. Губы его тряслись. Рука его невольно потянулась к сабле. Но вид разгневанного офицера его отрезвил. Эти шляхтичи высокомерны и вспыльчивы. От них можно ожидать чего угодно. И действительно, это не Россия. Он хоть и князь, но для него остается проклятым московлянином. Пожалуй, и зарубит вгорячах. Так что связываться себе дороже. Хотя сейчас у него ничего не осталось за душой.
В скверном настроении он въезжал в столицу. Одно обнадеживало: если король назначил ему аудиенцию, значит, имеет на него планы. И он все сделает, чтобы оправдать королевские надежды. Настанет время, он отыщет этого офицера и тогда посмотрит, как с него слетит шляхетская спесь. Обиды князь никому не прощал.
Его поселили в небольшом, но довольно опрятном особнячке, где была хорошая кухня и вежливая прислуга. Ему постоянно твердили, что видеть его здесь для них большая честь. Курбский привел себя в порядок. Цирюльник подравнял ему бороду. К сожалению, парадное платье было похищено вместе с драгоценностями. Придется предстать перед королем в том, в чем он приехал. Можно было купить себе одежду. Но на что?
Всё в королевском дворце вызвало у Курбского восхищение. Пусть здесь не было такой пышности как в кремлевском дворце. Необычные европейские одежды, обилие дам в роскошных платьях. Каждая украшала себя множеством драгоценностей. Представить себе женщину во дворце московских царей нельзя было бы даже при богатой фантазии. Здесь же они оживленно беседовали между собой, вступали в разговоры с мужчинами, многие открыто флиртовали. «Вот она настоящая свобода!» - восхитился Курбский.
Король ласково улыбался. Так улыбаются друзья.
- Я рад тебя видеть, князь!
- Ваше величество, я желаю перейти к вам на службу.
- Почему ты, князь, решился на столь решительный поступок? Ведь ты герой, полководец. И как мне известно, пользовался полным доверием царя.
- Это так, ваше величество. Но с того времени всё изменилось. То есть изменился сам правитель. Сейчас Иоанн Четвертый стал деспотом и кровавым тираном. Он не прислушивается ни к чем советам. Придает лютой казни своих друзей, отбирает их имения, его сатрапы насилуют жен и дочерей боярских. Над каждым от князя до простолюдина висит меч его гнева. Никто не может чувствовать себя в безопасности. Ложась спать, ты не знаешь, проснешься ли ты завтра живым.
- Да я наслышан о злодеяниях московского царя. Не ты первый князь, кто ушел от царя к нам. И, конечно же, не последний. Ну, что ж! Сегодня же будет готов указ о принятии тебя в наше подданство. Но мне известно, что у тебя есть семья. Ты ее оставил в Московии. Будет ли она там в безопасности?
- Нет, не будет. Изверг не пощадит моей семьи. А земли мои и владения заберет под себя или передаст своим верным приспешникам. Я не мог забрать семью. Царские слуги сразу бы спохватились. И тогда не только моя семья, но и я вместе с ними тоже оказался бы на плахе.
- Горько это слышать. Но иногда нам приходится жертвовать самым дорогим ради спасения жизни. Какого рода занятия ты хотел бы избрать в нашем королевстве?
- Я военный. И как вам известно, не бесталанный. Я хотел бы продолжить военную службу в вашем королевстве.
- Это весьма похвально. Тем более ты знаешь все достоинства и недостатки русского войска, секреты, которые ведомы только тебе. Поэтому я уверен ты окажешься удачлив и победоносен на поприще нашего полководца. Я дам тебе войско. Но готов ли ты сражаться мужественно со своими соотечественниками?
- Отныне мое отечество здесь. И мой повелитель – это вы, ваше величество. Я не разочарую вас.
- Верю. Но это еще не все, князь. Ты можешь принести еще очень большую пользу нашей короне.
- Какую же?
- Мне известно, что ты философ и тебе не чужды книжные труды. Я хотел бы, чтобы ты поставили нам на службу свое перо. Нужно написать письмо московскому царю. Но это должно быть не личное письмо, а письмо ко всему русскому народу и ко всей Европе. Слово разит не хуже меча. Мы размножим твое письмо, распространим его по России, в Европе. Пусть все знают, почему ты поменял службу московскому злодею на службу нашей короне. Иоанн Московский должен предстать во всей своей мерзости, во всех своих смертных грехах. Надо, чтобы люди, читая твое письмо, ужаснулись его злодействам, его черной адской душе, уверовали, что это исчадие ада, верный служитель дьявола. Письмо твое не должно никакого оставить равнодушным.
- Я приложу все свои таланты, все свои знания. Письмо будет готово в самом скором времени.
- Вот и хорошо. Но я вижу, мой друг, тебя что-то огорчает.
- Не смею жаловаться вашему величеству.
- Нет! Нет! Говори все прямо! Передо мной ты ничего не должен утаивать. Я твой истинный друг.
Курбский рассказ о дорожном происшествии.
Король подозвал одного из своих людей. Тихо ему сказал. Тот кивнул и вышел из залы.
- Ты много потерял с переходом на нашу службу. Семью, свои владения. Но негоже полководцу не иметь ничего. Даже у последнего простолюдина есть свой дом, какой-то скарб. Я не смогу тебе дать столько, сколько ты имел в России. Это московский царь может у любого забрать имение себе или отдать своему приспешнику. У нас собственность – это святое. Даже если человек совершил преступление, его собственность остается у его семьи. У нас всем правит закон, которому подчиняюсь и я, король. Но я смогу выделить тебе из своих владений имение вместе с крепостными душами. Оно будет тебе приносить доход, там ты сможешь отдохнуть от трудов ратных.
- Я весьма благодарен вашему величеству.
- Ну, а если ты себя покроешь ратными подвигами, твое богатство увеличится. Мы умеем достойно ценить услуги, оказанные нашему отечеству и короне. Уже через два дня ты можешь отправиться в свое имение. И первым делом займешься письмом. А потом мы уже определим тебя на ратную службу и дадим тебе войско.
Когда Курбский откланялся и удалился, один из сановников обратился к королю:
- А не слишком ли вы, ваше величество, щедры к этому москвитянину?
- Он себе отрезал все пути к отступлению. Поэтому он будет одним из самых верных псов. А не использовать его знания и опыт было бы огромной глупостью.
Король оказался прав. В лице Курбского он обрел верного пса, готового выполнить любой королевский приказ. Более того, как говорится, он старался быть святее папы римского. Его ненависть к бывшему отечеству и стремление нанести ему наибольший вред удивляло даже польских вельмож. Казалось, что он живет только одной мыслью: уничтожить, испепелить Московское царство, чтобы даже следа не осталось от него. Он выдавал все секреты, разрабатывал планы военных компаний, постоянно давал советы, которые сводились к тому, как нанести наибольший вред своему бывшему отечеству. Царя он не именовал иначе, как бешенным кровожадным псом. И никто, наверно, не желал ему больше скорой и мучительной смерти. Всё, что связано было с Россией, для него было гадким и отвратительным. Наоборот, польскими порядками он везде и открыто восхищался. Польша в его рассказах представлялась райским местом на земле, которым правит самый мудрый и добрый король, а подданные чувствуют себя самыми счастливыми людьми на белом свете. Он даже порывался написать панегирик королю, в котором бы высоким слогом воспел его существующие, а по большей части несуществующие достоинства. Но король категорически запретил ему делать это, сказав о том, что здесь не Россия, где принято восхвалять своих правителей, не зная меры. Такой панегирик здесь может иметь противоположный результат, вызвать насмешки и обвинения короля в стремлении к лести в своей адрес. Скромность украшает даже королей. Курбскому, образование и воспитание которого прошли в византийских традициях, это было в диковинку. Он даже своим борзописцам, которые описывали его воинские подвиги, давал советы, как это сделать пышнее и велеречивей. И непременно должны быть сравнения с библейскими героями. Уж без этого никак!
Несколько дней Курбский провел в подаренном ему имении, где к его услугам был шикарный стол, библиотека для работы и услужливые дворовые девки, которые утешали его плоть. Наконец послание было готово. Королю оно понравилось. Он повелел размножить его и разослать в европейские дворы, а тайные лазутчики должны были распространить его по российским городам. Но главный адресат – это же, конечно, московский царь. Король предложил передать послание через польского посланца.
- Нет, ваше величество. Это будет выглядеть как государственный акт. И получается, что оно написано по вашему поручению.
- Это так,- задумался король. – Но иного способа я не вижу. Разве что как подметное письмо?
- И это, простите, ваше величество, тоже не годится. Автор подметного письма боится подать его открыто. А я не хочу выглядеть трусом в глазах этого изверга.
- Тогда я и не знаю.
Король развел руками.
- Я пошлю в Москву своего верного человека, Василия Шибанова.
- Но ведь это значит обречь его на верную смерть.
- Он готов за своего господина пойти на любые муки.
Король покачал головой.
- Всё-таки странные вы люди, московиты. Вряд ли кто из моих людей решился бы на подобное.
Василий Шибанов знал, чем ему грозит эта поездка. Но князь для него был то же самое, что Господь Бог. И даже мысли не возникло отказаться от этого смертельно опасного поручения.
- Вручишь это письмо Ивашке лично в руки.
- Да, господин, исполню.
- Вот тебе королевская грамота. Но воспользуйся ей только в крайнем случае. Никто не должен даже подумать, что это письмо связано с королем. Если тебя на заставе задержат, говори, что у тебя секретное послание для царя. Это всегда действует.
Шибанов благополучно добрался до Москвы. Кто бы осмелился задержать посланца к царю? Когда Ивану Грозному доложили, что к нему с послание человек Курбского, он какое-то время был в растерянности. Мало того, что Курбский стал изменником, так еще и осмеливается посылать к нему своего человека с посланием. Сцену этого приема мы знаем по балладе Алексея Константиновича Толстого. Там царь жезлом пронзает ногу посланцу, а тот, претерпевая муку, стоит перед грозным царем. Красивая романтическая история, которую поэт почерпнул из карамзинского труда. Откуда ее взял Карамзин, неизвестно. Любой начинающий историк прекрасно знает, что если нет достоверного исторического источника, то и этого факта для историка не существует. Но у Карамзина была своя позиция и он тащил в свою историю все понравившиеся ему побасенки, слухи, то, что называют «одна бабка сказала другой».
Но то, что Шибанов был скорее всего казнен, сомневаться почти не приходится. А как должен был поступить правитель с тем, кто помогал предателю совершить измену, перейти границу в стан неприятеля и верно служить ему во всех начинаниях? Он такой же предатель, как и его господин. Так что кара была законной. А по поводу ноги, проткнутой царским жезлом, то тут уж по принципу «хочешь верь – хочешь не верь». Ни один серьезный историк не верит. А вот то, что Курский с трезвой головой посылал на верную смерть своего преданного слугу, это исторический факт.
Что же снова будем говорить о благородстве князя и высоких материях, которыми он якобы руководствовался? Человека, который до этого уже обрек на верную смерть свою семью, даже пальцем, не пошевелив для ее спасения? Человека, который нагло лгал офицерам и рядовым воинам, во всем доверявшим своему командующему? На каждом шагу Курбский лжет, обманывает, обрекает других на мучения и смерть. Даже самых близких людей. Он предал не только отечество, царя, которому давал клятву, он походя предавал всех, не испытывая при этом никаких угрызений совести.

Конечно, имение, пожалованное Курбскому Сигизмундом, не шло ни в какое сравнение с тем, что он имел в России. И доход с него был в несколько раз меньше. Но это не огорчило князя. Он же полководец, ему дали крупный воинский отряд. И он завоюет себе славу и богатство. А что дальше? Разгромят они воинство московского царя. Не сможет оно устоять перед натиском с запада и с юга, откуда придет со своей ордой крымский хан. Конечно, крымский хан за это потребует и потребует немало. Придется ему отдать южные земли и увеличить размер дани, которую продолжали платить московские государи. Пусть и нерегулярно. Но победа над московским царем этого стоит. Западные области польский король заберет под себя. И с этим тоже придется неизбежно смириться. Но вряд ли это будут все русские земли. Польскую корону вполне устроит то, что на востоке она будет иметь вассальное государство, с правителем, которого будут назначать в Варшаве. Конечно, на московском престоле должен оказаться он, князь Курбский, потомок славных ярославских князей, ведущих свое происхождение от Рюрика. Поляки за это потребуют уступок. И немалых. Самая болезненная: отказ от православия и переход в католицизм. Московская знать это поймет и примет западную веру, понимая, что если этого не сделать, то они станут отверженными в собственном отечестве. А вот с простолюдинами будет непросто. Заставить мужика отказаться от веры своих предков? Для него это хуже смерти.
Но здесь уже есть проверенный путь. Это будет уния. Все храмы оставим, иконы, язык молитв, праздники и посты. Но только эта церковь будет подчиняться уже не константинопольскому патриарху, а папе римскому. Да и какой он владыка всемирной церкви? Нет уже Константинополя. И храм Святой Софии опоганен басурманскими молитвами. А вот папа римский тот действительно владетель мира.
Но только эти свои замыслы нужно хранить в тайне, чтобы ни одна душа не узнала, что у него в голове. Вряд ли королю понравятся его претензии на престол. Вероятно, на московском престоле он видит самого себя. И не понимает, чем это чревато. Народ не примет иноземного правителя да еще и чужой веры. А он свой, исконный, рюрикович, герой, покоривший басурманские царства. Придет время, и король поймет, что лучше иметь на московском престоле своего верного слугу, чем самому занимать этот престол. Но сейчас это время еще не стало. Он саблей будет доказывать королю свою верность на полях сражений. Уж кому, как не ему, лучше знать, как болезненнее ударить московские рати.
Теперь, когда его послания дойдут до народа, до европейских дворов, на него будут смотреть как на страдальца, борца за исконную веру и за отечество.
Жизнь в новом имении доставляла ему плотские и духовные удовольствия. Вначале мысли о семьи мрачили его душу. Но вскоре он смирился с потерей семьи. Что же на жизненном пути приходится приносить необходимые жертвы. А это была необходимая жертва, иначе бы его план не удался. И опять то, что Иоанн казнит его жену и сына и кого-нибудь из челяди, как он казнил Василия Шибанова, только добавит света в его нимб мученика и страдальца. Но кровавый тиран – придет время – за все ответит. Курбский рисовал в воображении картины, одну приятней другой, как Ивашку в босяцком рваном одеянии ведут на казнь. И казнь эта будет долгой и мучительной. Она поразит воображение толпы. Он пригласит смых изобретательных палачей, которые придумают такую казнь, которая подобно извержению вулкана потрясет землю.
Но однажды случился неприятный конфуз. Как-то утром он вышел на крыльцо дворца и ему показалось, что один из холопов не проявил должной уважительности к его персоне. И поклон скорее не был поклоном, а легким сгибанием позвоночника. И в глазах его читалась дерзость. Никакого трепета и подобострастия. Ладно, если бы это был какой-нибудь из шляхтичей. Курбский уже смирился с их заносчивостью и высокомерием. К тому же для них он продолжал оставаться москалем. Но чтобы холоп проявлял непокорность и неуважительность? Это уже было чересчур.
Курбский шагнул к нему и грозно спросил:
- Кто таков?
- Яношек я.
В голосе никакого страха. Это было последней каплей. Курбский сжал кулаки.
- Пошто непочтительный такой? Кланяться надо в пояс, а не кивать своей тупой башкой. И зенки опускать в землю, когда с тобой господин говорит. Но я тебя научу почтительности.
Повернулся к управляющему.
- Пусть его отведут на конюшню и дадут сто плетей.
Управляющий замешкался.
- Чего стоишь, раззява? Али оглох?
- Господин! Это слишком суровое наказание. Его сердце может не выдержать.
- Что? Ты смеешь перечить воле господина? Тогда с ним заодно отправишься на конюшню
Парня схватили с обеих сторон и поволокли на конюшню.
- За что? – вопил он. – В чем моя вина?
Вскоре из конюшни раздались крики. Курбский хотел уже возвращаться к себе. Но остановился. Что-то ему показалось подозрительным. Разве так кричит человек, когда ему очень больно? Нет, так кричат, когда идет азартная игра. Он направился к конюшне. Перед воротами остановился, прислушался.
- Ты громче! Громче кричи, хлопчик!
- Свинья московская! Ну, он еще узнает, кто здесь хозяин.
Курбский вступил в конюшню. Строптивец лежал на деревянном щите, даже не сняв портков. А двое молодцев молотили почем, зря по щиту.
- Это так-то вы выполняете волю господина? – зарычал Курбский. – Да я вас всех запорю до смерти!
Он выхватил плеть.
- Сдергивайте с него одежду и держите крепче!
Князь размахнулся и обрушил удар на голую спину парня. Тот завыл и изогнулся дугой. На спине вздулся кровавый рубец. Удары посыпались один за другим.. вскоре спина представляла кровавое месиво. Кровь забрызгала щит и земляной пол вокруг него. Парень уже не вопил, а постанывал и вздрагивал всем телом при каждом ударе. А князь продолжал размахиваться и хлестать, хлестать.
- Господин! – простонал конюх. – Остановитесь! Кажется, он уже того…
- Что того?
- Умер.
- Ну-ка, посмотри!
Конюх наклонился.
- Умер. Мертвей не бывает.
- Слабый оказался. А зачем мне слабые холопы.
Курбский отбросил плеть и пошел прочь.
Смерь холопа, виновником которой он стал, нисколько не огорчила его. На то холопы и созданы, чтобы бояться своего господина пуще гнева Господнего. Тут только дай слабину и сядут на голову. И в своем российском имении он держал всю челядь в страхе. За малейшую оплошность бил нещадно по зубам или отправлял на порку. И холопы только от одного явления его приходили в трепет. Да и смертей он повидал немало. И сам не малое количество людей отправил на тот свет. И в боях, и в мирной жизни. Одним холопом меньше, одним больше. Невидаль какая! Зато другим урок. Пусть живут в страхе и трепете.
Он уже забыл об этом случае. Но через несколько дней в его имении появился королевский судья. Представился. Курбский недоумевал: что могло привести судью к нему. А когда узнал, то весьма удивился.
- Да! Да! Князь! Семья убиенного подала жалобу в суд.
-- Но разве холопы могут жаловаться на своих господ? – воскликнул Курбский. – В России за это не жалуют.
- Милейший князь, вам давно надо понять, что вы живете не в России. Это там у вас никто не защищен законом, и господин вправе делать со своими людьми все, что ему захочется. У нас же правит закон. Закон превыше всего.
- Даже короля?
- Да, и король подчиняется закону, как и любой его подданный.
- Разве такое возможно? Это все равно, что заставить Господа жить по человеческим законам.
- И тем не менее это так. Король не вправе вмешиваться в деятельность суда и давать указания. Единственное, что ему позволительно, это помиловать преступника. Если король будет нарушать законы, он становится таким же преступником, как и любой смертный. И тогда его могут сместить и пригласить на престол другого.
- Пригласить другого? Разве король занимает престол не по праву происхождения?
- Это право ему даруют. У нас короля выбирают самые знатные люди королевства.
Курбский совершенно был ошарашен. В такое было трудно поверить.
- И что же вы считаете такой порядок нормальным? – наконец спросил он.
- Не только нормальным, но и естественным. Поэтому у нас на престоле не может оказаться кровавый тиран, как у вас в России, для которого не существует никаких законов, который сам творит закон. Но, князь, я речь веду к тому, что вы совершили убийство, то есть преступление.
- Но это же холоп, моя собственность, с которой я могу делать всё, что я захочу.
- Да, это ваш холоп, но он еще и королевский поданный. И закон защищает его, как и любого подданного.
- Что же я теперь не могу наказать слугу за провинность?
- Наказать вы можете. Но не можете лишить его жизни или совершить какое-нибудь членовредительство ему.
- И что же выходит, что теперь меня будут судить?
- Судить и вынести наказание.
- Какое наказание? Я королевский полководец, под мое начало отдана целая армия. Скоро я должен отправиться на войну. Вы это понимаете?
- Я это все понимаю. Но это еще не все, князь. Ваши крестьяне жалуются и на то, что вы берете из их семей дочерей и жен для своих плотских утех.
- Это мое право, как господина.
- Да, вы молодой крепкий мужчина и, конечно, вам нужна женщина. Но вы делаете это насильно. А нужно иметь согласие. Если бы вы расплачивались с ними и их семьями, я думаю, что этих бы жалоб не было.
- И что же мне теперь? Я обращусь к королю.
- Я думаю, что королю донесут об этом. Не сомневайтесь, доброхотов у нас предостаточно. И король, я уверен, даст вам совет решить это дело полюбовно.
- Полюбовно, это как?
- Вам нужно заплатить семье убиенного вами холопа, а также тем девушкам, которых вы подвергли насилию. Ну, и чтобы это дело не дошло до суда, то и судьям надо…. Вы понимаете. О чем речь?
- Сколько?
Судья назвал сумму.
- Но это же грабеж!
- Но и дело серьезное. И мы постараемся его замять, не предавать огласки. Поверьте, это наилучший выход.
- Хорошо. Я сделаю так, как вы сказали.
- И впредь будьте осторожны. Вспыльчивость и жестокость проявляйте на войне. А здесь это неуместно и опасно. Здесь не Россия. Здесь закон превыше всего. Помните об этом, князь.
Получив нужную сумму, судья раскланялся и сказал на прощанье.
- Милейший князь. Я мог бы вам дать несколько уроков на нашему праву. Разумеется, не бесплатно. Мое время стоит очень дорого. Но тогда вы не попадете уже в такие щекотливые ситуации. Так что подумайте над моим предложением.
- Непременно! – кивнул князь.
С уходом судьи князь погрузился в тяжелые мысли. Ему до этого казалось, что он все знал о королевстве, с которым столько лет вел войну. А получается, что он ничего не знает. Не знает самого главного. Такие порядки, о которых он только что узнал, были явно ему не по душе, противны были всем его жизненным устоям. Правитель – помазанник Божий. Разве кто-то может его назначать, снимать, ограничивать его волю. На небе Господь, а на земле его наместник – царь. И что это за такие законы, которые не позволяют ему выбить зубы холопу? Холопов надо держать в строгости и смертном трепете. Иначе же они могут взбунтоваться и потребовать себе таких же прав, как и у господина. И господин – им единственный судья и господь Бог. А с девками вообще какая-то дикость. Для того и создала их природа, чтобы тешить господскую плоть. Он представил, как к нему заводят крестьянскую девку, и он начинает упрашивать ее лечь с ним в постель. А девка ломается и назначает себе цену. А то и вообще отказывает ему. Де, у меня есть жених, и для него я храню свою девственность. Даже стало смешно. Да он, когда отправляется в баню, берет с собой трех – четырех дворовых девок, которые парят его, натирают благовонными маслами, шоркают и которых он пользует по очереди. Князь всегда любил разнообразие. И если узнавал, что в его имении подрастает нетронутая красавица, непременно пользовал ее. И ни жена, ни ближние не осуждали его за это. А считали это в порядке вещей. Что ж теперь отказаться от такого удовольствия? Привозить к себе из города каждый раз продажных девок, когда вокруг своих хватает, которых до него еще никто не распробовал.
И ведь что интересно получается. Если Сигизмунд с Божией помощью завоюет Ивашкино царство, то заведет такие же порядки, как у себя в королевстве. Вот закряхтят, зачешутся бояре. Да и не захотят они таких порядков. Будут поминать Ивашкино царство как райский эдем. Если он ближе сойдется с королем, надо как-то мягко указать ему на то, что такие порядки для московлян никак не потребны, вызовут всеобщее возмущение и оттолкнут многих от его престола. Это еще похлеще будет принятия латинской веры.
Через несколько дней после этого происшествия в имении появился королевский гонец и сообщил, что король вызывает его для аудиенции. Курбский напугался. Все-таки донесли, выдали. Что теперь последует? Королевская опала? А то еще и того худе: выдадут его Москве на лютую казнь. В самом расстроенном духе он отправился в столицу.
Но первые же минуты аудиенции подняли его настроение. Курбского ввели в королевский кабинет. За длинным столом сидело несколько важных сановников. Курбский еще не успел ознакомиться с местной знатью и завести связи. Да и они не спешили со знакомством. Присматривались к этому русскому, о котором, конечно, много были наслышаны.
Курбский застыл на пороге, не зная, как себя вести. Король указал на пустой стул.
- Твое место, князь. Не чувствуй себя гостем. Теперь это твой дом. Надеюсь, скоро он станет для тебя родным. Ясновельможные пане! Думаю, не нужно представлять князя Курбского, русского полководца, покорителя Казанского ханства, царского воеводу, который одержал немало побед в Ливонии и нам, скажу прямо, доставил немало неприятностей. Но все это в прошлом. Спасаясь от лютого гнева московского царя, он добровольно перешел на нашу сторону и изъявил горячее желание возглавить поход против своих бывших уже соотечественников. Я уверен, что такой опытный воин, принесет нашей короне немало славных побед. Князь, во время нашей первой аудиенции я просил тебя подумать о нашей предстоящей войне с Московией и высказать свои предложения. Готов ли ты это сделать, мой друг?
- Ваше величество, нет предела моей благодарности за ваше гостеприимство. Отныне я ваш верный слуга и все сделаю во славу вашей короны. Если понадобится, то жизни своей не пощажу.
- Я не сомневаюсь в этом, князь, но к делу. К вашим услугам карта. Воспользуйтесь ею, князь.
Курбский поднялся, отвесил поклон.
- Ваше величество, ясновельможные паны. Войско московского царя еще достаточно сильно и многочисленно. Есть у него и опытные воеводы. Так что предстоящая война с Московией будет нелегким делом. Чтобы облегчить ее и прийти к полному разгрому противника, насмелюсь высказать свое соображения. Первое. Нам нужны союзники. Таким союзником может стать крымский хан, у которого семидесятитысячное конное войско. За несколько дней его конница сможет дойти до Рязани. Почти все русское войско находится на западной границе. Так что нашествие хана некому будет остановить. Конечно, надо нечто пообещать хану. Отдадим ему во владение южные области Московского царства. Надо отправить посланцев к ногайскому хану. Тот непременно воспользуется такой удобной ситуацией. За это ему отдадим земли бывшего Астраханского ханства. В Татарию необходимо отправить наших людей, которые будут подстрекать на бунт татарскую знать. А им пообещаем восстановление Татарского ханства. Еще одним нашим союзником может стать шведский король.
- Но шведы – наши враги, - возразили ему.
- На время можно замириться со шведами. Как говорится, враг моего врага – мой друг. Шведы обрушатся с севера. За это им отдадим Новгород и Псков. Такого удара со всех сторон Московское царство не выдержит, но это еще не все. Мы должны подорвать Московское царство изнутри. Надо, чтобы московский царь обрушил свой гнев на ближайших советников, бояр, воевод, чтобы как можно больше казнил их. Для этого подбрасывать подметные письма, где обвинять того или иного московлянина в измене или в готовности склониться к измене.
- Как вам, ясновельможные паны, соображения нашего нового полководца? – спросил король.
- Если всё сделать, как предлагает князь, Московское царство непременно рухнет. Но раздав земли Московии, мы получим новых врагов на восточных рубежах, которые станут еще сильнее. Крымские татары как тот ветер. Сегодня они воют с Москвой, а назавтра повернули морды своих коней на Литву и Польшу. А когда у них не останется врага в в лице Москвы, они обрушатся на нас. Потому что постоянные набеги и грабежи – это способ существования ханства. И зачем усиливать нашего исконного врага – шведов? Они тоже не остановятся в Новгороде и Пскове. И пойдут дальше.
Но Курбский видел, что король остался доволен его планом. И в том, что русские войска начнут нести поражения во многом заслуга князя. И хан Гирей дойдет до Рязанской земли, сожжет множество городов и деревень, десятки тысяч людей угонит в рабство, оставит после своей конницы лишь черную покрытую пеплом землю. И в э том тоже есть заслуга князя.

Курбский не забывал про поручение короля. Человек он был начитанный, книжный. К нему в имение доставили книги, список которых он подал секретарю короля.
- Мне сообщили, что московский царь очень любит книжную мудрость и много времени проводит за книгами, - сказал король. – И еще, что у него самая большая библиотека в Европе. Он не жалеет никаких средств на книги. И его посланцы покупают их в разных странах.
- Это так, ваше величество.
Кивнул Курбский.
- Не чужд он и письменного труда. Поэтому я уверен, что он непременно ответит на мое послание.
- Это будет интересно. Только, мой друг, ваш ответ должен быть сильнее. Ужальте его так, чтобы он взбесился от ярости.
- Постараюсь, ваше величество. Главная вина царя в том, что он обрушил свой гнев и опалу на верных воевод, которые ему завоевали прегордые царства. Разве так поступает разумный правитель? Он в вечном долгу перед своими полководцами, которые упрочили его славу и увеличили его царство. Только безумный может так поступать. Что он может ответить на такое обвинение? Ничего! Пусть все европейские правители знают, что на московском престоле сидит безумец, кровожадный палач.
- Который рубит сук, на котором он сидит.
Король улыбнулся.
- Ваши послания будут переведены на все европейские языки и разосланы по монаршим дворам. Да, князь! Московское воинство полностью разгромлено под Полоцком. В этом и ваша немалая заслуга. То, что вы нам сообщили, помогло в победе. Это ваша первая победа для новой родины.


Для современных ультралибералов Курбский, конечно, образец для подражания, ибо с их точки зрения он поступил, как свободный человек, который не обременяет себя оковами воинской клятвы, преданностью государю и отечеству, он поступает так, как ему выгодно. Выгодно ему перейти на сторону противника и служить ему, он делает это без зазрения совести. Это рабы верно служат своим правителям, проливают кровь за народ и отечество, а то и – кошмар какой-то! –жертвуют жизнью. А он выдавил из себя раба. Может быть, по капле, а может быть сразу. Нажал там какую-то кнопочку – и всё! Он больше никакой не раб, а свободная личность. Таким хоть сейчас ставь памятники, лобызай их сапоги и пиши о них в серию «Жизнь замечательных людей» должны же знать отроки и отроковицы «делать жизнь с кого».
В девятнадцатом веке наши революционные демократы делают из него идола. Бросил вызов самодержавию, стал первым диссидентом и инакомысящим. Герцен, поживающий в Лондоне, издающий «Колокол» и «Полярную звезду», кстати на те доходы, которые он получал со своего крепостнического имения в России, которое почему-то кровожадное царское правительство даже и не подумало конфисковать, на обложке, где изображены профили пяти казенных декабристов, мог бы с полным правом добавить и профиль Курбского. Ну, и что с того, что его не казнили, а даже пожаловали имением, доходами с которого он жил никак не бедствуя, зато свой. Хотя революционным демократом его можно назвать с натяжкой, ведь и крепостных своих порол и девок крепостных пользовал по назначению. Ну, это же мелочи, так детальки, о которых можно и не вспоминать. Вон и автор Базарова тешил свою плоть крепостными девками, почему-то не даровав им свободу от крепостного права, которое он с таким художественным талантом заклеймил в «Записках охотника». Да и все наши революционеры, когда на родине начинало пахнуть керосином, тут же сматывали в прекрасное далеко, откуда не было выдачи.
Социал-демократы, сидя в уютных западных отелях, писали телеграммы японскому микадо, поздравляя его с очередной победой над русскими армиями. Только наряду с портретами Карла Маркса и Фридриха Энгельса им надо бы повесить и линогравюру, изображающую Андрея Курбского, который делал это уже за несколько веков до них.
А его духовный наследник тезка Андрей Власов чем не знамя для ультра-либералов? Он так же, как князь Курбский, писал послания к русскому народу, призывая его повернуть штыки против кровавого тирана и встать в ряды славного вермахта с правого и с левого флангов, ведь добрый гуманист и демократ Гитлер принесет наконец-то свободу порабощенным народам России. И заживут они припеваючи, поглощая от пуза все блага европейской цивилизации.





ГЛАВА 4
ИВАН МАЗЕПА. ПРЕДАТЕЛЬ, СТАВШИЙ НАЦИОНАЛЬНЫМ ГЕРОЕМ
Книгу под названием «Иван Мазепа: анатомия предательства или путь иуды: от славы к бесчестию» презентовал в Киеве ее автор Сергей Смолянников . Презентация проходила в Российском центре науки и культуры.
В книге автор использовал научные труды, монографии, публикации и произведения художественной литературы, в которых отражены факты биографии Мазепы. Среди них исследования Михаила Грушевского, Вольтера, Николая Костомарова, а также «Три мушкетера «Александра Дюма, поэма «Полтава» Александра Пушкина.
В ходе презентации Смолянников подчеркнул, что в книге представлены документы, которые "отображают истинную сущность Мазепы". Говоря о преступлениях Мазепы, за которые церковь предала его анафеме, автор отмечает, что "изменив православному государству и принеся присягу шведскому королю лютеранцу Карлу XII, Мазепа привел на украинские земли протестантов шведов, которые оскверняли православные храмы и святыни".
Но если для Украины и России Мазепа – изменник и анафема, то для Европы он, главным образом, Мазепа-любовник – популярный персонаж многочисленных произведений времени романтизма, садомазохистский образ героя-любовника, жестоко наказанного за то, что наставил рога законному, но старому мужу-шляхтичу.
Легенда о Мазепе, которая вдохновляла романтиков, начала гулять по миру еще в конце XVII ст. Именно в то время написал свои воспоминания придворный историограф Ян Хризистом Пасек, который служил при дворе короля Яна Казимира вместе с молодым Иваном Мазепой. Сюжет Пасека таков: неподалеку от имения Мазепы на Волыни находилось имение Станислава Фальбовского. Между молодым шляхтичем и юной женой пожилого соседа вспыхнул роман. Фальбовский выследил любовников и приказал слугам раздеть юношу, привязать его к коню и пустить прямиком сквозь заросли терновника и боярышника. Колючие ветви полосовали тело неудачливого любовника. Когда, наконец, полумертвый Мазепа добрался своего дома, стража и дворовые сначала не узнали и не пустили его, потому будущий гетман чуть ли не умер.
Что же именно так нравилось классике романтизма в этой истории? Буквально все! Щекотали воображение привязка к конкретной исторической территории, достоверность действующих лиц и невымышленные страсти – любовь, ревность, мстительный рогоносец и благородный юноша в борьбе за даму сердца. Действие происходило в необычном для европейца антураже: где-то в Польше, из которой впоследствии конь несет Мазепу дикими степями в неизвестное и таинственное Запорожье
Как отмечает исследовательница «Мазепиного портрета», кандидат исторических наук Ольга Ковалевская: «Мазепа – единственный, кому посвящено свыше 20 поэтических и прозаических произведений, авторами которых были Дж.Байрон, В.Гюго, Ю.Словацкий, О.Пушкин, В.Сосюра, Ф.Булгарин, Г.Асаки, Б.Лепкий и другие; свыше 25 гравюр и рисунков, наиболее известные из которых принадлежат Щирскому, Галяховскому, Тарасевичу, Бернигероту; около 10 рисованных портретов; свыше 10 полотен известных европейских художников – Деверия, Буланже, Верне, Жерико, Делакруа, Харпентера, произведения известных композиторов – Чайковского, Листа, Сокальского» Недавно на одном киевском аукционе продавали «Мазепу, окруженного дикими конями» Иоганна Вильгельма Наля – немецкого живописца, который учился в Королевской школе искусств в Париже и написал ее для курфюрста Вильгельма II.
Что касается реального Мазепы, поступил ответ из Швеции на предложение построить в Полтаве памятник Карлу XII и гетману Мазепе. "Власти Швеции не принимают решения относительно сооружения памятников за пределами своего государства. Это вопрос для местных властей. Официальной шведской позиции относительно этого вообще нет. В Швеции нет средств и большого желания соорудить такой памятник", - сказал заместитель посла Христиан Каммин во время своего визита в Полтаву.
После того, как Мазепа умер и был похоронен в Бендерах, остались его потомки, о которых в анналах истории, по крайней мере, известных, сведений нет. Но в начале XX века всплывает человек, о котором у нас только отрывочные сведения, но который оказал огромное влияние на формирование того, что современные нахтигали-«специторики» называют «национально-освободительным движением Украины».
Внешность Мазепы
« Иван Мазепа — среднего роста, стройный; руки тонкие, длинные, белые; гордая голова с белыми пуклями; лицо бледное, гладкое и высокий лоб; глаза темные, глубокие, блестящие, пронзительная, быстрые, яркие; взгляд гордый, строгий, вдумчивый; уста тонкие; усы на польскую моду — длинные, обвислые».
Детство и юность Мазепы
Вся биография Ивана Мазепы пронизана множеством легенд и фактических ошибок. Даже своей мировой известности, сохраняющейся по сей день, Мазепа обязан не столько своим подвигам, заслугам и достижениям, сколько двум любовным романам, один из которых вообще плод литературной фантазии, а второй на самом деле был весьма далек от интерпретации Пушкина. Поэтому перед нами стоит очень сложная задача: шаг за шагом отделить зерна от плевел, сохраняя беспристрастность и строго придерживаясь фактов.
Даже в дате рождения Мазепы по-прежнему имеются разночтения. Казалось бы, вполне определенно можно считать, что родился он 20 марта 1639 года в родовом селе Мазепинцы на Правобережной Украине. Тем не менее, во всех российских справочниках по-прежнему фигурирует ошибочная дата — 1644 год (вслед за Н. Костомаровым), делающая нашего героя на пять лет младше. Детство Мазепы выпало на бурные годы восстания Хмельницкого. Белоцерковский полк, где жила семья Мазепы и в которомдалеко не последнюю роль играл его отец, был одним из центров правобережного казачества.
Из воспоминаний доверенного секретаря и одного из немногих близких гетману людей — Филиппа Орлика (исторический Орлик не имел ничего общего с пушкинским палачом Кочубея) доподлинно известно, что Мазепа обучался в знаменитой Киево-Могилянской академии. Было это, видимо, в начале 50-х годов XVII века. По данным казацкой летописи Самойла Величко (современника Мазепы), он закончил обучение в Академии классом риторики. Отсюда — прекрасное знание языков, поражавшее современников. Мазепа, кроме украинского, русского и польского, свободно владел латынью (по воспоминаниям французского дипломата Жана Балюза, «блестящим знанием этого языка мог соперничать с лучшими нашими отцами-иезуитами»), говорил по-итальянски и по-немецки. Орлик свидетельствует, что очень хорошо Мазепа знал и татарский, которым в те времена владели многие из казацкой старшины.
Академия давала и неплохое знание древних авторов — Платона, Аристотеля. В различные минуты своей жизни Мазепа цитировал по памяти Горация и Овидия. Любимым его произведением был «Государь» Макиавелли. Не правда ли, не совсем обычный образ для казацкого лидера: уединенно коротающий вечер в своем шатре среди военного стана за томиком латинских стихов… Между тем именно в Киево-Могилянке Мазепе, видимо, привили любовь к поэзии — там студенты изучали литературу от греческой классики до Ренессанса. Впоследствии гетман сам будет писать стихи, которые и сейчас поражают глубоким философским смыслом, трагичностью и верностью формы.
Ректором Академии в те годы, когда там учился Мазепа, был известный православный деятель Лазарь Баранович. Активный сторонник Хмельницкого, он должен был прививать своим студентам идеалы казацкой вольности. Впоследствии ученик Барановича гетман Мазепа будет жертвовать огромные деньги на строительство храмов в его епархии, всячески способствовать его усилиям по распространению идей просвещения в Украине.
Примерно в 1657–1659 годах молодого Мазепу посылают учиться на Запад. И. Бутич пишет, что Мазепа изучал артиллерию в Голландии, в городе Девентере. Кроме того, он был в Италии, Германии, в Париже, на юге Франции. В этот период Мазепа закончил курс философии — высший этап в системе образования того времени.
Поворотным моментом в жизни Ивана стал выбор его отца — сторонника гетмана И. Выговского и Гадячского договора. В условиях обострения отношений с Москвой идее Княжества Руського были привержены многие выдающиеся деятели Украины — И. Богун, О. Гоголь. Получив вместе с гетманом награды от польского сейма, Степан Мазепа затем в 1659 году разделил и его судьбу изгнанника. Это было сложное время. Сторонников Выговского преследовали, Юрий Немирич был растерзан чернью, как и посланец гетмана, зачитавший на раде статьи Гадячского договора. Выговский вынужден был удалиться от дел и довольствоваться пустым званием воеводы киевского. Так же почетно, под именем подчашия черниговского, отстранился от политики и Степан Мазепа. Желая уберечь сына, он отправляет его к польскому королю с письмами от Выговского. Поляки в этот период заигрывают со старшиной, стремясь удержать хоть небольшую их часть на своей стороне, и Иван получает должность королевского покоевого — почетный придворный сан, дающий право находиться при особе короля. Факт далеко не исключительный — на польской территории учились дети многих из казацких старшин, например знаменитого полковника О. Гоголя. Имеются сведения, что при польском короле находился и сын легендарного запорожского атамана Ивана Сирко. Сам будущий гетман объяснял, что отец хотел дать возможность сыну «обучаться обхождению с людьми возле королевской особы, а не где-нибудь в корчмах». Между прочим, в литературе часто ошибочно пишут, что Мазепа был «пажом» (вслед за французом де ла Невиллем). Между тем «покоевый» — это одна из официальных почетных придворных должностей Речи Посполитой, наряду с «конюшим», «кравчим» и другими.
Мазепе было всего двадцать лет, но он был прекрасно образован, имел широкий кругозор и огромные амбиции. До нас дошли воспоминания человека, встречавшего его в этот период его жизни. Француз Жан Балюз писал, что «в молодости видел пана Мазепу, красивого и стройного, при дворе…».
Молодой красавец-казак, владевший европейскими языками, не мог не выделяться в окружении Яна Казимира. Вряд ли сам король — бывший кардинал и фанатичный католик, известный своей грубоватостью и непримиримостью к казакам, мог питать к нему теплые чувства. Однако имеются смутные данные, что королева, француженка Мария Людовика, покровительствовала юному Ивану. Косвенно об этом говорит и тот факт, что Мазепу «хорошо знал» французский посол при варшавском дворе — отец Жана Балюза. Само по себе близкое знакомство мелкого придворного (к тому же — казака) с иностранным послом вызывает много любопытных предположений. Следующий французский посол, Бонак, позднее писал: «Как я слышал от пани воеводиной Бельской, гетман Мазепа помимо других своих способностей легко привлекает к себе своими чарами женщин, если только хочет этого». Способность эту Мазепа не утратил вплоть до самой старости.
О придворном периоде жизни Мазепы мы знаем достоверно только два эпизода, но весьма показательных. Первый относится к его взаимоотношениям с Яном Пасеком, автором знаменитого «Памятника», принесшего европейскую известность имени Мазепы, хотя и в далеко не самом выгодном свете. Именно Пасек приписал Ивану эпизод, который впоследствии использовали Байрон и Пушкин — что якобы за любовную интригу с некой замужней шляхтянкой оскорбленный муж пустил его скакать обнаженным на диком коне. Известно, что Пасек приводит в своем произведении много фантазий и литературных вымыслов, так что попробуем разобраться, что же было на самом деле.
В 1661 году Пасек случайно встретился с Мазепой, ехавшим из Варшавы к королю в Гродно. Иван сразу же догадался, что Пасек направлялся к литовским конфедератам в качестве посланника своего командира, воеводы русского, и поспешил сообщить об этом королю. Пасек был арестован, но сумел оправдаться перед сенаторами. Однако, безусловно, затаил злобу на «нобилитованного казака», как он сам именовал Мазепу. В своем «Памятнике» Пасек приводит очень любопытный и показательный случай их очередного столкновения. Произошло это в «последнем покое, перед тем, где был король», то есть в приемной. Пасек, придя к Яну Казимиру, увидел там Мазепу (тот ведь был «покоевым»). Поляк, по собственному выражению, был «хорошо выпивший» и сразу обменялся с Мазепой несколькими острыми фразами, а затем ударил его по лицу. Иван схватился за саблю, Пасек тоже. Придворные бросились к ним, крича: «Стой, стой! Король здесь за дверью». При этом, как отмечает Пасек, никто не встал на сторону Мазепы. Ситуация очень показательная. Мазепа проявил смекалку и, соблюдая интересы короля, арестовал бунтаря-конфедерата. Теперь он был публично оскорблен своим оппонентом, и все равно симпатии его польских коллег были на стороне пьяного забияки-конфедерата. Самое примечательное, как это объяснял Пасек: «…тот был немного плут и к тому же казак, недавно нобилитированный». Это описание он завершил следующим пассажем: Мазепа «пошел из покоя чуть не плача; не так ему было больно от удара, как от того, что придворные не признавали его за коллегу». Эпизод этот прекрасно характеризует отношение среднего польского шляхтича к украинским казакам, даже к шляхетной старшине. Тут можно вспомнить, как другой поляк-шляхтич, Миколай Емоловский, писал в 1659 году в своем личном дневнике с возмущением, оценивая условия Гадячского договора: «…казаков, простых крестьян 2000 человек званием шляхетства польского награждено». То есть разницы между «холопом», «крестьянином» и «казаком» они не видели.
Король формально примирил Мазепу с Пасеком, заставив их публично обняться, но последний решил по-своему отомстить «казаку» и приписал ему в своем «Памятнике» историю адюльтера с пани Фальбовской. Возможно, похожий эпизод и имел место где-то в Речи Посполитой, но явно не с Мазепой (хотя не исключено, что тот и впрямь пользовался благосклонностью польских шляхтянок). Пасек в своем произведении заявляет, что Мазепа «от стыда» поехал вон из Польши и что якобы не знает, что с ним дальше стало. Это явная ложь, так как в 90-е годы XVII века, когда Пасек писал свой «Памятник», о Мазепе, тогда уже гетмане Украины, знали в Речи Посполитой все. Пишет Пасек, что Мазепу «отдали на учебу к французам», но этот эпизод его биографии, видимо, имел место еще до службы при польском дворе.
Эпизод «с конем» — вымысел Пасека и с хронологической точки зрения. Его столкновение с Мазепой в придворном покое произошло в 1662 году (примерно в начале лета), и соответственно расправа Фальбовского должна была иметь место после этого. Но «уехать с Польши» Иван в конце 1662 года никак не мог, так как в конце января 1663 года король послал его (своего «покоевого») к гетману Правобережной Украины Павлу Тетере. Со своим заданием Мазепа справился успешно, и в конце марта Ян Казимир поручает ему необыкновенно торжественную и почетную миссию — отвезти Тетере «клейноды» — символы гетманской власти. При этом многие вопросы для обсуждения с гетманом поручались Мазепе «на словах». Король настолько высоко ценил молодого казака, что считал возможным на следующем этапе его поездку к гетману Левобережной Украины Якиму Сомко, с которым у поляков были крайне напряженные отношения[. Все это, безусловно, доказывает, что вымысел Пасека о «постыдном бегстве» Мазепы из Польши не имеет под собой никакой основы. Если бы на нем действительно стояло «позорное клеймо», он не мог бы получить столь почетного задания от короля. Следует отметить, что Николай Костомаров и ряд других хулителей Мазепы, вопреки очевидности, не подвергали этот эпизод его биографии сомнению.
Миссия Мазепы к правобережному гетману — это второй известный эпизод его «придворной жизни». Встретили Мазепу у Тетери крайне недоброжелательно. Гетман был оскорблен, что клейноды были привезены ему от короля «персоной столь маловажной», и напоминал, что его предшественникам они вручались польскими сенаторами. Королю было написано гневное послание, достаточно ясно иллюстрирующее, что происходило у Тетери. От лица Войска Запорожского заявлялось, что гетману запрещено принимать регалии из рук Мазепы, «как лица вовсе незначительного, своего брата-казака, неизвестного ни там, ни здесь никакою заслугою: он-де не дорос еще до такой чести, и крепко журило его за то, что он, не давши себе отчета в том, кто он такой и какое его звание, отважился возложить на себя ту обязанность…».
В какой-то миг мир Мазепы рухнул, оказываясь воздушным замком, построенным на песке. В дальнейшем ему еще несколько раз предстояло начинать все заново, оказываясь на грани гибели. Каждый раз он мужественно держал удар судьбы и находил в себе силы, чтобы начать сначала. Но, наверно, тогда, в первый раз, в двадцать четыре года, было особенно тяжело. Неожиданно откровенно и жестко ему дали понять, что в Польше он всегда будет только «казаком-схизматиком», человеком второго сорта, без права претендовать на многое. А для казаков он был «ляхом», никому не известным и никому не нужным. Все его знания языков, европейское образование и незаурядный ум ничего не значили. И теперь, в двадцать четыре года, после долгих лет упорных занятий и трудов, надо было начинать все сначала, если его не устраивала роль середнячка, покорно сносящего все удары окружающих.
Мазепа делает непростой, но верный выбор — он остается в Украине. Он понял, что здесь он свой, «казак», хотя и неизвестный. А в Польше — он тоже «казак», и значит — чужой. На всю свою долгую жизнь он сохранит неприязненное отношение к «шляхетской республике», не сумевшей оценить его по достоинству, и будет с тайным удовольствием наблюдать начало падения Речи Посполитой.
После неудачного пребывания у Тетери, во время похода поляков на Левобережье Мазепа отклонился от королевской службы и остался при своем отце. Тут нельзя забывать о связях Степана Мазепы с Иваном Выговским, который выходит в 1663 году из тени небытия и возглавляет старшинский заговор на Правобережной Украине, направленный против Польши. В этом заговоре принимали участие такие выдающиеся деятели Украины, как Иван Богун (он возглавлял заговор среди казаков, бывших при короле), Петр Дорошенко, Остафий Гоголь, Михаил Ханенко, митрополит Иосиф Тукальский и многие другие. С. Мазепа тоже не остался в стороне от этих событий, тем более что их эпицентр был в районе Белой Церкви — недалеко от родового гнезда Мазеп. Заговор потерпел неудачу, Выговский и Богун были казнены, многие арестованы. В этой обстановке, в условиях начавшегося восстания на Правобережье, Мазепа и остается в Украине. К тому же в 1665 году умирает его отец. В 1666 году Дорошенко заключает союз с Турцией, направленный против поляков, в 1667 году умирает королева Мария Людовика, а в 1668 году отрекается от престола Ян Казимир. Украина уже никогда добровольно не будет с Польшей, и только на белом коне победителя вступит Мазепа в польские земли.
Делая свой выбор в пользу казаков (что вообще-то было естественным следованием семейным традициям), Мазепа ставил себя в непростую ситуацию. У него были молодость, силы и военные навыки — неплохой багаж, чтобы начинать карьеру в Войске Запорожском. Жан Балюз отмечал его «большую военную отвагу». Но силы и ловкости было явно недостаточно, чтобы добиться желаемого. С его честолюбием и амбициями такой путь был слишком долгим и уязвимым. И Мазепа принял решение, сразу менявшее его статус: примерно в 1668 году он женился на вдове Ганне Фридрикевич, старше его по возрасту, имевшей двух детей. Главным достоинством Ганны были ее родственные связи. Ее отец — Семен Половец, был знаменитым казацким старшиной, полковником белоцерковским еще при Богдане Хмельницком. В конце 60-х годов XVII века он имел звание генерального есаула, а затем и судьи у Петра Дорошенко. Первый муж Ганны (он погиб около 1665 года) — Самуил Фридрикевич — был белоцерковским полковником у Тетери, а затем у Опары. Родная сестра Ганны была замужем за Дорошенко. Таким образом, благодаря своей женитьбе Мазепа сразу становился близким и доверенным человеком в окружении гетмана Дорошенко. Это лишний раз доказывает, что на прошлом Мазепы не было никакого «пятна позора» в стиле россказней Пасека — можно не сомневаться, что в противном случае ему бы не позволили породниться с казацкой элитой Правобережья.
Конечно, ни о каком «бурном романе» с Фридрикевич, по крайней мере, со стороны Мазепы, речи не шло. Налицо — брак по расчету. Поступок, безусловно, свидетельствующий о честолюбии нашего героя и о его страстном желании сделать карьеру. Впрочем, вряд ли в истории были политические или военные деятели, лишенные честолюбия. Но, с другой стороны, брак Мазепы доказывает, что вопреки шаблону, использующемуся в определенного рода литературе, он совершенно сознательно сделал свой «казацкий» выбор, порвав все нити, связывавшие его с Варшавой.
Следует отметить еще один момент: именно в течение этих нескольких непростых лет Мазепа превратился из вспыльчивого и заносчивого юнца, который хватался за саблю в приемной короля и решался отправиться к гетману с регалиями власти, в того Мазепу, который так и остался для историков загадкой. Скрытного, не доверяющего никому, сдержанного на эмоции и держащего за семью печатями свои мечты и планы. Только обладая огромной силой воли и необыкновенной целеустремленностью, он мог совершить это превращение, позволившее ему стать успешным дипломатом и политиком.
Весьма показательны два независимых отзыва людей, хорошо лично знавших впоследствии Мазепу. Орлик писал: «От покойного Мазепы научился я, что когда в свою очередь нужно высказать свое мнение, то нередко бывает лучше совсем промолчать». А Жан Балюз отмечал, что когда Мазепа «разговаривает, то больше любит молчать и слушать других… Он принадлежит к тем людям, что предпочитают или вообще молчать, или говорить и не сказать». И это при том, что Мазепа оставался надменным гордецом, способным на безудержную страсть, не лишенным тщеславия и не безразличным к внешним атрибутам своей власти. За нарочитым самоуничижением перед российскими временщиками скрывались блестящий ум и сознание собственного превосходства, за холодной расчетливостью карьериста — пылкий романтизм человека, верящего в свои идеалы.
Многие негативно оценивают эту двойственность Мазепы, считая его лицемером. Но разве мог другой человек вырвать Украину из хаоса Руины, находить компромиссы с противоборствующими лагерями, строить и создавать, побеждать и объединять? История отвечает однозначно: сделать это смог только Мазепа.
Его карьера у Петра Дорошенко началась в страшное для Украины время. Руина охватывает всю территорию Гетманщины — в буквальном и переносном смысле этого слова. Как яростные коршуны, дрались за украинские земли Московское государство, Речь Посполитая и Турция. По Андрусовскому договору 1667 года Левобережье осталось за Москвой, а Правобережье — за Польшей. Интересы гетманов и Украины при этом, разумеется, не учитывались. Можно тут отметить, что Речь Посполитая, выбрав путь имперской экспансии, спустя сто лет повторит судьбу разделенной Украины.
В самой Гетманщине, как обычное следствие революционных событий, началась кровавая борьба за власть, в которой каждая группировка жаждала гибели другой. На Правобережной Украине гетман Тетеря бежал, бросив булаву. На его место избрали Опару, который вскоре был убит. Гетманом стал Петр Дорошенко, который по примеру Хмельницкого заключил союз с Крымом в декабре 1666 года. Он начинает поход на Левобережье, стремясь вновь объединить Украину. Гетман Левобережной Украины Иван Брюховецкий, проводивший промосковскую политику, своей попыткой провести перепись населения для установления жестких налогов вызвал всеобщее недовольство. В условиях наступления Дорошенко на Левобережной Украине вспыхнуло массовое восстание против Брюховецкого. Он сложил булаву перед Дорошенко, но это не спасло его от гибели. На какое-то недолгое время Гетманщина вновь собралась под булавой единого гетмана. Но воспользоваться моментом Дорошенко не сумел. Он уехал в Чигирин (гетманскую резиденцию на Правобережье), оставив своим заместителем Демьяна Многогрешного. Искушение властью оказалось слишком велико. Многогрешный присягнул на верность Москве в обмен на булаву левобережного гетмана (март 1669 года).
Дорошенко хотя и не признавал «самозванца», но готов был с ним сотрудничать, чтобы добиваться от Москвы уступок, широких автономных прав, на которых он готов был признать власть русского царя. Для того чтобы иметь на переговорах с Москвой более весомые аргументы, Дорошенко заключил договор с Турцией о совместном освобождении правобережных земель Украины от польского владычества. В мае 1672 года султан выступил с огромной армией, взял неприступную твердыню Речи Посполитой — Каменец-Подольский и осадил Львов. Поляки в ужасе подписали 7 октября 1672 года Бучачский договор, по которому отказались от притязаний на Украину. У Москвы теперь были развязаны руки, чтобы принять Дорошенко вместе с Правобережьем.
Но Руина делала свое темное дело. Жажда власти овладевала сердцами. Старшина организовала заговор против Многогрешного. По соглашению с московскими воеводами его арестовали и отправили в Москву (март 1672 года). Там бывшего гетмана подвергли пыткам и, не добившись никаких доказательств его вины, вместе с семьей навечно сослали в Сибирь. Левобережным гетманом избрали генерального судью Ивана Самойловича, ставленника старшины, полностью лояльного Москве. Самойлович хотя и был сторонником идеи объединенной Гетманщины, но опасался, что единым гетманом мог стать Дорошенко.
Между тем внешняя ситуация тоже меняется. Польский военачальник Ян Собеский одержал блестящую победу над турками под Хотином, и вскоре восхищенная шляхта избрала его польским королем на место умершего Михаила Вишневецкого. На Правобережье росло недовольство против Дорошенко из-за грабежей его союзников татар и турок. К тому же ему приходилось воевать еще с одним самозваным «гетманом» — Иваном Ханенко, ориентировавшимся на Польшу. Самойлович всячески настраивал царское правительство против Дорошенко, и в Москве начали охладевать к идее «единой Украины», осуществление которой представлялось все более сложным и далеким.
Вот в такое страшное время Мазепа становится близким к Дорошенко человеком. Удушающая атмосфера Руины — всеобщей подозрительности, недоверия и доносительства должна была оставить неизгладимый след в душе Ивана. Орлик впоследствии писал о Мазепе, что «всем известно, как он никому не верил и как тяжело было заслужить его доверие». В эти годы Мазепа пишет поэму, одну из трех дошедших до нас (точнее — думу), в которой с болью и гневом рассуждает о трагичной судьбе Украины. Жестокий укор он бросает своим соотечественникам:
Мира искренне желают,
Но не вместе все гуж тянут.
Тот направо, тот налево,
А все братья, то-то дело!
Нет любви и нет единства,
Как у Желтых Вод начали биться;
От раздора все пропали
И себя завоевали.
Он осуждал гетманов, заключающих союз с неверными, продающихся за деньги полякам или прислуживающих Москве. Такая политика, по мнению Мазепы, приводила к огромным бедам на Украине.
Со всех сторон враждуют,
Огнем, мечом воюют.
Кругом несправедливости,
И нет нигде учтивости;
Мужиками называют
И присягой попрекают.
На извечный вопрос «что делать?» Мазепа откровенно писал: «Я один, бедный, не одолею» и призывал «без всякой политики» взяться за руки:
А за веру хоть умрите,
Вольность нашу защитите!
Эта поэма Мазепы, без преувеличения, представляет собой одну из самых верных оценок сущности Руины.
Работать с Дорошенко было непросто. Хотя он был старше Ивана только на двенадцать лет и в свое время тоже учился в Киево-Могилянской академии, но они происходили из разных миров. С юных лет Дорошенко служил в казацких войсках, пройдя за годы восстания Хмельницкого путь от рядового до полковника. Суровый, жесткий и мрачный — с ним было сложно находить общий язык. Но идеалы единой, сильной Гетманщины, в которые так свято и бескорыстно верил Дорошенко, навсегда остались священными и для Мазепы. Своеобразным символом этих идей был все тот же Гадячский договор, за который боролся отец Ивана, которого теперь добивался от поляков Дорошенко и к которому снова обратятся старшины Мазепы в тревожном 1707 году.
Дорошенко вполне оценил «расторопность и пытливость» молодого казака. Правда, занимал он в окружении гетмана весьма своеобразное положение — ему доверяли, его ценили, к нему относились с уважением, но официального звания не давали и держали на некоторой дистанции. Иван принимал участие в военных экспедициях Дорошенко, летом 1672 года возглавлял гарнизон захваченного казаками Крехова (в окрестностях Львова). Поляки со злобой писали, что в Крехове Мазепа отдал католический монастырь «врагу святого креста на разграбление». В основном же занимался он дипломатической деятельностью.
Биографы Мазепы (даже А. Оглоблин, Д. Эварницкий и др.) полагали, что Мазепа только однажды (или дважды) ездил с поручениями гетмана в Турцию. На самом деле, можно говорить, что Мазепа становится основным связным Дорошенко в его переговорах со своими татарско-турецкими союзниками. Первое упоминание о его поездках относится к весне 1673 года. Русские поймали дорошенковского есаула, который на пытке сообщил, что гетман отправил в Крым казака, «прозвища ему Мазепа», за ордой и что тот уже прислал гонца с известием, что хан выступает из Крыма со всей крымской и ногайской ордой. В сентябре того же 1673 года Мазепу встречают в Рашкове на границе с Молдавией. Вместе с толмачом он ехал из турецкой земли, от султана, куда его отправил Дорошенко. Самое любопытное, что в обоих случаях Мазепу, возглавлявшего посольства, именуют просто «казаком». Реальная его роль при гетманском дворе была несравненно выше.
Весной 1674 года в Переяславе назначается всеобщая рада для избрания гетмана единой Украины — «обеих берегов». Это было историческое событие. Ожидалось, что правобережные казаки тоже примут участие в выборах. Ханенко, порвав с поляками, сложил на раде клейноды. Дорошенко все же не поехал и послал своим представителем на раду Ивана Мазепу (!) с заявлением о принятии подданства Москве. Трудно сказать, как Мазепа представился на раде. В царской грамоте к Дорошенко говорилось: «Прислал к ним в Переясловль генерального своего писаря Ивана Мазепу…». На это Дорошенко возражал: «Послали есмы, хотя не генералного писаря, однако нам верного приятеля, господина Мазепу…» Весьма примечательная формулировка! «Верный приятель», но «господин»… Доверительно, уважительно, но подчеркнуто не «генерального писаря» (первый после гетмана пост в Гетманщине).
27 марта 1674 года в Переяславе представители десяти полков Украины избрали единым гетманом Ивана Самойловича. Была принесена присяга на верность царю и заключены очередные пункты соглашения с Москвой. Но по возвращении Мазепы Дорошенко изменил свое решение о подданстве царю и сохранил союз с Турцией. Как утверждал впоследствии Мазепа, правобережного гетмана подбил на это кошевой атаман Иван Сирко. Впрочем, вполне возможно, Иван в данном случае выгораживал Дорошенко и мстил запорожцу. Основания у него для этого, как мы увидим ниже, имелись.
Приближался очередной поворотный момент в судьбе Мазепы. На этот раз — весьма трагический. Дорошенко отправляет его к турецкому визирю. Миссия эта была очень важная и ответственная, учитывая складывавшуюся ситуацию. Многие правобережные полковники перешли к Самойловичу, сын Дорошенко потерпел поражение, и Москва была, как никогда, сильна. Мазепа вез письма гетмана к хану и визирю, 15 пленных казаков — видимо, для подтверждения лояльности Дорошенко турецкому двору. С ним также было девять татар, служивших проводниками и охраной. Мазепа ехал хорошо известным ему маршрутом, через Дикое Поле, таящее столько опасностей.
При переправе через реку Ингулу на них напали запорожцы. Сохранилось довольно много, правда, сухих описаний этого происшествия. В результате короткой кровавой стычки часть татар была убита, другие утонули в реке, казаки освобождены. А Мазепа? Мазепа попал в плен к запорожцам.
По всей логике события он не мог остаться живым. В кровавой и жестокой бойне, когда все сопровождавшие его погибли… Однако мы еще не раз сможем убедиться, что сам Бог хранил Мазепу.
Запорожцы — вольные, лихие рыцари «ножа и топора», не признававшие соглашений, присяг и договоров, служившие то королю, то царю, то самому черту, считавшие себя «защитниками христиан», но на деле ставшие одними из главных виновников Руины. Они ненавидели «реестровых» казаков, тем более — шляхетных старшин, не признавали неприкосновенности чужих послов — тем более к «неверным». Ненавидели они и Дорошенко, как подданного султана. Попасть в их руки, только что обагренные кровью, когда в воздухе царила смерть, а освобожденные пленники взывали к мести!
Мазепа позже сухо заявлял: он от них не бежал, боя с ними не чинил и бывшие при нем письма отдал Сирко. Сопротивляться большому отряду запорожцев, равно как и пытаться бежать от них — означало верную смерть. Но и остаться, и добровольно отдать себя им в руки можно было, только не потеряв присутствия духа. Впрочем, надо признать — Мазепа умел быть храбрым, встречать опасность с холодной головой и с достоинством смотреть в лицо смерти. Он поступал так всегда, в самые страшные минуты своей жизни. Точно так же он будет держаться и на смертном одре.
Первым о пленении Мазепы написал польскому магнату подчашию серадскому переяславский полковник Дмитрий Райча. В его словах, что «Иван Мазепа, который вашей милости пану, как понимаю, известен», попал «в руки Ивана Сирко», сквозила ирония. Райча не мог предположить, что его собственная судьба через несколько лет будет находиться в руках этого самого Мазепы, уже — гетмана. Но тогда он был прав — поляки могли торжествовать: бывший «покоевый» должен был бесславно умереть от запорожских пыток.
Источники рознятся в подробностях того, что происходило дальше. Сам Мазепа говорил, что оставался с Сирко в степи почти пять недель. Сирко позднее упоминал, что запорожское войско «дарило Мазепу душею и здоровьем» — то есть даровало ему жизнь (но не свободу). Значит, как минимум такой вопрос, как стоит ли ему жить, поднимался. Самойло Величко в своей «Летописи» говорит, что на раде запорожцы, услышав показания освобожденных ими казаков и прочитав бывшие с Мазепой письма, тут же хотели его «растерзати и убити». Но сделать этого не дали Сирко и другие «товарищи» (то есть заслуженные казаки). Величко приводит полулегендарное сообщение, что там, на раде, кто-то из атаманов (возможно, сам Сирко) якобы сказал запорожцам «пророческие» слова: «Панове братя, просим вас не убивайте сего человека, может он вам и отчизне нашой впред згодитися». Войско послушалось, сохранило Мазепе жизнь, но заковало его в «крепкие кандалы». Впрочем, дальше Величко приводит явно ложные данные, что якобы Мазепа провел в кандалах «несколько лет» и был отпущен запорожцами только после долгих увещеваний Самойловича и после выплаты им откупного. Здесь сказывается та неприязнь, которую Величко испытывал к Мазепе, так как был близким к Василию Кочубею человеком (не раз он с восторгом отзывается о последнем на страницах своей летописи) и не мог простить его казни. Отсюда стремление добавить унизительные для Мазепы детали, а с другой стороны — показать, что тот был всем обязан Самойловичу, которого впоследствии не преминул сменить на гетманстве…
На самом деле все обстояло по-другому. Но можно не сомневаться, что, находясь в руках запорожцев, Мазепа пережил одни из самых страшных и унизительных минут своей жизни. Навсегда он сохранит скрытую ненависть и отвращение к Запорожью. Конечно, Сирко не ожидал, что за его пленника начнется настоящая политическая борьба. 3 августа Иван Самойлович (гетман «обоих берегов» Украины) сообщил царю, что Сирко и запорожцы с целью заслужить царскую милость поймали дорошенковского посла Мазепу и освободили пленных левобережных казаков. Сирко прислал Самойловичу найденные у Мазепы письма, но гетман этим не удовлетворился и начал требовать выдачи самого посланца. Последовал и царский указ кошевому, чтобы тот прислал Мазепу. Но Сирко отказывался. Трудно однозначно сказать, что удерживало знаменитого атамана, на собственном опыте знавшего, что такое русская Сибирь. То ли сказывалась запорожская традиция «не выдавать», то ли он не хотел окончательно ссориться с Дорошенко, отсылая его ближайшего помощника на расправу. Сам Мазепа, по-прежнему находясь в плену у запорожцев, вероятно, и не догадывался, на каком уровне самые влиятельные политики боролись за голову его — еще почти никому не известного казака.
Помимо Самойловича в сражение за Мазепу вступил Григорий Григорьевич Ромодановский — знаменитый русский воевода и полководец. Ромодановский прославился своими действиями в Украине еще с 50-х годов XVII века. Воевал с Выговским, Богуном, Юрием Хмельницким, неоднократно не без помощи своей армии возвращал Украину к присяге царю. Отличался жесткостью, если не жестокостью, безусловным военным талантом и отличным знанием местной ситуации. Между прочим, сын его учился в Киево-Могилянской академии. Ромодановский лично написал Сирко, требуя выдать Мазепу. Получив отказ, он, не колеблясь, послал в Харьков и арестовал жену Сирко. Зятя атамана велел доставить к себе и сделал соответствующее внушение. После этого зятя отправили к Сирко с устным сообщением. Кошевой атаман сдался и прислал Мазепу в Черкассы, где находились гетман и Ромодановский. В своем сопроводительном письме к Самойловичу Сирко любезно писал, что «по желанию твоему» посылает Мазепу «для словесного разговора о намерении Дорошенко».
Самое удивительное заключалось в том тайном письмеце, которое знаменитый атаман направил гетману: «…зело и покорно велможности твоей прошение свое приносим о Иване Мазепе… твоя милость, яко отец милосердый, покажи милость свою, чтоб он в неволе не был…» Свою просьбу Сирко объяснял тем, что скажут — «войско дарили его (Мазепу) здоровьем и волею», а «Серко засылает в неволю». Письмо заключалось следующими словами: «И повторе велможности твоей, добродея своего, прошу о том человеке». Никогда, ни до этого, ни после, Сирко так ни за кого не просил.
Можно предположить, что Мазепа ехал с тяжелым сердцем. Из огня да в полымя. От своевольных запорожцев — во вражеский стан Самойловича, ненавидевшего Дорошенко и все, что с тем было связано. Вот тут-то и следует вспомнить об одном из самых ярких талантов Мазепы. Орлик писал про него: «Никто не мог лучше обойти человека, привлечь его к себе. Не достигнув с первого раза своей цели, он не складывал оружие, не переставал обхаживать человека до тех пор, пока не делал своим». Самойлович стал одним из первых, кто пал перед «чарами» Мазепы (таких будет много, не исключая самого Петра Первого). Уже через несколько дней после официального допроса в Черкассах гетман писал к «пойманному дорошенкову казаку» (официальное выражение из русских документов того периода): «Мой ласкавый господине Мазепо! Как я говорил вашей милости и дал слово, что при имуществе своем и при здоровье со всем домом своим пребывати будешь, то и повторяю».
Русские без колебания применяли пытки к дорошенковским старшинам. Правда, после Переяславского соглашения они стремились привлечь правобережных казаков на свою сторону, а Мазепа, несмотря на свой низкий официальный статус, был человеком непростым. Но недооценивать удивительные способности самого Мазепы, сумевшего крайне неблагоприятные обстоятельства обратить в свою сторону, тоже не приходится.
У грозного Ромодановского тоже, видимо, осталось благоприятное впечатление о первых разговорах с Мазепой. В своем письме к царю он именовал его «Иваном Мазепой», не «Ивашкой», как обычно русские писали об «изменниках», и передавал полученные от него сведения про Дорошенко. В частности, Мазепа рассказал Ромодановскому, что Ян Собеский хочет заключить мирное соглашение с турецким султаном. Это известие должно было стать неприятной неожиданностью для Москвы. Оно поднимало значимость показаний Мазепы. Надо отдать ему должное: ни тогда в Черкассах, ни позже в Москве Мазепа не сказал ничего вредного для Дорошенко — кроме того, что и так было известно из найденных при нем писем, и, наоборот, всячески его выгораживал.
Убедившись, что гетманский посол имеет важные сведения, Ромодановский принимает решение послать его к царю — с русским офицером, неженским писарем и «провожатыми». Вот уж точно как в сказке: «…и пленник, и не пленник»… События развивались быстро: 16 июля Сирко послал Мазепу в Черкассы, а 25 июля он был уже отправлен в Москву. Отпуская его, Самойлович был настольно заботлив, что в своем письме давал всяческие наставления, как лучше себя держать в российской столице. В частности, советовал рассказать «что ни есть о замыслах Дорошенковых, о договорах Собеского с Турком, о хане, о Сирке… и малого не утаив дела». И даже наставлял, чтобы Мазепа в дороге изложил все эти сведения «статьями», чтобы сподручнее было давать отчет в Малороссийском приказе «или где будет надобно». И в заключение: «…подай Бог вам счастливой путь и скорый к нам возврат. Чего желая, Богу вас предаю». Один факт обращения «на вы» к пленнику чего стоит!
Но даже этим гетман не ограничился. Он пишет царю сопроводительное письмо, в котором просит Мазепе «во всем дати веру», а затем почти дословно повторяет мольбы Сирко о скорейшем его отпуске, чтобы войско не попрекало, «будто мы людей вашему царскому величеству и нам склонных посылаем на заточение…».
Мазепа к тому времени давал показания в Москве. Повторив уже сказанное в Черкассах, он не преминул насолить запорожцам и их атаману. Он объяснял решение Дорошенко не признавать Переяславское соглашение тем, что посланцы Сирко отговорили гетмана отсылать булаву — «и чтоб им запорожцам соединиться с ним Дорошенком заодно так, как было при бывшем гетмане Хмельницком, также и с ханом Крымским». Таким образом, Мазепа в Москве не только защищал своего гетмана, но и сеял недоверие к Сирко. С не меньшим удовольствием раскрывал он и планы поляков. «Сверх словесного приказу, служа великому государю», он поведал о стремлении Собеского, договорившись с Турцией, ударить на Московское государство.
В результате Мазепа произвел на дьяков посольского приказа хорошее впечатление. Ему позволили видеть «царского величества пресветлые очи», царь наградил сопровождавших его казаков и ему самому велел дать пару соболей «в три рубли», то есть довольно дешевых. Пройдет всего несколько лет, и Мазепа будет получать в Москве награды, равные целому состоянию. Но тогда, для полупленника с неясным положением, это было уже блестящим началом карьеры.
15 августа в столицу прискакал очередной гонец Самойловича с просьбой гетмана отпустить Мазепу. 22 августа царь написал Сирко, что указал ехать Мазепе в Украину и «жить ему велели с женою и с детьми при своих добрах на сей стороне Днепра».

Изменник Мазепа и битва Полтавская 1708-1710 годы
Петр I думал, что это нападение сделано будет на ту часть России, где находилась новая столица ее и области, недавно отнятые у Швеции. Вместо того Карл XII явился там, где никто не ожидал его, - в Малороссии. Но этому была причина.
Начальником малороссийских казаков, которые составляли главную часть жителей Малороссии, был в это время гетман Мазепа. С молодых лет он славился своим умом, образованием и ловкостью. Этими качествами ему так хорошо удавалось скрывать свои пороки, что до самой старости никто не подозревал в нем обманщика и хитреца, который достигал всего коварством и лестью. Вместе с другими обманывался и Петр. Он видел в Мазепе одного из вернейших слуг своих и любил его за неустрашимость, которую он показывал во всех сражениях, где только участвовал. В первый раз отличился он в войне с турками, при Азове, и с того времени обратил на себя такое милостивое внимание государя, что при учреждении ордена Святого Апостола Андрея Первозванного он был вторым из генералов, получивших этот знаменитый знак отличия. Кроме того, разные милости, которыми Петр осыпал казаков малороссийских, разные права и преимущества, которыми они пользовались, беспрестанно доказывали расположение государя к гетману их. Чем заплатил этот неблагодарный за доверчивую любовь царя? Изменой - самой низкой, самой постыдной!
Можно сказать, что у Мазепы оно было более чем излишнее. Вообразите, что для него не довольно было пользоваться всеми почестями, иметь первый чин в государстве, иметь ордена - русский Святого Андрея и польский Белого Орла; не довольно было управлять не только всеми казачьими полками, но и всей Украиной; быть владетелем 40 тысяч душ крестьян, пожалованных ему Петром, в нынешних Орловской и Курской губерниях; наконец, не довольно счастья быть любимцем государя, - ему захотелось быть самому государем независимым. Вы думаете, что это была шутка? Совсем нет! Послушайте, как он обдумал план свой. На тех самых местах, которые составляют Малороссию, было прежде Северское княжество, и вот дерзкий гетман казаков вообразил, что он может возобновить это княжество и сделаться князем его. «Это возможно, - думал Мазепа. - Польша близко отсюда, а там повелевает и новым королем, и народом тот Карл XII, которому стоит только захотеть - и я на престоле древних князей Северских! Я доставлю ему за это помощь всего малороссийского войска против Петра, а польскому королю буду льстить обещанием присоединить к королевству его славную Украину».
Как задумано, так и сделано. Шестидесятилетний Мазепа, пылкий, как молодой человек, не откладывал никогда надолго своих намерений и потому и на этот раз тотчас же поручил самым надежным друзьям своим представить королю шведскому свои изменнические предложения.
Нечего говорить, с какою радостью Карл XII принял их! Считая себя и без того героем непобедимым, каких успехов не мог он ожидать от своей храбрости, видя вдруг на своей стороне все войско малороссийское? С благодарностью согласился он на все желания Мазепы и сверх того обещал в случае неудачи скрыть его от гнева царского в своей Швеции.
Все эти переговоры велись в такой тайне, что ни Петр, ни министры его Головкин и Шафиров нисколько не подозревали замыслов гетмана, но зато в самой Малороссии нашлись люди, понимавшие обманщика, несмотря на все старания его скрыть себя. Нужно думать, что эти люди ненавидели гетмана, потому что неутомимая внимательность, с которой они подсматривали за всеми поступками его, не могла происходить от чего-либо другого, как от ненависти. К счастью России, таких людей было много в Малороссии: Мазепа был несправедлив, дерзок, можно сказать - даже бессовестен со своими подчиненными. Удивительно ли, что они желали освободиться от своего притеснителя? Однако неприятели Мазепы долго не были для него страшны: ни один из них не осмеливался действовать против любимца царского, но в 1707 году он оскорбил жестоко, нестерпимо генерального судью казаков Василия Леонтьевича Кочубея. Это был старик, уважаемый всем войском, почтенный по своим заслугам и рождению. Глубоко чувствуя сделанную ему обиду, он старался всеми силами отомстить за нее, и его не пугало все могущество дерзкого повелителя Украины. Вот он-то и открыл все тайные связи изменника с поляками и шведами. Как ужаснулся верный сын России опасности, грозившей ей! Как увеличилась ненависть его к Мазепе с той минуты, как он увидел в нем не только своего оскорбителя, но и врага Петра! Нисколько не медля, он описал все узнанные им подробности измены гетмана и в январе 1708 года отправил это донесение к царю с одним из преданнейших друзей своих - полковником Полтавского полка Искрой. И проницательный Петр, и умные вельможи его приняли доносителей за врагов славного гетмана и к нему же отослали их для суда и наказания!
Они погибли. Мазепа же еще более утвердился в доверии государя и с новым жаром и без боязни принялся за постыдный заговор свой. Карл XII с полной надеждой на успех отправился в Россию и в августе 1708 года уже перешел Днепр.
Пошел он прямо на Малороссию, а не на новую столицу нашу, которую ему так хотелось уничтожить? Он думал, что скорее достигнет своего желания, когда соединится со своим сильным сообщником и уже вместе с ним пойдет к Петербургу. Но кроме этого соединения для него нужно было еще другое: из Лифляндии вышло шестнадцатитысячное войско под начальством генерала Левенгаупта и спешило к королю своему. Петр, еще не знавший об измене Мазепы, предвидел вред, какой мог произойти для русских от соединения Левенгаупта с Карлом, и решился во что бы то ни стало не допустить этого. Он отправил против Карла фельдмаршала Шереметева, а сам пошел вслед за Левенгауптом и догнал его в нынешней Могилевской губернии, около Пропойска, в местечке Лесное. Здесь Петр наш одержал такую блистательную победу над шведами, что в восхищении называл ее матерью той знаменитой Полтавской победы. Левенгаупт потерял большую часть своего войска, пушки и все запасы, которые вез для армии короля.
Такая неожиданная потеря заставила Карла XII как можно скорее спешить в Малороссию, где недостойный гетман с нетерпением ожидал прихода его, чтобы объявить свою измену России. В октябре 1708 года, ровно через три месяца после сражения под Лесным, шведы появились во владениях Мазепы, на берегах Десны. Два соединившихся врага нашего отечества объявили малороссиянам свободу и восстановление княжества Северского. Но как же удивились они, когда увидели, какое действие произвело это объявление! Малороссияне, вместо того чтобы обрадоваться, ужаснулись, и бесчестный гетман успел только обманом переманить за Десну две или три тысячи человек, все же прочие остались верными своему законному государю.
Карл XII, хотя и жестоко обманутый в своих расчетах на помощь Малороссии, не пришел в уныние и с прежней гордостью, с прежней дерзкой самонадеянностью продолжал поход свой. Он шел по Украине, потому что плодоносные поля ее доставляли большую пользу его армии, начинавшей чувствовать недостаток в съестных припасах. К этому несчастью шведов присоединилось вскоре другое: настала зима с самыми сильными морозами. Воины Карла так много терпели от них, что часто находили их на дорогах окостеневшими от стужи. Но и этот ужасный вид не мог поколебать души короля: он все еще считал себя непобедимым и, проведя в Малороссии пять месяцев, решился в апреле 1709 года взять приступом город Полтаву, лежавший на берегу реки Ворсклы, впадающей в Днепр. Полтава, существующая и теперь, казалась для Карла XII таким значительным городом, что он думал получить в ней награду за все труды и неудачи свои во время этого похода.
Горестно было для великой души Петра узнать низкую измену Мазепы, горестно тем более, что эта измена погубила двух благороднейших людей - Кочубея и Искру! Упрекая и себя в этой погибели, царь спешил возвратить семействам несчастных отнятую у них честь и имение. Потом с благодарностью обратился он к малороссиянам, наградил верность их, наказал небольшое число преданных Мазепе, самого же его приказал предать церковному проклятию, которое вечно будет продолжаться над изменником.
Поручив Малороссию новому гетману Ивану Скоропадскому, Петр приготовил все для решительного сражения с Карлом XII. Не только сухопутные силы его блистали самым лучшим устройством, но даже и морские, разъезжавшие около Азова и Таганрога, были в таком положении, что могли выдержать всякое нападение турок, если бы эти южные соседи наши вздумали помогать шведам. Но Петр не боялся этого: мир с Турцией был недавно подтвержден, и в окрестностях Полтавы ожидал его Карл XII только с одним помощником своим - Мазепой.
Царь приехал к Полтаве в июне 1709 года, когда осада продолжалась уже около трех месяцев. Осажденные были доведены шведами до большой крайности и уже недолго могли противиться. Тем скорее спешил Петр спасти их и, уверенный в покровительстве Божием, назначил днем сражения 29 июня, когда празднуется у нас память Святых Апостолов Петра и Павла. В то же время это был и день именин государя. Но Карл предупредил его двумя днями и начал первый утром 27 июня. Битва была отчаянная с обеих сторон. Петр сражался за счастье народа своего, за все вновь созданное им царство, которое должно было уничтожиться вместе с торжеством Карла. Карл защищал славу свою, свое название героя и своих несчастных воинов, которых ожидала неминуемая погибель в стране врагов-победителей.
В этот знаменитый день нельзя было решить, который из двух государей неустрашимее. Тысячи пуль летали около них обоих, не пугая ни одного. Одна из них пробила у русского царя шляпу, другая - седло, третья попала в крест, висевший у него на груди [102]. Король же, за несколько дней перед тем раненный ночью при осмотре казацких пикетов, не в состоянии был сидеть на лошади и приказал возить себя между рядами своих воинов в качалке. Когда же запряженные в нее лошади были убиты, пересел на верховую и раненую ногу положил к ней на шею. В таком положении он быстро носился между своими храбрыми шведами, ободрял их воспоминаниями о победах над русскими, предвещал новую славу и на этот день. Но предвещание его не сбылось: эта слава и этот день принадлежали Петру. Шведское войско после непродолжительного сражения было совершенно разбито, и Карл едва спасся бегством от плена.
Прекрасно описан этот знаменитый день у Пушкина в его поэме «Полтава». Насладитесь этим описанием:
Горит восток зарею новой.
Уж на равнине, по холмам
Грохочут пушки. Дым багровый
Кругами всходит к небесам
Навстречу утренним лучам.
Полки ряды свои сомкнули.
В кустах рассыпались стрелки.
Катятся ядра, свищут пули;
Нависли хладные штыки.
Сыны любимые победы,
Сквозь огнь окопов рвутся шведы;
Волнуясь, конница летит;
Пехота движется за нею
И тяжкой твердостью своею
Ее стремление крепит.
И битвы поле роковое
Гремит, пылает здесь и там,
Но явно счастье боевое
Служить уж начинает нам.
Пальбой отбитые дружины,
Мешаясь, падают во прах.
Уходит Розен сквозь теснины;
Сдается пылкий Шлиппенбах.
Тесним мы шведов рать за ратью;
Темнеет слава их знамен,
И Бога браней благодатью
Наш каждый шаг запечатлен.
Тогда-то свыше вдохновенный
Раздался звучный глас Петра:
«За дело, с Богом!» Из шатра,
Толпой любимцев окруженный,
Выходит Петр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь как Божия гроза.
Идет. Ему коня подводят.
Ретив и смирен верный конь.
Почуя роковой огонь,
Дрожит. Глазами косо водит
И мчится в прахе боевом,
Гордясь могущим седоком.
Уж близок полдень. Жар пылает
Как пахарь, битва отдыхает.
Кой-где гарцуют казаки.
Равняясь, строятся полки.
Молчит музыка боевая.
На холмах пушки, присмирев,
Прервали своей голодный рев.
И се - равнину оглашая,
Далече глянуло ура:
Полки увидели Петра.
И он промчался пред полками,
Могущ и радостен, как бой.
Он поле пожирал очами.
За ним вослед неслись толпой
Сии птенцы гнезда Петрова -
В пременах жребия земного,
В трудах державства и войны
Его товарищи, сыны:
И Шереметев благородный,
И Брюс, и Боур и Репнин,
И, счастья баловень безродный,
Полудержавный властелин.
И перед синими рядами
Своих воинственных дружин,
Несомый верными слугами,
В качалке, бледен, недвижим,
Страдая раной, Карл явился.
Вожди героя шли за ним.
Он в думу тихо погрузился.
Смущенный взор изобразил
Необычайное волненье.
Казалось, Карла приводил
Желанный бой в недоуменье…
Вдруг слабым манием руки
На русских двинул он полки.
И с ними царские дружины
Сошлись в дыму среди равнины:
И грянул бой, Полтавский бой!
В огне, под градом раскаленным,
Стеной живою отраженным,
Над падшим строем свежий строй
Штыки смыкает. Тяжкой тучей
Отряды конницы летучей,
Браздами, саблями звуча,
Сшибаясь, рубятся с плеча.
Бросая груды тел на груду,
Шары чугунные повсюду
Меж ними прыгают, разят,
Прах роют и в крови шипят.
Швед, русский - колет, рубит, режет.
Бой барабанный, клики, скрежет,
Гром пушек, топот, ржанье, стон,
И смерть и ад со всех сторон.
Как верно представлена эта страшная картина битвы! Но вот приближается час победы Петра:
Но близок, близок миг победы.
Ура! мы ломим; гнутся шведы.
О славный час! о славный вид!
Еще напор - и враг бежит,
И следом конница пустилась,
Убийством тупятся мечи,
И падшими вся степь покрылась,
Как роем черной саранчи.
Эта победа считается знаменитейшей в истории Петра. Утвердив за Россией места, завоеванные ею у Швеции, и в них новый порт и новую столицу ее, она доставила русским то, что было главной целью жизни Петра: соединение их с образованными европейцами. Европейцы не желали этого соединения, они боялись возрастающего могущества России и старались уничтожить его. Это старание поручено было ими соседу России - королю шведскому. Он усердно исполнял сделанное ему поручение. Что было бы со всеми новыми учреждениями Петра, с многочисленным флотом его, с его вновь образованным войском, с его знаменитым портом на Балтийском море - одним словом, со всеми его великими намерениями, если бы Карл XII стал победителем. Можно поручиться что все это было бы уничтожено: резкий король шведский в гневе своем уже не раз кричал страшным голосом: «О! И моего хлыста довольно будет, чтобы выгнать этих негодных москвитян не только из Москвы, но даже и из всего мира!»
Вместо того грозный предсказатель сам обратился в бегство. И как? Без войска, почти с одним только изменником Мазепой и несколькими адъютантами, в татарской телеге! И куда же? В одну из пограничных областей Турции - Бендеры, умоляя о покровительстве султана! Последний отряд его, состоявший из 16 тысяч человек под начальством генерала Левенгаупта, оставался еще в окрестностях Полтавы, на берегах реки Ворсклы. Петр отправил в погоню за ними князей Голицына и Меншикова, и 30 июня, через три дня после Полтавской битвы, все 16 тысяч шведов, искусно окруженные со всех сторон 9 тысячами русских, сдались без сражения со всей амуницией, знаменами, артиллерией и королевской казной.
Со смирением христианина наслаждался царь русский своей знаменитой победой. Относя весь успех ее к всемогущему покровительству Бога, он смотрел на поля полтавские как на места священные, как будто ручавшиеся за будущую славу России. Необыкновенный дух его, быстрый, проницательный и благочестивый, не сомневался в этой славе, и потому благодарность его к Всевышнему была неизъяснима! Он изъявил ее торжественно на другой день победы, 28 июня, на самом месте битвы. Молебствие совершалось в обширной походной церкви посреди поля полтавского. После обедни погребены были на этом же поле в одной огромной могиле тела убитых защитников России, а в другой - тела врагов их, шведов. Над первыми Петр собственными руками поставил крест, над вторыми плакали печальные соотечественники их, попавшие в плен. Все они были тут же, на торжестве вместе с русскими, но никто не оскорблял их насмешками; напротив того, после обедни сам царь пригласил генералов и офицеров их к своему обеденному столу и в отмщение всех дерзостей, какими часто Карл XII оскорблял народ его, позволил себе сказать только следующие слова: «Вчера брат мой Карл просил вас сегодня на обед в шатры мои, и хотя он не сдержал своего слова, но мы выполним это, и для того прошу вас со мною откушать». За этим обедом добрый царь всячески старался развеселить унылых шведов и не один раз пил за здоровье учителей своих в военном искусстве. Так почти всегда он называл их. Пушкин говорит и об этом славном пире:
Пирует Петр. И горд, и ясен,
И славы полон взор его.
И царский пир его прекрасен.
При кликах войска своего,
В шатре своем он угощает
Своих вождей, вождей чужих,
И славных пленников ласкает,
И за учителей своих
Заздравный кубок подымает.








ГЛАВА 5
ВИДКУН КВИСЛИНГ
Видкун Абрахам Лауриц Йоннсон Квислинг - норвежский государственный деятель, родившийся18 июля 1887 г. и застрелен на 24 октября 1945 г.. В своей стране он был главным архитектором сотрудничества с нацистскими оккупантами во время Второй мировой войны . Его имя вошло в обиход в Норвегии и англоязычном мире как синоним слова «предатель».
Сын пастора в церкви Норвегии , Квислинг сделал свое оружие в Генштабе в норвежской армии , затем путешествовал по всей Европе в 1920 - х годах. В этот период он участвовал в нескольких проектах гуманитарных организаций во главе с его соотечественником Фритьофа Нансена . Он вернулся в Норвегию в 1929 году и занялся политикой. С 1931 по 1933 год он был министром обороны в аграрном правительстве . В конце своей правительственной карьеры он основал вдохновленную фашистами партию « Насьонал Самлинг» («Национальное собрание»), которая добилась разрозненных результатов на выборах 1933 и 1936 годов и оставалась второстепенным игроком на норвежской политической сцене.
В 9 апреля 1940 г.Квислинг воспользовался немецким вторжением, чтобы захватить власть путем переворота , но из-за отсутствия общественной или институциональной поддержки он вынужден уйти в отставку через неделю. Тем не менее он играет важную роль в отношениях с властями Германии. В 1942 году оккупанты позволили ему вернуться к власти: затем он стал «министром-президентом» сотрудничающего правительства, состоящего из членов Насьонал Самлинг . После освобождения Норвегии он был арестован и предан суду за государственную измену, убийство, пособничество и пособничество убийствам, воровству и растрате. Он был приговорен к смерти и казнен в Акерсхус Цитадели на24 октября 1945 г..

Молодость

Семья Квислингов около 1915 года. Слева направо: Видкун, его отец Джон, его брат Йорген (стоит), его мать Анна и его другой брат Арне.
В 1870 - х годах Джон Lauritz Qvisling (1844-1930), пастор в церкви Норвегии и генеалогии, давал уроки детям в Гримстаде , город на юге Норвегии. Одной из его учениц была Анна Кэролайн Банг (1860-1941), дочь судовладельца Йоргена Банга, в то время самого богатого человека в городе. По окончании долгой помолвки они женятся 28 мая 1886 г.и переезжают в Фиресдал , графство Телемарк . Здесь рождаются их четверо детей, трое сыновей и дочь. Самый старший родился18 июля 1887 г.и получает первые имена Видкун Абрахам Лауриц Йонсон. Фамилия квислинговская или Qvisling происходит от Quislinus , латинизированной формы , изобретенной Lauritz Ибсена Quislin (1634-1703) от имени своей деревни происхождения в Дании: Kvislemark, в Ютландии .
Молодой Квислинг описывается как «застенчивый и сдержанный, но при этом преданный и услужливый» . Личные письма свидетельствуют о теплых отношениях в семье. В 1893 году его отец стал капелланом в Стремсё , районе Драммена . Здесь маленький Видкун впервые ходит в школу, а его диалект телемарка делает его предметом насмешек для других детей. В ответ он упорно трудится, чтобы стать лучшим учеником в своем классе. В 1900 году Йон Лауриц был назначен ректором города Шиен , и поэтому Квислинги снова переехали в Гьерпен .
В своих исследованиях Квислинг преуспел в естественных науках и в гуманитарных науках , в том числе в истории . Он решает специализироваться на математике , еще не зная, что он планирует делать со своей жизнью. В 1905 году националистический пыл, царивший в Норвегии по случаю обретения страной независимости, заставил его захотеть стать офицером. Он сдал вступительные экзамены в Норвежскую военную академию и получил высшую оценку из 250 поступающих. В следующем году он поступил в Норвежский военный колледж и окончил его в 1908 году с лучшими оценками с момента основания этого учебного заведения в 1817 году, что принесло ему награду после встречи с королем Хоконом VII . Он вошел в Генштаб с рангом - претендентами КНИГИ1 - го ноября 1911, в возрасте 24 лет , и перед ним, казалось, открылась блестящая армейская карьера. Он умеет заслужить уважение подчиненных и работает не покладая рук. Его жажда знаний принесла ему прозвище «учитель» со стороны товарищей.
В Март 1918 г.Квислинг, недавно получивший звание капитана полевой артиллерии , направляется в Россию в качестве атташе норвежской миссии в Петрограде , чтобы извлечь выгоду из пяти лет, проведенных им в изучении этой страны. Хотя он встревожен условиями жизни там, он считает, что « большевики чрезвычайно крепко держат российское общество» , и эффективность, с которой Лев Троцкий мобилизует силы Красной Армии, кажется ему особенно замечательной. После возвращения миссии в Норвегию в декабре Квислинг стал признанным специалистом по русским делам в норвежской армии .
Путешествия 1920-х годов
Украина

Александра Воронина, первая жена Квислинга.
В Сентябрь 1919 г.Квислинг присоединяется к норвежской делегации в Хельсинки в качестве офицера разведки, на этой должности сочетаются дипломатия и политика. Осенью 1921 года он покинул Финляндию, чтобы принять участие в гуманитарных операциях на Украине под руководством своего соотечественника Фритьофа Нансена от имени Красного Креста и прибыл в Харьков в январе следующего года. Его отчет, в котором подчеркивается широко распространенное бесхозяйственность и высокая смертность в регионе (около десяти тысяч смертей в день), помогает улучшить ситуацию и свидетельствует о его таланте администратора и его упорстве.
В 21 августа 1922 г.Квислинг женится на семнадцатилетней девушке Александре Андреевне («Ача») Ворониной, дочери русского торговца. В своих мемуарах Александра утверждает, что он заявил о своей любви к ней, но личная переписка Квислинга и исследования, проведенные его двоюродными братьями, похоже, указывают на то, что между ними никогда не было и речи о любви: Квислинг только, кажется, хотел спасти молодых девушка из бедности, предложив ей финансовую безопасность и норвежский паспорт.
Пара уезжает из Украины в сентябре 1922 г.и поселились в Осло , но вернулись в Харьков уже в феврале 1923 г., потому что Нансен считает, что Квислинг «абсолютно необходим» для бесперебойной работы гуманитарных операций в регионе. Тем не менее, ситуация настолько улучшилась по сравнению с прошлым годом, что Квислинг обнаруживает, что ограничен рутинными задачами, и ему становится скучно. Он знакомится с Марией Васильевной Пассечниковой, украинской девушкой на десять лет младше. Несмотря на замужество Квислинга в предыдущем году, дневники Марии документируют «зарождение любовной связи» между ней и ним летом 1923 года. Она вспоминает, что была впечатлена его владением русским языком, его телосложением и его учтивостью. Квислинг, похоже, женился на Марии в Харькове на10 сентября 1923 г., в то время как Ача находится в Крыму , но официальных доказательств этого брака нет, и, по мнению его биографа Ганса Фредрика Даля, он, вероятно, никогда не был санкционирован религиозными или гражданскими властями. В любом случае, Квислинг и Мария теперь ведут себя как муж и жена, в том числе отмечают годовщину свадьбы каждые 10 сентября . Гуманитарная миссия заканчивается 23 сентября, и трое Квислингов покидают Украину. Они планируют провести год в Париже : Мария хочет побывать в Европе, а Видкун жаждет отдыха, чтобы вылечить боли в животе, мучившие ее зимой.
Париж и Балканы

Квислинг и его вторая жена Мария.
Для этого пребывания в Париже требуется разрешение Квислинга, который мало-помалу понимает, что оно будет постоянным: сокращение бюджета армии означает, что по возвращении в страну для него не будет должности. Эта ситуация вызывает у него горечь, которая не перестает расти в последующие годы; в конце концов он получил должность резервиста с пониженной оплатой капитана, затем майора с 1930 года. Квислинг посвятил большую часть своего пребывания во французской столице учебе: он читал работы по политической теории и работал над философским проектом, который он окрестил «универсизмом». ". Он уезжает из Парижа раньше, чем ожидалось, чтобы участвовать в новом гуманитарном проекте Нансена, на этот раз от имени Верховного комиссара Лиги Наций по делам беженцев , который касается репатриации русских беженцев на Балканах : он находится в Софии в ноябре 1923 г., затем провел два месяца в пути с Марией между Веной , Афинами и Константинополем . В январе она вернулась в Париж, чтобы присматривать за Ачей, которая теперь играла роль приемной дочери пары; Квислинг присоединился к ним в феврале. Они вернулись в Норвегию летом 1924 года, затем Ача уехала жить к тете в Ниццу . Независимо от того, сколько Квислинг обещает обеспечить себя, его денежные выплаты нерегулярны, и в последующие годы он не навещает ее так часто, как мог бы. Их брак был расторгнут в неизвестную дату между 1930 и 1933 годами.
В Норвегии Квислинг, «безработный и разочарованный» , «полный негодования по отношению к Генеральному штабу» и «имеющий политические взгляды в процессе радикализации», который на короткое время оказывается вовлеченным в коммунистические движения и профсоюзный деятель, что вызовет его смущение после этого. Он безуспешно требует от лидера лейбористов Мартина Транмула создания народного ополчения и столь же безуспешно предлагает коммунистам передать им информацию, имеющуюся о них в Генеральном штабе. Его политические взгляды на этом этапе его карьеры можно охарактеризовать как «смесь социализма и национализма» с некоторой симпатией к советскому режиму в России. В частности, он опубликовал статью в газете Осло Tidens Tegn в октябре 1923 г., в которой он призывает норвежское правительство признать Советский Союз.
Россия

Армянская комиссия Лиги Наций. В центре сидит Нансен, справа стоит Квислинг.
Фритьоф Нансен еще раз призвал Квислинга участвовать в репатриации этнических армян в Армянской ССР . Двое мужчин пересекают Кавказ в июне 1925 г., но, несмотря на усилия Квислинга, все проекты, предложенные Лигой Наций, были отклонены советским правительством. Он находит новую работу в мае 1926 г.в Москве с соотечественником и давним другом Фредериком Прицем : он служил посредником с советскими властями, которым принадлежала половина акций лесной компании Прица, Онега Вуд Ко. Квислинг также стал дипломатом в следующих случаях: 26 мая 1927 г.Великобритания разорвала дипломатические отношения с Советским Союзом, и поэтому Норвегия представляла британские интересы в СССР. Квислинг был нанят послом Норвегии Андреасом Тострупом Урбай , который был его начальником в Хельсинки несколькими годами ранее, на должность секретаря британской миссии.
Крупный скандал разгорается, когда Квислинга и Прица обвиняют в использовании дипломатической почты для контрабанды миллионов рублей на черный рынок. Эти обвинения, которые иногда рассматриваются как доказательство «морального банкротства» Квислинга, никогда не были четко доказаны, равно как и те, за которыми он шпионил в пользу британцев. Между тем, отвергнув предложения Нансена по Армении, правительство Москвы препятствует его усилиям по борьбе с голодом в Украине 1928 года , сводя на нет все гуманитарные усилия, в которых Квислинг принимал участие в последнее десятилетие. По всем этим причинам восхищение Квислинга советской властью постепенно сменилось отвращением, а затем ненавистью. В 1929 году, когда британцы хотели восстановить контроль над своими дипломатическими делами, он воспользовался возможностью и покинул Россию. Он был назначен командующим Орденом Британской империи за заслуги перед Великобританией, и эта честь была отменена в 1940 году королем Георгом VI . За участие в гуманитарных операциях на Балканах он также был награжден Орденом Короны в Румынии и Королевским орденом Святого Саввы в Югославии .
Политическая карьера в 1930-е годы
Возвращение в Норвегию и начало в политике

Программа " Нордиск фолькрейснинг и норж" (1931 г.). Золотой крест на красном фоне впоследствии стал эмблемой Насджонал Самлинга .
Квислинг возвращается в Норвегию в декабре 1929 г.. Ему тогда было сорок два года. Хотя он провел девять из предыдущих двенадцати лет за границей и несмотря на свою политическую неопытность, он задумал организационный проект, который назвал Norsk Aktion , «Норвежское действие». В его состав должны входить подразделения на национальном, региональном и местном уровнях, чтобы можно было принимать на работу аналогично тому, как это делается в Коммунистической партии СССР . Как и Action Française , он призывает к серьезным конституционным изменениям, включая преобразование стортинга (норвежского парламента) в двухпалатную ассамблею, при этом вторая палата состоит из представителей, избранных пролетариатом , как и российские Советы . Квислинга больше интересует организация своего движения, чем реалии правительства: таким образом, все члены Norsk Aktion должны иметь ранг в псевдовоенной иерархии.
Вскоре после своего возвращения Квислинг также начал перепродавать произведения искусства, приобретенные им по низким ценам во время пребывания в России: более 200 картин, некоторые из которых приписываются Рембрандту , Гойе , Сезанну и другим великим художникам. Его коллекция была застрахована на сумму до 300 000 крон . Весной 1930 года , он нашел своего друга Прица. Приц организует неформальный «клуб», объединяющий бизнесменов и армейских офицеров. Его цель - собрать достаточно влияния, чтобы начать политическую карьеру Квислинга.
Фритьоф Нансен скончался 13 мая 1930 г.. Это возможность для Квислинга попасть на первую полосу Tidens Tegn 24-го числа со своей статьей « Politiske tanker ved Fridtjof Nansens død » («Политические размышления во время смерти Фритьофа Нансена»). Он перечисляет десять мер, которые позволят применить идеи Нансена в Норвегии, в том числе «создание сильного и справедливого правительства» и «уделение большего внимания вопросам расы и наследственности» . Квислинг развивает свои идеи в своей книге Russland og vi («Россия и мы»), которая появилась в серийном выпуске в Tidens Tegn осенью 1930 года. Эта откровенно расистская работа, которая выступает в пользу войны против большевизма.
Забыв о своих прошлых сомнениях по поводу Fedrelandslaget , националистической организации, основанной Нансеном, Квислинг согласился сидеть в своем офисе в Осло в 1931 году. Он также основал новое движение вместе с Прицем, Nordisk folkereisning i Norge («Народное восстание северных стран в Норвегии»). Во главе его стоит центральный комитет из тридцати одного члена, который сам подчиняется исполнительному комитету, состоящему из единственного Квислинга с титулом фёрера , хотя эта концепция представителя-проводника не фигурирует в его политических сочинениях. Центральная комиссия впервые собирается 17 марта 1931 г.и заявляет о своей цели: «устранение этой иностранной порочности, которая есть коммунистическое восстание» .
Спорный министр обороны
В 12 мая 1931 г., Квислинг становится министром обороны в аграрном правительстве в Педер Колстад . Его назначение удивляет многих депутатов, поскольку он не является членом Аграрной партии и не близок к Колстаду. Выбор премьер-министра объясняется, в частности, прошлым Квислинга в армии, а также многочисленными рекомендациями, которыми он воспользовался со стороны влиятельных журналистов, таких как Торвальд Аадаль из Nationen или Рольф Томмессен из Tidens Tegn .
Лейбористская пресса сразу же заинтересовалась связями между Квислингом и Nordisk folkereisning i Norge . Движение вынуждено появиться среди бела дня и обнародовать свою программу, и газеты, такие как Arbeiderbladet (лейбористская партия) или Dagbladet (либеральная), немедленно используют ее, чтобы поставить под сомнение выбор нового министра обороны. Нордиск потеряла всякую надежду на то, чтобы стать жизнеспособным политическим движением.

Карикатура, опубликованная в лейбористской газете Arbeiderbladet во время кризиса Менстада: «Мобилизация в Телемарке. Квислинг концентрируется. "
Развертывания войск достаточно, чтобы разрешить кризис. Решимость Квислинга принесла ему одобрение правой прессы, все еще напуганной перспективой социалистической революции, и гнев левых, для которых такое решение было неприемлемым. Затем Квислинг обращает внимание на коммунистическую угрозу. У него был составлен список профсоюзных лидеров, подозреваемых в разжигании беспорядков в Менстаде, некоторые из которых были обвинены в подрывной деятельности и насилии против полиции . Он также курировал создание постоянного контрреволюционного ополчения Лейданг, но идея провалилась: несмотря на большое количество резервных унтер-офицеров, доступных из-за урезания бюджета армии, в 1934 году было создано только семь подразделений. У Лейданга никогда не было больше тысячи человек, прежде чем он был предан забвению.
2 февраля 1932 г. на Квислинга нападает незнакомец, вооруженный ножом, который бросает перец ему в лицо. Некоторые газеты намекают, что речь идет о ревнивом муже уборщицы, с которой Квислинг завел роман; другие, особенно в трудовом лагере считают это фарсом. Все удивлены, что полиция была предупреждена лишь через несколько часов по инициативе Прица и вопреки совету Квислинга. Об этой новости говорят даже в парламентских залах. На суде Квислинг будет утверждать, что это, по его словам, была попытка украсть военные документы, оставленные шведским подполковником Вильгельмом Клином. Однако этот «перечный случай» так и не был раскрыт. Основное последствие - сильная поляризация общественного мнения о Квислинге, в то время как правительство обеспокоено возможным присутствием советских смутьянов в Норвегии.
Министр обороны остается в центре правительственных споров. 8 апреля, он произносит противоречивую речь в парламенте в ответ на обвинения депутата от лейбористской партии Йохана Нигаардсволда по поводу «дела с перцем». Он не только защищает себя, но и жестоко нападает на лейбористов и коммунистов, обвиняя членов этих партий в том, что они преступники и «враги страны и народа» . Квислинг мгновенно становится новым фаворитом норвежских правых. Петиция, в которой собираются подписи 153 известных деятелей, требует открытия расследования для изучения этих обвинений, десятки тысяч норвежцев объединяют его идеи, а Квислинг проводит все лето, выступая в переполненных залах. Однако в парламенте его выступление считается настоящим политическим самоубийством: его доказательства, мягко говоря, неубедительны, и возникает вопрос, зачем ждать так долго, чтобы выявить якобы серьезную революционную угрозу.
В конце 1932 г. был отмечен в Норвегии «Кульман делом»: норвежский военно -- морской офицер , Olaf Кульман , был отстранен от своих обязанностей после того , как принял участие в пацифистском конгрессе в Амстердаме . Лейбористская партия заступается за него, в то время как Квислинг требует, чтобы он предстал перед судом за свои действия в «организованной измене» . Он пытается силой оказать давление на Министерство юстиции, доведя дело до сведения прессы, к большому смущению премьер-министра. Последний не может уволить Квислинга, потому что его сторонников слишком много, даже в рядах Аграрной партии, но, со своей стороны, Квислингу также не удается заставить Хундсейда уйти в отставку. Таким образом, конфликт между двумя мужчинами не утихает. В конце концов, именно Либеральная партия нанесла удачный удар кабинету Хундсайда в начале 1933 года. Йохан Людвиг Мовинкель взял бразды правления страной в свои руки.3 марта, положив конец уникальному правительственному эксперименту Квислинга.
Основание Насьонал Самлинг и выборы 1933 г.

Титульная страница Tidens Tegn от 16 мая 1933 г., объявляет об основании Насьонал Самлинг .
Квислинг тогда был на пике своей популярности. Многие считают его «человеком года», и ему предсказывают большие успехи на выборах, потому что он, кажется, способен привлечь значительную часть голосов избирателей центристских и правых партий. Тем временем влияние Прица на Nordisk folkereisning i Norge продолжает снижаться, и юрист Йохан Бернхард Хьорт , привлеченный недавней известностью Квислинга, берет на себя инициативу. Вместе Хьорт и Квислинг составляют правую повестку дня, которая включает запрет революционных партий, приостановление права голоса для получателей государственной помощи, списание долга крестьян и аудит государственных финансов.
В течение первых месяцев 1933 года Квислинг сохранил свои отношения с Аграрной партией, которую, как он считал, он мог использовать в качестве основы для прихода к власти, приведя ее в соответствие с программой фолькрейсинга Nordisk . Однако ему не удалось добиться показаний председателя партии Хундсейда. В конечном итоге от сближения двух сущностей отказались, в основном по совету Прица и Хьорта. В начале мая народный союз Nordisk был преобразован в настоящую политическую партию, Nasjonal Samling («Национальный союз»), в преддверии выборов в законодательные органы в октябре. Это движене, в основном возглавляемое Хьортом и Прицем, несколько разочаровывает Квислинга, который видел себя больше во главе великого движения национального союза, чем новой политической партии, подобной другим. NS объявляет, что будет поддерживать кандидатов от других партий, которые поддерживают его главную цель - «создание сильного и стабильного национального правительства, независимого от мелкой партийной политики» . Благодаря своей вере в авторитет сильного лидера и постоянной пропаганде партия постепенно завоевывала поддержку со стороны высших классов Осло до такой степени, что создавалось впечатление, что она партия богатых.
Несмотря на сближение с Bygdefolkets Krisehjelp , партия Квислинга не смогла возглавить грандиозную антисоциалистическую коалицию, в основном из-за конкуренции со стороны Консервативной партии справа. Результаты октябрьских выборов в законодательные органы неутешительны: у НС всего 27 850 голосов, или 2% по стране, 3,5% с учетом только тех округов, по которым она представила кандидата. Хотя она обгоняет коммунистов, она всегда является пятой партией в стране, далеко позади консерваторов, лейбористов, либералов и аграриев. Ни один из ее кандидатов не избран в парламент.
Выборы 1936 года и упадок Насьонал Самлинга

Видкун Квислинг выступает с речью на втором национальном съезде Насьонал Самлинг ,29 июля 1934 г., в Стиклестаде .
Эти плохие результаты делают Квислинга менее склонным к переговорам и поиску компромиссов. Последняя попытка объединить правых терпит неудачу. После чего Насьонал Самлинг начинает развивать свою собственную форму национал-социализма . Из-за недостаточного представительства в парламенте партия изо всех сил пытается предложить конституционные реформы, которые позволили бы ей достичь своих целей, и когда Квислинг сам пытается внести законопроект, парламент быстро его отклоняет. Затем партия начинает сокращаться. Когда летом 1935 года газеты сообщили, что Квислинг пообещал «падут головы», когда он придет к власти, его имидж непоправимо запятнан. В следующие месяцы партию покинули несколько высокопоставленных членов, в том числе Кай Фьелл и Йорген Квислинг, брат форера .
В декабре 1934 г.Квислинг присутствует на международной фашистской конференции в Монтрё . Это сближение с итальянским фашизмом всего через несколько недель после начала абиссинского кризиса не могло произойти в худшее время для его партии. Квислинг может рассматривать свои идеи как синтез итальянского фашизма и немецкого нацизма, но выборы 1936 года сделали его ближе, чем когда-либо, к «норвежскому Гитлеру», в котором его оппоненты давно обвиняли. В самом деле, если он следует ультранационалистической линии, в которой он прибегает к образцам из славного прошлого страны ( Святой Олаф ) и пытается разжечь полемику в Восточной Гренландии , он также проявляет все больший и больший антисемитизм. НС принял структуру, все более и более похожую на структуру нацистской партии: ее члены носили коричневые рубашки до тех пор, пока в 1937 году не была запрещена вся политическая форма, и они приняли фашистское приветствие , в то время как партия приобрела военизированное крыло, Specialavdelingen или SA, позже переименованное. " Хирд (ан) ". Титул fører используется для обозначения лидера.
NS получил только 26577 голосов. Партия показала худшие результаты, чем в 1933 году, когда на этот раз она выдвинула кандидатов по всем округам. Этот провал на выборах приводит к распаду НС и рождению диссидентской группы, сформированной Хьортом. Партия потеряла большинство своих кадров, и поддержка продолжала ослабевать в течение 1937 года, о чем свидетельствуют катастрофические результаты октябрьских муниципальных выборов: в Осло она упала с 5000 голосов в предыдущем голосовании до 800. Из-за нехватки человеческих ресурсов. , NS не может остановить свое падение и погружается в практически полное бездействие. Большинство наблюдателей в Норвегии и за рубежом убеждены в его скором исчезновении. Квислинг настолько дискредитирован, что его не приглашают на празднование пятидесятилетия Адольфа Гитлера в апреле 1939 г., в отличие от Виктора Могенса , президента Лиги Отечества .
Эта ситуация создает множество проблем для Квислинга, особенно в финансовом отношении. Некоторые части из его коллекции картин оказываются просто копиями, но после продажи того, что он считает копией картины Франса Хальса за 400 долларов , обнаруживается, что это оригинал стоимостью 100 000 долларов . Даже оригиналы продаются не так хорошо, как надеется Квислинг, из-за Великой депрессии . Проект избирательной реформы 1938 года усилил его недовольство норвежским обществом: в частности, он предусматривал продление парламентского мандата с трех до четырех лет, против чего яростно возражал Квислинг.
У власти во время Второй мировой войны
Подход к конфликту
В 1939 году Квислинг начал интересоваться подготовкой Норвегии к следующей европейской войне: по его мнению, стране абсолютно необходимо было увеличить свои военные расходы, чтобы гарантировать нейтралитет. Тем не менее, он также, кажется, все более явно поддерживает Адольфа Гитлера: хотя он осуждает Хрустальную ночь , он посылает свои наилучшие пожелания диктатору по случаю его пятидесятилетия, поблагодарив его за «спасение Европы от большевизма и еврейского господства» . Квислинг убежден в этом: если англо-русский союз сделает норвежский нейтралитет несостоятельным, его страна будет вынуждена вступить в союз с Германией . Немецкая ассоциация Nordische Gesellschaft (en) пригласила его на свой ежегодный съезд в Любеке , и он провел лето 1939 года в Германии и Дании . Его особенно хорошо принимают в Германии, и ему обещают средства для улучшения положения Насьонал Самлинг . Когда разразилась Вторая мировая война,1 - го сентябряКвислинг радуется подавляющему превосходству немецкой армии. Он убежден, что его партия, даже небольшая, скоро сыграет важную роль в грядущих событиях.
В течение следующих девяти месяцев Квислинг продолжал возглавлять партию микроскопического значения на норвежской политической арене. Однако он не остается неактивным:Октябрь 1939 г., он и Приц готовят мирный проект между Великобританией, Францией и Германией, который приведет к новому экономическому союзу между этими тремя странами. Он также задается вопросом, как Германия могла бы напасть на Советский Союз. В9 декабря, он отправился в Германию, чтобы представить свои амбициозные планы нескольким высокопоставленным немецким деятелям, в частности идеологу нацистской партии Альфреду Розенбергу и гросс-адмиралу Эриху Редеру . Впечатленные, они советуют ему обратиться за помощью к Гитлеру в проведении государственного переворота в Норвегии. Взамен немцы могли использовать Норвегию в качестве военно-морской базы. Страна будет сохранять фасадный нейтралитет как можно дольше, прежде чем попадет под контроль Германии, а не Великобритании. Эти планы, возможно, не совсем ясны Квислингу: он во многом полагается на своего будущего министра иностранных дел Альберта Хагелина , который свободно говорит по- немецки , но с досадной склонностью преувеличивать. Практически нет сомнений в том, что пути Квислинга и его собеседников разошлись с совершенно разными идеями о необходимости немецкого вторжения в Норвегию.
Сочетание обстоятельств позволило Квислингу лично встретиться с Гитлером 14 декабря.
14 декабря 1939 года Квислинг встретился с Гитлером.
Квислинг заметно волновался, дожидаясь аудиенции с Гитлером. Он считал фюрера гением, ибо только гениальный человек мог сделать из униженной и оскорбленной Германии за столь короткий срок великую державу, перед которой трепещет весь мир.
Только гений смог создать армию, которая с триумфом пройдет по всей Европе и перед которой будут капитулировать лучшие армии великих держав. Военный каток Германии невозможно остановить.
Самое главное – фюрер дал великую идею, что миром должна править арийская раса, остальные недочеловеки должны стать их рабами или быть уничтоженными. И тогда на земле установится великая империя сверхлюдей, для которых не существует никаких преград. Многие считают эту идею кровожадной, но в этом мире право на существование имеет лишь сильный, для которого существует один закон – это он сам. Если ты будешь мямлить об общечеловеческих ценностях, правах человека, то тебя просто сожрут и не поперхнутся. Сила – это право и закон. Будущее за сильным.
Адъютант открыл дверь.
- Господин Квислинг! Фюрер ждет вас!
Квислинг понялся с кресла и почувствовал, как дрожат колени. Он робел, как мальчишка перед первым свиданием. Наверно, адъютант заметил его робость. Квислингу показалось, что он усмехнулся.
На самом пороге он почувствовал головокружение. Он испугался, что сейчас упадет.
Локтем уперся в косяк и заглянул вовнутрь просторного кабинета. Первое, что он увидел, это большой массивный стол. Фюрер обходил стол.
- Что вы, дорогой друг, застыли на пороге? – мягко проворил Гитлер. Так говорят с очень близкими людьми.
Он взял ладони Квислинга в обе руки. Взгляд его был теплый, как у добродушного хозяина. Ладони у него были мягкими, как у женщины. Это удивило Квислинга.
Гитлер указал ему на кресло и сел во главе стола.
- Дорогой друг! – проговорил он торжественно. Глаза его сверкали. Это особенно поразило Квислинга. – Войска вермахта разгромили прогнившие западные режимы. Иначе и не могло быть. Либеральная демократия убивает в человеке воина, делает из него тряпку. Осталась Англия и на востоке большевистская Россия. Но это вопрос времени. И они будут повержены и стерты с лица земли. А эти территории заселят истинные арийцы. Мы объединим всю Европу от Атлантики до Урала под властью рейха. Период национальных государств уйдет в прошлое. То, что не сделали римские императоры, Чингисхан, Наполеон, сделаем мы, немцы. Я знаю, о чем ты хочешь спросить, дорогой друг. От меня не может быть секретов. Я каждого человека вижу насквозь. Почему войска вермахта вошли в Норвегию? Если там у власти стояли истинные арийцы, необходимость в этом бы отпала. Зачем нам оккупировать страну-союзницу? Увы, король Норвегии – верный вассал Англии. А «Национальное единство» не нашло в себе силы и твердости, чтобы взять власть в свои руки и повести страну по верному пути, рука об руку с Великой Германией к всемирной империи. А это означает, что англичане высаживают свои войска в ваших портах и размещают там свои военно-морские силы. И под их контролем оказывается вся Северная Атлантика. На севере Германии появляется серьезная угроза. К тому же мы не смогли бы гарантировать стабильные доставки руд и горючего из Швеции, которая сохраняет лишь формальный нейтралитет.
- Мой фюрер! Я согласен с вашей позицией и приемлю ее. Интересы Германии для нас превыше всего. Клянусь, я всегда буду ваш верный союзник. Но сегодня, когда нет угрозы английской оккупации, да и сама Англия вскоре будет повержена, не лучше ли было предоставить Норвегии независимость? Это бы усилило симпатии среди народа к рейху. Знаете, норвежцы довольно болезненно воспринимают присутствие оккупационных войск и оккупационной администрации. Они считают, что страдает их национальное самолюбие.
- Король и ваше правительство находятся в эмиграции, и они объявили войну рейху. То есть мы должны воспринимать Норвегию, как страну, которая находится в состоянии войны с Германией. Мне сообщают о диверсиях и партизанах. А ваша партия «Национальное единство» не может набрать и десяти процентов голосов. А это говорит о том, что вы слабо ведете пропагандистскую работу. Вы, господин Квислинг, просите отпустить вас на волю. Я вам скажу, что будет на следующий день, когда вы получите пресловутую свободу. В своих прогнозах я еще никогда не ошибался. Лидеров «Национального единства» повесят. А захватившие власть англо-саксонские марионетки объявят войну Германии. В норвежские порты войдут английские фрегаты и эсминцы.
Голос Гитлера становился всё более высоким и порой переходил в визг. Квислинг был напуган. Он уже решил, что отсюда его отвезут в гестапо, где заплечных дел мастера научат его учить свободу.
Он даже представил, как в кабинет заходят рослые гестаповцы, берут его под руки и волокут по коридорам вниз, бросают в машину. И вот он уже в подземном каземате. А дальше бесконечные муки и страдания. Ему стало страшно. В рейхе беспощадно расправлялись с врагами.
До него доходили слухи о страшных пытках в застенках гестапо. Но до сих пор он считал это необходимым. Оправданным и нужным. А как вы прикажите поступать с врагами? Гладить их по головке и кормить их конфетками? Нет! Пусть они помучаются. Они заслужили эти мучения и казнь. Заразу нужно выжигать каленым железом.
В это время у фюрера резко сменилось настроение. Он уже не кричал, не метал молнии. В глазах его мелькнула веселая искорка, он улыбнулся, провел пальцем по усикам.
- Квислинг! Дорогой! Пойми! Мы не хотим вас оккупировать, делать частью рейха. Норвегия была и будет независимым государством со своим правительством, своими законами. Вы снова обретете независимость. И произойдет это в самом ближайшем времени. Но сейчас этого нельзя делать. Я должен думать прежде всего о безопасности рейха. Когда эта опасность исчезнет, вы снова станете независимыми. В этом ты можешь не сомневаться. Я уверен, что ты станешь во главе новой Норвегии.
Уже когда они прощались, лицо фюрера помрачнело. Это не обещало ничего хорошего для Квислинга.
- Квислинг! Мне сообщают, что идеи нацизма не очень популярны в Норвегии. По стране ходят всякие подпольные листовки, где критикуются порядки рейха. Это плохо. Тебе надо подумать о реорганизации отдела пропаганды. Если мы не завоюем умы людей, то проиграем эту великую битву. Надо день и ночь говорить о достижениях национал-социализма, чтобы народ пошел за вами, а не за этой жалкой кучкой, которая бежала в Лондон и объявила себя правительством в изгнании. Норвежцы должны презирать этих ублюдков и плеваться только при одном упоминании о них. Помни про пропаганду. Порою она оказывается эффективнее, чем пушки. Разложение народа начинается прежде всего в головах. Это погубило Рим, а не нашествие варваров.
- Мой фюрер!
Квислинг щелкнул каблуками.
- Я первым делом займусь этим. Сразу же по возвращении в Осло я реорганизую отдел пропаганды. Я ликвидирую подполье, никаких партизан больше в Норвегии не будет. Я каленным железом выжгу эту заразу. Норвегия была и останется самым надежным союзником рейха. В отделе пропаганды будут лучшие журналисты, философы, ученые, которым верят люди и которые знают, как изменить сознание людей.
- Первым делом, Квислинг, нужно окончательно решить еврейский вопрос. Вы что-то миндальничаете с жидами. Когда мы увидим в Норвегии сильное правительство и народ, который сплотится вокруг него, так сразу предоставим вам независимость. Разумеется, наши военные базы останутся. Угроза провокаций и вторжения со стороны англо-саксов сохраняется. Мы не можем допустить, чтобы нас застали врасплох.
- Это само собой разумеется, мой фюрер.
Аудиенция у Гитлера оставила в Квислинге противоречивые чувства. Он вспоминал слова Гитлера, с какой интонацией они были сказаны. С одной стороны, сам факт аудиенции свидетельствовал о высоком доверии Гитлера к нему, , что именно его, Квислинга, Гитлер видит во главе норвежского правительства, что на него он возлагает надежды. С другой стороны, он считает, что Квислинг и его партия не очень популярны в массах и не могут держать страну в русле национал-социализма.. И вина в этом прежде всего Квислинга, который не приобрел такой популярности, как Гитлер в Германии.
Квислинга удручало и то, что среди лидеров «Национального единения» не было единства. Они постоянно ссорились и спорили. По любому вопросу возникали разногласия.
Кто-то считал, что он никак не подходит на роль лидера партии, что его жесткая антисемитская политика вызывает недовольство в стране, что с Гитлером он должен разговаривать более твердо, требуя от него немедленной независимости страны и вывода оккупационных войск, что норвежские военнослужащие не должно принимать участия в военных действиях, которые ведет Германия. Посмотрел бы он, как бы они решительно поговорили с Гитлером и где бы они оказались после этого. Нет ничего проще, чем давать советы и критиковать. А сами-то они много ли сделали для партии и страны? Фюрер уверен в своей абсолютной правоте и не терпит никакого критиканства в свой адрес. Всякий, кто критикует его политику становится его личным врагом. Любой критикан немедленно попадает в список врагов рейха. А с врагами разговор один. После чего на нем можно ставить жирный крест. Репрессивная машина рейха работала без сбоев. Гитлер не раз говорил, что потомки викингов – самые лучшие представители арийской расы наряду с немцами. Они близки по крови и духу. Но либеральное правительство, которое ориентируется на западные демократии, изрядно испортило нордический характер норвежцев. Этот либеральный дух нужно выжечь. Это дело поправимое. После позорного Версальского мира немцы чувствовали себя униженными изгоями, о которых любой может вытирать ноги. А какой в них сейчас высокий арийский дух. Они рвутся покорить всю планету.
Квислинг вернулся. Министры, члены партии ждали его подробного рассказа о встрече с Гитлером. Что он привез для них из Берлина. Все понимали, что судьба Норвегии решается в кабинете фюрера. Даже необразованные крестьяне знали, что всё решается в Берлине. А то, что называется норвежским правительством - лишь жалкие марионетки. Но Квислинг всё оттягивал эту неприятную для него встречу. Ничего утешительного он сказать не мог. И его разговор с Гитлером оценят как поражение. Вся эта его поездка в Берлин сейчас представлялась ему не только как личное поражение, но и как поражение Норвегии. Ведь он согласился на оккупацию. А это больно било по национальному самолюбию. Он обдумывал фразы, которые бы рисовали хоть какие-то радужные перспективы для Норвегии. Но понимал, что они вызовут лишь ярость слушателей.
Затягивать дальше было уже нельзя. Он объявил день и время пресс-конференции. Хотел выбрать небольшой зал. Но ему отказали в этом, потому что будет много политиков и журналистов. Зал был полон. Как говорится в таких случаях, яблоку было негде упасть. Мест для всех не хватило и многие стояли в проходах. Он допустил ошибку. Надо было настоять на том, что на пресс-конференции будут только приглашенные лица.
Но отступать было уже поздно. Что ж он будет излучать оптимизм. Всё-таки встреча с самим фюрером – это далеко не рядовое событие.
Вступление затянулось. Он долго рассказывал о том, как выглядит Берлин, что берлинцы полны оптимизма, они боготворят фюрера и верят беспрекословно в великую будущность рейха, что военные пользуются большим уважением. И нет мальчишки, который бы не мечтал стать солдатом рейха. Новорожденных называют Адольфами. Портреты фюрера повсюду. Его речи цитируются наизусть на каждом шагу. Мальчики и девочки всех возрастов поголовно в гитлерюгенде. В стране очень популярен спорт.
Ежедневно они усваивают азы военного дела. Пока что с деревянными винтовками и автоматами. И чувствуют себя настоящими воинами великого рейха. И очень горды тем, что они немцы.
Огорчает детей лишь одно, что война скоро закончится и они не смогут продемонстрировать свой героизм и преданность фюреру. Некоторые юноши приписывают себе года, чтобы их забрали в ряды вермахта.

Фюрер обещает ему , что в случае британского вторжения , он будет немедленно начать встречное вторжения (на самом деле, он приказывает своим сотрудникам планировать вторжение в Норвегию , как только его интервью с Квислингом закончилась), но он находит его излишне оптимистичные англо-германские перевороты и мирные планы. Через четыре дня они снова встречаются, после чего Квислинг пишет Гитлеру, чтобы прояснить, что он не считает себя национал-социалистом. Немцы продолжают свои махинации и намеренно оставляют Квислинга в тумане, тем более что он страдает тяжелой болезнью (вероятно, нефритом обеих почек), но отказывается от госпитализации. Он возвращается к работе над13 марта 1940 г., но болеет еще несколько недель. Тем временем инцидент в Альтмарке осложнил ситуацию в Норвегии, и Гитлер отказывается ждать, пока пронацистское норвежское правительство предложит ему оккупировать страну. Таким образом, Квислинг был вызван в Копенгаген на31 марта, чтобы передать информацию о норвежской обороне нацистским спецслужбам. Через два дня после его возвращения домой8 апреля, британцы запускают операцию « Уилфред» , втягивая в конфликт Норвегию. Квислинг ожидает быстрой реакции от Рейха.
Немецкое вторжение и государственный переворот 9 апреля 1940 г.
Утром 9 апреля 1940 года Германия вторглась в Норвегию . Одна из его целей - захватить короля Хокона VII и членов правительства Йохана Найгаардсволда, но спикеру парламента Си Джей Хамбро удается эвакуировать их в Хамар , на востоке страны. Тем временем тяжелый крейсер German Blücher , который перевозит людей, которые должны были обеспечивать правительство оккупированной Норвегии, потоплен в Осло-фьорде орудиями и торпедами крепости Оскарсборг . Таким образом, хотя немцы рассчитывали на капитуляцию старого правительства, чтобы заменить его людьми на их жалованье, они потерпели поражение на обоих фронтах, даже если вторжение продолжалось. Путаница, царившая в Осло, побуждает их вступить в контакт с Квислингом, и после многочасовых дискуссий Квислинг и его немецкие собеседники соглашаются с необходимостью переворота.

Немецкие солдаты маршируют по улицам Осло 9 апреля 1940 года.
Днем 9 апреля Немецкий офицер связи Ганс Вильгельм Шайдт сообщает Квислингу, что он получит личное одобрение Гитлера, если он создаст правительство. Квислинг составляет список министров и обвиняет законное правительство в бегстве, хотя он все еще находится в Эльверуме , всего в пятидесяти километрах от столицы. В то же время, Осло занят, а общественное радио NRK прекращает передачу в 17 ч 30 по приказу оккупационных сил. Два часа спустя Квислинг идет в студию NRK, чтобы объявить о формировании нового правительства, премьер-министром которого он является, и отозвать приказ о мобилизации против нацистского вторжения. Хотя он пытается оправдать свой захват власти необходимостью защиты страны от британского вторжения, норвежцев не обмануть, и они быстро понимают, что он играет ту роль, которую немцы хотят, чтобы он играл. Его легитимность остается неопределенной: друг полковник (Ханс С. Хиорт, командующий полком, дислоцированным в Эльверуме) и начальник полиции Осло отказываются выполнять приказы, которые он им дает. Квислинг выступает со вторым радиообращением в 10 часов вечера - почти идентичным первому, но цитирует еще нескольких министров и угрожает местью должностным лицам, которые отказываются подчиняться приказам нового правительства. Как и обещал, Гитлер узнал Квислинга днем.
В 10 апреля посол Германии Курт Бройер отправляется в Эльверум по приказу Гитлера, чтобы потребовать, чтобы Хокон VII назначил Квислинга главой правительства. Как и ожидал Бройер, король отказывается, заявив, что он скорее отречется от престола, чем признает Квислинга премьер-министром. Правительство Нигаардсволда единогласно одобряет это заявление и призывает население продолжать сопротивление захватчику. Поскольку у него нет общественной или официальной легитимности, Квислинг перестает быть полезным для Гитлера, и поэтому Рейх прерывает свою поддержку правительству Квислинга, чтобы создать свою собственную правительственную комиссию. Квислинга заменяют Бройер и коалиция бывших союзников, включая Хьорта, которые теперь видят в нем тормоз. Сам Приц отказывается от этого. Гитлер написал ему, в котором поблагодарил его за его усилия и гарантировал ему пост в новом правительстве, и передача власти произошла15 апреляХотя Гитлер все еще думает, что Правление (в) получит королевское одобрение. Квислинг был у власти всего неделю, но этого было достаточно, чтобы он заработал репутацию предателя и некомпетентного человека.
Глава правительства
Поскольку король объявил совет директоров незаконным, ясно, что он никогда не присоединится к нацистскому делу. В24 апреля Гитлер назначает Йозефа Тербовена рейхскомиссаром Норвегии и ставит его в прямое подчинение. Несмотря на гарантии Гитлера, Тербовен, не в ладах с Квислингом, настаивает на увольнении Насьонала Самлинга и его главы правительства. Он закончил тем, что терпел присутствие NS в своем правительстве в июне, но вынудил Квислинга уйти в отставку с поста президента партии в июне.25 июняи отправляет в Германию. Альфред Розенберг и Эрих Редер ходатайствуют от его имени перед Гитлером, и после встречи с фюрером16 августаКвислинг с триумфом возвращается в Норвегию 20-го числа: рейхскомиссар должен признать Квислинга главой правительства, позволить ему воссоздать НС и назначить больше своих людей на государственные должности.
Таким образом, в конце 1940 года монархия была приостановлена, хотя оставался парламент и некое подобие правительства. Reichskommissariat Norwegen во главе с Тербовен Уверяет власти , пока Национальное единение не будет восстановлен. Квислинг занимает пост премьер-министра без титула, и десять из тринадцати членов «кабинета министров» принадлежат к его партии. Его программа состоит в разрушении «деструктивных принципов Французской революции » , включая плюрализм и парламентаризм . Это касается всех уровней политической жизни: мэры, которые присоединяются к НС, получают больше полномочий, чем другие. Если теоретически свобода прессы не ставится под сомнение, внедряются строго цензурированные культурные программы. Контрацепция очень ограничено , чтобы обеспечить выживание Северных генотипа. NS достигла своего пика вСентябрь 1941 г. насчитывает чуть более 30 000 членов, но, несмотря на оптимизм Квислинга, он так и не преодолел отметку в 40 000 человек.
Фотография сделана во время визита Генриха Гиммлера в Норвегию в 1941 году. Слева направо: Квислинг, Гиммлер, Тербовен и Николаус фон Фалькенхорст (командующий немецкими войсками в Норвегии).
Квислинг возвращается в Берлин с 5 до 13 декабря 1940 г.вести переговоры о будущей независимости Норвегии от Германии. Полагая , что она включает в себя откровенное военное сотрудничество между двумя странами, он соглашается с тем , чтобы послать добровольцев присоединиться к Nordland дивизии в Ваффен-СС . Генрих Гиммлер лично приезжает в Норвегию, чтобы наблюдать за подготовкой к набору добровольцев вЯнварь 1941 г.. Квислинг также ужесточает свое отношение к Великобритании, где укрылся король Хокон VII, и согласовывает политику своей страны в отношении евреев с политикой Берлина. В26 марта, он произнес речь во Франкфурте за принудительное изгнание евреев, но выступил против их уничтожения . В мае, когда Квислинг застрелен смертью его матери Анны, с которой он был очень близок, вопрос о независимости Норвегии встает более остро, чем когда-либо: в Берлине говорят о создании норвежской бригады Allgemeine - СС подчиняются непосредственно Гитлеру, в то время как финансовое подразделение рейхскомиссариата пытается обойти правительство Квислинга, которое угрожает Тербовену уйти в отставку. В конце концов, между двумя мужчинами был найден компромисс: Тербовен уступает в вопросе финансов, но Квислинг должен взамен согласиться на создание бригады Allgemeine-SS, которая, тем не менее, остается ветвью NS.
Во внутренней политике правительство усиливает репрессии: лидеры коммунистов арестованы, профсоюзным деятелям угрожают, радиоприемники конфискованы. Вдесятое сентября, профсоюзные лидеры Вигго Ханстин и Рольф Викстрём приговорены к смертной казни и казнены после забастовки за молоко (melkestreiken) в Осло. Эта дата знаменует собой окончание первого периода нацистской оккупации, относительно благоприятного, и начало второго, более жестокого периода. Также в 1941 году была восстановлена Государственная политика , распущенная в 1937 году, чтобы помогать гестапо в его работе. Квислинг одобряет решения, принятые Тербовеном, и заходит так далеко, что называет членов правительства в изгнании предателями. Это ужесточение ведет к остракизму членов и сторонников NS со стороны остальной части общества. Квислинг знает об этом, но считает, что это просто антинемецкие настроения, которые исчезнут сами по себе, как только власть будет полностью в руках его партии. Однако в 1941 году он добился от оккупантов лишь нескольких уступок: руководители министерств были официально признаны министрами, входившими в состав правительства, а партийный секретариат получил независимость.

Тербовен и Квислинг 1 - го февраля 1942, день передачи между двумя мужчинами.
Тербовен объявляет в Январь 1942 г.сокращение германской администрации, и вскоре после этого сообщает Квислингу, что передача власти, одобренная Гитлером, состоится 30-го числа. Квислинг сомнителен: их две страны находятся в середине мирных переговоров, у которых мало шансов на успех ... 'быть завершено до того, как Восточный фронт будет умиротворен. Тем не менее Квислинг знает, что благодаря своим отношениям с Берлином он занимает сильную позицию в своей партии, несмотря на свою непопулярность среди населения. Передача в конечном итоге происходит на1 - го февраля 1942, С объявлением о выборах Квислингом на пост «ministerpresident» ( ministerpresident ) от национального правительства , хотя Quisling предпочел бы «регентом королевства» (riksforstander) , более чисто норвежский титул. Тогда у него будет лучшая база, чем когда-либо прежде, даже если рейхскомиссариат Норвегии продолжает существовать независимо от своего контроля и осуществлять реальную власть. В Конституцию страны было внесено только одно изменение : восстановление пункта, запрещающего евреям въезд на норвежскую землю, который был отменен в 1851 году.
Министр-президент

Квислинг встретился с Гитлером 13 февраля 1942 года .
Квислинг впервые в истории находится с государственным визитом в Берлине. Февраль 1942 г., чтобы обсудить норвежскую независимость. Он считает, что его страна займет свое место в качестве члена «германской федерации», прежде чем станет самостоятельной державой оси . Он считает свою поездку продуктивной, но Гитлер старается не открывать ему, что его грандиозные планы вряд ли соответствуют взглядам Германии. Йозеф Геббельс рисует нелестный портрет министра-президента в своем дневнике: «Он теоретик и догматик, и вряд ли можно ожидать, что он разовьет качества великого государственного человека. "
Норвегия официально становится одно- партии страны на12 марта, и новые законы призваны подавить любую критику и сопротивление партии, к великому сожалению Квислинга, который искренне надеется, что все его сограждане в конечном итоге примут его правительство. Его оптимизм быстро рассеивается. Когда Квислинг пытается заставить детей страны присоединиться к Nasjonal Samlings Ungdomsfylking , молодежной организации, созданной по образцу гитлерюгенда , многие учителя и священнослужители уходят в отставку в знак протеста, что приводит к массовому протестному движению. Суровость, с которой обошлись с епископом Эйвиндом Берггравом, вызвала аналогичную реакцию среди населения и даже среди немцев. Квислинг может ужесточить свой тон, заявив, что норвежцам придется жить с его режимом, «нравится им это или нет» , именно учителя выходят победителями из этого противостояния. 1 - го мая, немецкое командование отметило , что «организованное сопротивление Квислинг началось» , который растоптал мирные переговоры с Берлином. В11 августаГитлер откладывает возобновление переговоров по окончании войны. Квислингу делают выговор, и он узнает, что Норвегия не будет такой независимой, как он надеялся. Что еще хуже, ему было запрещено писать напрямую фюреру. Он чувствует себя преданным. ТолькоСентябрь 1943 г. что Гитлер явно выступает за свободную Норвегию после окончания конфликта.
Народная поддержка Насьоналя Самлинга и самого Квислинга продолжает ослаждаться на фоне распрей и исчезновений, таких как исчезновение лидера партийной пропаганды Гулбранда Лунде , который погиб в автокатастрофе в г.Октябрь 1942 г.. Неуклюжая политика немецких оккупационных войск, проиллюстрированная казнью десяти видных граждан Тронхейма вОктябрь 1942 г., не улучшает имидж национального правительства. ВАвгуст 1943 г.казнь офицера полиции Гуннара Эйлифсена оккупационными силами интерпретируется большинством норвежцев как нарушение Конституции, несмотря на принятый правительством специальный закон (" lex Eilifsen "), оправдывающий апостериори эту казнь.
Перепись евреев была проведена в январе 1942 г. по инициативе немцев, но с помощью сотрудничающего правительства. Еврейских мужчин начинают арестовывать из26 октябряс помощью норвежской полиции для отправки в концентрационные лагеря (в основном в Берг ), где за ними наблюдают члены Hird , военизированного крыла NS. Имущество арестованных евреев реквизируется государством в соответствии с принятым законом26 октябряпо неясным причинам: либо это коллаборационистский жест со стороны Квислинга, либо, наоборот, мера, направленная против коллаборационизма, чтобы помешать оккупационным силам конфисковать собственность евреев. Заключенные депортированы со своими семьями в Аушвиц на26 ноября, без ведома Квислинга, даже если он явно одобряет эту инициативу и пытается убедить своих сограждан в том, что норвежские власти приняли в ней участие. Нет никаких доказательств того, что он знал об окончательном решении .

Квислинг дал автограф в 1943 году.
Хотя военная ситуация в Германии вызывает все большую тревогу, позиция NS во главе дела остается непоколебимой, и фасад оптимизма остается в порядке. Однако нацистская хватка в Норвегии становится все более жесткой: после евреев настала очередь депортировать офицеров, а студенты Университета Осло не следуют за ними. Гитлер не одобрял неловкость и жестокость, проявленные Тербовеном, который пользовался его уважением, но Квислинг не воспользовался этим, не сумев достаточно дистанцироваться от рейхскомиссара во время этих событий. После разгрома Сталинграда вФевраль 1943 г., он считает, что Норвегия может и должна играть активную роль на службе Рейха. Однако, когда он попытался заставить членов Hird призыва в армию в начале 1944 года , многие предпочли уйти в отставку, чем быть завербованными насильно. Сопротивление является более активным, и многие члены НС, опасаясь за свою жизнь, предпочитают покинуть партию, несмотря на уговоры своих лидеров. ВМай 1944 г.Квислинг реализовал личную инициативу с большой пропагандистской поддержкой: реквизицию всех норвежцев мужского пола, родившихся между 1921 и 1923 годами, для пользы немецких военных действий. Это был оглушительный провал: молодые норвежцы массово бежали в сельскую местность, где они получили помощь от Сопротивления, но правительство не смогло отреагировать. В итоге из 70 тысяч человек, охваченных этой мерой, было мобилизовано едва ли 300 человек.

Офис Квислинга занимал в Королевском дворце в Осло до своего ареста.
В 20 января 1945 г., Квислинг наносит Гитлеру последний визит к Тербовену. Он пообещал ему норвежскую поддержку на заключительных этапах конфликта в обмен на мирный договор, который исключит Рейх из норвежских дел. Более того, он опасается, что его правительству будет трудно удержать контроль над севером страны по мере отступления немецких войск. Нацисты предпочли прибегнуть к политике выжженной земли , зайдя так далеко, что казнили норвежских мирных жителей, отказавшихся от эвакуации, к большому ужасу Квислинга и его министров. Авиационные налеты союзников и действия Сопротивления также все чаще приводят к жертвам среди гражданского населения. Провал встречи с Гитлером заставляет Квислинга отказаться подписывать акт казни тысяч норвежских «саботажников»; разъяренный, Тербовен покидает стол переговоров. Квислинг не может не плакать, когда он рассказывает другу о своей поездке: он убежден, что его репутация предателя сделана теперь, когда нацисты отказались от его предложений о мире.
В последние месяцы войны Квислинг продолжал бороться с Сопротивлением, казнив заложников. Он предвидит возможность того, что Норвегия станет последним редутом Рейха, а немецкая армия станет его последней надеждой остаться у власти, и разрабатывает непропорциональные проекты с этой целью, такие как натурализация 364000 немецких солдат, все еще находящихся на земле. Норвежский язык. Более прозаично, он мобилизует батальоны Hird, чтобы подготовиться к возможному вторжению союзников, но многие члены организации предпочитают дезертировать. Предатель наконец смирился с поражением национал - социализма, а также самоубийства Адольфа Гитлера , тем30 апреля, позволяет ему открыто готовить нереальные проекты разделения власти с Сопротивлением или правительством в изгнании. В7 мая, он приказал полицейским силам не сопротивляться наступлению союзников, за исключением случаев самообороны или против открытых участников Сопротивления. В тот же день Германия объявила о своей безоговорочной капитуляции , что сделало позицию Квислинга несостоятельной. На следующий день он с прагматизмом обратился к военачальникам сопротивления с просьбой изучить условия своего ареста: он не хотел, чтобы с ним обращались как с обычным преступником, но и не хотел льгот по сравнению со своими товарищами из NS. Он говорит, что мог бы сражаться до конца и что он сдается, чтобы не превратить Норвегию в поле битвы. В свою очередь, он просит, чтобы сопротивление предоставило ему надлежащее судебное разбирательство, его и других основных членов НС, а также поместило их в тюрьму в доме, а не в тюремном комплексе.
Арест, суд и казнь

Гимле , особняк Квислинга в Бюгдёй , 1945 год.9 мая.
Когда пришли его арестовывать, Квислинг не удивился. Держался он спокойно. Как будто происходило нечто обыденное и привычное, что не могло вызвать душевного волнения. Собрал белье, положил теплые носки.
- Могу ли я взять с собой письменные принадлежности и несколько книг? – спросил он офицера. – Надеюсь, что мне не запретят читать и делать записи? Это было бы довольно жестоко.
Офицер кивнул.
- Я думаю, что можете.
Квислинг снял с полки Канта, Шеллинга, антологию древнекитайской философии, Библию. Книги аккуратной стопочкой он положил в чемодан рядом с бельем.
Офицер взял книги, пролистал их на предмет, нет ли чего запрещенного, и опять уложил в чемодан. Квислинг положил пачку бумаг, чернильницу, ручку, несколько карандашей.
Камера, в которой его поместили, произвела гнетущее впечатление. Это был узкий каменный мешок с деревянными нарами, на которых лежал серый матрас и такое же серое одеяло. Под высоким зарешеченным окном небольшой деревянный столик, прикрученный к стене и полу. Ни стула, ни табуретки не было. То есть сидеть можно было только на нарах. Железный умывальник. А вместо унитаза железный чан с деревянной крышкой, почерневшей от старости и грязи, которую здесь никто не удосуживался очистить.
Квислинг посещал норвежские тюрьмы, но такой убогой камеры ему не доводилось видеть. Это было сделано с явной целью унизить его, доставить ему новые унижения. Не посчитались ни с его положением, ни с возрастом, ни с болезнью. Наверно, даже в карцере комфортней. От двери до стены всего лишь три шага. Он потребует, чтобы его перевели в другую камеру. А если этого не сделают, то обязательно передаст журналистам, в каких условиях его содержат.
Это просто свинство!
Начались допросы. Его вызывали ежедневно. Допрос длился по несколько часов. На его жалобы никакой реакции. Когда адвокат требовал, чтобы его перевели в камеру с лучшими условиями, неизменно следовал один и тот же ответ: «Во время правления вашего подзащитного заключенные содержались в еще более худших условиях. А к некоторым даже применялись пытки. Мы уточняем число замученных до смерти». Не помогли ссылки и на здоровье. Правда, один раз его отвели в тюремным лазарет. Там его осмотрел тюремный врач, худой и высокий мужчина, очень немногословный.
Врач вынес вердикт:
- Конечно, проблемы со здоровье есть. Но они не смертельны. Попьете кое-какие препараты. Да и у кого нет болезней. Стопроцентно здоровых людей не может быть даже теоретически. Так что никаких причин для перевода в стационар не имеется.
Следствие завершилось. Несколько томов лежало на столе следователя. Квислинг был измучен допросами. Допрашивали соратников Квислинга по партии, министров его правительства, пострадавших во время его режима и их родственников, политиков и журналистов, рядовых крестьян и горожан, военных, учителей. Почему-то пристальный интерес вызвали его русские жены. Квислингу было неприятно говорить об этом. Тем более, что он чувствовал себя виноватым, особенно перед первой женой. Он несколько раз высказывал недоумение: причем тут его личная жизнь, если это процесс политический, и он не обязан давать показания о своих женах. Судят Квислинга-политика, а не Квисленга-семьянина. Но следователь каждый раз отметал его упреки, говоря о том, что следствие само определяет круг вопросов, а не обвиняемый. А поэтому он должен отвечать обо всем. О чем его спрашивают.
Разочаровал его адвокат. Квислинг считал, что он выбрал странную позицию: он, Квислинг, стал союзником Гитлера потому, чтобы ослабить тяготы немецкой оккупации. Но это же полный бред? Квислинг хотел не ослабления тягот оккупации, а чтобы вообще немецкие войска были выведены из страны.
Квислинг убеждал его, что он был противником оккупации, что именно об этом он говорил с Гитлером. Он требовал вывода оккупационных войск. Но Гитлер не пошел на это. Он должен был объявить войну Германии? Уж тогда точно немцы залили бы Норвегию кровью. Нужно быть реалистом. А он в конце концов спас норвежский народ.
Утешение он находил в одном: в своем философском трактате, который (он был уверен в этом) станет откровение для человечества, и в мире появится новая религия.
Его книга будет не менее популярна, чем Библия или Коран. Ее будут читать миллионы. Как там у поэта: и прах мой тленья избежит. Его русские жены привили в нем любовь к русской литературе.
Следователи докладывали, что Квислинг пишет что-то целыми часами. Читает и пишет. Это не были письма. Как опасному государственному преступнику ему была запрещена переписка. И на запросы родственников отвечали кратко: заключенный чувствует себя нормально. Следователи были уверены, что он пишет мемуары, политическое завещание, в котором он пытается оправдать себя. А что еще ему оставалось?
Когда свершится правосудие, очень интересно будет почитать его записки. Они могут раскрыть много таких деталей, о которых сейчас никто не имеет п представления. Каково же было их разочарование, когда они увидели этот философский трактат, как будто Квислинг никогда не был политиком, а этаким доморощенным философом. Что может быть хуже философского трактата, написанного дилетантом, который банальные вещи выдает за высшее откровение, абсолютную истину?
Еще был вопрос, который очень мучил Квислинга и который он никак не мог разрешить. И сейчас было достаточно времени, чтобы снова вернуться к нему и попытаться его всё-таки разрешить. В Германии идеи национал-социализма приняли почти на ура и фюрер стал кумиром, почти божеством. И каждое его слово воспринималось как конечная истина. Даже в странах-сателлитах был культ местных фюреров: в Венгрии – Хорти, в Финляндии – Маннергейм, в Румынии – Антонеску, в Испании – Франко, для итальянцев божеством стал Муссолини. Почему же в Норвегии идеи нацизма не укоренились и на Квислинга рисуют карикатуры, сочиняют о нем пошлые анекдоты, не пишут о нем гимнов, не подносят ему торжественных адресов? «Нацистское единство» не может набрать и десяти процентов голосов и во всех избирательных кампаниях лидирует в конце списков и ряды его партии почти не растут. Норвежцы же ничуть не меньше, если не больше арийцы. Если уж кому-то претендовать на происхождение от гипербореев, то норвежцы тут должны стоять первыми. Перед бесстрашными викингами тряслась вся Европа, они создали русскую цивилизацию, добрались до Африки и халифата. На протяжении веков от одного слова «викинги» люди впадала в ступор, потому что они были непобедимы.

Личность

Предложение анонимной почтовой марки 1941 года.
Квислинг совершенно по-разному рассматривается его сторонниками и его противниками. Для первых он - талантливый и добросовестный администратор, образованный, внимательный к мельчайшим деталям, до крайности, заботящийся о благополучии своих сограждан и придерживающийся высоких моральных стандартов. С другой стороны, для своих противников он нестабильный и неуправляемый, жестокий и даже угрожающий человек. Вероятно, есть доля правды в двух портретах этого человека: непринужденно с друзьями, напряженно со своими противниками и так же застенчиво и сдержанно как с одним, так и с другим, до такой степени, что с ним часто случается оставаться совершенно молчаливым. во время официальных обедов. Находясь под давлением, он часто издает преувеличенные реакции.
Квислинг поднимается рано и часто работает в течение нескольких часов до прибытия в его офис между 9 ч 30 и 10 ч . Ему нравится вмешиваться почти во все области правительства, он проявляет особый интерес к делам Фиресдала, своего родного города, и сам отправляет ему почту. Он часто принимает быстрые решения, не передавая их своим близким, но, в отличие от Гитлера, он не лишает себя их советов и скрупулезно соблюдает процедуры, поскольку он настаивает на том, чтобы дела правительства оставались «достойными и цивилизованными» . Он не оказывает благосклонности членам Насджонал Самлинга и не допускает никаких расточительных поступков, не претерпевая тех же страданий, что и его сограждане во время войны.
Религиозно-философские взгляды: «универсализм».

Библиотека Квислинга в 1945 году.
Сын пастора норвежской церкви, Квислинг получил лютеранское образование. Он рано проявил интерес к религии и метафизике, накопив работы Спинозы, Канта , Гегеля , Сведенборга и Шопенгауэра . Однако он мало интересовался современными философами и предпочитал следить за развитием теорий квантовой физики . Он использовал его для создания новой религии, свободно вдохновляемой христианством: «универсализм», термин, заимствованный из трактата по китайской философии .
Квислинг написал несколько тысяч страниц об универсализме, который он хотел сделать государственной религией своей новой Норвегии, а затем и всего мира. Ничего не было опубликовано при его жизни, за исключением короткой брошюры примерно на двадцать страниц, озаглавленной «О существовании обитаемых миров, кроме Земли, и последствиях этого факта для нашего взгляда на существование» (Om at bebodde verdner finnes utenom jorden og betydningen derav for vår livsanskuelse) , которую он сам опубликовал в 1929 году с общим безразличием. К концу 1920-х годов он начал писать длинный 700-страничный трактат об универсализме, который ему так и не удалось завершить. Он должен был состоять из четырех частей: «Сознание как отправная точка для выяснения существования», введение в принципы его религии; «Вселенная», описывающая переход от индивидуального сознания к коллективному сознанию в человеческом виде; «Человечество», затрагивающее различные аспекты человеческого существования (бессмертие, закон, воля); и «мир» - серия глав, посвященных науке, искусству, политике, истории и вопросам расы и религии. Вывод заключался в том, чтобы предложить «органическую организацию и классификацию мира».
Квислинг снова погрузился в универсализм во время суда, а тем более после осуждения. Теперь он рассматривает войну как шаг к Царству Божьему на Земле, что позволяет ему апостериори оправдать свои действия последних пяти лет. В течение первой недели октября 1945 г. он написал Aphorismes universalistiques , документ на пятидесяти страницах пророческого тона, в котором он протестовал против материализма национал-социализма и отверг расизм и антисемитизм, которые он демонстрировал до этого. Он также пишет проповедь « Вечное правосудие», в которой рассматриваются его основные убеждения, в том числе верования в реинкарнацию .
Потомство

Вилла Гранде в 2008 году.
Тело Квислинга было кремировано, но прах оставался во владении властей в течение нескольких лет, которые опасались осквернения его могилы. В конце концов их возвращают его вдове Марии и хоронят1 - го июля 1959 на кладбище Гьерпен , в Телемарке, в соответствии с последним желанием умершего. Мария Квислинг проживала в Осло до своей смерти в 1980 году. Она не оставила потомков и завещала все русские произведения искусства, собранные ее мужем, на благотворительность. Особняк Квислинга в Бюгдёе , названный Гимле из- за скандинавской мифологии , теперь называется Вилла Гранде, и в нем находится музей, посвященный Холокосту.
Видкун Квислинг - один из самых известных норвежцев в истории. Его последнее имя прошло в английском языке как синоним «предатель» после Таймсов редакционных15 апреля 1940 г.под названием «Квислинги повсюду». Несмотря на это, его политическое наследие практически отсутствует: после запрета на Насьонал Самлинга при освобождении националистические крайне правые были настолько дискредитированы, что только в 1970-х годах справа от него возникла новая политическая формация - Партия прогресса, консерваторы. Квислинг остается призраком для подавляющего большинства норвежцев, а те немногие организации, которые явно заявляют о своем наследии, являются небольшими группами, не имеющими национального значения. INSTITUTT для Norsk Okkupasjonshistorie (Институт истории норвежской оккупации»), основанной в 1975 году, направлен на восстановление Квислинга и NS с помощью публикации книг и газет, Народ ог земл , в то время как Nasjonalt Folkeparti («Национальная народная партия») - неонацистская партия , отличившаяся актами насилия в 1980-х годах.

Квислинг был арестован 9 мая 1945 года в собственном особняке в Осло.






ГЛАВА ПЯТАЯ
АНДРЕЙ ВЛАСОВ. ПРЕДАТЕЛЬ, СОЗДАВШИЙ АРМИЮ
Мы уже увидели, что еще при жизни предателей появлялись толпы их апологетов, которые всячески пытались оправдать их, назвать черное белым, сделать из них кумиров, идолов для поклонения, бесстрашных борцов против тирании и деспотизма, готовых пожертвовать всем ради светлых идеалов. О предателях сочинялись оды, писались панегирики, восторженные взахлеб воспоминания. Андрей Власов, ставший самым высокопоставленным предателем в годы Великой Отечественной войны, из той же обоймы. Если взвесить обличительную и оправдательную литературы о нем, то неизвестно еще, какая чаша весов перевесит. Найти в предательстве благородные мотивы занятие далеко неблагодарное. На многое придется закрывать глаза, что-то досочинить, где-то откровенно врать. Но всегда находилось и находится немало любителей делать это. Движут такими писателями-мыслителями разные мотивы, внутренние и внешние. Но оправдывающий предателя, сам становится таковым.

1 сентября 1901 года родился едва ли не самый известный в современной истории нашей страны ее предатель — Андрей Власов. Казалось бы, вполне однозначен негативный образ этой исторической фигуры. Но Андрей Власов до сих пор встречает разные оценки даже со стороны отечественных историков и общественных деятелей. Кто-то пытается представить его совсем даже не предателем Родины, а борцом с большевизмом и «сталинским тоталитаризмом». То, что при этом Андрей Власов создал армию, воевавшую на стороне самого лютого противника нашей страны, устроившего геноцид народам СССР и уничтожившего миллионы простых советских людей, почему-то не учитывается.

Апологетов Власова – целый легион. Хотя это неудивительно, учитывая масштабы предательства. Тысячи власовцев укрылись в странах-союзницах СССР по антигитлеровской коалиции. И они не сидели тихо, как мыши под вениками. Удивительно, но они оказались желанными гостями в этих странах. Власов, теперь уже у их потомков, до сих пор остается знаменем борьбы с коммунизмом. А поскольку такового не стало – то с Россией. Цель их совпадает с целью явных русофобов – уничтожение нашей страны, которая посмела заклеймить их как предателей.
Ни один власовец после исчезновения СССР не стал борцом за интересы России. Для них бывшая родина по-прежнему остается врагом номер один. А врага, как известно, если он не сдается, его уничтожают.

Андрей Власов в 1942 году
Когда мы глядим на портрет этого человека, то впечатление такое, что перед нами этакий русский медведь. Огромный рост два метра, брутальное лицо с большим носом, большими плотно сжатыми губами, мощный подбородок с ямочкой, большой покатый лоб, длинные руки с большими ладонями. Такой великорусский богатырь. Даже крупные очки с черной роговой оправой не портят облика, а придают некий шарм. Да, медведь! Да, богатырь! Но не лишенный, так сказать, интеллекта. Физиономисты сказали бы, что такие люди идут напролом ради достижения своих целей, их ничто не может остановить, они, как таран, проломят любую стену. А ведь этот генерал-богатырь мог бы красоваться на той победной фотографии, где Сталин сфотографировался со своими маршалами и генералами-победителями, возвышаясь над ними на целую голову. И может быть, был бы уже не генералом, а маршалом, как Жуков или Василевский. А что? Сталин к нему благоволил, Жуков писал о нем положительные аттестации. Несколько успешных крупных воинских операций – и вот тебе Орден Победы с бриллиантами и звание маршала. И в учебниках истории имя Власова упоминалось бы рядом с именами Жукова, Конева, Рокоссовского. Но судьба сделала крутой зигзаг. Власов оказался по ту сторону. Для советских людей его имя стало проклятым. Многочисленные Власовы в своих анкетах писали, что ни в каких родственных связях с генералом-предателем не состоят. Те власовцы, которые не были уничтожены в военные годы (обычно их в плен не брали) доживали свои годы проклятыми своей страной и своим народом. Правда, немало власовцев оказались за кордоном и ничуть не поменяли своих убеждений, уверяя всех, что они боролись не с Россией и не своими соотечественниками, а с проклятым сталинским режимом. При этом многие из них активно сотрудничали с западными разведками, готовили диверсионные акты против нашей страны. А кто-то еще и писал мемуары, где восхвалял подвиги русской освободительной армии. Если на Украине называют площади и улицы в честь Бандеры, Шухевича и других предателей, то в России, окажись, у власти либералы появились бы многочисленные улицы имени Власова. Тьфу! Тьфу! Постучим по столу!




Родился Власов в большой крестьянской семье. Он был тринадцатым ребенком. Произошло это первого сентября 1901 года. Семья проживала в селе Ломакино Нижегородской губернии. Семья была бедная. Хотя отец ставил целью дать всем детям образование, но сделать этого не мог по причине вечной бедности. Когда Андрей подрос, помощь пришла со стороны старшего брата, который послал его в Нижегородскую семинарию, где давали духовное образование, а расходы взял на себя.
Глядишь и стал бы Андруша отцом Андреем в каком-нибудь сельском приходе. Появилась бы попадья, нарожала бы ему кучу детишек. И крестил бы он новорожденных, отпевал покойников, венчал новобрачных. Как это делали тысячи других сельских священнослужителей. Но судьба распорядилась иначе. Грянул 1917 год. У Андрея пропадает всякое желание быть попом. И он идет учиться на агронома. Но и агрономом ему не суждено стать.
В 1919 году его призывают в Красную армию. Гражданская война в самом разгаре. По указу Троцкого начинается создание Красной армией.


В рядах Красной армии до начала Великой Отечественной войны

Комбриг Власов во время службы в РККА
Его посылают на краткие четырехмесячные курсы, после окончания которых назначают командиром взвода, и он участвуют в войне с Вооруженными Силами Юга России на Южном фронте.
Служить ему пришлось во 2-й Донской дивизии.. По окончании ликвидации белых войск на Северном Кавказе дивизию, в которой служил Власов, перебросили в Северную Таврию против войск Врангеля. Власов был назначен командиром роты, затем переведён в штаб. В конце 1920 года отряд, в котором Власов командовал конной и пешей разведкой, был переброшен на ликвидацию повстанческого движения, руководимого Нестором Махно.
Судьба Власова определилась. Он будет военным. Он станет прославленным полководцем как Ворошилов или Буденный. Он чувствовал к этому призванию и нисколько не сомневался в своих способностях.
К тому же каких-то иных способностей у него не было. А возвращаться в деревню и ковыряться в земле – это было уже не для него. Он уже по горло нахлебался бедности.
С 1922 года Власов занимал командные и штабные должности, а также занимался преподаванием. Это очень льстило его тщеславию. Он представлял себя молодым курсантам таким военным бравым воякой, который прошел Крым, рым и медные трубы. Хотя до славы Ворошилова и Буденного ему было далеко, но всё-таки…В 1929 году окончил Высшие армейские командные курсы «Выстрел». Какой солдат не мечтает стать генералом? Власов верил, что это уже не за горами. В 1930 году вступил в ВКП(б). сделать карьеру в советской стране, не будучи партийным, было невозможно. В 1935 году стал слушателем Военной академии имени М. В. Фрунзе. Это еще одна ступенька наверх. С августа 1937 года — командир 133-го стрелкового полка 72-й стрелковой дивизии, а с апреля 1938 года — помощник командира этой дивизии. Так постепенно, но верно он поднимался к военному Олимпу.
В Китае
Осенью 1938 года направлен в Китай для работы в составе группы военных советников, что свидетельствует о полном доверии к Власову со стороны политического руководства. Он понял, что это для него прекрасный шанс, чтобы засветиться на самом верху. С мая по ноябрь 1939 года исполнял обязанности главного военного советника. Постоянно был на связи с высшим политическим руководством СССР. На прощание, перед отъездом из Китая, был награждён Чан Кайши орденом Золотого Дракона, жена Чан Кайши Сун Мэйлин подарила Власову часы. Ходили слухи и небезосновательными, что у Валсова и Сун Мэйлин были интимные отношения. И орден, и часы были отобраны властями у Власова по возвращении в СССР. Это его огорчило. Генерал Н. С. Соркин в своих мемуарах отмечал, что Власов был отозван из Китая в связи с недостойным поведением. Он нанял и содержал малолетнюю китаянку для интимы.
В первые дни пребывания в Китае Власову казалось, что он очутился на другой планете. Все здесь было необычно и так непохоже на Россию. Да и сами китайцы, как инопланетяне. Улицы городов были грязны и многолюдны. И везде нищие, оборванцы, попрошайки. Особенно докучали малолетние, чумазые малолетки, которые приставали ко всем подряд, особенно, если человек был прилично одет, а особенно это был иностранец. Тут же его брали в плотное кольцо, визжали, дергали и требовали что0нибудь дать.
Как-то Власов бросил одному из них несколько мелких монет, надеясь, что после этого его оставят в покое. Скоро понял, что допустил ошибку. Толпа оборванцев окружила его, дергала за одежду и непрерывно что-то бормотали на китайском. Врываться было невозможно. Власов уже отчаялся, стал оглядываться, надеясь увидеть полицейского, которого бы попросил о помощи. Но полицейских увидеть на китайских улицах – это крайняя редкость. Он, как ледокол, двинулся вперед, отбивая от себя грязные ручонки, и отбрасывая с пути детишек, как щенков. Даже устал. Вытер со лба пот.
Когда он рассказал об этом случае переводчику, тот улыбнулся. Европейцам так трудно поднять китайскую жизнь.
- Товарищ советник, никогда ничего не давайте попрошайкам. Даже пылинки со своего костюма. И старайтесь обходить те места, где они собираются. Если увидите кучу попрошаек, обойдите их стороной.
На улицах были не только попрошайки. На каждом шагу чем-то торговали. Улицы китайских городов были сплошной торговой площадкой. Каково же было его удивление, когда он узнал, что можно купить не только еду и сувениры, но и человека. Да! Здесь торговали людьми, как в рабовладельческом Риме. И делали это открыто. И власти не делали никаких попыток пресечь это.
Купить можно было кого угодно. Молодого мужчины для тяжелой работы, домработницу, рикшу вместе с его коляской, садовника, повара, охранника, рабочего для ремонта.
Для плотских утех был широкий ассортимент: от несовершеннолетних девочек, которым бы надо было сидеть за школьной партой до дам почтенного возраста с потухшим взглядом. Цены смешные. Дороже было пообедать в ресторане. Поторговавшись, можно было еще скинуть цену. Власов за несколько недель пребывания вдали от родины почувствовал тяготы воздержания. Дома к его услугам всегда под боком была жена и любовницы. Такого длительного перерыва у него уже давно не было. Даже в отдаленных гарнизонах он ухитрялся найти какую-нибудь кухарку или санитарку. Дома у него никогда с этим делом не возникало затруднений. Всегда под рукой кто-нибудь да находился.
Где-то он нарывался на отказ, отпор. Это его удивляло. Как можно отказать доблестному командиру красной армии? Но сильно не огорчался. Отказала одна, согласится другая. Человеком он был напористым, дерзким, штурмом брал любую крепость. Многим женщинам нравятся именно эти качества в мужчине. Как тут можно отказать? Женщин привлекала слава неутомимого любовника. Так что нигде, ни в каком гарнизоне Власов в этом деле не знал проблем. Напротив, порой у него бывало одновременно несколько любовниц.
«А почему бы и нет?» - подумал Власов. Не только состоятельные китайцы, но и многие из тех, кто имел какой-нибудь доход, покупали себе женщин для постельных утех. Обществом это нисколько не осуждалось. Считалось нормальным. И со стороны китайских товарищей тут никаких бы проблем не возникло. До него доходили слухи, что некоторые содержат целый гарем. Деревенские проститутки готовы были лечь в постель за плошку риса. А если им еще и чего-нибудь дарили, то они были уверены, что им очень повезло. За какую-нибудь недорогую одежонку они готовы были обслуживать клиента неделями, делая для него всё, что он захочет. Строптивые здесь бы не удержались. Противиться или возражать мужчине для китайских девушек было невероятной дерзостью. Мужчина, который их покупал, был для них полновластным господином.
Власов знал несколько рынков, где торговали женским телом. Отправился на осмотр. Его заметили и стали зазывать, расхваливая на все лады свой товар. Европейцы здесь были желанными покупателями. Продавцы разбавляли китайскую речь корявыми русскими словами. Почему-то все сразу поняли, что это русский. На Власове был гражданский костюм. В Китае тогда можно было встретить и европейцев, и американцев. Но безошибочно продавцы определили, что перед ними русский. Это удивило Власова.
Пожилые матроны с отвисшими грудями не интересовали военного советника. Ему хотелось молоденького свежего мясца.
Генерал-предатель Андрей Власов мог похвастать многочисленными «победами на женском фронте». Биографы упоминают двух его жён – русскую Анну Воронину и немку Адельгейду Биленберг, а также трёх сожительниц – Агнессу Подмазенко, Ульяну Осадчую и Марию Воронову. Однако в жизни Власова была ещё одна женщина, о которой мало кто вспоминает. Речь идёт о совсем юной китаянке, которую её семья «продала» Власову в качестве наложницы.
Андрея Власова, начальника штаба Киевского военного округа, неожиданно направили в Китай. Советский Союз оказывал помощь режиму Чан Кайши, который с 1937 года сопротивлялся агрессии Японии. По данным исследователя Екатерины Андреевой, Андрей Власов «был назначен начальником штаба советского военного советника генерала Черепанова». Китайские офицеры, которым Власов читал лекции по искусству тактики в военном училище в Чунцине, знали его по псевдониму «Волков». В феврале-мае 1939 года Власов числился военным советником при губернаторе провинции Шаньси генерале Янь Сишане (официально как «военный советник 2-го района Васильев»). Фактически же он был агентом влияния, убеждая Янь Сишаня не саботировать боевые действия гоминьдановского правительства против японцев. А когда осенью 1939 года Александра Черепанова отозвали в Москву, Власов ненадолго сменил его в качестве и.о. главного военного советника при генералиссимусе Китайской республики Чан Кайши.
Годичное пребывание Власова в Китае было сопряжено с трудностями. И если служебные вопросы блестяще разрешал его личный переводчик Сунь Кюйчи, то в бытовом и личном плане Власов не смог обойтись без женщины. По одним данным, 16-летнюю девушку-китаянку военному советнику «подарили» его китайские друзья. По другим сведениям, Власов сам «купил» её, заключив контракт на три месяца. Писатель Владимир Богомолов, работавший над романом о Власове, рассказывал, что девушку будущий предатель Родины приобрёл для «служебного пользования» за 150 долларов. За эту сумму она должна была выполнять обязанности жены не только в постели – ей поручались работы по дому, стирка и приготовление пищи. В Китае институт постоянных любовниц существовал с древности, и военачальники Эры милитаристов не отставали по количеству наложниц от маньчжурских императоров. О «генеральских гаремах» писала, например, китаист Вера Вишнякова-Акимова, работавшая при штабе советских военных советников в Поднебесной. Не отказывались от китайских наложниц и иностранцы. Юная любовница Власова по статусу была чем-то вроде японских «временных жён», называвшихся «мусуме». В XIX – начале XX века с ними повально сожительствовали русские моряки, заходившие в порт Нагасаки. В публицистике можно также найти мнение о якобы имевшей место близкой связи Власова с женой Чан Кайши – Сун Мэйлин. Но никаких доказательств этому нет, кроме того, что жена китайского лидера от себя лично подарила военному советнику золотые часы (тут же конфискованные у Власова по прибытии на родину).
Отъезд из Китая
Нельзя сказать, что моральная распущенность Власова всегда сходила ему с рук. Как пишет биограф генерала Олег Смыслов, «за нарушение норм поведения советского коммуниста за рубежом» Власов был на некоторое время «сослан» в отдалённый район на границе с Монголией. Однако командировка Андрея Власова продлилась до ноября 1939 года. Согласно мемуарам другого военного советника, генерал-лейтенанта Александра Калягина, будущий предатель был отозван из Китая «за саморекламу, честолюбие и неспособность наладить работу». Однако на самом деле советское командование, по-видимому, вполне устраивали результаты работы Власова. Об этом говорит и присуждение ему звания полковника в период службы в Китае, и последующее назначение командиром 99-й дивизии. Поддерживал ли Андрей Власов какую-то связь со своей китайской «женой», и как сложилась дальнейшая судьба этой девушки, неизвестно.

Через несколько дней после приезда в Китай на квартире Власова появился незнакомец. Военный советник как раз приступил к приему алкоголя. Это был его вечерний ритуал. Незнакомец был в длинном кожаном плаще, что как-то не вязалось с местным климатом. К такому бы плащу подошли хромовые сапоги.
- Товарищ Волков! То, чо я хочу сказать вам, должно остаться между нами. Поэтому ни одной душе ни слова!
Незнакомец, прищурив глаза, пристально посмотрел на Власова. Тот поежился.



Из советника Чан Кайши Власова в глазах немецких шпионов, которыми довоенный Шанхай буквально кишел, делали недовольного советской властью высокопоставленного советского офицера. В его пользу играли крестьян¬ское происхождение, религиозное образование, склонность к прекрасному полу и выпивке.

«Перехода» тогда не произошло. К большому огорчению Советской разведки, в Китае немцы на одинокого «Волка» не клюнули. Карты спутал сам Стеннес, который по своей инициативе встретился с сотрудником параллельной Шанхайской резидентуры ИНО НКВД Николаем Тищенко и стал добровольным источником информации советской политической разведки в Китае. Хотя по расчету аналитиков должно было произойти все как раз наоборот.


В книге О. Ф. Сувенирова «Трагедия РККА 1937-38» утверждается следующее: «Бывший командир 99-й сд по возвращении из Китая А. А. Власов был снова направлен в 99-ю, на этот раз для инспектирования. С этого времени Власов часто будет отправляться в инспекционные поездки. Высшее военное руководство считало его специалистом.
Соединение оказалось передовым, но и недостатки тоже нашлись: командир усиленно изучал тактику боевых действий вермахта. Германия форсированными темпами готовилась к войне. Власов по этому факту написал „рапорт“. Принцип «закладывай других, чтобы не заложили тебя», он усвоил прекрасно. Командира после этого арестовали, а Власова вскоре назначили на его место». Для Власова это был прекрасный урок: хочешь пробираться нверх, убирай тех, кто мешает тебе это делать.
В январе 1940 года генерал-майор Власов назначен командиром 99-й стрелковой дивизии. Еще одна ступенька наверх.
Дивизия дислоцировалась непосредственно на границе в районе Перемышля, где будущие противники были на виду друг у друга. Власов без бинокля мог наблюдать за немецкой армией. Власов обратил внимание командного состава дивизии на то, как дисциплинировано, даже в мелочах, выглядят немцы, и как расхлябанно, если не сказать больше, их дивизия. Уже в то время Власов понял, что им противостоит очень сильная армия. Он потребовал и добился строгого исполнения уставных норм в дивизии, в результате чего дивизия в октябре того же года была награждена переходящим Красным Знаменем и признана лучшей дивизией в Киевском военном округе. Конечно, главная заслуга в этом приписывалась командующему дивизии.
Власов, как крупный военачальник, сформировался в годы террора. Удары наносились и по армии. Был ли страх? Конечно, когда летели головы, в том числе и тех, кто был близок Власову и даже числился в его друзьях. А не будет ли он следующей жертвой? Но Власов увидел здесь и хорошую возможность подняться еще выше. Свято место пусто не бывает. И если кого-то вырвали из генеральского кресла, значит, туда посадят кого-то другого. Главное – не допускать ошибок. Любая ошибка была смертельно опасна. Власов изо всех сил поддерживал все компании против врагов народа и постоянно твердил, что партия выпалывает огород, выдергивая из него сорняки, что враги пробрались везде, даже на верхние этажи власти. В предосудительных связях он не был замечен. Биография его была в этом плане чиста. С теми, кто оказался на скамье подсудимых, он дружбы не водил. Он медленно, но верно поднимался на военный Олимп, но вел себя осторожно, осмотрительно. Любой необдуманный шаг – и вот ты уже в казематах чекистов. А оттуда был выход один – к стенке или в лагеря.
Маршал Тимошенко называл дивизию Власова лучшей во всей Красной армии. За это А. Власов был награждён золотыми часами и орденом Красного Знамени. Газета «Красная Звезда» напечатала статью о Власове, восхвалявшую его военные способности, его внимание и заботу к подчинённым, точное и тщательное выполнение своих обязанностей. Статья доставила Власову огромное удовольствие. В начале войны дивизия (уже без Власова), оказалась в числе немногих, оказавших врагу достойное и организованное сопротивление, и была награждена за это орденом Красного Знамени. Так что к началу войны Власов считался одинм из лучших военачальников в РККА.
В автобиографии, написанной в апреле 1940 года и составленной по установленному стандарту, отмечал: «Никаких колебаний не имел. Всегда стоял твёрдо на генеральной линии партии и за неё всегда боролся». В те времена это было самое главное.
В январе 1941 года Власов был назначен командиром 4-го механизированного корпуса Киевского особого военного округа, а через месяц награждён орденом Ленина. Теперь он полностью уверовал в свои полководческие способности.
Власов и женщины
Особая статья отношения Власова с противоположным полом. Перефразируя известный афоризм, можно сказать: «Скажи мне, как ты относишься к женщинам, и я скажу тебе, кто ты». Он был женолюб. По-простому, бабник. Как говорят в таких случаях, не пропускал ни одной юбки. Дважды он вступал в законные браки, но всегда при этом имел любовниц, наложниц и зачастую по несколько сразу. Были у него и дети от жен и любовниц. Рядом с ним всегда были любовницы, которых он заводил на всех этапах своей карьеры, на всех постах, во всех гарнизонах, куда его забрасывала судьба. Можно было бы позавидовать такому мужскому потенциалу. Неутомимости и тяге к слабому полу.
Если бы не один нюанс. Одновременно имея отношения с несколькими женщинами, он лгал каждой. Каждой он признавался, что для него она единственная и неповторимая. И никто и никогда не сможет заменить ее. Женщинам, конечно, такое слышать или читать очень приятно. Многие его письма к женам и любовницам выглядят написанными как бы под копирку. Одни и те же обороты речи, эпитеты. Только имена разные.
Сама мысль, что какая-то его женщина может отречься от него, предпочесть другого, казалась ему невыносимой. Он должен быть у них один. Поэтому его время от времени одолевали приступы ревности. Будучи военным советником в Китае при генералиссимусе Чан-Кайши, он в скором времени оказывается в постели жены генералиссимуса, которая сумела по достоинству оценить его мужские качества. Его она ласково называла русским медведем. При прощании она подарит ему золотые часы, которые, правда, отберут, когда он вернется в Советский Союз, так же, как и награды, которые он получит от мужа-рогоносца. Подарки военнослужащим запрещалось принимать.
Но госпожи Чан Кайши ему было недостаточно, потому что встречаться с ней он мог только тогда, когда муж отправлялся в очередную поездку. Он купил для плотских утех еще и девочку-китаянку. Если для китайцев это было в порядке вещей, то у советских людей подобное могло вызвать по меньшей мере изумление.
Об этом конфузе доброхоты сообщили в Москву вообще-то это был скандал. Случай, который позорил облик советского военачальника. За такое можно было получить такой пендель! Власову невероятно везло. Сам Сталин спустил дело на тормозах. Поэтому никаких мер к нему не было принято. Только указали, чтобы он прекратил эту связь.
Вот он дома. В родной семье. Конечно, жена ничего не знала об его бурной половой жизни в китайской командировке. Да и вообще об этой стороне его жизни было известно только узкому кругу высокопоставленных лиц. Вечером, когда он возвращался домой и садился ужинать (а у них на с толе были такие деликатесы, о которых рядовые советские люди и мечтать не могли), он рассказывал о Китае. Его слушали, затаив дыхание.
Для своих он был человеком, который вернулся с другой галактики, где всё было не так, всё было необычайно. Власов охотно делился своими впечатлениями, видя, с каким интересом слушают его рассказы. Аня, жена его, которую он ласково называла Аник, смотрела на него влюблёнными глазами. Всё-так муж ее = необычный человек. Ему так доверяет партия и советское правительство. Он настоящий русский богатырь, Илья Муромец. Может быть, даже великий человек, имя которого войдет в советские учебники истории.

Половой вопрос для себя Власов решил по-военному: женщину надо брать как приступ, быстрым и решительным штурмом, сломать сразу же всякое сопротивление и нужно быть уверенным в своей победе. Никаких колебаний, сантиментов, буржуазной психологии. Захваченную крепость надо еще и удержать. Она должна принадлежать только тебе, победителю, и больше никому. Удержать ее можно только постояно показывая свое внимание и любовь. Женщина ни на момент не должна засомневаться, что она у тебя единственная. К жене он всегда обращался ласково, называя ее Аник, Анечка, Аннушка и постоянно показывая свое внимание и любовь к ней. Она должна быть уверена, что она единственная у него. Из командировок он постоянно привозил ей подарки, благо денежное довольствование офицера позволяло ему это сделать. Кроме того, от других он тоже получал подарки. Но с Китаем не получилось. Как только он оказался на советской земле, все подарки, которые он получил в Китае, конфисковали. Он попробовал возмутиться, но ему сказали о секретной директиве, по которой все зарубежные подарки добровольно сдаются государству. Так что со всеми сувенирами ему пришлось расстаться. Странная директива. Было обидно. Побывал за границей и ничего оттуда не привез. А ему так хотелось порадовать близких. Да и какая-никакая память.
Но ни подарки, ни повышенное внимание не могли усыпить бдительности Анны Власовой. У женщин очень развито ощущение измены ближнего человека. И она никак не могла избавиться от подозрений. Слухи о донжуанстве супруга доходили и до нее. Но едва она заводила разговор об этом, как он делал круглые глаза и горячо убеждал ее, что это все козни его врагов. Но доброжелатели всегда находились, и она узнавала о каждой его новой пассии. Уже во время войны, когда она узнает об его предательстве, она поймет, что он и ей постоянно изменял. Ее даже не слишком и поразит известие о переходе мужа на сторону немцев. Как будто она этого ждала всю жизнь.
Она подумала об его бесчисленных супружеских изменах. И связала одно с другим. Значит, он всегда был готов пойти на предательство. Это его сокровенная сущность. Как некогда князь Андрей Курбский, когда бежал в Литву, ясно осознавал, что обрекает свою семью на лишения, а возможно и смерть, и палец о палец не ударил для того, чтобы спасти своих близких, так и Власов ясно сознавал, что теперь его жены и дети становятся женами и детьми врага народа, за что понесут жестокое наказание. Но он ничего не предпримет, чтобы как-то помочь им. Да его сильно и не м учили угрызения совести на этот счет.
Это не остановит его. Надо было спасть собственную шкуру. Это двигало и направляло. Никаких душевных страданий он не испытывал. Просто вычеркнул из своей жизни. В рейхе он пользуется услугами дам из борделей, а потом женится на вдове генерала из СС. Для него это был очень выгодный брак. Само высшее нацистское руководство благословляет его на этот брак. Ни разу он не поинтересуется, какова судьба его жен, любовниц и детей. Это отрезанный ломоть. Выбросил и забыл. Какие тут могут быть терзания?

Как таковых семей у генерала было несколько. Были в его жизни и официальные жёны, и фронтовые, и рядовые любовницы.
С первой супругой - Анной (девичья фамилия Воронина) - Власов поженился в 1926 году. Наверное, удачным их брак можно назвать с большой натяжкой, потому что спустя десять лет генерал завёл себе пассию – Ульяну Осадчую. В результате этой интрижки у него родилась дочь. Что интересно, военному удалось избежать большого скандала и развода (в советское-то время). Единственное, чем аукнулась для него измена – сменой места службы.
В 1941 году Анна отправилась в эвакуацию, а генерал, попав на фронт, сошёлся со второй, теперь уже гражданской женой Агнессой Подмазенко, которая была врачом. Однако пробыли они вместе недолго. Уже в январе 1942 года она была демобилизована из армии на время беременности. Чуть позже у неё родится мальчик, которого назовут в честь отца – Андреем.
Впрочем, Власов недолго был в одиночестве. Подмазенко ему заменила повар Мария Воронова. Вместе с ним она попала в плен после окружения 2-й Ударной армии, вместе с ней он пережил многие невзгоды, пока не сошёлся со своей последней «женой» - немкой Адель Биленберг (Хайди фон Биленберг). Новая пассия была вдовой офицера СС и начальника базы отдыха возвращающихся немецких солдат. Власов отпраздновал с ней свою свадьбу весной 1945 года в городе Карлсбад.
Как бы то ни было, последние моменты жизни генерала-изменника расставили его приоритеты. Заполняя анкету арестованного, в графе о семейном положении Власов написал: жена — Анна Михайловна Власова, в девичестве Воронина. То ли потому, что она была первой, то ли потому, что самой дорогой. А может, только из-за того, что с первой супругой у него были самые долгие и официальные отношения из всех.
Анна Власова за измену своего мужа, а заодно и за переписку с предателем Родины, провела пять лет в Нижегородской тюрьме. После выхода из мест заключения она жила в городе Балахна Нижегородской области и была реабилитирована в 1992 году.
Первая фронтовая жена Агнессе Подмазенко, которая даже в документах, указывала, что она якобы является супругой Власова, была арестована и по решению Специального собрания получила пять лет в тюрьме как сообщница предателя. Затем она жила и работала врачом в Бресте. Была реабилитирована в 1989 году. В клинике Агнесса Павловна работала до 1991 года, после чего ушла на пенсию. Умерла в 1997 году, её похоронили на городском кладбище в городе Брест.
Андрей, сын Власова и Подмазенко, живёт и работает в Самаре. Он окончил Саратовский государственный университет и аспирантуру, после чего получил степень доктора наук. В 1971 году сын генерала поступил на работу в Куйбышевский (ныне Самарский) государственный университет), где даже занимал руководящие должности, в том числе помощника ректора и секретаря Комитета коммунистической партии Куйбышевского университета. С 1991 года работал в Самарском институте бизнеса и менеджмента.
У Андрея две дочери. Одна внучка генерала теперь живёт во Франции, другая была одним из руководителей Государственной телекомпании Самары.
Ещё одна любовница-фронтовая жена Мария Воронова тоже отсидела несколько лет за свою «дружбу с предателем». Больше же всех повезло немке Адель Биленберг. После войны она осталась жива и невредима и, по воспоминаниям деятеля антисоветской эмиграции Сергея Фрёлиха, даже претендовала на генеральскую пенсию. Ей в этом, конечно, было отказано, ведь Власов - не генерал немецкого Вермахта. Помимо этого, трагедия последней жены изменника заключалась в том, что она осталась без денег, которые оставил ей Власов – их отобрали у неё его друзья, уверяя, что средства необходимы, чтобы помочь ему. Об этом сообщает "Рамблер".
В начальный период Великой Отечественной войны
Андрей Власов за считанные четыре года прошел путь от одного из самых перспективных и уважаемых советских генералов до висельника — «предателя номер один» Советского Союза. Пришедший в 18 лет, в годы Гражданской войны, в Красную Армию, Андрей Власов уже с 21 года занимал штабные и командные должности. В 39 лет он был уже генерал-майором, командовал 99-й стрелковой дивизией. Под его командованием дивизия стала лучшей в Киевском военном округе, сам Власов получил орден Красного Знамени. К началу Великой Отечественной войны Власов командовал 4-м механизированным корпусом, дислоцировавшимся под Львовом. Затем его вызвал лично Иосиф Сталин и приказал ему сформировать 20-ю армию, которая дальше действовала под командованием Власова. Особенно отличились бойцы Власова в боях под Москвой, после чего по специальному заданию Главного политуправления РККА о Власове даже написали книгу «Сталинский полководец». 8 марта 1942 года генерал-лейтенант Власов был назначен заместителем командующего войсками Волховского фронта, а чуть позже, сохранив за собой эту должность, стал командующим 2-й ударной армии. Таким образом, в первый год войны Андрей Власов считался одним из наиболее способных советских военачальников, пользуясь личным расположением Иосифа Сталина. Кто знает, не попади Власов в окружение, может и он дослужился бы до звания маршала и стал бы героем, а не предателем.

Война для Власова началась под Львовом, где он занимал должность командира 4-го механизированного корпуса. Так что с первых дней войны он уже становится ее участником. За умелые действия получил благодарность, и по рекомендации Н. С. Хрущёва был назначен командующим 37-й армией, защищавшей Киев. После окружения войск Юго-Западного фронта 15 сентября 1941 года разрозненные соединения этой армии сумели пробиться на восток, а сам Власов был ранен и попал в госпиталь. Но получил опыт выхода из окружения. Правда, в последующим этот опыт ему не поможет.
Один из участников обороны Киева и будущий Герой Советского Союза Арефьев К. А. оставил уникальные воспоминания о генерале Власове в последние дни боёв в киевском окружении. На сентябрь 1941 г. Арефьев занимал должность начальника штаба киевского бронепоезда «Литер А». Участвовал в неудачных попытках 37-й армии прорваться из киевского окружения у Барышевки и Березани. С выходом бронепоезда из строя Арефьев пристал к сводной боевой группе под личным командованием генерал-майора А. А. Власова, которая находилась в заболоченной пойме реки Трубеж в районе сёл Гланышев — Пристромы:
… За ночь мы прошли 8 километров. Командиром отряда был Паньков, комиссаром — Голованёв. Карты были старыми, на них были показаны только большие леса. Подошли к болоту, проводник сказал, что его можно перейти и за ним лес. Переправлялись через болото, вытаскивая друг друга. Вышли в лес, и оказалось, что мы на острове, на котором уже находилось много отступавших. Ещё посуху на него привели лошадей и где-то 50 голов скота…
На этом острове площадью около 4 квадратных километров был и генерал Власов. Сидели мы на нём 6 дней…
1 октября в последний раз была послана разведка. Выход запретил Власов, который говорил, что прежде чем идти, необходимо сделать разведку и выходить будем организованно (ещё в первые дни нашего пребывания на острове Власов собирал на совещание офицерский состав).
На 7-й день 2 октября на лодке приплыл мальчик лет четырнадцати и привёз часы и сообщение о том, что немцы предлагают сдаваться… Мы решили не сдаваться и написать немцам провоцирующее письмо…
В 3 часа, как и предупреждали нас немцы, с четырёх сторон по острову посыпался ураганный огонь, который шёл с 3 часов дня и до 6 вечера. Были убиты Паньков, Голованёв, журналист военной газеты и ещё 6 человек с бронепоездов.
В 10 часов вечера решили выходить. Власов приказал мне принять командование первой группой и двигаться к железной дороге, но я взял курс на юго-восток… Так как людей было много, я послал вперед группу из 25 человек с пулемётами, 3 автоматами и винтовками. Следом пошла остальная группа во главе со мной. За нами потянулись и остальные…
Первая группа шла в метрах 15 от нас, командовал ей Финогенов. Шли с 10 вечера до 7 утра, но прошли всего полтора километра, так как шли по болоту, прыгая с кочки на кочку. Вышли к лесу, лес уже никто не обстреливал.
На этот раз Власову удастся выйти из окружения. Что ему будет поставлено в заслугу.
Оборона Москвы
А. А. Власов среди командиров РККА, отличившихся в битве под Москвой
В ноябре 1941 года Сталин вызвал Власова, и приказал ему сформировать 20-ю армию, которая бы входила в состав Западного фронта и обороняла столицу.
5 декабря в районе деревни Красная Поляна (находящейся в 32 км от Московского Кремля) 20-я армия под командованием Власова остановила продвижение 4-й танковой армии вермахта, внеся весомый вклад в победу под Москвой. Власов с этого времени будет считать себя спасителем Москвы, а значит, и России.
Преодолевая упорное сопротивление противника, 20-я армия выбила немцев из Солнечногорска и Волоколамска. 13 декабря 1941 года Совинформбюро опубликовало официальное сообщение об отражении наступления немцев под Москвой и напечатало в нём фотографии тех командиров, которые особо отличились при обороне столицы. Среди них был и Власов. Сообщение было напечатано в центральных советских газетах — «Правде» и «Известиях», — и перепечатано во многих местных газетах. 24 января 1942 года за эти бои Власов был награждён орденом Красного Знамени и произведён в генерал-лейтенанты. Его изображение фигурирует в американском варианте документального фильма «Разгром немецких войск под Москвой», удостоенного премии «Оскар» в 1943 году. Это был зенит его славы. Он полководец – победитель, спаситель страны.
Жуков оценивал действия Власова так: «Лично генерал-лейтенант Власов в оперативном отношении подготовлен хорошо, организационные навыки имеет. С управлением войсками справляется вполне». Вообще Жуков довольно высоко отзывался о генерале Власове. До… до его предательства, естественно.
По заданию Главного политуправления о Власове пишется книга под названием «Сталинский полководец». Британский историк Джон Эриксон называл Власова «одним из любимых командиров Сталина». Власову доверяли давать интервью зарубежным корреспондентам, что говорит о доверии к Власову со стороны высшего политического руководства страны.
Во 2-й ударной армии
Любанская наступательная операция
Схема Любанской наступательной операции
7 января 1942 года началась Любанская наступательная операция. Войска 2-й ударной армии Волховского фронта, созданного для срыва наступления немцев на Ленинград и последующего контрудара, успешно прорвали оборону противника в районе населённого пункта Мясной Бор (на левом берегу реки Волхов), и глубоко вклинились в его расположение (в направлении Любани). Но, не имея сил для дальнейшего наступления, армия оказалась в тяжёлом положении. Противник несколько раз перерезал её коммуникации, создавая угрозу окружения. Но советские военачальники не посчитали серьезной эту опасность.
8 марта 1942 года генерал-лейтенант Власов был назначен заместителем командующего войсками Волховского фронта. 20 марта 1942 года командующий Волховским фронтом Кирилл Мерецков отправил своего заместителя А. А. Власова во главе специальной комиссии во 2-ю ударную армию (генерал-лейтенант Николай Клыков). «Трое суток члены комиссии беседовали с командирами всех рангов, с политработниками, с бойцами», а 8 апреля 1942 года, составив акт проверки, комиссия отбыла, но без генерала Власова. Тяжело больного генерала Клыкова 16 апреля сняли с должности командующего армией и самолётом отправили в тыл. Нужно было назначать нового командующего армией. Колебаний, кто это должен быть, у командования не существовало.
20 апреля Власов был назначен командующим 2-й ударной армии, оставаясь по совместительству заместителем командующего Волховского фронта. В ходе операции по выводу из окружения 2-й ударной армии в течение мая — июня 2-я ударная армия под командованием Власова предпринимала отчаянные попытки вырваться из мешка. Действия войск 52-й и 59-й армий Волховского фронта с целью пробиться ей навстречу также были неудачны. Потери Красной армии были ужасающими.
«Ударим с рубежа Полисть в 20 часов 4 июня. Действий войск 59-й армии с востока не слышим, нет дальнего действия арт.огня».
— Власов. 4 июня 1942 года. 00 часов 45 минут.
Командование по-прежнему не замечало смертельной опасности для 2-й ударной армии.
Немецкое пленение
Командующий Волховской оперативной группой генерал-лейтенант М. С. Хозин не выполнил директивы Ставки (от 21 мая) об отводе войск армии. В результате 2-я ударная армия оказалась в окружении, а самого Хозина 6 июня отстранили от должности с формулировкой:
«За невыполнение приказа Ставки о своевременном и быстром отводе войск 2-й ударной армии, за бумажно-бюрократические методы управления войсками, за отрыв от войск, в результате чего противник перерезал коммуникации 2-й ударной армии и последняя была поставлена в исключительно тяжёлое положение».
Решение правильное, но уже сильно запоздавшее. Уже ничто не могло спасти армию.
Принятыми командованием Волховского фронта мерами удалось создать небольшой коридор, через который выходили разрозненные группы изнурённых и деморализованных бойцов и командиров. Коридор интенсивно простреливался немцами.
«ВОЕННОМУ СОВЕТУ ВОЛХОВСКОГО ФРОНТА. Докладываю: войска армии в течение трёх недель ведут напряжённые ожесточённые бои с противником… Личный состав войск до предела измотан, увеличивается количество смертных случаев, и заболеваемость от истощения возрастает с каждым днём. Вследствие перекрёстного обстрела армейского района войска несут большие потери от артминомётного огня и авиации противника… Боевой состав соединений резко уменьшился. Пополнять его за счёт тылов и спецчастей больше нельзя. Всё, что было, взято. На шестнадцатое июня в батальонах, бригадах и стрелковых полках осталось в среднем по нескольку десятков человек. Все попытки восточной группы армии пробить проход в коридоре с запада успеха не имели.
— Власов. Зуев. Виноградов».
21 ИЮНЯ 1942 ГОДА. 8 ЧАСОВ 10 МИНУТ. НАЧАЛЬНИКУ ГШКА. ВОЕННОМУ СОВЕТУ ФРОНТА. Войска армии три недели получают по пятьдесят граммов сухарей. Последние дни продовольствия совершенно не было. Доедаем последних лошадей. Люди до крайности истощены. Наблюдается групповая смертность от голода. Боеприпасов нет…
— Власов. Зуев.
Армии фактически уже не существует. Остались лишь разрозненные группы бойцов.
25 июня противник ликвидировал коридор. Власов отказался бросить собственных солдат, когда за ним прилетел последний самолёт, чтобы эвакуировать командующего вглубь советской территории. Показания различных свидетелей не дают ответа на вопрос, где же укрывался генерал-лейтенант А. А. Власов следующие три недели — бродил ли в лесу или же существовал некий запасной командный пункт, к которому пробиралась его группа. Раздумывая о своей судьбе, Власов сравнивал себя с генералом А. В. Самсоновым, также командовавшим 2-й армией и тоже попавшим в немецкое окружение. Самсонов застрелился. По словам Власова, его отличало от Самсонова то, что у последнего было нечто, за что он считал достойным отдать свою жизнь. Власов посчитал, что кончать с собой во имя Сталина он не станет. Вот такое идеологическое обоснование даст впоследствии генерал Власов тому, что он не последовал примеру Самсонова.

У них не было ничего. Доели последние сухари. Далеко ли они уйдут голодные? День – другой и свалятся. Жевали траву, от которой слюна становилась зеленой, мягкую кору с молодых деревьев. Если повезет, находили ягоды и грибы. Это уже был почти пир.
Особая удача – найти дождевого червя, крупного жука или поймать ящерицу, которую проглатывали живьем. Изредка мелькал заяц или крупная птица. Это была бы замечательная добыча. Но среди них ни одного охотника. Силков или петель они не умели делать. Да если бы и умели, их было делать не из чего. Так что приходилось только мечтать. Патроны же закончились. Некоторые оставили последний патрон, который хотели пустить себе в голову, если им будет угрожать плен. Что же его тратить на какого-то зайца? У Власова не было и последнего патрона. Да и о самоубийстве он не думал.
Бесполезный пистолет можно было выбросить. Теперь он мог пригодиться только гвозди забивать. Ненужная тяжесть. Но он не делал этого. Что же это за боец, если он выбрасывает оружие, пусть и беспатронное?
С оружием, пусть и без патронов, он чувствует себя воином. Нет, пистолет он не выбросит.
Несколько раз они заговаривали об этом. Но так и не могли решиться, хотя и понимали, что рано или поздно придется это сделать. На очередном привале решили, что нужно разбиться на группы по два-три человека и идти разными маршрутами в сторону фронта. Неизвестно, где же наши. Может, кому-то и повезет: доберется до своих. Если немцы обнаружат одну из групп и уничтожат ее, они могут прекратить поиски. Но Власов знал, что не прекратят, потому что им был нужен он. И они будут искать, пока не найдут его живым или мертвым. Но остальным не стал говорить об этом, чтобы не лишать их последней надежды.
Власов пошел с Марией Вороновой. Больше он никого не стал брать. Никто и не настаивал. Он снял шинель и отдал ее полковнику Виноградову. Тот благодарно кивнул. И тут же надел генеральскую шинель. Когда они остановились на привал, Маша спросила, зачем он это сделал.
- Ты видела, на нем нет никакой одежды. В чем был в госпитале, в том и пошел. А я и так хорошо одет. Мне шинель бы только мешала, без нее легче идти. Да и жарко в ней.
Он не стал говорить о том, что у него был тайный замысел. Этого он не сказал бы никому. Если Виноградова убьют, то по генеральской шинели примут его за Власова и прекратят поиски. Охотиться за каждым советским бойцом – слишком много чести. Им нужен только генерал. И тогда у них с Машей будет больше шансов на спасение. В конце концов, он стратег. Власов развернул на коленях карту.
- Мы идем сюда!
Маша заглянула через плечо и удивилась.
- Но это значит, что мы идем назад.
Власов кивнул. Убрал карту и повернулся к ней. Погладил ее по бедру. Маша напряглась.
- Там наше спасение. Там закладка.
- Но ты же говорил, что все закладки вскрыли.
- Все. Но одну оставил на черный день. Для всех бы не хватило и на раз. Закладки же делаются для высших офицеров. Нам этого хватит на несколько дней. Сейчас нам понадобятся силы. Кому будет польза, если мы умрем в голодных муках? Мы должны выйти. Жизнь генерала важнее всего, и там в центре надеются на мое спасение и возвращение.
С этим его ппж согласилась.
Закладки с небольшим запасом продовольствия, медикаментов и патронов были сделаны заранее, когда армия имела еще связь с большой землей и получала снабжение. Армию они не могли спасти и предназначались для высших офицеров на крайний случай. Рядовые и младшие офицеры даже не подозревай о существовании таковых. Зачем вызывать лишнее недовольство? У нас же армия народная, и все имеют право на достойное обеспечение.
Секретная карта закладок была только у командующего Власова. Ее он никому не показывал.
Вечером они были на месте. Сейчас бы не помешала лопата. Копали заостренными палками. Это их утомило. Но дело стоило того. Вытащили все. Развели костер. И впервые за многие дни наелись от пуза.маша примостилась у него под боком. Погладила по плечу, заглянула ему в глаза и спросила:
- А мы поженимся, Андрюща?
- Что вы бабы за существа? Тут вопрос жизни и смерти, а у них одно на уме. Как будто больше не о чем беспокоиться.
Маша надулась.
- Ну, Марусенька! Не обижайся! Конечно, поженимся. Но сначала нужно выйти к своим.
Он был сыт. И сейчас в нем проснулось желание. Как давно он уже не делал этого во время блуждания по лесу. Он задрал на ней гимнастерку. И стал жать груди. У Маши была тугая девичья грудь. Потом повалил ее на землю, задрал подол, сдернул ей трусы до колен.
Она визжала. Потом они лежали на спинах, потные и умиротворенные. Казалось, что никакой войны нет. Нет никакого окружения. А просто они под руку пришли в этот лес. Так деревенский парень уводит с вечеринки девушку до ближайшего леска и заваливает ее где-нибудь под кустиками. И дерет деревенскую простушку, что есть сил. К ее белой заднице прилипают травинки, по красной пятке ползет маленький черный жучок.
Возле закладки они прожили целый день.
- Не хватает только вина, - сказала Маша. – Хочу вина! Андрюша! Налей мне окал вина!
- Будет и вино, и апельсины. Ты знаешь, что товарищу Жданову спецбортом доставляют вино, сервелаты, фрукты. А назад вывозят высокопоставленных товарищей.
- Но ведь Ленинград голодает.
- Ха! Мы же голова, мозг. А прежде всего надо заботиться о мозге. Не будет мозгов и ничего не будет.
- Ну, в общем-то правильно, - согласилась она. – Только простому народу лучше этого не знать.
Вспомнила о корове, которую специально держали только для Власова. Корова Нюся была смирная и грустная. Утро Власова начиналось с кружки парного молока. Он пил медленно, смакуя. Губы его становились белыми. Допив, он вытирал губы полотенцем, которое подавала ему Маша. Потом приступал к остальному. Непременно его любимые котлетки. Ел он всегда в одиночестве. Другим даже видеть это не остальное дополняли подножным кормом. Варили в кипятке конскую сбрую, бросали туда травки, щепочку соли и хлебали этот зеленый бульон, от которого их в другое время стошнило бы.
Забрали остатки и пошли. Но еды лишь хватило на три дня. Ближайшая деревня Туховежи. Если бы Власов знал, что с этой небольшой деревушки, затерянной в лесах, начнется для него совершенно другая жизнь.
- Маша! Нам нужна еда. Голодные мы никуда не дойдем. Сейчас самое главное – раздобыть еду. Пойдешь на разведку в Туховежи. Нужно узнать, есть ли там немцы и можно ли разжиться едой. Если я появлюсь, то сразу догадаются, что мы окруженцы. А ты скажешь, что шла там к тетке или бабке. Дом твой сожгли и теперь тебе негде жить. Если все нормально, подашь мне сигнал. Я буду за околицей ждать тебя. Только будь осторожна! Если всё нормально, то подымешь вот так руки вверх и разведешь. Трижды это сделаешь. Значит, в деревне безопасно. Я тогда выйду из укрытия. Тебе всё понятно?
- Генерал – он везде генерал! – восхитилась Маша. – Мой генерал. А я твоя генеральша.
Бревенчатый дом на отшибе. Никакой техники не видно. Маша долго лежала в высокой траве, наблюдала. Может, кто-нибудь выйдет из дома. Никто не выходил. Она поднялась и пошла к дому.
Власов лежал в траве, наблюдая за домом. Наконец появилась Маша и подала условный сигнал.
Хозяин – низенький мужчина с седой бородой. В безрукавке, на приветствие Власова только кивнул.
- Я школьный учитель, - сказал Власов. – А это моя жена. Наш дом сожгли, вот идем к ее тетке. В дороге сильно проголодались. У нас ничего с собой нет. Вы нас не покормите, добрые люди? Только платить вот нам нечем.
- Что ж не покормить? Я же человек, понимаю. Разносолов не предложу за неимение, а вот картошечки с капусткой, пожалуйста.
- А вы что же один живете? – спросил Власов.
- Как один? Разве в деревне одному мужику можно жить. Пропадет тогда мужик. Имеется хозяюшка. Да вот к соседям ушла, помочь там с работами. Я схожу, кликну ее. Она вам и узелок соберет в дорогу. А в какую деревушку вы идете?
Власов вспомнил карту и назвал деревню.
- Далековато. Далековато. Ну, ладно! Вы уж угощайтесь, а я за хозяюшкой сбегаю.
- Ну, вот! Всё отлично складывается! – пробормотал Власов с полным ртом.
- Может, и заночуем? – спросила Маша. – Куда на ночь-то глядя идти?
- На сеновале?
Власов подмигнул.
- Наверно, не одну девку на сеновалах, Андрюша, отжал?
- Ты будешь первая.
Их тянула на легкомысленные разговоры.
Раздался топот. Двери резко распахнулись. И в них уставилась двустволка. За спиной хозяина выглядывало несколько мужиков.
- Учитель, говорит, - усмехнулся хозяин. – А выправка-то военная. Военного-то я за версту чую. А ну-ка, руки вскинули! И не дурить. Завалю к черту! А ты, Федор, пошарь у него по карманах.
Федор стал охлопывать Власова и сразу же наткнулся на револьвер.
- Во! Какая ручка у нашего учителя.
- Ведем их в сарайку. Кому надо выяснят, какие тут учителя по лесам шляются.
Их заперли в сарайку.
- Почему ты, Андрей, не стрелял, ведь у тебя же револьвер?
- Да я бы пальцем не успел бы пошевелить, как они бы мне дырку во лбу сделали. Что же я его, дурак, не выбросил? У меня же даже патронов нет.
«Гостеприимным» хозяином оказался местный староста, который и вызвал мужиков из вспомогательной полиции. Парочку он принял за партизан, которые пришли в деревню разжиться продуктами. За помощь партизанам, «бандитам», как их называли немцы, отправляли на виселицу, а дом со всеми пристройками сжигали. Поэтому местные, как наказания Господнего, боялись партизан. А вот, если сдашь их, то еще и награду получишь.
Утром в деревне появился отряд немцев. Староста бросился к офицеру. Стал рассказывать, что задержали странную парочку. Но офицер отмахнулся. Некогда ему было заниматься всякими парочками. Они искали генерала Власова. Накануне немцы получили сообщение, что обнаружен труп Власова. Русские напоролись на немецкий патруль. Завязалась перестрелка и небольшая группа была ликвидирована. Осмотрели убитых. Того, кто был в генеральской шинели, приняли за Власова. Но это был полковник Виноградов. План Власова сработал. Когда группа возвращалась, вспомнили про Туховежи и решили заглянуть, разобраться, что это за странная парочка. Скорее всего партизанские разведчики.
Староста открыл дверь сарая. В дверном проеме показалась высокая мужская фигура. Власов стоял с поднятыми руками.
- Не стреляйте! Я генерал Власов.
Теперь началась новая жизнь бывшего советского генерала. На первом же допросе он рассказывал охотно и подробно о состоянии советских войск, давал характеристики советским военачальникам. Даже не нужно было задавать вопросы.
Его перевезли в лагерь в Виннице. Там он и дал согласи на сотрудничество с немцами в борьбе против Красной армии и режима Сталина.
Власов, оправдывая свое предательство, будет говорить, что он пострадал от советского строя. Это была самая наглая и примитивная ложь. Советская власть ему, выходцу из бедной крестьянской семьи, дала образование, возможность сделать блестящую военную карьеру, пользоваться всеми благами и привилегиями. Репрессии же не коснулись его никаким боком.
Особенно Власов будет нажимать на то, что вторая ударная армия будет брошена руководством. И тем самым она была обречена на уничтожение.

11 июля, в поисках продовольствия, Власов и единственная спутница, с которой он остался из всей первоначальной группы, повар Воронова, зашли в деревню староверов Туховежи. Дом, в который они обратились, оказался домом местного старосты. Пока Власов и Воронова ели, староста вызвал местную вспомогательную полицию, которая окружила дом и арестовала окруженцев, при этом Власов настойчиво выдавал себя за учителя-беженца. Полицейские заперли их в сарае, а на следующий день, 12 июля немецкий патруль прибыл в Туховежи и опознал Власова по портрету в газете. Староста деревни за выдачу Власова получил от командования 18-й немецкой армии корову, 10 пачек махорки, две бутылки тминной водки и почётную грамоту. Но тут имеется одно странное обстоятельство. Когда эти места будут освобождены, староста почему-т не понесет никакого наказания.
Немецкий плен и сотрудничество с немцами
Приказ генерала Власова о прекращении издевательств над солдатами
Находясь в Винницком военном лагере для пленных высших офицеров, Власов согласился сотрудничать с нацистами и возглавил «Комитет освобождения народов России» (КОНР) и «Русскую освободительную армию» (РОА), которые состояли из пленных советских военнослужащих.
Но, попав в плен, Власов, в конце концов, согласился сотрудничать с гитлеровской Германией. Для гитлеровцев это было огромное достижение — переманить на свою сторону целого генерал-лейтенанта, командующего армией, да еще и одного из наиболее способных советских военачальников, недавнего «сталинского полководца», пользовавшегося благосклонностью советского вождя. 27 декабря 1942 года Власов предложил гитлеровскому командованию организовать «Русскую освободительную армию» из числа бывших советских военнопленных, согласившихся перейти на сторону гитлеровской Германии, а также иных элементов, недовольных советской властью. Для политического руководства РОА был создан Комитет освобождения народов России. К деятельности в КОНР были приглашены не только высокопоставленные перебежчики из РККА, перешедшие на сторону гитлеровской Германии после пленения, но и многие белоэмигранты, включая получивших известность в годы Гражданской войны генерал-майора Андрея Шкуро, атамана Петра Краснова, генерала Антона Туркула и многих других. Фактически именно КОНР стал главным координационным органом предателей, перешедших на сторону гитлеровской Германии, и примкнувших к ним националистов, находившихся еще до войны в Германии и других европейских странах.

Не сохранилось ни одной фотографии этого периода жизни Власова, на которых он был бы одет в немецкую военную форму (что отличало Власова от его подчинённых). Он всегда носил специально пошитый для него (из-за его огромного телосложения) военного кроя простой мундир цвета хаки с широкими обшлагами и форменные брюки с генеральскими лампасами. Пуговицы на мундире были без военной символики, на мундире — никаких знаков различия или наград, в том числе не носил и эмблемы РОА на рукаве. Только на генеральской фуражке он носил бело-сине-красную кокарду РОА. Так своей одеждой он хотел подчеркнуть свою независимость.
4-е управление НКГБ СССР собирало информацию, характеризующую личность Власова. Эту работу оно начало сразу после того, как стало известно о сдаче Власова в плен. Из допроса захваченного в октябре 1944 года агента гестапо:
"..Он грубый и резкий, но в состоянии владеть собой. Оскорблений не забывает, очень эгоистичен и самолюбив. В момент личной опасности труслив и боязлив. Философию не любит. Против коммунизма не по убеждению, а из-за личного безысходного положения и благодаря тому, что потерял личные позиции. Как командир хорош на средних постах (комдив), а на более высоких постах считается сравнительно слабым. Хороший тактик, средний стратег. Его изречение: «Хоть и по шею в грязи, но быть хозяином». Только почему-то раньше этих качеств в советских верхах не замечали.
Власовская пропаганда
Власов написал открытое письмо «Почему я стал на путь борьбы с большевизмом». Кроме того, он подписывал листовки, призывающие свергнуть сталинский режим, которые впоследствии разбрасывались авиацией люфтваффе на фронтах, а также распространялись в среде военнопленных. С Власовым работали лучшие специалисты по пропаганде.
«Открытое письмо» Власову далось немалым трудом. Не любил он этой писанины. Публицистом в отличии от своих предшественников-предателей Юлия Брута и Андрея Курбского он не был. И относился ко всем пишущим, как гоголевский городничий: щелкопёры, бумагомаратели. Про другие литературные жанры и говорить не стоит. Исключение – только его письма к женщинам. Здесь он распускал хвост павлином.
Всякую философию Власов на дух не переносил. Но сейчас перед ним стояли две задачи. Первая: обосновать свой переход на сторону немцев, убедить в том, что это никакое не предательство, сделал он это не из шкурных интересов, из-за малодушия, как он признается на судебном процессе, но из идейных интересов. То есть это был осознанный выбор. Второе. Это было письмо к бойцам Красной армии, среди которых были и неграмотные и масса малограмотных. Им всякие высокие материи непонятны. Поэтому язык письма должен быть доходчивым, простонародным, чтобы дошло до каждого. Что-то вроде откровенного разговора с народом.
Таким языком Власов владел. Имевшие с ним дело отмечали, что говорил просто, вставлял всякие приговорки, не гнушался просторечнх выражений, даже мата. У простых людей это вызывало симпатию. «Вот наш генерал, из народа. Он понимает нас». Хотя интеллигенты, послушав его, могли посчитать его недостаточно интеллектуально развитым. От некоторых его выражений их коробило. Уж слишком он груб. Но всяких интеллигентов Власов откровенно презирал, солидаризуясь здесь с позицией Ленина, что интеллигенты – не мозг нации, а говно нации. Что они могут знать о жизни простого народа, люди, просидевшие всю жизнь в городских квартирах?
Продвигалось письмо медленно. Каждую фразу он обдумывал, проговаривал, проверял на слух, как она будет звучать. Переделывал, переписывал по несколько раз. Хорошо, что рядом были помощники, которые подсказывали, как сделать лучше. Это были специалисты по пропаганде, которых ему прислали из ведомства Геббельса. Первое письмо потребовало немало времени и сил. Раньше Власову этого никогда не доводилось делать. Зато он приобретал пропагандистские навыки, овладевал навыками ремесла, которые, он ясно понимал это, очень ему теперь понадобятся.
Дальше ему будет уже легче, придет опыт, будет набор шаблонов, которые он станет использовать в своих речах и письмах. Кураторы исправили погрешности в его письме и нашли его в целом неплохим. Дальше дело было за типографией, которое напечатало письмо-обращение таким тиражом, что позавидовал бы сам фюрер. Пропагандистская машина вермахта работала на всю катушку. И за ценой здесь не стояли. «Каждая такая листовка, - сказали Власову, - это бомба по Красной армии, это выстрел в упор по сталинскому режиму. Представляете, сколько пуль вы всадили в большевистского тирана!» И вот на головы бойцов в окопах, на передовой, да и тех, что были в резерве в тылу, как снежные хлопья посыпались с небес листовки. Причем по всему Восточному фронту, от Баренцева моря до Черного. Тут же последовало строжайшее распоряжение не брать и не читать эти листовки. Их должно было собрать и уничтожить на месте как смертельную заразу. Власти не верили в стойкость своих солдат, боялись, что они легко поддадутся фашисткой пропаганде? Особисты понимали, какой пропагандистский и психологический эффект имели эти листовки. В любой части найдутся нестойкие, которые поддадутся на эту пропаганду.
Тех, у кого находили такие листовки, мог ожидать трибунал. А это в лучшем случае штрафбат. Но листовки читали и говорили о них. Да и бумага на передовой была в дефиците. Пригодится на самокрутки. Но зато теперь все знали, что есть такой генерал Власов, который перешел на сторону немцев и существует целая армия под его командованием, которая сражается на стороне фашистов. Теперь слово «власовец» было знакомо каждому красноармейцу.
Много ли сдалось в плен добровольно, неизвестно. Конечно, немало было и таких. Листовки с письмом Власова распространялись в концлагерях, где были советские военнослужащие, их зачитывали перед строем, приезжали агитаторы из Комитета спасения народов России. Здесь вербовка шла лучше, чем на фронте. И большинство власовцев – это узники концлагерей. От голода, издевательств, непосильного труда пленные умирали пачками. Советских пленных не жалели. Даже более того считали, что чем их больше умрет, тем лучше. Высокая смертность среди пленных красноармейцев рассматривалась нацистскими властями как нормальное явление. Меньше работы расстрельным бригадам. А новые пленные еще будут.
Поэтому в призыве Власова вступать в РОА многие увидели единственный шанс выжить. Тем более каждый день им говорили о победоносном наступлении доблестной армии и скором крахе Советского Союза. Для них это был просто вопрос выживания. А что будет дальше уже думали меньше или вообще не думали. Сейчас главное – выжить. Не задумывались о том, что им придется надеть немецкую форму, взять оружие в руки и пойти воевать против своих соотечественников. Мысль о том, что теперь у них будет каждый день еда и их не будут беспощадно бить, вытесняла все другие.
Были идейные. Те, кто пострадал от советской власти: раскулаченные, репрессированные, представители имущих сословий, которые при советской власти потеряли нажитое. Они поверили, что армия Власова при поддержке германских войск сбросит ненавистный сталинский режим и Россия станет свободной страной с демократическим правительством, которой в союзе с Германией обеспечено процветание. Им как-то не приходило в голову, что фашистская Германия совсем не для того напала на Советский Союз, чтобы дать свободу его народам и обеспечить им достойную жизнь.
Предательство, какими бы красивыми словами оно ни прикрывалось, остается предательством. Но идейные власовцы отметали такую мысль с порога. Они же борцы с деспотией! Верил ли сам Власов в то, о чем он писал в «Открытом письме»? Очень сильно хотел верить и надеялся, что власти рейха в конце концов признают его идеи.
Повального вступления в РОА не наблюдалось. Это озадачило Власова. Он надеялся, что чуть ли не все военнопленные станут бойцами освободительной армии. Большинство осознавало, что это предательство, какими бы красивыми лозунгами оно ни прикрывалось.
Власов заявлял, что он честно и преданно служил советской власти и считался в РККА одним из лучших командиров.
Он вступил в большевистскую партию совсем не из карьеристских побуждений, а потому что искренне верил в победу социализма. Всё это от незнания, от наивной веры в то, что партия всегда поступает правильно. Миллионы коммунистов были такими же, как и он. Уже тогда он видел… нет! Скорее ощущал антинародность сталинского режима. Все его достижения достигнуты огромными человеческими жертвами. Тогда это ощущение еще не переросло в ясное осознание. Нужен был толчок. И этим толчком стало нападение Германии. В один момент рухнули все мифы.
Советская власть, которая, как вампир, высасывала все соки из народа, оказалась не готовой к современной механизированной войне. Бойцы были не обучены, техника была из рук вон плохая. Сталин и его подручные отдавали приказы один глупее другого. Ситуацией на фронтах они не владели. И постоянно требовали наступать, хотя даже для обороны не хватало сил. Хорошо, что у них в загашнике имлсь такие генералы, как Власов, который зимой сорок первого спас Москву и всю эту преступную камарилью. Теперь заслугу спасения Москвы Власов приписывал исключительно себе. Остальные генералы были пигмеями, которые только путались под ногами.
Советское командование некомпетентно. И судьба Второй ударной армии – яркое тому подтверждение. Она была уничтожена руками советских военачальников. Немцам даже не пришлось особенно стараться. Советские руководители никогда не жалели людей и не считались ни с какими потерями. Люди для них – лишь пушечное мясо. Они бросали бойцов в бессмысленные атаки и немецкие пулеметчики выкашивали всех поголовно.
Власов придавал большое значение пропаганде своих структур — КОНР и РОА, которые издавали ряд газет («За Родину», «Доброволец», «Заря», «Боевой листок добровольческих частей» и др.). Эти издания во многом воспроизводили штампы нацистской пропаганды, включая антисемитские. Власов и его ближайший соратник генерал-лейтенант РОА Г. Жиленков (он был руководителем Главного управления пропаганды «Комитета освобождения народов России») встречались с рейхсминистром пропаганды Германии Йозефом Геббельсом. От него получили директивы.
Ближайший соратник Власова, начальник штаба РОА генерал-майор Ф. Трухин, в газете «За Родину» от 15 ноября 1944 года сообщал: «Германский народ убедился, что в лице наших добровольцев он имеет верных союзников. В боях на Восточном фронте, в Италии, во Франции наши добровольцы показали мужество, героизм и непреклонную волю к победе (…) У нас есть сплочëнные в боях и прошедшие суровую школу войны на Восточном фронте, на Балканах, в Италии и Франции кадровые части Русской освободительной армии, Украинского Визвольного Вийска и других национальных формирований. У нас есть опытный и обстрелянный офицерский состав (…) Мы будем мужественно, не на жизнь, а на смерть сражаться с Красной армией». Вот так! Главный враг для власовцев – это Красная армия.
Листовки Власова
Гитлер откровенно презирал Власова и нисколько не скрывал этого презрения. Ни разу он не сказал о нем что-то положительное. Он будет сравнивать Паулюса с Власовым. И тот, и другой для него предатели. Говорит он о них с негодованием, гневом. И тот, и другой попали со своими армиями в окружении. И вместо того, чтобы драться до последнего бойца, предпочли плен. И тот, и другой согласились на сотрудничество с врагом. Причем сделали это добровольно, вместо того, чтобы пустить себе пулю в лоб. Разница лишь в том, что Паулюс не создавал никакой армии из военнопленных и комитетов по освобождению народа Германии. Да Сталин бы ему и не позволил такого. В Советском Союзе из военнопленных не было создано не то, что армии, но даже батальона или роты из военнопленных. Их держали в лагерях и использовали на работах. Паулюса, как и Власова, использовали для пропагандистских целей: выступлений по радио и выпуска листовок, которых призывали сдаваться в плен, обещая человеческие условия.
Власов мечтал об аудиенции у Гитлера. Это сразу бы подняло его на недосягаемую высоту, это бы значило, что фюрер одобряет его планы и поддержит их. Это так бы сыграло на авторитет Власова. Но, как говорится, мечтать не вредно. В рейхе Власова ждало одно разочарование за другим. Власов был антипатичен Гитлеру, он его открыто презирал. Для Гитлера он продолжал оставаться унтерменшем. Какой нормальный человек даст аудиенцию горилле и будет с ней серьезно обсуждать какие-то вопросы. Ни о какой встрече Власова и Гитлера не могло быть и речи. Категорически. Гитлер его не рассматривал даже, как категорически. Это лишь подсобный материал, который оказался под рукой. Власов еще и стал для фюрера раздражающим фактором. Участники совещаний у Гитлера вспоминали с каким отвращением он говорил о Власове. Чего только стоило утверждение Власов, что Германия является союзницей русских патриотов в борьбе с большевистским режимом, что совместными усилиями доблестная германская армия и воинские соединения коллаборационистов уничтожат ненавистный сталинский режим! Германия – союзница унтерменшей и воюет на востоке для того, чтобы дать им возможность создать свое национальное государство – это не только абсурд, это наглость. Как только подобное могло прийти в голову этого генерала-предателя? Надо выбить из него решительно эту дурь. Надо ткнуть его мордой в дерьмо, чтобы знал свое место. Ты смотри, как распоясался это русский недочеловек! Кем он себя вообразил? Рейху он нужен только как пропагандист, который сможет сагитировать, чтобы как можно больше русских солдат сдались в плен. Германия никогда не пойдет на создание полноценной русской армии. Это был бы идиотизм в квадрате. Пусть даже и не смеют думать об этом. Это же бред: обмундировать и вооружить целую армию славян, которая в любой момент может повернуть оружие против вермахта. Кто предал единожды, может снова предать.
В жизни Власов больше всего любил славу и карьерный рост. Он видел себя этаким советским Наполеоном. Страдания в плену его никак не прельщали. Тем более, что он привык жить в комфорте: чтобы была вкусная еда и молодые женщины. Оказавшись в плену, он выбрал сторону сильного.
Писатель и журналист Илья Эренбург встречался с Власовым на пике его карьеры после контрнаступления Красной армии под Москвой. Фотография Власова была опубликована в «Правде» наряду с другими полководцами, которые участвовали в Московской битве. Вот что писал о Власове Эренбург спустя годы: «Конечно, чужая душа потемки; все же я осмелюсь изложить мои догадки. Власов не Брут и не князь Курбский, мне кажется, все было гораздо проще. Власов хотел выполнить порученное ему задание; он знал, что его снова поздравит Сталин, он получит еще один орден, возвысится, поразит всех своим искусством перебивать цитаты из Маркса суворовскими прибаутками. Вышло иначе: немцы были сильнее, армия снова попала в окружение. Власов, желая спастись, переоделся. Увидев немцев, он испугался: простого солдата могли прикончить на месте. Оказавшись в плену, он начал думать, что ему делать. Он хорошо знал политграмоту, восхищался Сталиным, но убеждений у него не было — было честолюбие. Он понимал, что его военная карьера кончена. Если победит Советский Союз, его в лучшем случае разжалуют. Значит, остается одно: принять предложение немцев и сделать все, чтобы победила Германия. Тогда он будет главнокомандующим или военным министром обкорнанной России под покровительством победившего Гитлера. Разумеется, Власов никогда никому так не говорил, он заявлял по радио, что давно возненавидел советский строй, что он жаждет „освободить Россию от большевиков“, но ведь он сам привел мне пословицу: „У всякого Федорки свои отговорки“... Плохие люди есть повсюду, это не зависит ни от политического строя, ни от воспитания».
Вот движущий мотив предателя: желание спасти свою шкуру и честолюбие. А вдруг у Гитлера все получится!
Генерал Власов ошибся — предательство не привело его вновь на вершину. 1 августа 1946 года во внутреннем дворе Бутырской тюрьмы лишенный звания и наград Андрей Власов за измену Родине был повешен. Его бесславный конец повторил конец Иуды. Только тот сделал это собственноручно.
КОНР
Ближайшим соратником и начальником штаба Власова стал бывший советский генерал-майор Федор Трухин — еще один предатель, до пленения бывший заместителем начальника штаба Северо-Западного фронта, а после пленения согласившийся сотрудничать с германскими властями. К 22 апреля 1945 года в Вооруженные силы Комитета освобождения народов России входил целый разношерстный конгломерат соединений и подразделений, включая пехотные дивизии, казачий корпус и даже собственные военно-воздушные силы.

Пленение Красной армией, суд и казнь
В начале мая 1945 года между Власовым и Буняченко возник конфликт — у Буняченко было намерение поддержать Пражское восстание, а Власов уговаривал его не делать этого и остаться на стороне немцев. На переговорах в среднечешских Козоедах они не договорились, и их пути разошлись. Видать по всему, Буняченко надеялся заслужить прощения советских властей.
Предложзение Франко
Разгром гитлеровской Германии поставил бывшего советского генерал-лейтенанта Андрея Власова и его сторонников в очень сложное положение. Как предатель, тем более такого ранга, Власов не мог рассчитывать на снисхождение со стороны советской власти и прекрасно это понимал. Тем не менее, он почему-то несколько раз отказался от предложенных ему вариантов убежища. Одним из первых убежище Власову предложил испанский каудильо Франсиско Франко. Предложение Франко последовало в конце апреля 1945 года, когда до поражения Германии оставались считанные дни. Каудильо собирался послать за Власовым специальный самолет, который бы доставил его на Пиренейский полуостров. Хотя Испания не принимала активного (за исключением отправки добровольцев из «Голубой дивизии») участия во Второй мировой войне, Франко был настроен к Власову позитивно, так как видел в нем соратника по антикоммунистической борьбе. Не исключено, что если бы Власов тогда принял предложение Франко, то он бы благополучно дожил бы в Испании до глубокой старости — Франко спрятал многих нацистских военных преступников, причем гораздо более кровавых, чем Власов. Но командующий РОА отказался от испанского убежища, так как не пожелал бросить на произвол судьбы своих подчиненных.

В конце апреля 1945 года испанский диктатор Франко предоставил Власову политическое убежище и послал за ним специальный самолёт, который был готов доставить Власова в Испанию. Власов отказался бросить своих солдат. 12 мая 1945 года американский комендант оккупационной зоны, на территории которой находился Власов, капитан армии США Р. Донахью предлагал тайно вывезти Власова вглубь американской оккупационной зоны, снабдив его продовольственными карточками и документами. Власов в третий раз в своей жизни отказался оставить своих подчинённых. В тот же день, направляясь вглубь американской зоны оккупации в штаб 3-й армии США в Пльзень в Чехословакии, чтобы добиваться политического убежища для солдат и офицеров ВС КОНР, Власов был захвачен военнослужащими 25-го танкового корпуса 13-й армии 1-го Украинского фронта неподалёку от города Пльзень, которые преследовали небольшую колонну Власова по указанию капитана-власовца П. Г. Кучинского, сообщившего им, что именно в ней находился его командующий. По советской версии, Власов был найден на полу джипа завёрнутым в ковёр. Это представляется маловероятным, учитывая внутреннее пространство в джипе и телосложение Власова. После задержания он был доставлен в штаб маршала И. С. Конева, оттуда в Москву. С этого момента и до 2 августа 1946 года, когда в газете «Известия» было опубликовано сообщение о суде над ним, о Власове ничего не сообщалось. Советским валстям было неприятно вспоминать о Власове и его армии.
Сначала руководство СССР планировало провести публичный процесс над Власовым и другими руководителями РОА в Октябрьском зале Дома Союзов, однако, опасаясь изложения подсудимыми на открытом процессе антисоветских взглядов, «которые объективно могут совпадать с настроениями определённой части населения, недовольной советской властью», руководители процесса В. С. Абакумов и В. В. Ульрих обратились 26 апреля 1946 года к Сталину с просьбой «дело предателей <…> заслушать в закрытом судебном заседании <…> без участия сторон», что и было сделано. Для руководителей страны лучше всего было вырвать это черное пятно в истории войны.
Из уголовного дела А. А. Власова
Ульрих: Подсудимый Власов, в чём конкретно признаёте себя виновным?
Власов: Я признаю себя виновным в том, что, находясь в трудных условиях, смалодушничал…
Похоже, что на суде Власов пытался взять всю ответственность на себя, очевидно, полагая, что таким образом он сможет смягчить приговоры для своих подчинённых. Но, вероятно, он надеялся до конца, что сможет сохранить жизнь, поскольку считал, что он обладает ценными сведениями.
Решение о смертном приговоре в отношении Власова и других было принято Политбюро ЦК ВКП(б) 23 июля 1946 года. С 30 по 31 июля 1946 года состоялся закрытый судебный процесс по делу Власова и группы его последователей. Все они были признаны виновными в государственной измене. По приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР они были лишены воинских званий и 1 августа 1946 года повешены, а их имущество было конфисковано. Тела казнённых кремировали в Донском крематории, прах ссыпали в одну из могил невостребованных прахов Донского кладбища, куда в годы советской власти десятилетиями ссыпали прахи расстрелянных в Москве «врагов народа». Скорость, с которой завершился судебный процесс, свидетельствовал о том, что всё было решень заранее.
Оценки Власова современниками
Переход командующего 2-й ударной армии А. А. Власова на службу к немцам был одним из самых неприятных для советской историографии эпизодов войны. Были и другие офицеры Красной армии, ставшие на путь борьбы с Советской властью, но Власов был самым высокопоставленным и наиболее известным из всех. В советской историографии не предпринималось попыток проанализировать мотивы его поступка — его имя или автоматически очернялось или, в лучшем случае, просто замалчивалось. А вот на Западе эта тема активно раскручивалась.
Надзиравший за Власовым в РОА офицер СД Ю. Л. Хмыров-Долгорукий, на суде над Власовым выступавший как его личный адъютант, вспоминал, что гитлеровцы всегда хотели видеть во главе РОА не Власова, а Дмитрия Михайловича Карбышева, и последний раз предлагали Карбышеву возглавить РОА уже после заключения в лагерь Флоссенбург. Карбышев даже не допускал саму мысль о сотрудничестве с врагом.
А. В. Исаев отмечал, что многие сослуживцы Власова по РККА, писавшие после войны мемуары, были поставлены в неловкое положение:
Напишешь про бывшего командующего хорошо — скажут: «Как же ты гада такого не разглядел?» Напишешь плохо — скажут: «Почему не бил в колокола? Почему не доложил и не сообщил куда следует?»
Например, один из офицеров 32-й танковой дивизии 4-го механизированного корпуса описывает свою встречу с Власовым так: «Высунувшись из кабины, заметил, что командир полка разговаривает с высоким генералом в очках. Узнал его сразу. Это командир нашего 4-го механизированного корпуса. Подошёл к ним, представился комкору». Фамилия «Власов» на протяжении всего повествования о боях на территории Украины в июне 1941 года вообще не упоминается. А ведь Власов играл там активную роль.
М. Е. Катуков предпочёл не упоминать, что его бригада была подчинена армии, которой командовал Власов, а бывший начальник штаба 20-й армии Западного фронта Л. М. Сандалов в мемуарах обошёл неприятный вопрос о знакомстве со своим командармом с помощью версии о болезни Власова. Позднее эта версия была поддержана и развита другими исследователями, которые утверждали, что с 29 ноября по 21 декабря 1941 года полковник Сандалов исполнял обязанности командующего 20-й армией Западного фронта, и именно под его фактическим руководством 20-я армия освободила Красную Поляну, Солнечногорск и Волоколамск.
Если Власов и упоминался в мемуарах советских военнослужащих, то, скорее, в негативном образе. Например, кавалерист А. Т. Стученко пишет:
«Неожиданно в трёхстах-четырёхстах метрах от передовой из-за куста вырастает фигура командующего армией Власова в каракулевой серой шапке-ушанке и неизменном пенсне; сзади адъютанта с автоматом. Моё раздражение вылилось через край:
— Что вы тут ходите? Смотреть здесь нечего. Тут люди зря гибнут. Разве так организуют бой? Разве так используют конницу?
Подумалось: сейчас отстранит от должности. Но Власов, чувствуя себя неважно под огнём, не совсем уверенным голосом спросил:
— Ну и как же надо, по вашему мнению, наступать?»
Примерно в том же духе высказался К. А. Мерецков, пересказывая слова начальника связи 2-й ударной армии генерала А. В. Афанасьева: «Характерно, что в обсуждении намечаемых действий группы командарм-2 Власов никакого участия не принимал. Он совершенно безразлично относился ко всем изменениям в движении группы». Исаев предположил, что это описание может быть «сравнительно точным и объективным», так как Афанасьев стал свидетелем надлома личности Власова, приведшего к предательству: в плен командующий 2-й ударной попал буквально через несколько дней после «обсуждения намечаемых действий». Из этого описания следует, что Власов был уверен в безвыходности.
Маршал А. М. Василевский, ставший весной 1942 года начальником генерального штаба РККА, писал в мемуарах о Власове также в негативном ключе:
«Командующий 2-й ударной армией Власов, не выделяясь большими командирскими способностями, к тому же по натуре крайне неустойчивый и трусливый, совершенно бездействовал. Создавшаяся для армии сложная обстановка ещё более деморализовала его, он не предпринял никаких попыток к быстрому и скрытному отводу войск. В результате всего войска 2-й ударной армии оказались в окружении».
По мнению директора Института стратегических исм
иссследований Л. П. Решетникова:
«Для советских людей «власовщина» стала символом предательства, а он сам — иудой того времени. Дело доходило до того, что однофамильцы писали в анкетах: «Родственником генерала-предателя не являюсь».
В связи с этим были затруднены и поисковые мероприятия в районе Мясного Бора. Местные власти придерживались версии, что «в Мясном Бору лежат предатели-власовцы». Это избавляло их от лишних хлопот по организации похорон, а государство — от затрат на помощь семьям погибших. Только в 1970-х годах благодаря инициативе поисковика Н. И. Орлова у Мясного Бора появились первые три воинских кладбища.
Оценки Власова в среде белоэмигрантов и эмигрантов «второй волны», участвовавших в Освободительном движении народов России (ОДНР), а также политических деятелей нацистской Германии в целом носят положительный характер. Так, на 9-м съезде «власовской» организации Союз борьбы за освобождение народов России (СБОНР) была обнародована статья «Трагедия А. А. Власова и созданного им дела» Ф. П. Богатырчука, в прошлом члена президиума КОНР, отражавшая его отношение к личности и деятельности Власова. Богатырчук заявил, что для него «образ Власова был и есть кристально чистым. Его гибель незаменимая потеря в деле борьбы против коммунизма».
Власов и другие окруженцы
Многие из оставшихся в окружении держались до конца, в плен попали в основном бойцы, захваченные в коридоре, и легкораненые из крупных госпиталей. Многие под угрозой пленения застрелились, как, например, член Военного совета армии дивизионный комиссар И. В. Зуев. Другие смогли выйти к своим или пробраться к партизанам, как, например, комиссар 23-й бригады Н. Д. Аллахвердиев, ставший командиром партизанского отряда. В партизанских отрядах сражались также воины 267-й дивизии военврач 3-го ранга Е. К. Гуринович, медсестра Журавлёва, комиссар Вдовенко и др.
Но таких было немного, большинство попало в плен. В основном, в плен попали совершенно обессиленные, измученные люди, нередко раненые, контуженные, в полубессознательном состоянии, как, например, поэт, старший политрук М. М. Залилов (Муса Джалиль). Многие не успевали даже выстрелить по врагу, внезапно столкнувшись с немцами. Однако, оказавшись в плену, советские воины не стали сотрудничать с немцами. Несколько офицеров, перешедших на сторону врага, являются исключением из общего правила: помимо генерала А. А. Власова присяге изменили командир 25-й бригады полковник П. Г. Шелудько, офицеры штаба 2-й ударной армии майор Версткин, полковник Горюнов и интендант 1 ранга Жуковский. Но в целом переход на сторону врага был исключением.
Например, командир 327-й стрелковой дивизии генерал-майор И. М. Антюфеев, будучи ранен, попал в плен 5 июля. Антюфеев отказался помогать противнику, и немцы отправили его в лагерь в Каунас, потом он работал на шахте. После войны Антюфеев был восстановлен в генеральском звании, продолжил службу в Советской Армии и вышел в отставку генерал-майором. Начальник медико-санитарной службы 2-й ударной армии военврач 1-го ранга Боборыкин специально остался в окружении, чтобы спасти раненых армейского госпиталя. 28 мая 1942 года командование наградило его орденом Красного Знамени. Находясь в плену, носил форму командира Красной Армии и продолжал оказывать медицинскую помощь военнопленным. После возвращения из плена работал в Военно-медицинском музее в Ленинграде.
В то же время известны многочисленные случаи, когда военнопленные и в плену продолжали борьбу с противником. Широко известен подвиг Мусы Джалиля и его «Моабитские тетради», когда батальоны легиона «Идель-Урал», перебив офицеров, с оружием в руках переходили на сторону партизан или Красной Армии. Есть и другие примеры. Начальник санитарной службы и бригадный врач 23-й стрелковой бригады майор Н. И. Кононенко попал в плен 26 июня 1942 года вместе с персоналом бригадной медсанроты. После восьми месяцев тяжёлых работ в Амберге его 7 апреля 1943 года перевели врачом в лагерный лазарет города Эбельсбах (Нижняя Бавария). Там он стал одним из организаторов «Революционного комитета», превратив свой лазарет в лагере Маутхаузен в центр патриотического подполья. Гестапо раскрыло деятельность «Комитета», и 13 июля 1944 года Кононенко был арестован, а 25 сентября 1944 года расстрелян вместе с другими 125-ю подпольщиками. Командир 844-го полка 267-й дивизии В. А. Поспелов и начальник штаба полка Б. Г. Назиров попали в плен раненые, где продолжили борьбу с противником, и в апреле 1945 года возглавили восстание в концлагере Бухенвальд.
Показателен пример политрука роты 1004-го полка 305-й дивизии Д. Г. Тельных. Попав раненым (ранение в ногу) и контуженым в плен в июне 1942 года, был отправлен по лагерям, окончательно попав в лагерь при шахте Шварцберг. В июне 1943 года Тельных бежал из лагеря, после чего бельгийские крестьяне в селении Ватерлоо помогли связаться с партизанским отрядом № 4 из советских военнопленных (подполковник Красной Армии Котовец). Отряд входил в состав русской партизанской бригады «За Родину» (подполковник К. Шукшин). Тельных участвовал в боях, вскоре стал командиром взвода, а с февраля 1944 года — политруком роты. В мае 1945 года бригада «За Родину» захватила город Майзак и восемь часов удерживала его до подхода английских войск. После войны Тельных вместе с другими товарищами-партизанами вернулся служить в РККА.
Двумя месяцами ранее в апреле 1942 года при выводе из окружения 33-й армии покончили жизнь самоубийством её командующий М. Г. Ефремов и офицеры штаба армии. И если М. Г. Ефремов своей смертью «обелил даже тех малодушных, которые дрогнули в трудную минуту и бросили своего командующего, чтобы спастись в одиночку», то на бойцов 2-й ударной смотрели через призму предательства А. А. Власова. Те, кто выжил, старались не говорить о том, что они были бойцами 2-й ударной армии.
Пересмотр дела
В 2001 году с ходатайством о пересмотре приговора Власову и его соратникам в Главную военную прокуратуру обратился иеромонах Никон (Белавенец), глава движения «За Веру и Отечество». Однако военная прокуратура пришла к выводу, что оснований для применения закона о реабилитации жертв политических репрессий нет.
1 ноября 2001 года Военная коллегия Верховного Суда РФ отказала в реабилитации Власова А. А. и других, отменив приговор в части осуждения по ч. 2 ст. 5810 УК РСФСР (антисоветская агитация и пропаганда) и прекратив в этой части дело за отсутствием состава преступления. В остальной части приговор оставлен без изменения. Правда, непонятно, а та пропагандистская литература, которую выпускали власовцы, она разве не является антисоветской агитацией и пропагандой?
Имеется иная трактовка вопроса реабилитации А. А. Власова — в 1992 году Конституционный суд Российской Федерации, разбирая дело КПСС, принял официальное постановление об отмене всех репрессивных приговоров, которые были вынесены партийными органами— в случае с Власовым приговору Военной коллегии Верховного суда предшествовало постановление Политбюро ЦК ВКП(б); то есть принимало решение о вынесении смертного приговора Политбюро ЦК ВКП(б), а затем этот смертный приговор дублировался в заседании Военной коллегии Верховного суда. Историк Кирилл Александров, исходя из этого, считает, что реабилитация Власова и его соратников уже состоялась. То есть формальным крючкотворством можно оправдать любое злодеяние.
Аргументы сторонников Власова
Версия патриотизма А. А. Власова и его движения имеет своих сторонников и является предметом дискуссий до настоящего времени. Кто бы сомневался? У любого предателя всегда найдутся оправдатели.
Сторонники Власова утверждают, что Власов и те, кто присоединился к Русскому освободительному движению, были движимы патриотическими чувствами и остались верными своей родине, но не своему правительству. Одним из приводимых аргументов в пользу данной точки зрения был тот, что «если государство предоставляет гражданину защиту, оно вправе требовать от него лояльности», если же Советское государство отказалось подписывать Женевское соглашение и тем самым лишило своих пленённых граждан собственной защиты, то граждане более не были обязаны сохранять лояльность государству и, значит, не были изменниками. Удивительная аргументация! Не находите?
В начале сентября 2009 года Архиерейский Синод Русской православной церкви заграницей на своих заседаниях коснулся споров в отношении вышедшей в свет книги церковного историка, протоиерея Георгия Митрофанова «Трагедия России. „Запретные“ темы истории XX века в церковной проповеди и публицистике». В частности, было отмечено, что:
«Трагедия тех, кого принято именовать «власовцами»… поистине велика. Во всяком случае, она должна быть осмыслена со всей возможной непредвзятостью и объективностью. Вне такого осмысления историческая наука — превращается в политическую публицистику. Нам… следует избегать «чёрно-белого» истолкования исторических событий. В частности, именование деяний генерала А. А. Власова — предательством, есть, на наш взгляд, легкомысленное упрощение тогдашних событий. В этом смысле мы вполне поддерживаем попытку отца Георгия Митрофанова подойти к этому вопросу (а вернее, к целой череде вопросов) с меркой, адекватной сложности проблемы. В Русском Зарубежье, частью которого стали и уцелевшие участники РОА, генерал А. А. Власов был и остаётся своего рода символом сопротивления безбожному большевизму во имя возрождения Исторической России. …Всё, что было ими предпринято — делалось именно для Отечества, в надежде на то, что поражение большевизма приведёт к воссозданию мощной национальной России. Германия рассматривалась «власовцами» исключительно как союзник в борьбе с большевизмом, но они, «власовцы» готовы были, при необходимости противостоять вооружённой силой какой бы то ни было колонизации или расчленению нашей Родины. Мы надеемся, что в будущем русские историки отнесутся к тогдашним событиям с большей справедливостью и беспристрастностью, чем это происходит в наши дни». Вот так! Следующий шаг: это признание, что именно власовцы – настоящие победители в этой войне.
Аргументы противников Власова и его реабилитации
Противники Власова считают, что если Власов и примкнувшие к нему воевали против Советского Союза на стороне его врага, то они были изменниками и коллаборационистами. По мнению этих исследователей, Власов и бойцы Русского освободительного движения перешли на сторону вермахта не по политическим мотивам, а для спасения собственной жизни, их искусно использовали нацисты в целях пропаганды, и Власов был не более чем орудием в руках нацистов.
Российский историк М. И. Фролов отмечает большую опасность попыток героизации А. А. Власова, называя в качестве их основных последствий:
• стремление к пересмотру итогов Второй мировой войны, в частности, к обесцениванию соглашений, достигнутых странами-победительницами на Ялтинской и Потсдамской конференциях, на Нюрнбергском процессе над главными нацистскими военными преступниками, к пересмотру подтверждённых Генеральной Ассамблеей ООН (11.12.1946) принципов международного права, признанных Уставом трибунала и нашедших выражение в его приговоре. Тем самым могут быть достигнуты различные негативные для России геополитические, идеологические и финансовые последствия.
• оправдание коллаборационизма в других странах (в частности, в Прибалтике и на Украине), стремление найти морально-психологическое оправдание поступкам антисоветских политических деятелей и сил, а также формирование общественного сознания, признающего правильный сепаратизм.
• изменение ценностных ориентиров в обществе, стремление убрать источники позитивного самоощущения народа, обесценив победу в Великой Отечественной войне с помощью подмены понятий «измена — доблесть», а «трусость — героизм».
По мнению историка, «представлять предателя Власова, коллаборационистов „в роли“ борцов за Россию, за русский народ не что иное, как недостойная с нравственной точки зрения потуга, сознательное, преднамеренное извращение фундаментальных ценностей российского общества — патриотизма, любви к Родине, беззаветного служения интересам её народа».
В 2009 году при поддержке Русской православной церкви вышла книга «Правда о генерале Власове: сборник статей», главной целью которой, по словам её авторов, являлось «показать, что точка зрения профессора Санкт-Петербургской духовной академии протоиерея Георгия Митрофанова на генерала-предателя А. А. Власова, на Великую Отечественную войну является маргинальной для Русской православной церкви». Авторы подчёркивают, что предательство Власова и власовцев — «это наша боль и наш стыд, это позорная страница истории русского народа».
Семья

Власов с супругой Анной Ворониной
• Первая жена — Анна Михайловна Воронина.
• Вторая жена — Хайди Адельгайт Биленберг (Adelheid Bielenberg, Heidi), вдова немецкого офицера СС. Она не говорила по-русски, а Власов практически не говорил по-немецки. Брак был заключён в апреле 1945 года и лично санкционирован Генрихом Гиммлером. Тем самым признавалось, что Власовв можно считать представителем арийской расы.
• Фронтовая жена (сожительница) — военврач Агнесса Павловна Подмазенко (1917—1997)[, от неё сын — Андрей Андреевич Подмазенко (род. 1942).
• Сожительница — женский парикмахер Юлия Семёновна Осадчая (1915—?). С ней Власов познакомился в 1934 году в Ленинграде, когда служил помощником начальника отдела боевой подготовки Ленинградского военного округа. В 1937 году у них родилась дочь Раиса, которой Власов дал свою фамилию.
Альтернативные версии перехода на сторону немцев
В отдельных мемуарах можно встретить версию, что Власов попал в плен ещё раньше — осенью 1941 в окружении под Киевом — где был завербован и переброшен через линию фронта. Ему же приписывается приказ уничтожить всех работников его штаба, не захотевших вместе с ним сдаться в плен. Так, писатель Иван Стаднюк утверждает, что слышал это от генерала Сабурова. Эта версия не подтверждена обнародованными архивными документами.
По версии В. И. Филатова и ряда других авторов, генерал А. А. Власов — якобы советский разведчик (сотрудник внешней разведки НКВД или военной разведки — Разведуправления Генштаба РККА), который с 1938 года работал в Китае под псевдонимом «Волков», ведя разведывательную деятельность против Японии и Германии, а затем во время Великой Отечественной войны был успешно заброшен к немцам. Казнь Власова в 1946 году связывается с постоянными «разборками» спецслужб — НКГБ и НКВД, — в результате которой по личному решению Сталина и Абакумова Власов был ликвидирован как опасный и ненужный свидетель. Позднее якобы была уничтожена и значительная часть материалов следствия по «делу» Власова, Буняченко и других руководителей ВС КОНР.
Книга генерал-майора Петра Григоренко «В подполье можно встретить только крыс»:
«В 1959 году я встретил знакомого офицера, с которым виделся ещё до войны. Мы разговорились. Разговор коснулся власовцев. Я сказал:
— У меня там довольно близкие люди были.
— Кто? — поинтересовался он.
— Трухин Фёдор Иванович — мой руководитель группы в Академии Генерального штаба.
— Трухин?! — даже с места вскочил мой собеседник. — Ну, так я твоего воспитателя в последнюю дорогу провожал.
— Как это?
— А вот так. Ты же помнишь, очевидно, что, когда захватили Власова, в печати было сообщение об этом, и указывалось, что руководители РОА предстанут перед открытым судом. К открытому суду и готовились, но поведение власовцев всё испортило. Они отказались признать себя виновными в измене Родине. Все они — главные руководители движения — заявили, что боролись против сталинского террористического режима. Хотели освободить свой народ от этого режима. И потому они не изменники, а российские патриоты. Их подвергли пыткам, но ничего не добились. Тогда придумали „подсадить“ к каждому их приятелей по прежней жизни. Каждый из нас, подсаженных, не скрывал, для чего он подсажен. Я был подсажен не к Трухину. У него был другой, в прошлом очень близкий его друг. Я „работал“ с моим бывшим приятелем. Нам всем, „подсаженным“, была предоставлена относительная свобода. Камера Трухина была недалеко от той, где „работал“ я, поэтому я частенько заходил туда и довольно много говорил с Фёдором Ивановичем. Перед нами была поставлена только одна задача — уговорить Власова и его соратников признать свою вину в измене Родине и ничего не говорить против Сталина. За такое поведение было обещано сохранить им жизнь.
Кое-кто колебался, но большинство, в том числе Власов и Трухин, твёрдо стояли на неизменной позиции: „Изменником не был и признаваться в измене не буду. Сталина ненавижу. Считаю его тираном и скажу об этом на суде“. Не помогли наши обещания жизненных благ. Не помогли и наши устрашающие рассказы. Мы говорили, что если они не согласятся, то судить их не будут, а запытают до смерти. Власов на эти угрозы сказал: „Я знаю. И мне страшно. Но ещё страшнее оклеветать себя. А муки наши даром не пропадут. Придёт время, и народ добрым словом нас помянет“. Трухин повторил то же самое.
И открытого суда не получилось, — завершил свой рассказ мой собеседник. — Я слышал, что их долго пытали и полумёртвых повесили. Как повесили, то я даже тебе об этом не скажу…»
Роман Аркадия Васильева «В час дня, ваше превосходительство»
Власов является одним из главных персонажей романа Аркадия Васильева «В час дня, Ваше превосходительство». По мнению доктора исторических наук Бориса Ковалёва, в этой книге многое не соответствует действительности и откровенно «извращены очень многие факты».
Роман-исповедь Владимира Успенского «Тайный советник вождя»
В романе Владимира Успенского «Тайный советник вождя» отмечены успехи Власова до того, как он попал в плен. Его деятельность на военном поприще имела большой успех, благодаря чему он был на хорошем счету у Сталина. Отмечается, что, когда Власов был представлен к награждению орденом Красной Звезды, Сталин, желая поощрить Власова за имеющиеся заслуги, решил удостоить его более высокой награды — ордена Ленина, заметив следующее: «Жуков аттестует Власова наилучшим образом. Дивизию он поднял, стала передовой. Командир корпуса его хвалит. Надо поощрять таких людей… Почему орден Красной Звезды? Это хороший орден, но товарищ Власов достоин более высокой награды». Автор романа сообщает также, что достижениями Власова особенно восхищался В. М. Молотов, говоривший о нём следующее: «Наполеоновская хватка, бьёт и гонит, гонит и бьёт». Под руководством Андреева А. А. по замыслу Сталина прорабатывался сценарий намеренной передачи во вражеский тыл советского генерала, способного завоевать доверие немцев и создать вооружённые формирования из военнопленных и в нужное время обратить эти формирования против гитлеровцев. На заседании у Сталина, где, в частности, также присутствовали Андреев, Шапошников, главный герой романа и др., рассматривались кандидатуры генералов, в том числе Власов А. А. В июле 1942 года становится известно о пропаже генерал-лейтенанта А. А. Власова, к исчезновению которого Сталин, в соответствии с романом, «отнёсся гораздо спокойнее, чем бывало в подобных случаях».
Роман писателя-эмигранта Г. Владимова «Генерал и его армия».
Советский писатель, вынужденный эмигрировать в ФРГ, в своем романе, написанном за рубежом и посвящённом войне 1941-45 гг., упоминает фигуру генерала Власова. В своих оценках писатель Г. Владимов очень позитивно оценивает роль Власова в ходе сражения за Москву и даже называет его «спасителем» Москвы. Весьма комплиментарен автор и к немецкому генералу Гудериану. Также в своем произведении он в художественной форме описывает расправы красноармейцев над пленными власовцами, якобы инспирируемые советскими партийно-политическими работниками.
Мемуары Ильи Эренбурга. Люди, годы, жизнь.
В книге пятой И. Эренбург рассказывает о своей встрече с Власовым в период битвы за Москву.
Награды СССР
орден Ленина (22.02.1941) — среди 35 награждённых в ознаменование XXIII годовщины Красной армии, «за успешное выполнение боевых заданий и выдающиеся достижения в боевой и политической подготовке и воспитании войск»
• 2 ордена Красного Знамени (1940, 02.01.1942)
Впоследствии, по приговору Военной коллегии Верховного Суда СССР, лишён всех советских наград и званий.
Иностранные награды
• Знак отличия для восточных народов II степени с мечами (Германия)



















Дело генерала Власова живет и побеждает, или Власовцы правят современной Россией
Генерал Власов как историческая личность - проиграл и был казнен. Но дело его не умерло. Оно до сих пор живет. По стопам генерала Власова прошли другие... и добились своей победы.
Что же это за дело такое?
И чем так примечателен этот генерал?
Оказавшись в плену, Власов принял сторону противника и возглавил КОНР (Комитет освобождения народов России) и РОА (Русскую освободительную армию).
В рядах РОА сражались в основном бойцы и офицеры, которые, как и сам Власов, оказавшись в плену, перешли на сторону противника для "освобождения России от советской власти".
Логику выбора генерала Власова можно описать следующим образом:
Генерал пришел к выводу, что советская власть обречена на поражение в войне, не имеет будущего и является причиной тяжелых потерь начального периода войны. Придя к этому выводу, он решил, что нужно освободить Россию от советской власти и сделать это можно в сотрудничестве с Третьим рейхом, после чего Россия по логике генерала должна была стать свободной и равноправной частью "цивилизованной Европы". Сама эта идея совершенно была оторвана от реальности. В планах Гитлера никакой цивилизованной России не просматривалось.
Логика генерала Власова и его последователей заключалась в том, что вчерашний противник - это не противник, а союзник по освобождению России от советской власти, переход на сторону которого - благо для России.
Поступок генерала Власова - это предательство, которое он всем остальным (да и сам себе тоже) объяснил, как патриотизм, заботу о России, как результат прозрения, что немцы-то на самом деле не враги, а освободители от советской системы, не имеющей будущего и вредной для России.
Но как генерал Власов пришел к такому выводу?
Ведь в 1941 году он был действующим командармом, сражался с немцами, возглавляя 20-ю армию, а еще раньше - 37-ю, защищавшую Киев. Если бы Власов был убежденным противником советской власти с самого начала, он мог бы сдаться еще в 41-м году, в Киеве или во Львове, где командовал 4-м механизированным корпусом в первые дни войны и даже был ранен в бою. Но он это не делает. И в письмах к жене восторженно пишет о встрече со Сталиным, называя того великим человеком.
Генерал Власов пришел к выводу о том, что советская власть обречена, именно под Ленинградом, в Мясном бору, где была разбита 2-я армия. Разгром второй ударной армии он ассоциировал с разгромом Советского Союза.
В 1941 году, когда он вместе с 20-й армией успешно противостоял вермахту, он еще верил в победу Советского Союза. В его письмах к жене постоянно звучит уверенность в скорой победе. Но позже, оказавшись во главе руководства Второй ударной армии под Ленинградом, он пришел к убеждению, что Советская власть обречена и дальнейшее сопротивление приведет только к бессмысленным потерям. Поступок генерала Власова – это переход на сторону победителя, которым заранее для него стал Третий рейх.
Оказавшись в плену, генерал пошел на сотрудничество с немцами, будучи уверенным, что они победят, а Советская власть будет отправлена на свалку истории.
Такова логика генерала Власова, которая приведет его на путь предательства, которое он старался всячески оправдать. Казалось бы, какая разница, чем руководствовался предатель? Но все дело в том, что логику генерала Власова один в один повторили его исторические последователи – Горбачев и Ельцин.
Генерал Власов перешел на сторону противника, когда под Ленинградом была разгромлена Вторая ударная армия.
Горбачев и Ельцин сделали то же самое.
Горбачев пришел к выводу о нежизнеспособности советской системы, плановой экономики, коммунистической идеологии, о преимуществах западной демократии и рыночной экономики. Поэтому Советский Союз потерпел поражение в холодной войне и его нужно сдать на милость победителя.
Горбачев, как и генерал Власов, заранее записал Советский Союз в проигравшие и перешел на сторону Запада, который заранее уже определил, как победителя. Перешел на сторону противника, который показался ему сильней, привлекательней и перспективней. Противник заранее записывается в победители. Переход на сторону противника объясняется тем, что это вовсе и не противник, а благодетель, который принесет в наш медвежий угол свет просвещения и процветания.
То же самое сделал и Ельцин. И точно так же рассуждал. Логика предателей особым новаторством не блещет. Ведь что характерно: они не просто сменили политическую и экономическую систему, они сдали страну противнику, сдали ее на милость победителя, убеждая всех граждан страны, что это принесет им процветание. Они заранее, еще до 1991 года записали Советский Союз в страну, которая потерпела поражение, а поэтому должна сдаться на милость победителя, который желает только блага нашей стране.
Они не просто пошли на примирение с целью провести экономические реформы, а именно сдали страну.
Об эффективности плановой экономики и советской системы можно спорить, но Горбачев и Ельцин не просто сменили их на западную модели, они именно сдали страну. Они отказались от государственного суверенитета, разделили страну на части , сделали ее колонией Запада, отдав на разграбление Западу ее промышленный и природный потенциал.
Горбачев и Ельцин превратили СССР из суверенного государства в конгломерат стран-придатков, колоний Запада. Это и есть победа генерала Власова, победа его логики, его хода мыслей.

ГЛАВА ШЕСТАЯ
ВИКТОР СУВОРОВ. РЕЗУН
Если человек сдался в плен или перебрался на ПМЖ в другую страну, можно ли говорить о предательстве? Однозначно вам скажут «нет». Но если после этого, он начинает наносить материальный или духовный урон своей страны, своему народу, то с полным правом его можно назвать предателем. Независимо от того, делает он это сознательно или нет.
В XX веке возникают глобальные миграционные потоки. Начинается новая эпоха «Великого переселения народов». Миллионы людей покидают свою историческую родину и перебираются в другие страны. В основном в страны Запада. По разным причинам. Процесс этот затронул и Россию, дав несколько миграционных волн. В результате российская диаспора оказалась одной из самых многочисленных в мире. Нет такого континента, где бы не существовали многочисленные российские общины.
Первая волна была вызвана революцией 1917 года и гражданской войной, когда в России произошли глобальные изменения, которые вызвали неприятие у многих людей. Родину покидали предприниматели, интеллигенция, участники Белого движения, которые не приняли власть большевиков, лишились собственности. Среди них оказались и предатели. Их было не так уж и много. Но они были. Они стали сотрудничать с иностранными разведками, входили в диверсионные центры и наносили ущерб своей стране, оправдывая это борьбой с большевизмом, в которой все средства хороши и не следует ни оч чего отказываться. Кто-то из них пошел на сотрудничество с нацистской Германией и воевал на стороне фашистов. Достаточно вспомнить генерала Краснова, верой и правдой служившего рейху.
Результатом второй мировой войны стала вторая миграционная волна. Сотни тысяч военнопленных, перемещенных лиц из-за страха репрессий побоялись возвращаться на родину и стали перебираться в страны Европы, Северной Америки и Латинской Америки. Среди них оказалось немало участников нацистских формирований, которые после окончания войны стали сотрудниками разведывательных центров и вели подрывную деятельность против нашей страны, участвовали в различных националистических движениях, в бандподполье и с оружием в руках боролись против Советской власти. Они сознательно пошли на предательство.
Третья волна миграции приходится на мирные годы и начинается она с ослабления миграционного режима. Это были те, кто возвращался на свою историческую родину: евреи, немцы, турки, греки. Хотя честно говоря, исторической родиной для них уже давным-давно была Россия. В Советском Союзе возникло и ширилось диссидентское движение, против которого власти начали применять репрессии.
Конечно, там были разные люди и разные причины привели их к диссидентам. Движение было крайне неоднородным. Существовало множество направлений, клубов, кружков, ассоциаций. Но как выразился Петр Григоренко: «в подполье встретишь только крыс». И это наиболее емкая и точная характеристика диссидентства.
Главная цель диссидентства – свободная миграция на Запад. И две главные идеи: там на Западе всё великолепно, там подлинная демократия, свобода. В СССР же тирания, кошмар, репрессии, грязь, пьянство, отсутствие всяких перспектив, отсутствие возможностей для самореализации.
Идея ветхая, потрепанная, но она работала, вовлекая в ряды диссидентов все новых сторонников. К тому же, кто в молодости не был фрондером, Че Геварой? Воздух протеста пьянил. Диссидентское движение поддерживалось и финансировалось западными спецслужбами. Средства попадали в карманы лидеров. Конечно, никто из диссидентов не считал себя предателем, даже когда поливал помоями свою родину. Диссиденты ьыли ууерены, что они идейные борцы с коммунизмом, тем более, что идея хорошо оплачивалось, а наиболее ярые диссиденты могли надеяться и на получение в перспективе западного гражданства. Что уже было пределом желания. Ибо там за бугром настоящая свобода и только там их могут оценить по достоинству.
Буковский, едва получив английское подданство, тут же истерично завопил: «Никакой я не русский. Не смейте меня называть русским. Да я им никогда и не был. Я англичанин».
Эти люди считали, что им страшно не повезло с рождением в Советском Союзе, что они русские, которые всегда были и есть хуже какого-нибудь племени людоедов магма-пагма. Но это ошибка природы вполне исправима. Главное – кем ты себя осознаешь. Все диссиденты, оказавшись на тюремных нарах, требовали из тюремной библиотеки не произведения русских классиков или философские труды отечественных мыслителей, но англо-русский словарь и самоучителя английского языка. Мироощуение диссидентов доведет до логического конца и изложит с присущей ей прямотой Валерия Новодворская, которая будет из года в год повторять одну мантру, как шаман, что эта страна и этот народ достойны лишь одного, чтобы на их головы сбросили атомные бомбы. Это будет самое большое благо для мировой цивилизации.
И после этого вы еще их будете называть бескорыстными борцами с тиранией с чистыми руками и сердцем, полным любви к людям? Да они сами вам рассмеются в лицо.
Способов предательства много. Диссиденты здесь не изобрели ничего нового. Хотя среди них было немало изобретательных личностей, доставивших немало хлопот КГБ. Можно выдать военные секреты, устроить теракт, устраивать акции протеста, бойкотировать решения властей, распространять антиправительственные листовки и брошюрки.
Но всё более эффективным и более востребованным становится оружие идеологическое, которое способно разрушить мировоззренческие устои, нравственные ценности. Любая революция начинается не на баррикадах, а в головах людей. В массовом сознании должно сложиться убеждение, что существующая власть плоха.
После этого остается только поджечь фитиль, и пороховая бочка рванет. Вот диссидентам и нашлось применение. Диссиденты из интеллигентской среды занялись самиздатом и тамиздатом, сочиняли анекдоты, вели радиопередачи, писали письма-обращения. Руководили русскими студиями во всевозможных западных информационных центрах, которые вещали на Советский Союз. Среди диссидентов эти места считались очень престижными.
Западные кураторы пришли к мысли о том, что если разрушить историческую память, то это уже будет другой народ, подобный пластилину, из которого моно лепить, что угодно. Тема Ленина и Сталина после «Архипелага ГУЛАГа» Солженицына уже была неактуально. Одних кумиров поменяли на других. Да и антисталинистов было немало в советском обществе. Самое великое событие в советской истории – это победа в Великой Отечественной войне. Война считалась священной. Это было предметом национальной гордости, символом стойкости русского народа, основой патриотического воспитания. Победа – это не просто историческое событие, это сакральное явление.
Резун, попросив политического убежища в Англии, конечно же, сразу оказался в цепких лапах спецслужб. И он прекрасно понимал, что иначе не могло быть.
Им не понадобилось особенно напрягаться, придумывать ловушки, запугивать, соблазнять. Резун выдал охотно всё, что знал, и сожалел только об одном, что больше ничего не знает. Хотя фантазия у него богатая, но спецслужбы не любят придуманных историй. Ему же так хотелось угодить и понравиться новым хозяевам. Ведь это такие милые люди и, конечно же, желают ему только добра. Агент, из которого уже всё вытянули, становится неинтересен. И не нужен.

Великая Отечественная война – самое эпохальное событие всей российской и советской истории. И народы страны по праву гордятся великой победой над сильнейшим врагом, покорившем почти всю Европу. Память о войне, о героях, отдавших своих жизни ради спасения страны и народа, священна для всех поколений. Она служит маяком, ориентиром, предметом гордости и восхищения, мощным инструментом патриотического воспитания. Ко времени предательства Резуна тема Ленина и Сталина уже потеряли актуальность. Поэтому удар теперь наносился по Великой Отечественной войне. Западные политологи были уверены, что это последний и единственный столп, на котором держится чувство народной гордости, и если повалить его, то российского общество будет лишено главной опоры патриотизма и самоуважения.
Фальсификация истории Великой Отечественной войны началась еще в то время, когда не отгремели последние залпы войны и продолжалась все десятилетия. Над этим трудились политологи, кинематограф, писатели. Но с семидесятых годов прошлого века это уже была широкомасштабная, хорошо финансируемая кампания.
Предатель, о котором пойдет речь, хотя на Западе и для наших отечественных либералов, он никакой не предатель, а борец за права человека, великий гуманист, чуть ли не гений, перевернувший все представления о Второй мировой войне и создавший наконец-то ее самую правдивую историю, очень удачно вписался в этот формат, стал флагманом ревизионистского движения, которое связано с пересмотром установок на войну. Он никакой не историк, не академический ученый и вообще не ученый, но для него это стало большим плюсом.
Книги его написаны простым языком, никаких тебе академических выражений, бесконечных ссылок на архивные и научные материалы. Многие читаются как захватывающий детектив.
В таланте повествователя Резуну не откажешь. Это действительно научно-популярная детективная литература со всеми присущими этому жанру атрибутами: экспозицией – завязкой – развитием сюжета – кульминацией – и развязкой. И поэтому читатель, не отрываясь, следит за развитием сюжета. Есть тут и герои, и антигерои-злодеи. Всё по канонам жанра. Книги Резуна печатались невиданными для постсоветской России тиражами. Многие на газетной бумаге, поэтому стоили крайне дешево. И читателей с его книжками можно было увидеть в электричках, автобусах, на парковых скамейках.

Его знают под громким псевдонимом Виктор Суворов. Настоящее его имя Владимир Богданович Резун.
Родился он 20 апреля 1947 года. В селе Барабаш Приморского края.
Семья
Дед — Василий Андреевич Резунов (позднее сменил фамилию на Резун) (1892 — 05.02.1978) всю жизнь проработал кузнецом в колхозе имени Шевченко в Днепропетровской области, Солонянский район, проживал на хуторе Садовом. Участвовал в Первой мировой войне. По словам Резуна, его дед «…был махновцем, всю жизнь скрывал это, советскую власть ненавидел очень и очень люто» Умер 5 февраля 1978 года (по книге «Аквариум», дед Резуна прожил 93 года).
Отец
Отец — Богдан Васильевич Резун (1921 — декабрь 1998), военный, артиллерист. Служил в 72-м гвардейском миномётном ордена Александра Невского полку 5-й армии Дальневосточного военного округа. Уволен из армии в 1959 году в звании майора. Работал директором кинотеатра. Умер в декабре 1998 года.
Мать
Мать — Вера Спиридоновна Резун (Горевалова), 1918 г. р., во время Великой Отечественной войны перевязочная сестра 3329-го полевого эвакуационного госпиталя 1-го Прибалтийского фронта.
Брат
Брат — Александр Богданович Резун, 1945 г. р., военный. В течение 27 лет служил в ракетных войсках в Закавказском военном округе. Уволился в запас в 1991 году в звании подполковника.
Жена
Жена — Татьяна Степановна (Корж), 1952 г. р. Женаты с 1971 года.
Дети
Двое детей (дочь — Оксана, 1972 г. р., сын — Александр, 1976 г. р.), двое внуков.
Адрес
Во время учёбы в Военно-дипломатической академии проживал с семьёй по адресу: Москва, Азовская ул., д. 15.
Детство
Свое детство он с полным правом мог бы назвать счастливым. Любимый ребенок в семье.
Родители в нем души не чаяли. Каждый его успех встречали шумной радостью и не могли налюбоваться на любимого сыночка. Вот он самостоятельно пошел, вот произнес первые слова, вот сумел сам завязывать ботинки, вот сделал первый бумажный самолетик. Вот прочитал стихотворение Деду Морозу, смешно перевирая некоторые слова.
Гости с умилением смотрели на симпатичного полнощекого бутуза, хвалили его и счастливых родителей.
В первый класс пошёл в посёлке Славянка (Приморский край), затем учился в посёлке Барабаш.
Когда он пошел в школу, то учителя сразу выделили его. Все видели в нем способного дисциплинированного ребенка. На родительских собраниях неизменно хвалили его. Семья их была обеспеченной. Этим тоже выделялась на общем фоне. Хотя особыми богатствами похвастаться не могла. Соседи всегда хорошо отзывались о них. Никаких скандалов, пьяных дебошей. Вежливые и культурные. И нос не задирают.
Вовочка все годы учебы сидел за первой партой, положив одну руку на другую, и не сводил глаз с учителя. Выполнял все задания. Ему можно было дать любое поручение.
Всё он делал аккуратно и старательно и помнил всегда пословицу «Поспешишь – людей насмешишь».
Не у каждой девочки были такие тетрадки и обернутые учебники, которые к концу учебного года оставались такими же, как и в начале, как будто ими и вовсе не пользовались. Учительница начальных классов постоянно ставила его в пример и призывала других ребят равняться на Вову. Когда его принимали в октябрята, он был торжественным, как памятник. На каждом родительском собрании хвалили Вовочку. И родители счастливо улыбались: какой замечательный сынок у них растет.
Вовочку, который не хулиганил, не визжал, не бесился во дворе, всегда с добротой отзывались соседи: «Ой, такой хороший мальчик! Такой воспитанный! Родителям-то как повезло!»
Он всегда ходил опрятным и чисто одетым.
А вот дети не любили его. И не принимали его в свои компании. В прочем, он и сам сильно к этому не стремился. Ему давали обидные прозвища, на которые он обижался и жаловался родителям, надеясь, что они сейчас выйдут во двор и разберутся с его обидчиками. Отец как-то пожал плечами и сказал:
- Ну, и что? Дети всем дают клички и обзываются. У меня тоже была в детстве кличка. На это глупо обижаться. Просто не обращай внимания. Будь выше этого. Ведь ты же умный мальчик. Делай вид, что тебе это безразлично.
Он не участвовал в шумных играх, потому что там могут толкнуть, ударить. Боли он боялся. Как-то раз его повели в зубной кабинет, так он орал на всю больницу.
Во время уличных игр можно было замараться или порвать одежду. Для него это было равнозначно катастрофе. С ужасом он наблюдал, как дрались мальчишки. Ведь это же больно, когда тебя бьют по лицу. А ведь вот так же могут и его бить по лицу. Какой кошмар!
Зачем они это делают?
Когда он увидал, как у одного мальчишки побежала из носа кровь, он испытал настоящий ужас. Крови он боялся, даже чужой. Кровь для него – это боль и смерть. Однажды он порезал пальчик и так сильно напугался, что у него даже поднялась температура. а тогда он убежал домой. ему не хотелось дружить ни с одним из этих мальчишек. они жестокие, они могут сделать с тобой, что угодно, изувечить тебя , а возможно и убить. Мальчишки грубые и жестокие, им неведома жалось и сострадание. Вот девчонки ему нравились. Они представлялись ему существами из другого мира.
Девчонки порой бывают шумными. Но и тогда, когда они кричат и визажт, в них нет жестокости, как в мальчишках. Они никогда не подойдут и не ударят тебя по лицу.
Этому мальчику, тихому, послушному, дисциплинированному, нужно было бы выбрать себе какую-нибудь мирную профессию: бухгалтера, конторского служащего, младшего научного сотрудника в одном из бесчисленных советских НИИ. И отец, и дед особенно видели его будущее в одном: он будет военным, пойдет по их стопам.
Это самая мужская профессия, которая сделает из любого настоящего мужчину. Мнением Вовы никто не интересовался. Всё за него решили старшие. И бесповоротно.
Отец много рассказывал об офицерах прошлого и настоящего. В его рассказах они представлялись былинными героями. Дед рассказывал о войне, на которой чуть ли не каждый совершал подвиг.
Отец Богдан Васильевич Резун — ветеран Великой Отечественной войны, украинец, мать Вера Спиридоновна Резун (Горевалова) — русская. По собственным утверждениям, считает себя, жену и детей украинцами.
Готовится стать военным
В 1957 году, окончив четыре класса, в возрасте 11 лет поступил в Воронежское суворовское военное училище с семилетним сроком обучения. В 1963 году училище расформировали, а учащихся, в том числе и Резуна, перевели в Калининское суворовское военное училище. В 1965 году Резун окончил Калининское училище и был принят без экзаменов на второй курс Киевского высшего общевойскового командного училища имени М. В. Фрунзе, которое окончил с отличием.
На военной службе
В 19 лет вступил в КПСС. По собственному утверждению, не подтвержденному документально, участвовал в операции по вводу войск на территорию Чехословакии. По возвращении (в 1968 году) получил первое назначение — на должность командира танкового взвода в 145-м гвардейском учебном мотострелковом Будапештском полку 66-й гвардейской учебной мотострелковой дивизии в городе Черновцы Прикарпатского военного округа. В 1968—1970 годы служил в Прикарпатском военном округе на должности, связанной с разведкой.
В разведке
С 1970 года — в номенклатуре ЦК КПСС, куда попал по протекции командующего Прикарпатским военным округом генерал-лейтенанта танковых войск (позже — генерала армии) Геннадия Обатурова, известного подавлением антикоммунистических выступлений в Венгрии (1956) и Чехословакии (1968). В 1970—1971 годы был офицером разведывательного отдела штаба Приволжского военного округа (в г. Куйбышеве).
В женевской резидентуре
В 1971—1974 гг. учился в Военно-дипломатической академии. Четыре года работал в женевской резидентуре ГРУ сотрудником легальной резидентуры военной разведки под прикрытием Постоянного представительства СССР при Европейском отделении ООН. В разных источниках фигурируют два варианта его последнего воинского звания. Так, согласно автобиографической книге «Аквариум», он получил во время работы в резидентуре звание майора. Это же звание назвал в интервью газете «Красная Звезда» начальник ГРУ генерал-полковник Евгений Тимохин. С другой стороны, его непосредственный начальник капитан 1-го ранга Валерий Калинин опубликовал в 1993 году статью, в которой назвал Резуна капитаном, причём в 2009 году Резун, цитируя статью Калинина в своём открытом письме издательству «АСТ», эти слова не опровергал.
Исчезновение Резуна с семьей
10 июня 1978 года вместе с женой и двумя детьми исчез из своей женевской квартиры. По версии самого Резуна, он пошёл на контакт с британской разведкой из-за того, что его хотели сделать «козлом отпущения» за крупный провал в работе женевской резидентуры. По другим версиям, он был завербован британской разведкой (при непосредственном участии главреда «Военного ревю», офицера МИ-6 Роналда Ферлонга) или даже выкраден.
Перебирается в Англию
28 июня 1978 года английские газеты сообщили, что Резун вместе с семьёй находится в Англии.
Появление Виктора Суворова
С 1981 года занимается писательской деятельностью под псевдонимом Виктор Суворов, причём первые три книги написал на английском языке. Выбор псевдонима автор объясняет тем, что его издатель порекомендовал ему выбрать русскую фамилию из трёх слогов, вызывающую небольшую «военную» ассоциацию у западного читателя. По словам Резуна, он преподаёт тактику и военную историю в одной из британских военных академий; проживает в Бристоле.
Приговаривали Резуна к смертной казни или нет?
Утверждал в своих книгах и интервью, что заочно приговорён в СССР к смертной казни. По словам Н. А. Петухова, заместителя председателя Верховного суда РФ, это заявление не имеет под собой никакого основания: Резуна не только не приговаривали, его дело даже не передавалось в суд. Он упомянул о том, что в 1985 году был заочно осуждён к смертной казни за измену Родине разведчик Олег Гордиевский, но, по его словам, «больше подобных приговоров в новейшей истории Военной коллегии не было». Существуют свидетельства и противоположного характера. Из интервью начальника ГРУ генерал-полковника Ф. И. Ладыгина газете «Комсомольская правда» (14.08.1999) подполковнику И. Черняку, вопрос военного спецкора: «Я слышал, Суворов-Резун приговорён к высшей мере…» Ответ начальника ГРУ: «Заочно — да. Был суд». В[ 1994 году пресс-служба Военной коллегии Верховного суда России распространила сообщение о том, что Военная коллегия Верховного суда СССР, военные трибуналы и суды СССР и РФ не рассматривали уголовного дела по обвинению Владимира Резуна в измене Родине (ст. 64 УК РСФСР) и его заочно не осуждали.
Политическая деятельность Резуна
В марте 2010 года подписал обращение российской оппозиции «Путин должен уйти». Сотрудничает с украинским информационным агентством УНИАН. Открыто поддерживает Партию независимости Соединённого Королевства.
Тематика исторических исследований и творчества
В своих историко-публицистических произведениях Виктор Суворов подверг коренному пересмотру и критике общепринятые в СССР взгляды на причины и предпосылки Второй мировой и Великой Отечественной войн, высказав гипотезу о причине нападения Германии на СССР и дав своё объяснение катастрофическому для СССР начальному периоду войны. В постсоветской России книги Суворова быстро завоевали популярность, чему способствовал их публицистический стиль, а также необычность концепции — изначально базировавшейся на официальных источниках информации, ссылки на которые в изобилии встречаются в книгах публицистических («Ледокол», «Последняя республика» и др.). По мнению Алексея Исаева (в своих книгах опровергавшего написанное Виктором Суворовым), популярность книг В. Суворова объясняется также и тем, что к послеперестроечному времени населению России надоели хронически уничижительные публикации о России и СССР, а Суворов, наоборот, писал о СССР противоположное, во многом хорошо характеризуя СССР: сильная армия; лучшая в мире — прогрессивная и передовая — военная техника; прекрасное и умелое руководство Сталина; слабость западных и прочих стран (как Германии с Японией, так и США, Британии, Франции). Кроме того, сообщалось о государственной поддержке издания его книг. В частности, писатель В. О. Богомолов, автор романа «В августе 44-го» писал: «Ещё в начале 1993 года мне стало известно, что издание в России книг перебежчика В. Б. Резуна („Суворова“) также инициируется и частично спонсируется (выделение бумаги по низким ценам) сверху».
Первые произведения Резуна
В художественных произведениях, первыми из которых были «Аквариум» и «Освободитель», автор рассказывает об армии и военной разведке Советского Союза в автобиографической манере.
Фильм «Советская история»
В 2008 году Резун участвовал в подготовке латвийского документального фильма «Советская история». Фильм получил приз Бостонского кинофестиваля «Mass Impact Award», который вручается фильмам, раскрывающим глобальные проблемы, влияющие на историю всего человечества[, но получил отрицательную оценку историка А. Р. Дюкова, отметившего ряд подтасовок, как то: анонс фильма «Советская история» начинается с заявления: «Советский Союз помогал нацистской Германии разжигать Холокост. В фильме демонстрируются недавно раскрытые архивные документы, доказывающие это», хотя в действительности речь идёт о фальшивке, известной как «Генеральное соглашение о сотрудничестве между НКВД и гестапо», датируемой якобы 11 ноября 1938 года, где в заголовке документа говорится о «Главном управлении безопасности национал-социалистической рабочей партии Германии», которого никогда не существовало. Рейхсфюрером СС вместо Гиммлера назван Гейдрих. Якобы подписавший «соглашение» Мюллер представлен в звании бригадефюрер, хотя получил его только в 1940 году. К тому же 11 ноября 1938 года он находился в Берлине, где подводил итоги «хрустальной ночи», а никак не в Москве. Дюков считает, что эта «фальшивка была заимствована режиссёром из книги „Генералиссимус“ бывшего советского военного разведчика Владимира Карпова».
Концепция В. Суворова и её оценка
По мнению В. Суворова, основной причиной Великой Отечественной войны стала политика Сталина, направленная на захват европейских государств, распространение «пролетарской революции» и установление социалистического порядка на всей территории Европы.
Советский план «Гроза»
Виктор Суворов подверг критике устоявшуюся в советской и зарубежной исторической науке трактовку начального этапа Великой Отечественной войны. По его мнению, весной-летом 1941 года Красная армия готовилась к удару по Германии, который должен был быть нанесён в июле (ориентировочно 6 июля). В. Суворов утверждает, что этот советский план назывался Операция «Гроза». Суворов придерживается тезиса о превентивной войне Германии против СССР. Сокрушительные поражения, которые потерпела на первом этапе Красная армия, В. Суворов объясняет тем, что она была застигнута в последний момент перед нападением, а именно тем, что она готовилась к наступательной войне и не была готова к войне оборонительной.
Критика методов Суворова
Большинство академических историков (в первую очередь наиболее авторитетные западные историки) отвергают методы Суворова и его концепцию (характеристика отношения членов профессионального сообщества к работам Суворова доходит до эпитета «с презрением»). Критики Суворова обвиняют его в фальсификациях и лженаучности. Сторонниками тезиса о превентивной войне Германии против СССР являются историки Юрген Фёрстер , Эрнст Топич, Вернер Мазер Йоахим Хоффманн, Ричард Ч. Раак, а также политолог Альберт Уикс. Ю. Г. Фельштинский полагает, что Суворов открыл до того неизвестный пласт истории. Убершар считает, что работы немецких историков и Суворова, где отрицается, что Германия напала неожиданно, не имеют большого значения. Я. Кершоу и М. Левин полагают, что академическая поддержка Суворова исходит от маргинальных немецких историков.
Резун назходит золотую жилу-
- Таня! Я гений!
Глаза Резуна блестели за стеклами очков. Нижняя губа дрожала, как обычно, когда он сильно волновался.
Жена улыбнулась.
- Я всегда знала об этом. Ты для меня не открыл никакой Америки.
- Нет! Нет! Не смейся! Не смейся! Это очень серьезно. Отныне я уже больше не выжатый лимон, который живет на жалкую подачку. Если бы ты знала, как меня угнетало это состояние. Скоро обо мне все заговорят. У нас будут деньги. Много денег. Мы купим собственный дом где-нибудь в предместье Лондона. У нас будет машина.
- Ты нашел клад?
- Да! Именно! Настоящий клад! Как ты точно выразилась! Клад – это голова, это идеи, которые рождаьтся в ней. Перед моими глазами сундук, полный драгоценностей.
- Володя! Ты принял брэнди или виски на голодный желудок? Отчего такое возбуждение?
- Таня! Послушай! Я буду писать книги.
- Ага! В английской литературе появился новый Набоков. Что-то раньше я у тебя не замечала литературных талантов.
- Лолиты мне не интересы. Я буду писать исторические работы. Это будет новое слово!
- О чем?
- Вот! Вот! Это самое главное. Кажется, что не осталось ни одной темы, которую бы ни коснулись историки. Здесь от перебежчика ждут каких-нибудь кошмарных историй о Союзе, чернухи. Чем гуще льешь помои, тем больше тебе чести. Ни одного доброго слова о Союзе. Все одно и то же: Ленин, Сталин, коллективизация, репрессии, отсутствие демократии, свободы слова, монополия одной партии, поголовное пьянство населения. Здешний обыватель сыт этим по горло. Солженицына не читают. Да и кто осилит эти толстенные кирпичи? Ведь здесь в ходу комиксы, таблоиды. И побольше картинок. Да и читать Нобелевского лауреата невозможно. Этот тягомотный слог, невыносимый новояз, постоянное морализаторство, вопли «Какой ужас!» Я буду писать исторические детективы. Да! Да! Книги, которые будут читать, как детектив, в котором всегда заложена загадка. А разгадку читатель узнает, только перелистнув последнюю страницу. Там будет тайна, закрученный сюжет и пытливый следователь, который распутывает клубок и открывает читателю истину. Читатель постоянно в напряжении.
- Исторический детектив?
- Нет! Нет! Это не будет художественная литература. Я не мастер сочинять всякие истории. И не претендую на лавры Вальтера Скотта. Это будет документальная литература, историческое исследование, но написанное по всем законам детективного жанра. У Бальзака была «Человеческая комедия». У меня будет «Последний миф». Серия исторических книг, которые будут объединены одной идеей, которая красной линией пройдет через все книги. Что ты улыбаешься? Ты послушай! Ведь что сейчас самое дорогое, самое святое для советской пропаганды, где не допускается никаких иных мнений? Конечно, Ленин, марксизм, то – сё. Но все это обветшалое, заезженное и не интересное для рядового обывателя. Агипроп уже навяз у него в зубах, вызывает скуку. Священное – это Великая Отечественная война. Это неприкасаемое, это сакральное. О чем можно говорить только с придыханием, как о великом подвиге советского народа.
- И что же?
- Так вот слушай! Да, это была Великая Отечественная война. Но не для Советского Союза, а для Германии. Не делай такие большие глаза. У меня есть убийственные аргументы.
Татьяна опустилась на стул.
- Володя! Ты сошел с ума! Что ты несешь? Это же невероятная чушь! Это немыслимо. Ты слышишь себя? Тебя же сочтут сумасшедшим и упекут в дурку. Даже здесь, где можно говорить и писать, что угодно.
Резун уселся рядом с ней и положил ладони ей на колени.
- Вот! Вот! Это как раз то, на что я надеюсь. Скандал! Громкий глобальный скандал! Шок! Да не может быть такого? Как он посмел такое говорить? Только сумасшедший может утверждать такое! Потом начнут читать. Интересно! Любопытно! Однако это звучит вполне здраво и доказательно. Да скорей всего именно так и было. Наверно, он прав. Да, конечно, он прав. Вот как всё было на самом деле. Всё убедительно, разложено по полочкам. И факты! Факты! Их не опровергнешь! Они говорят за себя сами. Так будет меняться сознание моего читателя.
- И всё равно я ничего не понимаю. Ведь это же бредовая идея, ни в какие рамки не укладывается.
- Слушай! Ведь как до сих пор объясняли поражение Красной армии? Вспомни уроки истории в школе! Внезапное вероломное нападение Германии. А мы его не ждали и не были готовы к нему. Ведь у нас же был договор о ненападении. Официальный, подписанный министрами иностранных дел. Армия у нас была слабая, техника плохая. И той почти не было. На вооружении до сих пор были винтовки Мосина образца 1898 года. Полководцы бездарные. Сталин – идиот, который руководил войной по глобусу, потому что по картам слишком хлопотно разбираться и там все мелким шрифтом. Так его изобразил придурок Хрущев. А я утверждаю, что ничего подобного. Это самая бесстыдная и наглая клевета. Ну, ладно бы враги говорили об этом, а то ведь свои. У нас была сильнейшая в мире армия. У нас было больше самолетов, танков и пушек, чем у немцев. И многие их образцы превосходили немецкие. У нас были неплохие полководцы. Да, они не жалели человеческих жизней, но умели планировать и руководить крупными операциями. Сталин же – гений, стратег, который был на голву выше других правителей. И те чувствовали это и отдавали ему должное.
- Володя! Ты совсем меня запутал. Теперь я вообще ничего не понимаю. Всё это так странно и необычно. Ты хвалишь Красную Армию, которая будет разбита, которая будет отступать. А немцы дойдут до Москвы и Волги. Как же наши прославленные полководцы допустили это?
- Сталин обладал стратегическим даром. Он был уверен, что Гитлер никогда не будет воевать на два фронта, потому что это означало бы заведомое поражение. А Гитлера он оценивал по достоинству. Пока он не разделается с Англией, он не нападет на Советский Союз. А на это понадобится не менее года. Поэтому война против Советского Союза не начнется ранее 1942 года. То есть сейчас удобный момент ударить Германии в спину. И сделать это надо в 1941 году, пока вермахт занят на Западном фронте. В Советском Союзе полным ходом шла подготовка к «освободительному» походу, цель которого большевизация всей Европы. Все западные государства станут советскими республиками. Сталин не готовился к оборонительной войне. Он готовился к агрессии, наступлению. И Красная армия была наступательной армией. Гитлер почувствовал, что с Востока потянуло духом смерти. Германии грозил полный разгром. Коварный Сталин перехитрил его. Как он мог ему довериться? Что ему оставалось делать? Правильно! Нанести превентивный удар и тем самым спасти свою страну и свой народ. Другого выхода у него не было. Либо война с Союзом, либо смерть Германии. Для Германии это была отечественная война против агрессора, война за спасение. Главный виновник развязывания войны – это Сталин. Для Германии это был вопрос жизни и смерти. И Гитлер спасал свою страну и Европу от советизации и большевизации, которые на своих штыках принесла бы Красная Армия.
- Очень смело, Володя. Но мне это кажется безумием. Мне кажется, что твою идею не примут. Нужны неопровержимые факты.
- Факты будут. За этим дело не станет. У меня они уже имеюся. А будет еще больше. Не сомневайся. А как идейка? Бомба! Представляешь, как она рванет. Это будет похлеще Хиросимы и Нагасаки. Она погребет под обломками последний миф страны Советов. Им не останется ничего, чем бы они могли гордиться. Вот какое великое дело я сделаю!
Документ 15 мая 1941 г.
Д. Гланц отмечает, что «Резун использовал один документ — документ, подписанный Жуковым 15 мая 1941 года, когда он занимал должность начальника Генерального штаба». И даёт оценку текста документа лишь как некоторого предложения: «В документе, который я видел в оригинале, предлагалось, чтобы Красная Армия начала упреждающее наступление против немцев, которые явно мобилизовались в восточной Польше. Тезис Суворова, очевидно, весьма утешителен для немецких историков сегодня, потому что он каким-то образом устраняет вину Германии за то, что она в первую очередь начала войну. Его приветствовали две группы: небольшая группа немецких историков и небольшая группа русских историков, которые готовы обвинить Сталина во всем плохом, что когда-либо происходило в мире». Д. Гланц характеризует тезис Суворова как «действительно миф», который «построен на фрагментарных свидетельствах, вырезанных из цельной ткани. Когда он проверяется на основании архивных материалов, которые описывают ветхое состояние Красной Армии в 1941 году, он просто не выдерживает критики».
Историк Павлова о «Ледоколе»
По мнению историка И. В. Павловой, высказанному в 2002 году касательно книги В. Суворова «Ледокол», «в его книге имеется немало ошибок. Но в целом его концепция представляется мне правильной».
В Королевском колледже
2000 году Суворов выступил на кафедре военных исследований Королевского колледжа в Лондоне. По словам военного историка Д. Штахеля, которому довелось услышать то выступление: «Он подробно рассказал об общем тезисе „Ледокола“, включая то, что, по его объяснению, представляет собой новое исследование. В целом, однако, я нашёл презентацию (как и его книгу) совершенно неубедительной и испытывающей крайнюю нехватку документальных доказательств для таких необычайных утверждений».
Членство в организациях
Почётный академик The International Academy of Sciences, Education, Industry and Arts
Почётный член Международного Союза литераторов и журналистов
Произведения
Согласно ряду источников, книги Суворова переведены на более чем двадцать языков мира
«Освободитель»
«The Liberators» («Освободители») (1981) — книга с критикой Советской Армии; состоит из трёх частей: первая часть — о жизни курсантов в военном училище; вторая часть — об учениях «Днепр» (1967 год) и о службе офицеров Советской армии; третья часть — о советском вторжении в Чехословакию в 1968 году. Переиздана на русском языке под названием «Освободитель» (1986), позднее вышел расширенный вариант под названием «Рассказы освободителя» (2015).
-
Вот и всё! Закончен труд. Сколько он отдал ему сил, сколько бессонных ночей провел над ним. А теперь в душе какая-то пустота, будто оттуда вынули что-то важное для него. Он погладил стопку бумаг. Это только начало. Нужно было перевести на английский язык. А он еще недостаточно силен в знании языка. И самому ему не справиться.
Рукопись на русском языке не примет ни одно издательство. В переводе помогла Татьяна. Всё-таки английский язык она знала получше. Но всё равно нужен был носитель языка. Рукопись должен проверить профессиональный переводчик-англичанин. Если там будут языковые ляпы, редактор тут же выбросит ее в корзину, потому что поймет, что имеет дело не с профессионалом. Это потребует времени и денег. Переводчика нашел. Но тот, глянув на пухлую рукопись, закатил такую цену, что у Резуна перехватило дыхание. Ушло бы все их месячное социальное пособие и что им тогда: умирать с голоду?
Он был в отчаянии. И тут Татьяна посоветовала найти студента с факультета, где готовят специалистов по России. Их было не очень много. Резун поговорил с ребятами. Ему указали на застенчивого паренька. Тот согласился прочитать и поправить перевод за небольшую сумму. Фу! Дело сдвинулось. Через неделю ему вернули исправленную рукопись.
- ИнтересныУ материал, - сказал он. – Вы хотите это опубликовать, мистер Резун? В прочем, зачем я это спрашиваю. Иначе зачем бы вы это писали? Значит, вам нужна публикация. Крупные издательства скорее всего не возьмут вашу рукопись. Вы русский. Здесь вас никто не знает. А с незнакомыми авторами такие издательства не работают. Это, как я понимаю, у вас первая книга? Шансов на издание ее очень мало. Но не стоит отчаиваться. Как говорится, талант всегда пробьет себе дорогу. А в вас чувствуется талант. Вы же говорили, что вы разведчик-перебежчик. Так обратитесь к своим коллегам из МИ-6. Может быть, они помогут пристроить вам рукопись. Ураих обширные связи.
Что ж! почему бы нет? Контакты у него с МИ-6 сохранились. Дорогу он туда знал. Хотя в последнее время уже редко ходил по ней. Ничего новенького он туда принести уже не мог.
- Мистер Резун! Вы еще и писатель? Говорите, что это о войне. Война – это слишком далеко.
Полковник, которого Резун знал, как Смита, хотя это могло и не быть его настоящим именем, смотрел с некоторым удивлением на пухлую рукопись.
- У нас в Англии как-то не очень популярна эта тема. А вы, как я понимаю, написали о советско-германской войне. И думаете английского читателя заинтересовать этим? Вот если бы вы написали о советских джеймсах бондах, как их готовят, какую подрывную деятельность они ведут против Запада, это было бы востребовано. Думаю, что успех тогда был бы гарантирован.
- Это хорошая идея! Я непременно ей воспользуюсь. И напишу не одну, а серию книг на эту тему. Но я всё-таки попросил бы вас прочитать мою рукопись. Думаю, что вы не пожалеете о потраченном времени. Это не пересказ советского агитпропа, я излагаю новый взгляд на то, как была развязана вторая мировая война. Он ничего общего не имеет с советской официальной трактовкой.
- В чем эта новизна, мистер Резун?
- Я убедительно доказываю, что вторую мировую войну развязал не Гитлер, а Сталин. И так называемое вероломное нападение Германии, это был лишь способ спасти ее от большевистского нашествия.
- Смело! А разве вам не известно, что наша страна и Советский Союз были союзниками по антигитлеровской коалиции и врааг у нас был один – фашистская Германия?
- Известно.
- Тогда, следуя вашей логике, мы были союзниками агрессора. А это бросает тень на нашу страну.
- Никак не бросает. Англия и США стали союзниками Советского Союза, когда над ними нависла смертельная опасность. Премьер-министр Черчилль говорил, что готов пойти на союз с дьяволом, если тот будет воевать против Германии.
- Так выходит, что всё-таки от Германии исходила смертельная опасность, а не от Советского Союза?
- Германия вынуждена была воевать, чтобы спасти себя. А для Сталина это была захватническая агрессивная война. Он хотел советизировать всю Европу. Западные демократии поняли это только в конце войны.
- Сделаем так, мистер Резун! Вам нужно раскрутить вашу книгу. Я договорюсь с русской студией, они вам дадут эфир. Расскажите о своей книге, почитаете отрывки. Может, тогда найдутся желающие издать ее.
Так началось восхождение Резуна к славе. На русской студии ему предоставили эфир. На студию обрушились звонки. В основном звонили русские эмигранты из разных стран. Всех интересовало, когда книга появится в свет и будет ли русская версия. Резун больше всех хотел этого. Но какое английское издательство будет публиковать книгу русского автора на русском языке. Он даже не мог представить, что вскоре в Советском Союзе, который он предал, начнется перестройка и его книги будут публиковаться в малом формате, удобном для того, чтобы носить в кармане куртки или пальто, на серой газетной бумаге, а потому будут стоить крайне дешево, стотысячными тиражами, которым бы позавидовал любой маститый российский писатель, и стоить они будут крайне дешево. Причем их издавали многие издательства. Тогда английская разведка поймет, какую они бомбу получили для ненавистной России. Сотни профессиональных агентов не могли сделать того, что сделал Резун своими книгами. Книги его покупали и читали миллионы, а вот с дискуссиями оппонентов-историков были знакомы единицы. Реузн рвал национальное самосознание в куски, затаптывал в грязь национальную гордость. Гражданам постсоветских республик, перекормленными антисталинскими разоблачениями, теперь внушили, что у них нет вообще никаких предметов для гордости. Книги Резуна стояли на полках всех библиотек, даже самых маленьких сельских. Ширилось число его последователей, которые, как шакалы вцепились в эту тему, расширяли, углубляли, дополняли ее.
Удивляет, с какой скоростью Резун стряпает свои книги. Они вылетают, как блины со сковородки хорошей хозяйки. Что ни год, то новая книга. Любой серьезный историк скажет, что для создания серьезного исторического труда может понадобиться не один год. Это не художественная литература, не детективы, которые, как Дарья Донцова, можно лепить каждый месяц. Здесь требуется долгая работа в архивах, сбор материала. Каждое утверждение требует убедительных аргументов, ссылок на другие работы, на документы. Но Резун пишет квазиисторические труды, работая, как романист. Как и Солженицын, он широко использует прием, который в народе называют «одна баба сказала». Тут, как у Хлестакова в «Ревизоре», «легкость в мыслях необычайная». Резун легко порхает по самым серьезным темам, не утруждая себя особенно доказательствами, ссылаясь на газеты, на то, что от кого-то когда-то услышал, привирая, искажая, фантазируя, перемешивая придуманное с реальными фактами. Ловить его на слове очень тяжелый труд. Да и, наверно, сильно не нужный.
Книги Резуна
«Inside the Soviet Army» («Советская армия: взгляд изнутри») (1982) на русском языке не издавалась. Автор рассказывает об устройстве армии СССР — о системе приказов, калибрах различных видов оружия и т. д. «Soviet Military Intelligence» (1984), на русском языке не издавалась до 2016 года. Издана в расширенном и значительно дополненном виде под названием «Советская военная разведка».
«Аквариум» (1985) — автобиографическая книга, а также книга о советском спецназе и ГРУ.
«Ледокол» (1968—1981, новое, дополненное и переработанное издание вышло в 2014 году), до 1985 года издатели отказывались от её публикации, вышла частично в 1985—1986 гг., полностью — в 1989 году (на немецком языке), на русском языке в России — в 1992 году. В ней представлена версия причин начала Второй мировой войны в жанре исторического ревизионизма.
«Spetsnaz» («Спецназ») (1987)* — книга о советском спецназе, на русском языке не издавалась; однако её русскоязычный вариант существует. В 2018 году на русском языке вышел расширенный вариант книги под тем же названием.
«День „М“: Когда началась Вторая мировая война?» (1968—1993, новое, дополненное и переработанное издание вышло в 2013 году) — вторая книга сборника «Ледокол». «Днём „М“» автор называет день начала мобилизации, которая означает начало войны.
«Контроль» (1994, новое, дополненное и переработанное издание вышло в 2015-м) — художественная книга, первая (из трёх) книга о Жар-птице (Жар-птица — псевдоним главной героини). Действие разворачивается в сталинском СССР, во время великой чистки.
«Контроль» Сценарий фильма. (последняя правка от 20 февраля 2010 года)
«Последняя республика» (1995; новое, доп. и перераб. изд. вышло в 2012 году) — первая часть трилогии «Последняя республика». Эту книгу можно считать третьей книгой сборника «Ледокол».
«Выбор» (1997; новое, дополненное издание вышло в 2012 году) — художественная книга, вторая (из трёх) книга о Жар-птице (продолжение романа «Контроль»).
«Очищение» (1998) — четвёртая книга сборника «Ледокол». В этой книге автор рассказывает о сталинской чистке офицерского состава Красной армии в 1937—1939 гг. и утверждает, что масштабы и сила репрессий в армии преувеличены и что эта чистка не ослабила Красную армию, а наоборот усилила.
«Самоубийство» (2000; новое доп. издание вышло в 2012 году) — пятая книга сборника «Ледокол». Название книги подразумевает, что нападение гитлеровской Германии на СССР было для неё (для Германии) равносильно самоубийству.
«Тень победы» (2002) — первая книга дилогии «Тень победы» с критикой маршала Г. К. Жукова.
«Беру свои слова обратно» (2005; новое. перераб. изд. вышло в 2012 году) — вторая часть дилогии «Тень победы».
«Святое дело» (2008; новое, дополненное издание вышло в 2013 году) — вторая книга трилогии «Последняя республика».
«Главный виновник: Генеральный план Сталина по развязыванию Второй мировой войны» (2008, англ. The Chief Culprit: Stalin's Grand Design to Start World War II) — издана Военно-морским институтом США (англ. USNI).
«Разгром» (2010) — третья книга трилогии «Последняя республика».
«Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» (2011) — третья часть (хотя и выпущенная первой) из трилогии «Хроника великого десятилетия»; книга о последних годах правления Хрущева, Берлинском и Карибском кризисах, о полёте Гагарина и восстании в Новочеркасске.
«Змееед» (2011) — приквел романов «Контроль» и «Выбор».
«Против всех» (на Украине и в Болгарии книга вышла под названием «Её имя было Татьяна») (2013) — первая часть трилогии «Хроника великого десятилетия», приквел книги «Кузькина мать». Автор показывает свою точку зрения на период с конца 1940-х и до середины 1950-х годов.
«Облом» (2014) — вторая часть трилогии «Кузькина мать». Повествует о событиях 1956 года, о Венгерском восстании и противостоянии Хрущева и Жукова в борьбе за власть в СССР.
«Советская военная разведка: Как работала самая могущественная и самая закрытая разведывательная организация XX века» (2016)
«Спецназ» (2018)
В соавторстве
«Золотой эшелон» (в соавторстве). — М.: Демократическая Россия, 1991. — 220 с., ISBN 5-7292-0001-3. Художественный роман-капустник, написанный рядом писателей, проживающих в Англии: Виктором Суворовым, Ириной Ратушинской, Владимиром Буковским, Игорем Геращенко и англичанином-славистом Майклом Ледином. Сюжет начинается с того, что в Одессе крадётся контейнер с мылом. В дальнейшем, для сокрытия всего нагромождённого поверх этой кражи вранья — единственным выходом становится свержение советской власти.
«Беседы с Виктором Суворовым» (в соавторстве с Д. С. Хмельницким). — М.: Яуза-пресс, 2010. — 400 с., Серия «Виктор Суворов: За и против». 5 000 экз., ISBN 978-5-9955-0107-7
«Гитлер-Победитель. Мог ли фюрер выиграть войну?» (в соавторстве с А. Исаевым, М. Барятинским и др). — М.: Яуза, Эксмо, 2010. — 317 с., Серия «Альтернативы Великой Отечественной». 5 000 экз., ISBN 978-5-699-44456-4
«Бей первым!» (в соавторстве с М. Солониным) / Сост. Д. С. Хмельницкий. — М.: Яуза-пресс, 2011. — 384 с., Серия «Правда Виктора Суворова». 4 000 экз., ISBN 978-5-9955-0249-4
«Союз звезды со свастикой. Встречная агрессия» (в соавторстве с А. Буровским). — М.: Яуза-пресс, 2011. — 480 с., Серия «Правда Виктора Суворова». 4 000 экз., ISBN 978-5-9955-0272-2
«Главная книга о Второй мировой» (в соавторстве с М. Солониным и М. Веллером). — М.: Яуза-пресс, 2011. — 544 с., Серия «Правда Виктора Суворова». 4 000 экз., ISBN 978-5-9955-0242-5
«„Про… войну!“: Как Сталин угробил Красную Армию и погубил СССР» (в соавторстве с М. Солониным). — М.: Яуза-пресс, 2012. — 416 с., Серия «Самые запретные книги о Второй мировой войне». — 3 000 экз., ISBN 978-5-9955-0441-2
«Упредить Гитлера! Сталин, бей первым!» (в соавторстве с М. Солониным, В. Бешановым). — М.: Яуза-пресс, 2012. — 480 с., Серия «Самые запретные книги о Второй Мировой». — 4 100 экз., ISBN 978-5-9955-0384-2
«Почему боятся Виктора Суворова? Книги, изменившие мир» (в соавторстве с М. Солониным, А. Буровским и др.). — М.: Яуза-пресс, 2012. — 350 с., Серия «Самые запретные книги о Второй Мировой». — 3 000 экз., ISBN 978-5-9955-0408-5
«Как Сталин развязал Вторую мировую войну» (в соавторстве с М. Солониным, А. Буровским и др.). — М.: Яуза-пресс, 2012. — 576 с., Серия «Самые запретные книги о Второй Мировой». — 4 000 экз., ISBN 978-5-9955-0381-1
«Великая Отечественная катастрофа»: Антология. (совместно с Ю. Мухиным, М. Солониным, М. Барятинским, М. Мельтюховым, М. Морозовым). — М.: Яуза, Эксмо, 2007. 384 с., Серия «Военно-исторический форум». 6 000 экз., ISBN 978-5-699-21324-5
«Первый удар Сталина 1941»: Антология / В. Суворов, А. Исаев, М. Барятинский. — М.: Яуза, Эксмо, 2011. — 352 с., Серия «Альтернативы Великой Отечественной». 5 000 экз., ISBN 978-5-699-43818-1
«1941: Совсем другая война»: Антология / В. Суворов, А. Исаев и др. Ред.-сост. Л. Незвинская. — М.: Яуза, Эксмо, 2011. 768 с., 4 000 экз., ISBN 978-5-699-50362-9
«Военно-исторический альманах Виктора Суворова. Выпуск 1» / В. Суворов и др. — М.: Добрая книга, 2012. — 3000 экз. ISBN 978-5-98124-583-1
«Военно-исторический альманах Виктора Суворова. Выпуск 2» / В. Суворов, Д. Хмельницкий, Д. Наджафов и др. — М.: Добрая книга, 2013. — 344 с., 3000 экз. ISBN 978-5-98124-628-9
Публикации в британском военно-научном журнале
Во время холодной войны журнал британского военного исследовательского центра Королевского Объединённого института оборонных исследований опубликовал две статьи Суворова:
«Who was planning to attack whom in June 1941, Hitler or Stalin?» / by Viktor Suvorov. Journal of the Royal United Services Institute for Defence Studies; v.30, June, 1985, pp. 50-55
«Yes, Stalin was planning to attack Hitler in June 1941» / by Viktor Suvorov. Journal of the Royal United Services Institute for Defence Studies; v.31, June 1986, pp. 73-74
Как пишет про эти статьи профессор кафедры истории Восточной Европы Констанцского университета Бианка Пиетров-Энкер, «хотя аргументация Суворова была настолько куцей, что критики даже поставили под сомнение „его способности как историка“, Гюнтер Гилльэссен выразил в той же „Франкфуртер Альгемайне Цайтунг“ мнение, будто гипотеза о советском упреждающем ударе по Германии в 1941 году приобрела некоторую убедительность».
Фильмы с Виктором Суворовым
Marsz wyzwolicieli, польский Архивная копия от 28 июля 2013 на Wayback Machine.
«Последний миф» — 18-серийный документальный сериал, режиссёр Владимир Синельников (студия «Клото»).
«Русский предатель в поисках счастья», режиссёр Василий Пичул (2004 год).
Телевидение
2016 — В гостях у Дмитрия Гордона

Слава свалилась, как снежный ком. Это было неожиданно, но приятно. Резун понял, что обрел свое истинное призвание. Несколько издательств заключили с ним контракты и на уже написанные книги, и на те, которые он напишет. Платили по высшей ставке. Книги перевели почти на все европейские языки. Его приглашали на телевидение, он давал интервью, которые перепечатывали газеты. С фотографиями, разумеется.
Предложили снять художественный фильм по одной из его книг. Киностудия была серьезная. Но что-то тут не пошло. С художественным фильмом не получилось.
Что творилось на его родине! Его книги продавались чуть ли не в каждом уличном переходе, в газетных киосках, на многочисленных уличных барахолках, с самодельных лотков. В книжных магазинах они помещались на специальных столиках, где горочкой выставлялись книги—лидеры по продажам, самые-самые раскрученные бестселлеры.
Самое интересное – реакция ученых-историков. Сначала вообще никакой, полное молчание. Они брезгливо наблюдали за тем бумом, что подняли его книги. Пипл всё схавает. Сунули ему дешевку под видом исторического труда, он ее и проглатывает с аппетитом. Никакой реакции. Не будешь же ты ораторствовать за тявканье каждой подворотной шавки. Потявкает – потявкает и угомонится. И забудут о нем.
Такой шавкой они считали Резуна, не достойного их высокого академического звания. Они считали ниже своего достоинства вступать с ним в какую-либо полемику. Не будете же вы спорить с безграмотным алкашом на высокие научные темы? Даже в исторических романах Пикуля, где фантазия автора перехлестывала, больше достоверности, чем в книжонках Резуна, которые он рядил в тогу исторических исследований. Но наступил момент, когда молчать уже стало невозможно. Резун набирал бешенную популярность и за рубежом, и на просторах отечества.
Миллионы читателей недоумевали: а что же наши ученые историки молчат, ни бэ ни мэ ни ку-ка-ре-ку. Ведь это же опрокидывает все их исторические концепции.
Военные ученые в погонах и без погон поняли, что дальше молчать не то, что нельзя, а даже преступно, поскольку Резун уже стал общественным явлением, с которым приходилось считаться. Если они и дальше будут молчать, то это означает, что они согласны со всем этим бредом, который несет предатель-борзописец. А значит, правота на его стороне. И только из-за страха они не признают этого.
Начались дискуссии. На первом этапе это были воззвания к отечественным читателям: а чего вы ожидали от предателя родины? Что он будет петь дифирамбы советской власти, восхищаться нашим героическим прошлым, взывать к патриотическим чувствам народа? Предатель на то и предатель, чтобы клеветать на родину, поливать ее помоями, обвинять во всех смертных грехах, искажать нашу великую правду. И все книги его не что иное, как гнусные пасквили, которые пишутся с одной целью опорочить страну, которую он предал. Помните, граждане, что Резун – прежде всего предатель
На первых порах казалось, что это удар под дых, от которого Резун никогда не оправится. А значит вся эта история с его книгами благополучно завершится. Ни один больше не возьмет в руки его гнусные книжонки, которым место только на помойке. Как же они просчитались! «Нет! – думал и говорил читатель. – Вы бы по существу! А то дубиной по башке и думают, что всё на этом закончилось. Никакого Резуна больше нет. Резун-то вон как всё ловко закручивает и сводит концы с концами и выглядит у него всё очень убедительно и доказательно, что нельзя не поверить в то, что он пишет».
Историки-антирезунисты изменили тактику. Им стало ясно, что Резуна голыми руками не возьмешь. Они стали убеждать, что книги Резуна ничего общего не имеют с историческими исследованиями, потому что в них отсутствуют те фундаментальные основы, на которых зиждется историческая наука. Эта лженаучная писанина. Работа историка схожа с работой следователя. И тот и другой исследуют то, что произошло в прошлом и чему свидетелями они не могли быть. Следователь имеет дело с фактом преступления. Он должен восстановить истинную реальную картину происшедшего: установить личность преступника, найти свидетелей.
Он должен воссоздать картину того, как все происходило. Для этого нужно найти свидетелей.
Нужны факты, доказательства. И существует целая методика определения, что тот или иной факт является истинным, а не родился в сознании следователя или свидетелей.
Для историков такими доказательствами служат документы. Архивные документы. И поэтому главное место работы историка – это архивы. Здесь он ищет истину. Если есть несколько документов об одном и том же факте, но авторы их никак не могли пересекаться друг с другом, договориться, то тогда показания этих документов можно считать истинными. Если историк установил такое, то он утверждает, что – да – такой факт имел место быть в действительности. И ссылается на документы. Вот вам документы, которые подтверждают это. Или ссылки на них в архивных фондах. И так шаг за шагом, с каждым фактом. Нет убедительных доказательств, то историк обязан указать на это.
Что делает Резун? Он идет не от факта, а от идеи, которая взбрела ему в голову, и под нее начинает подгонять факты. Тут уже каждое лыко в строку. Берет отовсюду. Так поступает писатель романист, который решил написать очередной роман. Он ухватывается за какую-то идею. Под нее придумывает героев и сюжет. Даже действия исторически существующих лиц он подчиняет своему замыслу, заставляет их выполнять его волю. И Резун ведет себя как писатель-романист. Прошлое – лишь благодатное поле для его воображения. А в чем-чем, а в этом ему не откажешь. Ага! Вот этот фактик подойдет. И вот этот тоже. И это возьмем, поскольку они укладываются в канву придуманного сюжета.
С архивами он не работает. Ладно, советские, а сейчас российские архивы ему недоступны. Но западные архивы! Пожалуйста, бери и пользуйся. Но он не делает этого. Во-первых, там может не оказаться того, что он ищет. И тогда придется отбросить взятый им факт. Во-вторых, это требует времени и усилий. Архивные поиски могут затянуться надолго. А когда же стряпать свои псевдоисторические труды? Нет! Такой роскоши он не может себе позволить! Еще столько не объезженных тем!
А когда же стряпать свои псевдоисторические труды? А он их печет, как блины хозяйка на кухне.
Что же служит для него убедительным доказательством, которым он подтверждает свою идею? Как он сам говорит – «открытые источники», т.е. газеты, мемуары, книги, воспоминания других людей и свои собственные, разного рода слухи.
Это могут быть реальные факты, а могут быть и придуманные им, если ему кажется, что чего-то не достает для убедительности.
Любой историк уже на основании этого откажется признавать такие изыскания научными. Но рядового читателя это нисколько не смущает. Какое ему дело до научных методов. Поэтому ссылка на методологическую несостоятельность работ Резуна не убедила читателя. Да и какое дело рядовому обывателю до научной методологии! Читатель хотел, чтобы ученые ответили по существу: если вы не принимаете концепцию Резуна, приведите убедительные доказательства того, что на самом деле всё было не так, что такого, о чем пишет Резун, не было.
И начался третий этап борьбы с Резуном, самый тяжелый, который продолжается до сих пор. Теперь антирезунисты пытаются интерпретировать факты, приводимые Резуном, в ином свете.
Как от камня, брошенного в воду, всё шире и шире расходятся круги, так и от первой книги о начале Великой Отечественной войны Резун все расширяет диапазон тем для своих исторических изысканий. Он углублялся в прошлое, в тридцатые годы, в дело военных, в сталинские репрессии, в двадцатые годы, когда начинал формироваться Советский Союз. Шел вперед, подбираясь к настоящему: хрущевская эпоха, правление Брежнев, подавление венгерского мятежа, пражская весна, Афганистан. Взялся за художественную прозу, которая была тесно связана с историей, романы, в которых все-таки главным действующим лицом остается историческая эпоха. В этих романах тоже проталкивал свои ревизионистские идеи. Да и как могло быть иначе. Это был его Сивка Бурка, который вез его к славе и солидным гонорарам. Может быть, эта идеологическая направленность и помешала ему стать современным Вальтером Скоттам. Идеологические путы связывают музу, лишают ее свободы, без которой она не может существовать.
Скорей же всего отсутствие таланта романиста. Сел не в свои сани, а управлять не может. Его художественные опусы не вызвали интереса у читателя. И прошли почти незамеченными. У Резуна это вызвало недоумение. «А какая вам разница, ведь я и в романах, и своих исторических изысканиях занимаюсь одним и тем же – сочинительством? Чего же вы рожи воротите? Это те же самые яйца, только в профиль». Как бы то ни было, если его исторические опусы каждый раз вызывали шум, то с романами ничего подобного не происходило. Конечно, это его огорчало.
Ближе к нашим дням он подойти не успел, а скорее всего не решился. Здесь все было не так-то просто. Как ему ревизовать Горбачева и Ельцина? И тот и другой в истории страны сыграли предательскую роль, выступили в роли высокопоставленных иуд-правителей. На фоне их грандиозного предательства его предательство смотрится как пятнышко на фартуке хозяйки. Вот где настоящие титаны измены! Вот Путин – это благодатная тема. Резун вошел в антипутинский центр и стал его активным участником. Кто бы сомневался? Как будто могло быть иначе! Он подписывал и принимал участие в написании всех антипутинских воззваний. А вот с антипутинской книгой никак не вытанцовывалось. Несколько раз подступал и каждый раз понимал, что это не пройдет.
Да и не может вытанцеваться. Про Путина написано столько и отечественными либерастами и западными. Уже солидная библиотека наберется. Поляна так затоптана, что Резуну некуда ногу поставить, обязательно попадешь в дерьмо. Его бурная фантазия не может подсказать чего-то свеженького, не заезженного, так что нового антипутинского «Ледокола» читатель вредя ли дождется. По крайней мере никаких признаков этого нет. А наверно, Резун кряхтит, напрягается.
Хотя кто его знает. Фантазия у Резуна богатая. Глядишь и придумает что-нибудь такое – этакое, что Навальный с Каспаровым слюной подавятся. У них-то с фантазией как раз туговато.
В одном из интервью на вопрос: интересно ли его детям (а у него взрослые сын и дочь) его творчество, Резун с грустью ответил, что им совершенно не интересны его книги, их интересы далеки от того, чем он занимается. Не правда ли, примечательная деталь. Даже самым близким людям не интересны плоды его деятельности. Наверно, со временем наступит такой миг и для широкого курга читателя, который пресытится его трудами.

Факты
«Тень Победы» задумывалась как трилогия и повсеместно называется именно трилогией, однако третья книга по состоянию на сегодняшний день не написана.
Виктор Суворов предсказывал, что Путин уйдёт не позже чем 23 июля 2015 года.
Бывший заместитель резидента ГРУ в Женеве капитан 1-го ранга Валерий Калинин так отзывался о Резуне:
«В общении с товарищами и в общественной жизни производил впечатление архипатриота своей родины и вооружённых сил, готового грудью лечь на амбразуру, как это сделал в годы войны Александр Матросов. В партийной организации среди товарищей выделялся своей чрезмерной активностью в поддержке любых инициативных решений, за что получил прозвище Павлика Морозова, чем очень гордился. Служебные отношения складывались вполне благополучно… По окончании командировки Резун знал, что его использование планировалось в центральном аппарате ГРУ».
Тезис о превентивной войне Германии против СССР
Истоки предательства Владимира Резуна

Суворовец Володя Резун / Фото из архива автора
Курсант второго курса Киевского высшего общевойскового командного училища Владимир Резун / Предатель и беллетрист Суворов-Резун.
— В 1978 году, будучи завербован английской разведкой, из Женевы вместе с семьёй сбежал капитан Советской армии Владимир Резун. Он работал в легальной резидентуре военной разведки под прикрытием Постоянного представительства СССР при Европейском отделении ООН. Своим предательством Резун сломал десятки человеческих судеб. Впрочем, шпионская карьера в Великобритании у него не задалась.
Полковник в отставке Валерий Алексеевич Симонов учился в военном училище на одном курсе с Резуном-Суворовым, и его фамилия довольно часто упоминается в книгах предателя…
В прошлом Валерий Симонов – профессиональный разведчик с опытом работы более 25 лет. Окончил Суворовское военное училище и три высших учебных заведения – Высшее общевойсковое командное училище, Военный институт иностранных языков и Электротехнический институт связи. Владеет четырьмя иностранными языками. Имеет более трёхсот журнальных и газетных публикаций. Симонов был начальником разведки армии в Закавказском военном округе. В 1993 году он уволен из Вооружённых сил в связи с травмой, полученной в рукопашной схватке с боевиками при охране штаба армии. Свои воспоминания о Резуне она назвал «Комплекс Наполеона».
Комплекс Наполеона
За известным псевдонимом «Виктор Суворов» скрывается предатель Владимир Богданович Резун, с которым я учился в Киевском высшем общевойсковом командном училище, или – сокращённо – КВОКУ. Мы были в одной роте, но в разных взводах: я в первом, он во втором. В казарме наши взводы размещались рядом, так что все были на виду друг у друга от подъёма до отбоя.
Особых дружеских отношений с Резуном у меня не было, хотя в ряде своих книг он представляет меня как «мой друг», «мой добрый приятель», «мой хороший приятель». При этом он всегда указывает мою последнюю должность – начальник разведки армии. Точно так же он упоминает сокурсника Виталия Радецкого, который стал генерал-полковником и министром обороны Украины. С Виталием я был в одном отделении и не замечал, чтобы у него была дружба с Резуном. Многократное упоминание нас в своих книгах является ловким приёмом, который Резун применил для придания себе значимости.
Многие годы я пытался найти ответ на вопрос: почему из двухсот лейтенантов выпуска 1968 года всё же один оказался предателем? Прокручивая время назад, я понял, что предательство Резуна было закономерным и предпосылки к нему проявлялись ещё в курсантские годы…
Когда после выпуска из КВОКУ я узнал, что Резун служит в разведке, моему удивлению не было предела. Во-первых, из всего выпуска у него была самая слабая физическая и боевая подготовка. Конечно, основное оружие разведчика – это аналитический ум, но через спорт вырабатываются воля, самообладание, умение держать удар и побеждать в любой ситуации. Всё это автоматически переносится на любую деятельность. Резун же cпортом не занимался, в соревнованиях по единоборствам не участвовал.
Во-вторых, меня потрясала стремительность его карьеры. Всего пару месяцев пробыл в должности командира учебного взвода в учебном полку, затем пару лет на штабной работе в армии и округе. Фактически без службы в войсках был направлен в военную академию, которую окончил в возрасте 27 лет, благодаря чему за всю историю данного учебного заведения стал самым молодым выпускником. Потом четыре года работал в резидентуре ГРУ в Швейцарии. В июне 1978 года капитан Резун с семьёй сбежал к англичанам. Пострадали все, с кем он соприкасался по учёбе и работе: они были отозваны из зарубежных стран и навсегда стали «невыездными». Не миновала сия участь и меня. Не забуду, как в 1978 году представители КГБ дотошно расспрашивали меня о Резуне…
Мягко говоря, многие заявления Резуна вызывают у меня обоснованные сомнения. А говоря проще, он постоянно лжёт. Например, на своём официальном сайте он пишет, что принимал участие в операции «Дунай», в ходе которой войска стран Варшавского договора вошли в Чехословакию. И якобы командовал там танковой ротой. Ни того, ни другого не было. Мы выпустились из училища лейтенантами 26 июня 1968 года и через три дня убыли в полевые лагеря на трёхмесячные курсы по подготовке командиров БМП-1. В первых числах октября нас всех без исключения отправили в отпуск, который длился ровно месяц плюс дни на дорогу в оба конца. Таким образом, в войска мы прибывали не ранее первых чисел ноября, а ввод войск в Чехословакию произошёл на два месяца раньше – 21 августа 1968 года.
Сомнительно и заявление Резуна о том, что он, человек физически слабый и без опыта командования, сразу после выпуска из училища был допущен к командованию танковой ротой. В те времена (1960-е – 1980-е годы) в войсках процветала дедовщина. Этому способствовала периодическая амнистия заключённых, которым дали возможность реабилитировать себя военной службой на благо государства. Тюремные порядки утвердились в казармах.
С этим пришлось столкнуться и мне. На второй день после прибытия в разведывательную часть меня назначили ответственным офицером по роте. Утром на подъёме старослужащие продолжали спать, не воспринимая мою команду «Подъём!». Тогда я просто из-под каждого выдернул матрац и добился, чтобы они со всеми солдатами вышли на утреннюю физзарядку. Днём я построил роту перед казармой для следования на обед и вернулся в казарму, чтобы проверить, кто не встал в строй. За спиной возникли трое рослых старослужащих. Один из них со словами: «Ты чего, лейтенант, устанавливаешь у нас свои порядки?» сильно ударил меня кулаком под сердце. Через несколько секунд все трое оказались на полу: один без сознания, а двое жадно глотали воздух. Конечно, в наше время за это меня бы судили. Но тогда иначе было нельзя. Удар под сердце – как раз чисто тюремный приём. После него не остаётся следов, а сердце, если оно наполнено кровью, может просто разорваться. Диагноз – разрыв сердца. Когда я снова вышел из казармы, весь строй изумлённо смотрел на меня.
Кстати, уже упомянутый Виталий Радецкий тоже столкнулся с дедовщиной. Когда его представляли личному составу роты, один из «авторитетов» казармы бросил реплику: «Скоро обломаем ему рога», что вызвало оскорбительные усмешки в строю. Виталий, который в училище был чемпионом по боксу в тяжёлом весе, не сдержался и нанёс «авторитету» нокаутирующий удар. Строй замер. Виталий распорядился отнести пострадавшего в умывальник и привести в сознание. Через полгода он был назначен командиром той роты. Что касается Резуна, то он начал службу в учебной части, в которой был строгий отбор солдат на сержантскую должность и всё подчинялось учебному процессу. В линейных частях всё было иначе…
И снова о лжи Резуна. Он утверждал, что окончил Харьковское высшее танковое командное училище, хотя никогда там не учился. По-видимому, этот обман нужен был Резуну, чтобы представить себя как крупного специалиста по советским танкам – любимому предмету его критики.
А самореклама проявилась и в том, что после бегства на Запад Резун стал именовать себя только Виктором Суворовым. И дело тут совсем не в том, что его псевдоним якобы придумали издатели. Резун был человеком с множеством комплексов, и ему нужно было внутреннее ощущение «величия». Имя Виктор означает «победитель», а фамилия Суворов олицетворяет собой российского военного гения, не знавшего поражений. Предатель вообразил себя этаким сверхчеловеком, для которого нет ничего невозможного и недозволенного.
Претензии Резуна на исключительность использовали английские разведчики, которые его вербовали. У них Резун проходил под кличкой Наполеон. И, видимо, не случайно. Как и настоящий Наполеон, он тоже маленького роста, с короткими полными ногами и с гипертрофированным самомнением. Единственное отличие – военных побед он не одерживал…
Каверзный курсант
Тому, кто был на казарменном положении, не надо объяснять: там все прекрасно осведомлены друг о друге. Любой человек изучен, как говорится, с головы до пят. Резун примыкал к сильным и высокомерно относился к остальным. Заметны были черты лакейства и работы на публику. Не зря в курсантской среде к Резуну приклеились уменьшительно-ласкательные клички Вовчик и Елдунчик. Во-первых, он был невысокого роста, полноватый, физически слабый и имел проблемы со зрением, что сказывалось на учёбе. На выпускном экзамене за него стрелял сокурсник Анатолий Дуров (впоследствии полковник), а на трёхкилометровом кроссе Вовчика тащили под руки сокурсники, чтобы взвод уложился в положительный норматив. Ему было очень трудно в нашей суровой мужской среде, где господствовал культ силы. Практически все были атлетами.
Лейтенант Валерий Симонов на парашютной подготовке. 1969
Я сам был чемпионом училища по гимнастике и по борьбе самбо. Часто уходил в самоволку и за деньги боролся под чужой фамилией за какую-нибудь команду на городских соревнованиях. Выступал по всем видам борьбы: самбо, вольной или греко-римской. За 3–4 схватки я получал три рубля, что по тем временам было довольно приличной суммой (банка сгущёнки стоила 55 копеек, бутылка молока – 13 копеек, жареный пирожок с повидлом – 5 копеек). Курсантское денежное довольствие тогда составляло всего 10 рублей в месяц. Всё это пишу к тому, что через спорт я стал универсальным бойцом, для которого риск и победа были как наркотик. Должен сказать, что начальную подготовку разведчика я получил в самоволках, в которых мне приходилось скрытно передвигаться, избегая патрулей и офицеров из училища.
Вторая кличка приклеилась к Резуну, когда курсанты увидели его голым в бане. Природа, несмотря на женоподобную фигуру, одарила его большим мужским «достоинством». Здесь бы радоваться, но Вовчик явно комплексовал по отношению к женскому полу. На четвёртом курсе ради хохмы мы закрыли Вовчика в комнате с одной страждущей девицей, которую часто можно было видеть у забора училища. Через некоторое время раздался пронзительный женский крик, от которого мы все в испуге разбежались. Через два дня та же девица настойчиво просила нас организовать встречу с «курсантиком» снова.
Ежегодно выпускники Суворовского военного училища и КВОКУ собираются в Москве. Когда речь заходит о Резуне, то его именуют не иначе как «гадёнышем», потому что с момента своего побега на Запад он неистово очерняет Россию и её историю. Ему всегда нравилось провоцировать кого-нибудь. Я вспоминаю, как перед лекциями в училище он специально готовился к тому, чтобы поставить преподавателей в затруднительное положение своими каверзными вопросами. Видно было, что он получал от этого сладостное, чуть ли не садистское удовольствие. Надо отдать ему должное – он хорошо знал технику зарубежных армий, особенно танки. Он единственный на курсе выписывал журнал «Зарубежное военное обозрение» и углублённо изучал немецкий язык. Я не буду часами в спортзале потеть на борцовских матах, изматывая свой организм до предела. Я буду сидеть в библиотеках, изучать труды военных теоретиков, иностранные языки, читать западные военные журналы».
И ещё один штрих, говорящий о трусости предателя. Когда он сбежал в Лондон, его отец отправился туда, чтобы встретиться с сыном. Он добивался этой встречи аж 17 дней. Но сын отказался встретиться с родным отцом, подтвердив это письменно и видеозаписью. Явно струсил. Известно, что отец, узнав о предательстве сына, плакал, а дед внука-предателя повесился, оставив записку: «Иуда, проклинаю!» Каково было старшему брату Александру, который искренне посвятил свою жизнь офицерской службе? Когда младший брат сбежал, Александр был майором ракетных войск. Ему, правда, дали возможность служить дальше. Он уволился на пенсию в звании подполковника.
В моей памяти Резун отпечатался как чудик, который при исполнении по радио гимна Советского Союза обязательно принимал стойку смирно и прикладывал руку к голове в воинском приветствии. Так и стоял на протяжении всего звучания. Тогда мы посмеивались над его ярко выраженным патриотизмом. Казалось, что за свою родину и вооружённые силы он готов закрыть грудью амбразуру. И ещё один примечательный факт – в училище Резун был ярым коммунистом. Он стал членом КПСС в 19 лет, что было необычным в нашей курсантской среде. Например, я, как и большинство моих сокурсников, стали членами КПСС после нескольких лет службы в войсках.
Везде, где это только возможно, Резун пафосно заявляет, что приговорён в СССР к смертной казни. Предваряя фильм «Аквариум, или Одиночество шпиона», он продекламировал: «А вы когда-нибудь были знакомы с человеком, который имеет смертный приговор? Если никогда не были знакомы с таким человеком, то знакомьтесь…»
Никакого официального «смертного приговора» не было. У меня это вызвало только смех. Мне, например, боевики трижды выносили смертный приговор. И однажды чуть не привели его в исполнение. Ночью при обходе здания штаба армии я столкнулся с тремя разведчиками отряда боевиков, которые пытались захватить здание. В подвале было складировано много оружия и снаряжения. Я не успел выхватить пистолет, а они кололи меня ножами, чтобы не поднимать шум. Я потерял сознание, и боевики, полагая, что я мёртв, сбросили меня в подвальный проём окна. Это меня и спасло, потому что мои бойцы дали несколько очередей в направлении шума схватки. Захват штаба сорвался.
Потом я долго лечился в военном госпитале. Итогом той эпопеи стала запись в моём личном деле: «В результате рукопашной схватки с боевиками при охране штаба армии получил травму, не совместимую с продолжением дальнейшей воинской службы. Подтверждено документально». На этом моя карьера офицера и разведчика завершилась.
Компилятор с большими ножницами
В автобиографии Резун позиционирует себя как «профессиональный разведчик, офицер ГРУ, военный историк, писатель». Что касается «профессионального разведчика», то термин по отношению к нему, пожалуй, неупотребим. Мало того, что у Резуна отсутствовали профессиональные навыки и качества. Он был офицером всего 10 лет, из которых в разведке пробыл меньше половины. По воспоминаниям его бывших коллег, излюбленной работой Резуна было чтение открытых источников информации и вырезание статеек из газет и журналов. Потом он их компилировал и представлял в отчётах как информацию, добытую из закрытых источников. Его главным инструментом в разведке были ножницы.

Резун выступает мифотворцем не только в своих книгах. Видно, уж такова натура этого человека. Из своей жизни он тоже создал миф, где трудно отличить порой правду и вымысел. И постоянно уверяет всех, что всё было именно так, как он говорит. Этот миф охватывает всю его жизнь, начиная с его первых шагов, когда его еще садили на горшок. Получается, что дед уже рассказал ему почти все сюжеты его будущих книг о второй мировой войне. И эти рассказы сохранились в его памяти, пока он их не выплеснул в своих книгах. Тот самый дед, который не вынес его предательства и повесился, перед смертью прокляв внука на веки вечные. Он проливал кровь за ту страну, которую его внук предал. Это не важно. Это не вписывается в резуновскую мифологию. И поэтому он нигде и ни разу об этом не заикнется. И будет продолжать подавать своего деда как ревизиониста Второй мировой войны.
Отец, узнав об его предательстве, назовет его сволочью. Но и об этом Резун нигде не будет упоминать. У Резуна же он чуть ли не идейный учитель. А когда отец приедет в Лондон, чтобы увидеться с ним и с внуками, то Резун не будет подавать никаких сигналов о своем местопребывании. Затаится и запрячется в нору так, что отец не сможет его отыскать. Отец, промучившись две недели в ожидании, уедет не солоно хлебавши. Чего боялся Резун? Что отец выскажет всё, что он о нем думает, что будет взывать к его совести?
Какой-то паранойей и фильмом ужасов отдает от его рассказа о том, как он собирался умертвить свою семью и себя, когда решил, что раскрыли его связь с английской разведкой. Он говорит о том, что готов был убить жену и ребенка одного. Но у него двое детей. А двоих он убить не мог, потому что будет много крови. Что это? Еще его рассуждения о том, как это сделать: перерезать глотки бритвой или открыть газ. Что решил повторить «подвиг» доктора Геббельса?
Потом он начинает расхваливать английские спецслужбы, которые сработали профессионально при вывозке его в Англию. Дальше что-то вроде анекдота из разговора в спецслужбе, когда ему говорят, что не обещают сладкой жизни в Англии.
- Благодатные времена для Англии остались в прошлом. Сейчас в стране кризис. Мы переживаем тяжелые времена. Найти работу даже для коренного англичанина проблема. Многие живут на пособие, которое позволяет только не умереть с голоду. Я уже не говорю про эмигрантов.
Ответ Резуна просто гениальный. Хотя вряд ли он говорил что-нибудь подобное.
- В Лондоне десятки вокзалов. На каждом вокзале десятки туалетов, котрые нужно постоянно мыть и чистить. А для этого нужны сотни рабочих. С голоду моя семья не умрет. Я готов выполнять самую грязную, самую неблагодарную ралоту. Если надо мыть туалеты, я буду их мыть. Но я буду жить в свободной стране. Я буду дышать воздухом свободы.
Это в туалетах-то? Он врет. Ничего подобного он не говорил. Но для него соврать, как чихнуть.
Но врет он виртуозно, как Хлестаков, с самоупоением. Вот смотрите, я каков. За словом в карман не лезу. От образа Резуна так и несет хлестаковщиной. Себя он, вероятно, считает пупом земли.

Продолжим воспоминания тех, кто хорошо знал Резуна по учебе и службе.
- Для сравнения: я проработал в разведке четверть века. Прошёл все её виды – от разведывательно-диверсионной до радиоэлектронной, от тактической в приграничной полосе стран НАТО до оперативной на всех ТВД (театрах военных действий). Занимался вербовкой. И меня пытались вербовать, безуспешно.
Помню напутствие одного из моих начальников: «Профессиональным разведчиком ты станешь лет через 10–15. Твои таланты без опыта работы стоят немного». Предатель не может называться профессиональным разведчиком уже по той причине, что обязательным качеством любого разведчика является его надёжность по отношению к своим. Резун предал своих родителей и родственников, предал кадетское и офицерское братство, предал войсковое товарищество и страну. Его измена – преступление без оправдания и прощения. Резун даже не может считаться офицером, так как неотъемлемым качеством человека этого высокого звания является долг чести, который обязывает сохранять верность присяге, служить Отечеству верой и правдой. Честь может быть потеряна только однажды, потом на всю жизнь – бесчестье…
Любое предательство – это всегда громадный моральный и материальный ущерб для страны. Прежде всего виноваты непосредственные начальники Резуна, которые писали необъективные характеристики и тем самым способствовали его продвижению по службе. Виновата существовавшая тогда система, которая превратила армию в кормушку для проходимцев, стяжателей и карьеристов. Они занимали должности, не соответствующие их подготовке и моральным качествам. В приоритете был не профессионализм, а преданность системе.
В мирное время это ещё было не так опасно, но в боевой обстановке из-за таких горе-командиров гибли целые воинские части. Виноваты и родители, которые всячески оберегали младшего сына от житейских забот. Отец, в прошлом майор-фронтовик, с помощью своих однополчан при высоких должностях двигал сыночка в Суворовское военное училище, КВОКУ, в военную академию, в разведку. Но разведка – это суровая среда, в которой выживают сильнейшие, а слабые духом либо уходят из неё, либо из них лепят предателей. Именно так и произошло с Резуном.
У меня лично двойственное отношение к сокурснику. С одной стороны, я его презираю и считаю врагом, а с другой стороны, сочувствую тому, что жизнь он проживает в презрении своих родных и товарищей по учёбе и работе. Его презирают и на новой родине, потому что предавший однажды предаст всегда…

Сканы бумажного формата статьи /
Валерий Симонов
«Совершенно секретно», №4/381 5 апреля 2016
История вербовки Владимира Резуна – бывшего капитана ГРУ, предателя, ставшего писателем Виктором Суворовым
Кто такой Владимир Резун

Сам факт его ухода и причина предательства как-то размыты. Намекают на месть Резуна новому резиденту, малокомпетентному самодуру и выскочке. Так ли это? Попробуем разобраться с вербовой бывшего капитана ГРУ английской разведкой, проанализировав высказывания о нем его сослуживцев и сделав свои предположения.
Начало заграничной командировки
Приезд Резуна в Женеву осенью 1974 года с зеленым паспортом дипломата можно считать большой удачей. Такой служебный взлет в 27 лет редко кому удается, если он не сын члена Политбюро.
Приехал и начал осваивать свою основную, разведывательную, и крышевую работу. Проявлял в обеих крайнюю осторожность. С коллегами в советском представительстве ООН в Женеве близко не сходился, иностранцев старался обходить стороной.
В тоже время был неплохим аналитиком и большую часть времени уделял информационной работе. Завел архив, куда складывал вырезки из газет и журналов, которые могли представлять интерес. Писал в Центр справки и телеграммы.
Любил заниматься хозяйственными делами. Возил генеральшу, жену резидента, по супермаркетам, ателье, модным магазинам и барахолкам. Их в Женеве называют «блошиными рынками».
Однако для разведчиков легальной резидентуры этого было недостаточно. Требуется вербовка источника закрытой информации, то есть агента. Только тогда считается, что задача, поставленная на командировку, выполнена.
Прошло два года, а результатов и даже заделов на вербовку у Резуна не было. Ни одного полезного знакомства завести ему не удалось. Начинался третий, завершающий год командировки и надо было что-то делать. Иначе зачтется «баранка» и перспективы дальнейшей службы скроются в тумане. С нулевым результатом вполне могут отправить из Москвы в дальний гарнизон.
Первые успехи
Но вот, в начале 1977 года, он доложил резиденту о знакомстве с интересным иностранцем. Это был редактор журнала «Международное военное обозрение». Материалы, которые он публиковал, могли представлять для ГРУ интерес. Резидент одобрил инициативу своего подчиненного и разрешил развивать отношения с редактором.
У русского дипломата и редактора-англичанина нашлось общее хобби. Они оба коллекционировали монеты. Стали встречаться не только в редакции, но и в ресторанах. Счета оплачивали поочередно
Кем был редактор журнала
На самом деле это был сотрудник английской разведки, которая начала разработку советского дипломата. Быстро выяснилось, что он никакой не атташе. Живо интересуется военной тематикой журнала. Вот и стали давать ему некоторые материалы, которые не попали на страницы издания.
Теперь у него появился перспективный знакомый, которого через некоторое время можно считать если не кандидатом на вербовку, то доверенным лицом уж точно. Ведь через него Резун получил инструкцию, пусть несекретную, по эксплуатации танка «Леопард», стоящего на вооружении Бундесвера. Резидент хвалил Владимира, ставил его в пример молодым разведчикам. Он сделал представление продлить Резуну командировку на один год.
А тут ещё его знакомый рассказал, что его брат служит на военно-морской базе англичан в Гибралтаре командиром атомной подводной лодки. Рузун даже не стал маскировать свой интерес к этому сообщению. Подробно расспрашивал собеседника о базе и брате.
Начало вербовки
Надо сказать, что Резун с семьей жил отдельно от советской колонии, в доме, где на первом этаже располагалась некая торговая компания. Как потом оказалось, она была одним из прикрытий английской разведки. Наверняка для изучения нашего разведчика в его квартире была установлена «прослушка».
Английская разведка хорошо изучила Резуна и слабости его характера. Неопытен, жаден и трусоват, злопамятен и склонен к услужливости. По своей природе бисексуал – неравнодушен как к женскому полу, так и к сильным мужчинам. Причислила его к военным разведчикам. Можно приступать к его вербовке, поскольку срок командировки подходит к концу. Иметь агента в центральном аппарате ГРУ в Москве большое дело для MI6.
Вербовочную беседу поручили провести опытному сотруднику. Для этого журналист пригласил Резуна в Цюрих. Там находился филиал его журнала. Вербовка капитана ГРУ проходила по заготовленному сценарию. Ему показали видеосюжет гомосексуального совокупления. В одном из участников можно было узнать его самого. Шантаж – сильное оружие. Резун, закрыв лицо руками, попросил выключить запись. Вербовка состоялась.
Запахло жареным
Отношения с журналистом, которого засчитали кандидатом на вербовку, сохранились. От него Резун продолжал получать информацию военно-политического характера. Тем временем в Москве забеспокоились: материалы эти были поверхностными, а иногда даже присутствовала дезинформация. В женевскую резидентуру дали указания разобраться с источником. Кто же он такой на самом деле?
Резидент вызвал Резуна на инструктаж. Предстояла его очередная встреча с журналистом. В это время зазвонил телефон. Это руководитель КГБ попросил нашего срочно переговорить. Резун остался ждать. Его сильно испугал этот звонок. Опасения подтвердились, когда вернувшийся резидент быстро закончил инструктаж. Всё, это конец, подумал Владимир, меня вычислили.
Скандал в доме и исчезновение Резунов
Вернувшись домой, он рассказал свои опасения жене. Под него, якобы, капают гэбисты и надо готовиться к отправке в Москву. Жена возражала и давала советы. Разразился скандал. О нем руководству английской разведки в Женеве доложила «прослушка».
Стало понятно, что их новый агент на грани провала. Было принято решение сделать Резуна политическим перебежчиком. Не откладывая, в ночь на 10 июня 1978 года оперативные работники MI6 приехали на квартиру к Резуну и увезли его вместе с женой и двумя маленькими детьми в неизвестном направлении.
Спустя месяц власти Великобритании сообщили, что семья Резуна попросила политического убежища. Так появился новоиспеченный писатель, нескромно взявший псевдоним великого русского полководца. Но это уже другая история.
"В одиночку сразил пропагандистского исполина". Чеченские оппозиционеры наградили писателя Суворова орденом "Честь нации"

КНИГИ ВИКТОРА СУВОРОВА
Произведения Виктора Суворова переведены на большинство языков мира, а его идеи разделяют многие российские и иностранные историки, авторы и журналисты. Представляем вам все книги Виктора Суворова по сериям по порядку — полный список.

Оглавление
1 Ледокол
o 1.1 Ледокол
o 1.2 День М. Когда началась Вторая мировая война?
o 1.3 Очищение. Зачем Сталин обезглавил свою армию?
o 1.4 Самоубийство
• 2 Тень Победы
o 2.1 Тень победы
o 2.2 Беру свои слова обратно
• 3 Последняя республика
o 3.1 Последняя республика
o 3.2 Святое дело
o 3.3 Разгром
• 4 Хроника Великого десятилетия
o 4.1 Против всех
o 4.2 Облом
o 4.3 Кузькина мать
• 5 Жар-птица
o 5.1 Змееед
o 5.2 Контроль
o 5.3 Выбор
Развязав массовый террор, Сталину удалось устранить всех конкурентов в борьбе за власть.
День М. Когда началась Вторая мировая война?
Чтобы по всему миру вспыхнуло пламя Мировой революции, советское руководство во главе с Иосифом Сталиным ведёт усиленную подготовку к войне.
Виктор Суворов на страницах этой книги рассказывает о том, как советские политики и историки фальсифицировали историю ключевых событий двадцатого века.
Очищение. Зачем Сталин обезглавил свою армию?
Чтобы подчинить карательную машину СССР и навести порядок в Красной Армии, Сталин приступает к чистке высшего командного состава вооружённых сил.
Виктор Суворов убеждён, что именно эти действия вождя сделали армию боеспособной и помогли одержать победу над нацистской Германии.
Самоубийство
Война между СССР и Германией была войной двух систем управления государством и вооруженными силами, двух систем военного планирования, двух лидеров и их управленческих команд; судьбы мира решались в тишине кабинетов, где лидеры двух государств и их ближайшее окружение разрабатывали стратегию своих действий.
Вторая мировая война — это глобальное противостояние двух систем управления государством и армией, двух ярких лидеров и их команд, двух систем экономического и военного планирования.
На страницах этой книги военный аналитик и известный историк Виктор Суворов приводит убедительные доказательство того, что нападение Германии на Советский Союз в июне 1941 года было жестом отчаяния со стороны Гитлера, который изначально не готовил свою страну к войне.
Новый взгляд на ключевые события ХХ века…
Тень победы
Благодаря успехам советской пропаганды маршал Жуков стал ключевой фигурой в истории Второй мировой войны.
Оборона Ленинграда, триумфальный разгром немцев под Москвой и на Курской дуге, противостояние со Сталиным… Всё эти заслуги привычно приписываются единственному человеку, якобы решившему исход войны — Георгию Жукову.
Однако стоит присмотреться повнимательнее и перед нами предстанет совсем иной человек — бездарный полководец, убийца, палач, карьера которого складывалась из множества поражений…
Беру свои слова обратно
Известный писатель и историк Виктор Суворов продолжает разбирать мифы советской пропаганды, по крупицам отделяя горькую правду от чудовищной лжи.
Сравнивая архивные документы и воспоминания очевидцев с мемуарами маршала Жукова, автор раскрывает истинные причины катастрофы, которая настигла страну.
Кто на самом деле несёт ответственность за поражение и массовое отступление советских войск вглубь страны? Кто виноват в том, что армия не смогла оказать достойного сопротивления?
Что на самом деле происходило в Брестской крепости? О чём умалчивали советские историки? Как создавался культ Жукова? Почему бездарный полководец вдруг стал спасителем Отечества? И какую роль сыграл Жуков в перевороте 1956 года на самом деле?
Последняя республика
1920-1940 годы. Власть в Советском Союзе постепенно концентрируется в руках одного-единственного человека — Иосифа Сталина.
Немыслимые человеческие и материальные ресурсы бросаются на достижение главной цели, которую ставило перед собой руководство Коммунистической партии — Мировая революция.
Шаг за шагом претворяется в жизнь план по переустройству мира через контроль над влиятельнейшими политиками мира и целыми государствами…
Святое дело
Вторая мировая и Великая Отечественная война… Каковы же были истинные причины и обстоятельства величайшей трагедии ХХ века? Кто и почему подталкивал страны к развязыванию масштабной бойни?
Официальная пропаганда Советского Союза десятилетиями фальсифицировала документы и подтасовывала факты, старательно умалчивая о собственной роли в тех роковых событиях.
Разгром
Известный военный аналитик и писатель Виктор Суворов на страницах заключительной части трилогии «Последняя республика» восстанавливает ключевые исторические события 1920-1940-х годов, которые привели к развязыванию мировой войны.
Хроника Великого десятилетия
Против всех
Тяжёлый послевоенный кризис вынуждает руководителей СССР искать новые пути развития государства.
Но борьба за власть внутри партийной элиты не затихает ни на минуту. Именно в эти сложные для страны и простых людей годы происходят события, которые в будущем привели к национальной катастрофе — распаду Советского Союза и триумфу капиталистической системы управления экономикой.
Сенсационная версия истории СССР, которая разрушает навязанные мифы.
Облом
1956-1957 годы. Никите Хрущёву удалось отстранить от власти ближайших соратников Сталина. Новому руководителю СССР этого не удалось бы добиться без поддержки маршала Жукова.
Однако теперь сам Жуков приступает к организации военного переворота. Сместив Хрущёва с поста руководителя, маршал Победы сможет установить единоличную власть в государстве и вновь запустить маховик репрессий.
На страницах этой книги рассказывается о том, какой сценарий развития Советского Союза собирался реализовать Жуков, и от какой опасности спас страну Хрущёв.
Кузькина мать
Два кризиса — Берлинский и Карибский — стали кульминационными для второй половины двадцатого века и предопределили дальнейшую судьбу СССР и коммунистической идеологии.
Никита Хрущёв, опираясь на поддержку руководства Советского Союза, пытается раздуть пожар Мировой революции и осуществить амбициозные планы по захвату мирового господства.
Противостояние двух супердержав — СССР и США — достигает своего пика…
Скачать
Жар-птица
Змееед
1936 год. Внутри руководства Советского Союза не прекращается борьба за власть: интриги и заговоры стали главной составляющей жизни партийной верхушки.
В центре повествования остросюжетной повести — жизнь и карьера главного героя по прозвищу Змееед. Сначала он был простым наблюдателем в НКВД, потом — агентом наружной слежки и палачом, устраняющим особо важных политических фигур.
Вершиной его карьерной лестницы стала должность уполномоченного по особо важным делам… Но и неограниченной власти над судьбами людей есть своя цена.
Контроль
Действие этого романа разворачивается накануне Второй мировой войны.
Сталин с помощью репрессий устраняет неугодных, полностью подминая под себя партийный аппарат. Отныне контроль над армией и спецслужбами Советского Союза находится в руках одного человека.
Жестокая борьба за власть, интриги, заговоры… Невероятно точные и яркие портреты людей, которые дорвались до власти через страх и террор.
Выбор
1939 год. Сталин, захватив власть в стране, приступает к подготовке революции в мировом масштабе и строит планы по развязыванию войны.
Коммунистическая идеология служит прикрытием для достижения главной цели — завоевания и подчинения Европы.
Главным героям этой книги Анастасии Стрелецкой и Александру Холованову предстоит пройти через жестокие испытания, уготовленные судьбой, и сделать непростой выбор, который изменит будущее государства.
Без серии
• Аквариум
• Советская военная разведка. Как работала самая могущественная и самая закрытая разведывательная организация XX века
• Спецназ
• Рассказы освободителя
• 1941. Совсем другая война (сборник)
• Союз звезды со свастикой. Встречная агрессия (сборник)
• Большая война Сталина
• Светлейший князь Смоленский фельдмаршал Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов и его современники
ОПРОВЕРЖЕНИЯ СУВОРОВА-РЕЗУНА
Джордж Ренко
Хорошая наука – математика. Потому что – точная. Один раз доказал теорему – и вопрос закрыт на веки вечные. Триста лет математики всего мира бились над доказательством Великой Теоремы Ферма, но после того как Эндрю Уайлс сумел наконец её доказать, и международное математическое сообщество убедилось в безупречности этого доказательства, гипотеза Ферма стала установленным фактом. Другой пример – гипотеза Пуанкаре, последнюю точку в доказательстве которой поставил Григорий Перельман.
Бывает и так, что какие-нибудь два (или даже три) математика независимо друг от друга получают новый результат. Так Ньютон и Лейбниц открыли исчисление бесконечно малых, а Лобачевскому, Бойяи и Гауссу пришла в голову “сумасшедшая” идея неевклидовой геометрии. Замечательно во всех подобных случаях то, что результат с необходимостью оказывается одним и тем же.
Можно, конечно, придумывать иные, возможно более оптимальные и изящные способы доказательства уже решенной математической проблемы, но большого теоретического значения они уже иметь не будут, поскольку результат от этого не изменится.
А вот с историей всё намного хуже. Сколько ни доказывай, сколько ни приводи аргументов в пользу своей концепции, всегда найдется оппонент, который скажет: “вы всё врете”. И можешь приводить сколько угодно фактов, и делать из них логические выводы, но против всепобеждающего аргумента “вы всё врете” останешься бессильным. Поэтому история, строго говоря, наукой не является. Не тянет на это высокое звание.
Мало того, так и сами исторические факты – какие-то нетвердые, зыбкие, расплывчатые. Один историк утверждает: “Было так”, а другой возражает – “Нет, не было”. Один говорит: “Была тирания и массовые убийства”, а другой – “Нет, были справедливость и всеобщее счастье”. Один говорит о пятидесяти миллионах жертв, другой возражает; “Нет, всего только чуть больше семи миллионов”.
В 1991 году была опубликована на русском языке книга Виктора Суворова “Ледокол”, которая расколола российское общество на два непримиримых лагеря. Правда, произошло это не сразу. Поначалу “официальные” историки не придали его концепции большого значения – вот, мол, еще один графоман со своими завирательными идеями. Ясно ведь, что Советский Союз не был готов к войне с Германией, чем Гитлер и воспользовался, вероломно напав на миролюбивый СССР, - это твердо установленный исторический факт, сомневаться в котором может только ненормальный. Поэтому вначале и критика, выдвинутого предателем Резуном-Суворовым объяснения причин разгрома Красной армии летом 1941 года, была довольно поверхностной – серьезные дяди отмахивались от него, как от назойливой мухи.
Так, в 1997 году в книге под названием “Аквариум – 2” генерал-майор ГРУ в отставке Виталий Никольский с нескрываемым презрением оценивал недостойные серьёзной критики фантазии перебежчика:
“Пишет он складно, образно, занимательно, ловко жонглируя формальной логикой, искусно смешивая факты и действительные события с полуправдой и отъявленной ложью. И люди проглатывают это привлекательное на внешний вид месиво из диких вымыслов, лихого армейского трепа и занимательных солдатских баек”.
Как выяснилось впоследствии, недооценил самоуверенный генерал опасного вольнодумца. Со временем идеи предателя Резуна вызывали всё больший интерес среди широких слоёв населения, и всё большее число его единомышленников начинали выступать в СМИ и интернете, поддерживая и развивая его концепцию. Появились многочисленные историки-любители, публиковавшие всё новые факты, подтверждавшие систему взглядов презренного возмутителя спокойствия.
А Суворов-Резун продолжал клепать свои пасквили, в которых занимался очернением своей бывшей родины и ставил под сомнение главное и безусловное достижение социалистического государства – великую победу в великой войне. Одна за другой выходили в свет книги ловкого фальсификатора: “День М”, “Очищение”, “Последняя республика”, “Самоубийство”. Оставлять такую наглость без ответа было уже нельзя.
Постепенно формировался и сплачивал свои ряды и лагерь противников – “антирезунистов”. Некоторые из них выступали под обидными, как им казалось, для Резуна псевдонимами.
Так, в 2003 году вышла в свет книга некоего Владимира Грызуна “Как Виктор Суворов сочинял историю”. Под этим псевдонимом скрывались, кажется, даже два автора. Написан этот опус в похабном развязном стиле. Авторы уличают предателя в многочисленных “ошибках” и издеваются над его “невежеством”. Однако, по понятным причинам подобная “критика” цели не достигала. Для того, чтобы поставить распоясавшегося фантазера на место, требовалось что-нибудь более серьезное.
И такой “солидный” труд не заставил себя ждать. Уже в следующем, 2004 году, солидным историком Алексеем Исаевым была выпущена книга под названием “Антисуворов. Большая ложь маленького человечка.” Тут уже вымыслы Резуна были разбиты в пух и прах на полном серьёзе. После такого детального анализа, наглядно продемонстрировавшего несостоятельность и ложность суворовских измышлений, казалось бы, можно поставить точку и закрыть тему навсегда. Но, по каким-то причинам некоторым авторам, историкам и журналистам, этого показалось недостаточно, и анти-суворовские сочинения продолжали появляться на книжном рынке одно за другим.
В 2005 году выходит книга Александра Помогайбо, “Псевдоисторик Суворов и загадки Второй мировой войны”. Снова разоблачения, опровержения, убедительные доказательства ложности предлагаемой Суворовым версии исторических событий.
2007 год – “Выстрел по “Ледоколу”. Как Виктор Суворов предавал “Аквариум” Александра Кадетова, третье издание за короткий срок. Этот труд посвящен вскрытию неприглядных качеств личности предателя. В предисловии книга рекламируется следующим образом:
“Книга известна за пределами России в странах СНГ, Израиле. Ее успех в правде. Люди поняли и убедились, что Резун не только продал, как Иуда, за тридцать сребренников Родину-мать, но и бессовестно клевещет в своих книгах на наш народ, который спас человечество от коричневой чумы. На космодроме “Байконур” люди, прочитав книгу Александра Кадетова “Как Виктор Суворов предавал “Аквариум”, собрали книги предателя в кучу и сожгли их публично на площади. <…>
Состряпанные спецслужбами Великобритании книги предателя Резуна, растиражированные “демократическими” средствами массовой информации, нанесли серьезный урон России.
Сегодня редко кто в России, да и во всем мире верит клевете предателя. Резун разоблачен, мифы лжеписателя умерли.”
Ну, слава богу! Наконец-то можно поставить точку. Мифы умерли, клеветник разоблачен. Но для того, чтобы окончательно вбить осиновый кол в могилу лживых измышлений перебежчика-лжеписателя, в том же 2007 году группа авторов выпускает Военно-исторический сборник “Неправда Виктора Суворова”. В этом сборнике статей принимают участие: Олег Рубецкой, Баир Ириничев, Василий Чобиток, Владимир Веселов, Михаил Свирин, Евгений Дриг, Алексей Исаев, Григорий Пернавский, Владислав Макаров, С.Круа-Нарвский. Вот теперь уже точно всё! От такого массированного удара скандальному автору будет уже не оправиться.
Однако, разоблачающие предателя книги почему-то продолжают плодиться. Неужели еще не вся его ложь раскрыта и предъявлена миру?
Год 2008-й. Неизвестный автор, скрывшийся под псевдонимом Виктор Суровов публикует сразу две книги – “Ледокол-2” и “Аквариум-2”. Да и авторы прошлогоднего военно-исторического сборника, кажется, что-то забыли сказать и решили окончательно добить Резуна новым сборником “Неправда Виктора Суворова 2”. Нет, кто-то действительно упустил что-то важное в предыдущем сборнике, но есть и новые имена. Итак, список авторов: Михаил Мельтюхов, Олег Рубецкий, Алексей Байков, Александр Дюков, Владимир Веселов, Андрей Резяпкин. Вот теперь-то на предателе Родины оттоптались все, кому не лень! А чтобы врать неповадно было.
А наглому Резуну как с гуся вода! Теперь он уже берется за послевоенную историю. В 2011 году выпускает книгу под названием “Кузькина мать” (та самая, которой Никита Хрущов пугал проклятый буржуазный Запад). Главная тема этой книги – создание в СССР водородной бомбы, которая “Кузькина мать” и есть. А в самом конце еще и добавляет с издевкой: “И когда у моих противников иссякают аргументы, они начинают сочинять обо мне грязные и мерзкие лживые истории”. Ну не нахал ли?
И вдруг по прошествии некоторого времени оказывается, что все перечисленные выше опровергатели Резуна – люди просто недостаточно грамотные. В 2013 году на арене появляется новый опровергатель, с пренебрежением заявляющий своим невежественным предшественникам: “Ну кто же так опровергает?”:
“В принципе, будь наше общество несколько грамотнее в вопросах истории Второй мировой войны, то никакой дискуссии о “концепции” Суворова просто не началось бы. Ему сразу бы указали на эти грубые ошибки и передергивания и отправили бы его туда, откуда он явился. Но раз факт невежества нашего общества налицо, то придется, пусть и с опозданием на четверть века, провести просветительскую работу...”
Ну, наконец-то! Пришел знающий образованный человек, который сейчас всем всё объяснит, опровергнет невежественных опровергателей и окончательно разоблачит клеветника Резуна. Кто же это такой умный? Зовут его Дмитрий Верхотуров. Трактат называется “Виктор Суворов врет! Потопить Ледокол”. Итак, слушаем внимательно:
“Если свести главную мысль всей моей книги, а заодно и всю мою аргументацию против Виктора Суворова в короткую фразу, то можно сказать так: нападение Германии на СССР было нападением отсталой и обанкротившейся хозяйственной системы на передовую хозяйственную систему. Таким образом, германское руководство рассчитывало решить все свои проблемы, захватить господство и заодно устранить своего наиболее опасного конкурента. СССР был самым серьезным конкурентом для германских нацистов, поскольку мог предложить любому европейскому народу, включая и немцев, гораздо более лучшую хозяйственную систему, гораздо более высокий уровень жизни и социальной справедливости, подкрепленные хозяйственной мощью всего Советского Союза.”
Вот как всё было на самом деле! Понятно? Слушайте дальше:
“В 1932-1933 годах был голод в Австрии, такой силы, что австрийские газеты писали об исчезновении кошек и собак и даже появлении “специалистов по забою”. В июле 1932 года в Австрии отмечались случаи смерти детей от голода. Об этом Виктор Суворов тоже не пишет ни слова.
Наконец, “Правда” от 19 июля 1932 года написала, что, по сообщению корреспондента ТАСС в Гельсингфорсе, население голодает, массово ест кору, а крестьяне из приграничных районов перебегают в СССР. Финская пресса признавала, что причиной этого бегства является голод, и признавала его угрожающие размеры.”
Ясно вам? 1932-1933 год – голод по всей Европе, и только в СССР сплошные “Свадьбы в Малиновках”. И это еще не все откровения мэтра. Идем дальше:
“Если Гитлер увязает в войне с Францией и Великобританией со своими ограниченными ресурсами, то у Сталина появляется возможность дождаться взаимного истощения сторон, выбрать удобный момент и освободить разом всю Европу от тягот империалистической войны, а заодно и от всех капиталистов, на радость всех трудящихся европейских стран. Об этом он и говорил на XVIII съезде партии в 1939 году. Как бы ни хотели французские и британские господа освобождаться, но и им пришлось бы тоже.
Потому политика Германии и СССР в Польше в 1939-1940 годах – это подготовка к тому, что страны собирались делать дальше. Гитлер готовился к грабежу всей Европы и разжиганию войны, Сталин готовился к освобождению трудящихся от ига войны и капитала. Оба сделали пробу на территории бывшей довоенной Польши.”
И так далее, и тому подобное. Комментарии излишни. Резун плачет и сгорает от стыда. У этого же автора, кстати, есть и другая замечательная книга - “Сталин и евреи” (2015), в которой рассказывается о том, как евреи в СССР успешно массово занимались крестьянским трудом, а также беззаветно совершали трудовые подвиги в горячих цехах, варили чугун и сталь и занимались обработкой черных металлов. Рекомендую.
Ну, теперь-то, наверное, ни у кого больше не осталось сомнений в лживости клеветнических измышлений предателя Резуна? Как бы не так! Разоблачения продолжают идти косяком.
Год 2016. Сергей Жевалов, “Анти-Суворов. “Ледокол” опровергнут!” Как, опять? И не в последний раз, похоже.
Не знаю, как тебя, дорогой читатель, а меня такое обилие и разнообразие разоблачающих и опровергающих исторические фальсификации Резуна начинает настораживать. Невольно возникают сомнения, а что заставляет всех этих разоблачителей так-то уж стараться? Ну, раз уж настолько очевидна его ложь, опровергли её – и успокойтесь. Так ведь нет, прямо из штанов выпрыгивают. И в результате вместо опровержения такую громкую рекламу предателю устраивают. Подозрительно что-то.
Ниспровергатели Резуна преуспели в разоблачении технических характеристик отдельных боевых машин, в чём с ними соглашался и сам Суворов. Но, повторял он, никто так и не ответил на его главный вопрос.
Почему мы оказались не готовы к оборонительной войне? Более того: говорить об обороне тогда было смертельно опасно - только о наступлении!
Почему вся Красная Армия была застигнута врасплох, а планы на случай войны не были составлены? Чем занимался Генштаб 24 года?
Почему не выпускались карты советской местности для нужд обороны?
Почему в СССР перед войной не выпускались мины и при отступлении не было взорвано ни одного моста? Но были подготовлены сотни тысяч парашютистов-десантников. Почему перед войной были разогнаны партизанские отряды и уничтожены схроны с боеприпасами и взрывчатками?
Почему линия Молотова была разрушена?
Такое мог устроить только вредитель, государственный преступник.

Этот трусливый по характеру человек стал, пожалуй, самым известным «оборотнем» в нашей стране и за рубежом, бежавшим в период «холодной войны» в Англию. В годы ельцинского правления по милости некоторых отечественных издателей печать и телевидение его «раскрутили» до неприличия. Сомнительную популярность предателю принесла «заказная» писанина, в которой были кровно заинтересованы западные редактора, работающие вместе с рыцарями «плаща и кинжала» на ниве идеологической борьбы с Советской и нынешней Россией.
Автор, хорошо знавший оперативные материалы на предателя, давно вынашивал мысль сказать свое слово об этом экс офицере ГРУ, неожиданно ставшим плодовитым писателем под псевдонимом «Виктор Суворов». Хотелось показать читателю ту, тщательно скрываемую, сторону жизни этого ничтожества в разведке, которую знал не понаслышке. Это в его подразделении оперативники осуществляли весь комплекс агентурно-оперативных мероприятий по выяснению подробностей бегства офицера в стан противника.
Истоки появления «профессионального разведчика» ГРУ, его образование, пристрастие и хобби, особенности характера позволили проследить этапы жизни, приведшие к падению.
Резун Владимир Богданович родился в 1947 году в поселке Барабаш Хасанского района Приморского края. Его отец в звании майора ушел в отставку и переехал с семьей на Украину, в Черкассы. Он хотел, чтобы сыновья Александр и Владимир пошли по его стопам. Так и случилось, только старший, Александр, по-настоящему «понюхал» пороха на службе. А за младшенького, Володю, отец все время хлопотал и устраивал его судьбу. Лучше бы он этого не делал!
В 1958 году свое чадо отец определил в Воронежское суворовское училище, а когда учебное заведение расформировали, перевел в Калининское. После его окончания в 1965 году Владимир поступил в Киевское высшее общевойсковое военное училище. Завершил учебу в 1968 году.
Естественно у оперативников-розыскников возник интерес к разным этапам его короткой жизни в погонах. В первую очередь хотелось найти штрихи к портрету Резуна и его характеристики за время учебы.
Вот как описывает эпизод подгонки первой формы суворовцу Резуну его бывший коллега Александр Кадетов в своей книге «Как Виктор Суворов предавал «Аквариум».
Каптенармус Алферов жаловался:
— Никак не могу подобрать для тебя сапоги. У меня нет таких маленьких сапог, да и попа у тебя, как у нашей уборщицы, в брюки не лезет…ты, хлопец, наверное, весь в «сук» пошел».
И там же говорится о его внешности:
«Небольшого роста, пухлый, рыхлый, он стал предметом насмешек и издевательств со стороны некоторых ребят… Владимир отставал в физическом развитии, поэтому чувствовал себя слабым и униженным. Многих его однокашников удивляло, что при виде крови или во время прививок и профилактических уколов Резун мог запросто упасть в обморок, словно кисейная барышня. Комплекс неполноценности довлел над ним. Он страдал от своих физических недостатков».
А вот фрагмент из характеристики на выпускника Калининского суворовского военного училища:
«Воспитанник Резун В.Б. за время обучения показал себя дисциплинированным, любящим военное дело воспитанником со средними умственными и физическими способностями. По характеру застенчив, болезненно воспринимает критику в свой адрес, с товарищами и старшими робок, раздражителен и иногда несдержан».
Поступив в военное училище, он, на фоне других рослых парней, и здесь продолжает страдать из-за своего малого роста и женоподобной фигуры. Для того, чтобы казаться выше, он набивал каблуки сапог и ботинок. Еще было замечено, что Владимир всегда старался услужить сильному.
После окончания училища, не без помощи друзей отца — кадровиков этого учебного заведения, «блатник» — лейтенант Резун направляется на стажировку не в линейную часть, а в штабы: сначала в штаб Прикарпатского, а затем Приволжского военных округов.
В характеристике, подписанной командирами роты майором А. Крайновым и батальона — подполковником Л. Рубцовым, отмечался старый негатив: «невыдержанность, самолюбие, обидчивость».
При первом поступлении Резуна в Военно-дипломатическую академию психологи отмечали:
«У абитуриента очень низкий порог лабильности, то есть устойчивости к стрессовым фактам. Человек с таким низким пороговым уровнем очень медленно выходит из стрессового состояния и утрачивает, находясь в таком состоянии, способность адекватно и разумно противостоять целенаправленному воздействию на психику».
В связи с этим мандатная комиссия порекомендовала зачислить его только условно с предварительным прохождением годичной практики в войсках. Отец же всеми силами через свои связи продавливал своего «меньшенького» в академию, не служившего и дня в линейных частях.
* * *
Через год, в августе 1971 года, старший лейтенант Резун с женой Татьяной прибывает в Москву. На сей раз, со второй попытки, он становится слушателем Военно-дипломатической академии Советской Армии.
По окончанию первого курса в его характеристике появляются настораживающие моменты:
«Недостаточно развиты волевые качества, небольшой жизненный опыт и опыт работы с людьми. Обратить внимание на выработку необходимых офицеру разведки качеств, в том числе силы воли, настойчивости, готовности пойти на разумный риск».
На втором курсе преподаватели практических занятий отмечали такое качество, как «нерешительность, граничащая с трусостью».
Был случай, когда он на экзамене, посчитав, что ему необъективно занизили оценку, из-за чрезмерного волнения потерял сознание и упал в обморок.
Сотрудники наружного наблюдения 7-го управления КГБ, обучавшие слушателей академии искусству выявления, слежки за собой, в отзыве на Резуна отмечали:
«Объект на маршруте вел себя неспокойно, часто совершенно нелегендированно оглядывался, применял шаблонные приемы проверки для обнаружения за собой слежки, дважды завязывал шнурок на ботинке с целью обнаружить слежку, проверялся грубо и непрофессионально».
И все же академию он окончил и вскоре, неожиданно для других офицеров осенью 1974 года, выехал в первую и последнюю загранкомандировку в престижную страну — Швейцарию на должность сотрудника советского постоянного представителя в ООН с местом работы в Женеве. Такие служебные взлеты бывали редко у кого из выпускников.
Там он тоже зарекомендовал себя крайне осторожным, неконтактным человеком, робко осваивающим «крышевую» должность. Сторонился иностранцев, не сходился близко с коллегами, вел довольно замкнутый образ жизни, считая себя специалистом-аналитиком по открытым источникам информации. Таких «спецов» профессионалы, работающие с агентурой, называли «портными с ножницами». Они «кроили» местные журналы и газеты, выбирая из них нужную информацию, которая иногда оценивалась нормально в Центре — в тогдашнем 9-ом управлении Информации ГРУ. На большее такие «специалисты» не годились.
Но для разведчика, особенно за рубежом, нужен результат первой категории, каким во все времена была вербовка иностранца в качестве поставщика нужной информации — агента.
Резун понимал, что скоро командировка закончится, а он окажется с нулевым результатом — «баранкой», что сулило ему с учетом нелестных характеристик довольно-таки туманные перспективы в дальнейшей службе.
Не случайно резидент ГРУ в Швейцарии, — непосредственный начальник Резуна, один из опытнейших военных разведчиков, генерал-майор Глотов дает подчиненному после первого года работы такую характеристику:
«Весьма медленно усваивает методы разведывательной работы. Работает разбросанно и нецелеустремленно. Жизненный опыт и кругозор малы. Потребуется значительное время для преодоления этих недостатков».
Для того, чтобы «поднатаскать Резуна в деле», Глотов однажды поручил своему заместителю задействовать его в проверочных мероприятиях по закладке подобранного тайника. Нужно было заложить учебный контейнер. Резун об этом не знал, так как ему ставилась «боевая» задача. Они подъехали к месту расположения тайника.
Этот эпизод так описал коллега Резуна — Александр Кадетов:
«Заместитель резидента повернулся к Резуну и увидел, что его напарник сидел бледный как полотно и не мог говорить. Он ничего не слышал, его охватил смертельный страх, нижняя губа у него отвисла и тряслась. На него было противно смотреть.
— Что ты испугался, бери контейнер, иди, ищи тайник и закладывай, — властным голосом руководитель попытался вывести Резуна из оцепенения. Однако тот продолжал сидеть, не двигаясь, и молчал, как истукан. Казалось, он ничего не слышал и совершенно отключился. Карта в его руках тряслась. Заместитель резидента выругался в сердцах, вышел из машины и скрылся в кустах. Отыскал нужный пень, заложил контейнер и вернулся к машине…
— Эх ты… Твоя фамилия не Ризун, а Дристун…»
* * *
Следует заметить, что капитан Резун охотно занимался хозяйственными делами. Практически он исполнял должность денщика при семьях руководителей. Ярко это проявилось, когда на смену Глотову прибыл генерал Александров — бывший работник ЦК КПСС. Особенно Владимир угождал генеральше, мотаясь с нею на автомашине по магазинам, ателье и «блошиным рынкам» — барахолкам.
В Женеве семья Резуна жила отдельно от семей других советских граждан, в доме, где обитали иностранцы. Проживание по соседству с американской миссией создавало благоприятные условия для внедрения в квартиру советского гражданина техники слухового контроля. На первом этаже дома находилось также бюро фирмы США по продаже пишущих машинок. Эта фирма на самом деле являлась прикрытием американской разведки, силы которой в Женеве были в тот период, как никогда велики. Американцы работали широко и активно.
До июня 1977 года на одной лестничной площадке с квартирой Резуна обитала молодая, незамужняя англичанка, работавшая в международной организации здравоохранения, а после ее переезда в другой дом в квартире этажом ниже, под «кабинетом и спальней» будущего «великого писателя с мировым именем», поселилась одинокая американка. Причем автомашина Резуна «Тойота» стояла рядом с автомобилем иностранки в одном двухместном боксе, расположенном в подвальном помещении дома. Обе эти женщины подозревались в принадлежности к иностранным спецслужбам.
Как уже отмечалось, за почти двухлетнее пребывание за рубежом разведчик Резун не установил практически ни одного полезного знакомства, нужного для выполнения служебных задач. Он боялся общения с иностранцами и даже сторонился их, пугаясь своей психологической слабости.
Однако в апреле 1977 года он неожиданно «по собственной инициативе» (к тому времени уже вовсю шла разработка советского офицера резидентурой британской разведки в Женеве) познакомился с редактором английского журнала «Международное военное обозрение» Рональдом Фурлонгом, который к тому же нежно «любил сильный пол». Его гомосексуальные наклонности были известны руководству МИ-6. Редакторство — это была его «крыша». На самом деле он являлся кадровым сотрудником разведки Великобритании.
* * *
Резун искал материалы для «ножниц», а поэтому решил зайти в редакцию журнала, где и познакомился с Рональдом. Вот как описывает первое впечатление Фурлонга от встречи с Резуном его сослуживец Александр Кадетов:
«Память вытащила на поверхность этот эпизод, когда он впервые встретился и познакомился с Владимиром Резуном…
Советский дипломат посетил его редакцию. В глаза бросились округлости его женоподобной фигуры, короткие ноги, толстые ляжки, большая круглая голова, пухлые женские губы, румяные, как у девушки, щеки.
Как опытный педераст, Фурлонг сразу безошибочно определил, что перед ним стоит его возможный сексуальный партнер. Все признаки налицо, он не мог ошибиться: русский уже неоднократно бывал предметом мужского вожделения. Надо было не упустить шанс, чтобы эта встреча не оказалась последней.
У его бывшего любовника, архивариуса французского посольства Франсуа Лагранжа, закончилась командировка…
Посетитель, похоже, сам шел на контакт, подробно интересовался тематикой журнала, стоимостью подписки, с большим внимание просматривал издания, задавал вопросы, не торопился уходить. Возможно, Фурлонг это не исключал впоследствии при анализе, что русский дипломат и сам почувствовал родство душ, точнее тел».
Знакомство быстро развивалось. Скоро выяснилось, что оба занимаются нумизматикой, поэтому стали обмениваться монетами. Рональд иногда приглашал Владимира на ленч в ресторан. Оплачивал расходы всегда англичанин — русский не возражал, а потом так и привык к «халяве». Наверное, не хотел вспоминать истину, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
В ходе изучения Резуна Фурлонг безошибочно определил, что Владимир только «крышует» должность международного чиновника в постоянном представительстве СССР при ООН в Женеве, а на самом деле является сотрудником советской военной разведки. К этому выводу он пришел сразу, так как советский гражданин проявлял явно повышенный интерес к военной тематике. И он его стал подкармливать соответственной полуоткрытой периодикой, за что россиянин вручал своему «кормильцу» недорогие подарки, презенты и прочее.
Именно таким путем в резидентуре ГРУ появилась копия открытой инструкции по эксплуатации немецкого танка «Леопард-2».
Фурлонг по совету своего начальника, резидента английской разведке в Берне О. Брайна Тира, подарил Резуну, получившему теперь по разработке псевдоним «Наполеон», книгу Вильяма Ширера «Взлет и падение Третьего рейха». Резун, естественно, не знал, хотя мог предвидеть, что уже разрабатывается англичанами, продолжал с маниакальным упорством доказывать своему новому начальнику, генералу Александрову, что Фурлонг может быть в перспективе кандидатом на вербовку.
* * *
Однажды Фурлонг по договоренности со своим шефом довел Резуну информацию о том, что родной брат англичанина якобы является командиром подводной атомной субмарины и служит вот уже несколько лет на базе военно-морских сил в Гибралтаре. Резун явно заинтересовался этой информацией. Он даже заволновался и стал, чуть ли не в лоб выяснять у собеседника состояние базы и подводных лодок, базирующих на ней.
Контакты между русским и англичанином «расширялись» и «углублялись». Резун зачастил теперь уже и на квартиру к Фурлонгу. И тут швейцарская контрразведка отличилась. По данным одного из ее руководителей — Фрица Шварцбергера, его оперативно-техническая служба зафиксировала на видеокамеру сексуальные отношения между Фурлонгом и Резуном.
Этот факт коренным образом повлиял на первоначальный план приобщения Резуна к работе на английскую разведку. После того, что увидели англичане на экране, план существенно упрощался.
Несмотря на это, изучение Владимира и игра с ним продолжалась. Фурлонг докладывал начальству, скрывая, естественно, свое влечение к русскому, что Резун не прочь приударить за женщинами. Так, посещая его редакцию, он часто рассказывает сальные анекдоты и… «положил глаз» на его секретаршу Марту — высокую, кривоногую и широкотазую немку. Он дарит ей сувениры, отпускает комплименты. Резидент предложил подчиненному вариант:
— Так создайте комбинацию, чтобы Владимир затащил вашу Марту в постель. Немки сговорчивы. Вот вам и основания для компрометации.
— Проблема в том, что сама Марта игнорирует ухажера, он же для нее гномик, — нашелся Фурлонг, не желающий делать из своего партнера бисексуала.
— Найдите другой объект «медовой ловушки», — настаивал О?Брайн Тир.
— Есть варианты, — неохотно ответил Рональд.
— А вообще делайте все, чтобы «Наполеон» вас разрабатывал в качестве своего потенциального источника информации. Материалами мы вас снабдим. Пусть он считает, что вы податливы, как пластилин. Требуйте от него за бумаги деньжат, желательно под расписку. За материалы, которые он принесет, старайтесь отблагодарить подарками и деньгами. Не жадничайте. Это, я вам скажу, крюк прочный. Таких крючков надо иметь несколько, — продолжал руководитель Службы безопасности Великобритании (СИС) в Берне. — Надо ими его обставить.
* * *
Когда жена Резуна с дочерью уехали в Москву, оперативным офицером английской резидентуры Гордоном Барросом была дана «отмашка» соседке россиянина по дому на улице Рю де Лозанн — англичанке, квартира которой была оборудована звукозаписывающей техникой и фото и видеоаппаратурой. Кстати, они были знакомы, часто их видели в кафе. Она пригласила Резуна к себе посмотреть фильм. Перед просмотром выпили виски, уселись на диван, а после окончания «ужастика» перекочевали на старинную дубовую кровать, которая гостю показалась почти аэродромом…
Для согласования действий по вербовке Резуна О.Брайн Тир вылетел в Лондон к шефу — генеральному директору СИС Иорису Олдфрилду. Подчиненный доложил план вербовочной операции, отметив, что создан достаточно прочный фон компрометации «Наполеона».
— А что он вообще за человек? — спросил шеф. — Поподробней вы, не могли бы рассказать о нем?
— Трусоват, патологически жаден, неопытен. Увлекается нумизматикой и играми в казино. Собирает оловянных солдатиков. Неравнодушен к женщинам и сильным мужчинам, о чем я уже вам докладывал, настоящий бисексуал. В особой коммуникабельности не замечен. Крайне злопамятен, обиды помнит долго и пытается отомстить обидчику. Отмечены также в характере элементы лакейства, услужливости, одним словом, как говорят русские — «холуяжа».
Судя по молодости, на такую ответственную должность мог приехать только «блатник». Кто-то его явно протолкнул в Женеву. Французский язык знает слабо, а вот к военной тематике тянется. Похоже, что он сотрудник советской военной разведки.
Шеф еще раз пробежал глазами по справке с планом вербовки россиянина и, подняв очки на лоб, с выдохом заметил:
— Должно все получиться. Да поможет вам Бог! Проводите вербовку — он созрел, и вы тоже, судя по интересным материалам. А судьбу Фурлонга решим после — отправим эту грязную свинью на пенсию. «Наполеон» нам нужен в Москве, в центральном аппарате ГРУ.
— У него скоро заканчивается командировка, сэр, — уточнил О. Брайн Тир.
— Ну и хорошо…
Возвратился в Берн О. Брайн на следующий день и сразу созвал совещание, пригласив в кабинет своего заместителя Дерфила Сервила и оперативного сотрудника Гордона Барроса.
— Господа, шеф санкционировал вербовку «Наполеона». Участвуем в операции только мы. Фурлонг привезет кандидата в Цюрих в редакцию журнала «Армада» якобы за очередной порцией материалов по вопросам вооружения стран НАТО. Согласие на поездку от Резуна уже получено. Фурлонг во время беседы отлучится под благовидным предлогом…
Теплым апрельским днем 1978 года «партнеры» Резун и Фурлонг выехали в Цюрих. Там все происходило по сценарию англичан. В отдельной комнате редакции журнала «Армада» Резун получил от «хороших друзей» нужные материалы. Рональду предложили «погулять». Покинул компанию и Сервил.
О. Брайн представился советскому офицеру, как доктор Фишер. На его визитке значилось: «Доктор наук. Институт геополитики. Цюрих». После непродолжительной беседы, Резун заторопился.
— Вы собрались уезжать? — спросил Тир.
— Да! Спасибо за материалы. Я тороплюсь.
— А не могли бы вы задержаться и посмотреть очень интересные видеозаписи, — с этими словами Фишер взял пульт и нажал на кнопку. На экране монитора появилось голое тело англичанки и соитие с нею героя беседы…
Резун закрыл лицо руками и проскулил:
— Ради Бога, выключите.
Вербовка состоялась. Резун дал согласие на сотрудничество с английской разведкой. Этот шаг дался не просто. Он нервничал и переживал, а дома чуть ли не упал в обморок. Плакал, охал, стонал… Ходил затравленным зверем по комнате. Но, как говорится, время — лекарь. Постепенно успокоился, взяв себя в руки.
* * *
Владимир, как будто ничего не случилось, продолжал встречаться с Рональдом, получая от него материалы по военно-политическим вопросам, которые высоко, на первый взгляд, оценивались местным начальством — руководством резидентуры. Но со временем из Москвы стали поступать тревожные оценки: материалы от англичанина неглубокие, поверхностные, а иногда и вовсе дезинформационные. Резиденту ГРУ в Швейцарии Центр высказал сомнение о добропорядочности Фурлонга и предложил тщательно проверить источник информации.
6 июня 1978 года эти указания генерал Александров разъяснил Резуну, что не могло у него не вызвать сильного беспокойства. Кроме того, с некоторого времени начальник стал не поощрять труда «с ножницами», а требовал активизации работы с живым материалом — людьми из числа интересных для разведки иностранцев.
— В отношении Фурлонга надо выяснить, наконец, кто же он? — потребовал генерал. — Да, чуть было не забыл, наши коллеги из КГБ получили данные о проявлении повышенного интереса к вам со стороны американцев. Будьте осторожны, вы еще неопытны в разведке. Бдительность, прежде всего!..
И, наконец, 9 июня 1978 года, во время инструктажа Резуна по предстоящей встрече с Фурлонгом, Александрову позвонил резидент ПГУ КГБ. В телефонном разговоре шла речь о совместных мероприятиях по откомандированию в Советский Союз какого-то дипломата. Потом инструктаж был прерван вызовом генерала к послу.
Капитан долго ожидал возвращения начальника. Но когда тот пришел, то, как показалось трусливому Резуну, шеф быстро завершил беседу, что еще больше насторожило подчиненного. Рабочий день у Владимира не клеился, в голове все шло кувырком. Холодный пот то и дело высыпался бисером на лбу и висках. В голове, как заноза, засела мысль — разговор идет явно о нем. Предположил, что его раскололи «ближние соседи» — сотрудники госбезопасности.
Резун так испугался, что его шатало, подташнивало, а привычную розовость лица сменила бледность, переходящая в мертвенную, землистую серость. Он, с трудом дождавшись рабочего дня, заспешил домой.
* * *
— Что с тобой, Володя? — вскрикнула Татьяна. — Посмотри в зеркало, на тебе лица нет… на себя не похож. Что случилось, скажи?
— А ну их к черту. Понимаешь, вызвал Александров, зло упрекнул меня за то, что я якобы без дела общаюсь с иностранцами. Отматерил по-мужицки, а потом выгнал из кабинета. Чувствуется, накопали что-то неприятное гэбисты. Кстати, я слышал разговор шефа, наверное, на другом конце провода находился офицер безопасности. Говорили о срочной отправке завтра неизвестного сотрудника посольства в Союз. Речь шла, наверное, обо мне. Я все проанализировал, кандидат на «вылет» из Женевы только я. А в Центре разбираться не будут, отправят в Сибирь или на Дальний Восток, но не в штаб, а в линейную часть в глухой гарнизон.
— Кем? — спросила перепуганная жена.
— Ротным, а может, выгонят совсем.
— Как же так? За что? Сходи к Александрову. Сколько ты помогал его жене. Объясни ему, что это сплетни, что ты любишь свою работу…
— Поздно…
Он кричал, ругался. Потом стал кататься по дивану. Стенал и заламывал руки.
Резун находился в припадке истерии…
Вечером того же дня швейцарский агент английской разведки Шварцбергер вызвал срочно на связь своего хозяина — британца О?Брайна. Встретились в небольшом ресторанчике. Местный контрразведчик поведал негласному шефу, что его техническая служба записала взрывной разговор в семье подконтрольного объекта. Начальники советского дипломата собираются откомандировать его срочно, завтра же в Москву.
— Не может быть! — вырвалось у О. Брайна Тира. Он понимал, что если это случится, то это и конец его карьеры. Было двенадцать часов ночи…
Резидент бросился к машине. Через десять минут влетел в кабинет и вызвал Гордона. Рассказал ему ситуацию.
— Что будем делать?
— Есть сильный вариант — склонить Резуна с женой к невозвращению в Россию и сделать его политическим перебежчиком, — ухмыльнулся Гордон, явно довольный своим экспромтом.
— А если он не захочет?
— Помочь ему.
— Как?
— Состряпаем якобы перехваченную и расшифрованную нами телеграмму советскому послу. Покажем ее «Наполеону» и весь сказ.
На том и порешили. Ночью они приехали на квартиру к перепуганному и изможденному Резуну и «объяснили» ситуацию. Показали телеграмму, в которой Центр требовал срочно откомандировать Резуна в Москву. Офицер, не колеблясь, принял план побега. Татьяна заупрямилась и стала возражать. Заплакала. Тогда он ей зачитал текст телеграммы.
— За что? Ты же не виноват… Как такое могло случиться? А может, ты все же что-то натворил?
— Клянусь!
Татьяна разрыдалась. Ей подали содовой воды с растворенной таблеткой неизвестного успокоительного препарата. Через несколько минут она впала в полусонное состояние и стала совершенно безразлична к происходящему.
— Быстрее, Володя, а то могут с минуты на минуту прийти за тобой, — припугнул россиянина Тир. — Вещей никаких не берите. Скорее в машину.
В полночь два автомобиля отъехали от дома и помчались в неизвестном направлении…
* * *
Следует заметить, Резун был уверен, что англичане его примут в самом разгаре «холодной войны» и выдадут вид на жительство. А со временем он и его семья станут подданными Великобритании, обретут новое гражданство.
В квартире остались водительские удостоверения, дипломатические паспорта, одежда и другие предметы, свидетельствующие о торопливых сборах беглецов, а также коллекция обожаемых оловянных солдатиков. Бросил он и своих любимцев, предав их.
После исчезновения советского офицера с семьей западная пресса несколько дней молчала. Английские власти тоже не торопились обнародовать уже известный во всех подробностях им этот факт. Потом, спустя месяц, появилось сообщение о перебежчике Резуне, попросившем политическое убежище в Великобритании.
И началось…
Сначала его робкие интервью, выступления со статейками в периодике. Потом карманные книжечки с потоками лжи о личном составе ГРУ, спецназа, КГБ, и вот уже всплывает 350-ти страничная, набранная крупным шрифтом «для солидности», книга «Ледокол», где много такого, с чем можно поспорить, не согласиться, отвергнуть с негодованием из-за явной клеветы и пасквилянтства.
Именно спецслужбы навязали «круглолицему мальчику», «абсолютному нулю в разведке», «трусоватому по натуре человечишке и сексуальному извращенцу», как писала одна из западных газет, в качестве псевдонима святое для россиян имя — Суворов.
Кстати, Резун ездил к Чертову мосту, который преодолевал настоящий полководец Суворов, а не «закавыченный стратег». Этот визит, по-видимому, тоже повлиял на выбор псевдонима.
Через некоторое время загадочный советский военный разведчик был представлен читателям одной из ведущих английских газет как «крупный знаток войск спецназа и всей системы ГРУ, Генерального штаба ВС СССР». В спецназе он и дня не служил, туда с такими данными не брали.
Постепенно он рос, а вернее, его «растили» — и вот он уже стратег, рассуждающий о тонкостях войны, на которой не был, а задним числом вносил коррективы в приказы полководцев.
Стратегические исследования» Резуна фактически не его мысли. У читающих создавалось такое впечатление, что все уже где-то и когда-то читалось в книгах и статьях, вышедших на Западе. А книга «Ледокол» была нужна нашим противникам, замаячили горизонты окончания «холодной войны» из-за активной работы «пятой колоны» внутри страны.
Специалисты идеологических операций сделали ставку на «труды историка» Виктора Резуна. Обращал на себя внимание тот факт, что почти вся «суворовская» стряпня писана под диктовку разных авторов. Не надо быть опытным лингвистом, чтобы прийти к выводу, что у книг «Аквариум», «Ледокол», «Тень победы», «Последняя республика», «День «М» и других разные авторы, так как они написаны разными стилями изложения. Это они пытаются создать оригинального мыслителя из маленького, случайного человека в разведке.
Как бы его не превозносили зарубежные «специалисты» по ГРУ как разведчика — чуть ли не от Бога, но сама объективная оценка самого себя у человека появляется в экстремальной ситуации.
Так давайте поверим автору «Аквариума» Виктору Резуну в правдивость одной фразы:
«Я знаю, что если меня в Академию (ГРУ. — Авт.) примут, то это будет большая ошибка советской разведки».
* * *
Эмоционально, но точно оценил в стихотворной форме предательство его бывший коллега по Швейцарии. Вот фрагмент этого опуса, ходившего по ГРУ:
Когда «Аквариум» творил
И лгал без совести и чести,
Ты душу ложью отравил
И предал тех, с кем клялся вместе.
А сочиняя «Ледокол»,
Став предан Геббельсу без лести,
В грехах Иуду превзошел —
Живых и павших обесчестил.
Что представляешь ты собой.
Твои поступки показали —
Трус, лжец, разведчик никакой,
Не ты — тебя завербовали…
Хотелось бы еще сказать несколько слов по адресу предательской «правды» Резуна. Вот он, как разведывательный гуру поучает:
«Вербовка — сложное дело. Как охота на соболя. В глаз нужно бить, чтобы шкуру не испортить. Но настоящий охотник не считает трудностью попасть в соболиный глаз. Найти соболя в тайге — вот трудность».
Не нашел он «соболя» в Швейцарии, его самого, как зверя подстрелили английские охотники. А в «Аквариуме» играет мускулами, показывает смелость и мужество в общении с иностранцами. Это почти из серии анекдотов: я участвовал в бою со стороны, я трижды ранен в грудь родного брата…
Послушать этого петушка, прямо-таки перед нами вундеркинд, родившийся для разведки и навербовавший корзину негласных помощников из числа иностранцев и бизнесменов, военных и политиков. А как оказалось, ничего он не сделал как военный разведчик, а как предатель сдал людей, нарушил присягу, продал секреты и собственную совесть.
Звучат пронизанные бахвальством слова:
«…откуда Славе знать, что это я ему операцию придумал».
Речь идет о планах вербовки офицера 6-го американского флота. Не бред ли пошел кругами после оперативной фантазии Фурлонга о его «брате-подводнике»?
Или же другой кивок в свою сторону:
«Смотрит на меня шпионская братия, дорогу уступает».
Ах, как хочется примазаться к тем, кто действительно своим умом, выстроенной логикой, мужеством и стальным характером мог убедить процветающего американца развернуться в сторону военной разведки нашей страны. И таких, к счастью, в ГРУ было, есть и будет большинство. Этот же бред Резуна — исключение из правил.
Трижды прав бессмертный Сент-Экзюпери, сказавший, что истина — это не то, что можно доказать, это то, чего нельзя избежать. Измены можно было избежать, поэтому в доказываемую Резуном «истину» поверят только люди-легковеры или ненавистники Отчизны.
* * *
В горбачевском Союзе и ельцинской России заказную идеологическую жвачку «суворовщины» стали активно производить некоторые издания. Критика и газеты того же толка захлебывались от восторга. Они радовались пасквилянту и хотели, чтобы он как-то побольнее лягнул нашу страну.
В трех номерах журнала «Нева» печатался «Аквариум». В № 6 за 1991 год в предисловии к писанине Резуна есть такие слова:
«Книга, которую сегодня предлагает «Нева», написана профессиональным (??? — Авт.) разведчиком. Автор рассказывает о закулисной, черновой и порой весьма жесткой системе подготовки профессионального разведчика. Все это описано с детальным знанием дела…»
Другой специалист по ГРУ, предатель, генерал-майор КГБ О. Калугин, тоже решил осчастливить автора книги своей оценкой. Он говорит, что перед нами «добротная, написанная не без искры божьей книга, читаемая с интересом и сочувствием. Она раскрывает еще одну малоизвестную сторону нашей жизни, долгие годы скрытую завесой секретности, мифической героикой и просто обманом».
А вот отзыв о «Ледоколе» германской газеты «Ди Вельт» от 23 марта 1989 года:
«Эта книга написана профессиональным разведчиком, а не историком, и это резко повышает ее ценность. Советские товарищи и их западные друзья будут в дикой ярости…Не слушайте их, читайте «Ледокол». Это честная книга».
Прочтя эти книги и отзывы на них, Стороженко вспомнил о словах Джона Кеннеди, сказанных им в запальчивости на одной из пресс-конференций:
«Русских войной нельзя взять. Их надо разлагать изнутри, и для этого надо использовать три фактора: водку, табак, разврат».
Забыл американский президент сказать о четвертом факторе — предательстве. Его, к сожалению, у нас было много на протяжении многовековой истории, и не только советского периода.
Ложь на каждом шагу. Сплошные попытки играть роль великого стратега в разведке при серой посредственности, путем одурачивания простаков-читателей.
Не один год автор общался с личным составом войск спецназа ГРУ, к которым «великий их знаток» не был допущен даже на пушечный выстрел, но он пишет о них очередную глупость:
«Кукла — это преступник, приговоренный к смерти. Тех, кто стар, болен, слаб, кто знает очень много — уничтожают сразу после вынесения приговора. Приговоренных к смерти более продуктивно используют. Один из видов такого использования — сделать его куклой в спецназе. И нам хорошо, и ему. Мы можем отрабатывать приемы борьбы, не боясь покалечить противника, а у него отсрочка от смерти получается».
Зайдя как-то на участок к офицерам этого управления, автор показал данную выписку. Реакция у всех была однозначной:
— Шизофрения, чушь, наивность, злонамеренность! Расчет на простаков! Да и сам автор, как чекист с высшим юридическим образованием, знал, что это элементарный блеф.
* * *
Врал Резун и по поводу инструктажа в военном отделе ЦК КПСС. Автору часто приходилось по роду службы общаться с начальником управления кадров ГРУ вице-адмиралом К. Лемзенко. Он назван «писателем» в книге «генерал-полковником». В описанное «сочинителем» время он еще работал на Старой площади и действительно инструктировал капитана — горе разведчика перед поездкой за рубеж. Тот инструктаж, какой описан Резуном, Лемзенко не подтвердил, а только заулыбался, заметив при этом: «Что может сказать профан и лгун в разведке?»
А вот как повествует Резун: слова, якобы сказанные Лемзенко:
«Сегодня 23 августа. Эту дату, капитан, запомните на всю жизнь. С этого дня вы входите в номенклатуру, мы поднимаем вас на очень высокий этаж — в номенклатуру ЦК.
Помимо прочих исключительных привилегий вам предоставлена еще одна: с этого дня вы не под контролем КГБ. С этого дня КГБ не имеет права задавать вам вопросы…предпринимать какие-либо акции против вас. Гордитесь доверием…каждый, самый незначительный офицер ГРУ — сверхчеловек по отношению ко всем остальным. Пока вы в нашей системе, — вы обладаете колоссальными привилегиями…когда имеешь молодость, здоровье, власть, привилегии — об этом забываешь. Но вспомнишь об этом, когда ничего уже нельзя вернуть. Некоторые из них бегут на Запад в надежде иметь великолепную машину, особняк с бассейном, деньги. И Запад им действительно много платит. Но, получив «Мерседес» и собственный бассейн, предатель вдруг замечает, что все вокруг него имеют прекрасные машины и бассейны. Он вдруг ощущает себя муравьем в толпе столь же богатых муравьев. Он вдруг теряет чувство превосходства над окружающими. Он становится обычным, таким, как все. Даже если вражеская разведка возьмет этого предателя на службу, все равно он не находит утраченного чувства превосходства над окружающими, ибо на Западе служить в разведке не считается высшей честью и почетом…»
Да простит меня читатель за длинную цитату Резуна. Все в ней поставлено с ног на голову, поэтому без комментариев.
Приехав как-то ГРУ, автор зашел к одному из начальников управления стратегической разведки, участнику минувшей войны, хорошо знавшего Резуна, и попросил поделиться впечатлениями.
— Не скрою, ножницами он работать умел. Ты послушай, сколько в этом пигмее злости на свою профессию, которая не пошла у него, и на тех далеких разведчиков, пострадавших в годы сталинских репрессий. Он пишет: «…кровавая чистка советской военной разведки не ослабила ее мощь. Наоборот, на смену одному поколению приходило новое, более агрессивное. Смена поколений, — вроде как смена зубов у акулы…Чем больше становится мерзкая тварь, тем больше зубов в ее отвратительной пасти».
А сколько претензий на роль арбитра высочайшего ранга! Например, о книге маршала Жукова он говорит, что она написана для умственно неполноценных людей. А дальше: поучения, издевательства, бестактность по отношению к тем людям, которые не могут возразить желторотому мерзавцу.
По существу его книги разные по стилю, т. е. явно писаны не только спецслужбами. Они набиты сталинскими изречениями и авторскими восклицаниями.
И еще автора интересовало мнение о «трудах» Резуна одного из умнейших людей в военной разведке, опытнейшего аналитика, человека с широчайшим кругозором, доктора военных наук, контр-адмирала А. Римского.
Встретились в его кабинете, тепло обнялись, выпили по чашечке кофе, закурили. Николай достал диктофон и начал записывать рассказ:
«…Нету у меня веры к нему, потому что книги писаны разными авторами. «Автор» «Аквариума» дошел в армии до командира взвода. Это очень низкий порог, чтобы рассуждать стратегически. Даже наша академия тех знаний не дает, какие он выплеснул на страницы своих книг. Я прослужил более двадцати лет в центральном аппарате военной разведки и не знаю досконально всей структуры ГРУ и отдельных его подразделений. В разведке существует непреложное правило, — знай только то, что тебе положено, и что от тебя требуют руководители, и не лезь в те вопросы, которые тебя не касаются.
Поэтому в книгах Резуна сборище всевозможных инсинуаций и спекуляций о ГРУ, имеющих широкое хождение на Западе не одно десятилетие. Так что ничего нового для меня он не сказал. Книга «Аквариум» изобилует импортными данными с «бородой».
Даже учитывая определенное количество подонков, предавших свою службу, можно с уверенностью констатировать, что, во-первых, они много не знали; во-вторых, то, что от них получает противник, не афишируется в целях сокрытия степени осведомленности о советской военной разведке. А вот то, что в их бульварных листках публикуется, как раз и составляет основу его книги «Аквариум».
Что же касается книги «Ледокол», то он ее якобы задумал в 1968 году. А сбежал на Запад дескать только потому, что хотел в спокойной обстановке поработать над книгой… В отличие от первой книги в «Ледоколе» затрагиваются серьезные военно-стратегические вопросы, о которых говорили еще во времена Черчилля.
Подобных публикаций на Западе полно, поэтому идеи, скажу сразу, не Резуна. О них мне еще в первой командировке рассказывали западные немцы — историки, лояльно настроенные к нам и не верившие желтой прессе. На эту тему за рубежом написаны сотни книг, где СССР выставлен монстром, жупелом, агрессором. Другое дело, мы их не знали, их не печатали у нас.
Такой же «исторический» подход, как у Резуна, не выдерживает никакой критики.
Во-первых, Сталин после договора, подписанного Молотовым и Риббентропом, вообще уверовал в отсутствии угрозы со стороны Германии. Во-вторых, он ждал нападения Японии. А в-третьих, Гитлер создал группировку своих сил на востоке в течение каких-то месяцев, и план «Барбаросса» претерпел несколько модификаций, но идея его осталась неизменной — в ходе блицкрига разбить СССР.
Могу четко сказать, что «Аквариум» — это плод труда сотрудников английской разведки, а вот «Ледокол» готовили специалисты центров и институтов стратегических исследований. А сам Резун говорит, что у него «пустая душа» — с этим я согласен, а вот с тем, что у него «мозг переполнен номерами дивизий» — не согласен, просто блефует.
Есть, конечно, и личный вклад Резуна в книги: вставные междометия, пустые восклицания, ядовитые вопросики… Они — как дежурные улыбки. Я повторяю, его источники не выдерживают критики: то он ссылается на письма читателей, которые не идентифицируются, то идут ссылки на отца типа «мой папа в кругу своих рассказывал», то использует мемуары участников войны, выворачивая фактуру на изнанку. Ярким примером может служить фальшивая трактовка воспоминаний Константина Симонова.
Часто Резун ссылается на работу в архиве ГРУ во время учебы в Военно-дипломатической академии. Архивы разведки — это святая святых любой спецслужбы. Они молчат десятилетиями, а то и столетиями. Так вот, ни в одном учетном журнале фамилии Резуна за время учебы обнаружено не было. Кто-кто, а архивисты военной разведки знают толк в допуске к своим материалам. Даже такой известный человек, гордость советского спорта, как Юрий Власов, прежде чем попасть поработать с документами своего отца — военного разведчика, прошел через десятки чиновничье-номенклатурных и режимно-правовых фильтров при прямой санкции министра обороны и председателя КГБ. И это при явной заинтересованности политического руководства страны иметь такую книгу, как «Особый район Китая».
А тут никому не известный младший офицер легко и просто преодолевает режимные препоны и работает с секретными архивами ГРУ стратегической разведки. Не нонсенс ли? А чего стоят письма некого Кадыгрова (других данных нет. — Авт.) из Аргентины, служившего накануне войны «старшим лейтенантом на призывном пункте в Минске»! Именно он и «поведал» якобы автору о сенсационных пакетах: «Вскрыть в день «М». Пойди его найди…
Каждый военный знает, что конверты с мобдокументами являются совершенно секретными особой важности. Но ведь речь в них должна идти о более ранней дате, чем 22 июня 1941 года. Но где они, эти документы? Хотя бы один? С учетом наших неудач и повального отступления в начале войны, а иногда и прямого предательства штабных офицеров, не могло же так случиться, чтобы такой компромат о наших агрессивных планах «броска на Запад» не попал бы к немцам. И мог ли он остаться до сих пор невостребованным ни западными журналистами, ни отечественными историками — исследователями войны? Конечно — нет! Значит, таких документов не было в природе…
О вброшенной фальшивке СМИ Резуном о том, что у советского руководства был план нападения на Германию, подписанный Сталиным можно сказать одно: предатель слышал звон да не знал, где он.
По свидетельству военного историка В.А. Анфилова, который в 1965 году встречался Г.К. Жуковым, вопрос о нападении СССР на Германию никогда в прямой постановке не стоял. Вот как пояснил это «открытие» Резуна маршал Победы:
— Идея предупредить нападение Германии появилась у нас с Тимошенко в связи с речью Сталина 5 мая 1941 года перед выпускниками военных академий, в котором он говорил о возможности действовать наступательным образом.
Это выступление в обстановке, когда враг сосредотачивал силы у наших границ, убедило нас в необходимости разработать директиву, предусматривавшую предупредительный удар. Конкретная задача была поставлена А.М. Василевскому.
15 мая он доложил проект директивы наркому и мне. Однако мы этот документ не подписали, решили предварительно доложить его Сталину. Но он прямо-таки закипел, услышав о предупредительном ударе по немецким войскам.
«Вы что, с ума сошли, немцев хотите спровоцировать?» — раздраженно бросил Сталин.
Мы сослались на складывающуюся у границ СССР обстановку, на идеи, содержавшиеся в его выступлении 5 мая…
«Так я сказал это, чтобы подбодрить присутствующих, чтобы они думали о победе, а не о непобедимости немецкой армии, о чем трубят газеты всего мира», — прорычал Сталин.
Так была похоронена наша идея о предупредительном ударе…
Стыдно «военному стратегу, профессионалу-разведчику и маститому писателю» по Буковскому с погонами старшего лейтенанта не знать этой давно уже обнародованной истины. А тот материал, что ему всучили англичане, дурно пахнет.
А утверждение Резуна, что плакат И. Табидзе «Родина-мать зовет!», песня А. Александрова «Священная война» были созданы задолго до начала войны.
А разве не плод досужих домыслов его утверждение, что писатели были призваны в армию заранее, опять же, до войны. Документы того периода опровергают грязную стряпню предателя…
* * *
Многие, с кем общался автор в ГРУ, рассуждали примерно так, что при его-то результатах в «разведывательной работе» надо годы отмываться, а может, и всю жизнь и стыдливо хранить гробовое молчание. Так нет, полез в стратеги военной разведки, поднатужился в своем укрытии и решил провести ревизию Великой Отечественной войны. Советский солдат поставил точку в этой тяжелой войне своей Победой. И этим гордиться надо, а не принижать ее ради сомнительной славы ниспровергателя истории.
Поэтому автор считает, что вся писанина Резуна заправлена ложью с добавками невежества и безграмотности в военном деле, в котором действительно он был профаном. Подучить его могли только в Англии педагоги из тамошней разведки, если не считать полученных знаний от коллекционирования великовозрастным игруном оловянных солдатиков, которых тоже предал, оставив коробку с ними на квартире после поспешного бегства.
Сам автор считал, что если он когда-либо будет писать книгу о своей службе, то обязательно выскажется и о Резуне для тех читателей России, которые приняли на веру варево подонка, от которого отказался даже отец.
«Мой отец, — напишет Резун, — был моей первой жертвой. Я у него просил прощения. Он меня не простил. И я снова прошу прощения у своего отца. Перед всей Россией. На коленях…»
Отец не простил до самой кончины. Россия, которую он предал, тоже не сможет это сделать, ибо нет прощения изменнику, тем более, военному в ипостаси офицера-разведчика.
Перебежчик из российской разведки
Перебежчик из российской разведки Общепринято — предателей не стоит рекламировать. Они своими гнусными действиями перечеркивают память о себе, но есть одно «но», которое требует, чтобы те, кто занимается кадровыми вопросами и контрразведкой лишний раз на примере

Резун продолжает разыгрывать из себя жертву тоталитарного режима, конечно, невинно пострадавший. Он по-прежнему уверяет всех, что российские спецслужбы ведут охоту на него, поэтому ему нельзя ни на мгновение не терять бдительности, быть крайне осторожным. Раньше за ним охотился КГБ, теперь ФСБ и ГРУ, разумеется, с целью убить. А опыт в этом деле у них имеется огромный. В чем-чем, а в этом они поднаторели.
Его хотят убить, как убили Березовского, как убили Скрипаля, как убили Бандеру, как убили Троцкого, как…Конечно, он войдет в пантеон жертв российского террора. Но умирать ему не очень хочется.
Время от времени, выходя из дома, он надевает парик (у него их великое множество, целая коллекция), темные очки, порой наклеивает усы и бороду, и берет тросточку.
В другой раз он выходит без всякого грима. Забывает? Или уверен, что в этот раз за ним не следят? Гуляет спокойно, сидит в пабах, в кафешках. Даже не оглядывается по сторонам. Встречается время от времени с журналистами, иностранными или из либеральной российской оппозиции. Интервью он любит давать. Если у него долго не бывает журналистов, это его расстраивает. Больше всего он боится забвения, того, что о нем перестанут говорить.
Забвение уже угрожает ему. На телевидение и радио перестали звать. И журналисты раз в год под расход. Новых тем-бомб не осталось. Всё уже перебрал, обо всем написал. Напиши хоть книгу о том, что Сталин и Жуков были людоедами, никто уже этого читать не будет. Лишь пожмут плечами: «Да мы об этом давно знали. Тоже мне открытие сделал!» Западного обывателя уже ничем не поразишь: никакими российскими ужасами.
Выросла целая плеяда таких русофобов, на фоне которых он выглядит бедной Золушкой. В них столько молодого азарта, агрессии и звериной ненависти к стране, где они родились. Разве если только ГРУ отравит его, как Скрипаля, он снова замелькает на первых страницах. Но славы такой ценой ему не хочется. Как говорится «чур меня»!
Звездный час далеко позади. Он чувствует себя ненужным. Его выжали, как губку, и отбросили за ненадобностью. На Западе его сочинения стали неинтересны. Да и в России его популярность упала. О прежних многосоттысячных тиражах приходится только мечтать.
С ностальгией он вспоминает благословенные девяностые годы. Это был лучший период его жизни. Это были времена, когда было повальное увлечение чернухой. Книги его, как пирожки, разлетались по необъятным просторам бывшего Советского Союза. И друг степей калмык, и ныне дикий тунгус качали головой: ай, какой Сталин – бяка, ай, какая это ужасная страна, в которой нам так не повезло родиться и жить. Как хорошо, что Союза не стало, а Резун из предателя превратился в пророка, к слову которого прислушивались и считали чуть ли не последней инстанцией в вековечном споре, что есть такое Россия.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ЛЕТЧИК-ПРЕДАТЕЛЬ ВИКТОР БЕЛЕНКО
Виктор Иванович Беленко (род. 15 февраля 1947, Нальчик) — советский лётчик-перебежчик. 6 сентября 1976 года перелетел в Японию на перехватчике МиГ-25П и передал иностранным властям самолёт со множеством секретной на тот момент аппаратуры на борту. Получил политическое убежище в США, а позже американское гражданство.

Перефразируя библейское выражение, можно сказать: пути предательства неисповедимы. Одни уже с младых ногтей начинают предавать направо и налево. Предательство, измена для них становится образом жизни. Они просто не могут иначе. Тогда это уже будут не они.
В других же ничто не предвещает предательства. Жизнь их складывается довольно успешно, они ответственно относятся к своим обязанностям. И карьера у них идет неплохо. И окружающие их характеризуют положительно. И вдруг, как гром среди ясного неба, предательство. Все, кто знали этого человека, шокированы, недоумевают. А может быть, здесь какая0нибудь ошибка?
Посмотрите на эту фотографию. Симпатичный молодой человек. Опрятный, подтянутый в армейской форме. Выглядит, как и положено, офицеру. Такие молодые люди не могут не нравиться девушкам. И только взгляд из-под бровей, тяжелый и недоверчивый, который отталкивает, не пускает к себе, говорит «Я вам не верю». В прочем, это субъективное впечатление. Другой не найдет ничего здесь подобного.
Психоаналитики причины психических отклонений, фобий ищут в прошлой жизни человека, в его детстве, чуть ли не с родовых травм. Что же заглянем в детство нашего персонажа. Быть может это что-то объяснит.
Ранние годы
У нашего персонажа, несомненно, была детская травма. Родился он в Нальчике 15 февраля 1947 года в рабочей семье. Родители постоянно не ладили друг с другом. И уже в колыбели он стал свидетелем постоянных скандалов. Порой дело доходило до рукопашной. Ребенка это пугало. Он плакал. Но отца с матерью это не останавливало. Ему не исполнилось и двух лет, как они развелись. Матери было не до сына. Она была в поиске нового партнера. Маленького Витю сдала родственникам, у которых не было детей. И поэтому они без возражений взяли мальчика на воспитание. Отец же его женился вторично и забрал сына в новую семью. Так что к матери у Вити всегда было негативное отношение.
Отношения с мачехой не складывались. Нет, она не кричала на него, не наказывала, даже баловала. Но у Вити она сразу вызвала отторжение. Она стояла между ним и отцом. Как-то отец сказал ему:
- Ты должен называть ее «мамой».
- А разве она мне мама? – возмутился Витя.
- Видишь ли, сынок, мама необязательна та женщина, которая родила тебя. Она заботится о тебе по-матерински, любит тебя. Многие дети мечтали бы о такой маме.
Витя промолчал. Даже не кивнул. Но называть ее мамой не стал. Она так и останется для него мачехой. Навсегда. И почему он чужую тетку должен считать мамой. Лучше, если у него вообще не будет мамы.
А вот в школе ему понравилось с первых дней. Сначала его посадили на заднюю парту. Он попросил учительницу пересадить его на переднюю. Учительница спросила почему, многие дети, напротив, хотя сидеть на задних партах и чувствуют там себя свободнее.
- Разве можно с задней парты что-нибудь хорошо узнать? – сказал Витя. – Чем ближе к доске и к вам, тем лучше будешь учиться.
Учительнице понравились его слова. Она пересадила его на переднюю парту.
Витя понял уже в начальных классах, что школа – это то место, где можно показать, что ты лучше всех.
Он презирал балбесов и двоечников, но открыто этого не показывал. Могли и побить. В седьмом классе у него появилась симпатия: девочка из параллельного класса. Они время от времени встречались по вечерам, бродили по вечерним улицам, но в тех местах, где их не могли встретить одноклассники. А как-то поцеловались. Говорили о будущей жизни. Оля хотела, чтобы у нее было двое детей. Витю семейная жизнь, дети, кухня как-то не интересовали.
Как-то Оля спросила его;
- А кем ты хочешь быть? Ну, когда вырастишь. У тебя есть мечта?
- Я уже сейчас хочу. Подними голову!
Она посмотрела на него. Шутит что ли? Зачем: но подняла. Может быть, какой сюрприз?
- И что?
- Ну, что ты видишь? – спросил Витя. Он тоже задрал голову и смотрел вверх.
- Ничего. Небо. Облака.
- Как же ничего? – возмутился Витя. Сердито посмотрел на Олю. Какие всё же девчонки глупые. – Там космос. Понимаешь, космос? Необъятная вселенная. Бесконечные миры! Там Луна, Марс, Венера, Солнце, галактики, мириады звезд, Млечный Путь…
- И что?
- А то, что я стану космонавтом. И отправлюсь в космос. Когда я вырасту, уже будут такие ракеты, на которых можно будет лететь к самым далеким звездам. Я побываю на Луне, на Венере, отправлюсь к другим галактикам. Вот ради чего стоит жить!
-- Какая у тебя великая мечта!
- Вот помнишь по истории древнего мира? Боги жили на вершине горы Олимп. Это самая высокая гора в Греции. Греки никогда не поднимались на ее вершину, поэтому там поселили своих богов. Гора-то эта чуть больше четырех километров. Потому что выше горы в Греции не нашли. Космонавт летит над Землей на высоте в несколько тысяч километров. Даже в самый сильный телескоп никакого Олимпа он не увидит. Земля из космоса видится размером с тенистый шарик. Вот такусенький, маленький! Никаких могущественных олимпийских богов они не видят. Так кто же спрашивается могущественнее из них? Космонавты, ведь так же? Вот настоящие боги! Ты понимаешь это?
Глаза Вити горели, щеки раскраснелись, он махал руками. «Не сумасшедший ли он?» - подумала Оля.
Учился он хорошо, ходил в хорошистах и отличниках. В 1965 окончил среднюю школу с серебряной медалью. До призыва в армию работал на предприятиях Омска. Поступил в мединститут и одновременно занимался в аэроклубе ДОСААФ. Тяга к небу пересилила медицину. Постоянно оббивал порог военкомата. Просил, чтобы его направили в летное училище. Характеристики у него были хорошие, спортсмен, физически подготовлен. В авиации такие парни нужны. Тем более, что мечта у него. Вон как глаза горят! Получил направление на учёбу в лётном училище.
Служба в Вооружённых Силах
В США есть музей ЦРУ. Там среди памятных экспонатов можно увидеть удостоверение летчика Виктора Беленко. Для ЦРУ это знаковая реликвия. Предательство Беленко и вся его последующая работа на американское разведывательное агентство здесь считают здесь считают своим величайшим успехом.
Но пока наш герой молод, наивен и даже в самом фантастическом сне не смог бы увидеть такого.
Прежде чем отправиться в армию, чтобы отдать долг стране, Виктор успел поработать на нескольких предприятиях города Омска. На протяжении целого семестра Беленко обучался в Омском медицинском институте, вместе с тем успевал заниматься в аэроклубе ДОСААФ. 1967 год ознаменовался тем, что Виктор смог поступить в Армавирское высшее училище летчиков. Именно его он успешно окончил спустя 4 года.
Вот он и сделал первый шаг к своей мечте. Все космонавты начитали с летного училища, становились летчиками-испытателями, летали на самых новейших моделях. Из них отбирались кандидатуры в отряд космонавтов. Учился он старательно, на лекциях преподавателей был само внимание, к каждому семинару тщательно готовился. И преподаватели не могли не заметить такого курсанта. Все характеристики его положительные. А вот с товарищами… Нет, не то, чтобы не складывались отношения. Вроде бы все было нормально. Его даже уважали, но чувствовали в нем вот эту черту: карьеризм, стремление понравиться начальству.
Лётчик-инструктор в Ставропольском высшем военном авиаучилище.Виктор характеризовался как отличный офицер. Член КПСС. Избирался членом комсомольского и партийного бюро. Каково же было его разочарование, когда после окончания училища, его направили в отдаленный гарнизон. Разве об этом он мечтал? Как можно показать себя в Тмутаракани? Он надеялся на Академию, после окончания которой он стал бы полковником, а там и рукой подать до генерала. А тут лейтенантик где-то там на задворках. Почему его судьбу решали какие-то дуболомы в кабинетах? Он всех умней, всех способней на курсе, он не такой, как все. А к нему отношение такое же, как и ко всем. Но он докажет, что это не так. Наступит его время.
В 1975 году переведён на Дальний Восток. В должности старшего лётчика летал на истребителе-перехватчике МиГ-25П.
Эта была новая модель советского истребителя. И к полету на нем допускались только опытные летчики. Так что никто Беленко не зажимал. У командования он был на высоком счету.
Все служебные характеристики и аттестации, полученные Виктором Беленко на протяжении всей его армейской карьеры, говорили о нем как о человеке положительном.
У Беленко имелись основания быть недовольным своим служебным положением. Срок выслуги в воинском звании старший лейтенант у него окончился 10 января 1976 года, однако до сентября звание капитан по нерасторопности командования он не получил (массовое присвоение очередных званий советским военнослужащим происходило либо ко Дню СА и ВМФ в феврале, либо ко Дню ВОСР в ноябре). Обещанная должность начальника штаба эскадрильи давала ему право на поступление в академию, куда он очень стремился.
Вот тогда и появляются обидные мысли о том, что его не ценят и в этой стране он не сможет добиться того, о чем мечтал. Где-нибудь за границей таких летчиков, как он, носили бы на руках. И в свои годы он имел бы звание не ниже полковника. Но всё в его руках. И он может и должен изменить свою судьбу. Плыть по течению и довольствоваться тем, что у него есть, он не намерен. Нужно что-то предпринять резкое и решительное. Но что? Рождаются разные варианты.
Скоро начались первые сложности: специалисты, которые впоследствии изучали поведение Беленко как в службе, так и в быту, отмечали, что у Виктора Ивановича неоднократно складывались различные конфликтные ситуации, в основном с командованием. Он даже обращался с рапортом, в котором просил уволить его из Советской армии. Причина была банальной и даже пошлой: летчик писал, что не желает служить плечом к плечу с теми командирами, которые не могут перестать злоупотреблять спиртными напитками. В 1975 году молодой офицер попросил перевести его на Дальний Восток. Тогда он получил назначение в истребительный авиаполк 11-й отдельной армии ПВО. Ему досталась должность старшего летчика, Виктор Беленко летал на истребителе-перехватчике МиГ-25П.
Прошло всего шесть месяцев после того, как офицер Беленко попал на новое место службы. Здесь он зарекомендовал себя исключительно с положительной стороны, весьма успешно сумел пройти курс переподготовки, получил должность исполняющего обязанности начальника штаба эскадрильи, стал заместителем секретаря местного партийного бюро. Сослуживцы отмечали: к служебным обязанностям Виктор Беленко относился на удивление добросовестно, у него никогда не возникало проблем с командованием, пилот не высказывал недовольства неустроенностью своей жизни. Правда, спустя непродолжительное время, в середине лета 1976 года, однополчане начали замечать определенные странности в поведении летчика: Виктор Иванович стал слишком взвинченным, нервным. Довольно болезненно он перенес задержку присвоения очередного воинского звания.

Лето и осень 1976 года выдались насыщенными разнообразными авиационными инцидентами для СССР и стран социалистической ориентации, куда недавно прибыли советские самолёты.14 июня лётчик ВВС Сирии флайт-лейтенант Махмуд Муслех Ясин перелетел на своём МиГ-23 в Ирак, а 17 июля другой сирийский лётчик, прославленный герой Войны Судного дня капитан Абдул Кадар аль-Терманини сбежал туда же на МиГ-21.Через семнадцать дней после успешного побега Беленко сбежал на самолёте Ан-2 в Иран лейтенант запаса Валентин Зосимов. В «Нью-Йорк Таймс» сентябрь 1976 года был назван «национальным месяцем бегства» из СССР. (Википедия).
Расследованием дела перебежчика занималась специальная группа КГБ. В процессе выяснения обстоятельств предательства было опрошено более 150 сослуживцев, приятелей, родственников, в том числе и супруга, которая осталась в СССР.В результате выяснилось, что Беленко интересовался западным уровнем жизни. В одной из бесед он сказал, что в Америке нагрузка у военных летчиков меньше, а условия службы и оплата лучше, чем у советских. Жена Беленко: муж осуждал летчика-перебежчика Сафронова, угнавшего самолет в Иран и запрещал ей вести переписку с проживающей в Италии подругой. Версия о том, что советского пилота завербовали заранее, не подтвердилась. Западные и японские СМИ раздували эту теорию для пропагандистских целей. Метеоусловия были простыми, Беленко был квалифицированным пилотом и всегда мог сориентироваться по солнцу или береговой линии. Пилот держал прямой курс на японский остров Хоккайдо. Уйдя с учебной зоны, он снизился до 250 метров и так пролетел 130 километров, чтобы уйти от радиолокационных систем.
Из квартиры пропали его паспорт, дипломы, свидетельства и прочие документы. У предателя часто возникали конфликты с командованием на почве недовольства службой. Однажды он подал рапорт о нежелании служить под началом командиров, злоупотребляющих алкоголем.


Не устраивало Виктора и его карьера. Срок выслуги в звании старшего лейтенанта у него истек еще зимой, звания капитана из-за халатности командования он так и не получил. Не получалось поступить и в академию, куда Беленко очень стремился. С июля месяца сослуживцы заметили нервозность и вспыльчивость Виктора, перед последним вылетом он был бледен, его руки тряслись. Следствие пришло к выводу, что пилот Беленко совершил предательство в корыстных целях. Он знал, что западные страны с радостью примут не только пилота, но и его боевую машину, самый современный на то время МиГ-25, прозванный американцами «Летучей лисицей». Самолет был «билетом» Беленко в новую жизнь. В СССР пилот был обвинен в измене Родине и ему заочно вынесен приговор–расстрел.
Побег из Советского Союза


6 сентября летчик Виктор Беленко и его напарник поднялись в небо для того, чтобы выполнить тренировочное управление. Оба самолета не были вооружены. Беленко заранее подготовил примерный маршрут побега, а его истребитель был заправлен «под завязку». В какой-то момент Виктор Иванович понял – пора. Он оторвался от напарника, снизился до предельно малой высоты и направился к японским берегам. Ему пришлось идти на максимально небольшой высоте – около трех десятков метров. Делал он это вполне осознанно, ведь на первом этапе полета его могли засечь радары – как советские, так японские. Японские авиадиспетчеры были застигнуты врасплох: они абсолютно внезапно заметили самолет, который поднялся до шестикилометровой высоты. Разумеется, были неоднократные попытки установить контакт, ни одна из них не увенчалась успехом. Летел Беленко по памяти, предварительно он внимательно изучил карты. Первоначально в его планы входила посадка в одном месте, однако топливо заканчивалось, срочно нужен был аэродром для того, чтобы приземлиться. Японцы поняли, что происходит, лишь после того, как Виктор Беленко посадил самолет. Им пришлось иметь дело с летчиком-перебежчиком, который «шел в комплекте» со сверхсекретным истребителем. Разумеется, провинциальный аэропорт в одно мгновение наводнили представители различных спецслужб. Специалисты ЦРУ просто не могли поверить своему везению.
Разумеется, в воздух тут же поднялись дежурные вертолеты, однако немного позднее удалось выяснить: летчик попросту обманул радары, он пошел на снижение, имитируя таким образом падение, а затем просто скрылся за большой сопкой и углубился в воздушное пространство Японии.
Углубившись в воздушное пространство Японии, Беленко поднялся на высоту около 6000 м и был засечён японскими средствами ПВО; связаться с Беленко японцам не удалось, поскольку рация МиГ-25 была настроена на другую частоту. На перехват неизвестного нарушителя были подняты истребители, однако к моменту их появления Беленко вновь снизился и пропал с радаров. Беленко планировал совершить посадку на авиабазе Титосе, но из-за недостатка топлива был вынужден садиться на ближайшем аэродроме, которым оказался Хакодате.
Из-за недостаточной длины ВПП Хакодате МиГ-25 выкатился за пределы полосы и приблизился к границе территории аэропорта. Выбравшись из кабины, Беленко произвёл два предупредительных выстрела из пистолета — автомобилисты на близлежащей автостраде фотографировали происходящее.
Как это увидели японцы
События 6 сентября 1976 года разворачивались в духе американского блокбастера.. Аэропорт, разумеется, закрыли для полетов на несколько часов. Спустя несколько минут, когда к месту экстренной посадки прибыли представители гражданского аэропорта, молодой лейтенант-перебежчик Виктор Беленко (ему тогда было всего 29 лет) объявил: он намерен сдаться. Беглец запросил политического убежища в Соединенных Штатах Америки. Отметим, что побег офицера из Советского Союза был довольно нестандартным: обычно жители СССР запрашивали убежище в иностранном посольстве, которое находилось на территории родины, или же сбегали с корабля, когда тот заходил в иностранный порт.
В 9:15 японское радио передало, что самолёт МиГ-25П (бортовой номер «31»), пилотируемый советским лётчиком Беленко, совершил посадку в аэропорту Хакодате (остров Хоккайдо).
Беленко выбрался из кабины, выпрямился во весь рост, достал пистолет и, подняв его над головой, выстрелил трижды в воздух. Нет, таким образом он не хотел привлечь к себе внимание. К самолету уже и так неслись машины, бежали работники аэропорта, местная полиция. Более того, стреляя, он рисковал. Вооруженный летчик, еще и открывший огонь, мог быть воспринят как опасность.

- Это же МИГ-25! Самый опасный самолет русских! – произнес авиадиспетчер. Лицо его было бледным. На лбу выступили капельки пота. – Я даже мечтать не смел, что смогу когда-нибудь увидеть его в натуре.


Впоследствии японскими властями было сделано официальное уведомление, что Беленко попросил политического убежища. 9 сентября он был вывезен в США. Самолёт был разобран, подвергнут детальному изучению японскими и американскими специалистами и возвращён в СССР 15 ноября 1976 года (Беленко протестовал против возвращения самолёта, советуя американцам оставить его для изучения ещё на пару лет). Был снова собран, но к полётам не допущен и использовался в качестве учебного пособия в Даугавпилсском высшем военном авиационном инженерном училище ПВО им. Яна Фабрициуса.
Вообще, самолет, на котором Беленко пролетел более 600 км, и который теперь зарылся колесами в землю неподалеку от ограды японского аэродрома, являлся самой секретной советской боевой машиной. На Западе о его существовании узнали в 1970 году: разведывательные спутники, которые наблюдали в то время за советскими аэродромами (разумеется, военными), и обнаружили новый тип самолета, внешне напоминавший истребитель невероятных размеров. Больше всего западных военных экспертов насторожила слишком уж гигантская площадь крыла объекта. Кстати, для истребителя большая площадь крыла – огромное достоинство, ведь благодаря ней возникает мощная подъемная сила, а вес самолета равномерно распределяется по поверхности, то есть аппарат становится маневреннее. Военные эксперты внимательно изучили снимки, полученные с разведывательных спутников, и пришли к выводу: новая советская боевая машина обладает потрясающей маневренностью, к тому же она снабжена парой поистине огромных двигателей. Однако ряд вопросов оставался без ответа: какова максимальная скорость МиГ-25? Существовали ли на Западе боевые самолеты, которые могли сравниться с ним по своим скоростным показателям? Немного позднее о новом самолете сообщили и с Ближнего Востока. Так, весной 1971 года израильские радары заметили необычный объект. Он летел со скоростью, втрое превышающей скорость звука, на высоте около двадцати километров! Ни сами израильские военные, ни их консультанты из Америки прежде не видели ничего подобного. Когда спустя некоторое время самолет был обнаружен снова, военные Израиля приняли решение поднять истребители на перехват, однако скорости истребителей не хватило даже для того, чтобы приблизиться к загадочной цели. Именно тогда Министерство обороны США проанализировало всю собранную информацию и пришло к выводу, что имеет дело с весьма большой проблемой. Американские военные на 100 % были уверены в том, что самолет, обнаруженный военно-воздушными силами Израиля, – это та самая машина, которую спутники-шпионы заметили на советских военных аэродромах. Было очевидно: у Советского Союза появился невероятно скоростной и маневренный истребитель, по своим показателям превышающий те, что стояли на вооружении у всех мировых военно-воздушных сил. Тогда казалось, что этот самолет так и останется таинственной и очень страшной угрозой, правда, только в том случае, если не получится заполучить один экземпляр для его изучения. Проще говоря, если один из советских военных летчиков не сбежит, разумеется, прихватив с собой боевую машину.

В Японии уже никто не помнит русского летчика, предавшего Родину. Режиссер Акиро Мицумори по заказу канала Nexus снял о нем фильм. Знания, которыми обладал советский пилот, оказались очень ценными для американских специалистов, и они несколько лет вплотную с ним работали. За короткий срок перебежчик получил гражданство и натурализовался. Беленко преподавал в одной из американских военных академий и консультировал авиастроительные компании. На основе его рукописи была даже написана книга. После того, как его теоретические знания устарели, советский перебежчик читал лекции об СССР. Однако с развалом геополитического противника эта информация в штатах уже никого не интересовала. В 90-х пытался заниматься бизнесом. Но с бизнесом как-то у него не завязалось и разбогатеть ему не довелось. Хотя в Америке он не бедствовал. И мог себе многое позволить из того, чсто в Советском Союзе было для него недоступно.


Почему на это решился именно Беленко? На первый взгляд пилот МиГ-25 Виктор Беленко был вполне образцовым гражданином Советского Союза. Начать следует с того, что он был летчиком-истребителем, именно благодаря этому статусу у него имелись определенные блага, которые были недоступны рядовому гражданину Союза Социалистических Республик. Однако Виктор Иванович рано разочаровался в советской действительности, да и в личной жизни у него накопилось немало проблем. Несмотря на то что в семье был маленький ребенок, брак находился на грани распада. Виктор Беленко сомневался в преимуществах советского образа жизни, думал он и о том, что Соединенные Штаты Америки вряд ли являлись таким олицетворением зла, каким их представляли средства массовой информации СССР. В интервью 1996 года Виктор Иванович расскажет журналистам: «В те времена советская пропаганда рисовала Америку как испорченное, загнивающее общество, но у меня были сомнения на этот счет». Молодой офицер понимал: именно новый боевой самолет, на котором он тогда летал, и должен стать его билетом в счастливую жизнь. Часть, в которой служил летчик Виктор Беленко, базировалась в Приморье, на аэродроме с названием Чугуевка. От границы с Японией аэродром отделяло немногим более 600 км. Почему лейтенант выбрал именно Японию? Все дело в том, что, несмотря на высокие скорости и высотность, МиГ-25 был не самым удобным самолетом из-за большого расхода топлива. А потому добраться до ближайшей авиабазы Штатов без дозаправки было абсолютно невозможно. Даже сегодня не прекращаются попытки выяснить, что подтолкнуло молодого человека на такой немыслимый шаг. Военные обозреватели страны говорят: летчика-предателя Виктора Беленко отличала поистине сумасшедшая амбициозность, он считал, что его недооценивают. Это была самая настоящая паранойя самолюбия! Беленко переживал из-за того, что его грудь не увешана орденами, что его китель не украшают огромные звезды, а его снимки не публикуют на первых страницах газет и не вывешивают на доски почета.
Реакция властей
Аэропорт Хакодате с воздуха, 1976 год
28 сентября 1976 года в 12:05 по московскому времени ТАСС распространило пресс-релиз с текстом официальной реакции МИД СССР по поводу инцидента, где утверждалось, что, во-первых, В. И. Беленко совершил «вынужденную» посадку на аэродроме Хакодате, во-вторых, он был «вывезен» в США против своей воли, в-третьих, действия японской стороны в отношении как самолёта, так и пилота нельзя квалифицировать иначе как «недружественными» по отношению к СССР и «противоречащими нормам международного права». Двадцатью минутами позже вышел уточняющий материал ТАСС, в котором посадка Беленко в Хакодате описывалась как сделанная «при невыясненных обстоятельствах», публикации в западной прессе о том, что перелёт Беленко был преднамеренным, а не вынужденным, назывались «кампанией пропаганды», предположения на тему, что полёт Беленко, по всей вероятности, был побегом, названы «лживыми», официальный представитель МИД СССР Л. В. Крылов заявил: «Всё это ложь, от начала и до конца». Также Крылов заявил о том, что многочисленные требования СССР о встрече советских дипломатов с Беленко встречали отказ японской стороны без объяснения причин, а когда они, наконец, устроили такую встречу 9 сентября, то сделали всё, чтобы помешать советскому представителю побеседовать с Беленко наедине.
28 сентября в Москве состоялась пресс-конференция, на которую были привезены жена пилота Л. П. Беленко и его мачеха Л. С. Беленко, которые слёзно просили его вернуться, жена, в частности, заявила журналистам, что он «будет помилован, даже если допустил ошибку». В подтверждение этого представитель МИД СССР Л. В. Крылов сообщил, что «соответствующие официальные гарантии были даны компетентными советскими органами», назвав действия американских властей «равнозначными насильственному разделению семьи Беленко». Кроме того, и жена, и мачеха Беленко единогласно заявили, что он «патриот советской родины», назвав его «любящим мужем и сыном». Их заявления были растиражированы всеми официальными советскими печатными органами, а также по радио и телевизионным каналам СССР за рубежом в расчёте на то, что вести об этом дойдут до перебежчика. В тот же день советское правительство пригрозило Японии далеко идущими последствиями за несвоевременный возврат самолёта и начались переговоры между советской делегацией во главе с Министром иностранных дел СССР А. А. Громыко и Министром иностранных дел Японии Дзэнтаро Косакой. Громыко потребовал незамедлительного возврата самолёта и пилота (который к тому времени уже находился в США), на что Косака ответил, что японская сторона готова к переговорам о возвращении самолёта, для этого он попросил Посла СССР в Японии Д. С. Полянского связаться с МИД Японии. По состоянию на конец сентября официальная версия инцидента в советской прессе не изменилась: «Старший лейтенант Беленко совершил вынужденную посадку на Хоккайдо из-за нехватки топлива, был преступно похищен японскими властями под диктовку Вашингтона». Между тем ещё 19 сентября Директор Центральной разведки Джордж Буш-старший назвал инцидент «побегом» и «крупной разведывательной удачей», сообщив попутно, что работа сотрудников американской разведки с перебежчиком идёт успешно.
5 октября Председатель Комитета палаты представителей по иностранным делам и Комиссии по безопасности и сотрудничеству в Европе Конгресса США Данте Фасцелл получил письмо за подписью жены и мачехи Беленко, в котором его просили оказать содействие в «возвращении Виктора домой». Письмо аналогичного содержания было направлено в тот же день на имя Президента США Джеральда Форда, где помимо прочего от имени этих двух женщин его просили помочь в установлении контакта с В. И. Беленко по телефону, но не для них, а для сотрудников Посольства СССР в США.
Расследование
В целях всестороннего изучения его личности были опрошены 116 человек из числа родственников и сослуживцев. Собраны данные о состоянии здоровья, взаимоотношениях с командованием и в семье, морально-политических качествах, отношении к советской действительности. При этом данных об изменнических намерениях не поступало. Не было отмечено, чтобы он интересовался уровнем жизни на Западе, в частности американским.
Со слов жены, передач зарубежных радиостанций не слушал сам и не разрешал слушать ей. Запретил переписываться со школьной подругой, которая вышла замуж за иностранца и проживала в Италии.
Вместе с тем стало известно, что Беленко однажды высказал недовольство условиями жизни лётного состава, нерегламентированным рабочим днём, частой отменой выходных. При этом он говорил, что американские лётчики заняты по службе меньше. Не были подтверждены распространяемые на Западе предположения о том, что Беленко до побега был завербован американской разведкой.
Полученные в ходе оперативного расследования данные в своей совокупности не давали оснований полагать, что Беленко совершил перелёт за границу, руководствуясь корыстными побуждениями. О себе самом он впоследствии говорил, что ставил политические мотивы во главу угла.
Допуск к полётам оказался лишь дополнительным стимулом к бегству за рубеж и определил его непосредственный способ. Приблизительно за год до побега у Беленко была беседа со случайным попутчиком, который поделился с ним вслух рассуждением, что американцы, вероятно, отдали бы кучу денег, чтобы заполучить в свои руки МиГ-25. Поначалу Виктор не придал разговору значения, но через несколько месяцев у него появился план. Его налёт на МиГ-25 перед побегом составил 30 лётных часов.
Версия вынужденной посадки
Глубокой проработке были подвергнуты вопросы, связанные с возможностью вынужденной посадки Беленко в Японии. Для этого имелись веские основания. Он имел достаточно высокую теоретическую подготовку и, как лётчик, достаточный уровень лётной тренированности на самолёте МиГ-25П, чтобы быть подвергнутым вынужденной посадке. Об этом говорит тот факт, что вылет осуществлялся из состава дежурных сил на перехват контрольной цели, следовавшей курсом в районе береговой черты (между Находкой и Владивостоком).
Версия побега
С другой стороны, заключения специалистов, объективные данные приборов, выводы о техническом состоянии систем и аппаратуры самолёта свидетельствовали о том, что вынужденная посадка МиГ-25П в Японии была маловероятной. Полёт совершался в простых метеоусловиях. Береговая линия со всех высот просматривалась отчётливо. Лётчик мог видеть солнце и ориентироваться по нему.
По заключению ГНИКИ ВВС, исследовавшего объективные данные системы автоматической регистрации параметров полёта (САРПП), возвращённой японцами вместе с самолётом, Беленко практически держал прямой курс на остров Хоккайдо и не делал никаких разворотов. Экспертизой подтверждено, что плёнка САРПП принадлежала его самолёту.
Кроме того, пользуясь попустительством механика, Беленко заправил полные баки самолёта, вместо дозволенных половины, мотивируя, что полетает чуть дольше и чтобы дважды не заправляться.
Определённую роль сыграли просчёты в организации ПВО береговой линии и зон ответственности, закреплённых за частями и соединениями зенитно-ракетных войск, ввиду чего Беленко удалось успешно преодолеть опасный участок маршрута полёта, не заходя на длительное время в зону поражения советских ЗРК. Кроме того, формирование новой линии подчинённости радиотехнических и зенитно-ракетных войск (РТВ ПВО и ЗРВ ПВО) и связанная с этим бюрократия не позволили оперативно принять решение о ликвидации самолёта во время полёта. Самолёт, по утверждению начальника РЛС, исчез с экрана радара за сопкой. Через 15 секунд об этом было доложено командному составу. Далее по старшинству вплоть до Министра обороны СССР.
Системой САРПП также зарегистрировано, что Беленко ушёл из учебной зоны в сторону моря, резко снизившись до отметки менее 50 м. На этой высоте он летел над морской поверхностью от береговой черты СССР примерно 130 км. Такие действия пилота, по мнению специалистов, могли свидетельствовать о его стремлении уйти от радиолокационного сопровождения.
Личные документы Беленко (свидетельство лётчика-инструктора 1-го класса, аттестат зрелости, диплом об окончании военного училища, свидетельство о рождении) среди его вещей и у родственников не обнаружены, хотя, по сообщению жены, они находились в их квартире. В сообщении иностранной прессы отмечалось, что Беленко возвращены изъятые у него при задержании полицией документы, среди которых находится свидетельство о рождении. Можно полагать, что все эти документы Беленко взял с собой.
Возможные причины побега
Всестороннее изучение личности Беленко, его поведения на службе и в быту показало, что у него неоднократно складывались острые конфликтные ситуации с командованием. Так, в период службы в Ставропольском авиационном училище он выражал настойчивое желание уйти с инструкторской работы и в связи с этим изыскивал различные возможности для перевода в боевой полк. Однако эти попытки успеха не имели, так как командование, как правило, лётчиков-инструкторов из училища в войска не отпускало. По этой причине он стал проявлять недовольство и резко обострил отношения с командирами. В 1975 году обратился с рапортом к начальнику училища с просьбой уволить его из Советской Армии, мотивируя тем, что не желает служить с командирами, которые постоянно злоупотребляют спиртными напитками.
За первые полгода службы на новом месте Беленко зарекомендовал себя с положительной стороны, успешно прошёл курс переподготовки на новом для него типе самолёта МиГ-25П, был назначен исполняющим обязанности начальника штаба эскадрильи, избран заместителем секретаря партийного бюро эскадрильи. К служебным обязанностям относился добросовестно. Недовольства своим положением или неустроенностью не высказывал.
Примерно с июля 1976 года стали замечаться странности в его поведении. Он стал нервозным, взвинченным. Болезненно переживал задержку с присвоением очередного воинского звания капитан и назначением на обещанную при переводе должность начальника штаба эскадрильи.
6 сентября, несмотря на конфликтную ситуацию, он был включён в плановые полёты и прибыл на аэродром. Когда он направлялся к боевому самолёту для совершения полёта, один из лётчиков обратил внимание, что Беленко был бледен, на лице и шее выступили красные пятна. После посадки в кабину, находясь в состоянии нервного возбуждения, дрожащими руками долго не мог присоединить фишку радиостанции и смог сделать это только с помощью техника.
Материалы следствия свидетельствовали о том, что у Беленко действительно имелись основания быть недовольным своим служебным положением. Срок выслуги в воинском звании старший лейтенант у него окончился 10 января 1976 года, однако до сентября звание капитан из-за нерасторопности командования он не получил (обычно, массовое присвоение очередных званий советским военнослужащим происходило либо ко Дню СА и ВМФ в феврале, либо ко Дню Великой Октябрьской социалистической революции в ноябре). Обещанная должность начальника штаба эскадрильи давала ему право на поступление в академию, куда он очень стремился.
По словам Беленко, его вдохновил на побег прочитанный им ещё в детстве исторический роман «Спартак» Говарда Фаста.
Советскому послу Беленко сразу заявил о добровольном перелёте, к моменту передачи самолёта в СССР Беленко уже переехал в США. Попыток воссоединиться/связаться со своей прежней семьёй, в отличие от некоторых иных перебежчиков, не делал. Заходы к нему от имени его родственников, осуществлявшиеся органами советской разведки с целью установления его текущего местонахождения, он игнорировал (сотрудники советской разведки, очевидно, рассчитывали сыграть на его семейных чувствах, не зная об истинном положении дел в его отношениях с супругой). О своей прошлой жене он сказал, что ненавидит её, с мачехой отношения у него были весьма прохладные, а своего трёхлетнего сына Дмитрия последний раз он видел перед тем, как тёща забрала того к себе «на воспитание».
Не так страшен МиГ
В ходе исследований эксперты выяснили: это вовсе не суперистребитель. Самолет МиГ-25 с бортовым номером «31» оказался машиной для весьма узких задач. В боевом качестве он заметно уступал другим самолетам, был достаточно дорогим и неповоротливым. А еще не отличался особой эффективностью. То есть та угроза, которая привела в ужас Запад, оказалась лишь фикцией. Эксперты говорили: все, на что способен этот истребитель, – только быстрый разгон после взлета и быстрый полет по прямой. То есть МиГ-25 позволял перехватить самолет-нарушитель, кроме того, его можно было использовать в разведывательных целях. На этом все его достоинства заканчивались. Разобранную боевую машину частично собрали, погрузили на судно и отправили обратно в Советский Союз. Стоит отметить, что власти Японии даже выставили Москве счет на 40 тысяч долларов. Было решено, что именно эта сумма способна будет покрыть перевозку машины и возместит ущерб, который летчик-перебежчик Виктор Беленко нанес гражданскому аэродрому. Произошло это лишь спустя два месяца после побега. Ущерб же для СССР составил порядка двух миллиардов рублей! Дело в том, что из-за одного пилота в стране пришлось экстренно менять систему опознавания на каждом воздушном судне.
Беленко сам был удивлён своей осведомлённостью: «Я никогда не задумывался над тем, что я так много знаю». Через три месяца его пребывания в США сотрудники разведслужб говорили о том, что им потребуется не несколько месяцев, а как минимум ещё год на общение с Беленко для сбора всей интересующей их информации, настолько ценным кадром он оказался для них.
Жизнь в США
О том, почему он выбрал именно США, Беленко сообщил, что перед побегом размышлял над выбором страны — пункта назначения для себя:
9 сентября 1976 года, менее чем через 3 суток после перелёта, Беленко получил разрешение на постоянное проживание в США. Вскоре после прибытия, Беленко получил политическое убежище в США. Разрешение на предоставление гражданства подписал лично президент Джимми Картер.
14 октября 1980 года Закон № 96-62 «О предоставлении Виктору Ивановичу Беленко гражданства США» был принят Конгрессом США.
Беленко работал инженером по аэрокосмической технике и консультировал ВВС США. Его военный билет и полётный журнал хранятся в музее ЦРУ в Вашингтоне.
В США Беленко вначале преподавал в военной академии, затем занялся бизнесом. За океаном Беленко женился повторно, родилось трое детей. Сейчас Виктор Иванович живет один.
В одном из интервью он рассказал о своих первых впечатлениях об Америке: «Первое посещение супермаркета происходило под присмотром людей из ЦРУ, и я думал, что это была инсценировка. Я не верил, что этот магазин может быть настоящим. Мне казалось, что раз я необычный гость, то они могли меня разыграть. Ведь это было такое красивое просторное здание с невероятным количеством товаров и БЕЗ ОЧЕРЕДЕЙ!!! В России везде длинные очереди. Впоследствии я понял, что супермаркет настоящий.
В России трудно было найти хорошие консервы, я ежедневно покупал самые разные консервированные продукты. Однажды приобрел с виду обычную баночку и поджарил ее содержимое с картошкой, луком и чесноком—получилось вкусно. Наутро приятели сказали мне, что я съел куриные консервы для кошек. Но они были вкусными! Они были лучше консервов для
людей, которые и сегодня делают в России!». Беленко рассказал журналистам, что приезжал в 1995 году в Россию. И это несмотря на то, что в бытность Советского Союза его приговорили к высшей мере наказания.
Для деятелей советского искусства и эстрады побег Беленко надолго закрыл дорогу в Японию. У советских музыкальных коллективов сорвались гастроли в Японии, даже у тех из них, которые уже получили советские выездные и японские въездные визы и буквально «сидели на чемоданах», гастроли были отменены без разъяснения причин начальниками советской эстрады.

Первые месяцы после прибытия
Когда во время одной из поездок Беленко по близлежащей Виргинии с тремя русскоговорящими компаньонами владелец придорожного ресторана греческой кухни «Nick’s Seafood Pavilion» в Йорктауне узнал, что в зале советский лётчик, он явился лично, чтобы обслужить гостя, принял заказ на $75 и заявил посетителям за столиком, что советских лётчиков заведение угощает бесплатно, — Беленко не поверил и решил, что это очередная постановка ЦРУ.
Беленко о своей акклиматизации в Соединённых Штатах
Для адаптации Беленко, который до этого никогда не видел американских шопинг-моллов и об Америке мог судить только по публикациям в советской печати, повествовавших о нищенском существовании американского пролетариата в трущобах, на новом месте жительства шефство над ним попросили взять отставного полковника авиации Джорджа Уиша (George W. Wish) с которым они, несмотря на разницу в возрасте и в звании, подружились и вместе ездили в Лас-Вегас играть в азартные игры.
Знакомство с организацией службы и бытом военнослужащих американской военной авиации
Тактический авиационный тренажёр истребителя F-16 на авиабазе «Лэнгли»
Вскоре после побега Беленко заявил американцам, что готов сотрудничать с ними, а в обмен на это хочет только две вещи: побывать на американской авиабазе и на борту авианосца, но с условием, не на образцово-показательных, а первых попавшихся, — в нём играло любопытство, ему хотелось выяснить для себя истинное положение дел в американских авиационных частях и сопоставить увиденное с тем, что ему было известно на эту тему из политзанятий от лекторов-пропагандистов
Его пожелания вскоре исполнились. В конце 1976 года он посетил авиабазу ВВС Лэнгли. В Лэнгли ему устроили отработку навыков пилотирования американских боевых самолётов на авиационном тренажёре пилотов, на котором в момент его прибытия заканчивали занятия 2 сержантов технического состава, которые были операторами тренажёра для посетителей. Беленко был весьма удивлён увиденным и сказал своим спутникам, что в СССР авиатренажёры существуют не для подготовки пилотов, а для очковтирательства, с такого рода техники «сдувают пыль», а к такому тренажёру обязательно приставили бы двух полковников и гражданского кандидата наук, и никого к нему не подпускали даже близко.
Во время его пребывания на авиабазе его весьма поразила неформальность в отношениях рядового и сержантского состава с офицерами, что, по его словам, было невозможным в СССР. Побывав в коттеджном посёлке авиабазы, в домах расквартировки рядового состава вместе с семьями, он отметил, что рядовой состав советских частей на дальневосточных авиабазах обитает в казармах за колючей проволокой, по 50-60 человек в одном бараке, а о встрече их с членами семей даже речи не было.
Частота случаев суицида и дезертирства при такой организации службы зашкаливала и, по его словам, доходила до 5 случаев или попыток самоубийства в месяц среди рядового состава его полка. Кроме того, в Лэнгли ему продемонстрировали подборку технических снимков внутреннего устройства МиГ-25 с различных ракурсов, устройства оборудования самолёта, которое было для него загадкой и тщательно скрывалось от советских лётчиков. Уезжая с авиабазы он поделился мыслями вслух со своими спутниками:
- Если бы в моём полку поглядели хоть пять минут на то, что я видел сегодня, началась бы революция.
Вид с палубы авианосца «Джон Кеннеди» на заходящие на посадку самолёты
Затем Беленко съездил на рыбалку на горное озеро в Аппалачах, а в январе 1977 года посетил авианосец «Джон Кеннеди», находившийся на якорной стоянке на рейде военно-морской базы Норфолк. На борту корабля ему устроили встречу с рядовыми американскими матросами и лётчиками палубной авиации флота, пригласили отведать морской паёк в корабельной столовой. Для лётного состава его пригласили провести инструктаж на предмет последовательности действий при встрече с советской боевой авиацией — американские лётчики высоко оценили его высокую лётную квалификацию и высокий профессионализм вообще. На борту авианосца он попросил сводить его в корабельный карцер, чтобы посмотреть на быт военнослужащих, отбывающих наказание за дисциплинарные проступки. Его удивило, что провинившиеся матросы размещаются не на шконках, а на кроватях, и питаются не сухарями.
По свидетельству начальника курсов подготовки лётных инструкторов истребительно-бомбардировочной авиации ВМС США контр-адмирала Роджера Бокса (Roger E. Box), Беленко был настолько заворожен зрелищем взлёта-посадки самолётов вкупе со слаженной работой технического состава на палубе авианосца, что отказался от предложения спуститься на ночь в каюту — он решил провести ночь прямо на палубе, наблюдая за лётным процессом в ночное время. Покидая корабль, он признался офицерам ВМС, что сперва подозревал их в том, что всё увиденное было подстроено специально для него, но после того, как сутки подряд он наблюдал, как днём и ночью взлетали и садились самолёты, он решил, что это было бы слишком сложно — организовать такое авиашоу только для того, чтобы произвести на него впечатление. Также он сказал им, что на занятиях по технике и вооружению иностранных армий и флотов его политруки лгали ему и другим лётчикам об истинных тактико-технических характеристиках американских авианосцев и напрасно они их высмеивали.
Как на авиабазе, так и на авианосце он был озадачен простотой организации службы лётного состава ВВС и ВМС США, отсутствием круговой поруки, отсутствием такого количества мероприятий допуска и необходимости оформления разрешительных документов, которые требовались для советских лётчиков. Наблюдая взлёт и посадку самолётов на палубу авианосца, он отметил, что никогда не видел «столь согласованных и профессиональных действий технического состава, без чьих-либо приказаний и без того, чтобы кто-то орал на них в процессе».
Сотрудничество с разведывательными органами США
В период Холодной войны американские пилоты нередко сталкивались с советской авиацией, их интересовал взгляд на ситуацию с точки зрения советского пилота.
С Беленко в первые месяцы его пребывания в США работали каждодневно, практически круглосуточно, не только сотрудники ЦРУ, но также специалисты по вопросам советской авиации из РУМО и РУ ВВС США, а также профессиональные доктора и психоаналитики (с целью установления его физического и психологического состояния, так как американские власти не сразу поверили в столь крупную удачу). Попутно с этим он начал изучать английский язык по программе учащихся колледжей и быстро достиг успехов на этом поприще, — это было необходимо для того, чтобы работавшие с ними сотрудники спецслужб могли обходиться без переводчиков. Как охарактеризовал его один из офицеров разведки, который с ним работал, кроме предоставления американцам передового советского истребителя с массой секретного оборудования на борту, он сам по себе был «золотой жилой» технической, тактической и оперативной информации о советской авиации. Помимо перечисленного, разведслужбы занялись уточнением картографической информации и топографических данных дальневосточных пунктов базирования советской авиации, организации службы, ежедневных мероприятий боевой учёбы и проверки боевой готовности, почасовой и поминутный график несения службы советскими лётчиками и т. д. Беленко сам был удивлён своей разноплановой осведомлённостью: «Я никогда не задумывался над тем, что, оказывается, я так много знаю». Через 3 месяца его пребывания в США сотрудники разведслужб говорили о том, что им потребуется не несколько месяцев, а как минимум ещё год на общение с Беленко для сбора всей интересующей их информации, — настолько ценным кадром он оказался для них.
Работа и личная жизнь
По прошествии некоторого времени Джордж Уиш, шефствующий над Беленко, посчитал своего подопечного достаточно адаптированным для самостоятельных поездок по стране и подарил тому ключи от своего автомобиля («Dodge Charger»), посоветовав: «Виктор, вылезай из Вашингтона и открой для себя Америку!» (Get out of Washington and find America for yourself). Беленко последовал совету и совершил поездку по стране, в которой встретил свою будущую жену, работавшую в то время официанткой в закусочной. Позже Уиш, уже будучи пенсионером, регулярно навещал своего бывшего подопечного.
Беленко большую часть времени проводил в Вашингтоне, где работал по совместительству на нескольких высокооплачиваемых должностях: консультантом федеральных правительственных структур по вопросам советской авиации и консультантом авиастроительных компаний военной промышленности, которым он помогал совершенствовать вооружение и бортовую аппаратуру американских военных самолётов для борьбы против советской авиации (как он позже сам признался, по его убеждению «американские истребители — лучшие в мире»), снимался в рекламе для различных американских компаний, был приглашён читать лекции в американских военных учебных заведениях, нередко приглашался в качестве эксперта для телевидения и печатных средств массовой информации по различным вопросам (например, после уничтожения южнокорейского «Боинга» в советском воздушном пространстве, после начала расширения сети советских аэродромов и по другим поводам, затрагивающим вопросы авиации). В США он поддерживал дружеские отношения с бригадным генералом Чарльзом Йегером, с которым они вместе рыбачили, с членом пилотажной группы «Blue Angels» Эрни Кристенсеном и со многими инструкторами, преподавателями и выпускниками нескольких выпусков знаменитых лётных курсов истребительно-бомбардировочной авиации ВМС США (более известных как TOPGUN), а также со своими знакомыми из ЦРУ в период их работы там и после того как они вышли на пенсию.
После укоренения на новом месте
На основе рукописи, написанной Беленко вскоре после натурализации в США, в литературной обработке американского писателя Джона Бэррона, на английском и русском языках в нескольких нью-йоркских книжных издательствах, — «Макгроу-Хилл» (на английском), «Ридерз дайджест пресс» (на английском) и через несколько лет позже в «Эффект паблишинг» (на русском), — вышла книга «Пилот МиГа», где описываются причины, побудившие его к перелёту за рубеж, а также подробности инцидента, описываемые с его точки зрения (в СССР книга в русскоязычном варианте, как и другие работы Бэррона, была доступна только в спецхране для лиц, имеющих соответствующий допуск). По признанию Беленко, Бэррон «проделал хорошую работу», чтобы сгладить чрезмерно эмоционально написанные автором пассажи о его советской жизни и сделать их более понятными для рядовых американских читателей, которым, прежде всего, и адресовалась книга.
В 2000 году Беленко дал интервью американскому корреспонденту на авиашоу в шт. Висконсин, США, в котором, в частности, сказал:
- [В США] я встретился с космонавтом Игорем Волком. Он говорит: «Ты же вроде бы умер!», — я ответил: «Не так быстро». КГБ распространил слухи о моем убийстве, чтобы отбить охоту у других.

Беленко быстро забыл свою русскую супругу и женился на американке. В США у него родилось трое детей, после развода дом остался жене. На момент съемок Виктору Беленко было 69 лет, он жил в съемном номере отеля и имел вид неустроенного в жизни человека. Советское удостоверение личности перебежчика и сегодня, как трофей, хранится в музее ЦРУ. (Александр Бражник)
После того как МИГ-25П был поневоле рассекречен, с него были сняты экспортные ограничения. Тут же этим воспользовался Ирак и закупил 20 самолетов. Сирия пошла дальше и приобрела 30 машин, не отстал и Алжир. «Стимулировал” Беленко и создание еще более совершенного МИГ-25ПД (перехватчик доработанный).В 1978-ом авиазавод в Горьком освоил выпуск этих машин. На них стоял новый локатор, вооружение пополнилось ракетами, был установлен теплопеленгатор, который позволял обнаруживать скрытые цели на земле. Худа без добра не бывает!
Так что от побега Беленко оказалась и польза для отечественного авиастроения, о чем, конечно, Беленко и думать не мог. Свою прежнюю родину он теперь ненавидел самой лютой ненавистью.
Итоги расследования
Были изучены и вскрыты перегибы в действиях партийно-должностной элиты, принявшие к тому времени систематический характер и массовость. Например, равнодушие к жизни честно выполняющих свой долг офицеров на фоне личных карьерных мотивов (в частности, превращение выходных дней, подчинённых в рабочие с целью быстро выделиться видимыми результатами).
К дисциплинарной ответственности (с получением выговоров, предупреждением о неполном служебном соответствии, понижением в звании и должности, переаттестацией и т. д.) были привлечены лица из числа старших и высших офицеров ПВО, которые были признаны ответственными за побег комиссией, проводившей расследование.
Военной коллегией Верховного суда СССР гражданин Беленко Виктор Иванович 1947 года рождения заочно осуждён по статье 64 УК РСФСР («Измена Родине») и приговорён к высшей мере наказания — расстрелу.
Организационные мероприятия
Организационные мероприятия по итогам инцидента выразились в отстранении от полётов всех холостых, разведённых и других «морально неустойчивых» и ведущих «раскрепощённый образ жизни» лётчиков, и переводе их на другие должности, не связанные с пилотированием самолётов, — сверху было спущено указание выявить и отстранить их от лётной работы, а фамилии выдать наверх. Командирам авиачастей было приказано не жалеть никого, при малейшем сомнении «сдавать» заподозренных властям без колебаний. Всех попавших в разряд неблагонадёжных немедленно удалили от приграничных гарнизонов к новым местам несения службы на должностях лётно-подъёмного, технического и обслуживающего состава во внутренних районах страны. Некоторые из попавших «под раздачу» вообще были переведены в другие виды вооружённых сил и рода войск. Оргмероприятия, начатые вскоре после побега, продолжались ещё очень долго. Сослуживец Беленко, Виктор Подмолода в своей книге воспоминаний написал об этом следующее:
- Позже меня перевели служить в Ростов. Поддерживая отношения с сослуживцами, я знал, что запущенный репрессивный каток продолжал «утюжить» человеческие судьбы и держать остальных лётчиков в страхе за свою лётную деятельность и служебную карьеру. <…> Проводимая «утюжка» призвана была, кроме страха, поддерживать в лётчиках и высокие морально-политические качества по придуманному ими [начальством] образцу. Требования к лётчикам были подняты на заоблачную высоту. Казалось, что они должны быть чище, чем сам Иисус Христос, и не могут посещать даже туалет.
Стратегические последствия
По итогам анализа самолёта американские технические специалисты пришли к заключению, что МиГ-25 не годится для перехвата высотных разведчиков SR-71, в первую очередь, уступая ему по целому ряду лётно-технических характеристик, а скоростные параметры самолёта были в большей степени пропагандистским штампом для повышения его экспортной привлекательности, как «2-го самого быстрого самолёта на планете».
Как отмечает один из редакторов «Flightglobal» Стивен Тримбл, до 1976 года высшее военно-политическое руководство США не санкционировало разведвылетов SR-71 над советской территорией, поскольку не было уверено в том, что у СССР нет эквивалентных по своим качествам перехватчиков. Благодаря побегу Беленко эти опасения были развеяны.
Кроме того, американцам удалось ознакомиться с системой управления вооружением самолёта и получить достоверные технические данные о его реальных боевых возможностях, что было ценным приобретением в плане доводки собственных военных летательных аппаратов до уровня, позволяющего эффективно противостоять МиГам или даже превосходить их в том или ином аспекте. В плане баланса сил и их диспозиции, побег Беленко повлиял на перераспределение авиапарка истребителей-перехватчиков в рамках вооружённых сил стран Советского блока, — в то время как для нужд ВВС и истребительной авиации ПВО СССР интенсифицировалась разработка новых перехватчиков, МиГ-25 было решено спешно экспортировать в соцстраны и страны социалистической ориентации, пока он не устарел окончательно. Косвенно, побег Беленко повлиял на ход работ (в сторону интенсификации) и ускорил принятие на вооружение МиГ-31.
Более того, Беленко сообщил американцам о том, что ему удалось выяснить от сослуживцев и вышестоящего начальства о модифицированной модели МиГ-25, которая ещё не поступила в войска, а именно, её усовершенствованные радиолокационные средства и система управления полётом самолёта, более мощный авиадвигатель и новая авиапушка с вращающимся блоком стволов.
Другим немаловажным следствием побега Беленко стало возобновление полемики вокруг авиационных систем радиолокационного обнаружения и наведения (рус. АВАКС). Несрабатывание системы раннего обнаружения в Японии, позволившее советскому боевому самолёту пролететь незамеченным наземными средствами системы ПВО, привело к дебатам о возобновлении переговоров на межгосударственном уровне по Договору о взаимодействии и безопасности между США и Японией, а также в рамках НАТО и других военно-политических блоков, относительно закупок американских самолётов ДРЛО с оборудованием указанного типа для стран-партнёров США по военным блокам].
Внешнеэкономические последствия
Советское руководство пыталось осуществить нажим на Японию, угрожая в случае невозврата пилота вместе с самолётом прервать в одностороннем порядке выполнение им договорных обязательств по двусторонним внешнеторговым соглашениям, в частности, закрыть доступ для японских инвестиций в советскую экономику и народно-хозяйственный комплекс, прекратить японское участие в строительстве предприятий советской деревообрабатывающей, целлюлозно-бумажной промышленности, обмене технологиями ядерной энергетики и др. Это сразу отразилось на инвестиционном климате. В долгосрочном плане, экономические последствия возникшей напряжённости (и убытки СССР из-за позиции занятой советским руководством) ещё длительное время давали о себе знать в советско-японской торговле. Но несмотря на целый ряд недружественных шагов со стороны советского руководства, в японских деловых кругах всячески стремились к сохранению партнёрских отношений с СССР.
Возвращая самолёт в СССР, Япония выставила счёт в $40 тыс. за организацию непредусмотренной стоянки иностранного самолёта в японском аэропорту, оплату услуг охраны, технического обслуживания, транспортировки и другие расходы, включая ремонт повреждений аэродромной инфраструктуры, имевших место во время приземления самолёта. Счёт советской стороной оплачен не был.
Последствия в сфере культурного сотрудничества
Для деятелей советского искусства и эстрады побег Беленко надолго закрыл дорогу в Японию. У советских музыкальных коллективов сорвались гастроли в Японии, даже у тех из них, которые уже получили советские выездные и японские въездные визы, и буквально «сидели на чемоданах», — гастроли были отменены без разъяснения причин органами управления советской эстрады. Популярная певица Людмила Барыкина и композитор Юрий Саульский были приглашены японской стороной незадолго до побега Беленко в качестве особо званых гостей на международный конкурс эстрадной песни в Японии, уже прошли собеседование и проверку в органах госбезопасности на предмет отсутствия мотивов во время конкурса остаться за рубежом, тем не менее, советскими властями им было в этом отказано и на прошедшем вскоре конкурсе Советский Союз никто не представлял.
«Месяц бегства»



За неполные три месяца 1976 года из СССР и стран социалистической ориентации были угнаны три самолёта МиГ — МиГ-21, МиГ-23 и МиГ-25
Лето и осень 1976 года выдались насыщенными разнообразными авиационными инцидентами для СССР и стран социалистической ориентации, куда недавно прибыли советские самолёты.
14 июня лётчик САВВС флайт-лейтенант Махмуд Муслех Ясин перелетел на своём МиГ-23 из Сирии в Ирак, а 17 июля (за 50 дней до побега Беленко) другой сирийский лётчик, прославленный герой Войны Судного дня капитан Абдул Кадар аль-Терманини сбежал туда же на МиГ-21.
Через 17 дней после успешного побега Беленко, 23 сентября 1976 года сбежал на самолёте Ан-2 в Иран списанный из боевой авиации на работу в гражданскую авиапочту лейтенант запаса Валентин Зосимов.
В «Нью-Йорк Таймс» сентябрь 1976 года был назван «национальным месяцем бегства» из СССР (National Defection Month).
Чтобы предотвратить надвигающуюся «эпидемию бегства» лётчиков за рубеж, советское руководство организовало беспрецедентный по своему накалу и озвученным угрозам нажим на иранское руководство, который не имел аналогов в истории советско-иранских отношений, открыто угрожая в случае их отказа или промедления в выдаче лётчика поддержать деньгами и начать поставки советского вооружения и военной техники курдским сепаратистам и повстанцам из антиправительственной оппозиции, а один из высокопоставленных советских дипломатов в Иране прозрачно намекнул Шаху, что «советско-иранская граница слишком длинная, чтобы предотвратить случаи её перехода в ту или иную сторону местными партизанами».
Иранский Шах Мохаммед Реза Пехлеви пошёл на попятную и распорядился выдать Зосимова советской стороне во избежание усугубления межгосударственных отношений, несмотря на то, что за Зосимова заступились несколько международных правозащитных организаций, а Верховный комиссар ООН по делам беженцев принц Садруддин Ага-хан лично призвал предоставить Зосимову политическое убежище и не выдавать СССР.
Косвенно, это событие (выдачу лётчика СССР) связывали с бегством Беленко, ибо при иных обстоятельствах угон старого почтового самолёта мог пройти незамеченным, но Зосимова, по всей вероятности, обнадёжил успех его предшественника, который к тому времени уже был в США.
Обобщение опыта работы с перебежчиками
Когда у Беленко брал интервью корреспондент «Голоса Америки», тот сказал ему: «Дайте мне 10 минут эфирного времени, и через неделю будет ещё как минимум 6 самолётов», — Беленко, имея опыт лётного инструктора, предполагал озвучить в эфире для молодых советских лётчиков координаты ближайших японских аэродромов и алгоритм действий, как им обойти советские станции радиолокационного обнаружения, а также другие практические рекомендации и напутствие человека, которому удалось сбежать, чтобы воодушевить колеблющихся к совершению побега. При этом, он вовсе не собирался описывать в эфире субъективные подробности «сладкой жизни» в США, только технические вопросы перелёта за пределы СССР. Однако такая массовость выходила за рамки практической потребности США в советских перебежчиках, и Беленко было отказано в записи радиообращения к советским лётчикам (из соображений экономии средств, так как на каждого советского военнослужащего перебежчика по установленной бюрократической процедуре полагалось израсходовать минимум по 1.000.000 долларов американских налогоплательщиков только на регулярную смену места жительства, не говоря о сопутствующих расходах).
В процессе слушаний по данному вопросу перед постоянным следственным подкомитетом Сената США стало известно, что как «Голос Америки», так и радио «Свобода» (а равно и британская «Би-би-си», и другие крупнейшие информагентства) ограничены вышестоящими инстанциями в своих возможностях к ведению информационной работы, им дана установка не провоцировать свою аудиторию к бегству из СССР и соцстран, в частности, им категорически запрещается озвучивать в эфире интервью с перебежчиками, содержащие конкретные пути и способы бегства, а также подробности о дальнейшем предоставлении им убежища, — соответствующие фрагменты из интервью удалялись редакторами программ. Свидетельствуя перед следственным подкомитетом, другой советский перебежчик Л. О. Альбурт, приведя в пример случай Беленко и свой собственный, предлагал американскому правительству снять указанный запрет, так как, по его мнению, указанное табу подрывало доверие к западным средствам массовой информации среди регулярно слушающей их части населения СССР и соцстран.
После натурализации и получения гражданства, выучив в достаточной степени язык официального делопроизводства, Беленко направил американским властям составленные им методические рекомендации относительно организации работы с советскими перебежчиками для наибольшей продуктивности и эффекта от этой деятельности для пользы США, где акцентировал внимание на необходимости индивидуального подхода к каждому беглецу и других аспектах проблемы, призвал предоставить ЦРУ более широкие полномочия по работе в этом направлении. Говоря о других перебежчиках, Беленко предостерёг американские власти от примитивной аргументации и мотивации в духе: «Получилось у Беленко, получится и у тебя», — по его мнению, такие доводы не годятся, так как он, в отличие от многих других перебежчиков, которые пошли на побег полусознательно, находясь в отчаянном положении, под давлением тех или иных обстоятельств, шёл к побегу совершенно осознанно и на момент своего перелёта был готов не только к побегу, но и к адаптации к американскому образу жизни и естественной интеграции в американское общество, видел себя полноценным американским гражданином и избирателем на своей новой родине.
Не так страшен МиГ
В ходе исследований эксперты выяснили: это вовсе не суперистребитель. Самолет МиГ-25 с бортовым номером «31» оказался машиной для весьма узких задач. В боевом качестве он заметно уступал другим самолетам, был достаточно дорогим и неповоротливым. А еще не отличался особой эффективностью. То есть та угроза, которая привела в ужас Запад, оказалась лишь фикцией. Эксперты говорили: все, на что способен этот истребитель, – только быстрый разгон после взлета и быстрый полет по прямой. То есть МиГ-25 позволял перехватить самолет-нарушитель, кроме того, его можно было использовать в разведывательных целях. На этом все его достоинства заканчивались. Разобранную боевую машину частично собрали, погрузили на судно и отправили обратно в Советский Союз. Стоит отметить, что власти Японии даже выставили Москве счет на 40 тысяч долларов. Было решено, что именно эта сумма способна будет покрыть перевозку машины и возместит ущерб, который летчик-перебежчик Виктор Беленко нанес гражданскому аэродрому. Произошло это лишь спустя два месяца после побега. Ущерб же для СССР составил порядка двух миллиардов рублей! Дело в том, что из-за одного пилота в стране пришлось экстренно менять систему опознавания на каждом воздушном судне.

У Беленко найдутся последователи. Его пример вдохновил других, готовых на предательство ради того, чтобы попасть в страну обетованную. Одним из таких станет Александр Зуев, который тщательно обдумает свой побег и настроится на самые решительные действия. И он решится на них. Ранит механика, который попытается помешать побегу. А поднявшись в воздух, решит из пушек уничтожить истребители на аэродроме. И помешает ему только то,
• Зуев, Александр Михайлович — советский лётчик, в 1989 году угнавший МиГ-29 в Турцию.
Александр Михайлович Зуев (17 июля 1961 — 10 июня 2001) — капитан ВВС СССР, в 1989 году совершивший угон истребителя МиГ-29 в Турцию. Получил политическое убежище в США.

Окончил Армавирское высшее военное авиационное Краснознамённое училище лётчиков в 1982 году. Служил в 176-м истребительном авиационном полку, летал на самолетах МиГ-23М. В составе полка в числе первых лётчиков приступил к переучиванию на новый истребитель МиГ-29 (по мнению Зуева, это позволило ему избежать отправки на войну в Афганистане; на самом деле полк не планировался к участию в боевых действиях в Республике Афганистан; по некоторым сообщениям, участвовал в войсковых испытаниях самолёта.
Разочарование в советском строе
В конце 1980-х годов у Зуева начались проблемы на службе и в личной жизни. В своей книге он описывает, как постепенно разочаровывался в советском обществе и строе. По его собственным словам, «последней каплей» для него стали события в Тбилиси 9 апреля 1989 года. В это время Военный лётчик 1-го класса капитан А. Зуев служил в 176-м истребительном авиаполку (176-й иап) на аэродроме Миха-Цхакая (Грузия). Он думал об уходе из вооружённых сил, но в конце концов сделал выбор в пользу угона новейшего советского истребителя на Запад.
Угон самолёта
В ночь на 20 мая 1989 года капитан А. М. Зуев был дежурным по приёму и выпуску самолётов. Он объявил всем находившимся на дежурстве лётчикам и техникам, что у него родился сын (в действительности рождение сына произошло через несколько дней), и по этому поводу угостил всех специально подготовленным тортом, куда была добавлена большая доза снотворного. В это время произошла пересмена часовых у дежурных самолётов, и на пост заступил механик, которому не удалось разбудить никого из товарищей. Зуев попытался обезоружить механика, потерпел неудачу, выстрелил в него из пистолета и ранил, но и сам получил ранение в руку, когда механик открыл огонь. Дежурные самолёты были почти полностью готовы к вылету, и Зуев взлетел на одном из них. После взлёта он собирался расстрелять из авиапушки другие самолёты дежурного звена, чтобы его не попытались перехватить, однако не сумел, поскольку забыл снять с пушки одну из двух блокировок.
Зуев угнал самолёт в Трабзон (Турция). Первыми его словами на турецком аэродроме были: «Я — американец!». Это он сказал охраннику аэропорта, приблизившемуся к самолету, для того, чтобы одним из первых было оповещено посольство США в Турции. В Турции его судили по обвинению в угоне самолёта и оправдали, сочтя, что его действия носили политический характер. Турецкие власти в кратчайшие сроки вернули самолёт Советскому Союзу. Зуев получил политическое убежище в США.
Жизнь в США
Консультировал ВВС США перед началом военной операции «Буря в пустыне».
В 1992 году в соавторстве с Малькольмом Макконнелом опубликовал книгу о своём побеге «Fulcrum: A Top Gun Pilot’s Escape from the Soviet Empire».
Погиб в авиакатастрофе 10 июня 2001 года, разбившись на советском учебно-тренировочном самолёте Як-52 в 160 км севернее Сиэтла.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ГЛАВНЫЙ ПРЕДАТЕЛЬ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
ПЕНЬКОВСКИЙ
Особая статья – предательство разведчиков, профессиональный долг которых защищать интересы страны, клятву которой на верность они давали. В зависимости от ранга разведчика-предателя и размер ущерба для страны может быть разным. Когда такой человек становится на путь предательства, он уже заранее знает и готовит себя к тому, чтобы существенно навредить своей стране и сознательно перейти в стан бывшего врага.
Увы! – явление это оказалось довольно массовым, особенно в последние десятилетия существования Советского Союза. Десятки разведчиков оказались в стане врага, выдав важные государственные и военные секреты и предав своих бывших товарищей и коллег. Причем почти все выдавали себя на Западе как борцов с советским тоталитаризмом. Они подрывали обороноспособность страны, делали ее более уязвимой.
Оле́г Влади́мирович Пенько́вский (23 апреля 1919, Владикавказ, Терская область, РСФСР — 16 мая 1963, Москва, СССР) — полковник (лишён звания в 1963 году) Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба Вооружённых Сил СССР. В 1963 году обвинён в шпионаже (в пользу США и Великобритании) и в измене Родине, расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.
Судебный процесс над Пеньковским впервые в послесталинскую эпоху широко освещался по телевидению, радио и в советских газетах, где публиковались репортажи из зала суда, назидательные комментарии и подборки «писем трудящихся» с осуждением «подлого шпиона». Стенограмма процесса сразу по его окончании была отпечатана государственным издательством 100-тысячным тиражом, итоги суда обсуждались в школах, высших учебных заведениях, в трудовых коллективах. На долгие годы имя Пеньковского стало в СССР нарицательным, превратилось в символ предательства.
Многие специалисты называют Пеньковского самым результативным агентом Запада из когда-либо работавших против СССР. Вместе с тем распространены экспертные мнения, что Пеньковский не имел доступа к важным государственным и военным секретам, а его шпионская деятельность не нанесла существенного ущерба обороноспособности советского государства.
Ряд аналитиков и ветеранов спецслужб полагает, что Пеньковский мог быть двойным агентом, подставной фигурой в ведомственном противоборстве между Комитетом государственной безопасности и Главным разведывательным управлением Генштаба, либо стал разменной монетой в схватке за власть в СССР. Разоблачение Пеньковского в 1963 году повлекло снятие с поста начальника ГРУ Ивана Серова — опоры советского лидера Никиты Хрущёва, и создало условия для последующего смещения самого Хрущёва в октябре 1964 года и начала 18-летней эры правления Леонида Брежнева.

Биография в событиях и датах
• 1919 — родился в «трудовой семье», воспитывался матерью.
• 1937 — окончил среднюю школу в Орджоникидзе.
• 1937—1939 — обучение во 2-м Киевском артиллерийском училище, окончил учёбу.
• 1939—1940 — политрук батареи (участник Польского похода и Зимней войны).
• 1940—1941 — помощник начальника политотдела по комсомольской работе Московского артиллерийского училища.
• 1941—1942 — старший инструктор по комсомольской работе Политуправления Московского военного округа.
• 1942—1943 — офицер по особым поручениям Военного совета Московского военного округа.
• 1943—1944 — начальник учебных сборов истребительно-противотанковых частей, командир артиллерийского батальона 27-го артиллерийского полка, заместитель по строевой части, а позднее командир 323-го гвардейского истребительно-противотанкового артиллерийского полка 8-й гвардейской истребительно-противотанковой артиллерийской бригады 1-го Украинского фронта.
• 1944—1945 — адъютант командующего артиллерией 1-го Украинского фронта С. С. Варенцова. Пеньковского и Варенцова связывали многолетние служебные и личные отношения, в том числе в послевоенные годы.
• 1945 — командир 51-го гвардейского лёгкого артиллерийского полка 1-го Украинского фронта. На фронте был дважды ранен (тяжёлое и лёгкое ранения).
• 1945—1948 — обучался в Военной академии имени М. В. Фрунзе.
• 1948 — старший офицер мобилизационного управления штаба Московского военного округа.
• 1948—1949 — офицер Главного штаба Сухопутных войск, в 30 лет получил звание полковника.
• В 1949—1953 годах обучался в Военно-дипломатической академии Советской Армии (ВАСА), по окончании учёбы был распределён в 4-е (ближневосточное) управление ГРУ.
• 1953—1955 — старший офицер 4-го управления ГРУ. В середине 1955 года готовится к первой зарубежной командировке в Турцию в качестве военного атташе и резидента ГРУ.
• 1955—1956 — старший помощник военного атташе при посольстве СССР в Турции, исполнял обязанности резидента ГРУ в этой стране. В служебной характеристике Пеньковского периода его деятельности в Турции записано: «Мстительный, злобный человек, беспримерный карьерист, способен на любую подлость». Из Турции был отозван в Москву после неприятного эпизода в Стамбуле, когда сотрудником посольства Пеньковский был застигнут на базаре, пытающимся сбыть ювелирные украшения. По другим сведениям, уже в Турции Пеньковский пытался предлагать западным дипломатам советские военные секреты, однако те стали сторониться Пеньковского как явного провокатора. На какое-то время карьера Пеньковского застопорилась, и он был уволен из ГРУ, что вызвало у него досаду и раздражение, желание реабилитировать себя в глазах начальства.
Некоторое время Пеньковский находился в распоряжении Управления кадров Министерства обороны. Вторичный приём полковника Пеньковского на службу в военную разведку санкционировал заместитель начальника ГРУ Александр Рогов, имевший, как сослуживец с военных лет, доверительные отношения с министром обороны Малиновским, и нередко в обход непосредственного руководителя Ивана Серова распоряжавшийся в ГРУ кадровыми вопросами. Сам Серов, согласно его мемуарам и служебным запискам, до появления Пеньковского в ГРУ не был с ним знаком, в лицо его не знал, после изучения биографии кандидата был против такого назначения и в период службы никаких поручений Пеньковскому не давал.
• 1957—1958 — старший офицер 5-го управления ГРУ.
• 1958—1959 — обучение на Высших инженерно-артиллерийских курсах Военной академии РВСН имени Ф. Э. Дзержинского. Вскоре по рекомендации маршала артиллерии Варенцова стал начальником курса в Академии ракетных войск. Именно эти знания Пеньковского оказались более всего востребованы иностранными разведками.
• 1959—1960 — старший офицер 4-го управления ГРУ, готовился к должности военного атташе в Индии, однако туда был направлен другой офицер, что вызвало разочарование Пеньковского.
• 1960 — старший офицер специального отдела 3-го (научно-технического) управления ГРУ.
• 1960—1962 — работа «под прикрытием» в качестве заместителя начальника Управления внешних сношений Государственного комитета по координации научно-исследовательских работ при Совете Министров СССР. Эта советская организация, руководящие посты в которой занимали старшие офицеры спецслужб, специализировалась на международных контактах в научно-технической и экономической сферах. Комитет устраивал визиты многочисленных советских научных делегаций на Запад и приём иностранных учёных, инженеров и бизнесменов в СССР. Важной целью данных обменов специалистами являлось ведение научно-технической разведки — c тем, чтобы технологические секреты Запада поставить на службу советской промышленности, прежде всего в оборонной и ракетно-космической сферах. На одном из приёмов в Москве делегации британских предпринимателей Пеньковский познакомился с Гревиллом Винном, который оказался бизнесменом, связанным с британской разведкой МИ-6. Это событие стало точкой отсчёта шпионской деятельности Пеньковского.
Шпионская деятельность
Вербовка и сбор секретных материалов
В ходе следствия было установлено, что Пеньковский инициативно и настойчиво предлагал свои услуги американской разведке в Москве. По одним данным, в июне 1960 года на Москворецком мосту Пеньковский обратился к двум американским студентам из туристической группы и попросил их передать в посольство США письмо, где детально, с известными только спецслужбам подробностями, описывалось, как 1 мая над Свердловском был сбит американский разведывательный самолёт У-2, которым управлял американский пилот Пауэрс. По другим сведениям, осенью 1960 года Пеньковский передал пакет с предложениями в сборе секретных сведений для ЦРУ в резиденцию американского посла в Москве Спасо-хаус. С британской разведкой Пеньковский пытался выйти на связь в ноябре 1960 года в канадском посольстве в Москве. По отдельным данным, его первые контакты с западными разведками относятся ещё к 1958 году.
Сам Пеньковский признал в суде, что акт вербовки состоялся 20 апреля 1961 года, в ходе его первой командировки в Лондон. Там он через известного ему по встрече на публичном приёме в Москве Гревилла Винна познакомился и имел продолжительную беседу в отеле «Маунт Ройял» с двумя английскими и двумя американскими разведчиками, представившимися как Грилье, Майкл, Александр и Ослаф (впоследствии к ним присоединился Радж). Разведчики сообщили Пеньковскому, что его письмо дошло до руководства ЦРУ. Пеньковский получил шпионские псевдонимы — Янг и Алекс, а чуть позже — Герой. Пеньковского проинструктировали о том, как пользоваться портативной фотокамерой «Минокс», технологией изготовления микроплёнок, техникой приёма радиопередач из разведцентра посредством транзисторного приёмника, о правилах пользования тайнописной копировальной бумагой, спецблокнотами для шифровки и расшифровки сообщений. На первой встрече Пеньковскому показали несколько тысяч фотографий советских граждан, привлёкших внимание западных спецслужб, из них почти 700 новый агент опознал как сотрудников КГБ и ГРУ, некоторые из опознанных Пеньковским сотрудников, в частности помощник военно-морского атташе Евгений Иванов, работали в советском посольстве в Лондоне. Договорились о том, что если Пеньковскому больше не удастся командироваться в западные страны, то связь будет поддерживаться через Винна, который станет регулярно приезжать в СССР под видом предпринимателя и организатора выставок. 6 мая Пеньковский вернулся в Москву и приступил к сбору агентурной информации.
Из первой поездки в Лондон Пеньковский вернулся 6 мая 1961 года. С собой он привёз миниатюрную фотокамеру «Минокс» и транзисторный радиоприёмник. На Запад он сумел передать 111 плёнок «Минокс», на которых было отснято 5500 документов общим объёмом в 7650 страниц. Во время трёх командировок в Лондон и Париж его допрашивали в общей сложности 140 часов, отчёты о них заняли 1200 страниц машинописного текста. По его наводке, если верить опубликованным на Западе документам, «погорели» 600 советских разведчиков, из них 50 — офицеры ГРУ.
На первых порах Пеньковский микрофильмировал и пересылал в Великобританию научные отчёты специалистов Государственного комитета Совета Министров СССР по науке и технике (ГКНТ), побывавших в зарубежных командировках, сообщал о слухах и скандалах в руководстве СССР, давая собственную оценку происходящим событиям. В частности, Пеньковский доносил, что СССР значительно отстаёт от государств Запада по вооружениям и к войне с Западом совершенно не готов. Пеньковский сообщал, что лишь треть из миллиона членов КПСС сохраняют преданность партии и исполняют её директивы. У молодёжи, информировал Пеньковский, отсутствует желание воевать, вместо этого молодое поколение выражает недовольство из-за острой нехватки продуктов и вещей в магазинах. По требованию британской разведки постепенно Пеньковский перешёл к информации военно-технического характера.
Второй раз Пеньковский прибыл в Лондон по линии ГКНТ 18 июля 1961 года и пробыл там до 8 августа, проведя пять конспиративных встреч. В ходе второй поездки Пеньковский вновь встретился с американо-британской «командой» разведчиков, передал им 20 фотоплёнок секретных материалов, отснятых в разных советских военных учреждениях, где он мог беспрепятственно бывать. На конспиративной встрече с шефом русской секции МИ-6 выразил желание быть представленным британскому премьер-министру. После окончания шпионской миссии в СССР Пеньковскому были обещаны гражданство, высокая должность в разведывательных структурах на выбор США или Великобритании, с окладом 2000 долларов в месяц и по 1000 долларов за каждый месяц агентурной работы в СССР. Пеньковский примерил полковничьи мундиры американской и британской разведок, сфотографировался в них. В этот раз Пеньковскому было поручено вести сбор секретной информации среди военнослужащих ракетных войск, сведений о советских войсках, находящихся в ГДР, о подготовке нового договора между СССР и ГДР, о советско-китайских отношениях, иной секретной информации политического, экономического и военного характера. На конспиративной даче близ Лондона Пеньковского проинструктировали об устройствах и правилах работы на специальных радиопередатчиках дальнего и направленного действия.
На встрече в Лондоне Пеньковского познакомили с Анной (Жанетт) Чизхолм, женой британского дипломата и кадрового разведчика британской Секретной разведывательной службы (SIS), работавшего в Москве под прикрытием должности второго секретаря британского посольства. Чизхолм стала связной Пеньковского в периоды между посещениями Москвы Гревиллом Винном, который был основным каналом связи. В самолёте по пути в Лондон Пеньковский инициативно познакомился с женой и дочерью начальника ГРУ Серова, направлявшимися в туристическую поездку, потом навязался сопровождать их в прогулке по английской столице. А позже, по возвращении в Москву из Парижа, Пеньковский наведался с подарками домой к Серовым. Эти факты, которым поначалу никто не придал значения, впоследствии дали повод к предположениям о неких неформальных связях между Пеньковским и Серовым, которые генерал всегда напрочь отвергал.
20 сентября 1961 года Пеньковский прилетел в Париж в составе советской делегации, в аэропорту Ле-Бурже передал Гревиллу Винну, находившемуся среди встречающих, 15 микроплёнок со шпионскими материалами. В Париже Пеньковский провёл встречи на конспиративных квартирах с агентами британской и американской разведок, получил новые задания по подбору 10 новых тайников для безличной связи с агентами в Москве, сбору секретных материалов, в частности, о ракетной технике.
Всего в ходе сотрудничества Пеньковского с МИ-6 и ЦРУ состоялось две большие встречи Пеньковского с западными разведчиками в Лондоне и одна в Париже, куда он выезжал в командировки по линии ГКНТ. Все остальные контакты и передача информации согласно полученным инструкциям происходили в Москве.
Агентурная работа и разоблачение
По информации Олега Гордиевского, «за всеми английскими дипломатами и англичанами, жившими в Москве, было установлено наблюдение». О том, что супруги Чизхолм занимаются в Москве не только дипломатической деятельностью, КГБ предупредил Джордж Блейк, который долго работал на советскую разведку внутри МИ-6. Первый контакт, однако, был удачным: Пеньковский, проходя в первых числах сентября мимо гуляющей по Цветному бульвару с младенцем в детской коляске Чизхолм, незаметно передал маленькую коробку конфет, внутри которой было 22 микроплёнки. Более трёх месяцев Пеньковскому удавалось оставаться незамеченным. Под подозрение КГБ он попал 30—31 декабря 1961 года. Оперативниками было зафиксировано как бы случайное краткое пересечение Пеньковского с Анной Чизхолм в подъезде дома по Малому Сухаревскому переулку, 11, что вызвало подозрение. Как выяснилось из дальнейших наблюдений, посредством «моментальных встреч» Пеньковский через англичанку еженедельно передавал разведывательную информацию на Запад. В том числе — ведомственный журнал «Военная мысль», который за рубежом называли «сверхсекретным», хотя в действительности он имел гриф «Для служебного пользования». Часть пересылаемых материалов Пеньковский копировал, принося их домой из спецбиблиотек ГРУ, Главного Ракетно-Артиллерийского Управления Генштаба Вооружённых Сил СССР. После того, как контакты Пеньковского с Чизхолм были отслежены, за границу его уже не выпускали, однако в июне 1962 года при встрече с прибывшим в Москву связником, британским предпринимателем и разведчиком Гревиллом Винном, Пеньковский смог передать ему, что чувствует за собой слежку.
В течение 1962 года, будучи уже под наблюдением оперативников, Пеньковский, помимо общения с Винном, провёл в Москве ещё не менее шести встреч с иностранными разведчиками. Шпион под видом сотрудника ГКНТ посетил иностранцев в их гостиничных номерах, побывал в американском и английском посольствах, однажды нанёс визит в квартиру западного дипломата. Всё это время Пеньковский закладывал информацию в тайники, часть из них находилась в подъездах жилых домов в районе Цветного бульвара, Пушкинской улицы и Арбата, а один тайник был замаскирован в надгробии поэта Есенина на Ваганьковском кладбище. За 1962 год Пеньковский переправил англичанам и американцам около 30 микроплёнок с засекреченной документацией. Все эти месяцы за Пеньковским следили чекисты, однако не брали его с поличным, пытаясь выявить все связи агента — предполагалось, что в Москве оперирует целая шпионская сеть.
Дом на Космодамианской набережной, где жил Пеньковский. Квартира шпиона находилась на пятом этаже под двумя балконами, в один из которых чекисты вмонтировали кинокамеру для слежки за подозреваемым
Дом на Гончарной набережной, с чердака которого велось наблюдение за квартирой Пеньковского и по кабелю, протянутому по дну Москвы-реки, управлялась кинокамера, закреплённая над квартирой шпиона
Пеньковский жил в доме 36 по Космодамианской набережной (тогда — наб. Максима Горького), вместе с женой, двумя дочерьми и своей матерью. Для того, чтобы получить точные и убедительные доказательства шпионской деятельности Пеньковского, КГБ осуществило беспрецедентную в практике спецслужб техническую операцию: по дну Москвы-реки к чердаку в доме напротив, на Гончарной набережной, был протянут кабель, управляющий кинокамерой в ящике для цветочной рассады, находившемся на балконе этажом выше квартиры Пеньковского. С помощью кинокамеры была произведена съёмка агента в момент, когда он переснимал на подоконнике секретные документы. Фотография Пеньковского, сделанная КГБ посредством этой технологии, рассекречена 40 лет спустя и показана в документальном фильме.
Осенью 1962 года по плану командировок в ГКНТ Пеньковский, вошедший в азарт и продолжавший шпионские вылазки в Москве, должен был вылететь в США, откуда он планировал уже не возвращаться. Однако КГБ подстроил оказию, вследствие которой Пеньковский получил лёгкую инфекцию органов чувств и оказался на некоторое время в госпитале, из-за чего загранкомандировка сорвалась как бы сама собой. В это время оперативники негласно проникли в квартиру Пеньковского и провели в ней обыск, обнаружили тайник с секретными материалами, готовыми к передаче на Запад, портативной съёмочно-копировальной техникой, шифроблокнотами и средствами конспиративной связи. Расследованием и задержанием Пеньковского руководил первый заместитель председателя КГБ, генерал-полковник Пётр Ивашутин.
Арест, суд и последствия
Пеньковский был арестован 22 октября 1962 года по дороге на работу и сразу доставлен в здание КГБ на Лубянку. В первые же четыре дня допросов Пеньковский признал многочисленные факты сотрудничества с иностранными разведками, выразил раскаяние в совершённом, предложил свои услуги в качестве двойного агента и просил о помощи и доверии в надежде, что его признание и откровенность будут приняты во внимание, и он получит шанс реабилитироваться «ценой огромнейшей пользы, которую я сейчас ещё имею возможность принести». Спустя 10 дней после поимки Пеньковского в Будапеште сотрудниками советских спецслужб был схвачен и доставлен самолётом в Москву связник Пеньковского Гревилл Винн.
Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела дело Пеньковского и Винна в открытом судебном заседании с 7 по 11 мая 1963 года. В ходе судебного процесса Пеньковский был представлен как полковник запаса Советской армии, сотрудник ГКНТ, был одет в строгий деловой костюм и при галстуке; его принадлежность к ГРУ не раскрывалась (о ней стало известно только 30 лет спустя, в 1990-е годы). Процесс имел все признаки показательного. В зале по спецпропускам присутствовало около 300 «представителей общественности», иностранные наблюдатели не допускались, в советских газетах печатались стенограммы слушаний (изданные затем книгой 100-тысячным тиражом), о процессе отснята богатая кинохроника.
Телевизионная съёмка на суде велась с элементами кинематографических приёмов: отточенные диалоги прокурора и подсудимого, нарочито литературная речь и актёрская дикция Пеньковского, напоминающие радиоспектакль, показ лица и мимики осуждённого крупным планом в момент оглашения приговора, в чём историк Алексей Кузнецов усматривал элементы режиссёрского участия. Манеру поведения Пеньковского наблюдавший за процессом председатель Верховного суда СССР А. Ф. Горкин назвал «наглой, надменной и самоуверенной». Высказывалось предположение, что столь раскрепощённо Пеньковский, обвиняемый по расстрельной статье, вёл себя на процессе потому, что ему накануне начала суда пообещали сохранить жизнь. Сам Пеньковский надеялся, по предположению Горкина, что ему дадут 10 лет лагерей, а американские спецслужбы смогут договориться с советскими об обмене ценного агента, и он снова окажется на свободе.
Председательствовал на публичном процессе генерал-лейтенант юстиции Борисоглебский, народные заседатели – генералы Марасанов и Цыганков, обвинение поддерживал главный военный прокурор, генерал-лейтенант юстиции А. Г. Горный, защищали Пеньковского известные московские адвокаты Апраксин и Боровик. Большинство заседаний суда были открытыми, однако некоторые заседания состоялись в закрытом режиме, и протоколы их засекречены до настоящего времени. В приговоре суд установил, что за 18 месяцев работы на разведку США и Великобритании Пеньковский передал на Запад более 5000 секретных документов, касавшихся ракетного вооружения СССР и военной стратегии, личные данные о более чем 600 советских разведчиках ГРУ и КГБ, сведения о позиционных районах расположения советских межконтинентальных баллистических ракет, данные о научных разработках советского военно-промышленного комплекса. В ходе суда Пеньковский признал свою вину, в последнем слове просил о снисхождении.
11 мая 1963 года Военной коллегией Верховного суда СССР О. В. Пеньковский признан виновным в измене Родине и приговорён к расстрелу. Смертный приговор был шоком для Пеньковского, по словам очевидца последних минут процесса, осуждённый «закрыл лицо руками и долго их не опускал». Апелляция Пеньковского была немедленно отклонена Президиумом Верховного Совета СССР. Приговор приведён в исполнение 16 мая в 16 часов 17 минут, о чём 17 мая опубликовано сообщение ТАСС в советских СМИ; оригинал рукописного акта об исполнении приговора, подписанный главным военным прокурором Горным, начальником Бутырской тюрьмы, исполнителем, врачом и другими лицами, опубликован в 2015 году. Гревилл Винн признан виновным в шпионаже и приговорён к восьми годам лишения свободы: трём годам тюрьмы и пяти годам лагерей. В апреле 1964 года Винн был обменян на советского разведчика Конона Моло́дого, отбывавшего в английской тюрьме 20-летний срок за шпионаж. Супруги Чизхолм, обладавшие дипломатической неприкосновенностью, а также ещё ряд британских и американских дипломатов, замешанных в деле, были высланы из СССР.
Историки отмечали, что Военная коллегия Верховного суда СССР полностью проигнорировала обстоятельства, смягчающие вину Пеньковского, а именно: его боевой путь в период Великой Отечественной войны, отмеченный ранениями и орденами (включая два ордена Красного Знамени, орден Красной Звезды), другие правительственные награды, деятельное раскаяние и активное сотрудничество со следствием, помощь в разоблачении агентов иностранных разведок, представленные положительные характеристики с места службы, наличие на иждивении двух несовершеннолетних детей, включая годовалую дочь.
История с Пеньковским явилась поводом для снятия с должности, понижения в звании до генерал-майора и лишения звания Героя Советского Союза начальника ГРУ, генерала армии Ивана Серова, — его начальственный пост в ГРУ 18 марта 1963 года занял руководитель следственной группы по делу Пеньковского, первый заместитель председателя КГБ Пётр Ивашутин. Был понижен в офицерском звании и лишён звания Героя Советского Союза главный маршал артиллерии Сергей Варенцов. Жёсткие дисциплинарные меры к военачальникам были приняты, несмотря на то, что в качестве обвиняемых они не привлекались, лишь Варенцов проходил в качестве свидетеля, при этом суд не установил, что Пеньковский добыл какие-либо секретные сведения от Серова и Варенцова. Кто именно предоставил Пеньковскому сведения, составляющие военную и государственную тайну, да ещё в колоссальном объёме и в детальных подробностях, в суде так и осталось невыясненным или неопубликованным. Никто из советских граждан, помимо самого Пеньковского, по его делу в качестве соучастников привлечён к уголовной ответственности не был. Экспертами высказывались сомнения, что по уровню своей должности заместителя начальника управления в ГКНТ Пеньковский мог обладать столь секретной информацией или самостоятельно, без помощи высокопоставленных и влиятельных лиц, её раздобыть.
Оценки
С апреля 1961-го по август 1962 года Пеньковский передал в МИ-6 более пяти тысяч снимков секретных материалов, сделанных камерой Minox, предоставленной ему британской спецслужбой. Материалы Пеньковского разбирали 20 американских и 10 британских аналитиков разведслужб, а для разбора 120 часов его личных докладов потребовалось 30 переводчиков, результатом этого разбора стали 1200 страниц текста.
Информация о Пеньковском, его работе в ГРУ и сотрудничестве со спецслужбами США и Великобритании до сего дня классифицируется как секретная, поэтому большая часть оценок строится на косвенных фактах, официальной информации, распространённой в своё время СССР, Великобританией и США, и на опубликованных в США в 1965 году автобиографических заметках самого Пеньковского (авторство часто оспаривается).
• По официальной версии, распространённой средствами массовой информации СССР после проведения открытого судебного процесса в Москве, сотрудничество с западными спецслужбами Пеньковский начал в 1958 году. Значительных секретов, не известных американцам ранее из собственных разведданных, на Запад не передал, и его деятельность не привела к серьёзным последствиям. Многие обзорно-аналитические суждения, которые нелегально пересылал на Запад Пеньковский, носили политологический характер, присущий газетно-журнальной публицистике.
По другим данным материалы Пеньковского сыграли решающую роль в мирном разрешении Карибского кризиса. Президент Кеннеди получил полную информацию о ситуации, основанную на разведданных Пеньковского о технических характеристиках советских ракет, их дальности и мощности боеголовок, а также о том, сколько времени занимает приведение их в боевую готовность после переброски на стартовую позицию. Эта информация убедила Кеннеди, что ему не нужно отдавать приказ о немедленном нанесении авиаударов для уничтожения стартовых позиций ракет, что открыло возможность для переговоров с Хрущевым.
По версии западных аналитиков, Пеньковский был высокоэрудированным человеком и грамотным офицером разведки. Сотрудничество со спецслужбами США и Великобритании начал в 1961 году. Объёмы и важность переданных им материалов не имели аналогов за всю предыдущую историю разведывательной деятельности Запада против СССР. Именно Пеньковский информировал американцев, что в Карибском кризисе СССР будет делать ставку не на межконтинентальные баллистические ракеты, а на баллистические ракеты средней дальности Р-12, которые американские самолёты-разведчики потом и обнаружили на Кубе. Пеньковский предоставил точную информацию о военных планах и вероятной стратегии СССР в назревающем конфликте, включая возможный сокрушительный удар по Западному Берлину в качестве возмездия за американское вторжение на Кубу. Согласно западным источникам, Пеньковский первым заблаговременно информировал США и Великобританию о сооружении Берлинской стены, однако по независящим от агента причинам информация дошла уже после того, как Берлин 13 августа 1961 года был разделён на две части. Пеньковский заранее сообщил на Запад о намеченном на 1 сентября 1961 года начале новой серии ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне — после почти трёхлетнего перерыва и вопреки неоднократным обещаниям советского правительства не возобновлять их. В качестве одной из основных возможных причин провала Пеньковского западными аналитиками принято называть информацию, переданную разведывательным службам СССР сотрудником Центра национальной безопасности США Джеком Данлепом (Jack Dunlap).
Профессор Кембриджского университета Кристофер Эндрю, известный историк британской разведки, указывает Пеньковского «самым крупным агентом британской разведки в рядах советских спецслужб», а вторым после него — Олега Гордиевского.
Перебежчик Олег Гордиевский так описывал роль Пеньковского в событиях начала 1960-х: «Это был единственный серьёзный источник в Советском Союзе у Запада, который рассказал всю подноготную ракетного кризиса на Кубе в 1962 году и берлинского кризиса 1961 года… Он назвал точные цифры — какого типа ракеты, сколько ядерных боеголовок, сколько их размещено на Кубе, на что готов Хрущёв, куда ведёт хрущёвский авантюризм… Фактически, в двух ситуациях, по крайней мере, он помог избежать конфронтации. А конфронтация в те годы была бы ядерная, потому что пока Пеньковский не сообщил все точные данные о советских возможностях, американцы сильно их переоценивали, хотя действительно были очень мощные ракеты советские, они бы сильно поразили Соединённые Штаты и, наверное, уничтожили бы полностью Британию, но Советский Союз не выиграл бы ядерную войну, в конце 70-х он мог бы выиграть, но в те годы он не мог выиграть. Поэтому Кеннеди чувствовал за собой силу, и он настоял на своём, и в Германии, и на Кубе, в Карибском бассейне, и выиграл».
Утверждения Гордиевского вызвали скептическое отношение других экспертов. Поскольку впервые о шпионской деятельности Пеньковского советским спецслужбам стало известно в декабре 1961 года, и за ним сразу было установлено наружное наблюдение, о чём доложено высшему государственному и военно-политическому руководству СССР, то его связи в этот период были резко ограничены, выезд за границу был для Пеньковского закрыт, и в таких обстоятельствах никто с подозреваемым в шпионаже, хотя и находящимся на свободе высокопоставленным госчиновником, секретами не делился. Подготовка к отправке ракет на Кубу (операция «Анадырь») началась только в 1962 году, когда каждый шаг Пеньковского в Москве уже отслеживался. О том, сколько и каких ракет размещено на Кубе, каковы истинные планы Хрущёва, — Пеньковский никак не мог сообщить на Запад, поскольку на момент доставки ракет находился в госпитале под плотным контролем оперативников, а после выписки вскоре был задержан. В действительности Карибский кризис, который достиг кульминации только за неделю до ареста Пеньковского (все 40 ракет на Кубу доставили к 14 октября 1962 года), был разрешён СССР и США к началу 1963 года на компромиссной основе и за счёт взаимных уступок — СССР вернул ракеты с Кубы, США взамен отказались от вторжения на Кубу, прекратили военно-морскую блокаду Кубы и убрали ракеты из Турции.
Не существует документальных поимённых подтверждений, что кто-либо из резидентов и военных разведчиков ГРУ пострадал за рубежом на основании информации Пеньковского, был задержан или выслан из страны пребывания. Единственный разведчик ГРУ, который упоминался в данном контексте — помощник военно-морского атташе СССР в Великобритании Евгений Иванов, однако он успешно завершил свою операцию в Лондоне, имевшую целью отставку премьера Макмиллана, и был отозван на родину 22 января 1963 года не по вине Пеньковского, а в связи с Делом Профьюмо. Согласно публиковавшимся оценкам документы, которые Пеньковский мог выносить со службы для копирования дома, материалы из спецбиблиотек ГРУ и Главного Ракетно-Артиллерийского Управления Генштаба, ведомственные журналы для служебного пользования «Военная мысль», «Артиллерийский сборник», «Военный вестник» — в действительности не имели высокого статуса секретности, а допуск к ним Пеньковский получил на основании того, что пытался писать научные работы. Филипп Найтли в книге «Шпионы XX века» отмечал: «Хотя в ходе операции каждый клочок информации жадно подхватывался западными разведслужбами и тщательно изучался, в ретроспективе они не могут привести ни одного примера полученной от Пеньковского информации, имевшей серьёзное военное значение».
По мнению ветерана советской разведки А. Б. Максимова, опирающегося на найденные в 2012 году при детективных обстоятельствах дневники начальника ГРУ генерала армии Ивана Серова (подлинность их оспаривается), Пеньковский мог быть агентом КГБ СССР, «героическим разведчиком, который только изображал предателя», а на самом деле вёл тонкую игру в интересах СССР, при этом советские спецслужбы переиграли американские и британские, умело сплавляя им дезинформацию. В частности, о том, что
советские межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) будто бы имеют важный недостаток — неточную систему прицеливания, и поэтому их невозможно использовать в качестве средства поражения пусковых шахт американских ракет. Американцам внушалось, что платформа разведения советских МБР доставляет четырёхтонные боевые блоки не на расстояние 11—13 тысяч км (как на самом деле), а меньше, то есть до политических центров на восточном побережье США ракеты не дотягивают; вероятный противник был уведён в сторону от факта того, что одного изделия, содержащего 10 боеголовок МБР мощностью около 500 килотонн, хватало, чтобы смести крупные штаты, такие как Техас, Калифорния или Аляска. Все эти факты, секретные на момент процесса над Пеньковским, стали точно известны в США лишь в 1968 году.. Данная информация является спорной, так как в отмеченный период СССР располагал только МБР с моноблочными боевыми частями типов Р-7 и Р-16; МБР с РГЧ ИН появились на вооружении намного позже ареста Пеньковского.
Сторонником «игровой» версии является также Александр Хинштейн. Согласно данной теории, Пеньковский не был расстрелян, остался жив и коротал дни с изменённой внешностью и фамилией. Объективных фактических подтверждений эта конспирологическая теория не имеет, что признавали Максимов и Хинштейн. О том, что в 1960-е годы получить какую-либо оперативную информацию о деле Пеньковского, за исключением официально опубликованной, было невозможно даже для сотрудников спецслужб, упоминал адъютант-порученец руководителя следственной группы П. И. Ивашутина полковник Игорь Попов. Многие тайны процесса унёс с собой в могилу председатель Военной коллегии Верховного суда СССР генерал-лейтенант юстиции Виктор Борисоглебский (1913—1964), скончавшийся менее чем через год после процесса при неясных обстоятельствах в возрасте 50 лет.
Существует также версия, согласно которой «дело Пеньковского» было инспирировано и раздуто с целью устранения от руководства ГРУ ближайшего сподвижника Хрущёва генерала армии Ивана Серова (произошло в феврале-марте 1963 года), а затем низложения и самого главы советского государства Никиты Хрущёва (произошло в октябре 1964 года).
Личные качества и мотивы
Мотивы шпионской деятельности Пеньковского подверглись углублённому анализу как в ходе следствия и суда, так и в более поздних отечественных и зарубежных исследованиях — поскольку в СССР начала 1960-х годов Пеньковский по внешним признакам был весьма благополучным и даже привилегированным человеком. Он имел престижную работу сразу в двух ведомствах и высокую зарплату по каждому из них, трёхкомнатную квартиру в центре Москвы, звание полковника-орденоносца, регулярно выезжал в служебные командировки в капиталистические страны, что было редкостью по тем временам даже для высокопоставленных военных и государственных деятелей. Благополучно складывалась и его личная жизнь: по свидетельствам, несмотря на эпизодические «мужские приключения», Пеньковский был привязан к семье — жене и дочерям.
По материалам следствия и суда (которым, согласно оценке современных исследователей, присущ пропагандистский налёт) Пеньковский был человеком крайне низкого морального уровня, весьма недалёким, карьеристом и приспособленцем, любителем «красивой жизни» и ловеласом (упоминалось о его встрече в Лондоне с проституткой), склонным к застольям и выпивке, корыстным и с ограниченными интересами, мечтавшим разбогатеть и сбежать на Запад — всё это в совокупности и послужило причиной его измены. На высокий интеллект Пеньковского, сочетающийся с нравственной нечистоплотностью, указывал военный историк, доктор юридических наук Владимир Галицкий. Филипп Найтли выделял широту спектра военно-технических знаний Пеньковского, прежде всего в ракетной области, и простоту его доступа к секретным документам. Отмечалась исключительная память Пеньковского, позволявшая ему с одного беглого прочтения запоминать содержание секретных документов с находящимися в них цифрами и фактами. В ходе суда, отвечая на вопрос своего адвоката К. Н. Апраксина, Пеньковский подчеркнул, что у него никогда не было идейных разногласий с советской властью.
По версии, циркулирующей на Западе, мотивы Пеньковского были бескорыстными, он осознавал опасность, грозящую человечеству от «авантюрной внешней политики СССР», и мечтал «спасти мир от ядерной катастрофы», ради чего и пошёл на сотрудничество с западными спецслужбами. В числе мотивов Пеньковского упоминалось опасение разоблачения его отца, служившего в Белой армии в годы Гражданской войны в России. В ходе суда установлено, что Пеньковский за весь период шпионской деятельности однажды и неожиданно для себя в Москве получил от западных разведчиков вознаграждение в 3000 рублей, из них, по словам Пеньковского, «купил на сумму 500—600 рублей различные подарки — серебряные чернильницы и т. д. — каждому из <западных> разведчиков, часть из этой суммы потратил на пребывание Гревилла Винна, а 2 тысячи рублей завернул и возвратил Винну для передачи разведчикам».
Глава Секретной разведывательной службы Великобритании Дик Уайт характеризовал Пеньковского как «невротика», способного на большие риски, и находящегося «немного не в себе» (на войне Пеньковский получил серьёзное ранение головы и челюсти) — при этом Уайт полагал, что сведения Пеньковского «наиболее ценные, из когда-либо полученных». Будущий глава МИ-6 Морис Олдфилд, в то время занимавшийся налаживанием сотрудничества между британской и американской разведками, нашёл Пеньковского человеком довольно поверхностным, заворожённым званиями, титулами, красивыми и дорогими вещами, однако при этом искренним и не обманывающим своих новых хозяев. Член команды президента США Кеннеди Гарри Шерголд оценил Пеньковского как человека неуравновешенного и весьма тщеславного. Руководитель контрразведывательных операций ЦРУ Джеймс Энглтон был уверен, что Пеньковский — внедрённый и очень опасный агент КГБ, способный создать у американцев ложное чувство неуязвимости, которое может «вдохновить на войну с Советами». В ЦРУ требовали проверить Пеньковского на детекторе лжи, однако руководитель МИ-6 Дик Уайт отказался от этой идеи, предполагая, что проверка напугает Пеньковского и вызовет у него недоверие к западным партнёрам, вследствие чего он свернёт свою разведывательную деятельность.
По оценке историка спецслужб, писателя Николая Долгополова, Пеньковского погубили непомерные амбиции и неутолённое тщеславие — «он не был идиотом, он был заигравшимся человеком». Необузданные шпионские фантазии, обострённое честолюбие и недооценку его способностей на службе считал мотивом агента полковник Первого Главного управления (ПГУ) Виктор Черкашин, отмечавший у Пеньковского «сдвиги в психике». Поводом для таких предположений послужило пристрастие Пеньковского к фотографированию в кругу сотрудников западных спецслужб, позирование на фотосъёмке в мундирах полковников американской и британской разведок. Эта костюмированная и саморазоблачающая скоморошина вызвала язвительные вопросы на суде у главного военного прокурора Артёма Горного. Западные источники с иронией цитировали озвученное Пеньковским при вербовке намерение «стать солдатом королевы Елизаветы и президента Кеннеди». Историк спецслужб Олег Матвеев также полагал: истинная проблема Пеньковского состояла в том, что он «пациент для психиатра».
Семья
• Жена — Вера Дмитриевна Пеньковская (ур. Гапанович), дочь — Мария. После ареста Пеньковского, в письме от 30 октября 1962 года, адресованном в КГБ, Вера Дмитриевна просила о материальной помощи и упоминала о том, что у неё две дочери, младшей — 8 месяцев. О судьбе второй дочери Пеньковского сведений нет.
После того, как подтвердилось, что жена и старшая дочь Пеньковского ничего не знали о шпионской деятельности главы семьи, у них не было проблем с трудоустройством. Обе женщины сменили фамилию на Гапанович и переехали в другую квартиру. Вдова шпиона работала редактором в издательстве иностранной литературы. Дочь окончила филологический факультет МГУ, служила в Первом управлении КГБ.
• Тесть — генерал-лейтенант (1944) Дмитрий Афанасьевич Гапанович (1896—1952), начальник Политуправления Московского военного округа. На его дочери Пеньковский был женат с 1945 года.
• Пеньковский называл своим дядей генерала армии Валентина Антоновича Пеньковского (1904—1969), начальника штаба военного округа на Дальнем Востоке, а потом в Белоруссии. Данное «родство» выдумано. Председатель КГБ при СМ СССР в 1961—1967 гг. В. Е. Семичастный объяснял: вымысел нужен был Пеньковскому, чтобы поднять свою значимость в глазах западных партнёров.
Награды
• 2 ордена Красного Знамени (06.04.1945, 23.05.1945)
• орден Александра Невского (12.09.1945)
• орден Отечественной войны I степени (08.05.1944)
• орден Красной Звезды (21.08.1953)
• медаль «За боевые заслуги» (06.11.1947)
• медаль «За оборону Москвы» (17.07.1944)
• медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (03.07.1945)
• медаль «За освобождение Праги» (09.06.1945)
и другие медали.
Иностранные награды
• Чехословацкий Военный крест 1939—1945 годов
По приговору суда Пеньковский лишён воинского звания и всех правительственных наград.
Версия о сожжении заживо

Точка в жизни Пеньковского была поставлена в Бутырской тюрьме 16 мая 1963 года
Распространено утверждение, что Владимир Резун (псевдоним Виктор Суворов) описывал, будто бы Пеньковский был не расстрелян, а заживо сожжён в печи крематория. Вся процедура якобы снималась на киноплёнку и в дальнейшем её будто бы показывали будущим разведчикам для устрашения. Хотя в книге Суворова «Аквариум» действительно фигурирует история с сожжением заживо перебежчика, однако не указывается, что это был Пеньковский. О том, что эта история описывает судьбу именно Пеньковского, вначале говорили Иосиф Бродский в статье, опубликованной журналом The New Republic, руководитель ЦОС СВР России генерал-майор Юрий Кобаладзе, a также косвенно сам Резун и Олег Гордиевский, ссылаясь при этом на того же Бродского и Эрнста Неизвестного как на первоисточник, хотя статья Бродского была опубликована на семь лет позже, чем роман «Аквариум», и явно заимствована из него. Ту же историю воспроизводит (очевидно, позаимствовав у Резуна) Том Клэнси в романе «Красный кролик». Впоследствии Резун стал отрицать, что описанная история имеет какое-либо отношение к Пеньковскому (не уточняя, впрочем, к кому она может иметь отношение, так как Пеньковский — единственный известный казнённый перебежчик ГРУ в звании полковника; другая подходящая кандидатура — подполковник ГРУ П. С. Попов).
Олег Гордиевский высказывался об этом так: «Никого заживо не сожгли. Всех расстреливали. Расстреливало причём не КГБ, а специально для этого употреблялись вооружённые офицеры из МВД, (Пеньковского) расстреляли на территории Бутырской тюрьмы 16 мая 1963 года, положили его в какой-то дешёвый гроб и отвезли в крематорий, но, судя по всему, когда его в печку сталкивали, то засняли это на плёнку, чтобы иметь документальное подтверждение, что он казнён». Высказывание Гордиевского противоречит его же более ранним сомнениям («вряд ли …Бродский… стал бы придумывать эту жуткую историю»). До 1996 года (когда был введён мораторий на смертную казнь в РФ) была единственным местом в Москве, оборудованным спецблоком для исполнения смертных приговоров. В некоторых регионах СССР (напр. в Азербайджане) трупы казнённых не кремировали, а хоронили в немаркированных могилах; однако в Москве тела расстрелянных традиционно утилизировались в Донском крематории, а также в находящемся в трёх минутах езды от Бутырки мини-крематории Института Склифосовского, штатно предназначенном для кремации ампутированных конечностей и органов прооперированных пациентов. Экс-председатель КГБ, генерал-полковник Владимир Семичастный, будучи в отставке, называл утверждение о сожжении Пеньковского нелепостью. Так же полагал отставной помощник главного военного прокурора СССР, участник процесса над Пеньковским, подготовивший обвинительное заключение и текст прокурорской речи, полковник юстиции Виктор Батуринский. По долгу службы знакомый с процедурой приведения этого приговора в исполнение, Батуринский опубликовал в 1994 году о деле Пеньковского в газете «Правда» мемуары «Шпион, который хотел взорвать мир».
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ВЕЛИЧАЙШЕЕ ПРЕДАТЕЛЬСТВО В ИСТОРИИ
Родину можно предавать по частям: передавать врагу государственные и военные секреты, во время войны перейти на сторону врага, чтобы воевать против собственного народа, наносить ущерб обороноспособности, обществу, клеветать на свою страну, делать все и поддерживать всё, что может причинить вред народу и обществу. А можно и не мелочиться, и продать всю свою страну сразу оптом со всем, что только в ней имеется. Для этого нужно занимать высший пост в стране, быть ее руководителем. Что такое возможно, показывают многочисленные факты истории, начиная с глубокой древности и до наших дней. И перечислить их не хватит пальцев на обеих руках.
В древние времена племенные вожди переходили на сторону завоевателя. Сейчас это делают руководители государств вместе со своей администрацией и элитой. Но самое глобальное предательство в современной истории связано с именами Горбачева и Ельцина. И мы не будем по масштабам, и по разрушительном последствии оно занимает первую строчку.
Многие не согласятся с тем, что первый и едиственный президент СССР и первый президент России – предатели и крах Советского союза будут объяснять объективными причинами. Мы не будем входить в эти политологические трактовки. Имеется огромная масса отечественной и зарубежной литературы, посвященной этой проблеме. Хотя единой точки зрения не существует. Наверно, она и невозможна. Поступим, как прокурор, который имеет дело с фактами и только с фактами. А если бы он начал рассуждать и выводить мировоззренческую базу, то никакого правосудия не существовало бы. На основании фактов и будем делать вывод, виновен ли обвиняемый или нет. Поэтому далее только факты предательства. Хотя, конечно, немало таких, для которых даже явное предательство – это не предательство, а благородный поступок.
Миша меченый
Горбачев имел два высших образования: юридическое и сельскохозяйственное. Причем оба вуза он закончил хорошо. Что еще раз подтверждает истину о том. Чт образованность и ум не всегда идут рука об руку. Количество полученных знаний не всегда переходит в более высокое качество. Что касается умственных способностей, то Горбачев еле-еле вытягивает на середнячка. Человек с двумя высшими образованиями даже не был дружен с русским языком.
Он не блистал интеллектуальными способностями, ни аналитическими, ни организаторскими, ни мировоззренческими. Его высшая планка – это региональный управленец. Речь его была полна грамматических ошибок, во многих словах он делал неправильное ударение, какие-то периоды его речей – это настоящая галиматья. Многие его речи – это просто набор бессмысленных фраз. А ведь рядом с ним была многочисленная свита, которая готовила его поездки, визиты за рубеж, тексты его выступлений. Неужели никто не осмеливался ему указать на явные ляпы? Разумеется, среди них были грамотные спичрайтеры. Но Горбачев часто импровизировал и был уверен, что правила писаны не для него и он имеет полное право говорить так, как он говорит. Какая разница: мЫшление или мышлЕние, главное, что процесс углУблен. Все эти мелочи недостойны даже внимания.
Его увлекал сам процесс говорения. Он мог говорить часами, о чем угодно и в то же время ни о чем, потому что и смысл, и содержание в его речах отсутствовали. Это набор фраз. Это переливание из пустого в порожнее. Он сам себя завораживал собственными речами.
Сталин не имел даже законченного семинарского образования, т.е. это было неполное школьное образование, но по уровню интеллекта, кругозора, когнитивности он возвышается глыбой среди исторических деятелей прошлого века. И его интеллектуальное превосходство признавали политические лидеры и мыслители.
Свою программу перестройки, ее направления Горбачев создавал не в одиночку. Ему помогали, подсказывали, писали документы те, кто составил его свиту. Но если мы посмотрим, кто эе это такие были, то увидим, что это были такие же бездари, как и генеральный секретарь, проходимцы, шарлатаны, которые главной заслугой своей жизни будут считать то, что они разрушили Советский Союз и похоронили социалистическую систему. Будут гордиться не созиданием, а разрушением.
Короля создает его свита. Но король оказался голым и свиту подобрал под себя. Тут нельзя отказать Горбачеву в особом чутье на людей. У него был просто талант находить подонков и предателей. Посол США в СССР Дж. Мэтлок отметил эту особенность: «Он чувствовал себя уютно только рядом с молчаливыми и серыми людьми». Интеллект пугал его, он шарахался от него, как пуганная ворона. Ему нужны были такие, которые бы как попугаи бы твердили день и ночь; «Перестройка. Гласность. Новое мышление».
Давайте бросим беглый взгляд на тех, кто вместе с Горбачевым замутил и проводил так называемую перестройку.
ЕГОР ЛИГАЧЕВ к концу правления Горбачева станет его яростным критиком, будет считать его главным виновником всех бед, разрушителем Советского Союза, наихудшим советским лидером. Он имел право на такую смелость, поскольку к этому времени был пенсионером, лишенным всех должностей и постов. И терять ему было нечего. Хотя и приобрести он уже ничего не мог. Даже яростная антигорбачевская критика не помогла ему выбиться снова на первые роли. Хотя и принесла ему славу критика горбачевской политики. Но к этому времени только ленивый не критиковал Горбачева.
Свои мемуары Егору Кузьмичу надо было бы начать с первым месяцев правления Горбачева, когда его выдернули из глубинки и вознесли на вершину политического Олимпа, он стал членом Политбюро, причем ему был поручен самый важный участок – кадровая революция. Именно с этой революции и началась перестройка. Горбачев необходимость этой революции объяснял тем, что в руководстве страны нужны новые молодые люди, инициативные,
Кадровая революция проводилась сверху донизу. Горбачев устранял своих реальных и возможных противников, которые могли пртивиться его разрушительному курсу. Начали с Политбюро, оттуда убрали всех, кто мог противостоять новому генсеку. Почти поголовно были заменены руководители регионального и начального звена. Предлогом для увольнения могло стать что угодно. Но их место заняли не молодые инициативные люди, а карьеристы, которые увидели в курсе, проводимом Горбачевым, возможность пробиться к власти. В первую очередь для осуществления личных амбиций. Уровень руководства резко упал. Они не прогадали. Скоро откроется такая кормушка и многие сделают себе огромные состояния.
Егор Кузьмич! Ау! Это вы привели к власти людей, которые будут продавать всё, что только можно продать, чтобы получить свои тридцать сребреников. Наглых, беспринципных хапуг!
ЭДУАРД ШЕВАРДНАДЗЕ. Одна из омерзительнейших фигур, которые выдвинет перестройка. Первый секретарь компартии Грузии стремительно взлетает на политический Олимп, становится членом Политбюро. Многие недоумевают, за какие-такие заслуги.
Тут же его назначают министром иностранных дел более позорного министра, если не считать Андрея Козырева, на этом посту в истории России не было. Разумеется, после этого во внешней политике страны уже не следовало ожидать ничего хорошего.
С трудом и многочисленными ошибками говоривший на русском языке, не знавший ни одного иностранного языка, ни дня не работавший в этой сфере, не имевший внешнеполитической деятельности… Такой выбор не мог не вызвать ничего иного, кроме недоумения. На Западе и мечтать не смели о таком подарке. Им сразу стало ясно, что теперь у них в советском руководстве свой человек, который будет раболепно выполнять их волю. Если Андрей Громко имел прозвище «мистер НЕТ», то Шеварднадзе получил прозвище «мистер ДА». Он готов был соглашаться с любым предложением, которое исходило от Запада. Он не только соглашался с любым предложением, которое исходило от Запада, они их расширял, добавлял свое, чтобы еще больше угодить своим западным хозяевам, чтоб еще больше им понравиться. Именно Шеварнадзе уговорил Горбачева пойти на сокращение стратегического ядерного потенциала, уничтожить ракета малого и среднего радиуса действия, сократить значительно вооруженные силы Советского Союза взамен от Запада не требовалось НИЧЕГО. Это было одностороннее разоружение, капитуляция.
И этот профан в международных делах стал решать судьбу великой державы. Другой профан – его начальник генеральный секретарь во всем доверился ему. Дипломаты с ужасом наблюдали за тем, что происходило. Политики хватались за головы. Хозяин дал ему позволение на принятие любых решений. И он принимал решение о выводе наших войск из Афганистана, а до этого сливал западным спецслужбам наши военные планы в Афганистане, что привело к немалому количеству жертв в наших войсках, выдал на казнь талибам Наджибуллу, позволил американцам разместить базы в Средней Азии. Американцы не могли поверить таким щедрым подаркам.
Объединение Германии в США вызвало шок, им это было не нужно, поскольку в Европе у них появлялся бы сильный конкурент.
Шеварднадзе отрезал и передал США бассейн Берингова моря, на территории которого могло бы уместиться сто пятьдесят Грузий, богатого углеводородами и биологическими ресурсами, площадью 47 тыс. км2 , передано было просто так безвозмездно.
В своей родной Грузии он совершил военный переворот, а потом кровавую баню в Абхазии, последствия которой не могут расхлебать до сих пор, а два братских народа стали кровными врагами. По его приказу Цхинвал подвергли бомбардировке из дальнобойных артиллерийских орудий, из Грузии было выдавлено почти все русское население. Его с полным правом можно назвать кровавым мясником.
При нем в Панкинском ущелье отдыхали, лечились, пополняли запасы оружия чеченские боевики, которые воевали с российской армией. В Грузии террористы всегда находили радужный прием.
И вот этот подонок на протяжении лет решал судьбу Советского Союза и России, встречая со стороны Горбачева всегда полное одобрение.
Геннадий Янаев – первый и единственный вице=президент Советского Союза. Он не был предателем. И Горбачев назначил его на этот пост за другие качества6 бесхребетность, мягкотелость, податливость. Янаев возглавит ГКЧП. Казалось, вот его звездный час. Но вместо военного переворота, путча, как его официально назову, получится фарс, комедия масок. Вместо переговорщиков перед нами предстанут жалкие нерешительные людишки. Осознавал ли Янвкы, что стал марионеткой в чужих руках, что худшей кандидатур на роль главы переворота нельзя было и придумать. Одно его появление на телеконференции вызвало уже у зрителей отторжение.
Окажись на его месте или рядом с ним другой человек, волевой и решительный, история нашей страны пошла бы инным путем. А так получился фарс и приход к власти величайшего предателя.
Но не оказалось.
Другие участники ГКЧП
Дмитрий Язов – последний маршал Советского Союза, участник Великой Отечественной войны, человек обладавший несмоненным авторитетом среди военных и силовиков, который мог бы круто изменить ход событий.
Боевой генрал. Человек, всю жизнь посвятивший Вооруженным силам СССР, решительный и оветственный. Казалось бы, вот тот человек, который изменит ход событий и спасет страну от разгрома. И что мы видим? Сначала отдает приказ о вводе войск в Москву, потом отдает приказ о выводе войск и Москвы. Генерал, который колеблется, еще до начала сражения, уже проигрывает его. Оказавшись под следствием, кается в содеянном, говорит, что он предал главнокомандующего, то есть Горбачева. Чего ему бояться? Тюрьмы? Как-то никак не тянет на героя.
Язов выйдет на свободу по амнистии. Начтет клеймить Горбачева и Ельцина за развал СССР. На героя он никак не тянет. А ведь достаточно было одного его приказа, чтобы смести и того и другого на салку истории.
На историческую личность он нкак не тянет. Ни с Франко, ни с Пиночетом даже близко не поставишь. Или с теми же коммунистами отктября 1917 года, к партии которых он имел честь принадлежать. Так что и тут Горбачев не бшибся. Даже в боевом генерале он сумел разглядеть червоточинку. Он прекрасно понимал лозунг «Кадры решают всё!» и подбирал кадры под себя. Если это были и не предатели, то такие, которые не посмеют поднять голос на предателей.
Владимир Александрович Крючков
Шеф КГБ знал о предательстве Горбачева, но предпоочитал молчать. В 1990 году он доложил Горбачеву о связях Александра Николаевича Яковлева с западными спецслужбами, которым он регулярно сдает севкретную государственню информацию. То есть ближайший соратник Горбачева – предатель. Это была государственная измена, тяжелейшая головная статья. И что же Горбачев? Он оставил Яковлева на всех его постах, более того, наделил его новыми полномочиями по связям с международной общестенностью, что давало возможность Яколлеву еще активнее заниматься своей шпионской деячтельностью.
Информаторы КГБ и ГРУ сообщали, что в ходе переговоров Горбачев дал согласие на изменение общестенно-политическоц системы СССР, на включение ГДР в ФРГ, на выход стан Прибалтики из СССР и на вывод советских войск из стран Восточной Европы. Все это он делал, не ставя в известность высшие органы власти страны.
Выслушав информацию, Горбачев спросил:
- А где вы это все достали?
Видно, он был уверен, что все его закулисные переговры останутся в тайне. Или в этом его уверили западные партнеры.
Крючков ответил, что у него есть информаторы, которым он полностью доверяет.. Но по всем известие, что есть информаторы, которые наблюдают за каждый его шагом, ему не понрвилось. «Мало ли что там они понапишут», - сказал Горбачев. И Крючков согласно кивнул.Что эт было – согласие?
Крючков как раз был тем человеком, который мог предотвратить крах СССР и разоблачить предательство Горбачева и его команды. В его руках было множество фыактор такого предательства.
У него на руках были конкретные факты. Чего стоит только папка «2020», в которой был собран копромат на толее чем две тысячи высших чиновников, руководителей партии и государства, которые сотрудничали с Западом и западными спецслужбами, передавая им государственные секреты. На основании одной этой акты можно было ликвидировать всю предательскую верхушку.
Это была бомба, которая в клочья разнесла бы горбачесакую клику и ход мировй истории был бы иным. И Крючков держал в руках эту бомбу и мог привести ее в действие в любое время. Ему выпал такой исторический шанс! Крючков выступает на пленумах, съездах КПСС, съездах народных депутатов и говорит о том, что в стране существует разветвленная вражеская агентура, но всё это без всккой конкретики, без фактов. Поэтому его слова не выывают особого доверия. Хотя таких факто было в Крючкова в избытке.
Впечатление от выстулений Крючкова было обратным: слушатели уверовались, что высшая власть в СССР работает рука об руку с КГБ.
Всё идет как надо. И беспокоиться не к чему. Органы не спят. Власть все держит на контроле. Никакой угрозы нет. И как вы прикажите после этого называть Крючкова и ег позицию? Только предательством. А чего здесь больше: трусости, млодушия, приспособленчества – ужзе не так важно.
И вот ГКЧП! Казалось бы звездный час Крючкова. Стоило ему вывалить на свет лишнь незначительную часть фактов о предательстве Горчачева, Елььцина и их приспешников, и действия ГКЧП были бы прнняты народом на «ура». Чего угодно, а предательство на верху, народ бы не простил..
Теперь у них была власть. Теперь-то уж можно было «не могу молчать». И ничего подобного. Крючков молчит, как рыба об лед. Молчит с такими фактами на руках, которые оправдали бы любые действия ГКЧП. Он не отдает приказа своим элитным группам, которые разорвали бы защтничков Белого дома в клочья без всяких танков и артиллерии. Не говоря уже о том, что большитсво бы просто разбежалось.
Георгий Петрович Разумовский (1936 года рождения), мелкий, поверхностный человек, слабохарактерный. который проваливал почти все дела, что ему поручались, тем не менее долгие годы удерживался на политическом Олимпе. Несмотря на резку критику. Горбачев продолжал его держать возле себя. Такой человек, как Разумовский, не мог пойти против него. Для Горбачева этого было достаточно.
Бакатин стал председателем КГБ после Крючкова. И первая его акция на этом посту – передача послу США секретной информации по схеме расположения подслушивающих устройств в новом здании америанской дипломатической миссии в Москве. Седал это он добровольно, бе всякого нажима.
Это был первый случай в истории спецслужб. На Бакатина Горбачев возлагал роль разрушителя монстра, которым ему представлялся КГБ, ибо только КГБ мог остановить его предательскую деятельность. И Бакатин успешно справился с возложенной на его ролью. Он никогда ни одного дн в своей жизни не был р азведчиком. По профессии он строитель. В вопросах разведки он был полным профаном.
Понятно, что выбор Горбачева пал на него только потому, что он мог стать разрушителем мощной системы, не будучи никак с ней связанным. Сменивший Горбачева Ельцин сохраняет за Бакатиным его пост.Разумеется, все шаги Бакатина оправдывались Горбачевым, а затем Ельцинам.
Передавая американцам папку со схемами прослушки, на которой стал гриф «совершенно серетно», Бакатин деййстовал по прямому указанию Ельцина, который очень хотел угодить американцам и ыглядеть в их глазах своим парнем. «Вот, пожалуйста, всё, что только пожелаете! Для вас и мать родную продадим».
В 90-е годы американские агенты свободно ходили по российским секретным объектам, как по своим собственным. От них ничего не скрыали, редоставляли любую информацию, даже самую секретную.
Олег Калугин, генера-майор советских спецслужб. Родился в 1934 году.
Мишка-комбайнер
Он всегда хотел быть первым. Хорошо учиться? Но кругом столько хорошистов и отличников. Так что он будет всего лишь одним из многих. А он хотел быть одним-единственным. Так что ничем здесь других не удивишь. Со спортом у него не заладилось. Бегал он не быстее других. И в футболе не блистал. Нет, спорт, определнно, не его стезя. И не тянуло его к спортивным рекордам. А так хотелось, горело, распирало от желания быть первым.
Он уже не первый год работал помощником комбайнера. Первый год в основном прокатался в кабине комбайга.
Посидел за штурвалом комбайна. А потому после девятого класса попросил, чтобы ему дали самостоятельно поработать на комбайне. Не он первый, не он послдний, а на уборку всегда не хватало комбайнеров. Садили даже тех, кто ни разу не работал на комбайне, скотников, разнорабочих. А тут парнишка уже третий год отработал на уборке. Почему бы ему не дать комбайн. Тем более будет работать не один, а в звене. Старашие товарищи подскажут, кгда надо. Справится!
Работал наравне со всеми. Только что в ночную не выходил. Кормили обедом и ужином. Всегда двавали мясное. Раз в неделю приезжала художественная самодеятельность, местные артисты.
После обеда мужики курили, балагурили, кто-то даже успевал вздремнуть в теньке. Мишка вниательно вслушивался в разговоры. Приезжал парторг, рассказывал о политической обстановке, порой приозил библиотекаршу, пожилую женщину с седыми волосами, которая всегда ходила в вязаной кофте, даже в сильную жару. Она рассказывала о том, как на других участках идет уборка, как ыглядит их совхоз на районном фоне, вручала поздравления ударникам коммунистического труда. Местные артисты пели с кузова грузовика песни о том, как цветет их родной край, о великом Сталине, задорно плясали, причем так стучали. Что кажется, что сейчас проломится днище кузова. Грцзоымяоу адчувумывл.
В этот день приехал комсорг, договязый юноша с бегающими глазами. Поймать его взгляд было невозможно. Парторга не то, что не любили, но считали за бесполезный элемент, как и парторга, в прочем, которые только языками и могут работать, а практической пользы от них, как от козла молока. В ходу был анекдот. Пропал парторг. Месяц проходит, другой. Его не хватилися. Потому как.что есть он, что нет его, без разницы. Пропал кузнец, и черз час все в совхозе остановилось. Миша слушал обеденные байки и анекдоты. Они так расходились с тем, что говорили парторг и комсорг. Это совсем не то, что говорили в школе на классных часах и на политийформациях, порой противоречило этому и даже высмеивало официальную пропаганду. Миша не знал, как относиться к этим послеобеденным разговорам. Но знал, что за них могли сурово наказать. Но вскоре Мишу это расхождение перестало возмущать и даже удивлять. Как будто существовало две правды и каждая из них имела право на жизнь. У него именно тогда стало склдываться представление о том, что трибуна – это одно, а повсведневная жинь – это другое. Это были две параллельные реальности, которые существовали по соседству дргус с другом. И не пересекаись между собой. И ничего в этом нет преступного. Такова жизнь. В ней может быть не одна правда.
Визит комсорга в их бригаду еще больше утвердил его в этом мироощущении, тем более, что сам комсорг не был примером для сельской молодежи. Но он еще больше укрепится в жизненном принципе, который станет стержнем его натуры ми пройдет через все его поступки; говорить надо то, что хотят от тебя услышать, а делать то, что ты должен делать. И ни какое это не лицемерие, а жизненная мудрость. Одно не противоречит другому. Но об этом противоречии н надо никому говорить и не надо его обнаруживать перед другими. Пусть все верят в твою искренность. Все должны быть убеждены, что ты человек слова и дела, что у тебя слово не расходится с делом, что слова – отражение тоих жизненных принципов, твоих устоев, твоей житейской философии. На самом деле они так расходятся, что ого-го, но это не лицемерие, не двурушничество, это политическая целесообразность и мудрость, а порой тактический расчет, военная хитрость.
Комсорг старался выглядеть своим парнем, сыпал шутками, рассказывал анекдоты, конечно, неполитические, а про тещу, евреев. Мужики хмыкали, смеялись. Но от этого комсорг не становлися для них ближе. Он по-прежнему в их глазах оставался прощелыгой, бездельником, болтуном. Миша чувствовал это отношение и понимал, что одним званием комсомольского вожака авторитета не завоюешь, нужно дело конкретное, реальное, которое могли бы оцнить по достоинству. Вот он, Мишка, школьник, никакой олжности у него нет, а мужики его уважают, потому что он делает реальное дело, наравне со всеми трясется в пыльной кабинет и выдает бункер за бункером зерна. А вот комсорга, который должность имеет, не уважают, потому что за ним нет никаого реального дела. А одним бла-бла-бла авторите не создать. И получается, что он, Мишка, в глазах мужиков более уважаемый человек.
Когда мужики пообедали и дружно закурили, а комсорг по этому случаю протянул свой позолоченный портсигар, который вмиг опустошили, комсорг и притупил к галаному делу, ради которого он приехал в бригаду. Момент был удобный, мужики насытились, настроение у них благодушное.
- Как тут у вас, мужики, трудится молодой комбайнер?
Он кивнул на Мишу. Миша не курил. И сейчас лежал на спине, прикрыв глаза и ждал команды бригадира: «Погнали, мужики!»
- Молодец пацан!
- Старается!
- От нас не отстает.
Ему приятно было слышать такие слова. Завоевать уважение взрослых мужиков можно только настоящим трудом.
- Я к чему спрашиваю,- сказал комсорг. – Позвонили из райом партии (он пальцем показал вверх. Получалось, что райком и вс1, что выше его, обитают не на земле, а там на небеахнедоступные и безгрешные). К нам приедет корренспондент краевой газеты. Будет писаь о героях жатвы. Вот мы подумали с парторгом и решили дать ему для интервью Мишу Горбачева. А что молодой парнишка, комсомолец, резерв партии. На каникулах помогает родному хозяйству. Учится он хорошо, в школе его положительно характеризуют, активно участвует в общественной жизни. Освоил профессию комбанера и трудстя на уборке наравне со взрослыми без всяыких скидок на возраст.
- Всё правильно,- согласились мужики. – Молодым везде у нас дорога.
Через не елю на первой странице краевой газеты появилось интервью с Мишей. На фоографии н соял радом со своим железным конем. В руках держал пшеничные колосья. Деревенские рвали газету из рук в руки. Получалось, что он герой жатвы, лучший представитель современной советской молодежи, образец, на который стоит равняться. Дома газеу положили в коробочку с документами и фронтовыми наградами отца. Осенью семья получила несколько центеров бесплатных отходов. Это уже не гворя о приличной зарплате.
Опять в бригаду приехали парторг с комсоргом. После обеда парторг затеял разговор.
- Надо бы нашего мишу протолкнуть в передовики, ударники труда. Трудистя он наравне со взрослыми. Это же большая честь для совхоза, для бригады, для каждого из нас: молодой ударник жатвы. Вот, мол, какие кадры подрастают у нас, есть на кого равняться молодым людям, с кого брать пример.
Мужики переглянулись. Они поняли, куда клонит парторг. В бригадах существовала такая негласная практика, когда кому-нибудь приписывали за счет других гектары и центнера, чтобы вывести его в передовики. Доустим Иванов убрал за неделю тясячу сто гектаров. Тысячу записывали ему, а сотню кандидату в передовики. На зарплате это не отражалось. И почему бы не помчь земляку? Сегодня он предовик, а завтра ты. А звание передовика давало не только почет, но и кое-какие льготы.
Так чт поняли мужики парторга и согласились. Вот и получлось, что юный Миша Горбачев в первую свою самостоятельную жатву убрал не меньше опытного матерого комбайнера. У него снова брали нитервью, писали о нем в районной и краевой газете. В школе газету с интервью поместили в ленинской комнате. Поздней осенью он ездил в Ставрополь, где первый серетарь крайкома партии вручил ему на торжественном собрании Орден Трудового Краного Знамени. Так юный Михаил Горбачев, ученик сельской школы стал героем труда, честь которой удоставивлася редкий взрослый механизатор. Отец его тоже получил орден, который считался высокой наградой.
То, что первую награду Горбачев получил не совсем заслуженно, никогда не смущало его, напротив он весьма был этим горд и считал этот орде чуть ли несамым почетным среди других многочисленных наград.
Орден Трудового Красного Знамени (16 октября 1949 г., № 88292) - за отличие при уборке комабайном «Сталинец-6», которым нмолочено с убранной им площади за 20 рабочих дней 8854,14 ц зерновых культур.
Награды Горбачева
1. И так будет постоянно. Он получит множество всевозможных наград. И кажду он считал вполне заслуженной. Так не тени сомнения при получении Нобелевской премии мира, хотя уже полыхали военные конфликты по всему периметру Советского Моюза: в Приднестровье, Грузии, Таджикистане и назвревали новые, которые в конечном счете и приведут к разрушению Советского Союза. Но он уверен, что он миротворец и заслуженно получил премию мира. Получая американскую медлаь «За победу в холодной войне», которую учредил конгресс США для награждения тех америкнцев, котрые внесли существенный вклад в ликцвидацию Советского Союза, он будет искренне верить, что именно он прекратил холодную войну и гордо позировать с этой американской побрякушкой перед камерами. Что-то в этом детское, инфантильное, а скорее всего, дебильное. Хотя окончание холодной войны означало установление однополярного мира во главе с США, которые не считаясь ни с кем и ни с чем, будут бомбить Югословаию, уничтожать Ливию, Разрушать Иран, Сирию, воевать в Афганистане. Но ко всему этому Горбачев был слеп.
2. Без зазрения совести он примет 2 марта 2011 года Орден Святого АпостолаАндрея Первозванного, который даетсыя за большой личный вклад в укрепление мира и дружбы между народами.
Кто в Президиуме Российской Федерации подписывал этот указ: круглые идиоты или марсиане, которые ничего не ведают о том, что творилось в стране во времена правления Горбачева? Никто на этт вопрос д сих пор не ответил, имен подписантов мы не знаем и вряд ли узнаем. Просто руки опусаются и не знаешь, что сказать.
3. Орден Ленина за выдающийся вклад в развитие производства. Нет, остается только одно уверовать, что в наградном комитете заседали великие юмористы. За развиие того самого производства, которое он под корень изничтожил за пятилетие своего правления, отбросив страну на уровень африканских государств.
4. Орден Почета
5. Орден Ленина за залуги перед партией и Советским государством.
6. Орден Октябрьской революции за трудовую доблесть.
7. Орден «Знак почета». За успехи в развитии животноводства. Вот даже как! А что? Собирать, так уж всё подряд.
8. Медаль «За трудовую доблесть». Ну, это уже скучно, господа! Всем и так известно, что Михаил Сергеевич – велчайший руженник.
9. Медаль «За укрепление боевого содружества». Это какого же содружества? Организации Варшавского договора?
10. Медаль «В память 1500-летия Киева». Причем тут Горчачев, догадайтесь с трех раз. Не догадались? И никто не догадается.
11. Юбилейная медлаь»40 лет Победы в Великой Отечественной войне». Могли бы и боевым орденом наградить.
12. Две памяятные медали Югославии.
13. Две памятные медлли Польши.
14. Две памятные медали Болгарии.
15. Во Франции он Командор ордена искусств и литературы. Награжден памятной медалью Сорбонны. Видно за высочайший вклад в развитии литературы, искусств и науки, которые он с таким садизмом уничтожал в родной стране.
16. Памятная медаль Ватикана. Папа римский после встречи с ним сразу понял: «Это наш человек»№
17. Медаль и премия Италии.
18. США: две медали и две награды. Ну, как не порадеть родному человечку, лучшему американцу столетия.
19. Звещла героя Израиля. Звание доктора философии Университета имени Ьар-Илана. Это получаеся, что еще и лучший еврей столетия.
20. Две медали Греции.
21. Премия Испании и золотой знак университета Овьедо.
22. Орден Кореи.
23. Кавалер Большого креста ордена Святой Агаты (Сан-Марино). Ну, это для экзотики. У кого из генсеков есть такой орден? То-то же!
24. Большой крест Ордена свободы Португалии. От кого же Горбачев освобождал Португалию? От саращинов?
25. Большой крест Чехии.
26. Большой крест Доминиканской Республики.
27. Большой крест ФРГ.
Горбачев – лауреат 32 премий, названия многих нельзя читать без умиления. Это настоящий бестселлер!
Имеет 38 почетных званий.
А то говорят «Брежнев, Брежнев» да если бы он проправил столько же, как Леонид Ильич, то для наград бы не осталось свободного места и на коленках. Хотя можно и на задницу цеплять. А таким, как Горбачев, даже нужно.
ЕЛЬЦИН
Хоть и говорят, что снаряд не попадает дважды в одно и то же место, оказывается, еще как попадает и разносит вдребезкги то, что не уничто жил первый снаряд. Россия конца прошлого века и стала таким местом, куда снаряды долбили с завидным постоянством.
Казалось бы, вполне достаточно пятилетнего горбаческого безвременья, повергшего страну в разруху и хаос, но, видно, Россия и ее народы не выпили до дня свою чашу страданий. И смута не только продолжлась, но и приняла катастрофический характер. Вдогонку прилетел еще более мощный снаряд, после взрыва которого, казалось бы, ничего не должно было отаться, кроме огромной воронки, наплненной пеплом.
Ельцин по своей разрушительности встал в один ряд с Батыем, Лжедмитрием и Гитлером, а где-то даже переплюнул их. Кто-о уверял, что Бог наказывает российский н арод за грехи большевиков. Деятельность Ельцина довела страну до полной катастрофы, после котрой ее ожидало гибель и исчезновение. Враги России потирали руки: свершилось то, о чем они даже мечтать не смели. Десятилетие его правления назовут «лихими девяностыми», когда страна планомерно и мощно разрушалась, когда из преисподней посыпались на страну полчища чертей всех мастей. Казалось, уже ничто не сможет спасти страну и ее народы. Спаслась! И это было чудо. Остановилась на самом краю пропасти. Бог не оставил Россию и ее народ, услышал молитвы. Как бы мы ни оценивали послеельциновскую эпоху,но это было время спасения страны, выхода из смуты.
Перечислим преступления Ельцина и его приспешников
1.В 1995 году треть всех доъходов страны доставалось лишь 10 % россиян. Это были олигархи, которые плодились, как грибы после дождя.
2. Сделка «Гора – Черномырдина».
3. Политическое убийство крестьянствак концу 1980-х годов СССР по уровню потребления продуктов питания занимал 7-е место в мире в 1992-м – 42. Миллионы людей2 голодали или недоедали. 27 декабря 1991 года Елицин начал принудительную массовую деколлективизацию. Колхозы и совхозы ликвидировались без учета их эффективности. На смену им должен был прийти частный собственник. В 1992 – 1993 годах снижение производства сельхозяпродукии составило 200 – 300 %. Сельскохозяйственные помещения зияли пустыми окнами без стекол. Предприимчивые сельские жители растаскивали то, что можно было утащить. Поголовье свиней уменьшилось более чем в 2 раза, овец и коз – в 4 раза, коров – на 1/3. На прилавках отечественные продукты заменили импортные.
В деревня закрылись 1362 больницы, 3300 ФАПов, тысячи школ. Более 700 тысяч детей от 7 до 15 лет вообще не учились. Смертность на селе была в 2Ю6 раза выше, чем в городе. В 1996 году число бедных и нищих достигло 35 миллионов человек.
4. Измена родине – Беловежское соглашение, которое не имело ни юридичесого, никакого основания.
5.Ограбление и геноцид россиян. 1 января 1992 – начало гайдоровской шокотерапии, величайшего преступления в истории России.

Умеют у нас строить и быстро и качественно, когдща захотят. Как по мановению волшебной палочки в Ектеринбурге вырос дворец. Только вот жители города не знают надувать ли им щеки от гордости за этот архитектурный памятник или посывать головы пеплом. Сначала оздаченные жители спрашивали: «Что? Кому? По какому поводу?» Поползли слухи, что сюда переберется правительство из Москвы, уж слишком близка первопрестольная от ворога, которого зовут НАТО, который тянет свои жадные и неуемные лапы к бессметным ббогатствам нашей отчизны. Так что если что, то президент со своей ратью и радетелями за нужды народные, то есть депутатами Государственной Думы не успеют добежать до бомобоубежища, чтобы сохранить свои драгоценны жизни для любящего их народа. Опасно стало в Москве, боязно. НАТО-то всё ползет и ползет на восток и плюет на всякие красные линии. Кто-то говорил, что это Чубайс строит себе дворец собственного имени, девать-о ему некуда бабло, нажитоге неправедными трудами. Не все же по зарубежным банкам рассовывать. Что-то же надо и на столь нелюбимой родине оставить.
Кто-то вообще утверждал, что это дворец для приема инопланетян, которые именно Екатеринбург избрали для своих контактов с землянами, вроде как город какая-то особая аура окружает. Но то, что вскоре произошло, всех повергло в изумление. «Ельцин-центр». Может быть, сюда перенесут прах первого президента России, чтобы в н его вбить осиновый кол, инкрустированный алмазами. А рядом пристроить плевательницу. На пол-то нечего харкать, неэстеттично это.
Нет! Это оказался музей новейшей истории России. Интресная у нас история. Всё, что было до августа 1991 года – это мрак и плошаная дрянь, кругом одни кровавые вурдулаки. Монстры на троне, невежественный и забитый народ и беспросветная нужда, невежество и сплошное людоедство: правители едят подданных, родители детей. И вот в августе вспыхнуло яркое солнце, которое всё осветило и согрело кругом своим учезарным теплом. И стала Россия правовым государством и демокртической страной, до того демократической, что в мире не было таких демократических стран. А если и были, то все эти страны можно пересчитать по пальцам одной руки. Имя этому солнышку – Ельцин Борис Николаевич.
В книге отзывово восторженные записи, как всё здесь великолепно, шикарно и интересно почти как на американских горках. Только ходи и слюни в платочек собирай. Из стран самой продвинутой демокртии приезжают лекторы и рассказывают, как нам обустроить Россию, точнее 189 государств, которые должны образоваться на месте проклятой колониальной империи, которая гнобила и унижала разные народы. И все согласно кивают, потому что понимают, как мы теперь великолепно заживем, что всяким шведам с финамаи и прочими американцами останется только завидовать нам и добиваться нашей дружбы с сердечными обниманиями и лобызаниями. А тут еще через каждый шаг лавки с сувенирами, всякими медальками, магнитиками и интерактивностью разной, где в разных раурсах представлен величайший исторический деятель всех времен и народов, который так облагодетельтвовал народы 189 государств, которые возникли на месте тоталитраной империи.
Вот только не все итоги отражены в шикарных экспозициях. Почему-то вы нигде не увдите, что в 1995 году одна треть всего национального богаства России преинадлежало 10 % россиян, которые в прочем обиделись, если бы их назвали россиянами, поскольку все они успели сменить гражданство.
В апреле 1995 года во время саммита Ельцин – Клинтон президент России не только написля на ужине, но еще и пообещал «другу» Биллу ускорить подписание подписанного еще в декабре секретного документа – «Соглашения об использовании высокообогащенного урана, извдеченного из ядерного оружия». Для чего была создана комиссия по экономическому и технологическому сотрудничеству. Возглавил ее председатель правительства Российской Федерации Виктор Черномырдин. Афера тысячелетия вошла в историю США как сделка «Гор – Черномырдин». За счет росийского урана уже к началу нынешнего века американские АЭС производили 50 % электроэнергии.
Россия обязалоась продать США 500 тонн за 11,9 млрд долл, т.е. 24 тыс. долл за 1 кг. Цена 1 кг урна – 233 тыс. долл в середине девяностых годов равнялась цене примерно 100 кг золота. Ена 500 т урна - 500 млрд долл, т.е. в 45 раз выше, по которой Россия обязалась продать уран.
Политическое убийство крестьянства.
К концу 1980-х годов СССР по уровню потребления продуктов питания занимал 7-е место в мире а в 1997 году – 42. Егор Гайдар со своей комндой будут с гордостью кричать, что они насытили прилавки продуктами питания.
27 декабря 1991 года Ельцин начал принудительную массовую деколлективизацию. Дата символичная. 27 декабря 1929 года началась сталинская коллетивизация, провозгласившая ликвидацию кулачества как класса. По сраввнению с дореформенным периодом инвестиции в деревню составляли 7 %. Во время Великой Отечественной войны производство сельхозпродукции сократилось до 40 %. Но уже к 1950 году восстановиось до 90 %. В 1992 – 1993 гг. снижение составляло 200 = 300 %, поголовье свиней уменьшилось в 2 раза, овец и коз – в 4 раза, коров – на 1/3.
В деревне закрылось 1302 больницы, 3300 ФАПов. Тысячи школ. Более 700 000 детей от 7 до 15 лет вообще не учились. Смертность на селе была в 2Ю6 раза выше , чем в городе. В 1996 г. число бедных и нищих достигло 35 млн человек.
Измена Родине. Развал СССР.
Ограбление и геноцид россиян
1 января 1992 года началаь гайдаровская «шоковая терапия». За два с половиной месяца цены на еду взлетели в 6 – 10 раз, а относительно 1.01. 1991 г. в 13 раз.
Госслужащим, а они составляли 89 % рабботающих, перестали выплачивать зарплаты, а пенсионерам пенсии. 17 марта 1992 года на митинг протеста на Манежной площади собралось свыше 50 тыс. человек.
Официально цены полтора года росли со скоростью 22 % в месяц. Чубайс провел ускоренную приватизацию и банкротство. Олигархи с чиновниками продавали Россисю иностранцам.
Смертность за годы правления Ельцина составила 7 – 8 млн. за три года шоковой терапии смертность мужчин среднего возраста составила 12 млн. чел.
Расстрел парламента. За два дня погибли 146 человек (официальные данные). В справке зампрокурора Москвы уупоминаниется более 2200 неопознанных трупов, кремированных за 1993 г. в Москве.
Война в Чечне. 31 декабря 1994 г. по приказу пьяных генералов бронетехника вошла в Грозный без сопровождения пехоты. Она была полностью уничтожена.
В 1992 г. Ельцин помиловал всех шпионов иностранных разведок, и наступила эпоха «бабы Кати» Баканова.
В кармане у Березовскыого паспорта США и Израиля, у министра госимущества Бойко вид на жительство в США.
Правительство Ельцина контролировали более 300 американских советников, в том числе и сотрудники ЦРУ.
Ы 1990 году в Российской Федерации работало более 30 тыс. промышленных предприятий. После приватизации их стало в 6 раз меньше.
ЗИЛ в Москве продали за 130 млн. долл. Казна получила 13 млн.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Еще раз подчеркнем: оправдания предательству, вольному или невольному, не может быть. Предательство всегда считалось величайшим преступлением во всех религиях и этических системах. В Новом завете в сюжете, связанном с Иудой, предатель на ввеки вечные предан проклятию. Его предательству нет никакого оправдания.
Тот, кто старается найти предательству какое-то оправдание, пополняет ряды сторонников Иуды. Все оправдания предательства в конечном счете сводятся к тезису о свободном выборе: каждый, де, свободен выбирать, на какой стороне ему стоять, какие ценности защищать, свобода выбора – одна из человеческих ценностей. Это надуманный тезис от начала до конца, он не вытекает не из всего учения Христа, не из каких-то отдельных его частей. Нигде и никогда Христос не оправдывает предательства.
Разве Христос когда-нибудь учил, что нужно выбирать между добром и злом, между Богом и Дьяволом, что каждый волен выбрать сторону Бога или Дьявола. В этом состоит его свобода выбоар.
Как раз всё наоборот. Христос говорит постоянно о необходимости отречься от Дьявола и Зла, о том. Что каждый человек должен бороться с дьявольским искушением. Только в этом случае можно стать на путь истины и движения к Богу. В мире слишком много дьявольских соблазнов и человек должен быть постоянно на страже.
Не може быть предательство оправданно ни идеологическими, ни тем более материальными мотивами. Предавать ради денег, тридцати сребренников – подло и мерзко.
Одной из важнейших задач государства является защита общества и страны. Поэтому в любой стране предательство – это тягчайшее уголовное преступление, за которое следует суровое наказание. Защита предполгает беспощадную борьбу с теми, кто пытается ославбить страну или разрушить ее. Имеено к таким последствиям ведет предательство. Если власти не делают этого или предпринимают недостаточные меры, то сами становятся на п уь предательства и разрушения страны. И общество имеет полное право свергнуть такую власть или не выполнять ее распоряжений. Именно это и произошло в последние годы сущесвтвования советской власти, когда государство отказалось от выполнения своей базовой функции – защиты безопасноти обещства и страны, более того, само стало на путь предтаельства интересов страны. Предатеьство – прежде всего это подрыв безопасности государства, поэтому каждый факт предательства должен предаваться широкой огласке, осужению и накзанию. Снисходиетельность в этом деле означает поддержку предателей.
Когда началась специальная военная операция на Украине, в СМИ и на интернет-каналах пошло потоком осуждение дейстий России. В основном оно исходило от деятелей культуры, певцов эстрады, артистов, блогеров, которые в СВО увидели угрозу своим личным интересам.
К удивлению для себя они вдруг обнаружили, что их гастроли по России срыватся, люди просто не идут на их концерты, а на их интернет- каналах вместо восторженных лайков осужедние и гневные отповеди. «Хотя, что ожидать от быдла!» - сразу решили они.
Тут им впервые дали почувствовать, что общество не будет терпеть вседосзволенности, от кого бы она не исходила, что пипл не будет хавать все подряд, что ему несут так называемые деятели культуры, что людям не безразлична, какая у тебя гражданская позиция.
Тема предательства не только не закрыта, но становится всё бболее злободневной и такой останется в будущем, учитывая, что нравственное отношение к предательству размывается. Число иуд множится и состав их становится всё более разнообразным. Теперь здесь не только военные и те, кто имеет отношение к государстенным секретам, но и представители культуры, образования, управления. Причины этого понятны. Углубляется пропасть между богатыми и бедными и попасть в клуб избранных становится всё сложнее. Это надо заслужить. Обратить на себя внимание можно предательством. И чем пагубнее это предтальство, тем более шансов на то, что ты будешь замечен. Пусть Рокфеллер тебя и не будет хлопать по щеке. Но зато обретешь на вожделенном Западе какой-никакой финансовый и политический капитал. На ебя обратят внимание. На Западе подготовка предателей – это целая сфера деятельности государства, которая щедро финансируется и где заняты специалисты самых разных квалификаций. Разрушение государства изнутри обходится дешевле, требует меньших затрат времени и материаьных средств. А эффект от него порой значительно сильнее, чем от непосредственного военного вмешатеьство, которое к тому же еще имеет и непредсказуемые последствия.
Покупают сейчас всех, покупают разными сособами всякого, кто оказывает хоть какое-то влияние на государство и общество; политиков, управленцев, военных, депутатов, ученых, деятелей искуствоа, предстаителей СМИ, блогеров, публицистов, талантливых креативных студентов, лидеров преступного мира, молодежных вожаков.