МОНОЛОГ ОБ ИСТИНЕ


Не пытайтесь докапываться до истины.


Во-первых, тяжело. Во-вторых, непродуктивно.


Нас много. Истина одна. На всех не хватит.


Можно, конечно, попытаться, но к чему это приведёт? В лучшем случае, вы окажитесь на подозрении, и враги не замедлят сказаться. В худшем — друзья, которые продвигая вас, сами оказались у власти, заявят в своё оправдание, будто вы узурпировали истину и по этой причине не смогут выполнить данных вами обещаний.


Истина хрупка. Она, как женщина готовая полюбить, но не нашедшая достойного, сообщает свой любопытный взор на всё вокруг, и часто лихо заломленная фуражка, пиджак модного покроя и расчётливое краснобайство понижают её чувствительность к предостережениям и намёкам. И тогда ею завладевают лжедмитрии, вынуждающие настоящих дмитриев свидетельствовать свою идентичность, отнюдь не всегда доказуемую.


Не редкость и самой истине попадать под перекрёстный огонь злословия, когда обвинения во всех смертных грехах сыплются, как из рога изобилия, и не остаётся сомневающихся, что истина сфальсифицирована, а документы, подтверждающие её первородство, подложны, и что действует она по указке агентов влияния, чему якобы имеются добытые пыткой неопровержимости, и означать это может одно: или то, что истинно, не существует, или то, что существует, не истинно.


Но чаще всего истиной пренебрегают: мол, никакая она не истина, а обыкновенная правда, при том, что у каждого такая правда своя, и эта множественность, казалось бы, подкрепляющая демократические принципы, ни что иное, как палки в колёса самой демократии, оттого и оказывается, что она стоит на месте, а иллюзию движения воплощает мельтешня вокруг неё, не столько полезная, сколько выгодная.


Здесь следует особо отметить, что нет больших антиподов, чем истина и демократия. И хотя точек соприкосновения больше, чем может показаться, это не гарантирует между ними согласия, что больше похоже на соперничество двух женщин /продолжим однажды уже использованное сравнение/, когда у обеих один и тот же предмет страсти, что ни при каких обстоятельствах не может служить объединяющим фактором.


И, наконец, главный вопрос: потребна ли истина вообще? От того, что мы увидим событие в его настоящем значении и смысле, оно не станет лучше, чем на самом деле. Напротив, истина, что доказано неопровержимо, основная причина людских бед и разочарований, и если бы врачи лечили народ не от болезней, а от истины, смертность, уверяю вас, уменьшилась катастрофически, что позволит этому, едва ли не самому важному показателю доходности бюджета, приблизить нашу страну на тысячи миль к тому уровню цивилизованности, где всё, что приходится на душу населения, считается в прибыль, а всё, что на ум — в убыток.

Впрочем, настоящая мысль посещает нас не чаще, чем большие деньги.

Борис Иоселевич