Кавалькада машин с неспешной солидностью выехала с кладбища. Предстоял ритуал поминок. В одной из машин, уставившись в одну точку переднего сиденья, находился сухопарый старик, видом напоминавший скорее мумию, чем живого человека. Он не поддерживал изредка возникавшие реплики, оставаясь абсолютно отрешённым от суеты жизни. Его молчаливость никто не осмеливался нарушить. В конце-концов старшему брату покойного наверное было о чём подумать, коль младший оказался волею судьбы впереди в списке мёртвых.
А старший вспоминал свой последний разговор с братишкой, произошедший вскоре после демобилизации младшего. Как мог, старший пытался тогда успокоить братишку, хотя это скорее напоминало оправдание, оправдание себя:
- Извини, так получилось.
- Получилось? Сволочь, убил бы тебя сейчас, если бы Машка не была беременной. Гнида, я с ней несколько месяцев до армии по укромным местечкам обнимался да миловался. Это же была моя невеста!
- Да ладно, Лидка у тебя что, хуже что ли? Или ты с ней не обнимаешься?
- Сволочь, после армии не обнимаются, после армии уже просто… -младший не договорил, отвернувшись. Кулаки его были сжаты так, что побелели пальцы.
- Да ладно, просто получилось так.
- Просто? Нет, это не просто. Я же в армии воспоминаниями жил о наших встречах. Как мы на лавочках… Запах её. Ты всё порушил, сволочь. Ты, гадёныш, у меня не просто невесту увёл, ты, сволочь, меня всей романтики лишил.
- Чего лишил? – в смятённом недоумении вопросил старший, глупо тараща глаза на младшего.
Тот не ответил. Лишь развернувшись, чтобы уйти, яростно отчеканил:
- Даже на мои поминки не приходи!
- Да я же старше тебя, - в растерянности пробормотал похититель невесты.
- Тем более, - не видя никакой логики в аргументе брата, отчеканил младший.
Более с тех пор они так и не виделись. Сегодня старший, впервые после той встречи, увидел брата, увидел в гробу.
Кавалькада машин заруливала на стоянку возле кафе.
- Папа, пойдём.
- Идите без меня, желудок что-то разболелся. Не могу.
- Тем более горяченького надо покушать.
- Нет, не могу. Идите.
Старик по-прежнему смотрел в одну точку.
Когда мягко захлопнулись дверцы машины, старик, как бы очнувшись, задумчиво произнёс:
- И романтика твоя уже как несколько лет почила. А ты и на её похороны не приходил. Да.