Соседи.

Так вот жизнь устроена хитро, где нравится жить, там нет достойной работы или заработка. Исторически в России ходили мужики на заработки по всей стране. Кто артельно, кто в одиночку. Строили, бурлачили сезонно. Вся Россия выстроена такими артельщиками деревенскими. Строили фабрики, заводы, потом там и оставались, овладев специальностью, работали, привозили семью, или заводили новую. Так и теперь. Живёт человек в крупном городе, а работает где-нибудь у чёрта на куличках, в тайге ли, тундре. Вахтовым методом. Три недели там, неделю дома отдыхает. Там и заработки повыше, чем в городе. Таким методом и работал мой сосед по лестничной площадке, Петр. Жили они в квартире напротив, зеркальное отражение моей квартиры. Он, жена Карина, и две дочки, десяти и шести лет. Жили дружненько, с любовью. Пётр, приезжая на выходные, возился с дочками, баловал их. Жену он просто обожал. Это было видно невооружённым взглядом каждому, кто с ними встречался. Она – восточная красавица, женщина со вкусом, обладающая шармом, удивительной притягательной силой обаяния. Когда они шли по улице, люди всех возрастов неизменно провожали их взглядом. Такая великолепная пара! Много лет Карина сидела с детишками дома, пока они подрастали. И только, когда старшая дочь пошла в школу, Карина вернулась на работу. Недалеко, на соседней улице жила её мать, старушка-пенсионерка, которая приходила и встречала старшую дочь из школы, кормила её, помогала готовить уроки. Да и так помогала по дому, как могла. Такая тихая, спокойная и заботливая бабушка. Я не слышал ни разу, чтобы Пётр, даже за глаза, называл её тёщей. Всегда по имени-отчеству. Да и она его иначе, как Петруша, не называла. Короче говоря, всем на зависть счастливая семья. Ещё была в этом доме собака, палевый лабрадор по кличке Джек. Прелестное и умнейшее животное. Только что не говорил, а понимал всё с полувзгляда. Дети его обожали! Они и за собаку-то его не воспринимали, так игрушка для них. Он и был для них и игрушкой, и нянькой, и охранником. Мог он шерсть поднять и приоткрыть свои великолепные зубы в оскале в случае чего. Гулять его выводили в наморднике и на поводке. Но мера эта была напрасная. Джек даже на кошек не реагировал, не то что на людей. Он никого не замечал, кроме членов своей семьи и, за редким исключением, соседей. Это в лифте, при встрече в подъезде. На улице же, никого, кроме своих домочадцев не признавал. Так что фамильярничать с ним было нельзя.
Пётр зарабатывал неплохо, поэтому он и держался за эту работу вахтовым методом. Хоть он и говорил, что немного подкопит деньжат, потом найдёт работу в городе, и будет жить дома, как все нормальные люди. Верилось в это слабо. Уж я то знал эту полевую жизнь, тоже по молодости лет помотался по тундре и тайге. Затягивает это, засасывает, как болото. Привыкаешь к вольнице, к большим деньгам. Перестаёшь понимать, как это жить от зарплаты до зарплаты, отказывать себе и семье в чём-то, самом необходимом. Скопить денег и бросить кочевую жизнь очень трудно. Растут дети, растут запросы, сформировались уже быт и привычки. Всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Вот и мотался Пётр по северным широтам республики. По приезду его всегда ждала торжественная встреча. Папа приехал! Событие! Так оно и было в действительности. Он никогда не появлялся в доме без подарков. Даже Джек не был обойдён вниманием, не говоря уже о жене, детях и бабушке. Он умел устроить праздник! Неделя его выходных была сплошным праздником для семьи. Зимой на лыжах, на коньках, благо стадион прямо возле дома. Летом на природу, рыбалка, шашлыки, грибы-ягоды. Дачи у них не было. Пётр не хотел. Говорил, что ему заниматься некогда, да и желания особого нет, а взваливать на жену эту обузу, он не хочет. Они успевали посмотреть в кинотеатрах все новые фильмы, в театрах все спектакли, всех заезжих знаменитостей. Жили интересно, ярко!
За день до отъезда на вахту Пётр звонил мне, напрашивался в гости, мы распивали бутылочку коньяка, беседовали на разные житейские темы. Карина отпускала Петра пообщаться в мужской компании из своего девичьего царства. Она понимала, что надо мужику и такое общение. Пётр уходил на часок. Часок затягивался на пару-тройку часов. Сказать, что мы дружили, не скажешь. Виделись не так часто. Но то, что понимали друг друга, находили общие темы для долгих бесед, приоткрывали друг другу занавесочки души, это да, было. Иногда хочется высказаться по-мужски, а некому.
Очередной приезд Петра на выходные я наблюдал с балкона. Подъехала машина такси. Вышел Пётр, долго доставал свёртки, пакеты, сумки. Как всегда, с подарками всей семье. Я отметил для себя, что в этот раз пообщаться с Петром не получится, так как через три дня я сам уезжал в командировку. Однако, я ошибся. На следующий день, придя с работы, я только успел затворить за собой дверь, как раздался звонок. Звонили в дверь. Гостей я не ждал. Постороннему человеку делать в подъезде нечего. Открываю, стоит Пётр. В руках пакет, одет по-домашнему, тапочки, спортивки, футболка.
- Привет! Можно!
- Здравствуй, Пётр! Заходи! Извини, я только что пришёл, ещё раздеться не успел.
- Я знаю! Я тебя с балкона видел, вот сразу и зашёл.
- Что-то случилось?
- Потом, всё потом! Рюмки давай!
Прошли в комнату, расположились за журнальным столиком.
Обычно Пётр звонил по телефону, долго извинялся, что отрывает меня от дел, потом просил разрешения зайти, посидеть, за жизнь покалякать. А тут вот так, без предупреждения.
- Ты, Палыч, не суетись! У меня всё с собой!
Пётр достал из пакета бутылку коньяка, банку красной икры, лимон, баночку маслин, палку сервелата хорошего, финского, пачку сока ананасового.
Я достал хлеб, масло, открыл икру, сделал несколько бутербродов, нарезал лимон, колбаску. Пётр наполнил рюмки:
- Садись, Палыч, не суетись! Давай, махнём по рюмахе!
Махнули. Пётр тут же налил по второй:
- Между первой и второй перерывчик небольшой! – с этими словами он и вторую рюмку махнул, не дожидаясь меня.
- Что случилось, Петя? Ведь что-то произошло? С детьми, с Кариной, с бабушкой? Но я их вчера всех видел, были живы-здоровы, тебя ждали.
- Всё нормально с ними…
- На работе неприятности? Ну, чего тянешь-то, говори!
- Дай закурить лучше.
- Ты же не куришь!
- Дай, попробую…
- Одна попробовала, двоих родила…
Петра передёрнуло. Он неумело закурил, закашлялся, но сигарету не бросил.
- Палыч, вот скажи мне! Я плохой муж, плохой отец своих детей?
- С чего ты это взял? Что за дурацкие вопросы?
- Нет, ты скажи?
- Да я лучше вашей семьи и не видывал. Я в пример вас при случае ставлю. Безлико, конечно. Говорю, что знаю людей, которые живут душа в душу, любят друг друга, какие у вас дети хорошие… А ты мне такие вопросы задаёшь. С чего бы это?
- А вот с чего! – Пётр достал из заднего кармана штанов пакетик.
Я сразу не понял, что это такое. Когда понял, очень удивился:
- Зачем ты это таскаешь с собой? Откуда это у тебя?
Дело в том, что в пакете лежал презерватив. Мало того, он явно был б/у, то-есть использованный по назначению.
- Джек принёс.
- Да что ты говоришь! Ваш Джек никакой дряни во дворе не берёт. Да и гуляет он в наморднике.
- Из спальни принёс, - ответил Пётр и наполнил рюмки. Выпили молча. Зажевали бутербродами. Жевали молча. Мне надо было переварить эту информацию, усвоить, казалось бы неусвояемое.
- Из какой спальни? – только и нашёлся я.
- Да из нашей спальни, - психанул Пётр. Понимаешь, приехал я вчера, детишки, Карина, бабушка встречают, радуются. Всё, как обычно. Я сам рад был очень, хоть и устал чертовски. Приехал поздно. Быстро детишек спать уложили, бабушка с ними, уже домой не пошла, поздно! Сидим с Кариной на кухне вдвоём. Свечи зажгли, шампанское открыли. Хорошо так, душевно! Дома! Карина что-то щебечет, а я смотрю на неё и думаю: до чего же ты у меня красивая и любимая! Чего ты во мне нашла, в простом деревенском парне? И так мне хорошо, так мне здорово, что семья у меня прекрасная, детишки здоровые и умные, бабушка Карине помогает. Что Карина опять в коллектив вернулась. Скучновато ей было, когда с детьми дома сидела. Она человек восточный, общительный. Сижу, млею. Карина на минутку отлучилась в спальню к детям, проверить, спят ли. А тут Джек ко мне в колени тычется. Смотрю, а он в зубах эту гадость держит. Забрал у него, в салфетку завернул и в карман сунул. А у самого в глазах потемнело. Я же ими не пользуюсь. Всё ещё надеюсь, что сына родим…. А Джек меня за штанину тащит, в нашу спальню ведёт и там носом тычет, где он это нашёл. Прямо у кровати, у стенки, на моём месте, где я обычно сплю. Рядом с балконной дверью.
Карине ничего не говорю, но она видит, что со мной что-то не то творится. Уложила спать, думала, что устал сильно. А у меня сна ни в одном глазу. Лежу и картинки себе рисую, как она здесь же, в нашей постели с другим кувыркалась. Как этот другой на моей подушке лежал, как он ласкал её…. душу мою, Кариночку.
- Перестань ты себя настраивать на глупости всякие! Так и в дурку угодить недолго! Ты у Карины спрашивал, откуда это могло взяться в вашей спальне? Может быть, она подругу какую-нибудь из жалости пустила? Есть у неё одна, рыжая такая, беспутная. Может быть, она с чужим мужиком и была, а ты трагедию нарисовал себе, жену чёрт знает в чём обвинить готов. Да, нехорошо посторонних в супружескую постель пускать! Но, это же совсем другой вопрос!
- Не выгораживай ты её! Я сегодня с этой дрянью в судмедэкспертизу ходил. Там мне заключение дали. До чего я опустился! Я из корзины с бельём трусики Карины взял, и эту пакость. Всё и отнёс. Знаешь, до чего додумался? Ты меня прости, Палыч, мне больше не к кому с этим идти, а в себе тоже носить невмоготу. Так вот, подумал я, что она с псом, с Джеком нашим. Баба молодая, здоровая. Организм требует своего. Вот и решила, что это выход из положения. Читал я где-то, что есть такое. Я даже Карину под утро, когда рассветать стало, со спины осмотрел. Должны там быть отметины, когда пёс в азарт входит. Нет ничего. Но я хотел убедиться. Вот и понёс. Попросил сделать побыстрее, денег дал. Мне и сделали через пару часов. В заключении чётко написано: внутренние выделения мужские, наружные – жена. Так и написано! Они же сравнили…. Значит, никакая не подруга, и пёс не виноват. Вот, тогда я и спросил Карину, как это так получается? Пока я там, в тайге корячусь, мёрзну зимой, летом гнус кормлю, она тут развлечение себе нашла? За что меня так, а, Палыч?
- Слушай, может быть ошиблись эти эксперты? Напутали чего?
- Зачем им ошибаться? Там у них техника, химия всякая, анализы. Они мне счёт выписали, там всё указано, как они определяли. Всё сходится! Мужик какой-то и моя жена. Чего непонятного?
- Что Карина говорит?
- А ничего! Испугалась, глаза по блюдечку. Молчит и плачет. Как жить-то теперь, Палыч?
- Прямо не знаю, что и сказать! В этом деле советчики – последнее дело! Вам самим разобраться надо. Сесть и спокойно поговорить. Только вдвоём. И Карине не говори, что мне рассказывал. Скажи, что просто посидели, выпили и всё!
Молчком допили коньяк.
- Ты, Пётр, только сейчас, под хмельком, не вздумай разборки устраивать! А то вообще, оставайся у меня ночевать. Карине позвоню, предупрежу.
- Нет, что ты! Какие разборки? Чтобы я на Карину голос повысил, или руку поднял? Никогда!
На этом мы и расстались.
Утром я узнал, что Карину ночью увезли в больницу, а Петра арестовали.
Только вечером, после работы я узнал подробности у бабушки, которая гуляла во дворе с внучками.
Оказывается, когда Пётр вернулся от меня домой, он застал Джека в прихожей с пеной у рта. Джек явно был болен. Пётр спросил Карину, что с собакой? Ведь когда он уходил, тот был абсолютно здоров. Карина сгоряча ответила, чтоб тому псу пусто было, чтоб он сдох. Вызвали скорую ветеринарную помощь. Ветеринар сказал, что, скорее всего отравление. В больнице разберутся, и забрал Джека.
Пётр решил, что это Карина отравила пса. Ведь она фармацевт по профессии. Слово за слово, он взорвался. Как уж там произошло, никто не видел. Но, Карину увезли на «Скорой» с черепно-мозговой травмой. Затем приехали за Петром и забрали в милицию. Да, грустняк полнейший!
Карина в больнице, Пётр под арестом. Немыслимо!
Ночью забрали в больницу бабушку, сердечный приступ. По дороге в больницу «Скорая» попадает в жуткое ДТП, сталкивается к гружёным КРАЗом, который выехал на встречную полосу. УАЗик-буханка всмятку! Шансов никаких. Четыре трупа. Бабушка в том числе.
Утром я уехал в командировку. Вернулся через три дня. Новости, которые меня ожидали, были самыми печальными.
Петра выпустили под подписку о невыезде до суда. Он, практически непьющий человек, запил! Он напился и уснул. Старшая дочь была в школе, младшая дома. Пока папа спал, она вышла на балкон, перегнулась через перила и… упала. Девятый этаж!
Ей повезло! Она зацепилась лямками комбинезона за спутниковую антенну седьмого этажа, откуда её и достал хозяин квартиры, по счастью бывший дома. Непорядок, когда дети с верхних этажей прилетают. Мужчина пытался успокоить девочку. Та была в шоке! Вызвал «Скорую», позвонил в милицию. Когда приехала милиция и достучалась-дозвонилась до Петра, он, открыв дверь и услышав, что его дочь выпала с балкона, ринулся на балкон и прыгнул с него. Разбился насмерть!
Приехали родственники, которых мы с председателем ТСЖ обзвонили, которым сообщили обо всём случившемся. Похоронили сначала бабушку. Затем Петра. Карина после всех этих передряг попала в психушку. На похоронах её не было.
Поминали Петра у них в квартире. Я помогал родственникам Петра и Карины чем мог. Посудой, стульями…. Когда все гости уже разошлись, мне принесли стулья, посуду, попросили не закрывать дверь, так как ещё оставалась пара стульев. В открытую дверь я видел, как из квартиры Петра и Карины вышла молодая парочка, живущая на десятом этаже, прямо над ними. Когда они поднимались по лестнице, я отчётливо услышал, как она сказала: «Говорила тебе, кобель, не выбрасывай гандоны во двор! Видишь, что из этого получилось?!».
Долго эти слова стояли у меня в ушах. Проанализировав всё, что рассказал мне Пётр, я понял. Мужчина с верхнего, десятого этажа, после любовных утех решил выбросить презерватив на улицу. Не знаю почему, но, видимо, многие так делают. По крайней мере, весной, когда стаивает снег, дворники этого добра вокруг дома много обнаруживают.
Так вот, бросить-то он бросил, но не на улицу, а попал на нижний балкон. Откуда тот уже перекочевал в спальню. Тапочком домочадцы могли занести и не заметить. Где его и обнаружил Джек и принёс хозяину.
А как же экспертиза, скажите вы? Да очень просто! Видел я это заключение, у меня оно. Забрал с глаз долой, чтобы родственники этой грязи не знали. Присмотрелся я внимательно к записи в этом заключении. Там было написано:: «… мужской и женс.». В чём никакой странности эксперт не усмотрел. Почерк медиков все видели? Вот Пётр и прочёл, вместо сокращённого женс., что означало женского пола, жена. А это уже было совсем другое дело. А трусики Карины там никто и не смотрел. Чего в них такого удивительного?
Джеку промыли желудок, подлечили. Никто его не травил. Бабушка сослепу дала кусок завалявшейся в холодильнике варёной колбасы. Видела, что всем не до собаки, вот и подкормила, пожалела пса.
Карину выписали через три месяца. Это была уже совсем другая женщина. Постаревшая, осунувшаяся, ссутулившаяся старушка. Куда делись красота и стать? Горе не красит человека. Эти три месяца с девочками жила сестра Петра, деревенская простоватая женщина. Детишки были ухожены, обласканы, но на мир они смотрели уже взрослыми глазами.
Вот, такая незамысловатая история. Кто прав, кто виноват? Господин случай? А не слишком ли это просто? Всё на случай валить….