Александр, несмотря на свой далеко не юношеский возраст, отнюдь не растерял способности удивляться. Вот и сейчас, его привело в восторг сообщение по телевизору об открытие на Луне раскалённого ядра.
Казалось бы, ну, какое ему дело до того, застывшее тело наша спутница Земли, или нет. Тем более сам Александр даже не понимал значения данного открытия для человечества. И удивился то он только потому, что всегда считал Луну абсолютно застывшим куском камня, вращающимся вокруг старушки Земли. Но нет, это оказалось не так.
Произошло лишь опровержение его скудных знаний о нашем ближайшем естественном спутнике. Но данная частность всё же волновала и даже радовала Александра, словно он выиграл приз в лотерею.
Наверное, столь эмоциональное восприятие некоего научного открытия покажется многим несколько смешным. Но Александр действительно радовался этому не понятному для него открытию.
Выключив телевизор, он с блаженной улыбкой мечтательно смотрел в черноту погасшего экрана, расслаблено откинувшись на валик дивана.
Тут он почувствовал, как в ладонь ткнулся влажный нос его любимицы, собаки Римки.
Римка не принадлежала к когорте породистых. Это была обычная дворняга, хотя и похожая внешне на небольшую овчарку чепрачного окраса.
Продолжая улыбаться, Александр потрепал собаку по холке. Римка радостно завиляла хвостом, преданно заглядывая Александру в глаза.
- Ладно, ладно, не приставай, - с мнимым недовольством пробурчал Александр, отталкивая Римку.
Нисколько не обидевшись, Римка разлеглась рядом с диваном, продолжая преданно поглядывать на хозяина.
Александр продолжил созерцание пустого экрана. Но думал он уже не об открытии жидкого ядра на Луне, ему вспомнилось, как он девять лет тому назад топил единственный Римкин помёт. Щенков было восемь, и это обстоятельство являлось решающим. Не могли же они оставить в двухкомнатной квартире, где к тому же обитали ещё и кот с кошкой, на целых два месяца такую ораву щенков. Они и сразу же после родов были весьма крупными, по размеру не уступающими Мурке. А что было бы через месяц. Да и куда бы их потом было девать. Раздать восемь беспородных кутят представлялось проблематичным. Поэтому Александр решил оставить двух, двух мальчишек. Остальных необходимо было предать смерти. И казнь предстояло совершить быстро, пока не вернулся из школы первоклассник сын.
Александр радовался тому, что Римка окутилась в то время, когда сына не было дома. Зачем мальчишке знать, что его собака принесла не двух щенков, а целых восемь.
«Не надо было доверять соседу выгуливать Римку», - с досадой подумал Александр, рассматривая копошащийся помёт.
Да, у жены тогда было день рождение, шли, что называется потоком, гости. На нехватку подруг супруга никогда не жаловалась. И всё равно не надо было доверять соседу. И Александр бы и не доверил, если бы не был уверен, что течка закончилась. Но, он ошибся. А Римка сбежала. Кто для неё был сосед? Явно не авторитет. Поэтому и позволила своеволие. Тоже ведь живое существо. А кругом столько молодых и красивых псов. Некоторые буквально дневали и ночевали возле подъезда.
- Тоже мне, сек-бомба, - проворчал Александр, с запоздалым осуждением поглядев на свою уже состарившуюся красавицу, с блаженным видом растянувшуюся на паласе.
Вот так и получились те восемь. Но что в то время удивляло Александра, так это наличие абсолютно белого щенка. И это при том, что остальные семь были абсолютно чёрные, чёрные как антрацит.
Тогда Александру это казалось чудом. Было просто удивительно видеть белоснежного щенка среди остальных негритястых. Тогда Александр не знал, что собаки могут родить одним помётом щенков от разных псов. Это всего лишь собачья физиология, и вовсе не чудо. Но та обыденность в тот момент казалась Александру именно чудом. И ему было искренне жаль, что этот белоснежный щенок оказался девчонкой.
Но медлить было нельзя. И Александр успел вовремя.
Римка воспитала двух толстых бутузов, которых он легко роздал в первый же день выхода на рынок.
Виновато взглянув на блаженно дремавшую возле дивана Римку, Александр тяжко вздохнул. Этот белый щенок вспоминался ему часто. Именно он, а не остальные чёрные.
И ведь, казалось бы, Александру приходилось и до этого быть палачом, оставляя одного котёнка у Мурки. А ведь у его кошки все котята были очень красивые. Бывали просто красавцы. Это потом, после уничтожения щенков, он научился раздавать успешно котят. Правильно, чего же тут приятного, лишать жизни беззащитных слепых созданий. А до этого так же топил в ведре.
И всё-таки, несмотря на палаческую практику, вспоминался именно белый щенок. Казалось бы, ну какая разница, белый, чёрный или котята всевозможных окрасов. Но нет, именно белый вспоминался настырно. Александр не мог понять причины этого.
К счастью для Александра вернулся из школы сын, который сейчас учился уже в девятом классе.
- А ты знаешь, что сейчас по телевизору сообщили, - подымаясь навстречу сыну и счастливо улыбаясь, заговорил Александр.
- Чего? – с недовольным равнодушием пробурчал сын, который, как видно, совершенно не был расположен к беседе и лишь из одной вежливости задавал вопрос.
- Оказывается Луна то у нас не голый камень, а внутри имеет раскалённое ядро, - игнорируя проявленное недовольство, выпалил на одном дыхании Александр.
Однако данное открытие науки оставило сына абсолютно равнодушным. Посмотрев на отца с неким удивлённым превосходством, словно видит перед собой юродивого, он скороговоркой, невнятно пробурчал:
- Ну и что? А мне то что?
Игнорируя кухню, сын отправился к себе в комнату, откуда тотчас раздалась негромкая мелодия.
Александр собрался было напомнить сыну про обед, но почему-то раздумал и вернулся вновь на диван. Ему не нравилось безразличие сына, неумение и нежелание удивляться событиям мира.
И тут, поглядев на Римку, ему пришла вдруг мысль о том, что его навязчивые воспоминания о её белом щенке являются не только жалостью. Нет, это не только жалость, это ещё и обыкновенное недовольство собой, недовольство от того, что не научил сына до сих пор удивляться, видеть мир не сквозь равнодушие, а через призму восторженного удивления. Да, именно так. И тот белый щенок, вероятно, помог бы научить хоть немного сына удивлению. Пусть появление абсолютно белого щенка среди семи абсолютно чёрных это всего лишь собачья физиология, но ведь это, вместе с тем и чудо, чудо, восторгаться которым он так и не дал возможности тогда сыну. А человек должен уметь удивляться нашему миру, должен.