Глава 100.



Поздней мартовской ночью штабной эшелон 1-й танковой армии подходил к станции Касторная.

В салон-вагоне генералы отмечали восемнадцатый день рождения официантки Лизы. Девушке подарили флакон дорогих духов и модную шубку. Вскоре предстояло сыграть свадьбу Лизы и штабного шофёра. И за это тоже генералы дружно подняли и осушили бокалы.

Но вот и станция. Генерал-лейтенант Катуков с комиссаром Попелем вышли размять ноги и подышать свежим воздухом. Дул тёплый ветерок. В чистом небе ярко светила луна. В её свете отчётливо вырисовывались на открытых платформах укрытые маскировочными чехлами танки и направленные прямо в небо стволы зениток.

- А ведь хорошую мишень представляет сейчас станция. На всех путях - эшелоны с войсками. Яблоку негде упасть. Бросай бомбы вслепую - не промахнёшься!

Едва успел сказать это командарм комиссару Попелю, как послышался нарастающий гул. Он быстро приближался. Засвистели гудки паровозов. Прожекторы обшаривали ночное небо. Зенитчики открыли огонь по летящим на большой высоте самолётам. По гулу моторов Катуков сразу определил - летит эскадрилья "Юнкерсов-88".

- Ложись!

Бойцы и офицеры попрыгали с поезда и залегли в канавах и кюветах подальше от вагонов. Посыпались бомбы. На станции вспыхнул пожар.

Налёт продолжался недолго. Катуков и Попель встали, отряхнулись и пошли вдоль состава, чтобы оценить причинённый ущерб. Несколько бомб упало рядом с эшелоном. Издалека увидели группу столпившихся возле насыпи бойцов. Подошли ближе. Толпа расступилась. На снегу возле насыпи лежала мёртвая Лиза. Осколок пробил шубку и попал прямо в сердце. Шубка и погубила девушку. Лиза не захотела испачкать обновку в канаве. Рядом лежал сражённый другим осколком жених девушки. Он пытался в последний момент прикрыть её своим телом. Обоих похоронили в одной могиле возле железнодорожных путей. Прогремел салют. Поезд тронулся дальше, в сторону Курска.

Полуразрушенный вокзал в Курске был затемнён. В вагон зашёл офицер связи из штаба фронта. Он проводил Катукова на ВПУ Ставки, оборудованный в глубоком подвале. Здесь Катукова приветствовал заместитель Василевского генерал Антонов. Познакомились. У представителя Ставки было усталое интеллигентное лицо со следами бессонных ночей.

- Какими силами располагает ваша армия?

Катуков перечислил номера соединений и частей.

- Сколько всего танков?

- Шестьсот тридцать один.

Антонов обвёл карандашом на карте небольшой кружок между Курском и Белгородом.

- Вот станция Обоянь. А вот городок Обоянь. Здесь, по берегу реки Псёл, развернёте армию. Примите меры строжайшей маскировки. Противник ничего не должен знать о вашем прибытии. Людей разместите по деревням. Здесь много деревень по берегам речушек. Сразу предупреждаю: места гиблые. В деревнях свирепствует тиф. Пусть ваши медики примут меры и проведут надлежащую обработку. Иначе с приходом тепла потеряете от сыпняка всю свою армию. Ваша задача - ни при каких обстоятельствах не пропустить противника к мосту через Псёл в Обояни.

Медико-санитарный отряд немедленно произвёл разведку и обеззараживание очагов страшной болезни.

Штаб армии разместился в деревне Успенов. Войска прибывали из Курска по ночам. Чтобы не оставлять на просёлках следы гусениц, танкисты привязывали к корме танков охапки хвороста и этими вениками заметали следы. Танки и грузовики маскировали под крышами хат, амбаров и бань, расширив эти крыши деревянными навесами, чтобы на аэрофотосъёмке всё выглядело без перемен. Оставалась ещё агентурная военная разведка, в которой немцы были большие мастера. По всему периметру дислокации контрразведка Катукова выставила замаскированные дозоры. Дозорные сменялись по ночам. Они и перехватывали "гостей" на дальних подступах к Обояни, с какой бы стороны те ни появились. Улов был богатый. Разведчиков Канариса распознать было достаточно просто: все они в любое время года были одеты в летнюю форму красноармейцев. В походной сумке - радиопередатчик. Гораздо искусней работали агенты Канариса на фронтовых дорогах. Какой-нибудь одетый в живописные лохмотья слепой старик выбивал слезу у проезжавших мимо красноармейцев, прекрасно играя на гармони военные песни. А одной кнопкой гармонист работал со спрятанным внутри гармони радиопередатчиком.

Впрочем, приезжали к Катукову и желанные гости. В танковом корпусе генерала Гетмана была бригада "Революционная Монголия". В её составе были танки "Чойбалсан" и "Сухэ-Батор", построенные на деньги, собранные монгольскими товарищами. В расположение бригады прибыла делегация из Монголии. Она доставила подарки танкистам от монгольских охотников: два вагона копчёного мяса антилоп и диких кабанов.

Весна вступила в свои права. На фронте было затишье.

Армия Катукова развернулась в ближнем тылу 21-й армии генерал-лейтенанта Чистякова, переименованной в 6-ю гвардейскую. Генерал-лейтенант Чистяков любил хорошо и вовремя покушать. Он также слыл радушным и хлебосольным хозяином. Частенько можно было видеть его за столом под яблоней в саду, угощающего завтраком, обедом или ужином какого-нибудь почётного гостя из штаба фронта, а то и из Ставки. Генерал-лейтенант Катуков и комиссар Попель, чей армейский штаб был неподалёку, обычно приезжали к Чистякову завтракать. Завтрак неизменно начинался ровно в шесть часов утра. На столе под яблоней красовался запотевший графин водочки со льда, дымилась сковорода с горячей яичницей, стояли тарелки нарезанного ломтиками ароматного пшеничного хлеба. Водочку закусывали бутербродами с холодной говядиной. Сыпались шутки. Обсуждались новости. Катуков и Чистяков сражались бок о бок под Москвой на реке Лама. Тогда Катуков командовал танковой бригадой, а Чистяков - бригадой морской пехоты.

У Катукова возникла идея сформировать из нескольких отдельных танковых полков ещё один полноценный танковый корпус. В штабе Ватутина идея понимания не встретила. Командующий Воронежским фронтом намеревался усилить отдельными полками Катукова свои полевые армии. Тогда Катуков связался по ВЧ с Юрьевым (псевдоним Жукова). У Катукова был псевдоним Ефремов. Жуков идею поддержал.

- Предложение стоящее. Позвони Васильеву (псевдоним Сталина) и сошлись на меня.

Катуков так и поступил. Сталин внимательно выслушал, записал в блокнот и обещал помочь, прислав из резерва недостающие войска.

Так образовался 31-й танковый корпус, а отдельные танковые полки Катукова остались в составе армии и не были раздёрганы Ватутиным.

Рождение нового корпуса отметили в саду у Чистякова. Под яблоней накрыли стол, поставили горячий самовар. Погода была прекрасная. Пели птицы. Благоухали цветущие яблони. Вскоре за столом зазвучали песни. Генерал-лейтенант Катуков и начальник штаба Чистякова генерал-майор Пеньковский вспомнили, как в двадцатых годах проводили учения на полигоне под Витебском. Катуков командовал тогда стрелковым батальоном, а Пеньковский - артиллерийским дивизионом.

Так прошёл май. Наступил сухой и жаркий июнь. Несколько раз из штаба фронта предупреждали: наступление противника начнётся со дня на день. Но день проходил за днём, а Манштейн всё не наступал. Затишье на фронте продолжалось. Оно становилось всё более тревожным. Наконец из Москвы была получена шифровка: наступление противника обязательно начнётся в первую неделю июля. Отсчёт времени в немецких штабах уже пошёл на часы.