ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



О, Аллах

Автор:
Для тех, кто работает на фасадах, зима самое неудобное время года. Работать можно, но трудней, даже если тебе приходиться заниматься лишь недоделками. Основная работа по зданию сделана, но всегда остаётся много мелочёвки, которую можно сделать малыми силами. Для такой работы подходит и предпенсионный возраст. Дмитрич был именно такой кандидатурой. Грубо подольстив, что дескать именно недоделки и, что самое главное исправления, только и можно поручить опытному и, такому ответственному человеку как он, Дмитрича послали в Красный Яр. Поблагодарив про себя совсем не лестно своё начальство, Дмитрич, тем не менее, с невозмутимым видом согласился на работёнку, от которой все лишь отбрыкивались, как могли. Чтобы было не скучно, Дмитричу выделили в помощники киргиза из Таджикистана. Хотя по документам киргиза звали Сабаттулло, все называли его Миша. Почему не Серёжа, не Стасик, не Саша это, конечно, загадка. Но Дмитрич не собирался её разгадывать, ему было всё равно. Миша так Миша. А Сабатуллло? Во-первых, и не выговоришь с непривычки, а во-вторых сразу и не запомнишь. Поселили Мишу-Сабаттулло в этом же доме, в ещё не заселенной квартире.
- Вот видишь, как удобно. И ездить не надо как мне, за полста вёрст ежедневно, - ободряюще улыбнулся несколько грустному Мише Дмитрич.
Тот покивал на манер японца и тоже попытался улыбнуться. Из чего Дмитрич заключил, что его новый напарник если и знает русский, то очень и очень плохо. Собственно так оно и оказалось, хотя Сабаттулло-Миша мог даже читать некоторые слова в газете, долго складывая наподобие шарад каждое слово. Складывать слова в предложения было уже для киргиза непосильной задачей.
- Сколько тебе лет? – спросил Дмитрич.
На пальцах Миша отсчитал число тридцать.
«Какого же чёрта он не бельмеса не понимает по-русски. Вроде до перестройки учился», - подумал Дмитрич, но расспрашивать не стал, решив, что можно обойтись и без лишних разговоров. Так они и стали работать вместе: грустный Сабаттулло-Миша и опытный, ответственный Дмитрич. Но не деловые качества, а обычная терпеливость, которой обычно так недостаёт молодости, потребовалась Дмитриевичу при работе с таким напарником. Ибо очень уж заунывные песнопения были в репертуаре у Миши.
- О чём поёшь? – поинтересовался Дмитрич.
Они долго объяснялись на пальцах и, в конце концов, Дмитрич понял, что заунывное песнопение вовсе не лирика, а молитвы. И хотя это тягучее песнопение просто таки разрывали душу, Дмитрич ни разу не попросил напарника замолчать. Воспитанный в атеизме, он уважал чувства верующих. «Наверное, тоскует сильно по близким, по родным местам», - решил про себя Дмитрич и даже несколько зауважал своего напарника за такую душевность и патриотизм. В обед, перекусив магазинной пищи, Миша поинтересовался, где здесь, в Красном Яре базар. Объяснив, Дмитрич даже разрешил своему напарнику сходить на рынок, не дожидаясь вечера, когда уже никакой торговли не будет.
-Рахмат, рахмат, - поблагодарил Сабаттулло-Миша.
Вскоре киргиз вернулся с продуктами, но по-прежнему грустный.
- Чего невесёлый? – пытаясь подбодрить напарника, бодрым голосом поинтересовался Дмитрич.
- Насвй, насвай нет, - со слезой и душевным надрывом посетовал Миша.
- Насвай? – удивился Дмитрич.
- Нету, нету насвай, - горестно подтвердит Сабаттулло-Миша.
Дмитричу приходилось видеть этот чёрный, похожий на мышиный помёт продукт. Видел, как его жуют узбеки, но сам, естественно не пробовал, поэтому не мог в должной мере оценить трагедии Миши. По этой причине он даже и посочувствовать не мог напарнику. Дмитрич лишь недоумённо пожал плечами, с любопытством взглянув на Сабаттулло-Мишу, который всё пел и пел свои тягучие, как осенний ветер напевы. Дмитричу было даже как-то жаль оставлять человека одного, когда он уезжал вечером домой. Хотя с другой стороны он был рад, что завтра воскресенье и не придётся весь день слушать заунывные, выворачивающие душу мотивы. Но, приехав в понедельник на работу, Дмитрич не услышал ни одной пессимистической ноты от своего новоявленного напарника. Тот благодушествовал и даже иногда напевал что-то весёленькое, совсем не вспоминая Аллаха. Время от времени он доставал нечто изумрудно-зелёное, напоминающее по внешнему виду пасту Гойя, которой в армии надраивают бляхи. Это нечто было завёрнуто наподобие сосиски в целлофан. С выражением ребёнка, уплетающего эскимо, Миша время от времени откусывал от содержимого упаковки, жуя смесь. Оказалось, что Сабаттулло-Миша съездил в город в выходной и, купил таки, себе вожделенный насвай, причём купил самый лучший, таджикский. Дмитричу даже стало несколько обидно за Бога, которого столь часто вспоминают, когда плохо. Но это уже свойство человеческой натуры, а не Аллаха.



Читатели (186) Добавить отзыв
 

Проза: романы, повести, рассказы