ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



Лил, я люблю тебя

Автор:
Вот она завернутая в плащ, словно лысая промокшая гусеница просочилась в дверь, сперва просочился ключ в замочную скважину, а затем бочком Лилит, она очень интересно закрадывается в квартиру, будто женщина из департамента СС, у неё черная папка, в которой какие-то вечные документы, очки в терракотовой оправе, строгий котелок, она теперь такая важная птица, статная и чопорная; хотя в доме это все стирается, особенно на кухне и в спальне. В спальне она теперь полюбляет проводить время и читать, сидя у торшера, раньше её было не заставить взять в руки книжку, а теперь какие-то замысловатые учения, история, философия; порой она формулирует далеко беспрецедентные вопросы, на которые даже Гумбольд затрудняется ответить, хотя вроде как ему все было по плечу в жаркую юность.
- Лил, я люблю тебя, я сегодня проснулся с этой четкой мыслью, - сказал Гуми.
- Ммм, это интересный вираж по наклонной, и сколько же ты спал?
- Не знаю, часов пятнадцать или шесть, собственно, какая разница, я люблю тебя и это осознание четко прорезало мой больной удрученный мозг.
- Чем же он удручен на сей раз? Ты стал подолгу спать, вот Рабле себе такого не позволял, и Дидро также, Гумичко.
- А Робинзон Крузо позволял с Олдосом Хаксли, знаешь по сколько они спали?
- Нет, что ты, откуда мне такие подробности знать, тщеславной конторской овечке.
- Я тебя так не называл, ты не овечка вовсе, ты клубничка, аха-ха-хах.. правда, все же он здорово выкручивается из положения?
- Да, уж, - она поправила очки, чтобы наверняка уже принять какой-нибудь подкидной трюк.
- Так вот они спали по нескольку дней, а порой и неделями, один жил на острове необитаемом, а там экология ого-го-го, а другой жил в прериях с коренными индейцами, и соответственно приобщался их культуре сезонной спячки!
- Как здорово, я и не знала, - уже больше язвительно отреагировала Лил.
- Лил, а как ты в меня влюбилась, ведь был какой-то толчок к этому?
- Ага, было очень много толчков, и взрывов, все взрывалось и ухало внутри, и я была маленькой глупенькой тщеславной овечкой, мне так нравился взрослый дядичка, и я его таким образом полюбила. Ах, да, затем его полюбили все мои подруги, которым он чесал без конца и краю про все на свете, и готовил к экзаменам, кормил их мороженным и отборными байками об устройстве вселенной и космоса.
- И всё? Я разочарован, ты не искренна, я ожидал большего откровения, если честно.
- Ах, ах, ах..
- А чувства, разве я не будил в тебе чувства?
- Ммм.. я помню, как меня будил по утрам, чтобы залезть языком под трусы, помню кофе и салаты, помню какие-то уикенды на природе, и бесконечные тёрки с Гарри и разными редакторами и книжными агентами; потом ты заставил меня учить французский, а потом я привыкла к тебе, и до сих пор терплю твои бесконечные ухаживания.
- Ты ехидна, ты знаешь об этом?
- ах-ха-хах.. ты уже так меня называл, 0:1 мимо!
- Ты жандарм тайной полиции СС!
- Ух, ты, с этим соглашусь, мне нравятся фрицы! - и вот она уже крадучись подошла к креслу, в котором сидел Гумбольд, одним коленом опустилась на подлокотник, и сощурила хитрые лисьи глазки, ожидая порции комплиментов.
- Лил, я серьезно настроен, мы отправимся в Европу и в Иерусалим затем, причастить тебя до зачатия ребенка. Я хочу ребенка, а твоя подпольная жизнь совершенно ни к черту!
- Ну, нет, - спохватилась Лил, - Иерусалим? Ты спятил?
- Нет, я не спятил, я люблю тебя и хочу ребенка, хочу девочку, хочу также её крестить затем в Иерусалиме.
- А я хочу мальчика! - поясничала Лилит.
- Но, я не готова, это так спонтанно!
- Я тебя подготовлю по своей системе подготовки для молодых мам.
- Ах, знаю я твою методику подготовки!
- Так уж и знаешь?
- Так уж и знаю!
- В общем-то, я хочу, чтобы ты была счастлива по-настоящему, и научилась ценить свою жизнь и чужую, ребёнок этому очень поспособствует, и я все уже решил, поэтому, скорей бери отпуск за свой счет и мы едем!
- А как же твои книги, проклятые поэты, лесбиянки, полусгнившие деревья, или что там, черт разберешь, что еще.
- Книги? Книги никуда не убегут, тем более, это не главное совершенно, я чувствую, что нужно для тебя прежде всего, поэтому и затеял этот разговор.
- А зачем ехать в Иерусалим?
- Это мой каприз.
- Ааа.. а мои капризы будут учитываться? А мои друзья? Нет, ты задумал меня посадить в карцер с ребенком, я разбухну как бочонок, мне будет страшно выходить на улицу.
- Ничего, есть тренажерные залы, есть гимнасты в трико, мануальная терапия и массажи; есть беговая дорожка, в конце концов, а друзьями твоими я займусь.
- Что значит займешься?
- Ну, выделим дни для посещений молодой мамы и думаю, их это не затруднит, они еще будут просить тебя разрешить сделать селфи с твоим круглым животиком, аха-ха-хах...
- Ты смутьян, для тебя все так просто, - диву даешься! - нахмурилась Лил.
- А что в этом сложного, я не вижу никаких сложностей, и наблюдаю за твоим развитием, не ровен час ты подашься в секту, где тебе промоют мозги; и это все мне не нравится, давно не нравится!
Лилит теперь ушла в себя, полоска прочертила ей лоб, и она задумалась, было видно, что это решение дается ей нелегко, теперь уже было понятно, что потребуется еще неделя ласковостей и уговоров, пастельных режимов, мороженного, жаренных гребешков молодых петушков, фазанов и перепелов, копченостей и голландского сыра тонкими ломтиками к кофе без тостеров, как она любит, французского шоколада, которым Гуми вполне запасся предварительно, а так же сказок и коротеньких театральных пассажей на ночь для разгрузки мозгов, декламаций Монтеня и Де Лакруа, собственно, с этим также проблем не намечалось.
- Знаешь, мне потребуется неделя, чтобы принять решение, - опомнилась Лил.
- Да, определенно не меньше, и я все уже подготовил, что ты любишь.
- Сказки и шоколад, и пьески с переодеванием?
- Да, и пьески с переодеванием.
- Здорово, здорово, - затарабанила в ладоши Лил с растопыренными пальцами.
- Ты правда так меня любишь?
- Конечно, люблю, ты такая странная, ей богу.
- Странная? Хочешь я не буду больше странной...
- Нет, мне нравятся твои странности, вот у меня и блокнотик также завелся, где я помечаю твои странности, сопоставив их с климатическими изменениями на планете, а так же сопоставив с движением планет за последние десять лет, я вывел, что нам необходим ребенок в срочном порядке!
- Ты опять шутишь, пройдоха!!!
- Нет, вот этот голубенький блокнотик!
- Где???
- Да вот же на столе возле тебя!
- Этот? Лгун, там лишь записываешь непонятные сумасшедшие стишки, а про меня там ни слова!
- Ну, что ты невнимательна!
И она стала листать блокнот и обнаружила карандашные рисунки, на одном был прорисован глаз полуприкрытый веком, зрачок продетый месяцем, на другом была дверца от автомобиля, на третьем ключи и диск Солнца, на четвертом был детский рисунок, папа, мама и "я", там были человечки на кривых ножках, у папы волос не было, у мамы было три волосины, а у ребенка круглая соска.
- Ты совершенный безумец, ты знаешь об этом?
- Нет, не знаю!
- Ты лжец, каких свет не видывал.
- Через неделю ты будешь думать по-другому, поэтому это совершенно неважно.
Её тронули рисунки, было видно, как слегка задрожали её руки, глаза сперва подернулись лихорадочным блеском, но затем увлажнились. Она будто впитывала змеиной кожей эти рисунки, его слова звучали привычно, но рисунки нет, и вот теперь было определенно видно, что механизм сработал наверняка, и процесс преодолел первую фазу. Лил сверкнула на него глазами, изучающе и неподвластно, а Гуми как угорь, уже будто вальяжный угорь, подетый жирком лишь слегка виновато улыбнулся и развел руками, будто это так обыденно, что и слов не подобрать. Она вдруг сделалась серьезной, и засобиралась куда-то.
- Ты куда?
- Никуда..
- А зачем тебе сумка?
- Я не знаю, - растерялась Лилит.
- Ну, иди сюда, - он подошел к ней и нежно притянул к себе, глаза её зияли невыразимым вопросом.
- Я знаю, знаю, - он обнял её, - не нужно ничего говорить.
- Я почитаю тебе Гоцци, хочешь? Хочешь горячего шоколада с тонкими ломтиками сыра?
- Да, да, - закивала Лилит, - я хочу горячего шоколада с сыром.
- Ну, вот видишь, все не так страшно, правда?
- Да, все не так страшно, - и она захотела поцеловать его, как раньше, как много лет назад.
- Гуми, я ЛЮБЛЮ тебя, я любила тебя...
- Я знаю, знаю, дуреха...
- Дурёха?.. аха-ха-хпх.. какая я тебе дурёха, - и она набросилась на него с поцелуями, стала судорожно расстегивать воротник, срывать с него рубашку и брюки.
- Да, подожди, подожди Лил, а горячий шоколад?
- К черту шоколад и сыр, я хочу тебя сейчас же, сию минуту!
И Гумбольт не без труда подхватил её, чтобы отнести на кровать, потому как справиться с ней не представлялось уже возможным. Для Лил секс был нормальной реакцией на стресс, она не задумывалась об этом, этим было сложно управлять, однако, если удавалось затронуть нужные внутренние рычаги, Лилит превращалась в дикую пантеру и её уже было не остановить, хотя это и редко случалось. В основном все было под вуалью игры и расчетливого флирта, в этот раз её прорвало не на шутку.



Читатели (347) Добавить отзыв
 

Проза: романы, повести, рассказы