ПРОМАШКА / ретро /


Бухгалтера Кукишева вызвал Сычов, директор.


– Послушайте, Кукишев, – не обинуясь поинтересовался он, – сколько вам осталось до пенсии?

– Го... го... го... – промычал Кукишев.

– Присядьте, – директор сделал приглашающий жест, – успокойтесь, отвечайте внятно.

– Го... го... го...

– Год? – угадал директор.


Кукишев кивнул и вытер рукавом вспотевшую физиономию.


– Примите мои искренние поздравления! – на губах директора змейкой растянулась улыбка, почему-то наводящая на подчинённых ужас. – Вы счастливый, в сущности, человек. Через год лозунг великих революций, опустошивших нашу планету, — свобода, равенство, братство — лично для вас превратится в реальность. Куда пожелаешь, идёшь, чего не желаешь, не делаешь. Как по мне, лучше ничего не желать и никуда не ходить, а лежать на печи и... Печь, Кукишев, у вас имеется?



– Не... не... не...

– Нет? – снова угадал директор, из уважения к собеседнику изображая озабоченность. – Задумывался кто-нибудь, сколько теряет общество из-за отсутствия элементарных предметов быта, той же печи, полатей или коромысла? У вас есть коромысло? Так я и думал, но не унывайте. Зимой будете ездить в лес на санях. Дровни называются. С первым теплом взберётесь на светлый пенёчек и откроете солнцу увядшие члены. Глядишь, снова почувствуете себя молодым, а там и другие радости набегут. Например, женщины. Признайтесь, Кукишев, вы любите женщин?

– Лю... лю... лю...

– Любите. Так за чем же дело стало?

– Же... же... же...

– Женаты. Не беда! Я, к сожалению, тоже не холост, но это не означает, что женщины не должны присутствовать в нашей жизни. Так что, продолжайте трудиться в ожидании приятных перемен, а мы в коллективе поразмышляем-помаракуем, каким необременительным образом отблагодарить вас за расставание.


В тот же вечер непредвиденный телефонный звонок оторвал директора от позднего ужина. Бедняга едва удержал равновесие перед оказанной ему честью.


– Послушай, Сычов, – донеслось из трубки, – с чего это тебе взбрело в голову определять Кукишева на пенсию?

– Ку... ку... ку... – блеял директор, впадая в нервную истому.

– Кукишев – мой тесть.

– Не... не... не...

– Не ведал? Ничего удивительного. От такого родства сам не в восторге, а потому не афиширую. Но и сдавать его не намерен. Он же редкостный зануда. Будет сидеть дома, всех уморит своим брюзжанием.

– По... по... по...

– Понял? Рад за тебя, Сычов. Ловишь мысли налету, не требуя доплату за риск. Кстати, о риске. Почему бы тебе, Сычов, не организовать совместное предприятие или фирму? На худой конец, соорудил бы товарный киоск. Всё же дополнительный заработок.

– Ры... ры... ры...–

– Рынок достаёт? Так ведь и я о том же. Новые формы нужны. Привычный нам социализм, как выяснилось, всего лишь мечта, эфирная субстанция, современная утопия. Пока выгода быть утопистом не подвергалась сомнению, куда ни шло. Но у сейфа с нашими денежками поменялся ключ, а потому приходится открывать его заново. Усёк?

– Ду... ду... ду...

– Обещаешь подумать? Похвальное намерение. Только учти, мне нужны не думающие, а одумавшиеся. Так что, гляди в оба.

Борис Иоселевич