НЕСКОЛЬКО НЕИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЦЕН
ИЗ КОМЕДИИ ГРИБОЕДОВА «ГОРЕ ОТ УМА», в предвидении возможного их запрета цензурой по причине фривольного содержания, могущего нанести моральный ущерб облику молодых девиц и репутации замужних дам, и потому не включённых в основной корпус великого произведения.
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Лиза, Фамусов, потом Софья
ЛИЗА
Ах, барин!
ФАМУСОВ
Барин, да! Похоже, не меня ждала, плутовка!
ЛИЗА
Я по хозяйству занята,
Не ведая, что вы сегодня дома.
ФАМУСОВ
/ в сторону/
Скромна, но ничего кроме, Мужчин и секса на уме.
/Лизе/
И пользуешься сим?
ЛИЗА
Как можно!
ФАМУСОВ
Знать можно, коли говорим! Не всякий раз тебя врасплох застанешь, Иной раз пальцем в небо ткнёшь, Иной — без доказательств — не достанешь, Переиначишь или обсмеешь... Да ты в готовности во всякий час: Когда ни погляжу, вся светишься, как солнце, Как будто кто-то проходил сейчас И заглянул в раскрытое оконце.
ЛИЗА
/заслоняет окно /
Наверно, это были вы.
ФАМУСОВ
Утешила, чёрт побери! Ведь всякий раз, когда с тобой видаюсь, Я ощущаю горечь и печаль, что не могу Вот так вот, невзначай /валит Лизу на диван/ Задрать твою немятую юбчонку и попочке Работу преподнесть...
ЛИЗА
За чем же стало? Я почту за честь!
ФАМУСОВ
Чтож, если вправду честь тебе дороже, Мне подмоги половчее и строже Исполнить долг, накладок избежав, В твой монастырь доставить мой устав. Я подустал. Не молод я, конечно. Всё сладкое — в мгновенье быстротечном, Но пока течка и пока я тут, Я прежний — молодой и дерзкий — плут.
Вбегает Софья
СОФЬЯ
Ах, батюшка!
ФАМУСОВ Стучать извольте-с! Вот шутиха!
/неохотно отпускает Лизу/
А коль вошли, не подымайте шум. Пусть я не безупречен, но ведь толку В моём изобличенье чуть. Да и не вижу в том своей вины... К тому же, кто поверит ветрогонке?
СОФЬЯ
Не вы ль учили нас, что девушки должны...
ФАМУСОВ
Ах, как мы восприимчивы и тонки!
СОФЬЯ
Нам часто кажется, что любим мы любовь...
ФАМУСОВ
Хоть и не это вам бывает нужно.
СОФЬЯ
Вы правы, батюшка, надеждою живём, Что скрасит нам, пускай не жизнь, но ужин.
ФАМУСОВ
И скрашивай! Не запрещаю я В пределах установленных приличий. Возьми Молчалина. Пусть Чацкий... иногда, В постели не чинов важно отличье. А важно, чтоб себя позволив совратить, На домогательства ответив благосклонно, Отдайся, но не в жертву, а как приз, Оплаченный вперёд и безусловно.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Фамусов, Чацкий
ФАМУСОВ
Не бормочи, а говори как есть. Вот дочь моя. Вот ты, который здесь. Не для того мне уши забиваешь, Чтоб коротать со мною вечера. Едва, уверен я, уйду в опочивальню, Как ты у Софьи — в два прыжка...
ЧАЦКИЙ
Поверите ль?
ФАМУСОВ
Мне верить ни к чему! Известны досконально все уловки. Вдруг в череде страстей рука отыщет грудь, Потом задержится ещё на чём-нибудь, Пока не изъяснит все тайны у девчонки.
/сморкается/
Не мне тебя винить. Сам прежде был таков Пока лета меня не укротили. Но наперёд скажу, Дабы не тратить слов, И чтоб надежды не язвили: Я Софью берегу для лучших перемен И отдавать «за так» не собираюсь. Измерь умом тебе отпущенный предел, Не гоношись, а то ведь постараюсь Не поглядеть, что ты и кто таков, А угощу пинком, чтоб снова, брат, в Париже Вкус к ихним добросердкам приобрёл, Хоть, после наших, те покажутся пожиже. Но дочь свою отдам, хоть знаю наперёд, Что будут толковать глупцы и лицемеры, Тому, кто больше даст, но будет сам урод, Наглец, подлец иль педераст, к примеру.
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
СОФЬЯ И МОЛЧАЛИН
СОФЬЯ
Мы здесь одне. Я рада нашей встрече. Дрожите вы? Нет, это не упрёк. Но с беспокойством нам не будет легче, Расслабьтесь и отдайтесь на поток.
Нас Лиза стережёт. Во всём ей доверяю. Она прикроет нас не телом, так умом. Смелее будьте, кто об нас узнает, Когда сейчас грех на душу возьмём.
/Молчалин невнятно бормочет/
Меня смущает, друг мой, ваш упрёк... Да, я смела, но выхода не вижу. Будь вы смелей, я б удержала ток, По силе равного ему я не предвижу.
/Молчалин испуган/
Берите же! Такие вот дары Нам, женщинам, разбрасывать негоже. Я нынче исключенье... До зари Сниму с души всё, что её тревожит.
Раздевается
МОЛЧАЛИН
Конечно, вам пристало смелой быть. Вы — госпожа. Я — раб, как конь стреножен. Мне радость обещаете, увы, Но горечь-то, пожалуй, тоже.
СОФЬЯ
Но кто пугает вас, мой батюшка? Старик от жизни взял своё уже как будто.
МОЛЧАЛИН
И потому он бдителен, как тигр, И нам не провести такого плута. Прощенья нет тому, кто покуситься смог На дочери любимой добродетель...
СОФЬЯ
Я рассержусь, коль трудно вам понять, Что нужен мне любовник, не радетель.
Принуждает.
СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ
МОЛЧАЛИН, ЛИЗА, потом СОФЬЯ
МОЛЧАЛИН
Сударушка! Мечта души моей! Я рад несказанно. Я счастлив. Просто чудо, что здесь, в потёмках, Мы с тобой одне и нет свидетелей Страстей и даже блуда.
/обнимает/
ЛИЗА
Не забывайтесь, сударь, я служу, И госпожа моя...
МОЛЧАЛИН
О госпоже ни слова, надоело. Печальной кралею её зову — Мне до неё нет никакого дела.
/Софья входит и притаивается/
ЛИЗА
/одновременно прижимается и отбивается /
Развратник вы, но с честию моей Вам совладать, похоже, не под силу.
МОЛЧАЛИН
Ах, боже мой, мне не перечь теперь, Когда я чувствую в себе мужскую силу.
ЛИЗА
/почти сдаваясь/
Но, но, крамольник! Хват! Бессмертный грех! Твоя рука меж ног моих намокнет. Ну, право, что за человек: Он не берёт того, кто по нём сохнет.
МОЛЧАЛИН
Опять о Софье ты? Ну, вот ещё, бедося! Да я её, когда хочу, имею. Она — не ты, не принуждает к спросу, И всю себя ввела в моё владенье.
СОФЬЯ
/появляется/
Ах ты, охальник! Шут! Подонок! Хлюст! Тебя «дала» от чистоты сердечной. Ты взял — и выплюнул, поправ девичью честь...
МОЛЧАЛИН
Умерьтесь, Софьюшка, вы сердитесь впустую, Окромя чести, много чего есть, Ведь жизнь вам скрашивал я холостую, Зато в замужестве вы — опытный пловец.
СОФЬЯ
Подумаешь, заносчивый любитель, Творить с наивной девой чудеса...
МОЛЧАЛИН
По совести сказать, я ваш родитель: Отец — дал жизнь, я вам — её права. А потому давайте полюбовно Разделим наши чувства и труды: Как прежде буду угождать вам столько, Насколько хватит нам полнейшей тьмы. А на свету, уж будьте так любезны, Всё, что останется, я Лизаньке отдам. И обе вы пребудете в невестах, До той поры, как я согласье дам...
Обе вздыхают, но соглашаются.
Борис Иоселевич
|