Глава 377.



20 ноября фельдмаршал Эрих фон Манштейн вместе с начальником Оперотдела штаба 11-й армии полковником Буссе объезжал войска.

Тремя неделями раньше фельдмаршал похоронил своего девятнадцатилетнего сына, лейтенанта Геро фон Манштейна. Офицер связи при штабе батальона, лейтенант фон Манштейн шёл по лесу к передовой, чтобы передать приказ командиру взвода, когда рядом упала авиабомба. Похоронив сына на берегу озера Ильмень, фельдмаршал вылетел к жене, чтобы утешить её. Геро был любимцем в семье. Окончив в сороковом году дворянскую гимназию в Лигнице, юноша записался рядовым в мотопехотный полк. Летом 1941 года его полк воевал на Восточном фронте. За спасение раненого, отставшего от разведотряда, рядовой фон Манштейн был награждён Железным крестом и произведён в унтер-офицеры. По совету отца он поступил осенью в офицерское училище и весной сорок второго года вышел из училища лейтенантом. С детства юноша не отличался крепким здоровьем. После тяжёлой болезни и отпуска лейтенант фон Манштейн вернулся в свой полк в разгар сражения под Ленинградом. Объезжая войска 16-й армии, отец нашёл время побывать и в батальоне сына. Несколько минут они провели вместе в штабной машине. 18 октября командующий 16-й армией генерал Буш устроил ужин по случаю недавней большой победы. Присутствовали офицеры штаба и оба Манштейна. Младший сидел за столом рядом со своим ровесником, адъютантом отца Шпехтом. Неделей позже Шпехт погиб в авиакатастрофе. Ещё через несколько дней погиб Геро.

Пока фельдмаршал был в Лигнице, штаб 11-й армии был переведён в Витебск, где поступил в распоряжение группы армий "Центр". 20 ноября Манштейн и Буссе находились в штабе корпуса генерала Шеваллери, когда поступила телеграмма от генерала Шульца, сменившего генерала Велера, теперь начальника штаба группы армий "Центр", в должности начальника штаба 11-й армии. Шульц извещал Манштейна о полученной из Главного штаба директиве генерал-оберста фон Цейтцлера. Согласно ей Манштейн должен был незамедлительно выехать эшелоном со всем своим штабом в Старобельск, в штаб группы армий "Б", где поступить в распоряжение барона фон Вейхса.

Выехать в тот же день Манштейн не смог: партизаны взорвали полотно железной дороги. 21 ноября от генерала Шульца фельдмаршал уже знал о том, что под Сталинградом происходят драматические события. В тот же день штабной эшелон 11-й армии отправился из Витебска в Старобельск. На одной из станций cледования в вагон Манштейна вошли фельдмаршал фон Клюге и генерал Велер. От них Манштейн узнал подробности о происходящем под Сталинградом.

- Я давно ожидал чего-то подобного, - покачал головой фон Манштейн. - Наше летнее наступление по расходящимся направлениям и недооценка руководством скрытых резервов и оперативных возможностей противника должны были рано или поздно привести к беде. Боюсь, что наши беды только начинаются. Ещё одно грозовое облако сгущается над Роммелем в Северной Африке.

24 ноября поезд прибыл в Старобельск. Здесь фон Манштейн узнал от фон Вейхса и фон Зоденштерна самые свежие новости. Котёл восточнее Сталинграда замкнулся. Часть войск 11-го и 8-го корпусов 6-й армии, державших оборону по обеим берегам Дона, отошли на восток и образовали северный фронт котла. Южный фронт котла прикрыли части 4-й танковой армии и 4-й румынской армии. Протяжённость котла составляла 50 километров с запада на восток и 40 километров с севера на юг.
От всей 3-й румынской армии остались 1-й и 2-й корпуса, примыкавшие с юга к итальянской армии и не подвергшиеся удару русских. Генерал Гейм, командир 48-го танкового корпуса, был арестован, доставлен в Ставку Гитлера и предстал перед трибуналом Геринга. Генералу был вынесен смертный приговор за потерю управления войсками. Через несколько дней приговор отменили, а генерала реабилитировали. Выяснилось, что силы 48-го танкового корпуса были совершенно недостаточны для решения задач, поставленных генералу Гейму.

Получив в штабе фон Вейхса оперативную картину в полном объёме, фон Манштейн принял командование группой армий "Дон" и в ту же ночь выехал со штабом из Старобельска в Новочеркасск. В затемнённом вагоне Манштейн, Шульц и Буссе работали над планом ближайших операций. Начали с оценки оперативных возможностей противника. Не подлежало сомнению, что у противника было достаточно сил и средств, чтобы одновременно преследовать две оперативные цели: частью войск расчленять и ликвидировать котёл под Сталинградом, а мобильными войсками совершить из района Калача глубокий рейд по немецким тылам на Ростов, чтобы там, на переправах в низовьях Дона, перерезать снабжение всей группе армий "А" и окружить её между Доном и Кавказом.

Своевременный отвод войск из-под Сталинграда в направлении Ростова позволил бы избежать сразу обеих этих угроз, стабилизировать южное крыло Восточного фронта и продержаться до весны, поэтапно сокращая линию фронта и выводя войска из опасного дефиле. В предстоящей кампании 1943 года Германии уже в любом случае было не до Кавказа. Но время для отвода войск было упущено, и судя по всему упущено безвозвратно.

Далее. У группы армий "Дон" не было возможности стабилизировать своими силами южное крыло Восточного фронта, не освободив в качестве первого шага окружённые под Сталинградом двадцать дивизий. Без этих дивизий разгром всего правого крыла Восточного фронта становился вопросом недолгого времени. Такова была цена дилетантизма и упрямства Гитлера и стратегических ошибок, заложенных изначально в план летней кампании 1942 года на Восточном фронте.

Вопрос заключался в следующем. Мог ли теперь Паулюс, упустив благоприятное время для прорыва на юго-запад, прорываться вторично, что было сопряжено с очень большим риском, или ему следовало оставаться на месте и дожидаться деблокирующей операции Манштейна, которая в лучшем случае могла быть начата 29-30 ноября? Не подлежало сомнению, что противник максимально использует эти четыре-пять дней, чтобы укрепить внутренний и внешний обводы котла, что сильно затруднит проведение деблокирующей операции. В вагоне штабного поезда работа не прекращалась всю ночь.