ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



Журавль в небе

Автор:
Вот уже два часа она ревёт. Не переставая. Пришла и ревёт. А мне её не жаль. Совсем. Наверное, я плохая подруга. Раз мне её не жаль. Все думают, что она непрактичная, романтичная, утончённая девушка. Чёрта с два! Более расчётливого и здравомыслящего создания я не встречала. Нет, я не сказала, что это плохо. Я сама такая. Просто зачем трепетной ланью прикидываться? Вот это мне непонятно.

Поэтому и не жалко. Нет, она даже не стерва. Нормальная баба. Добрая. Поможет всегда. Но не люблю я, когда мозги пудрят. Ну, будь ты такой, какая есть. Чего, спрашивается, ревёт? Да потому и ревёт, что романтики хотела, но такой, чтобы наверняка. Чтобы без риска проиграть, чтобы уж гарантированно. Романтики и страстной любви. Нет, это не сарказм, разве что совсем немножко. Гришку она действительно любит. Но с ним – как на вулкане, и она это понимает. С ним – нет никаких гарантий. Нет ясного и определённого будущего, стабильности и устойчивости. Нет обещания награды за долгое ожидание. Есть только надежда. Слабая. Призрачная. Которая, возможно, не осуществится никогда. Выбирая Гришку, ты рискуешь. Прождать его всю жизнь. Потерять то, что имеешь. Остаться одной.

Вообще-то Инга умеет рисковать. Идти ва-банк. Рушить создаваемое годами. С одной маленькой ремаркой – если впереди её ждёт гарантированный приз. В данном случае – Гришка. Собственной персоной. Но гарантия, что этот приз достанется ей, у Инги невелика – лишь несколько возможных процентов из сотни невозможных. Старая русская пословица называет это – журавль в небе. Призрачный процент призрачной надежды. Если вам показалось, что я её осуждаю, то это неправда. Терпеть не могу неопределённость и нестабильность. Просто болеть начинаю, если случается попасть в такую ситуацию. На месте Инги я не думала бы ни минуты. Ну его к лешему, этого Гришку. Сам не знает, чего в жизни хочет. Сегодня – одно, завтра – другое. Сплошная нервотрёпка. И никакая любовь не спасёт. Нет, не осуждаю я её. Просто – зачем реветь? Выбрала нормального человека, от которого ребёнка не страшно родить. Который любит, оберегает, заботится. С которым можно планировать завтрашний день, строить будущее. Всё правильно, и о детях нужно подумать. Вряд ли они захотят жить, как на вулкане.

Господи, сколько она может реветь? Я её сначала вразумить пыталась, потом в свою комнату отвела и закрыла там. Чтобы Алёнка не видела. Нечего ей смотреть на это безобразие. Пойду проведаю, может, валерьянки накапать? Или покрепче чего? Инга, ты меня слышишь? Почему не поможет? Тебе уже ничего не поможет? Потому что он обнимает тебя, а ты ничего не чувствуешь? Совсем ничего? Да не кричи ты так громко, ребёнка мне напугаешь. А что ты хочешь чувствовать? Ах, вот что…Глупая, но так не бывает. Чтобы это чувствовать, нужно было рисковать. Как чем? Стабильностью, уверенностью в завтрашнем дне, чем же ещё? Рисковать прождать ещё пять лет.

Правильно я посчитала? Когда вы с Гришкой познакомились? Да, всё правильно, Алёнку я тогда к маме отвезла, и мы с тобой на велосипедах поехали её навестить. Романтики захотелось. Тебе. Я же, если честно, надеялась хоть пару килограммов сбросить. Не до романтики. Слушай, а ведь каждая получила то, что хотела. И даже больше. Сотня километров велопробега далась мне нелегко, зато к зеркалу я потом целый месяц подходила без отвращения. А ты свою романтику до сих пор расхлёбывешь. Помнишь, как ты его сбила? Зазевалась, дурища, и наехала на человека так, что оба упали…Чёрт, отвлеклась, я не об этом сейчас.

Так вот. Пять лет с тех пор ты только и делаешь, что ждёшь. Звонка. Письма. Встречи. За эти годы я безошибочно научилась определять, звонил ли он тебе сегодня или ты уже месяц не слышала его голоса. Со своего рабочего места я вижу, что ты просматриваешь не деловую корреспонденцию, а читаешь письмо, где тебя называют «росинкой» и «белочкой». Если честно, меня от этой вашей любовной галиматьи слегка тошнит. Хотя, может, я просто завидую – меня-то уж, при моих габаритах, язык не повернётся белочкой назвать. Даже в порыве страсти. А когда он приезжает и обнимает тебя, ты чувствуешь – это. То самое, для чего не придумали слов. То самое, чего не чувствуешь сейчас, со своим надёжным и стабильным. И поэтому ревёшь.

Инга, но ты же сама выбрала. Ты могла и дальше так жить. Как на вулкане. Не знать, что будет завтра. И будет ли что-то? Ждать. Засыпать, не дождавшись. Чтобы завтра проснуться для того, чтобы ждать снова. Без гарантии, что дождёшься. Звонка. Письма. Встречи. Он никогда не обещал, что разведётся. Он только попросил подождать. Пять лет назад. И ты ждала. А потом испугалась, что можешь прождать ещё пять лет. И ещё. И тебе стало страшно. Тем более что твой стабильный и надёжный тоже устал от ожидания. Его можно понять. И ты побоялась рискнуть. Рискнуть жить ради призрачной надежды. Ради редких минут, когда он приедет, обнимет тебя и ты почувствуешь – это, для чего не придумали слов. Побоялась рискнуть когда-нибудь стать счастливой. Потому что не было гарантии, что ты ею станешь. А ты, Инга, не умеешь рисковать, если впереди не ждёт гарантированный приз. Я? Причём тут я? Не я же реву в чужом доме уже два часа подряд. Заканчивай ныть. Поздно уже. У тебя был выбор. Любовь – или обеспеченное завтра. Любовь – или уверенность и стабильность. Любовь – или надёжность и спокойствие. Любовь – или всё остальное. Даже если твоя любовь – всего лишь журавль в небе…



Читатели (498) Добавить отзыв
 

Проза: романы, повести, рассказы