НЕСКОЛЬКО ПСЕВДОУРОКОВ МИФОЛОГИИ – 3

/продолжение/


АВГИЕВЫ КОНЮШНИ


Если бывали вы в Греции Древней,
Значит, слыхали вы грецкие бредни,
Будто Геракл или кто-то похожий,
Чисткой конюшен был занят несложной.


Некий же Авгий, хозяин конюшен,
Был в это время, похоже, простужен,
А когда слуги ему донесли,
Крикнул Гераклу: «Меня ты не зли»!



Хоть я не против такой гигиены,
Но не старайся быть в роли геенны
И по всей Греции распространять,
Будто бы с Авгия нечего взять.



Денег наличных и вправду не густо,
Но ведь, в конце концов, в сейфе не пусто.
И, коль наличных тебе не в зачёт,
Мы безналичный ускорим расчёт.


Только Гераклу зачем безналичка?
Тётка Геракла, что в банке приличном
Доллары часто берёт напрокат,
Евро считает надёжней стократ.


Вскоре, однако, они сговорились,
То ли в церквушке одной помолились,
То ли нашёл всёже Авгий наличные,
Будучи взятым Гераклом с поличным.


Не обошлось и без тётки Геракла —
Тётя, на просьбу Геракла обмякла,
И, как позднее признался Геракл,
Он, небольшой пусть, но всё же мудак.



В банке, в котором с клиентом не медлят,
Мог бы и он поразжиться намедни...
И очень жаль, что такая мысля
Нам и Гераклу пришла опосля.



Авгиевы конюшни — накопившиеся годами беспорядки, требующие больших усилий для их устранения. Именно поэтому царь Эллады Авгий и возложил очищение своих конюшен, бывших много лет в пренебрежении, на Геркулеса /он же Геракл/.



МНЕМОЗИНА



Что-то с памятью стало не нашей,
Подустала, отбросила крылья.
Начиналось легко и прекрасно
До того, как пришла Мнемозина.



Поглядеть на неё беспристрастно,
Значит, сразу признать в ней стервозу.
Но напрасно нам это внушали,
Не поверили б и под наркозом.



Вслед за ней шли послушно и слепо,
Как за пастырем стадо пасомых.
За живою послала водою
С кувшином — в пустоте — невесомом.



С этих пор проклинаем мы память:
Хорошо бы забыть и забыться,
Чтобы будущего не бояться,
Чтобы прошлого не стыдиться.



Осуждаем тебя, Мнемозина,
В этом долг и задача мужская.
Дай Бог памяти, ты — мнимо Зина.
Или я — не тебя — забываю.


Мнемозина / древ.греч./ — богиня памяти.



ПРИАП И Фрина


1.


Стихи бесстыдные
Приапами торчат,
В них звуки странною
Гармонией звучат.


2.



Ну и лапы у Приапа,
Как обнимет — не вздохнуть.
Я же — скромная гетера,
Фриною меня зовут.



Являюсь по первому зову,
В беседе блестяща, как бисер.
Красивей меня нет в природе,
И это отнюдь не вымысел.



Спросите у Цезаря — скроет
Он вряд ли свои впечатления,
А то, что жена была против,
Так против меня, а не Цезаря.



Когда обвинённой в безбожии,
Пришлось мне предстать перед судьями,
Себя обнажила... «О, Боже мой»! –
Вскричали в один голос в студии.



Хотя ни о чём не просила,
Но просьбы тайком получала.
И даже Сократа капризного,
Как брать меня поучала.



Меня принимали с почётом —
Почём мои стоили ласки?
Я, этой странице прочтённой,
Обязана вечною сказкой.


С тех пор всем мерещатся Фрины,
Бессмертные в вечном загуле.
Держите в карманах по фиге
Ведь нас не отыщешь в ауле.



Приап /древ.греч./ — Бог плодородия, покровитель чувственных наслаждений и мужской силы.


Фрина — иносказательно, гетера /проститутка/. Но этот случай более сложный. Фрина — одна из знаменитых греческих красавиц-гетер. Она служила моделью ваятелю Праксителю для изображения его Венер. Оратор Гиперид, её поклонник, защищая её в суде против обвинений в проституции и, следовательно, в безбожии, вместо неуместного красноречия, повлиял на судей, обнажив Фрину, чтобы все могли лицезреть божественную красоту её тела.

Известно, что у древних греков некоторые гетеры, отличавшиеся красотой и умом /Аспазия, Миррина, Таис, Теодота и, особенно, Фрина / — пользовались повышенным вниманием таких выдающихся личностей, как Перикл, Платон, Алкивиад, Гиперид, Сократ и другие. А некоторые из гетер могли даже влиять на общественные дела.

Интересно отметить, что слово гетера имело ещё и второе значение — подруга. Надо, однако, полагать, что имелась в виду подруга именно мужчины, то есть была, если по-нынешнему, девушкой по сопровождению.


ЭСФИРЬ


Вкушая сладкий запах мирры,
Встретился с Эсфирь в эфире,
И в беседе тет – а – тет
Был у нас такой момент,
Когда прелестница Эсфирь
Под лестницей, ведущей в студию,
Без ощутительных потерь
Поощрила к словоблудию.


Блудили наперегонки,
То, обходя, то отставая,
И — в страсти — всякий раз стеная,
Беспрекословно бил горшки.


Но склеивать я их не стал:
Во-первых, дело не мужское,
А во-вторых, морской устав
Не поощряет нас к простоям.


И тут последовал пах-пах,
Не в дыхало, а прямо в пах.
Когда в сознание пришёл,
Эсфирь в объятьях не нашёл.


Эсфирь — см. Книгу Эсфирь в Библии. У меня эта дама подверглась шуточной модернизации.


ЭСФИРЬ И ФРИНА



Расточая запах мирры,
Подошла ко мне Эсфирь:
«Если ты умён и смыслишь,
В сексе так же, как и мы.
Нас здесь двое — я и Фрина,
Время даром не теряй!
Всем, кто пробегает мимо,
Не рассчитывать на рай.
Будь подвижен, скор и ловок,
Бери то, что Бог даёт,
Не придумывай уловок,
Не наматывай забот.
То, что получить желаем,
Ты вполне нам можешь дать,
Надоели обещанья и слепая благодать»...


«Ты и Фрина! Ты и Фрина!
Тоже мне нашлись две примы,
Чем докажите, что вы
Лучше Сонечки, жены»?


«Доказать — простого проще —
Сможем мы в постели.
В этом случае, с тобою
Мы бы попотели.
Вместе с потом выйдет страх
Свойственный невеждам...
Что молчишь или зачах
Ещё того прежде»?


«Отвечайте мне, кто вы»?
«С Фриной — мы — гетеры».
«Намекаете на то,
Что я нынче в гетрах»?


Разъяснили кое-как,
Я, признаться, в шоке.
Полминуты раздувал
Я, в припадке, щёки.
Офринела мне Эсфирь,
С нею — остальные.
Никогда не ощущал
По ним ностальгию.
Лучше нет моей жены:
«Соня, где ты, крошка?
Я зарплату получил —
Приготовь окрошку».


/дальше будет/
Борис Иоселевич