Глава 275.
Вечером накануне контрнаступления в штаб командарма Москаленко севернее Калача приехали начальник Генштаба генерал-полковник Василевский и командующий Сталинградским фронтом генерал-лейтенант Гордов. Генералы уточнили оперативную обстановку. Докладывал Василевский:
- По имеющимся у нас данным, 6-я армия генерала Паулюса, наступающая в большой излучине Дона на участке нашей 62-й армии и правого фланга 64-й армии, сосредоточила ударную группировку перед правофланговыми дивизиями 62-й армии генерала Колпакчи. У противника всё было готово для наступления, в которое он и перешёл 23 июля, имея на участке прорыва десятикратное преимущество в тяжёлой артиллерии и полное господство в воздухе. Пехота 33-й гвардейской стрелковой дивизии и 192-й стрелковой дивизии в двух местах не выдержала удара немецких танков, фронт был прорван на всю глубину, противник к исходу 23 июля вклинился в нашу оборону на 20 километров. Сегодня вслед за 16-й танковой и 113-й пехотной дивизией противник ввёл в прорыв 60-ю мотодивизию, прорвался в район Верхне-Бузиновки и разгромил штабы наших 192-й и 184-й стрелковых дивизий. Контратаки Колпакчи успеха не имели. Противник большими силами вышел к Дону в районе населённого пункта Каменский. Правый фланг Колпакчи расчленён. Две стрелковые дивизии - 184-я и 192-я, - усиленные отдельным танковым батальоном 40-й танковой бригады, окружены. Положение критическое. Создалась реальная угроза захвата противником донских переправ в тылу у Колпакчи.
Товарищ Сталин потребовал немедленно контратаковать всеми имеющимися в наличии войсками, разгромить прорвавшуюся к Дону группировку противника и восстановить положение. С севера ударит наша 21-я армия. Вы, генерал Москаленко, переправляйте через Дон танки и сразу атакуйте фронтом на север, навстречу пехоте 21-й армии. Бригаду тяжёлых танков придержите в резерве на этом берегу.
- А кто прикроет за Доном мой левый фланг?
- Вслед за 1-й танковой армией переправится и развернёт наступление в западном направлении 4-я танковая армия генерал-майора Крючёнкина.
Проводив высоких гостей - они в тот же вечер отбыли в Сталинград - генерал Москаленко задумался. И было над чем.
Главную силу его танковой армии составляли полторы сотни танков Т-34. Лёгкие танки Т-60, вооружённые скорострельной 20-миллиметровой пушкой, были лишь обузой для танкистов. Имея малый клиренс, они то и дело садились на брюхо, и экипажам тридцатьчетвёрок приходилось таскать за собой на тросах этот балласт, обречённый сгореть в первом же танковом бою. Гораздо лучше смотрелись лёгкие танки Т-70, вооружённые 45-миллиметровой пушкой и снабжённые двумя автомобильными двигателями. Но и эти танки совершенно не годились для ведения встречного танкового боя. Их следовало использовать малыми группами в боевых порядках пехоты там, где у противника не было танков и дальнобойных противотанковых орудий.
У генерала Крючёнкина, насколько было известно в штабе Москаленко, было от силы 80 танков, его 4-я танковая армия только-только начала формироваться.
Переправлять две наспех сформированные танковые армии в большую излучину Дона , не прикрыв их с воздуха достаточными силами истребительной авиации, означало обречь эти армии на заклание. Но другого выбора у командования фронтом, судя по всему, уже не было. Кто был виноват в том, что формировать новые танковые армии под Сталинградом приходилось в обстановке аврала, в спешке и неразберихе, было понятно. Это были маршал Тимошенко и Генштаб. Но сетовать на эти упущения теперь, на исходе июля, было поздно. Штабу фронта и Генштабу требовалось время, чтобы создать новый рубеж обороны по Волге.
|