ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



Посох Пта

Автор:
Глава первая
Иллюзия выходного дня

Грохот, разбудивший Андрея, донёсся, казалось, всего каких-то пару секунд спустя после того как он заснул. Не вполне понимая, что происходит, он соскочил с кровати, пытаясь отцепиться ото сна, ещё казавшегося реальностью. Стоило только открыть глаза как перед ними, словно неизвестные науке насекомые, прибывшие из потустороннего мира сновидений, неторопливо поплыли крошечные черные точки. Андрей попытался проследить за ними взглядом – куда это они? – отчего голова его тоже поплыла вслед за точками, и он чуть не упал, едва успев ухватиться за дверной косяк. Пришлось снова закрыть глаза и переждать головокружение, меж тем, как монотонные удары продолжали доноситься из коридора. Похоже, что стучались в дверь. Очень похоже. И, судя по гулу, не ноготком, не костяшками, а кулаком. Спасибо уже хотя бы за то, что не ногой и не со всей силы, но всё же прилично. Открывать категорически не хотелось, да и не стоило, наверное, если подумать, но выносить эту долбёжку, бьющую ударной волной в глубь черепной коробки, не представлялось возможным. Андрей с силой сжал виски основанием ладоней, потряс головой, добавив себе неприятных ощущений к уже имеющимся, протёр глаза и пошёл на встречу с утренним барабанщиком. Бросил взгляд на часы – без пятнадцати семь. Замечательно, твою то…
Не секрет, что пятница и суббота – любимые дни недели большинства народонаселения нашей планеты. По крайней мере, тех его цивилизованных представителей, у кого обычная пятидневка, хотя таких счастливых людей всё меньше и меньше. Андрей пока ещё попадал в число счастливчиков, поэтому вчера допоздна смотрел телевизор, зная, что на следующий день можно спать хоть до обеда. Смысла в таком времяпровождении не было абсолютно никакого, но он оправдывал себя тем, что – суббота же! На что ещё с пользой потратить вечерние часы?! Ещё одна трудовая неделя позади, и он имеет полное право расслабиться и отключить свой уставший мозг от проблем, для чего телевизор, ставший многим другом, диагнозом и лечением, подходил как нельзя лучше.
По большей части Андрей просто переключал туда-сюда каналы, не задерживаясь на каком-либо одном надолго. По закону подлости, все познавательные и общеобразовательные программы, от которых не хотелось отрываться, выходили в эфир в будние дни, ближе к полуночи, когда приходилось ложиться спать, иначе было бы нереально проснуться рано, чтобы не опоздать на работу. С вечера же пятницы, когда можно было вдоволь насмотреться чудо-ящика, там шли сплошь такие пустопорожние телешоу, насыщенные бессмысленной говорильней, от которых, казалось, распрямляются извилины мозга и серое вещество заменяется ватой. Или, что было гораздо хуже, криминальные хроники, расследования и прочие, насыщенные кровавыми подробностями интересности, после просмотра, которых шанс превратиться в маньяка самому возрастал многократно.
Ещё одно нажатие вслепую на кнопку пульта, и на экране детская телевикторина. Андрей машинально посмотрел на часы – двадцать три семнадцать – самое детское время. Видимо, передача была рассчитана на школьников из Петропавловска-Камчатского, гостивших на данный момент у родственников, живущих в московском часовом поясе. Ведущая викторины задавала вопросы, знать ответы на которые могли, казалось, только профессора или академики, однако, дети справлялись с ними без малейшей запинки, щёлкая как семечки, только шелуха в зрителей летела. Андрей хмыкнул, представив себе лёгкое и беззаботное детство этих вундеркиндов, не омрачённое ни драками где-нибудь во дворе, ни битьём соседских стёкол мячом или камнем из рогатки, ни выкуренным под лестницей бычком. Скукотища!
В итоге, вдоволь нащёлкавшись кнопками пульта, Андрей остановился на программе о грандиозных стройках, которую и добил до конца, грызя семечки и попивая кофе на ночь глядя. Спать лёг во втором часу ночи, получается, что уже сегодня, с чувством полного удовлетворения и слипающимися глазами. Мысли о работе не забивали голову, так что заснуть удалось почти мгновенно, а вот выспаться, вопреки планам, ни черта не вышло…
Не прошло и минуты с момента пробуждения, а нервные клетки, поставив рекорд скорости, успели преодолеть приличное расстояние, которое пролегало между состоянием полусна и психозом, поэтому дверь Андрей распахнул достаточно резко. В конце концов всегда можно извиниться, если получится случайно приложить того, кто так упорно стучится в такую рань. Не получилось. Ранний гость успел резво шагнуть назад. Небритое насупленное лицо, нависшие брови, всклокоченные, несмотря на их двухсантиметровую длину, волосы на голове – как ожившие приветы из лондонских трущоб восемнадцатого века. Да и весь остальной облик, напоминающий персонажей Диккенса, оттуда же – то ли портовый грузчик, то ли истопник какой. Хотя одежда, если честно, была всё-таки ближе к нашему времени, чем её хозяин – где-то середины двадцатого века, наверное. Сгорбленная массивная фигура, выше Андрея чуть ли не на голову, была облачена в помятую несвежую футболку и спортивные трико, не достававшие до щиколотки, а заканчивали гардероб потрепанные шлёпки на босу ногу. Сам Андрей в таком наряде не вышел бы даже вынести мусор в тёмное время суток, но Стасу, соседу по лестничной площадке, на свой внешний вид было плевать уже давно. Казалось, что он просто брал то, что лежало под рукой, и натягивал на то, на что лезло.
–Зда-а-рово, са-а-сед! – четыре ходки в места не столь отдалённые придали речи Стаса непередаваемые растяжку и интонации на всю оставшуюся жизнь. – Чё-то я тя долго не видал во дворе, думаю, живой, нет, загляну, проверю, вдруг чё с земелей, а?
–Да нормально со мной всё, – таких персонажей в своей квартире Андрей не представлял, поэтому быстро (хорошо, что по пути из спальни в коридор успел, оказывается, сунуть ноги в тапки!) шагнул на площадку, предпочитая беседу на нейтральной территории. – Спасибо, – решил он выдавить из себя после паузы, на которую собеседнику было плевать так же, как и на свой внешний вид.
–Зашибись! Всё в ажуре, значит?
–Да, в натуре! – не удержался от рифмы Андрей, хотя ему показалось, что от такого содержательного диалога некоторые участки его мозга могут безвозвратно закостенеть.
–В натуре?! В натуре мент в прокуратуре, у него кило дури, а у меня голяк – бабок ни на бухло, ни на косяк! – Андрей почувствовал, что снова «плывёт» – теперь уже от такого непревзойдённого стихосложения. – Чуешь, чем дело пахнет?
–Чем? – зачем спрашивать, ничем хорошим здесь пахнуть не может.
–Да ну, ты чо! Добавить надо! Мелочь есть? Ща магазин откроют! – и глаза Стаса полыхнули в предвкушении.
«Конечно, есть, и не только мелочь, ещё и крупными купюрами специально для тебя приготовил, лишь бы ты, урод, не заморачивался, где на опохмелку денег взять!». Так хотелось сказать это вслух, через каждое слово смачно добавляя мат. Выговорить накопившееся нелитературным языком в опухшую, не просыхающую морду, тыкая при этом пальцем в гордо расписанную зековскими татуировками грудь. Почему, чёрт бы их всех к себе забрал, существуют такие типы, которые до самой своей смерти будут свято верить в то, что ты должен им помочь, выручить, что у тебя завались лишних денег, которые достаются тебе просто так, на щелчок пальцами. С неба в карман сыпятся, не иначе! Мозг снова вскипел, отдаляя реальность.
–Ну, так чо, сосед? – хриплый, будто перетянутый колючей проволокой зоны, голос вернул его в настоящее время.
–Сейчас, подожди, – этими двумя словами исчерпалось то развёрнутое на пару страниц обращение, которое только что хотело вырваться на свободу. Будь ты проклята, чёртова наследственная интеллигентность!
–Подождём, базаров нет! Ты для нас авторитет! Хе-хе-хе! – вот ведь, сволочь, так и продолжает рифму гнать, может, даже не осознавая этого. А вдруг у него прирождённый талант к стихосложению? Андрей, прежде чем вернуться в квартиру, окинул соседа более внимательным взглядом.
–Чё зыришь как следак?! – нет, насчёт стихотворного таланта показалось.
–Неважно выглядишь.
–Так перебрал вчера малёха, – и Стас доверительно наклонился вперёд, понизив голос, – трубы горят, не томи сосед, а!
Андрей подался назад, не имея ни малейшего желания почувствовать запах перегара, которым, вне всякого сомнения, собирался обдать его Стас. «А ведь он, наверняка, даже имени моего не помнит, если вообще знал его когда-нибудь. Сосед!». Андрей закрыл за собой дверь, оставив на лестничной площадке ожидающего Стаса и свою надежду найти в нём родича-писателя. Доставать бумажник ради такого случая не возникло даже и мысли, так что Андрей сунул пальцы в карман куртки, висевшей на вешалке в прихожей, выгреб полгорсти мелочи, окинул её взглядом – из ржавчины монет мелкокопеечного достоинства серебряными слитками блеснула пара пятаков и, кажется, ржавый десярик виднелся в глубине. Решив, что на халяву этого более чем достаточно, Андрей сжал кулак и снова вышел на площадку.
–Держи, – он протянул руку с драгметаллом соседу, который алчно двинул навстречу свою, с жадно растопыренными большим и указательным пальцами, желая ухватить, видимо, драгоценную купюру. Андрей разжал кулак, наблюдая за тем, как меняется в лице его обломившийся кореш и тухнет его, до этого горящий взор. Однако какие бы сложносочинённые предложения ни пытались построиться в вечно бритой голове, соседу хватило ума на то, чтобы сказать совсем другое.
–Во! Благодарю! Если чо – обращайся. – Стас сунул руку с пересыпанной Андреем мелочью в карман, вытащил её уже пустую, сделал вялую отмашку. – Бывай, не кашляй, – и он потопал по ступенькам к подъездной двери прямо так – в трико и футболке. С утра же мороз ещё!
Андрей передёрнулся всем телом и закрыл дверь, чувствуя какой-то неприятный осадок на душе. Дело, конечно, было не в сожалении об отданных медяках и даже не в самом незваном утреннем госте. Что-то сбилось, что-то пошло не так, а что - непонятно. Смещение кармы, сдвиг астрала. Некая досадная мелочь, похожая на маленького червяка в сочном хрустящем сладком яблоке. И заметил ты его вовремя, не откусил, не проглотил, можно дальше грызть спокойно, так ведь нет, чёрт бы побрал! Теперь будешь откусывать маленькими кусочками до самой сердцевины и после каждого укуса всматриваться – а нет ли ещё червячков! Что за пессимизм такой с утра? Наверняка повлияла смесь недосыпа со Стасом. Точняк! Или – век воли не видать, что более подходит моменту!
Андрей прошёл обратно в спальню, грохнулся на кровать и некоторое время лежал, раздумывая – попытаться заснуть или не стоит. За – просмотр телевизора чуть ли не до двух ночи, полнейший недосып, сегодня воскресенье, то есть последний шанс отоспаться на этой неделе. Против – всё равно проснулся, а если заснёт, то голова потом будет чугунной, да и спать уже не хочется, оказывается.
–Кто рано встаёт – тому Бог подаёт! – выдал Андрей вслух и тут же вспомнил соседа. – Правда всегда найдётся тот, кто встал ещё раньше. Ну да ладно.
Он соскочил с кровати, быстро заправил её и пошёл умываться. Помучал немного рычажок смесителя, пока не добился прохладной воды, и долго, с наслаждением, плескал пригоршнями в лицо, пока наконец-то не почувствовал себя достаточно бодрым для того, чтобы попытаться получить удовлетворение от выходного дня. Взвесив на пальце чайник, стоящий на плите, и убедившись, что воды на чашку чая, судя по весу, там ещё наберётся, он поставил его обратно и зажёг газ.
Не так давно разменяв четвёртый ещё только десяток, Андрей воспринимал своё одинокое пока, существование как благо и ничуть не тяготился им. Пока, опять же. Одиночество любил, а вот тишину, будучи городским жителем, не переносил. А сейчас, в воскресное утро, тишина просто давила, поэтому в ожидании, пока вода закипит, Андрей включил телевизор (друг, товарищ, брат, собеседник – куда же без него!) и отправился на ревизию холодильника. Ситуация на его полках намекала, что нужно подумать, что бы такое приготовить поесть. Как альтернативный вариант можно было купить каких-нибудь субпродуктов, но домашняя еда однозначно перевешивала чашу весов в свою пользу. В общем, выбор сводился к следующему: либо быстро, не очень вкусно и не очень питательно (через час опять есть захочется), то есть кафешка; либо помедленнее, тоже не очень вкусно и не очень питательно, то есть что-нибудь замороженное; либо очень долго, но вкусно, ароматно и питательно, то есть приготовить самому. Жениться что ли, в конце концов, подумал Андрей, может жена готовить будет. Да! Оказывается жизненные приоритеты слегка меняются, когда переступаешь возраст Христа! Вот уже и не любовь на первом месте, как в годы молодые, а еда. Как-то так всё грустно. Хотя на данный момент даже подруги нет, сплошь только коллеги по работе, среди которых без вариантов. Да и вообще! Надо же было такой мысли в голову пролезть – жениться ради того, чтобы кто-то пожрать приготовил! Был о себе лучшего мнения!
Взяв с полки холодильника колбасу, сыр, масло, он решительно захлопнул дверцу, оставив внутри все мысли о готовке. На завтрак можно удовлетворить своё ненасытное чрево бутербродами, а на обед купить пельменей в магазине возле дома. Начнёшь готовить – незаметно полдня пройдёт, тем более что он любил этот творческий процесс и вкладывал в него душу, получая в результате такие произведения, что те, кто их пробовал, советовали принять участие в каком-нибудь кулинарном шоу. Решено – готовкой займётся завтра, всё равно после работы мозг будет в таком состоянии, что напрягать его уже не захочется. А вот сегодня не мешало бы взять своё писательское величие за шиворот и усадить за ноутбук, потому что вчера он, несмотря на планы, вынашиваемые с самого утра, так и не написал ни одной строчки за целый день. Отговорок для себя можно найти много, но всё сводится к одному короткому слову – лень.
Андрей заварил свежий чай, смешав по своему немного странному вкусу чёрный с зелёным, да ещё и забелив эту смесь молоком, слепил три бутерброда и позавтракал, смотря выпуск новостей. После чего решительно выключил телевизор, закинул остатки продуктов в холодильник и поставил на стол ноутбук. Почему-то из всех имеющихся комнат лучше всего сочинялось на кухне. Хотя стол здесь был не очень удобный, а вот в спальне стоял хороший письменный стол, которым он порадовал самого себя на тридцатилетие и за которым, в итоге, проводил намного меньше времени чем за кухонным. Наверное, здесь была благоприятная геомагнитная зона, или микроволновка стояла в соответствии с Фэн-шуй, или запахи продуктов положительно раздражали рецепторы мозга. Как бы то ни было, здесь всегда сочинялось легко, вот и сегодня дело продвигалось. Уже до обеда получилось напечатать больше, чем за всю прошедшую неделю, если не за две. В итоге, как и было запланировано, Андрей прервался только для того, чтобы прогуляться в магазин за пельменями, сварить их и пообедать, соответственно, ими же. В качестве препарата, разгружающего мозг во время еды, использовался опять же телевизор с полным набором развлечений. Конечно, стоило лишь немного отвлечься, и снова приниматься за работу приходилось с некоторыми (довольно большими) усилиями. Но после того как удалось заставить себя несколько раз стукнуть по клавиатуре ноутбука пальцами, оторваться от творческого, так сказать, процесса было довольно сложно.
Андрей настолько погрузился в создаваемый им же самим мир, что от внезапно раздавшейся смеси треска, жужжания и хруста, резанувшей по слуху и нервам, чуть не подпрыгнул. Мобильник ожил и, дребезжа внутренностями, полз по столу, видимо, решив сброситься вниз и покончить с собой. Может быть, он был телепатом и не выдержал бесконечного потока мыслей, взваленного сегодня владельцем на его хрупкий процессор. Или впал в депрессию, оставленный без внимания. Интересно, бывает ли у мобильников депрессия? Андрей перехватил трубку у края стола, прервав попытку суицида, сжал в руке псевдоживое существо, вибрирующее в желании вырваться на свободу, и нажал на точку акупунктуры:
–Да? – телефон окостенело застыл, парализованный и лишённый на какое-то время свободы действий, превратившись в безвольного посредника между говорящими.
–Привет! Как дел? Чем занят? Дома торчишь? – в голосе Игоря было столько энергии, что мобильник Андрея, казалось, стал нагреваться.
–Привет! А-а-а-а! – Андрей широко зевнул и потянулся, с наслаждением распрямляя спину, успевшую сгорбиться за ноутбуком. – Да, дома.
–Не понял, ты спишь что ли?! – Игорь отреагировал на зевок Андрея возмущением до глубины души.
–Нет, пишу, вернее, писал.
–У-у-у, – протянул Игорь с изрядной долей сарказма, – писатель ты наш! – Андрею показалось, что эта реплика была произнесена куда-то в сторону.
–Хорош издеваться, давай ближе к делу, ты чего звонишь?
–Дожили! Нельзя уже другу просто так позвонить, о здоровье поинтересоваться. Хотя можно и ближе к делу! Есть серьёзное предложение на ваше рассмотрение. Пиво будешь? – второй рифмоплёт-алкоголик за сегодняшний день, подумал Андрей. Он посмотрел на микроволновку, которая, кроме выполнения своих непосредственных функций, на полставки работала за часы – оказалось, что в реальном мире уже наступал вечер. Точно! За окнами уже стемнело, оказывается!
–Ну, давай.
–Спасибо за одолжение. Тогда мы с Викой сейчас придём.
–То есть придём?! – реакция Андрея была насколько молниеносной, настолько же и неадекватной. Несмотря на то, что Игорь, будучи, видимо, далёким потомком Казановы, мутил и зависал со всеми красивыми девицами подряд, называя новое женское имя едва ли не каждый день, к Андрею он всегда заходил в единственном числе. И вдруг – Вика! С небольшим опозданием Андрей сообразил, что она вполне могла услышать его возглас по телефону. Просто замечательно! – Нет, приходите, конечно! – а что, интересно, он ещё мог сказать? Не «Вику на фиг» же! – Я только хотел сказать, что у меня с закуской напряг! – судя по смеху Игоря, это была довольно глупая попытка исправить ситуацию.
–Всё своё несём с собой, не переживай! – Игорь отключился без дальнейших словоизлияний.
Андрей положил мобильник, переключив внимание обратно на ноутбук, которому, впрочем, уделил сегодня более чем достаточно времени. Пробежался глазами по напечатанному – вроде бы всё нормально и по содержанию, и по объёму. Нет, действительно, сегодня он был вполне удовлетворён результатами своей усидчивости. Через какое-то время захочется что-нибудь добавить-исправить, но это уже не так страшно, как начинать главу с чистого листа. Где-то недели за две впервые можно было захлопнуть ноутбук с чистой совестью, что Андрей и сделал. Осмотрел кухню – всё нормально, всё в порядке, может, и чересчур холостяцком, но, с другой стороны – каким же ещё этому порядку быть! Андрей, прихватив для компании ноутбук, вышел в зал, осмотрелся там – ничего, чем можно было бы напугать незнакомую ему девушку, не обнаружилось. Словно отмечая положительный результат обхода или требуя незамедлительного внимания к своей персоне, на кухне вновь зажужжал мобильник. Андрей оставил ноутбук на тумбе рядом с телевизором, вернулся на кухню и успел поймать мобильник, вновь ползущий по столу в своей упрямой попытке свести счёты с жизнью. Опять звонил Игорь.
–Да?
–А домофон ты, надеюсь, не специально отключил? – вкрадчиво-язвительно-угрожающе прошипел Игорь в трубку. – Или нам в окно лезть?
–Чёрт! Набери ещё раз.
Андрей рванул в коридор, продолжая прижимать телефон к уху, и включил злосчастный домофон, отключать который по вечерам пятницы и субботы перед сном стало уже привычкой. Как правило, в выходные, с утра пораньше, к кому-нибудь из соседей стремился попасть кто-нибудь из родственников. И создавалось такое впечатление, что во всём подъезде домофон работает только у Андрея, потому что бедные родственники звонили ему и просили впустить их, несчастных, что Андрею уже порядком надоело. Есть свои минусы в том, что с номера именно твоей квартиры начинается их отсчёт в подъезде. Впрочем, опять вспомнил Андрей Стаса, сегодня и отключение домофона не помогло выспаться.
Когда раздалось мелодичное пиликанье, Андрей приподнял трубку и вдавил пальцем кнопку, предназначенную для впускания в подъезд незнакомых и подозрительных личностей за вполне умеренную плату в месяц. Если живёшь на первом этаже, то ждать, когда к тебе постучаться, не имеет особого смысла, так что, положив трубку домофона на место, Андрей гостеприимно распахнул дверь и встретился взглядом с девушкой в светло-сером пальто, которая поднималась по ступенькам.
–Здравствуйте! – Первым, что бросилось в глаза Андрею, был контраст бледного худощавого лица, смолянисто-чёрных, как вороново крыло, волос, обрамляющих его и крупных ослепительно-белых снежинок, лежащих на волосах. Андрею почему-то сразу вспомнилась Белоснежка из диснеевского мультфильма, наверное, из-за чёрных волос и снежинок, которые пока ещё и не думали таять. Девушка чуть улыбнулась тонкими, неярко накрашенными губами, остановилась, обернулась назад и отступила к перилам, как будто хотела пропустить вперёд того, кто шёл сзади неё. Этой персоной оказался Игорь, приветственно вскинувший правую руку – держа в левой он держал пакет, в котором при каждом его шаге предательски звякали бутылки.
–Привет! Вика, да ты проходи, – Игорь, не останавливаясь, упёрся девушке в спину плечом и дотолкал её до лестничной площадки, – в принципе, он не настолько уж страшный, как я о нём рассказывал. Андрей, это Вика. Вика, это Андрей, – махнув поочерёдно рукой в сторону каждого и покончив, таким образом, с формальностями, Игорь протиснулся мимо Андрея, попутно сунув ему свой пакет. – Держи, не роняй.
–Здравствуйте! – повторила девушка, остановившись перед дверью. – Виктория, можно просто Вика, – и она снова улыбнулась той же воздушной улыбкой, от которой у Андрея вдруг участился пульс. Или от её голоса? Трудно ему определение-то дать! То ли слегка бархатистый, то ли с лёгкой хрипотцой, но очень мелодичный и приятный голос.
–Здравствуйте! Очень приятно! Андрей! – он только сейчас сообразил, что не все могут так бесцеремонно, по-свойски, войти в его квартиру, как это сделал Игорь. – Извините, проходите, пожалуйста. – Андрей поспешно, даже слишком, отступил в сторону, так что чуть не сбил Игоря, который как раз наклонился, чтобы снять ботинки.
–Это как понимать?! Если красивая девушка, то извините-проходите, а лучшего друга можно и растоптать в коридоре?
Вика зашла в квартиру, а её звонкий смех, отражаясь от подъездных стен, побежал по лестнице вверх, стучась попутно во все двери. Андрей протянул руку и поспешно захлопнул входную дверь, как будто не хотел делиться этой весенней мелодией с соседями. Бутылки в пакете, который сунул ему Игорь, были уложены так удачно, что, не переставая, вызванивали свою собственную мелодию.
–Давай уже! – Игорь, успев повесить пальто на вешалку, отобрал пакет, зачем-то подмигнул, завернул на кухню и стал теперь там звенеть бутылками и шуршать пакетами, выкладывая всё на стол.
–Разрешите? – Андрей протянул освободившиеся наконец-то руки к Виктории и помог ей снять пальто.
–Спасибо! – Вика повернулась к нему, улыбаясь и поправляя волосы, усыпанные мелкими бриллиантами капель от растаявших снежинок. Теперь, когда она стояла почти вплотную, Андрею почудилось, что энергосберегающие лампы в коридоре, довольно яркие, между прочим, как-то сразу потускнели в сравнении с её глазами. Необычного цвета, карие, с ярким зеленоватым оттенком, они будто светились изнутри и притягивали к себе взгляд. Так же, как и волосы, глаза контрастировали с лицом, по бледности которого Андрей даже подумал сначала, что у девушки простуда с высокой температурой. Однако у больных не бывает столько энергии и здорового блеска в глазах. Ему пришлось глотнуть, чтобы опустить на место сердце, которое с перестуком полезло вверх, в горло, как будто в грудной клетке ему стало слишком тесно. Неизвестно, сколько времени он смог бы простоять неподвижно, держа в руках пальто Вики и не в силах оторваться от её глаз, если бы на выручку не пришёл Игорь, которому вся эта сцена была хорошо видна с кухни.
–Ну, вы там что, застряли? Не разойдётесь никак? Пиво уже греться начинает! – можно было подумать, что пиво – смысл всей его жизни.
Андрей очнулся и снова дернулся в сторону, освобождая для Виктории путь на кухню. На этот раз он умудрился прилично удариться об обувную полку.
–Проходите, Вика! – оставалось надеяться, что её не слишком уж насмешили его шараханья по коридору.
Девушка скользнула мимо него, на пару мгновений задержалась возле настенного зеркала, ещё раз поправила волосы и прошла на кухню, где хозяйничал Игорь. Он уже успел включить телевизор, нашёл какой-то канал ни о чём и теперь стучал уже не бутылками, а стаканами и тарелками. Надо сказать, Андрей воспринимал шум, доносящийся с кухни, словно сквозь пелену густого тумана, не пропускающего звуки. Этим туманом были его собственные мысли, забившие голову, в которой только что начало немного проясняться. Мысли были примерно следующего содержания: «Вот чёрт! Что это со мной?! Какие у неё глаза! Нет, ну и всё остальное тоже класс!»… Ну и так далее. Последним, им же первым и единственным разом, когда в его голове был такой сумбур, был один вечер, оставшийся в прекрасной юности. День рождения. Семнадцатилетие. Сначала пиво, потом вино, потом Светка, как её… вот, чёрт! Память, оказывая слоновью услугу, выдала фамилию Соколова из песни, которую часто крутили в ретро-концертах, ставших модными и заполонивших все центральные каналы. Но нет, та Светка была не Соколова. Надо же, не вспомнить! Так вот, эта самая не-Соколова Светка оседлала изрядно выпившего Климова Андрея и сделала его настоящим мужиком. Наверное. По крайней мере на следующий день произошедшее вспоминалось очень смутно, сквозь пелену густого тумана. «Чёрт! У меня что – всегда туман в голове?! Я же не пью почти, не курю, стихи пишу, прозу, а сейчас не могу двух слов связать. Что это у меня с головой происходит?!» Андрей непроизвольно встряхнул вышеупомянутой частью тела, повесил пальто и попытался прийти в себя.
–А вы быстро! – «Ну да, конечно, самая подходящая фраза для радушного хозяина! Тогда уж надо было сказать – а вы слишком быстро! Чёрт!»
–Момент надо ловить сразу. А вдруг, если тебе дать больше времени для раздумий, ты решил бы внезапно уйти куда-нибудь, или телефон отключил, чтобы от незваных гостей избавиться.
–Если бы ты не предупредил, что не один, я бы так и сделал, будь уверен!
–Вот таков мой друг Андрей – гостеприимнейший человек! – пытаясь придать голосу трагичности и пафоса, Игорь обратился к Вике, однако его актёрские данные были такого низкого уровня, что только рассмешили её.
–Не для тебя, это точно! Ты уже давно в моей квартире себя как дома чувствуешь и в гостеприимстве не нуждаешься. – Андрей, с нарочитым недовольством в голосе, тоже решил изобразить плохого актёра. Правда, у него были сомнения, не дрожит ли немного его голос по настоящему, как в тот день рождения со Светкой. Яковлева, вспомнилось вдруг ни с того ни с сего. Света Яковлева, надо же. А причём она-то здесь опять. Наверное, из-за ассоциации с возрастом. Андрей только сейчас сообразил, что Вика выглядит очень молодо – лет на восемнадцать, максимум, то есть, учитывая, какими акселератками являются нынешние школьницы, ей могло быть и лет пятнадцать. Но это уже была полная чушь – Игорь ни за что и не подумал бы связываться с малолетками! Андрей решил не ломать себе голову – уж что-что, а угадывать чей-либо возраст он не взялся бы ни за что! Могло получиться плюс-минус двадцать лет.
–Вика, вы присаживайтесь, где Вам будет удобнее, – это было сказано уже без всякой наигранности. «Кто она? Если уж Андрей пришёл с ней ко мне, значит, хорошо её знает. А почему я не знаю? А что, он мне должен докладывать о всех подробностях личной жизни. Может, потому и не говорил о ней, что на этот раз всё серьёзно. Чёрт! Надо же какая красивая! Да нет – вполне обычная, не фотомодель, если трезво взглянуть, только не получается уже!»
Виктория протиснулась мимо Игоря, который смотрел на Андрея так, словно читал все его мысли, и села на стул возле окна.
–Вика, не стесняйся, ближе к столу, зря что ли я старался! – Игорь оторвался от созерцания Андрея и широким взмахом руки предложил оценить накрытый стол. Его старания и тщательные приготовления вылились пивом из открытых бутылок в стаканы и высыпались картофельными чипсами и арахисом из пакетов в тарелки.
–Классно накрыл! – не удержался от подколки Андрей.
–А у тебя самого вообще ничего не было! – моментально парировал Игорь. – И чем бы, интересно, ты нас угощал, если бы мы с собой не принесли? Яичницей? Или сваренными вкрутую?
–Почему? У меня ещё и молоко есть, так что омлетом! – успешно парировал Андрей, попутно удивляясь тому, что под взглядом Вики у него получаются связные предложения.
–Игорь, разве в компании обязательно нужно только есть и пить? – переплетённые пальцы Викиных рук, лежащих на её сжатых коленях, говорили о том, что она пока не успела почувствовать себя как дома в незнакомой обстановке. Но, видимо, решила, что пришла пора поддержать беседу. – А как же обычное человеческое общение, духовная пища?
–Викуль, – сразу после этого обращения Вика посмотрела на Игоря вспыхнувшим взглядом, на который он тут же отреагировал, вскинув руки. – Всё, больше никаких уменьшительно-ласкательных! Честно! Так о чём это я? А, да! Я понимаю и принимаю твои культурные ценности, но показателем гостеприимства всегда был и будет роскошно накрытый стол, а не богатая библиотека хозяина.
–А я понимаю, что у тебя на первом месте еда, но, по-моему, Андрей гостеприимный хозяин настолько, насколько мы ему позволили своим визитом как снег на голову.
–Спасибо! – Андрей не очень разобрался, шутит Вика или говорит серьёзно, но ему были приятны её слова.
–Тогда за гостеприимство! – воспользовавшись моментом, Игорь протянул им обоим одновременно стаканы с пивом, дождался, пока они возьмут их, поднял свой и, даже не присев, опустошил его. – Холодное ещё! – довольный, не обращая внимания на пенные усы, он поставил стакан на стол, сел, безошибочно взял с тарелки самую большую чипсину и стал хрустеть ей. – Вика, не рекомендую, крайне вредный продукт.
–Как и всё остальное, что ты предпочитаешь! – Вика сделала буквально один глоток и тоже поставила стакан.
–Она за здоровый образ жизни! Спортсменка, комсомолка, ну и всё остальное, что прилагается.
–А сказать, что красавица – язык не поворачивается? – не удержался Андрей.
–Это комплимент? – обрадовался Игорь, вытирая усы.
–Да, – подтвердил Андрей без тени юмора, смотря прямо на Вику.
–Спасибо! – теперь уже Вика благодарила его.
–У вас сплошной обмен любезностями, ребята! Так же скучно! Давайте будем проще, перейдём на «ты», выпьем на брудершафт за знакомство! – понесло Игоря.
–Тогда для начала представь нас друг другу по всем правилам этикета.
–Что вам, имён недостаточно. Ладно, ладно, – Игорь, не мог не заметить взгляд, которым Андрей готов был его просверлить, – давайте жить дружно. Андрей, разреши представить тебе Вику! С недавних пор – мою соседку по площадке, сменившую, к счастью, Полину Викторовну, которая, если ты помнишь, достала меня жалобами на всех окрестных алкоголиков и тунеядцев. В общем – да здравствует молодёжь! – и снова Игорь не упустил момент и разлил пиво по стаканам. Если бы его сейчас увидела бывшая соседка, она сразу бы поняла, как тщетны были все её жалобы на алкоголиков, обращённые к нему. – Могу ещё добавить, что учится Вика в университете на четвёртом курсе и будет она журналистом. Верная информация? – Вика улыбнулась и кивнула головой. – А про тебя, Андрей, я, как ты понимаешь, уже успел Вике всё рассказать. Хотя и рассказывать-то нечего – ты на работе весь день за компом торчишь, «клаву» мучаешь, а потом дома сидишь за своим ноутбуком и пишешь.
–Андрей, а Вы действительно писатель? – Вика всё это время словно ждала подходящего момента для своего вопроса.
–Это интервью? – Андрей непроизвольно улыбнулся, почувствовав, как ему показалось, профессиональные интонации в её голосе.
–Нет, конечно! – Вика засмеялась. – Пока нет. Хотя надеюсь, что когда-нибудь будет настоящее интервью с известным писателем. А сейчас мне просто любопытно, честно говоря. Игорь интересно рассказывает, конечно, только в его словах процента три полезной информации.
–Ну, спасибо! – пробурчал Игорь. – Я превозношу твои достоинства до небес, а в ответ меня обзывают трепачом и пустобрёхом.
–Не преувеличивай, Игорь, – Андрей тут же принялся защищать Вику, – никем она тебя не обзывала. Вика, может, действительно перейдём на «ты»?
–Давай, – она лукаво блеснула глазами в сторону Игоря, – тем более нас так хорошо представили друг другу – как будто тысячу лет знакомы. – Игорь только тяжко вздохнул и махнул на них рукой, как бы говоря: «Ну что с вас взять!».
–Хорошо. А что касается твоего вопроса, то вряд ли меня можно назвать писателем, если быть честным.
–Почему? – Вику, казалось, расстроило такое заявление.
–Так у меня нет ни одной изданной книги! Только стихи и рассказы, которые я в сеть выкладываю. Так что писателем называюсь исключительно для повышения собственной самооценки.
–А твои стихи читают?
–Вроде бы да.
–Ты пишешь давно?
–Да ещё в школе пытался.
–А почему ты пишешь? Для кого? – Вика не отрывала от него взгляд и задавала вопросы, не делая пауз.
–Не знаю. Пишу, потому что хочу. Для себя. Просто блиц-опрос какой-то, мне даже жарко стало! – Андрей потёр разгоревшиеся щёки. – Душа просит, наверное, поэтому пишу.
–Тогда какие могут быть сомнения. Писатель – это как раз состояние души. – Вика говорила таким утверждающим тоном, будто хотела эти самые сомнения отогнать прочь раз и навсегда.
–Между прочим, он со своей скромностью не упомянул, что сейчас как раз книгу пишет, а не стихи, – вставил Игорь, – Так что, подводя итоги споров, ты, Андрей, писатель и точка.
–Книгу? Серьёзно?
–Вика, извини, но о книге говорить не хочу.
–Сглазить боится! – противно хихикнул Игорь.
–Не в том дело! Это как шкуру неубитого медведя делить. Как можно говорить о том, чего нет. Вот если напишу, если прочитаете, тогда подискутируем.
–Андрей, говоря о своих желаниях, лучше не употреблять слово «если». Когда. Когда ты напишешь, мы прочтём! – Вика говорила с таким утверждением, что на данный момент все сомнения Андрея по поводу собственного успеха исчезли. 

Глава вторая
Так хорошо всё начиналось

–Между прочим, у тебя действительно духота и жара, кислорода не хватает! – Игорь встал, приоткрыл окно и с наслаждением вдохнул свежий вечерний воздух. – Красота!
–Игорь, закрой! Там же Вика сидит, её продует! – Андрей сказал это таким тоном, что Игорю непроизвольно захотелось вытянуться в струнку и отдать честь, пусть даже на голове у него и не было фуражки.
–Нет, мне нормально! – поспешно возразила Вика.
Игорь с любопытством повернулся к ним – Андрей, конечно же, вспыхнул лицом, а Вика, глядя на него, неожиданно тоже начала понемногу менять цвет. «Хорошо смотрятся, в тон друг другу», – мелькнула у него мысль.
–Вик, пересядь на моё место, пожалуйста, – Игорь пресёк попытки неловкого молчания распространиться по небольшой территории кухни, – тут действительно ветерок неплохой, но на улице он намного лучше. И это говорит о чём? Правильно, о том, что надо пойти покурить, подышать свежим воздухом. Кто со мной?
–Нет, спасибо, уж лучше душная квартира, чем пассивное курение. К тому же с таким ветром в квартире за пять секунд посвежеет, – Андрей встал, посмотрел на окно, как будто раздумывая закрыть его всё-таки или нет, – Вика, пойдём в зале посидим, пока Игорь свой организм травит, его всё равно не исправишь, к сожалению. Так и будет лёгкие изнутри просмаливать.
–Мои лёгкие – как хочу, так и порчу! И мне, между прочим, не судьба от табачного дыма помереть. Не так давно цыган задержали за мошенничество, так вот, одна из них мне нагадала, что я получу кучу пуль во все мои органы, мне прострелят всё, что только можно, буду я страшно мучиться и жалеть перед смертью, что Земфиру на волю не отпустил.
–Игорь, ну что за шутки!
–Да она просто отомстить решила! Вряд ли вообще кому в их отделении что-нибудь хорошее светит по её словам, – успокоил Вику Андрей.
–Ну, вообще-то ты прав. Нагадала она всем подряд такого, что просто жесть. Кстати, если надумаешь ужасы начать писать, тебе можно за консультацией к ней обращаться, я найти помогу, фантазия у неё богатейшая. Так, ладно, пойду я всё-таки покурю, – Игорь решительно двинулся в коридор, – а то с вами не соберёшься никак.
–Вот у него всегда так на словах – виноват кто-то, но не он, хотя на деле Игорь, конечно… – Андрей продолжил пламенные речи, обращённые к Вике.
Игорь застегнул молнию у куртки, взял с полки ключи Андрея, вышел в подъезд, спустился по лестнице, открыл дверь и вот он – морозный весенний вечер (как бы странно это ни звучало)! То ли зима решила отыграться за тёплые дни декабря и января, то ли происходит сдвиг времён года – непонятно, но очень похоже на то, что скоро снег будет идти и в мае месяце, а в октябре ещё можно будет загорать. Игорь накинул капюшон, отвернулся от ветра и прикурил. Затянулся и поднял голову вверх, смотря на пролетающие в свете уличного фонаря снежинки, которые и снежинками-то было как-то стрёмно назвать ввиду их гигантских размеров – крупные, блин! С лошадиную голову, как дед когда-то говорил.
«А Вика-то зацепила Андрея, может, что и получится, а то просидит за компьютером до пенсии, по клавишам тараканов гоняя, когда рядом такие девчонки пропадают в одиночестве. Чёрт! Да если б мне раньше сказали, что я буду своего друга специально знакомить с девушкой, с которой самому надо бы замутить, ни за что бы ни поверил! Андрей, конечно, вообще кадр! Я его таким, как сегодня, по школе помню, когда он только в наш класс перевёлся – потерянный-растерянный, вечно краснеющий. Интересно, он понял, нет, зачем я с Викой пришёл? Вряд ли! Страшно далёк он от народа».
Игорь хохотнул на эту неизвестно чью цитату школьной поры, выплывшую из памяти, и затянулся. Вике он тоже, конечно, не говорил о своих истинных намерениях. Ещё только не хватало, чтобы его за сваху считали. Предложил посидеть, поболтать с интересным человеком. «А ты знаешь, что у меня друг настоящий писатель?! Серьёзно». Конечно, если честно, когда встретил Вику первый раз на площадке, такую молодую, энергичную и жизнерадостную, да и просто красивую очень, то сразу решил взять в оборот. Однако при знакомстве поближе, на поверхность выплыли такие светлые, переливающиеся всеми цветами радуги, девичьи мечты о любви и семейном счастье, что Игорь решил оградить от себя-сволочи, хотя бы одну девушку. И быстренько загрузил Вику всяческими гадостями о себе, нелюбимом, не до такой, впрочем, степени, чтобы она обходила его за километр. А потом ему вдруг шарахнула шальная мысль, что Андрей и Вика могут быть просто созданы друг для друга – оба такие слегка нереальные, будто из страны эльфов. В общем, оставалось только разработать гениальный план и приступить к его реализации. Зато теперь на душе у Игоря, если она вообще существует, было легко, светло и хорошо. Не от пива с сигаретой, конечно, хотя, может, и от них чуть-чуть. Хорошо-то хорошо, да вот только мороз всё крепче прижимался к его организму, чтобы самому погреться об него, что ли. Игорь передёрнулся всем телом, затянулся последний раз и щелчком послал окурок мимо урны.
–Как всегда, блин!
Игорь уже протянул руку с ключами к домофону, но задержал её в воздухе, увидев знакомые проблесковые огни – машина полиции, свернув с главной дороги, немного проехала вдоль ряда магазинов по другую сторону проспекта и остановилась возле одной из забегаловок. Машина полиции не такое уж редкое явление, и, наверное, Игорь сразу зашёл бы обратно в подъезд, если бы ему не показалось, что это то самое заведение, куда он забегал за пивом где-то около часа назад, подготавливаясь к визиту в гости, в то время как Вика ждала его снаружи. Он присмотрелся – благо зрение пока что оставалось отличным – точно, та самая закусочная, и рядом, оказывается, уже собралась небольшая толпа зевак. Игорь не вытерпел, достал телефон, нашёл нужный номер и нажал кнопку вызова.
–Полиция, дежурная часть, – ответили ему тут же. А почему-то все говорят, что как в полицию не позвонишь – то занято, то трубку не берут. Позвольте, граждане, не согласиться!
–Капитан Арсеньев говорит. Самойлов, ты что ли?
–Так точно.
–Слушай, что на проспекте Мира произошло? Я здесь у друга в гостях, покурить вот вышел, смотрю – напротив, через дорогу, народа куча, экипаж вот подъехал.
–Выезд на труп. В девятнадцать четырнадцать патрульные сообщили, что там женщина одна в закусочную зашла, и увидела, что буфетчица на полу лежит в крови. Патрульные на крики прибежали, проверили – мертва.
–Да ты что! Ни хрена себе! Так это что получается – меньше часа назад! Вот чёрт! Я же сам туда заходил часа полтора назад, наверное! – к сожалению, специфика работы была такова, что Игорь не в первый раз сталкивался с подобными происшествиями. Но сейчас он был слегка в шоке, оттого что совсем недавно покупал у буфетчицы пиво и чипсы, шутил с ней о чём-то мимоходом, а теперь этой женщины уже не было в живых. – И что конкретно случилось?
 –Пока подробностей не знаю, но, возможно, убийство. Там, в закусочной, ещё мужчина какой-то был, его патрульные на месте задержали.
–Вот чёрт! Чёрт! Ладно, спасибо за информацию, я сейчас сам туда сбегаю. – Игорь отключил вызов и рванул в подъезд. Запрыгнул на площадку, схватился за ручку двери квартиры Андрея, но снова остановился. Он вдруг почувствовал себя так, будто не взбежал на семь ступеней вверх, а преодолел марафонскую дистанцию – сердце тяжело колотилось, отдавая гулкими ударами в барабанные перепонки. Игорь выдохнул, снова глубоко вдохнул полной грудью, пытаясь восстановить дыхание, и зашёл в квартиру.
–Андрей, Вика! – голос вроде бы нормальный, не задыхающийся, хотя, может, это только ему так кажется.
–Да! – Андрей выглянул из зала. – Получил порцию свежего воздуха?
–Ага. Вы тут не скучаете? У меня сигареты закончились, я прогуляюсь, чтобы потом лишний раз не одеваться, всё равно через пять минут снова курить потянет. – Игорь протянул руку, взял с полки шапку и натянул её на уши. – Морозец, однако! Я пошёл! – он махнул Андрею рукой и вышел.
Быстрым шагом, иногда переходя на бег, Игорь дошёл до подземного перехода возле трамвайной остановки и начал осторожно спускаться вниз по обледенелым ступенькам. В начале зимы, вот так же, спускаясь в переход, он умудрился поскользнуться, чудом не разбив себе голову, и сейчас, по прошествии довольно длительного времени, всё ещё не мог преодолеть появившегося вдруг страха падения. На другой стороне перехода на выходе ступени, как ни странно были очищены от снега и льда, так что Игорь шустро взлетел по ним в несколько прыжков. Проскользил по дороге, миновав несколько так называемых «торговых точек», и вот он уже рядом с центром местных событий.
Понять, что где-то произошло что-либо неординарное, всегда можно по скоплению народа. Так и в этот раз собралось довольно приличное, учитывая холодный вечер, количество людей. Наверное, набежали продавцы со всех ближайших точек, прихватив и своих покупателей до кучи. Ещё бы, не каждый день такие жуткие события, да ещё прямо под боком, грех не полюбопытствовать. Яркими деталями, подчеркивающими неординарность происходящего, стояли две машины полиции. Патрульный «уазик», стоящий едва ли не под окнами закусочной и «форд», припаркованный немного дальше. Игорь только подходил к краю толпы, когда вплотную к нему, едва не протерев грязное крыло о его джинсы, остановилось такси.
–Ничего себе, что за ажиотаж творится?! – таксист опустил стекло, но смотрел не на Игоря, а вперёд, в толпу, как будто намеревался растолкать всех бампером своего «логана» и оказаться в первых рядах. – Что там случилось-то, а? – теперь таксист обращал свой вопрос, произнесённый требовательным тоном, уже не в пространство, а непосредственно к Игорю, повернувшись к нему и вперившись в него глазами, буквально светившимися интересом.
Почему-то Игоря передёрнуло от проявления настолько нездорового любопытства, и он ответил с ходу, не особо задумываясь над своими словами:
–Убийство! Прикинь, таксиста пришили, голову чпокнули, как кокос, мозги по стенам разбрызгало, – после такого хорошего начала дальше его понесло по полной программе, – выпотрошили всего, кишки размотали по полу и прочую требуху разбросали вокруг – сердце, печень, почки. Поэтому и ажиотаж такой! Что творится, а!
Лицо у таксиста заметно побледнело, что было заметно даже в сумерках, и он рванул с места так, что Игоря обдало ледяной крошкой из-под шипованных колёс. Не задавил бы кого, запоздало подумал Игорь, зато, с другой стороны, от приступа любопытства вылечился. Стопроцентно. Возможно, с некоторыми последствиями для желудка, ну да ладно. Развернув корпус вбок, правым плечом вперёд, надавливая им на толпу, как ледокол носом на торосы, Игорь стал продвигаться вперёд:
–Разрешите, разрешите, извините, пропустите.
–Да сколько можно толкаться!
–Потише нельзя!
Игорь почувствовал себя возмутителем спокойствия.
–Куда лезешь, мы тоже хотим посмотреть! – некоторые возмущались намного сильнее прочих.
–Туда лезу. Можно? – Игорь старался сберечь силы и нервы, насколько это было возможно, и продолжал упрямо идти к цели.
–Ты чё толкаешься?! – здоровый амбал в фартуке поверх свитера с закатанными рукавами (стопроцентно шашлычник, господи, боже мой, и как только некоторые могут не мёрзнуть в мороз хоть в майке!) развернулся к нему.
–Мне туда надо.
–А по мозгам тебе не надо, все стоим спокойно, ты чё растолкался, ты кто такой?!
–Я бы представился, как положено, да удостоверение глубоко во внутреннем кармане, не достать, мне проще ствол вытащить, он ближе, и нос тебе рукояткой сломать! – ствола при себе, конечно же, не было, как и удостоверения, но толкаться уже надоело.
–Ну, понятно. Мент. – вполголоса пробурчал амбал, подавшись в сторону и прихватив с собой приличный кусок толпы.
–Чего?!
–Я говорю, проходите, товарищ полицейский.
–Спасибо. – Игорь скользнул в образовавшуюся щель и оказался, наконец, перед дверями закусочной, где вдруг обнаружились двое курящих полицейских, прижатых к этим самым дверям.
–Привет! Что тут у вас?
–Труп, товарищ капитан, – ответил один из них, Сергей, насколько помнил Игорь, а второго звали, кажется, Ринат. – Возможно, убийство, – вполголоса добавил Сергей.
«Вполне можно было обойтись и без последнего слова, – подумал Игорь, – хотя чего я хочу, он же на мой вопрос отвечал!» Ему почему-то показалось, что по толпе сейчас волной покатится: «Убийство! Убийство!», но всё было тихо и спокойно. «Да что я, в самом деле, все уже давно в курсе, столько времени здесь торчат!»
–Это мне известно, – надо же ему было в конце концов показать свою осведомлённость, – я имею в виду, почему людей не оттесните, вас же сейчас здесь раздавят.
–Не раздавят, – Ринат наклонился к его уху, – просто так теплее, товарищ капитан. Они нас хотя бы от ветра заслоняют, а то мы уже закоченели совсем. – Вдоль торгового ряда действительно задувало так, что казалось сейчас примерно минус тридцать по Цельсию.
–М-да, мазохисты, блин! – не сдержался Игорь. – Ладно, подвиньтесь, дайте зайти.
Игорь протянул руку, намереваясь открыть дверь, которая в этот самый момент распахнулась сама, чуть не ударив Рината, и из закусочной вышли ещё двое полицейских, выводящих задержанного. Игорь спиной ощутил мгновенно подскочившее напряжение сзади, в толпе. Как будто новогоднюю гирлянду китайского производства с кучей лампочек, до этого едва тлевших, переключили в другой режим и они стали накаливаться всё сильнее и сильнее, так что и до пожара недалеко.
–Вот он!
–Убийца!
–Маньяк!
–Сволочь!
Да уж, собравшиеся снаружи явно были в курсе произошедшего!
–Так, ну-ка, в темпе, бросай курить, и двигаем всех назад, а то сейчас вам не холодно, а совсем жарко станет, – прошипел Игорь Сергею, не успев даже толком рассмотреть типа в наручниках, и повернулся к толпе. – Спокойно все. Отойдите на несколько шагов, пожалуйста, пока я ОМОН с дубинками не вызвал. Спокойнее, не наседаем и не мешаем работникам органов. Грузите его шустрее! – последние слова он адресовал замешкавшимся с арестованным полицейским.
Сергей и Ринат, к счастью, быстро включились в процесс отталкивания, и сообща они оттеснили в сторону не столько любопытствующих, сколько уже жаждущих расправы людей. Сзади громко хлопнула дверца «уазика». Игорь повернулся – арестованный сидел в машине, скрытый от взглядов толпы, которая пока ещё не созрела для суда Линча. И не созреет на таком-то морозе, решил Игорь. В этот момент «уазик» тронулся с места и Игорь облегчённо вздохнул. Ещё лучше, с глаз долой – из сердца вон.
–У кого-нибудь кофе горячий с пирожками найдётся? – На всякий случай Игорь решил немного переключить внимание аудитории. – Отогреть сотрудников полиции безвозмездно за то, что от маньяка спасли, – конкретизировал он задачу.
–А за чей счёт? – погнал волну кто-то из толпы. Что ж, бизнесмен всегда остаётся бизнесменом, особенно если это продавец сосисок в тесте.
–За чей-нибудь, кто лоханётся и себя обсчитать позволит! – А мы тоже не лыком шиты, подумал Игорь, вдруг халява прокатит.
–Ладно, у меня найдётся, и даже по кусочку шашлыка за то, что этого урода взяли! – как ни странно чудеса щедрости решил проявить тот амбал мясницкого вида, который две минуты назад готов был вышибить Игорю мозги.
–Спасибо, – Игорю совсем не тяжело было душевно поблагодарить его ещё раз. Последний, решил он.
–Идите, погрейтесь немного, – он почему-то упорно обращался только к Сергею, автоматом поставив его за старшего, – потом их смените, – кивнул в сторону двух других полицейских, – а вы погреетесь в свою очередь, только чтоб здесь, – он скосил глазами вбок, намекая на собравшихся, – было тихо. Понятно?
–Так точно! – Сергей и Ринат пошли вслед за «мясником» вдоль торгового ряда, наверное, в конец его. Игорь помнил, что с краю есть «Восточная кухня» со стандартным набором беляшей, шашлыков и шаурмы. А шашлычник ведь тоже не промах и свою выгоду поимеет, сообразил Игорь. Сейчас к нему народ потянется за подробностями, которые он у ребят выведает, будут греться, шашлычок, кофеёк заказывать, выручку делать. И рассказов для клиентов ещё на несколько дней хватит.
–Это кто, убийца? – молодых полицейских, оставшихся стоять рядом с Игорем, он не помнил ни на лицо, ни уж тем более по имени. – И что там произошло вообще?! – всё же не выдержал он, оправдывая себя тем, что это уже профессиональный интерес, а не нездоровое любопытство.
–Да, мы рядом тут патрулировали, ну, решили кофе попить, вон там, – один из сержантов махнул рукой дальше по ряду, – погреться, и вдруг крики. Женщина одна в эту закусочную зашла, а там мужик стоит прямо над телом, ну, она и подняла крик. Мы подбежали, мужика скрутили, он не дёрнулся даже. Ту, которая на полу лежала, проверили – мертва, у неё голова разбита, дежурному позвонили и стали опергруппу ждать. Всё.
–Коротко и ясно. Молодцы.
Сержант, отвечавший ему, только пожал плечами.
–А чё молодцы-то? Ни погони, ни перестрелки, ни сопротивления. Этот мужик вообще, как будто в отключке был.
–Наркоман, что ли?
–Не похоже, – второму сержанту, судя по всему, надоело стоять в стороне от микрофона и он включился в разговор, – одежда приличная, вид, ну… чистый, ухоженный.
–Ты что так замялся-то?
–Да Валера ведь сказал уже про него – как в отключке. Глаза в пустоту, не разговаривает, не реагирует, как посадили его на стул, так и сидел спокойно. Он и на убийцу-то не похож.
–А то много ты их видел! – хмыкнул Игорь. – А на кого он похож тогда?
–Не знаю, на больного какого-то.
–М-да. Теперь понятно, что ничего не понятно, – Игорь даже почесал затылок от таких объяснений, – ну ладно, пойду, посмотрю, что там, а вы не переживайте – набегаетесь ещё и настреляетесь, не дай Бог.
Игорь открыл, наконец, дверь, перешагнул порог и застыл, когда на нём, будто прицелы снайперских винтовок, сошлись взгляды всех присутствующих с одинаковым выражением недовольства и раздражения.
–Спокойно, свои и без оружия, – Игорь поднял вверх руки, – доброго вечера, если так можно сказать, всем живым, – он покосился на тело, лежащее на полу, около стойки, над которым, присев на корточки, нависла девушка с ярко-голубыми резиновыми перчатками на руках.
–А, это ты! Привет, Игорь! – эксперт-криминалист Инесса кивнула ему, покачнулась и оперлась, удерживая равновесие, о стойку, на которой лежал раскрытый «волшебный чемоданчик». – У, всё, ноги затекли совсем!
–Привет! – Вадим, дежурный оперуполномоченный отдела, сделал ручкой с зажатой в пальцах авторучкой. Он расположился за столиком, разложив на нём бумаги, и, видимо, готовился к опросу свидетелей. – Это ты там, снаружи, раскомандовался? Я прямо наслаждался твоими речами, – в его голосе Игорю почудилось раздражение, – хотел даже выйти, чтобы ни слова не пропустить.
–Привет! Ты откуда здесь взялся вообще?! – и следователь СК уже успел приехать. Крайнов Юрий Алексеевич собственной персоной. Кроме того у дальней стены, за пластиковым столиком, сидел мрачный участковый, вяло кивнувший Игорю.
–Да я здесь, через дорогу, у друга зависаю.
–Проводы отпуска что ли? – хмыкнул Вадим. – Ты же завтра выходишь?
–Да, завтра. А насчёт проводов – я здесь пиво покупал, можно сказать, только что.
–Шутишь?!
–Да тут как бы не к месту шутить. Где-то с час назад я сюда заходил.
–Вот это совпадение! – не удержался Крайнов. – Так тебе, что называется, прямо карты в руки.
–То есть?
–Завтра выйдешь на работу, подключишься к делу.
–Это уж как Ильин скажет! – Игорь почувствовал себя так, будто он уже вышел на работу. Что-то последний день отпуска не очень получился. Потом он снова посмотрел на труп и подумал, что у него-то как раз всё замечательно.
–Не сомневайся – скажет! Я намекну, если что, – обнадёжил Крайнов. – А ты, случайно, задержанного не видел, когда затаривался?
–Нет, никого не видел, буфетчица одна здесь была. Была… – Игорь со странной интонацией повторил это слово, смотря на тело, лежащее на полу. – А кто она была? Я иногда сюда забегал, а даже имени не знаю.
–Светлана Коростылёва, сорок три года, живёт… жила на Восточной, здесь недалеко, – первые слова, которые Игорь услышал от участкового, – родственников в городе нет. Она хозяйка этой закусочной, ну и сама за кассой стояла, когда у девчонок выходной.
–А задержанный что за тип? Я как на толпу отвлёкся, так и не рассмотрел его даже. И что здесь у вас – убийство или что?
–Что-то я не пойму – ты уже работаешь или как? – вмешался Вадим.
–Пока ещё не знаем, что за тип, – Крайнов отвечал Игорю, не обращая внимания на реплику Вадима, – документов у него нет, но есть ключ от номера в гостинице и банковская карта, будем надеяться, что его. В общем, выяснить личность – пустяк. А что касается жертвы – что скажешь, Ланц? – повернулся Крайнов к Инессе, обратившись почему-то к ней по фамилии.
–Что Вы со мной всегда так официально, Юрий Алексеевич? – Инесса обогнула стол, за которым устроился Вадим, отодвинула стул от соседнего стола и села на него.
–Может, мне твоя фамилия нравится, – Крайнов слегка улыбнулся ей.
–У меня имя тоже очень неплохо звучит, а фамилия не моя, а мужа! – заметила Инесса. – Что я могу сказать? Смерть наступила в результате черепно-мозговой травмы. Женщина падала спиной вперёд и так неудачно, что попала с размаха головой на самый угол ножки стола. Падая, она схватилась вон за тот стул, но он опрокинулся под её весом и не удержал. Если бы она ударилась о стол, то наверняка осталась бы жива, но её голова прошла по дуге мимо столешницы, и она ударилась затылком о выступающую металлическую опору стола. Затылок пробит в нижней его части, куда нанести сильный удар здесь, где стойка и столики рядом, довольно проблематично. – Инесса сделала рукой движение снизу и вбок, напоминающее удар бейсболиста, отбивающего мяч. – Что-то типа этого. И орудия подходящего поблизости не наблюдается. Да и в любом случае сам характер раны, её очертания и глубина таковы, что другие версии, кроме этого металлического уголка, – Инесса пнула ножку стола, за которым сидел Вадим, на что тот сразу вскинул голову, – маловероятны, хотя возможны.
–Умница! В другой раз, не дай Бог, конечно, но если что вдруг случится, вполне можешь одна выезжать! – вроде бы Крайнов и шутил, но сейчас он уже не улыбался. – Так что мы Игорю ответим – несчастный случай?
–Не знаю, – Инесса замялась, – на лице жертвы следов удара нет, но, может, подозреваемый её толкнул так удачно. Или свалил на пол, взял за плечи, за одежду, и головой ударил о подстолье с размаха, хотя одежда не порвана и не скомкана характерно так, как получается, когда за грудки берут. Камер здесь, естественно, нет – масштаб заведения не тот. Надо тело осматривать на предмет следов. Пока точно могу сказать только, что он сильно схватил её за руку – браслет на левой руке жертвы впился в кожу и ободрал её, так что, возможно, она от него вырывалась, споткнулась и упала.
–Получается, что руку-то задержанный всё же приложил? – задумчиво то ли спросил, то ли сказал Крайнов.
–А что там насчёт того, что он какой-то не такой? Сержанты мне пытались объяснить, я не въехал, – в этот момент в кармане куртки у Игоря подал голос мобильник. Звонил Андрей, похоже было на то, что они с Викой всё-таки потеряли его. Игорь сбросил звонок, быстренько набил эсэмэску «занят пока скоро приду» и положил телефон обратно.
–Он ни на кого и ни на что не реагирует, похоже на шоковое состояние, – и вновь отвечала ему Инесса, – может, как раз оттого, что убил, потом ужаснулся содеянному, мозг не выдержал и отключился.
–Да вы что?! Психогенный ступор, что ли? Я в реале такого не встречал, симулянт только был один как-то. – Игорь незаметно для себя уже начал втягиваться в процесс. – И надолго это с ним?
–Может, надолго, может, сегодня в себя придёт.
–В общем, пока сплошные «может»!
–А ты что хотел?! – Вадим оторвался от заполнения бумаг и встал на защиту Инессы. – Забежал мимоходом из любопытства и ждёшь, что мы сейчас в твоём присутствии дело раскрутим, чтоб и завтра отдыхать. Или тебе просто пива не хватило отпуск догулять?!
–Не понял! Ты чего это весь на взводе! – Игоря слегка ошарашил агрессивный настрой Вадима.
–А тебе понравилось бы в день рождения дочери на труп выезжать, вместо того чтоб торт уплетать? – вместо Вадима ответила Инесса.
–Да ты что! Вот блин! Поздравляю! И сколько дочурке?
–Десять. Спасибо. – Вадим немного сбавил обороты. – Днём с подружками в пиццерии отмечала, вечером думали дома с бабушками-дедушками посидеть. Шарики развесили, плакат. Посидели…
–Ладно, бывает. И вообще, это всё мелочи, а главное, чтобы на данный момент были живы и здоровы мы сами и наши родственники тоже. – Игорь всё-таки высказал мысль, мелькнувшую у него ранее, и все согласились с его справедливым замечанием.
–Кстати, о родственниках, раз уж ты заговорил, – Крайнов немного замялся, – у жертвы есть младшая сестра и мать в другом городе. Позвони.
–Предлагаете мне в роли чёрного ворона выступить? – Игорь сразу понял, о чём он.
–Инесса – девушка, а они все на чувства слабоваты. У Вадима – юбилей дочери, зачем настроение портить, у меня – сердце больное, а ты сам признался, что немного пива выпил, может, легче будет.
–М-да! Я, получается, короткую спичку вытянул. – Игорь тяжело вздохнул. – Сестру как зовут?
–Ирина.
Игорь взял со стола мобильник жертвы, пролистал справочник и нашёл нужное имя. Иришка – вряд ли это мог быть кто-то ещё, кроме младшей сестрёнки. Игорь переписал номер в свой телефон.
–Я выйду, позвоню, на свежем воздухе легче.
Юрий Алексеевич понимающе кивнул, Инесса посмотрела сочувственно, но промолчала, и Игорь вышел на улицу. Толпа, видимо, окончательно замёрзнув, рассосалась тихо и незаметно, только Сергей, зябко ёжась и пытаясь спрятать нос в воротник, одиноко ходил туда-сюда, словно часовой на посту.
–Вот, блин, ты чего мёрзнешь-то. Закоченеешь, стопроцентно.
–Да я на всякий случай, мало ли что.
–А Ринат где?
–Не Ринат – Ринал его зовут. Здесь, рядом, – Сергей махнул рукой в сторону шашлычной.
–Давай, заходи внутрь, нечего уже здесь охранять. – Он потянул сержанта за рукав в направлении двери. – Давай, давай!
Затолкав Серёгу внутрь, Игорь достал телефон и некоторое время смотрел на цифры на экране, как будто хотел, чтобы они растворились в глубине дисплея под его пристальным взглядом. Но нет, номер никуда не исчезал, терпеливо ожидая, когда его наберут, и Игорю пришлось нажать кнопку вызова. Услышав длинный гудок, он глубоко вдохнул, выдохнул. Вот оно – одно из самых неприятных побочных явлений его и без того не очень богатой светлыми эмоциями работы.
–Алло, слушаю!
Вот чёрт! Какой приятный голос! Чистый, звонкий, жизнерадостный, весёлый. Господи! Ну почему это не прокуренный, пропитый, каркающий хрип, который рявкнул бы в ответ что-нибудь грубое, желательно матом! Может, так было бы легче.
–Ирина?
–Да. Кто это?
–Капитан Арсеньев, уголовный розыск. Ирина, – он опять замялся, не зная, как же подойти к сути вопроса, но точно зная, что тянуть больше не следует, – Светлана Коростылёва – Ваша сестра?
–Да, а что случилось!
–Произошло несчастье, Ваша сестра погибла.
Вот так, в лоб! А какие можно придумать предисловия или о погоде посплетничать сначала?!
–Да что за шутки такие!!! Побойтесь Бога! – голос моментально стал гневным, раздражённым, но в нём уже чувствовалась паника.
–Это, к сожалению, не розыгрыш. Тело Светланы обнаружено в кафе, где она работала. Сейчас наша следственная группа здесь, мы пытаемся выяснить, что произошло.
–Господи, нет! Боже мой! Боже мой! – на том конце линии теперь слышались всхлипывания и монотонное бормотание, в которых не осталось и следа жизнерадостных ноток. – За что?!... Я же говорила, чтобы она бросила эту работу! Зачем это с ней?... За что?! Ну почему? Господи, что я маме скажу?! – Игорь не мог ответить ни на один из её вопросов, только молча слушал.
–Ирина, успокойтесь, пожалуйста. Я понимаю, как Вам тяжело. – Разве она поверит, что он понимает, да и как, спрашивается, ему может быть тяжело, если погибшая ему ни сестра, ни знакомая, вообще никто. А что ещё можно сказать, кроме этих дежурных фраз? – Ирина, Вы сможете приехать?
–Что? Куда? А… Не знаю. Конечно, смогу. Сейчас, сейчас, я сейчас приеду!
Голова вдруг разболелась так, что Игорь шагнул в сторону газона, опустил руку в снег, зачерпнул немного и прижал ко лбу. «Какое – сейчас, Господи! Три или четыре тысячи километров, не помню!»
–Не надо сейчас. Зачем? Успокойтесь. Не выезжайте никуда в таком состоянии. Позвоните в аэропорт, закажите билет. Когда прилетите, позвоните мне на этот номер, я встречу Вас. Хорошо? Игорь Арсеньев, запомните?
–Да, хорошо…
–С Вами рядом есть кто-нибудь?
–Да. Да, спасибо, всё нормально… – Хотя, конечно, ничего уже не было нормально и не скоро ещё будет. Возможно – уже никогда.
–До свидания, – он наконец-то закончил этот разговор, тянувшийся, казалось, целую вечность, загрёб теперь уже полную пригоршню снега и, не задумываясь о его чистоте, растёр по лицу.
Немного постояв на морозе, Игорь вернулся к закусочной, но заходить уже не стал, только бросил в приоткрытую дверь:
–Я позвонил, она прилетит. Всё, я ушёл, пока! – и, даже не дожидаясь ответных прощаний, пошёл обратно к дому Андрея. К чёрту всё! Он пока ещё в отпуске!
Обратный путь он проделал на автопилоте, не замечая ни гололёда, ни ветра. Настроение было таким, что ему хотелось теперь не пива, а стакан чего-нибудь намного крепче, обжигающего горло и отключающего мозг. Дверь квартиры он открыл осторожно, как будто боялся, что вперёд него ворвётся что-то недоброе, отрицательная энергия, крепко прилипшая к нему. Судя по оживлённым голосам в комнате, Андрей и Вика смогли и без его помощи растопить лёд, сковывавший их в начале знакомства. Игорь громко захлопнул дверь.
–Ты где пропал? – раздался из зала удивлённо-возмущённый голос Вики.
–Да знакомого встретил, которого давным-давно не видел, разговорились, туда-сюда, время и пролетело.
Игорь шагнул к зеркалу и внимательно всмотрелся в своё отражение: «А вид уже не тот, что ране, мечты потеряны в тумане, и нет улыбки на лице», – очень даже кстати вспомнилась пара строк из какого-то грустного пессимистичного настроя стиха Андрея, который он давал ему почитать на прошлой неделе. Остаётся только надеяться, что со стороны этот самый вид будет не очень заметен. Игорь постарался изобразить весёлую беспечную улыбку и шагнул в зал:
–Потеряли, да?! 

Глава третья
Понедельник, переполненный мыслями

Отправив Вику с Игорем на такси, Андрей сразу лёг спать – телевизора ему вполне хватило вчера, компьютера сегодня, а вот выспаться перед работой не помешало бы. Однако, несмотря на темноту, слегка разбавленную светом уличных фонарей, проникающим сквозь шторы, и относительную тишину ночного города, заснуть не удавалось. Почему-то казалось, что причиной бессонницы была Вика, возможно, потому, что он только о ней и думал. Было очень похоже на то, что он влип, пропал целиком и полностью и может смело занимать позицию потерпевшей стороны в спорах о том, существует любовь с первого взгляда или нет. Неужели вот так сразу? А что с Игорем? Непонятки какие-то. На Андрея накатило желание прямо сейчас позвонить ему, разбудить и спросить, какие у них с Викой отношения, что было бы высшей степенью маразма. И тут же промелькнула мысль, что в этот самый момент, когда он страдает от бессонницы в мечтах о Вике, она вполне может сладко спать, прижимаясь к плечу его друга. А что, собственно, такого? Все взрослые люди, всё нормально! Только вот настроение моментально испортилось, а сон вылетел в приоткрытую форточку на улицу. Нет, ситуацию надо будет срочно прояснить во избежание психических сдвигов. Ну, допустим, с Игорем у Вики ничего нет, а есть у неё другой парень, что тоже вполне может быть. Красивая, умная девушка вряд ли может быть одна. Или может. И почему на первом месте мысль о том, что она красивая. Значит, ум для него на втором месте? Или он должен быть на первом? Нет, на первом месте глаза. Яркие, сияющие, словно две звёзды, опускающиеся всё ниже и ниже к его лицу с ночного неба под загадочную мелодию космического пространства… Вначале эта мелодия еле слышна, лёгкая и спокойная, умиротворяющая… Затем она всё громче и громче, всё настойчивее, так что, похоже, придётся проснуться.
Андрей нащупал телефон рядом с подушкой и отключил будильник. Обычно в будние дни, он просыпался за пару минут до сигнала, но сегодня, благодаря бессоннице, даже после сигнала не мог проснуться. Он с трудом разлепил веки и снова плотно их сжал, пытаясь выдавить слезу. Зимой, когда включали отопление, разогретые батареи испаряли в квартире всю влажность, превращая умеренный климат в тропический. Хотя нет, тропический климат – влажный. Скорее, пустынный, потому что за ночь глазные яблоки у Андрея пересыхали так, что веки, кажется, шуршали, задевая их. Увлажнитель воздуха купить, что ли. А, может, просто слёзные каналы прочистить нужно. Сколько раз уже собирался посетить окулиста, да так и не собрался, что тем более было непростительно при его-то зрении.
М-да. Хотелось спать, но возможность была упущена и вчера, и позавчера, следующая представится дней через пять, а сейчас пора было собираться на работу.
Вода из-под крана, зубная щётка, бутерброд, чай, одежда. Состояние такое, как будто не человек, а робот, выполняющий заданную программу. «Вика, Вика. Игорь, что – со своей девушкой его решил познакомить? А почему не представил, как свою девушку?»
Подъезд, улица, утренний мороз, холодный трамвай, забитый, как консервная банка шпротами, полусонными людьми. У большинства сонное выражение лица, а кто-то вообще дремлет, прислонившись головой к окну. «А Вика так внимательно его слушала, подперев кулачком подбородок и улыбаясь при этом».
До боли в сердце родной офис, привет, здрасьте, здравствуйте, доброе утро и вот оно!
Мы стремимся вперёд, к достижениям,
Совершенствуясь, день ото дня,
Мы не ищем простых решений,
Корпорация – наша семья!
Понедельник традиционно начинался с распевания всем дружным коллективом корпоративного гимна. Этот гимн, долженствующий вызывать непреодолимое желание трудиться на благо компании в целом, а в частности на благо ведущих топ-менеджеров, совета директоров и прочего, и без того неплохо процветающего, рукой водящего состава, вызывал у Андрея совсем другие чувства. На первом месте всегда была тошнота, подступающая к горлу, далее шли неприязнь, неловкость, стыд, а если коротко, в двух словах – целый коктейль негатива. Дело в том, что автором бессмертных теперь строк был, кто бы вы думали? Правильно – Андрей Климов, разрешите представиться. Кому-то из руководства попались на глаза поздравительные стихи, написанные им к восьмому марта и напечатанные в одной из местных газет. Следствием этого был вызов в один из высоко расположенных труднодоступных кабинетов и настойчивое предложение сочинить корпоративный гимн. Настоящее стихотворение пишется исключительно по зову сердца и велению души, а никоим образом не по заказу партии. Пришлось переступать через себя, причём первый шаг получился слишком короткий, так что Андрей, споткнувшись, ещё и потоптал своё творческое самолюбие, наступив на него, но в итоге сочинил опус, не очень пострадав внешне. Внутренние травмы были немного серьёзней, однако они были почти излечены неожиданно свалившейся на него премией, выписанной по указанию хозяина того самого кабинета. К счастью уж или к несчастью, других, равноценных по настойчивости пожеланий, от начальства больше не поступало. Зато благодаря быстро полученной в узком кругу известности посыпались мелкие предложения бесплатной работы. Руководители отделов намекали, что неплохо было бы сочинить что-нибудь про их, разумеется, отделы. Именинники хотели оригинальных поздравлений на день рождения; юбиляры – эпических на свой юбилей; женская часть коллектива – романтических весенних стихов к восьмому марта; мужская часть – сатирических и иронических стихов про женскую на двадцать третье февраля. Пока что почти от всех заказов удавалось благополучно отбрыкиваться, ссылаясь на дикую занятость во время работы и полнейшую усталость после неё.
Андрей вдруг действительно почувствовал себя чертовски уставшим, хотя трудовая неделя не успела, можно сказать, начаться. Недосып что ли сказывается. Он поймал себя на мысли, что последнее время чересчур много думает о том, как бы поспать. Пораньше лечь, попозже встать. Это что – старость начинается! Бред какой-то!
–Андрей, пойдём чай пить, уже десять часов, – схватившись руками за перегородку, как будто желая подтянуться как на турнике, что у неё не получилось бы даже под страхом смертной казни, сверху смотрела Настя, сидевшая в соседней кабинке.
–Уже десять! – Андрей искренне удивился, так же искренне полагая, что сел на рабочее место минут пять назад.
–Да, уже десять, – и ещё раз повторила Настя. – Ты где витаешь? Или с кем витаешь?
Насте было всего лишь двадцать три, однако, если верить слухам, она уже дважды успела побыть замужем. Опять же по слухам, её пребывания в замужнем состоянии длились недолго, но были весьма продуктивны – сейчас она в одиночестве воспитывала двух сыновей. Одиночество её, видимо, было совсем не гордым, потому что уже через пару дней после устройства на работу она знала в лицо и по именам всех мужчин в отделе, а их было не так уж мало. А через пару недель она со всеми передружилась, особенно напирая своей дружбой пятого размера на холостяков и разведённых. Поскольку Андрей входил в число холостяков, вернее, был единственным представителем данной породы, да к тому же соседом Насти по офису, ему особенно не повезло. Бывали дни, когда Настя, проявляя чересчур много инициативы, предлагала Андрею сходить в кино или намекала, что ей понравилось в пиццерии напротив, и она не против снова там посидеть, да не с кем. В такие моменты Андрею, вместо придумывания разных вежливых предлогов, хотелось прямо и невежливо сказать девушке из породы прилипал, что она совсем не в его вкусе. То есть абсолютно. Даже более того – она ему как-то неприятна. И он не хочет никуда с ней идти. И общаться желает только по работе и как можно реже. Однако, в силу всё той же своей вежливости, он, улыбаясь, говорил, как и в случае с поздравлениями, что не успевает обработать информацию, что крайне необходимо сделать именно сегодня, и придётся работать в обед или вечером. Смотря на какое время намекала Настя.
–Нигде не витаю, заработался совсем, налей и мне тоже чай, пожалуйста, сейчас подойду – быстро отбарабанил Андрей, второй половиной предложения намекая на то, что не собирается идти пить чай под ручку с Настей.
–Ну, ну, заработался, – Настя иронически, как ей казалось, улыбнулась, – ладно уж, налью. – она отпустила перегородку и скрылась из поля зрения, направившись в закрытый от посторонних глаз кабинет, где должен был быть исключительно архив и склад офисной техники, но который использовался исключительно как кухонное помещение, закусочная и бар.
Настя, сама того не ведая и уж тем более того не желая, стала своеобразным катализатором, запустившим, наконец, реакцию, все прочие ингредиенты для которой были готовы с того самого момента, как Андрей проснулся сегодняшним утром. Он взял телефон, покрутил в руке, собираясь с мыслями, хотел было уже опустить его обратно в карман, мысленно обозвал себя тюфяком и набрал всё-таки номер.
–Да? – Надо же! И так пульс уже частил немного, а как только голос услышал, сердце вообще заколотилось! Влип, очкарик, точно влип!
–Вика, привет! Это Андрей! – почему-то подумалось, что Вика сейчас спросит – «кто?».
–Андрей? Привет! – в голосе её, к огромному облегчению, не было недоумения.
–Я вот решил позвонить, спросить, как дела? – с неестественным бодрячком в голосе выдал Андрей.
–Спасибо, почти нормально.
–Почему почти? – в итоге оказалось, что изображать недоумение в их диалоге выпало ему.
–Простыла, кажется.
«Значит, не зря мне показалось, что она бледновата!» – порадовался своей вчерашней наблюдательности Андрей. Хотел даже похвастать этим перед Викой, но вовремя успел прикусить язык. Вряд ли девушку могло обрадовать замечание, что она выглядела болезненной и бледной.
–В субботу, глядя на солнечный денёк, родители решили дачный сезон открыть, – продолжала Вика, – то есть порядок в доме навести. Так вот, пока я носилась туда-сюда по двум этажам и по участку, разогрелась, потом продуло, наверное. Вчера хорошо себя чувствовала, а сегодня горло болит немного, температура, кажется.
–Вика, а можно вечером навестить заболевшего? – если к чему и применять выражение «воспользоваться ситуацией», то это был как раз случай Андрея.
–Не настолько уж я и больна, – с весёлыми нотками в голосе заметила Вика, после чего помолчала пару секунд, видимо, размышляя, разрешить визит или нет, – но навестить можно.
–Тогда я заеду после работы? – Андрей, лоб которого успел покрыться потом за те две секунды, пока он ожидал ответа Вики, облегчённо выдохнул.
–Хорошо.
–Хорошо, пока.
–Пока, – Андрею внезапно захотелось громко сказать «Ес!», однако он сдержался и воскликнул только мысленно. Он поднялся с кресла, потянулся, посмотрел на часы, висящие на стене – до конца перерыва оставалось достаточно времени, чтобы успеть выпить бокал чая, и направился на кухню озадачивать Настю своим счастливым видом.

***
Как и обещал Крайнов, долго ждать внимания к своей персоне со стороны непосредственного руководства Игорю не пришлось. После утреннего совещания, на котором вчерашнее происшествие было главным вопросом повестки дня, последовало что-то вроде: «А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться».
–Ты отдохнул, энергии должно быть хоть отбавляй, да и людей свободных больше нет, – Ильин задумчиво погрыз середину карандаша передними зубами. За эту неискоренимую привычку он был известен как «Бобёр», причём не только в управлении, но и по всему городу, кажется. За время своего отсутствия на работе Игорь, оказывается, успел несколько отвыкнуть от такого странного зрелища, так что теперь едва сдерживал смех. Вместо мыслей о деле, в голову полезли яркие зрительные образы неповоротливых трудолюбивых бобров, строящих плотину, что было некстати, учитывая, что майор уже закончил с карандашом, но только не с Игорем. – Крайнов мне звонил ещё вчера, так что я в курсе, что ты в курсе. Удачно сложилось, конечно, что ты там оказался. Для дела, имею в виду. В общем, приступай. – Как всегда, кратко и по существу – Ильин не был мастером построения сложносочинённых предложений.
Его слова будто провели жирную черту, отсекая оставшийся позади отпуск от работы, с распростёртыми объятиями ожидающей впереди. Как говорила племяшка Игоря – баста карапузики, кончилися танцы! Егоза-первоклассница была ходячим набором крылатых фраз отечественной мультипликации периода её расцвета. Причём, в большинстве случаев, удачно вкручивала их в самые подходящие моменты. Игорю захотелось вдруг побоксировать с ней немного. Несмотря на то что Ангелина и была девчонкой, характер у неё был пацанский стопроцентно. Не признающая ни кукол, ни зайцев с мишками, она обладала внушительной коллекцией пистолетов, мечей, машинок и прочего мальчишечьего атрибута. А на всякие там утренники одевалась то Зорро, то пиратом. Интересно, какой она станет лет через десять? А если за это время у него самого пара карапузов появится в нагрузку к жене, которой он когда-нибудь да обзаведётся. Брррр! Представить даже страшно.
И всё же очень похоже на то, что мысли готовы свернуть в любом направлении, только не в ту сторону, которая вела к делу. Отпуск, отпуск, время золотое, как же ты из колеи-то рабочей выбило, никак обратно не заехать. Надо бы как-то собраться, склеиться, найти стимул. Вот только какой? И тут же услужливая злодейка-память, не особо утруждаясь, преподнесла вчерашний разговор с Ириной, сестрой убитой. Не столько слова, сколько сам голос – потерянный, беспомощный, безнадёжный. Этого оказалось достаточно.
Итак, что мы имеем для начала? Справедливо рассуждая, имеем одно обстоятельство весьма всё облегчающее – единственный подозреваемый задержан на месте. И кто же он такой, интересно? Ага, личность была установлена ещё вчера. Ключ с брелоком, на котором название отеля, звонок по телефону и – вуаля! А в номере уже и документы нашлись, и смартфон, которые он почему-то не взял с собой. Что, потерять боялся? От смартфона, правда, толку пока ноль – запаролен, придётся отдать на растерзание Марату, он в этих делах спец, хотя… Игорь ясно представил себе, как Марат, выслушав его просьбу, возьмёт в руки смартфон и начнёт крутить его, рассматривая, как будто пароль может быть выцарапан на корпусе. Потом будет медленно но верно, топить Игоря, с головой погружая его в свои компьютерные термины, и в заключение бросит смартфон на стол и грустно скажет: «Возможно, что ничего не получится!». Таким уж Марат был оптимистом! Тем не менее, Игорь не мог припомнить случая, когда бы у Марата не получалось выполнить то, что требовалось, а значит, есть шанс, что данные со смартфона не обретут покой в цифровом раю, а станут доступны для изучения.
Ох уж эти современные инновации и нанотехнологии! То ли дело бумажка, без которой ты букашка, а с бумажкой уже человек. Паспорт – вот весомая вещь! Не в плане физического веса, конечно, а в плане идентификации непонятных личностей. И по данному документу задержанный значился Гилёвым Дмитрием Андреевичем, тысяча девятьсот шестьдесят первого года рождения, жителем Санкт-Петербурга. А у нас-то что забыл? Жена, дочь, всё как у нормального человека, которым он сейчас абсолютно не выглядел. Чёрт! А вот здесь на первое место выплывает другое обстоятельство, весьма всё усложняющее – задержанный по-прежнему пребывал в том же потустороннем состоянии, в котором его и задержали, собственно. Допросить невозможно, придётся оформлять на медицинскую экспертизу и отправлять в больничку, с надеждой, что там найдут для него волшебную пилюлю и вернут из сумрака. А пока в сборе информации придётся ограничиться телефонными звонками и факсами из Питера.
«Ну почему я не в кино живу! – с досадой думал Игорь в перерыве между звонками. – Ходил бы сейчас с пистолетом в кармане, хватал всех за грудки, отстреливал бандитов десятками, а не просиживал часами в кабинете, приняв некую извращённую позу йоги – в каждой руке по телефонной трубке (причём, двух рук явно не хватает, надо четыре!), глаза, квадратные от монитора компьютера и умиротворённая улыбка на губах, из которых вот-вот что-нибудь матерное вырвется! Господи! Киношные стереотипы! Да из-за одного только выстрела в реальности придётся столько бумаг заполнить, что лучше за пистолет не браться! Потом ещё проверки служебные – можно самому запросто превратиться в фигуранта по делу о неправомерности применения оружия». Игорь почувствовал, что снова начинает удаляться мыслями от основной темы и заставил себя вернуться к ней.
Ничего себе! А тема неожиданно начинает становиться интереснее! Гилёв Дмитрий Алексеевич, оказывается, не абы кто, а профессор истории, специализирующийся на Древнем Египте. Автор целой кучи статей, научно-исследовательских работ и двух книг на ту же, естественно, тематику пирамид и мумий! Гилёва постоянно приглашают в университеты для ведения лекций и в исторические музеи для консультации чуть ли не по всему миру! Без Гилёва не может обойтись ни одно мероприятие, где планируется произнести вместе два слова – Древний Египет! Это даже не интересно, это уже странно, мягко говоря, и абсолютно не стыкуется с произошедшим. Нет, вчера, конечно, у Игоря мелькнуло в голове, как вариант, что задержанный вполне мог быть всего лишь свидетелем ссоры, столкновения или чего там ещё, буфетчицы с кем-то другим. После чего мужчина, случайно оказавшийся не в том месте, не в то время, впал в состояние шока от увиденного, а тот, кто на самом деле явился причиной смерти женщины, тем временем смылся. И сегодня эта версия так хорошо могла закрепиться, учитывая, какой тонкой научной натурой оказался Гилёв. Однако не прокатило ещё вчера. В торговом ряду все у всех были на виду, особенно воскресным вечером, когда покупателей раз-два и обчёлся, потому что большинство проводит вечер последнего на неделе выходного дома, перед телевизором. Несколько человек видело, как задержанный зашёл в закусочную и пробыл там минут пятнадцать-двадцать, разговаривая с жертвой. За это время только пара-тройка покупателей зашли и вышли. А последние несколько минут подозреваемый и жертва оставались наедине, пока не зашла та женщина, на крик которой прибежал патруль, заставшая Коростылёву уже мёртвой. Выходит, Гилёв был последним, кто видел Коростылёву живой, и он же наверняка схватил её за руку, оставив на запястье следы от браслета. Больше никаких травм на теле погибшей обнаружено не было, за исключением, естественно, той, от которой она умерла. Несчастный случай? Она что, вырывалась и случайно споткнулась? А зачем он её схватил? Что такого могла ему сделать продавец пирожков с капустой и сосисок в тесте? Недодала сдачу, отчего у профессора покосился чердак? Как-то слабо верится, хотя, с другой стороны, в нашем мире всё теперь возможно. Так, что? Возможно ли, что Гилёв толкнул Светлану с расчётом на то, что она упадёт и ударится затылком? Нереально! Или реально? А если бы она не упала сама, тогда профессор добил бы её?
Вопросов было столько, что Игорь вдруг словно увидел себя со стороны в образе горнолыжника, на которого несётся лавина, грозя завалить с головой так, что не откопаешься. Придётся разбивать снежные глыбы на лету, чтобы продолжать движение вперёд. Первая из них отлетела в сторону сама. Гилёв. Ушёл в себя, не обещал вернуться. Досадно, но ладно, придётся пережить. Далее. Жертва. Не то чтобы была замкнутой, но особо ни с кем на территории рынка не общалась, так что вся надежда только на её младшую сестру. Может, хоть она что прояснит. Так, не забыть встретить в аэропорту, как обещал. А сейчас-то что? Теперь вопросы представились переплетёнными меж собой, политыми для надёжности «Моментом» и спрессованными в огромный, медленно вращающийся в его голове шар. Он рос и рос в размерах, увеличивал свою плотность, массу и скорость вращения, чтобы ещё больше усложнить поиск необходимых в данный момент мыслей и вообще разнести мозги вдребезги. Господи! Ну и заработало воображение, жаль, что не по делу! Надо потом с Андрюхой поделиться, может, ему для книги пригодятся такие яркие зрительные образы, которые Игорю в голову сейчас лезут вместо нормальных идей. Блин! Надо представить, что, типа на экзаменационный вопрос что ли отвечаю, и выделить главное и первоочередное. Что именно? А что, например, Гилёв здесь забыл, если к нему вернуться? Или потерял? Для чего он прилетел из Питера утренним рейсом? Жене сказал, что по делам. По каким? Придётся что – музеи и институты обзванивать, чтобы выяснить, кто его для лекции пригласил и довёл до такого состояния, что он на людей бросаться стал, а потом совсем с катушек съехал. Или в обратной последовательности – сначала съехал, потом набросился. Так, ночью его жена прилетит, может, хотя бы в её присутствии он в чувство придёт и сможет рассказать, что в действительности произошло. Как раз жёны обычно и приводят в чувство мужей с помутнениями, ну, или окончательно с ума сводят! А сейчас действительно придётся обзванивать музеи и институты.
Игорь открыл городской сайт с адресами и телефонами культурно-просветительных учреждений и принялся методично обзванивать их приёмные и секретариаты, выясняя, куда же могла залететь такая важная птица, как профессор Гилёв, залетевшая в их город явно не мимолётом. Однако в итоге выяснилось, что Гилёва нигде не ждали и не звали, как бы странно это не было. Не стопроцентно, конечно, но по крайней мере не в тех учреждениях, куда звонил Игорь. Может, он на частную вечеринку прилетал? Игорь живо представил себе, как профессор выступает на чьём-нибудь дне рождения, читая в стиле «рэп» лекцию о том, как бальзамировали мумий – от такого потом вполне могла и крыша съехать. Но это всё фантазии, а наяву Игорь как будто приближался к бетонной стене и уже совсем скоро он упрётся в неё бампером, то есть лбом своим, и начнёт буксовать. Пора было сворачивать куда-нибудь в сторону, пока не поздно, вот только куда. Явно, прочь из собственного кабинета – после всех телефонных разговоров Игорь почувствовал себя так, будто у него приступ клаустрофобии, вызвавший непреодолимое желание выскочить на улицу. Игорь поднял взгляд на часы, висящие на стене – ага, понятно, не иначе как сработал будильник внутренних часов его собственного организма, вмонтированных куда-то там в голову. Скоро нужно выезжать в аэропорт, чтобы встретить сестру погибшей, Ирину. У Игоря как-то неприятно защемило в груди. Мало того, что вчера он был именно тем человеком, кто сообщил Ирине о смерти сестры, так сегодня именно он будет первым, кого она здесь увидит. Ничего не поделаешь – сам пообещал. Что он скажет? Какие ещё дежурные фразы вспомнит? Вот и ещё проблем добавилось! Нет! Необходимо срочно переключиться на что-то постороннее, не связанное с делом, пока вращающийся клубок вопросов не размолол ему череп изнутри. Что-то в голове тяжесть непонятная, чёрт бы её побрал! Кого? Тяжесть или саму голову? Так, хорош, пока!
Игорь взял со стола сотовый, нашёл нужный номер, нажал кнопку вызова, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

***
–Привет, чем занят? – по формулировке вроде бы вопрос, вот только особого интереса в голосе Игоря не чувствовалось. Он как будто проговорил дежурную фразу, которая не требовала ответа. В сравнении с его вчерашней энергетикой контраст был весьма заметен.
–Могу я после работы ничем не заниматься? Пассивно жду трамвай, хочу домой ехать. – Андрей сначала хотел пошутить, что вчера, после пива, Игорь был намного веселее, но потом спросил только. – А у тебя что голос мрачный какой?
–Забей на общественный транспорт, меня жди, – отдал приказ Игорь, словно и не услышав его вопроса.
–Зачем? – Андрей нисколько не удивился тому, что сразу после слов Игоря показался трамвай. Конечно, ведь теперь, когда Андрей должен был ждать друга, трамваю уже незачем было прятаться за поворотом.
–Подброшу до дома.
–С чего вдруг?
–Да мне по пути, что ты будешь на поручнях болтаться, я тебя до подъезда доставлю.
–Да? – Трамвай докатил до остановки и открыл свои двери прямо напротив Андрея, приглашая в свой прогретый солнцем салон, в котором были даже сидячие места. «Если бы сейчас не позвонил Игорь, и я не пообещал его подождать, – подумал Андрей, – трамвая бы не было ещё с полчаса. Мерфология в действии». Трамвай весело звякнул, отъезжая, и Андрей среагировал на этот звонок, как собака профессора Павлова – спазмом в желудке, который предчувствовал близость ужина. Увы, но придётся усмирить начинающий голодать организм и продолжить нагуливать аппетит, хотя он и так уже был неплохим. Да, не зря говорят – любовь любовью, а кушать хочется всегда. Вроде бы все мысли должны быть только о Вике, но нет, половина на еду приходится. Ну хотя бы чаем-то Вика должна его угостить. – А ты скоро?
–Да выезжаю я уже! – к голосу Игоря, тем не менее, не примешивалось никаких посторонних уличных шумов, не было слышно ни машин, ни людей, а было похоже, что он сидит, в одиночестве, в пустом кабинете.
–Точно выезжаешь? – решил уточнить Андрей.
–Да, да! Пять минут и всё! – и Игорь отключился, не дожидаясь следующих уточняющих вопросов.
Первые минут десять ожидания у Андрея ушли на хождение вокруг остановки и проводы отъезжающих. Между этими серьёзными делами он развлекался сочинением четырёхстиший, посвящая их тем, на ком непроизвольно задерживался взгляд. Например, обратила на себя внимание невысокая девушка без головного убора с длинными светлыми волосами почти до пояса, лежащими поверх пальто. В руках она держала книгу и выглядела настолько погружённой в чтение, что хотелось спросить, какой она ждёт маршрут – было сомнительно, что она его не пропустит. В её адрес сложились следующие строки:
Листая пожелтевшие страницы,
Ты видишь в них неведомую даль,
Чуть вздрагивают тонкие ресницы,
Стекает каплей по щеке печаль.
Не то чтобы книга была такой уж старой или девушка плакала, но что пришло в голову, то пришло – из песни слов не выкинешь. Потом подошёл долговязый парень с бритой головой, в кожаной куртке, мешком висящей на его плечах, и бесформенных брезентовых штанах. Поверх воротника куртки видны были острые края готической надписи, вытатуированной на его бледной шее, и мысли Андрея сменили направление:
Татуированные кельтскими крестами,
Со свастикой, пришитой на рукав,
Без смысла, ради собственных забав,
Они растаптывают память сапогами.
Опять же объект стихосложения мог и не относиться к бритоголовым, а быть обычным рокером или ещё каким неформалом, но первое впечатление было трудно изменить.
В конце концов напряжённый мозговой шторм стал утихать, в голову полезли абсолютно дурацкие рифмы, и Андрей решил, что пора притормозить мыслительный процесс. Он купил в ларьке упаковку жареных семечек, вскрыл её и стал кормить себя и стайку воробьёв, прыгающих неподалёку. Бросая поочерёдно одну семечку в рот, одну в сторону пернатых, он наблюдал, как они всей толпой наваливаются на счастливчика, ухватившего семечку первым, и не дают ему спокойно пообедать. Андрей умудрился так погрузиться в размышления о борьбе за выживание, что не заметил, как рядом остановилась машина. От внезапного оглушительного сигнала, взметнувшего воробьёв в небо, Андрей чуть не подпрыгнул сам.
–Садись, вечный мечтатель, – не заморачиваясь присутствием людей на остановке, громко окликнул его Игорь.
–Целый час жду! – высказал Андрей, садясь в машину.
–Не преувеличивай вдвое! – тут же отреагировал Игорь. – Мне иногда кажется, что ты не мой ровесник, а этакий ворчливый старикашка.
–Между прочим, ты ворчливее меня во сто раз, только сам, естественно, этого не замечаешь! А я всего лишь надеялся, что ты сразу подъедешь, как и обещал!
–Да, пока пытался с работы выбраться, меня успели поймать несколько раз! – Игорь смотрел то в зеркало заднего вида, то в боковое, то поворачивал голову назад как сова, почти на сто восемьдесят градусов, ну, разве что чуть меньше.
–Будешь? – Андрей пристегнулся и протянул Игорю пакетик с остатками семечек.
–Сейчас, подожди, – Игорь посмотрел сначала в боковое зеркало, потом, вывернув шею, назад, поймал момент и вырулил на полосу. Сзади отчаянно засигналили.
–Можно было и светофор подождать, – как бы, между прочим, заметил Андрей.
–Вот когда будешь сам за рулём, а я у тебя пассажиром, тогда и будем по-твоему ездить, а пока что… – Игорь прервался, чтобы перестроиться на появившееся место в средней полосе и сразу из неё в крайний левый ряд.
–А пока что все правила по фиг, – закончил за него Андрей.
–Типа того! – Игорь выхватил у Андрея пакет с семечками, положил его перед собой на приборную панель и принялся за семечки. Так же как и Андрей во время кормёжки пернатых, Игорь доставал семечки из пакетика по одной, разгрызал передними зубами, оставляя зёрнышко во рту, а шелуху бросал прямо за окно. Всю операцию он проделывал левой рукой, держа руль только правой.
–Что-то ты явно не в духе, по сравнению со вчерашним оптимизмом. Завалили делами в первый рабочий день? – Андрею всё-таки не давало покоя настроение друга.
–А? – Игорь оторвал взгляд от дороги и посмотрел на Андрея так, словно не расслышал, о чём он его спрашивал. – Делами… Вроде бы нет, не больше обычного. А что?
–Выглядишь загруженным.
–Нет, ерунда, не обращай внимания. Так куда, говоришь, тебя подвезти?
–В смысле? – Андрей не совсем понял, о чём он. – Домой, конечно.
–А к кому домой? Ты же вроде бы к Вике собирался после работы заглянуть? – Игорь, не обращая внимая на довольно приличную скорость машины, смотрел на него и непонятно улыбался.
Андрей почувствовал, что, как бы ни хотелось этого избежать, но он начинает краснеть:
–А ты откуда знаешь?
–Вика сказала. Я ей позвонил узнать, как дела, потому что она вчера ещё говорила, что заболеет, похоже. Как здоровье, говорю, не надо ли чего, а она вся радостная такая, окрылённая – нет, спасибо, говорит, уже Андрей обещал заехать. – Андрей не знал куда деться, а Игорь продолжал сверлить его взглядом. – Слушай, Андрюх, я ведь тебя давно знаю и твои заморочки тоже. По глазам вижу, что хочешь спросить по-человечески, на русском языке, какие у нас с Викой отношения, но не можешь ввиду своей тактичности, интеллигентности и чего там ещё не знаю – у тебя тараканов хватает! – Игорь начал распаляться. – Так вот, Вика для меня друг, свой парень в доску, с которым поговорить интересно и ни о чём, и по душам, проблемами поделиться, как с тобой вот. А вчера я с ней к тебе завалился, потому что познакомить хотел, весь вечер тебе подмигивал, чтобы внимание обратил, какая классная девчонка! Думал, догадаешься, блин, но ты понимаешь только когда прямым текстом! Вижу, что на Вику запал, но боишься у друга девушку отбить и приготовился уже к страданиям от несчастной любви. Будь проще, в конце концов! Если понравилась девчонка, то действуй, а не заморачивай себе мозги чушью! Так тебя куда отвезти?!
Несколько секунд Андрей молчал, переваривая. Про тараканов и заморочки хоть и обидно, но это было правдой, из разряда той, конечно, которую никто не любит. С другой стороны, у кого эти насекомые не водятся. А Игорь всегда был прямым, искренним и недипломатичным до того, что иногда хотелось ему врезать.
–К Вике закинь, психолог.
–Другой разговор! А то сидишь – му-му-му! – Игорь скорчил такое противное лицо, что Андрей не выдержал и расхохотался. Взглянув на него, Игорь и сам засмеялся. Чёрная кошка, собравшаяся было пробежать между ними, задрала от испуга хвост и рванула куда-то в сторону. Как и всегда.
–Значит, ты только для этого за мной заехал – чтобы высказать всё, что обо мне думаешь? – Андрей потянулся и забрал пакетик семечек с панели.
–Ох и мелочный ты тип, Андрюх! – Игорь с возмущением проследил за тем, как Андрей прячет семечки в карман. – Тебе же кроме меня никто гадостей не наговорит, и где твоя благодарность?!
–За дорогой смотри. – Андрея всегда беспокоила манера вождения друга.
–Да смотрю я! – и Игорь действительно перевёл взгляд туда, куда должен смотреть любой нормальный водитель. Сейчас он чувствовал себя совсем иначе, чем когда сидел в своём кабинете, пытаясь сломать голову. Всё же немного отвлечься получилось, пусть и с помощью пустопорожнего трёпа. Однако рассказывать, как он планировал, когда звонил Андрею из своего кабинета, о том, чем на самом деле забита его голова, Игорь не стал. Не хватало ещё перед свиданием грузить поэтическую натуру друга криминальными подробностями. Он и так, наверняка, в состоянии лёгкого мандража. «А ведь пока не прижали, не сказал, зараза, что к Вике собрался в гости. Партизан несчастный! Неужели и правда за один вчерашний вечер Вика на него такое впечатление успела произвести, что он её ко мне ревновать начал. Собственник, тоже мне! Ладно, отыграюсь ещё потом, буду ездить по ушам, пока до белого каления не доведу!» Игорь перестроился обратно в средний ряд, сбавил скорость и стал строить в голове коварные планы словесных измывательств над лучшим другом. 

Глава четвертая
Вечер встреч и прощаний

–Вы к кому, молодой человек? – дверь в тамбур, отделяющий две квартиры от лестничной площадки, распахнулась, явив божьего одуванчика с выражением чрезвычайно нездорового любопытства на лице. За спиной бабульки Андрей видел приоткрытую дверь в квартиру, причём, судя по расположению, вовсе не ту, в которую он звонил. Андрей задумался над возможными вариантами ответа, понимая, впрочем, что любой из них вызовет лишь очередной вопрос. К счастью, помощь подоспела вовремя.
–Это ко мне, тёть Маш, – теперь уже открылась нужная дверь, и Вика, доброжелательно улыбаясь, аккуратно, но настойчиво, подвинула бабулечку в сторону, открыв путь для Андрея, – проходи. – Андрей протиснулся между двумя поколениями, стараясь не зацепиться и не споткнуться о взгляд соседки.
–Тёть Маш, Вы закроете? – очевидно, Вика имела в виду их общую дверь, пытающуюся объединить угасание жизни с её расцветом.
–А? А, закрою, закрою, – многозначительно проскрипела тётя Маша, не отлепляя взгляда от Андрея до тех пор, пока Вика не зашла в квартиру, закрыв за собой дверь.
–Привет! – Вика улыбнулась ему и продолжила вполголоса. – Как тебе соседи?
–Привет! Да нормально по сравнению с моими. Игоря что, пенсионерки со всех сторон обложили? Здесь ведь тоже бабушка жила.
–Да. Полина Викторовна, тётя Поля. Теперь я. А у тебя, что с соседями? Если скажешь, что ещё более любопытные, то ни за что не поверю! Я уже не помню, когда успевала раньше тёти Маши дверь открыть. Такое впечатление, что она в коридоре живёт, на карауле.
–У меня не очень любопытные, но очень уголовные, в общем, тоже не фонтан, расскажу как-нибудь. А пока, вот, – Андрей, с чувством неловкости, которого не испытывал уже тысячу лет, протянул Вике пакет, – стандартный набор для посещения больного – апельсины, мандарины, лимоны.
–Ой! Спасибо! – Вика вдруг потянулась к нему и поцеловала в щёку, отчего сердце у Андрея ухнуло куда-то вниз, как во времена давно прошедшей, самой настоящей, никогда не повторимой, первой юношеской любви. Ему захотелось сжать Вику в объятиях изо всех сил и зацеловать её щёки, глаза, губы, особенно губы. Она, конечно же, это заметила, не могла не заметить, но не подала вида. Андрей решил взять себя в руки, не торопить события и не набрасываться пока на Вику. Оставалось только надеяться, что он не будет при этом выглядеть полным тюфяком. – Проходи. Не боишься подхватить микробов? – Вика осторожно поставила пакет на узкую полку так, чтобы круглые солнечные фрукты не укатились обратно, в жаркие страны.
–Мои всё равно сильнее, так что твоих победят. А ты хорошо выглядишь, – при этих его словах в глазах у Вики явственно промелькнули чрезвычайно довольные мордяшки весёлых чертенят, – ну, то есть и вообще хорошо, то есть просто замечательно, но я в плане здоровья имел в виду! – Чтобы не запутаться в своём бреде окончательно, Андрей наклонился расстегнуть молнию у ботинок.
А Вика выглядела действительно очень живо и энергично. Волосы были собраны резинкой в самый обычный хвост. Спортивный костюм черного цвета с тёмно-вишнёвыми драконами на олимпийке и на штанах; под расстёгнутой олимпийкой яркая, видимо, в контраст костюму, футболка цвета разорвавшегося на куски спектра. Просто, но со вкусом, и сидит на фигуре так, что можно делать фотографию для рекламы какого-нибудь тренажёрного зала. Хотя Андрей понимал, что его взгляд уже настолько предвзят, что дальше некуда.
–А ты меня какой ожидал увидеть? – Вика дождалась, пока он справится с обувью и скинет куртку и приглашающе махнула рукой. – Проходи.
–Ты же знаешь, как в кино больных показывают – завязанное горло, махровый халат до пола, градусник, зажатый подмышкой, в одной руке носовой платок, в другой чашка с горячим молоком.
–Ужас какой! – Вика рассмеялась. – Хотя кое в чём соответствую, вот, – она сунула руку в карман олимпийки, вытащив оттуда носовой платок, – а халаты я как-то не очень люблю, молоко почти не пью, горло мне мама только в далёком детстве завязывала, а температуру я утром измерила – тридцать семь и два! Что ж, почти всё о себе и рассказала.
–М-да, исчерпывающая информация.
–Теперь твоя очередь.
–У нас один общий знакомый есть, который некоторой болтливостью отличается, чего и сам не скрывает, – улыбнулся Андрей. – Так что я думаю, что ты обо мне знаешь больше, чем я сам. Лучше поговорим о погоде.
–Нет, так неинтересно, о погоде разговаривают в последнюю очередь, когда совсем уж не о чем. – Вика плюхнулась в угол дивана и поджала ноги под себя. – Садись, будем искать темы для беседы. – Андрей опустился в кресло, стоящее рядом. Кроме мягкой мебели, в комнате был большой телевизор, закреплённый на стене, торшер с абажуром в японском стиле, стоящий за диваном, у окна, и низкий журнальный столик. Интерьер дополняли только картины на стене, изображающие цветущую сакуру и каллиграфию. Ничего лишнего, никаких финтифлюшек и штучек-дрючек. Стильно, хотя, по мнению Андрея, такая строгая, почти спартанская, только в восточном стиле, обстановка была не очень-то типичной для девушки. Но, вполне возможно, все розовые рюшечки были спрятаны от посторонних глаз в спальне.
–Интересный дизайн для пенсионерки. – Андрей поймал на себе удивлённо-вопросительный взгляд Вики. – Имею в виду, что у тёти Поли вкусы современные, я, честно говоря, квартиру не так представлял. Я бы с таким классным ремонтом квартиру и не сдавал, наверное.
–Спасибо, – засмеялась Вика, – я этот ремонт сделала сразу, как только переехала.
–То есть это твоя квартира? Я почему-то подумал, что ты её снимаешь.
–Нет, моя собственная, – и Вика снова чему-то заулыбалась, – Игорь мне почти сразу после переезда устроил допрос, чуть ли настольным светильником в глаза не светил. Выяснял, откуда у студентки деньги на покупку двухкомнатной в центре. Подозревал в мошенничестве и причастности к чёрным риэлторам.
–Серьёзно?!
–Надеюсь, нет, – Вика излучала веселье, позитив и прекрасное настроение, – но на всякий случай я объяснила, что квартира – подарок от родителей на двадцатилетие. Они работают в нефтеразведке, последнее время в Эмиратах, зарплаты там более чем достойные.
–Классный подарок!
–Согласна, хотя меня всегда чересчур баловали.
–Я бы не сказал, что ты избалованна. Девушек с запросами встречал – ты на них ни капли не похожа.
–Комплимент? – Вика лукаво улыбнулась.
–Попытка. – Андрей почувствовал, что сейчас начнёт краснеть под её взглядом. Иногда его бесила эта особенность собственного организма. Нужно было срочно вернуться к нейтральной теме.
–Можно спросить – почему такой восточный минимализм? Если это твой дизайн, тогда тем более интересно.
–Всего лишь подделка под восток, а насчёт минимализма – если в мечтах и представляю в комнате только циновку, татами и двери из рисовой бумаги, то спина уже давно привыкла к мягкому удобному дивану. А если серьёзно, когда я уже ходила в школу, мы всё ещё жили вчетвером в однокомнатной квартире. Родители, я, младший брат. Места немного, приспосабливаешься, теснишься, привыкаешь, может, поэтому мне пока что хочется простора без лишней мебели и вещей.
–Значит, у тебя есть брат?
–Да, он в армии сейчас, на флоте, несмотря на возможности родителей, что называется «отмазать». Море, суровая школа жизни и прочая романтика, но я одобряю. Сейчас и так слишком много гламурных мальчиков.
–Это точно, – согласился Андрей, чувствуя лёгкую панику от того, что не мог найти тему для продолжения разговора – не спрашивать же Вику о каждом предмете из интерьера её квартиры или о каждом из родственников по отдельности. К счастью, Вика не собиралась дожидаться таких вопросов.
–А давай я тебя чаем угощу, – она спрыгнула с дивана, – ты с молоком пьёшь или без?
–С молоком. Но всё-таки, если можно, хотелось бы ещё с конфетами или с вареньем. – «Остроумно пошутил, ничего не скажешь! И почему, если захочешь произвести впечатление на девушку, которая нравится, в голову обязательно только тупости лезут!»
–Есть ещё лучше вариант, – девушка, не догадывающаяся о самотерзаниях Андрея, умчалась на кухню и продолжала уже оттуда, прерывая себя то металлическим, то стеклянным звяканьем, – я интересный рецепт маффинов нашла, поэкспериментировала, что-то, кажется, получилось.
–Маффины – звучит привлекательно. Давно хотел попробовать, что за звери такие. – Андрею стало неловко разговаривать через стену, и он вышел на кухню. – Не помешаю?

***
В здании аэропорта было довольно холодно. Продуваемое ветрами всех направлений, оно торчало одиноким торосом посреди бетонного моря. Осколками льдин рядом с ним дрейфовало несколько белых самолётов, выглядевших в темноте такими невесомыми и хрупкими, что, казалось, их вот-вот унесёт ветром, который внезапно налетел к вечеру. Иногда, когда особенно мощные порывы гулко ударялись в окна, а снег начинал лететь почти параллельно земле, Игорю казалось, что здание плавно скользит по льду, стремясь убежать из-под мощных прожекторов куда-то в темноту, вместе со всеми, кто сейчас внутри. Игорь сидел в зале ожидания, засунув руки в карманы куртки и вытянув перед собой ноги, положив одну на другую. Он сжался как только мог, стараясь остаться прилично выглядящим со стороны, хотя ему уже давно хотелось свернуться калачиком, спрятав в карманы куртки не только руки, но и нос. В машине было теплее. Намного теплее, поэтому одет он был довольно легко. Все равно почти весь день проводил либо в жарком кабинете, либо за рулём, так что небольшие пробежки по солнечным улицам и возможность глотнуть свежего воздуха были за счастье. Кто же знал, что погода так резко испортится (прогноз посмотреть не судьба, конечно, была!), и придётся торчать в аэропорту вот уже почти три часа. Рейс, которым должна была прилететь Ирина, задерживался. Идти на стоянку, где осталась машина, было лень и не только – стоило Игорю представить, что сейчас он выйдет на улицу, как его пробирала дрожь. Так он и сидел, почти не двигаясь, лишь чуть поворачивая голову вслед, когда мимо него проходила какая-нибудь симпатичная представительница слабого пола, что, впрочем, происходило очень редко.
Как выяснилось из выпуска новостей, внезапно налетевшую метель принесло с северо-западной части страны, где уже закрыли некоторые аэропорты. А ведь, как пела Вайкуле, ещё не вечер. То есть вечер, конечно, но в смысле того, что ночь обещала ещё большие проблемы. Людей в здании было уже довольно много, возможно, как раз из-за задержки рейсов. Одни, так же как Игорь, сидели на жёстких неудобных скользких, ни в коей мере не приспособленных для долгого ожидания, креслах, погрузившись в планшеты и ноутбуки, намного реже в книги или журналы, отгородив себе личную территорию сумками. Другие бесцельно бродили от одного торгового киоска к другому, в попытках убить время разглядыванием выставленных в витринах сувениров в виде магнитов, тарелок и прочей мелкой и абсолютно ненужной ерунды. Несмотря на разницу в возрасте, внешности, одежде и такой немаловажный фактор, как половое различие, всех, кто находился внутри, объединяло одно – застывшее на лице выражение терпеливого ожидания. Исключение, естественно, составляли дети со своей разнообразной палитрой эмоций – то скука, то внезапно вспыхнувший интерес к чему-то, то веселье, вызванное каким-нибудь пустяком, то обида, то раздражение. Но поскольку детей было очень мало, цветные пятна их настроений терялись на общем сероватом фоне ожидания. Им настолько явно была пропитана вся атмосфера, что Игорю вспомнилось вдруг своё давнее увлечение фотографией. Подчиняясь внезапному импульсу, он даже привстал, оглядываясь вокруг в поисках точек, откуда мог получиться наиболее удачный ракурс, отметил границы снимков, выбрал объекты для крупного плана… и опустился на место. Что толку, если фотоаппарата всё равно нет, да и наверняка в сети уже есть целая куча серий фотоснимков под оригинальным названием «Ожидание».
После того как Игорь снова занял кресло, у него уже не получалось съёжиться так, чтобы пропало ощущение того, что он присел около проруби в одних плавках, готовясь стать моржом. Игорь почувствовал, что его челюсти вот-вот начнут непроизвольно стучаться друг о друга зубами. «Чёрт, да что ж такая холодина, то?! На дневное тепло среагировали и решили отопительный сезон завершить?». Ещё раз чертыхнувшись, теперь уже вполголоса, Игорь вскочил и пошёл в туалет, подчиняясь совсем не зову природы, а голосу замерзающего разума. Оказавшись за дверью с кружочком, с трудом балансирующим на вершине перевёрнутого треугольника, Игорь сразу направился к сушилке для рук. Сначала подставил под струю горячего воздуха свои окоченевшие пальцы, а потом придвинулся всем телом, опасливо поглядывая по сторонам – как-то не особо хотелось, чтобы его застали в такой позе, будто он пристаёт к электроприбору. Однако желание согреться всё-таки победило, и он расстегнул куртку, чуть ли не вплотную притиснувшись к сушилке. От нахлынувшей волны тепла Игорю захотелось завыть в восторге во весь голос. Сразу же возникла идея снять куртку и прогреть её тёплым воздухом, набрав его про запас в рукава и карманы, но тут эхом долетел голос диспетчера, объявляющий о прибытии нужного ему рейса. В принципе, как раз вовремя, чтобы уберечь от ещё более странных поступков, чем зажимания сушилки в углу общественного туалета.
На ходу застёгивая куртку, Игорь пошёл в сторону выхода на взлётную полосу и снова стал ждать, надеясь, что это не войдёт у него в привычку. Самолёт уже успел приземлиться, и рядом с Игорем тут же образовалась небольшая толпа встречающих. Лица здесь были уже не ожидающими, а радостными. Поводов для хорошего настроения было сразу два – прибытие тех, кого ждали, и возможность наконец-то размять ноги. Да ещё, кстати, перспектива покинуть в ближайшие несколько минут успевшее надоесть здание аэропорта.
Немного в стороне от основной кучки людей обособленно стоял мужчина средних лет, держащий в руке плакат с фамилией. То ли водитель от компании, отправленный за сотрудником, то ли от гостиницы, встречающей богатого клиента, что, впрочем, было не суть важно. Вот только взглянув на него, Игорь сообразил, что ему совсем не помешала бы фотография Ирины, чтобы он мог узнать её. Это было мелким, но очень досадным упущением, из разряда тех, которые простительны новичкам, но никак не специалистам, к которым Игорь относил себя без излишней скромности. Он достал телефон, набрал номер Ирины, но она не отвечала, забыв, видимо, включить мобильник после приземления самолёта, а рисовать плакат с фамилией было поздно, поскольку прибывшие уже входили в здание.

***
–И как? Только честно! – Андрей откусывал от маффинов такими дипломатичными кусочками, что Вика не выдержала, хотя и понимала, что от Андрея можно ждать только одного ответа. Вот Игорь вполне мог сказать «сойдёт» или «нормально» или даже что-нибудь типа – «надеюсь, не отравлюсь». Чувство юмора у него было хорошо развитым, но довольно своеобразным.
–Вкусно. Даже очень, – подтвердил Андрей её мысли, – даже настолько, что можно мне ещё чая добавить? – Андрей заглянул в свою опустевшую чашку, будто ожидая, что она наполнится сама собой на его глазах. – Я, пожалуй, не удержусь и ещё парочку маффинов ликвидирую.
–Конечно, Андрей! – Вика засмеялась, взяла чашку у него из рук и шагнула к плите. – Ты так сказал – ликвидирую, как будто о боевиках каких или бандитах. Сказывается общение с Игорем?
–Нет, он занимается ликвидацией исключительно бумаги, – улыбнулся Андрей, – просто мучное, сладкое, да и вообще всё вкусное – мои самые близкие враги. И отношение к ним соответствующее – люблю до ненависти, ну или наоборот.
–Немного странное заявление, честно говоря, – Вика повернулась к нему, удивлённо приподняв брови, – сейчас, конечно, не только девушки о фигуре и внешнем виде заботятся, но глядя на тебя не могу сказать, что есть какие-то проблемы с лишним весом, – она поставила перед ним наполненную чашку. – Или ты что-то другое имел в виду?
–Как раз это! – Андрей развёл руками. – Боюсь, что проблемы скоро появятся, учитывая, что и работа сидячая, и дома в основном за ноутбуком время провожу. Заняться спортом каким-нибудь, как ни стыдно признаться, никогда, наверное, себя не заставлю. Мало всего вышеперечисленного, так я ещё и гурман в истинном значении этого слова.
–У него, по-моему, одно значение – знаток и ценитель блюд, разбирающийся в кулинарии, эксперт кухонный, так сказать, это же замечательно! – Вика снова села напротив Андрея, поставила локти на стол, переплела пальцы и опустила на них подбородок.
–Не совсем, – улыбнулся Андрей, – то, что ты перечислила, относится к слову «гурмэ», извиняюсь за поволжский акцент, тоже французскому, а словом «гурман» во Франции называют обычного обжору. Просто у нас оно неправильно используется, как и довольно много других заимствованных слов.
Вика рассмеялась:
–Интересно! Тогда ещё что-нибудь, для примера.
–Сарай.
–Нет, так не пойдёт! – Вика блеснула глазами. – То, что это «дворец» с тюркского, известно каждому! – и тут же продолжила, видя, что Андрей собирается оспорить её слова. – Хорошо, не каждому, – она опустила руки и выпрямилась на стуле, приготовившись, на всякий случай, к возможным возражениям, – но очень многим. Ещё варианты!
–Вика, я уже сочувствую тем, кого ты будешь интервьюировать, когда станешь журналистом! Сбежать от твоих вопросов или сменить тему будет проблематично, что обеспечит тебе заоблачный рейтинг.
–Надеюсь! Но до этого ещё далеко, а пока не пытайся сам сменить тему.
–Идиот.
–Что?! – Вика с недоумением смотрела на Андрея.
–В переводе с древнегреческого «идиот» – «частное лицо», то есть человек, не принимающий участия в общественной жизни.
–А как же общепринятое значение этого слова?
–От названия заболевания – идиотия, что, в свою очередь, на древнегреческом означало всего лишь «невежество», а превратили его в тяжёлую форму умственной отсталости. По-моему, тоже как-то неправильно получилось.
–Класс! – Глаза у Вики заблестели ещё ярче, чем раньше. – Слушай, а ты не можешь в наш универ устроиться преподавателем? Или хотя бы приглашённым лектором выступать? В основной своей массе наши лекторы рассказывают так, что хоть веки скотчем ко лбу прилепляй – заснуть можно!
Андрея, натасканного постоянными шуточками Игоря в свой адрес, слова Вики сначала насторожили, и он уже приготовился обороняться. Однако тут же понял, что Вика говорит вполне искренне, без издевательских ноток в голосе, а ему не помешало бы перестать сравнивать всех со своим развязным временами другом.
–Нет, мне собственное образование не позволит, но спасибо за предложение. Неужели настолько неинтересно учиться?
–Временами. Хотя такое у всех бывает, что пропадает интерес к тому, чем занимаешься. Это скорее от настроения человека зависит в данный момент.
–И всё-таки не обо всех, а о тебе. Учиться на журналиста было твоим желанием или родителей?
–Ну-у-у… Не то, чтобы я с детского сада мечтала или в голову внезапно стукнуло, но всё же хотелось общаться с разными интересными людьми, в разной обстановке, попутешествовать... Представляла себе так работу журналиста, наверное… – Вика задумалась и словно спрашивала саму себя. – Нет, не могу я объяснить, что мной тогда двигало! Может, сейчас, когда узнала реальности профессии, и не поступала бы даже на журфак. В общем, мы же про учёбу говорили, так вот, что касается этого процесса, то – у-у-у! Взрыв мозга! – Вика подняла руки, схватилась за голову и так живо изобразила этот самый взрыв, что Андрей засмеялся. – Знаешь, на своём примере я бы сформулировала так – если хочешь, чтобы у тебя пропало желание чем-нибудь заниматься в жизни, то пойди учиться на тот предмет, которым ты увлечён!
–Даже так?
–Да, примерно, так, – улыбнулась Вика. – Аргументирую – практики никакой, образование чисто теоретическое, объём литературы, которую нужно прочитать, таков, что желание читать пропадает навсегда. Задания тоже такие интересные – написать статью о программе такой-то партии или о выполнении плана производства заводом спичечных коробков в текущем году! Серьёзно! – заверила Вика, глядя на смеющегося Андрея. – Может, только в нашем институте такая ситуация, хотя мне иногда кажется, что вся система образования безнадёжно устарела, корни древа знаний сгнили, и оно скрипит ветвями от малейшего ветерка, готовое рухнуть на наши пустые головы. Так же как скрипят костями многие из преподов, кстати, ровесники Ленина, как мне кажется.
–Да! Литературный стиль твоей речи вызывает у меня священный трепет, но что касается настроения! Услышь я такое от Игоря, не удивился бы – он сплеча рубит по всему, циник тот ещё, но такая мрачность от молодой и красивой девушки. – Андрей действительно был слегка ошарашен тем, как жёстко прозвучали слова Вики, что совсем не вязалось с её хрупкой внешностью. Или хрупкость и воздушность были всего лишь его собственным представлением о ней. – Извини.
–Не извиняйся, нормально! – Вика сделала странный жест рукой, как бы показывая, что всё путём, а Андрей подумал о том, что вчера вечером у него на кухне сидела очень красивая, но всё же немного скованная девушка. Сейчас она была другой – живой, уверенной в себе, с огоньком в глазах. Или огонёк всё-таки был от температуры? – В самом деле, Андрей, у нас разучились прививать любовь к изучаемому предмету. Такое впечатление, что в большинстве своём преподаватели отрабатывают свои часы и не более того. Хотя, возможно, я опять-таки сужу предвзято по своей учёбе, но, по-моему, проблемы начинаются куда раньше. В первый класс школы дети идут с желанием интересом, любопытством. Каждый из них чувствует себя личностью, особенным, не таким, как остальные, хочет показать себя, проявить. И тут – бац, и начинается уравниловка. Чересчур активных и развитых детей учителям проще притормозить, чем заниматься с ними индивидуально, а выделиться могут только хулиганы, потому как их не притормозишь особо.
–Но ведь есть частные школы, с индивидуальным подходом. Хотя нет, – Андрей возразил себе, прежде, чем это сделала Вика, – про них и говорить не стоит, меньше одного процента от общего числа, из них основная часть в Москве, наверное, а стоимость обучения такова, что туда только детям олигархов. Вика, а может, тебе стоило поступать в пединститут? Ты так горячо о проблемах образования!
–Ну, знаешь! – засмеялась Вика. – Мои пламенные речи ни в коей мере не гарантия моего педагогического таланта! Просто мне нравится, когда меня внимательно слушают, как ты, например. Поэтому и на журфак как раз пошла – возможность высказаться в массы, – она протянула руку, забрала у Андрея чашку и встала со стула. – И вообще, я тебя не загрузила дискуссией на тему?
–Нет, конечно! – торопливо сказал Андрей и тут же принялся за объяснения, без которых, впрочем, вполне можно было и обойтись, если бы ему не показалось, что его ответ Вика может расценить как обычную вежливость. – Мне действительно интересно беседовать с тобой, даже если бы мы проговорили весь вечер только о погоде, – Андрей улыбнулся, вспомнив предложенную вначале им самим тему, – но у нас и без неё нашлось, к счастью, о чём. И я сам тебя загрузил разговорами, учитывая, что ты всё-таки болеешь и должна отдыхать. – Андрей бросил взгляд на часы, с удивлением отметив, сколько уже пролетело времени с момента его прихода. – И вообще, что-то я уже злоупотребляю гостеприимством, мне кажется.
–Да ну что ты, Андрей!
–Нет, действительно, пора.
–Точно? – Вика оставила ему шанс для отступления, но Андрей нашёл в себе силы, чтобы не воспользоваться им.
–Точно. Спасибо за чай и восхитительные маффины! – он вышел из кухни и сразу направился в коридор.
–На здоровье! Хотя моя выпечка вряд ли заслуживает превосходной степени!
–Ещё как заслуживает!
Пока Андрей обувался и надевал куртку, Вика, прислонившись плечом к стене и слегка наклонив голову, наблюдала за ним. Андрей взялся за ручку двери:
–Ты завтра на учёбу?
–Нет, наверное. Сегодня прогуляла, понравилось, отдохну ещё пару дней! Но если серьёзно, то нужно с родителями кое-какие дела сделать, пока они здесь, да и подлечиться, наверное, немного.
–Понятно. – Андрей шагнул в тамбур, где было прохладнее, чем в квартире, а ему уже становилось жарко, скорее всего, от вопроса, который собирался задать, но не решался. «Да что я, в самом деле, себя с ней как школьник чувствую!». Он открыл дверь тамбура и повернулся к Вике, которая уже стояла рядом и, покачиваясь, балансировала на металлическом пороге двери своей квартиры.
–Может, тогда увидимся завтра?
–Вечером?
–Да, днём я на работе, к сожалению.
–На вечер родители уже потребовали с меня ужин за то, что я у них два дня на даче отдыхала, – засмеялась Вика. – Приезжай тоже, познакомишься с ними, посидим вместе, – Вика улыбалась, и Андрей видел, что она едва сдерживается, чтобы снова не рассмеяться двусмысленности той ситуации, в которой он вдруг оказался.
–Нет, спасибо, с родителями я как-нибудь потом, пока ещё рановато, – попытался отшутиться Андрей, надеясь, что Вика его поймёт, хотя он сам не понял себя – шутит или всерьёз. – Я вообще-то думал тебя пригласить в гости.
–Завтра не получается, извини.
–Тогда я позвоню.
–Конечно! – Вика улыбнулась и протянула руку разочарованному Андрею, ожидающему при расставании повторения того поцелуя, которым он был встречен.
Глядя в смеющиеся глаза Вики, Андрей готов был поклясться, что она специально дразнит его, но решил не поддаваться на провокации. Он с улыбкой протянул свою руку навстречу, для пожатия, вскользь немного удивившись тому, что пальцы Виктории оказались не мягкими и хрупкими, как он ожидал, а сухими, цепкими и сильными.
–Пока! – продолжая улыбаться, она отпустила его руку и махнула своей.
–Пока! – он шагнул за порог, спиной вперёд, и не отрывал взгляда от её глаз, пока она не закрыла дверь тамбура.

***
Игорь напрасно опасался того, что не знает, как выглядит Ирина. Лицо женщины, которой он сам, лично, сообщил вчера о смерти сестры, сразу выделялось среди прочих не только своей бледностью, но, в первую очередь, глазами. Покрасневшие, воспалённые от слёз, с тёмными кругами под ними, эти глаза как будто осматривали толпу встречающих, но в то же время смотрели куда-то сквозь них, не видя никого. Игорь шагнул навстречу женщине.
–Здравствуйте. Ирина Александровна?
–Да.
–Капитан Арсеньев, Игорь Константинович. Это я звонил Вам сегодня утром, – Игорь замолчал на мгновение, после чего добавил, – и вчера тоже. Извините.
Он и сам не мог толком понять, за что извиняется. За то, что произошло вчера, хотя в том не было ни малейшей его вины? За свой звонок, которым сообщил Ирине о смерти сестры? Или же за то, что он видел Светлану живой вчера вечером, незадолго до смерти, в то время как Ирина видела её последний раз несколько месяцев назад? Как бы то ни было, его слова послужили новым толчком для Ирины, у которой тут же потекли слёзы из глаз. Она не всхлипывала, не рыдала, возможно, на это уже не осталось сил. Она только молча смотрела на Игоря, а слёзы, не останавливаясь, текли по её щекам.
–Вы можете рассказать, что случилось? – спросила Ирина, наконец, тихим, на удивление спокойным голосом, и Игорь сразу подумал о том, сколько успокоительных средств она приняла сегодня.
–Да. – Да, он может, а это значит, что будут и ещё слёзы и вопросы, не на все из которых он сможет найти ответ. – Я на машине, пойдёмте на стоянку. – Игорь хотел добавить, что расскажет всё по пути, но тут же подумал о том, что Ирине рассказ о смерти сестры вот так, попутно, мимоходом, может добавить ещё больше боли. Поэтому он молчал всё время, что они шли до машины, а Ирина, идя рядом, только всхлипывала время от времени.
–Почему Вы прилетели одна? Так же очень тяжело, без поддержки.
–А с кем я прилечу? Я живу с мамой, она тяжелобольная. Подруги? Так подруг я как раз и попросила с мамой посидеть, пока меня не будет. Родственники все почти разъехались по другим городам, вот, как Света, а с теми, кто остался, и связи-то почти нет.
«Господи! – подумал Игорь. – Неужели всё может быть настолько плохо и тяжело в жизни, или это нормально для неё? Нет, разве такое может быть нормальным?». Вслух же он только кратко сказал:
–Понимаю.
–Что случилось со Светланой? – снова спросила Ирина, когда они уже сели в машину, и сейчас по её голосу было даже не понять, что это вопрос – в нём не осталось никаких эмоций.
Опуская ненужные подробности, Игорь буквально в нескольких словах рассказал о произошедшем вчера вечером. Не задавая больше никаких вопросов, не перебивая, Ирина выслушала его, глядя в одну точку, так что под конец рассказа Игорь уже стал сомневаться – а слышит ли она его вообще или полностью погрузилась в своё горе. Когда Игорь закончил рассказ, Ирина некоторое время продолжала молча сидеть и лишь через несколько минут, как показалось Игорю, сказала:
–Я хочу увидеть сестру.
–Сейчас? Может, всё же завтра утром?
–Я хочу увидеть свою сестру, – она говорила всё так же, не повышая голоса, безэмоционально, но было понятно, что переубедить её нет никакой возможности.
–Сейчас, минутку, – Игорь вышел из машины.
Ветер нисколько не утихал, казалось, что он стал ещё сильнее, и Игорь вновь почувствовал себя так, будто он стоит абсолютно голый. Похоже, что за несколько минут в машине согреться не получилось. Он достал телефон, нашёл в справочнике судмедэксперта Смуловича и нажал вызов.
–Геннадий Яковлевич, добрый вечер! Игорь Арсеньев беспокоит.
–Кто?
–Капитан Арсеньев, УГРО.
–А, капитан! Здравствуй? Что случилось?
–Тут сестра прилетела той, что к вам вчера поступила.
–Черепно-мозговая что ли?
–Да.
–И?
–Она хочет прямо сейчас увидеть тело сестры.
–А больше она ничего не хочет?! Она что, с ума сошла? Завтра утром пусть приходит.
–Да сказал я ей уже, а она у меня в машине сидит и плачет! У вас дежурит сегодня кто-нибудь?
–Прекрасно знаешь, что у нас всегда кто-нибудь дежурит! Или ты на самом деле позвонил для того, чтобы я тебе сказал, что морг закрыт и не работает? Чтобы совесть была чиста?
–Наверное. Но Вы сказали, что работает, так что я поехал туда. Спасибо, Геннадий Яковлевич, до свидания.
–Странный ты, Арсеньев, временами, – хмыкнул Смулович. – Давай, удачи! И не принимай всё так близко к сердцу!
–Ага!
Игорь запрыгнул обратно в машину, едва ли не стуча зубами, крутнул до отказа регулятор обогрева и повернулся к Ирине.
–Вы не передумали?
–Нет.
Игорь включил фары и тронул машину с места.

***
Закрыв за Андреем дверь, Вика вернулась в комнату, села на диван в своей любимой позе, подогнув ноги, включила телевизор и стала щёлкать пультом, переключая каналы, но по большей части совершенно не вникая в их содержимое. Приходилось признать самой себе, что мысли её в данный момент занимал Андрей, не давая отвлечься на что-либо другое. Немного странный. Таким было первое впечатление, которое он на неё вчера произвёл. Сначала она даже не могла определиться, почему странный – потому что интересный или потому что непонятный. Главным образом Вику смутили глаза Андрея за стёклами очков – покрасневшие, с тёмными кругами под ними, смотрящие на неё слегка мутноватым взглядом. А его довольно-таки заметные, пусть и на доли секунды, замирания и застывания, когда он помогал Вике снять пальто! Можно было подумать, что он увидел девушку впервые в жизни, а самой девушке показалось, что перед ней типичный ботан. И только потом, когда уже сидели на кухне с пивом, и в глазах Андрея появились признаки жизни, Вика поняла, что он всего-навсего пересидел за компьютером, занимаясь своим творчеством. Видимо, настолько углубился в создаваемый им мир, что не сразу вернулся обратно в реальный. А дальнейшее его поведение объяснило и кратковременную парализацию – похоже было на то, что Вика смогла произвести на него впечатление и сразить наповал, хотя абсолютно не стремилась к этому. Зато цель Игоря была достигнута. Может, он и считал себя великим конспиратором и комбинатором, предложив Вике, просто так, типа от нечего делать, заглянуть вечером к своему другу, захватив попутно по бутылочке пива на каждого, только Вика раскусила его сразу же. Общение с весьма «интересными» личностями в прошлом, побудило Вику увлечься кинесикой и физиогномикой. Проще говоря, она в большей степени доверяла неосознанным жестам и мимике собеседника, чем его словам. Не то, чтобы Вика никому не верила, не параноик же она в конце концов, да и далеко не святая – сама иногда обманывала «по мелочам» и не стала бы ни в кого бросать камни. Просто было интересно замечать, когда человек говорит немного (или совсем) не то, что думает. В общем, что касается Игоря – то, как он время от времени ерошил свой коротко стриженый затылок, потирал нос и съезжал взглядом с глаз Вики на её уши и щёки, дало ей повод заподозрить, что в случае с «погуляем, воздухом подышим, забежим к Андрею на полчаса» что-то нечисто. А когда Игорь упомянул, что его друг «скучает вечерами за своим компьютером в одиночестве», Вика поняла, в чём тут дело – Игорь решил податься в сваты и устроить личную жизнь. Вопрос только чью, в первую очередь – своего друга или Вики? Или обоих одновременно? Вика решила не возмущаться столь явно читаемыми попытками вмешательства в своё временное одиночество и не разоблачать Игоря. Тем более, что ей уже стало интересно познакомиться с Андреем, которому Игорь пел дифирамбы, в своей манере, естественно.
В итоге знакомства, в течение вчерашнего вечера, Вика определилась, что Андрей немного странный всё же потому, что интересный. Он не плескал неуёмной энергией во все стороны, как Игорь, разговаривал негромко, и было заметно, как он обдумывает свои слова. Наверняка, если бывал в большой компании, то держался в тени, спокойно наблюдая за остальными и не особо показывая себя. Полная противоположность Игорю, на первый взгляд, может, поэтому они и друзья. Из характерных жестов Вика отметила, что Андрей иногда слегка потирал двумя пальцами лоб ближе к корням волос, задумываясь перед тем, как что-то сказать. А когда слушал Вику, то часто опускал взгляд с её глаз на стол, что говорило о том, что он внимательно вслушивается в её слова. То ли ему было интересно всё, что она говорила, то ли он вообще относится к тем, кто внимательно слушает собеседника, в любом случае это ему также было в плюс. Нет, ну надо же! С Андреем, по большей части всё понятно, непонятно только, почему он у неё из головы не выходит?! 

Глава пятая
День открытых дверей

Настроение с утра, приходилось признать, было не очень. Примерно такое же серое, пасмурное и холодное, как вчерашний вечер, несмотря на то, что сейчас на небе не виднелось ни единого облака. Видимо, ветер не успокаивался до тех пор, пока не разогнал все до последней тяжелые снеговые тучи, которые сам же и надул откуда-то издалека, и, в результате, после таких трудов, обессиленно стих почти до полного штиля. В общем, сегодня за окном была прекрасная погода абсолютно не сочетающаяся с депрессивным настроением. Да уж! Приходится признать, что посещение перед сном морга в компании родственника того, кто лежит в этом самом морге, накрытый старой застиранной простынёй, даёт мало шансов оптимизму на следующее утро.
Игорь сидел на подоконнике с чашкой горячего кофе в руках и, обжигаясь, отхлёбывал его мелкими глотками. Можно было, конечно, добавить молока или холодной воды, или просто подождать немного, но тогда вкус был бы совсем не тот. Для Игоря он раскрывался именно тогда, когда температура кофе была на самой границе того, чтобы не получить настоящий ожог губ и языка. Хотя, может, ему так только казалось и дело всего лишь в привычке, потому что он всегда любил горячий чай и кофе. А мама из-за этого всё время говорила ему: «Игорёк, не спеши! Не пей кипяток! В животе холодильника нет!».
«Ну вот, теперь мама вспомнилась. Переключиться надо срочно на что-нибудь, пока совсем грустно не стало». Игорь потёр указательным пальцем уголок подозрительно зачесавшегося левого глаза и сделал большой, действительно обжегший рот, глоток. Нормально! Он прижался лбом к холодному оконному стеклу и посмотрел вниз, во двор, где вместо большинства припаркованных машин виднелись пушистые белоснежные сугробы. А снега вчера навалило прилично! Как сказала бы чересчур стройная, анорексичная даже, телеведущая из прогноза погоды: «За прошедшие сутки выпала месячная норма. Такого не наблюдалось со времён царя Гороха. Кажется, что в город снова вернулась зима и по прогнозам синоптиков потепление ожидается ближе к концу августа!».
«Ах ты, чёрт! Надо же ещё каким-то образом со двора выехать, между прочим! И, между прочим, заправиться надо! И на работу успеть тоже! А я кофе на окошке распиваю!» Игорь залпом допил кофе, успевший всё-таки остыть за то время, пока он любовался заснеженным двором, быстренько ополоснул чашку и помчался в коридор, одеваться.
Если уж попытаться найти что-то положительное во вчерашнем вечере, наполненном тягостными эмоциями, так это только сам факт его позднего приезда к дому. Пока они с Ириной добрались из аэропорта до города, пока она плакала в морге возле тела сестры, пока Игорь пытался её успокоить, пока отвёз в гостиницу. Сам он, в итоге, добрался домой после полуночи, то есть уже сегодня, получается. Метель к тому времени прекратила беситься, только тихо падали, кружась, крупные, сверкающие в свете фонарей, снежинки, так что сейчас машина Игоря была одной из немногих, не превратившихся в сугроб. Ещё одним неожиданным плюсом стало то, что коммунальщики снег во дворе расчищать даже не начинали, может, надеясь, что тот сам скоро растает – всё-таки весна. Если бы рядом с припаркованными легковыми машинами проехало что-либо тяжёлое снегоуборочное, то покинуть своё место было бы проблематично из-за образовавшегося в результате снежного вала, как было уже не раз в течение зимы. Теперь же Игорь выехал со двора без проблем, легко и мягко, по свежему снежку, радуясь ещё и тому, что не поменял «шипы» на «летнюю» резину, что успели сделать многие автовладельцы. Стрелка указателя настроения определённо поползла в сторону отметки «Позитив»!

***
–Привет! – пробегая мимо, Вадим торопливо пожал ему руку. – Тебя Ильин спрашивал. Не звонил ещё? – выдернул руку, промчался к лестнице и побежал вниз.
Селектор в кабинете запищал в тот самый момент, когда Игорь вставил ключ в замочную скважину. Он подошёл к столу и поднял трубку.
–Игорь, зайди! – Ильин будто обладал способностью видеть сквозь стены и ждал, когда Игорь появится на рабочем месте. Нет, ну стаж у него приличный, так что, вполне возможно, что рентгеновское зрение уже выработалось.
Игорь бросил куртку на стул, закрыл свой кабинет и пошёл к Ильину, размышляя на ходу об экстрасенсорных способностях шефа, которые могли успешно маскироваться погрызанием карандашей. Открыв дверь кабинета, Игорь с некоторым удивлением обнаружил там присутствие, кроме самого Ильина, ещё двух, незнакомых ему личностей. Мужчина и женщина. Чёрт! А женщина-то, оказывается, ему знакома, по крайней мере, заочно, по фото в сети. Это же супруга Гилёва!
–Здравствуйте!
–Здравствуйте!
Прилетела, значит. А второй кто?
–Игорь, познакомься – Гилёва Юлия Валерьевна и их семейный адвокат…
–Голованов, Роман Владимирович, – мужчина поднялся со стула и протянул Андрею руку. Рукопожатие его было быстрым и цепким, то же самое можно было сказать и про его взгляд, ненадолго, но со вниманием, задержавшийся на Игоре.
–Роман Владимирович, да, – продолжал между тем Ильин, крутя в пальцах карандаш и борясь, видимо, с желанием впиться в него зубами, – думаю, объяснять не надо, почему он и Юлия Валерьевна здесь, у нас.
Да уж! Цель прилёта Гилёвой вместе с семейным адвокатом более чем очевидна – профессор с мировым, можно сказать, именем ни в коем случае не может быть замешан в уголовном деле, заведённом в их провинциальном, можно сказать, городке. Начнут с зондирования и прощупывания почвы – насколько она там стала топкой под ногами Гилёва. Затем последует подключение всевозможных связей, которых в Питере у них должно быть предостаточно. Вполне возможно, даже стопроцентно, что начнут сразу с верхов, чтобы время не терять, сверху будут звонить Крайнову, у которого дело, а он будет теребить Ильина, который, в свою очередь… М-да, сегодня всё представляется ещё интереснее, чем вчера! А, плевать! Моё дело расследование – выяснить, что, как и почему! Если Гилёв виновен, пусть у руководства потом голова болит, что с ним делать! А вот в позапрошлом году, зимой, пацан, бывший детдомовец, свою подругу домой провожал, и до них докопались трое подвыпивших бездельников, одного из которых, отобрав у того нож, детдомовец, в результате, чуток порезал, девчонку защищая. Никаких родственников и адвокатов тогда у Ильина в кабинете не наблюдалось и дали парнишке срок за превышение самообороны, слегка только скостив на обстоятельства. Срок небольшой, но дело не в этом, а в том, что налицо классовое расслоение в самом его… Или это я злой такой? Что я себя накручиваю-то? Ну, прилетела жена, потому что у мужа её определённо проблемы, ну, адвоката, естественно, притащила с собой, чтобы во все вопросы вникать и решать тут же. Не жена, а молодец, мне бы такую!
–Игорь Константинович!
«Ах ты, чёрт! Что-то я задумался! В который раз, интересно, Ильин ко мне обращается?!»
Выглядеть растерянным мечтателем под внимательным прищуренным взглядом адвоката, сфокусированным на нём, было сейчас для Игоря равносильно туше΄, нанесённому его профессиональному самолюбию. Пришлось мгновенно собраться, попытаться мысленно воссоздать последние несколько секунд разговора, услышанных самым краешком уха, и понять, что речь идёт о том, чтобы ознакомить Романа Владимировича и Юлию Валерьевну, разумеется, с предварительными результатами следствия из первых, так сказать, рук. Крайнов Юрий Алексеевич хотел бы лично побеседовать с Романом Владимировичем и Юлией Валерьевной, но он, к огромному его сожалению, занят сейчас. Самому Ильину тоже некогда, поэтому, будь любезен, Игорь, в соответствии со статьёй, в рамках закона. Все материалы по делу у тебя в сейфе. Замечательно! Зашибись, блин! Иногда, к сожалению, не обходилось без такой хрени. Можно, конечно, рогом упереться, только стоит оно того? Вот сам-то Ильин почему их с этими результатами не ознакомил?! О Крайнове вообще промолчим! А Гилёв хоть явно и не тянет как птица на орла, скорее, на пингвина какого-нибудь заумного, но с кем-то высокого полёта пересекался, похоже. А может, это жена его парит где-нибудь над облаками, стараясь держать под контролем все жизненные ситуации.
–Пойдёмте тогда в мой кабинет, чтобы не отвлекать Владимира Сергеевича от дел, – Игорь решил, что пора бы уже и ответить, и вернулся к присутствующим, временно закончив общение с таким интересным человеком как Игорь Константинович Арсеньев.

***
–Проходите. – Игорь открыл дверь, пропустил Юлию Валерьевну с адвокатом вперёд, попутно указав рукой на стулья возле стены.
Пока они усаживались, Игорь воспользовался моментом, чтобы более внимательно рассмотреть своих гостей. В кабинете Ильина он смог взглянуть на них только одним глазом – вторым всё время приходилось смотреть на шефа.
Так-с! Начнём с дамы, которых вообще принято вперёд пропускать. Гилёва, Юлия Валерьевна. Красивая женщина, внешне выглядевшая максимум на тридцать пять, хотя ей было уже сорок семь. Красивая, но как-то не в моём вкусе, хотя при определённых обстоятельствах… Так, что за ерунда, не будем отвлекаться! Тёмно-каштановые волосы чуть ниже плеч, с аккуратно и ровно загнутыми внутрь концами и без единого волоса, который отбился бы от остальных. Глаза серо-голубые, подведенные неяркими тенями в тон, с лёгким любопытством изучают кабинет. Особой тревоги-беспокойства за мужа в глазах не наблюдается, видимо, адвокат заверил на все сто процентов, что всё разрешится со знаком плюс в их пользу. Ну, видно будет! Аккуратный такой носик у Юлии, чуть пухлые губки, с помадой лёгкого персикового цвета, да и вся она такая лёгкая внешне. Нет, всё-таки привлекательная, оказывается, женщина! Что-то я обалдел совсем, что ли – чуть не на два десятка лет меня старше! Явно, с утра сегодня не тем озабочен, чем надо бы! Платье тёмно-коричневое приталенное, с лёгким узором в виде орнамента какого-то, поверх платья жилеточка стильная, на шее колье, колечки на пальцах, изящные браслеты на запястьях, изящные серёжки в ушах, финишной деталью – брошь на жилеточке. Блин! Профессор Гилёв явно имеет определённую цену и определённо ценит жену свою! Ладно, закончим с беглым осмотром и переключимся на следующего утреннего нежданчика. Голованов, Роман Владимирович. Ага! Времени не теряет, сидит и меня оценивает, пока я на Гилёвой сосредоточился. Ну и ладно! Имеет право, и я не особо стеснительный. Возрастом, пожалуй, чуток постарше меня будет, спортзал, судя по рукопожатию в частности и движениям в общем, посещает регулярно. Уважуха! Чувствуется, что силён не только в пунктах закона, но и впечатать может конкретно, если что. Черноволосый, с короткой стрижкой, длина волос как у меня, а стильности раз в пятнадцать больше почему-то. Стопроцентно. Брови широкие, у меня, слава Богу, не такие. Глаза тёмно-серые, что ли, внимательные и цепкие, сверлящие, тоже мне – следователь! Не путай только, что ты в моём кабинете находишься, а не наоборот! А, в общем так, лицо расслабленное, спокойное, к нападению не готов, сам нападать не собирается. Коричневый шерстяной костюм, достаточно свободный, ничё так костюмчик, я бы и себе такой мог прикупить, не атласный, главное, не люблю я костюмы гладкие и лоснящиеся…
Пока мимолётные наблюдения смешивались в сборную солянку с неожиданными замечаниями и посторонними размышлениями, Игорь успел неспешно обогнуть свой рабочий стол, сесть за него, включить компьютер, достать из ящика стола ручку, карандаш, блокнот, «липучки» для заметок, потянуться к сейфу, открыть его, достать материалы по Гилёву, положить их на стол, закрыть сейф, открыть папку. В общем, создавал рабочую обстановку и показывал чрезвычайную занятость. Закончив, наконец, с ритуалом заполнения стола письменными принадлежностями, служащим прикрытием изучению утренних визитёров, Игорь нарушил молчание.
–Что ж, если у Вас есть вопросы – я слушаю!

***
Уже десять двадцать. Как только Гилёва со своим адъютантом вышли из его кабинета, Игорь позвонил Ирине и договорился о встрече в десять часов возле мини-отеля, в котором она остановилась. Подъехал он минут на пятнадцать раньше и сначала сидел в машине, потом ходил около неё туда-сюда, не зная, чем заняться. Время в ожидании тянулось страшно медленно ещё и потому, что перед глазами у Игоря были огромные часы ослепительно белого цвета, с черными цифрами и черными стрелками, висящие на стене в магазине напротив и прекрасно видимые через окно. Секундная стрелка у них отсутствовала, а минутная двигалась почти незаметно для глаза, и только если совсем не отрывать от неё взгляд, можно было увидеть, что она всё-таки ползёт. Вскоре Игорь понял, что, в сравнении со вчерашним ожиданием в аэропорту, сегодняшнее становится невыносимым. Игорь решил уже отодвинуть в сторону приличия, чтобы не мешались, достать телефон и снова позвонить Ирине, когда увидел её, выходящую из здания. Она посмотрела по сторонам, как будто пыталась найти Игоря взглядом, но не увидела его, хотя он и стоял почти напротив входа.
–Здравствуйте! – Игорь шагнул ей навстречу.
–Здравствуйте, – теперь она смотрела на него, но будто не узнавала, впрочем, возможно, так оно и было. Взгляд, который называют потухшим, и равнодушно-усталый голос.
–Вы хотя бы смогли поспать, отдохнуть? – вопрос был задан Игорем скорее из вежливости, чем в ожидании ответа, который явственно читался на лице Ирины.
–Наверное, – она пожала плечами, – не знаю. Неважно. Вы хотели поговорить о Свете?
Игорь почувствовал себя неловко оттого, что Ирина не помнила о его вчерашней просьбе. В этом, конечно, не было ничего странного, учитывая состояние Ирины, но Игорь боялся, что у него случайно может вырваться что-нибудь типа – «я же Вам говорил» или «разве Вы не помните».
–Да. То есть не совсем. Вряд ли Вы можете что-либо сказать об окружении Вашей сестры, – Игорь тут же решил, что сейчас и простая невинная фраза о сестре может оказаться болезненной для Ирины и поспешил добавить, – я имел в виду, что Вы живёте в другом городе и общались в основном по телефону. К тому же сейчас многие проводят с виртуальными собеседниками больше времени, чем с реальными родственниками, даже если последние рядом с ними. – Игорь чувствовал, что говорит много ненужных слов, в то время когда мог уложиться в одно предложение, но так было легче для него самого. – Информацию о человеке, о его контактах, интересах, да иногда чуть ли не все подробности личной жизни можно найти на страницах социальных сетей. Поэтому я хотел бы просмотреть электронную почту Светланы. На домашнем компьютере должны сохраниться и логин и пароль.
–У неё дома?! – в голосе Ирины промелькнула паническая нотка.
Игорь мог понять её печаль и боль, вызванные чувством утраты, но в данный момент в её глазах был настоящий ужас. И только сейчас Игорь сообразил, почему Ирина выбрала отель в противоположной, от той, где находился дом её сестры, части города – она не могла не то чтобы ночевать в опустевшей квартире, а даже оставаться поблизости от неё. И что теперь? Придётся выписывать ордер?
–Я понимаю, что Вам сейчас очень тяжело, – казённых дежурных фраз снова было не избежать, – но необходимо выяснить, что произошло на самом деле, а допросить задержанного, сами понимаете, – Игорь успел отфильтровать фразу «как я уже говорил», – пока невозможно. Если имел место несчастный случай, непреднамеренные действия, то подразумевается одна степень ответственности, а если спланированные – совсем другая. Конечно, очень сомнительно, но может оказаться, что Светлана была знакома с задержанным, ведь для чего-то он прилетел в наш город.
–Кто он?
–Гилёв. – Игорю стало совсем тоскливо, оттого что вчера он уже рассказывал Ирине и о задержанном тоже, а сегодня она не помнила ничего.
–Да. Я помню, что Вы говорили о нём, – она словно прочла его мысли, – но, кроме фамилии, всё как-то смутно.
–Гилёв Дмитрий Андреевич, живёт в Питере, пятьдесят три года. Характеризуется сплошь положительно, примерный семьянин, уважаемый человек, по крайней мере, если судить по словам тех, с кем я связывался.
–Вы решили выступить его адвокатом? – довольно резко перебила его Ирина.
–Нет, почему? – обижаться на её слова было бы верхом глупости, так что Игорь продолжил спокойно. – Просто перечисляю факты, как они есть. Сам лично видел выложенные в сеть статьи Гилёва, он написал несколько историко-исследовательских работ, довольно известных, опять же, как говорят, в научных кругах. Профессор истории, египтолог…
–Египтолог? – с лёгким недоумением в голосе перебила его Ирина.
–Да, а что?
–Света увлекалась всем египетским до безумия. Коллекционировала всякую всячину, из квартиры музей сделала.
–Да Вы что! – не сдержался на этот раз Игорь. Та стена, которая ещё вчера маячила перед ним, грозя столкновением, осыпалась вдруг пылью под ноги. Все варианты случайного развития событий представлялись теперь абсолютно неправдоподобными. Профессор-египтолог и буфетчица, увлечённая той же культурой, вряд ли могли встретиться случайно. Игорь почувствовал себя так, будто среди блужданий по тёмному лесу вдруг увидел прямо под ногами дорогу, а впереди, между мрачных тёмных деревьев, вставших стеной, мелькнул свет в чьём-то окне. Однако, учитывая обстоятельства, он всё же решил немного сбавить эмоциональность. – Вы не представляете, как это может оказаться важно.
–Для кого? Для Светы? – спросила Ирина с горькой усмешкой. – Или для Вашего отчёта?
–Для следствия, для установления истины. А в первую очередь, я думаю, для Вас самой имеет значение, по какой причине погибла Ваша сестра.
–Для меня имеет значение, что её больше нет, и, какими бы ни были результаты вашего расследования, Светлану они не вернут. – Игорь промолчал, не зная, что сказать в ответ. – Хорошо, поедемте, – добавила вдруг Ирина.
–Куда? – не сразу понял Игорь, погрузившись в мрачные мысли.
–Домой к Светлане, – она направилась мимо Игоря к машине, так что он торопливо повернулся, обогнал её и открыл перед ней дверь. – А знаете, – Ирина подняла на него взгляд, – я бы очень хотела, чтобы этот Гилёв вышел из этого своего ступора, понял, что он совершил и жил с этим! У него семья есть?
–Да, жена и дочь.
–Вот их жалко! – сказала Ирина, садясь в машину.
Игорь обошёл машину, сел, завёл двигатель и сразу тронулся с места. До самого дома Светланы они больше не проронили ни слова.

***
–Проходите. – Ирина открыла дверь квартиры и отступила в сторону, предлагая тем самым Игорю зайти первым. Он чуть было не сказал на автомате: «Только после Вас!», но вовремя успел прикусить язык, проклиная свой характер вечного приколиста. Даже сказать «спасибо» почему-то показалось неуместным, так что он только кивнул и молча вошёл в квартиру.
Ирина, чуть помедлив, вошла следом, и боковым зрением Игорь заметил, что, перед тем как войти, она торопливо и неловко перекрестилась. Игорь почувствовал, как у него сдавило где-то в глубине грудной клетки, в области сердца. «Только этого мне не хватало!» – тут же разозлился он на себя и наклонился, чтобы снять ботинки, а заодно и скрыть своё замешательство.
–Да что Вы! Не надо, не снимайте! – Ирина вдруг потянула его за куртку.
Игорь выпрямился, поднял на неё взгляд и тут же по её глазам, по тому, как её побелевшие пальцы вцепились в его рукав, понял, что здесь, в квартире сестры, тело которой она только вчера видела в морге, Ирине, несмотря на всю её сдержанность и кажущуюся силу характера, очень нужна поддержка. Видно было, что она отчаянно хочет взять его за руку, прижаться к плечу и, скорее всего, зарыдать взахлёб, потому что ещё не успела выплакать все свои слёзы. Так прошла, наверное, минута, показавшаяся Игорю очень долгой.
–Проходите так, всё равно... – Ирина отпустила его рукав и махнула рукой.
Ну да, разумеется, теперь уже было всё равно. Здесь уже не было хозяйки, которая ходила бы по квартире босиком или в тёплых махровых носках и которая сделала бы замечание за грязный пол. У Игоря снова неприятно заныло в груди. Интересно, почему же ему-то не всё равно. Почему он так переживает, когда всё это должно касаться его постольку поскольку. «А если бы Ирина была некрасивой, неопрятной, выглядела бы намного старше своих лет, с потухшим взглядом, с сигаретой, зажатой губами, за которыми виднелись бы не белые зубы, а их отсутствие. Если бы она разговаривала, как одна из тех алкоголичек, что регулярно появляются в отделении, я испытывал бы такое же сочувствие? – мелькнула странная и неприятная ему самому мысль. – Или же чувства способны пробуждать только те люди, которые нам симпатичны».
Может Игорь и погрузился бы глубже в свои, начавшие принимать философский оттенок мысли, но квартира Светланы настойчиво выдвигала свою кандидатуру на передний план, оттесняя всё прочее далеко в сторону. Уже в коридоре было заметно действительно страстное увлечение хозяйки всем египетским, не исключая, конечно, и псевдо. Стены были оклеены обоями песочного цвета с рисунком в виде тёмно-коричневых узких вертикальных полос иероглифов. На одной из стен располагались два то ли латунных, то ли бронзовых, то ли пластиковых, покрашенных под металл, светильника. Они изображали собой скарабеев с раскрытыми крыльями, стоящих на задних лапках, а передними, поднятыми вверх, как бы держали лампы. Игорь с лёгким удивлением отметил, что светильники ему очень даже нравятся. Между светильниками на стене висело большое полотно без рамы с нарисованными на нём иероглифами и сценами из жизни Древнего Египта, конечно же. Настоящий это был папирус или обычный холст, отличить Игорь, к сожалению, не мог.
Он прошёл дальше, в комнату, где описать обстановку в деталях уже не представлялось возможным. На каждом квадратном и в каждом кубическом метре внутреннего пространства помещалось невообразимое количество предметов. Стены, увешанные тарелками, гобеленами, папирусами. Полки, заставленные статуэтками египетских богов, пирамид, священных животных. На полу громоздились более весомые фигуры, кувшины, кальяны. Не то чтобы квартира напоминала склад или была завалена до потолка – на вещах отсутствовала пыль, чувствовался определённый порядок, пусть и очень трудно уловимый… Нет! Как-то чересчур всё же!
–Да, это настоящий музей! – Игорь должен был признаться себе, что такого он не ожидал. – А почему Светлана была так сильно увлечена египетской культурой?
–Увлечена? – Ирина грустно улыбнулась. – Вы же прекрасно видите, что это стало уже не увлечением, а скорее диагнозом. Мы родились, росли, учились тоже, всё в одном нашем родном городе... Ничего, что я так издалека? У Вас есть ещё время? – она вопросительно и в то же время чуть ли не умоляюще посмотрела на Игоря.
–Да, конечно, есть, – даже если бы у Игоря оставалось несколько минут жизни вообще, он наверняка соврал бы под этим взглядом, понимая, что Ирина хочет кому-нибудь выговориться, поделиться единственным, что у неё осталось – воспоминаниями.
–Хорошо. Так вот, в институте уже, на одном курсе со Светой учился паренёк из вашего города, уж не знаю, как его к нам занесло. Ну у них и закрутился роман. Отучились, поженились, переехали сюда. Он сразу каким-то бизнесом занялся, Света даже не говорила толком, чем именно. Всё отшучивалась – дела делает. Хотя, что там было скрывать – обычная купля-продажа. Сначала всё хорошо было, на них люди работали, Света дома сидела. Потом бизнес начал разваливаться понемногу, Света с Антоном – так её мужа звали, сами продавцами стали у себя работать. На фоне этих передряг любовь и прошла, наверное, а может быть и раньше. С детьми у них тоже как-то не получилось, что совсем не способствует укреплению семьи. – Ирина ненадолго замолчала, видимо, перенеся на себя то, что говорила о сестре. Игорь уже знал, что у неё тоже не было ни мужа, ни детей. – В общем, расстались они, Антон переехал в другой город, оставив все дела и долги Светлане, сказал, что хочет начать новую жизнь. Вот она и погрузилась с головой в эти останки.
–Ну, если судить чисто по квартире, извините, то дела у неё шли неплохо, получается.
–Да, она выбралась, распродала всё, рассчиталась с долгами. Но уйти от рыночной жизни уже не смогла или не захотела. Открыла эту свою закусочную – не такой уж большой доход, но стабильный. Собиралась потом небольшое кафе открыть, в будущем, мечтала, можно сказать. Стабильно, два раза в год отдыхала где-нибудь, хотя, последние лет пять кроме Египта нигде не была. Египет её зацепил, конечно. Видимо, нужно было на что-то отвлечься, найти увлечение по душе, вот и нашла. Она оттуда целыми чемоданами безделушки привозила. Египтомания, как я потом в интернете вычитала, в самом натуральном проявлении. Вначале, когда Света только начала свою коллекцию, мне самой было безумно интересно, я всё это рассматривала, когда приезжала к ней в гости. А потом, когда здесь стало слишком уж много всего, всё начало казаться однообразным и повторяющимся. Сфинксы, орнаменты, иероглифы, – она повела вокруг рукой, – к тому же, видеться мы стали реже – цены билетов на самолёт такие, что проще в тот же Египет слетать, чем в какой-нибудь российский город.
–Кстати, а как Светлана не боялась в Египет летать? Там же в последнее время беспорядки постоянно?
–Да, мы с мамой переживали, отговаривали, она соглашалась, а потом мне звонила: «Иринка, я тут такое привезла! Посмотри, я тебе фотки отправила!». И что в итоге? Не в Египте же её убили, а здесь, рядом с домом! – Ирина всхлипнула и опустилась на стул, закрыв глаза рукой. – Извините.
–Ничего. – Игорю было неловко, оттого что он не мог подобрать утешительных слов, которые можно сказать в такой ситуации, и он снова стал рассматривать экспонаты, в которых одинокая и, судя по всему, не очень счастливая женщина находила успокоение для себя.
Ирина, продолжая всхлипывать, протянула руку к карману пальто, достала оттуда смятый носовой платок, нерешительно посмотрела на него, потому что он был явно несвежим, но потом всё-таки приложила его к носу, одновременно растирая другой рукой слёзы по щекам. Только сейчас, не увидев следов размытой туши на её глазах, Игорь понял, что на лице Ирины абсолютно не было косметики. Учитывая её состояние, выглядела она не так уж плохо, за исключением бледности лица и покрасневших от слёз глаз. И тут же Игорь подумал, что он сейчас стопроцентно соответствует стереотипу мужчины, для которого в любой ситуации внешность женщины на первом месте.
–Вы же хотели почту Светланы проверить, – прервала его размышления Ирина, успевшая тем временем немного успокоиться.
–Если можно.
–Да, конечно, у неё где-то здесь в столе ноутбук должен быть, – Ирина встала со стула и прошла к письменному столу у окна, сделанному, конечно же, в египетском стиле, с массивными ножками, украшенными резными фигурами и с резьбой по краю столешницы. Ирина обогнула стол, опустила руку, достала откуда-то снизу ноутбук и положила его на стол. – Садитесь сюда, посмотрите сами, если я сейчас зайду на Светину страницу, увижу её фотографию, то опять разревусь.
Игорь подошёл, сел на компьютерное кресло, стоявшее за столом и обтянутое, не отступая от общей тематики, материей песочного цвета, с фигурами фараонов и сфинксов, открыл ноутбук и включил его. К счастью, вариантов для поиска информации оказалось немного, потому что, судя по истории в браузере, Светлана активно пользовалась профилем только в одной социальной сети. Логин и пароль действительно были закреплены, так что Игорь без проблем смог войти на страницу. И пожалуйста – Светлана Коростылёва, день рождения, образование, семейное положение, место работы, жизненная позиция, мировоззрение, интересы. Подробная анкета в открытом доступе для каждого, кто захочет проявить любопытство. Фотографии, естественно, как же без них! Игорь открыл вкладку с фотоальбомами, среди которых по количеству вложенных фотографий выделялись два – «Египет» и «Сувенирная лавка». В первом, соответственно, находились фотографии собственно Египта – городов, улиц, достопримечательностей, прохожих в национальных одеждах и так далее, и самой Светланы рядом со всем этим восточным колоритом. Во втором альбоме с красивым и оригинальным, по мнению Светланы, названием, были выложены фото всяческих предметов, причём, судя по количеству, не только тех, которые Светлана приобрела в качестве сувениров. Игорь бегло просмотрел фотографии, которых были сотни, и открыл вкладку «Друзья», которых у Светланы значилось несколько тысяч человек. Многовато, однако, подумал Игорь, зачем ей столько. Не иначе, как для рекламы своей закусочной или косметикой какой-нибудь занималась до кучи, это пока не суть важно. Игорь набил в поиске среди друзей фамилию Гилёв, но обладателя такой не нашлось. А если профессор додумался до хитрого ника, то… ах ты, можно же проще. Игорь указал город – Санкт-Петербург, и в результате список друзей сократился буквально до пары человек, у одного из которых был абсолютно непонятный ник – Ка Апис, а на аватарке изображено Всевидящее око, парящее над пирамидой. Учитывая специфику работы Гилёва вывод, что называется, напрашивался. Чтобы убедиться, Игорь открыл страницу этого «Каписа» – дата рождения совпадала с той, что значилась в паспорте Гилёва, а среди фотографий отыскались те, с которых смотрел Дмитрий Андреевич собственной персоной.
Игорь побарабанил пальцами по столу. Вот и всё – Коростылёва и Гилёв были знакомы, по крайней мере, заочно, а значит, вряд ли их встреча была случайной. Да стопроцентно не случайной! Игорь открыл сообщения, нашёл в списке собеседников Светланы «Ка Апис» и перешёл к переписке с ним, которая, к счастью, не была удалена. А началась переписка всего-то две недели назад. И что такого случилось, что через две недели Гилёв примчался к Светлане лично? Или всё-таки не к ней? Нет, вот последнее сообщение, датированное тем самым днём, когда Светлана погибла, в котором она пишет, что вечером будет работать в своей закусочной, и указывает её адрес. М-да, если бы только она знала, чем закончится эта встреча. Игорь перешёл по сообщениям чуть выше, и там Гилёв писал, что случайно будет по делам в городе и хотел бы, раз уж представляется такая возможность, взглянуть на предмет в оригинале, а не на фото. Какой предмет? Становилось всё интереснее, и Игорь продолжил вмешательство в чужую личную, но уже законченную, увы, жизнь.
Пролистывая переписку к началу, Игорь наткнулся глазами на сообщение Гилёва с просьбой выслать ему дополнительные фото предмета, сфотографированного желательно со всех сторон. А вот и прикреплённые файлы! Игорь открыл фотографии, на которых в разных ракурсах был изображён один и тот же предмет, своей прямоугольной формой очень напоминающий обычный кирпич, только имеющий очень необычный внешний вид. Поверхность кирпича была глянцевой, черного цвета, но не однородного, а с наплывами и разводами, отличающимися своей цветовой насыщенностью. По одному из фото, крупным планом показывающему сколотый угол странного кирпича, Игорь предположил, что это не цельный камень, а, скорее всего, глина или что-то похожее. Нет, в керамике он всё-таки разбирался не очень, да и угадать по фото, из чего сделан предмет, не представлялось возможным, тем более, что внимание на себя обращало нечто другое. Все четыре, как можно было видеть по снимкам, боковых грани предмета ровными рядами покрывали иероглифы. Хотя Игорь ни в коем случае не считал себя и знатоком иероглифов тоже, они показались ему египетскими. Правда, он тут же сделал поправку на то, что на нём подсознательно может сказаться внушение, оказываемое увлечением Светланы и областью научной деятельности Гилёва, связанных именно с Египтом. Игорь увеличил изображение – нет, стопроцентно египетские, и, ориентируясь на изображённые фигурки, кирпич должен был стоять вертикально на торцевой грани. Ну да, разумеется, чтобы были видны все боковые с иероглифами.
Игорь поднял голову и посмотрел на Ирину, так и продолжающую сидеть на стуле, с которого за всё время, что они были в квартире, вставала только раз, для того чтобы достать ноутбук. В руках она безжалостно мяла и дёргала носовой платок, прерываясь только для того, чтобы приложить его то к носу, то к глазам.
–Вы не устали? Я тут, кажется, нашёл ещё кое-что.
–Нет, нет! Смотрите! – и она даже не спросила, что именно такое нашёл Игорь.
Игорь снова опустил взгляд к монитору и продолжил изучать переписку. После того, как Светлана отправила подборку фотографий, Гилёв буквально засыпал сообщениями – интересовался, где Светлана отыскала данный предмет; ага, купила, а в каком именно городе, продавался он один или были ещё подобные. Потом пошла заинтересованность коллекцией Светланы в общем, и Гилёв писал, что тоже увлекается историей и коллекционирует определённые предметы. Гилёв серьёзно изучает иероглифическое письмо, и его очень заинтересовали иероглифы на том предмете, фото которого Светлана отправила ему ранее. Ох, неспроста он к этой теме вернулся, неспроста! Так, далее Гилёв пишет, что хотел бы приобрести этот предмет, то есть купить его у Светланы, поскольку он хорошо впишется в его коллекцию глиняных табличек (ага, значит, всё-таки глиняный!), будет среди них центральным экспонатом, так сказать. Нет? Не продаётся? Жаль! А почему не продаётся? Как память о поездке? Оригинальная вещица? Потому что, если им заинтересовались, значит, он имеет определённую цену. Какова, кстати, его реальная стоимость? Ну-у-у, сложно сказать… Да, предмет имеет определённую цену, но только в том случае, если он подлинный, а у Светланы, возможно, подделка, сделанная прямо в той лавочке, где и продавалась, исключительно для туристов, падких на сувениры. Кстати, Гилёв, иногда бывает у них в городе по делам и, если найдётся свободная минута, по возможности, мог бы взглянуть на предмет поближе, чтобы подтвердить его подлинность, исключительно ради своего профессионального любопытства. И, разумеется, ради того, чтобы Светлана знала, обладает ли она исторической ценностью или просто куском глины.
Ну, конечно же! Читая это, можно было подумать, что Гилёва направили сюда, типа в служебную командировку, и он отправился с большой неохотой, а не бросил всё и не помчался сломя голову, никому ничего не сказав. Интересно получается, и чем дальше, тем ещё интереснее! Теперь ещё штука какая-то с иероглифами выплыла, из-за которой весь сыр-бор.
Игорь ещё раз внимательно прочитал переписку, стараясь запомнить все детали, которые ещё могли ему пригодиться. Потом тщательно скопировал весь текст диалога построчно и отправил на свой электронный адрес. Ирина так и продолжала терпеливо сидеть, только пальцы её теперь перебирали связку ключей.
–Ирина, посмотрите, пожалуйста, – Игорь снова открыл фотографии и повернул ноутбук к Ирине, – Вам не попадался на глаза этот предмет?
Ирина подошла к столу, наклонилась, всматриваясь, и отрицательно покачала головой:
–Кажется, нет, хотя точно сказать не могу. Вы же сами видите, что здесь творится! Может, валяется в каком-нибудь углу. А что это вообще такое?
–Если бы я знал! Но, кажется, именно ради этого предмета Гилёв приехал сюда.
–А откуда он знал, что эта вещь у Светы?
–Интернет, Ирина. Вряд ли стоит доверять Интернету свои секреты как лучшему другу, а люди доверяют. Делятся личной информацией, указывают свои адреса, телефоны.
–Вы так говорите об Интернете, словно он живой.
– Нет, он неживой, что намного хуже.
Игорь выключил ноутбук, закрыл его и отодвинулся от стола вместе с креслом, чтобы положить ноутбук на полку, под столешницу, откуда его, видимо, и достала Ирина. На полпути в темноту ноутбук стукнулся обо что-то правым углом и слегка развернулся. Игорь отъехал ещё немного на кресле и наклонился вперёд, чтобы подвинуть то, что мешало ему – ровными рядами аккуратных иероглифов на него смотрел оригинал того самого предмета, фотография которого заставила профессора Гилёва прилететь сюда из Питера.



Читатели (943) Добавить отзыв
 

Проза: романы, повести, рассказы