Глава 12

Стремительно приближаясь, полоска земли превратилась в поле и уже не казалась такой ровной – стали видны бугорки, ямки, камешки. Самолет пару раз качнул крыльями и прижался к земле. Удар шасси о землю – сзади взмыла пыль облаком, по бокам замелькали зеленые кусты и мощные, корявые деревья. Самолет затрясло, словно телегу по грунтовке. Руки вцепились в подлокотники, зубы сжались собачьей хваткой. Покатились коробки по салону, с верхней полки упал баул. В иллюминаторе за деревьями показались соломенные хижины и убогие лачуги, собранные по принципу – что Боже дал. Ход шасси начал замедляться. Появилось прямоугольное строение из камня с маленькими окошками. На фоне первобытных жилищ оно выглядело роскошно - неуместным. Возле него толпились черные с синевой аборигены. На женщинах пестрые наряды, а на мужчинах – полинявшие футболки и шорты, у некоторых за плечами висели автоматы. Вид мужчин выражал радость – в ранних лучах солнца сияли зубы белизной и в знак приветствия покачивались розовые ладони. Настроение женщин оставалось загадкой – во рту у них были массивные бургуи*, сами аборигенки были сдержаны, а в их больших глазах тускнела тысячелетняя печаль.
Бургуй* – глиняная тарелка.
- Шефа, наверное, встречают, - предположил Гиря.
Агрипуло всего этого не видел - он с присвистом храпел, колыхая губами-пельменями.
- Пока его не разбудили надо валить из Тума, - Игорь отстегнул ремень безопасности.
Скачки по лугу подошли к концу - крылатый кораблик дернулся, мотор заглох, и наступила остановка.
- Олекимбо!
Проводник оторвался от созерцания родины прабабки:
- А?
- На всякий случай, узнай у пилота, когда следующий рейс на столицу, - Гиря поднялся с кресла. – Встаем, друг. Наш выход.
Пилот открыл дверь и опустил трап. Ступив на твердую землю, Игорь и Гиря оказались в черно-бушующем хаосе. Их тут же обступили возбужденные сурмяне, вернее они окружили трап. Среди кричащей речи, то и дело слышалось: «Агрипуло!» Взгляды аборигенов были устремлены внутрь самолета, и их абсолютно не интересовали парни с пустыми руками. Работая локтями, ребята вырвались из потного круга, и не испытывая судьбу, быстрым шагом двинулись к деревьям за которыми прятались хижины. Вскоре их догнал проводник:
- Следующий рейс только через две недели.
- Нормально, - присвистнул Гиря.
- Назад дороги нет, - Игорь обернулся и взглянул на самолет. – Прощай, цивилизация.
Навстречу со звонким гомоном бежали дети. Поравнявшись с ними, самый маленький остановился и, открыв рот, уставился на необычных людей. Гиря улыбаясь, сделал к нему шаг:
- Вот ис ё нэйм?
Неожиданно карапуз заревел и бросился за остальными.
- Мы идем своей дорогой молча, - сказал Игорь и боковым взглядом проводил малышей, которые уже крутились возле взрослых.
Ускорив шаг, они устремились к спасительным кронам. У большого дерева с могучими, вылезшими из земли корнями, ребята скинули рюкзаки на пожелтевшую траву. Напротив, метрах в пятидесяти, за высокими стеблями кукурузы, виднелась соломенная крыша. Игорь встал на колени, достал карту и развернул её на траве. Проводник и Гиря сели рядом.
- Вот место где мы находимся, - он ткнул пальцем в красный кружок. – А вот сюда, к этому флажку нам нужно попасть.
- По прямой идти километров пятнадцать на юго-восток. Да, Олекимбо?
Проводник выпучил глаза на топографический лист и кивнул крестом. Гиря усмехнулся и включил навигатор. За кустами с другой стороны дерева, что-то зашевелилось и подало утробный звук:
- Би-ии… Би-ии…
Туристы вздрогнули. Игорь быстро забрал с земли карту. Эфиоп подскочил мячиком и заглянул за дерево:
- Это, корова!
Напротив, из плантации кукурузы, возник абориген с мощным торсом и браслетами на руках. Он мельком взглянул на незнакомцев и исчез за высокими стеблями. Через минуту появился с длинной палкой. Быстрым пружинистым шагом абсолютно голый сурик направился прямо к ним.
- Если ударит, я ему эту палку… - уверенно произнес Гиря, в душе посмеиваясь над беспечностью людей из Тума.
В подтверждении слов он встал и зашатался маятником в ожидании удара. Но, абориген застыл в трех шагах, сотрясая воздух:
- Олекардо!
- Ан-дре-е-ей! – ударяя себя по груди, затрубил Тарзаном, Гиря.
Сбоку раздался треск веток, появились рога, и за кустами черной горой вырос бык:
- Би-ии.
Местный положил деревянный шест на плечо, и горячо заговорил, вращая красными глазами. Проводник перевел:
- Он говорит, что буми сегодня ночью у соседа корову и жену украли. Будет сагне*.
Сагне* - бой на палках донга между племенами.
- Спроси у Олекардо как на Кангини пройти.
Проводник задал вопрос – абориген замотал головой, быстро затараторил, и подпрыгивая, махнул палкой в сторону большой горы.
- Олекардо - это бык, а он Бар–Той. А идти далеко. Два дня.
- Он нас туда сможет проводить? – Игорь спрятал карту в рюкзак, и тоже встал.
- Бар-Той не сможет, у него сагне. Сможет его брат, Бар – Канья, он сейчас в шалмане, - перевел проводник и потер руки. - Гессо пьет.
- Идем? - кивнул аборигену Гиря, и щелкнул пальцем по горлу, позабыв о наставлениях сержанта.
И как ни удивительно местный пошел! Без объяснений переводчика. Шалман находился в конце села. Жители Тума, занятые по хозяйству, не обращали внимания на праздно шествующих мужчин по пыльной дороге. Вначале они шли в относительной тишине. Лишь иногда кричали петухи не по-нашему. Отрываясь от скупой травы, с удивлением блеяли козьи рожи, да бикали коровы с бугаями, желая воды. Солнце поднялось над макушками деревьев и стало конкретно припекать. Игорь снял куртку. Абориген заметил на его руке зеленый браслет и показал два своих, размахивая палкой:
- Сагне!
После этого крика из хижины, мимо которой они проходили, вышел тощий абориген и пошел вслед за ними. В его руке тоже была палка.
- Сагне!! – крикнуло на все село двое бойцов.
Через пять дворов, компания, направляющаяся в шалман, возросла до десяти человек с палками.
В большой соломенной хижине, стояло два длинных стола из срубленных стволов молодых деревьев и пеньки-табуреты. За одним из столов сидел единственный посетитель с повязанной тряпкой на ноге. Возле него стояла глиняная кружка и миска, а над посудой летала куча мух.
- Бар-Канья, - указал на родича Бар-Той.
Брат повернулся. Его левое око смотрело в оба - правый глаз был наглухо прищурен:
- Тенай!*
Тенай* - приветствую.
Односельчане ответили тем же, и расселись за столами. В дальнем, правом углу, колыхнулось грязное покрывало, висевшее вместо двери, и показалась полная дама, в радужном платье. Её хищный взгляд темно-карих зрачков в бело-багряных орбитах внимательно изучал потенциальные жертвы. Бар-Той сделал заказ, хозяйка, выражая одобрение, выпятила мясистую, нижнюю губу и тот час скрылась за тряпичной дверью. Вскоре она вынесла на столы два полных кувшина и две миски с мясом. Несмотря на голод, в отличие от проводника, Игорь и Гиря не спешили садиться. Тощий абориген, что-то сказал Олекимбо.
- Присаживайтесь. Не обижайте людей, - перевел проводник.
- А мы чего? Мы ничего, - Игорь поднял кулак и сверкнул браслетом. – Сагне!
- Сагне!! – хором поддержали его зрелые мальчики с палками, позвякивая своими причиндалами.
И ребята вздохнув, сели рядом. Игорь наклонился к проводнику:
- Спроси у кривого, он нас до места доведет?
После вопроса, Бар-Канья поднял кружку и долго говорил. Затем выпил. Раздался одобрительный гул и все последовали его примеру.
- За сто быр доведет, - переводчик был краток, отгоняя муху от куска мяса.
- А о чем же он пять минут вещал? – поинтересовался Игорь, заглядывая в кружку с мутной жидкостью. – Что это?
- Гессе. Местная водка.
Двое перекрестившись, выпили.
- Он говорил о доблести воинов сурма… - Олекимбо задумался, а затем махнул рукой. – Короче, извинялся перед всеми, за то, что не сможет из-за ноги в сагне биться.
- А ходить-то он может?
- Еще раз спросить?
За стенкой из камыша послышался гул мотора.
- Шеф приехал… - сказал Андрей и зачем-то отодвинул от себя кружку.
В опровержении его слов донеслась… русская речь. Причем голос принадлежал девушке. Парни прислушиваясь - выпрямились. В шалман зашел цивилизованно одетый эфиоп – на нем кеды, джинсы, футболка. Он обратился с короткой речью к посетителям и через мгновение их как ветром сдуло. Ребята поднялись следом, но перед ними стеной выросла хозяйка, указывая толстым пальцем на стол:
- Арба быр!
- С вас сорок быр, - перевел Олекимбо.
- За что? – округлил глаза Гиря.
Хозяйка усмехаясь, объяснила, кивая вслед испарившимся воинам в невидимой одежде:
- У них же карманов нет.
- Убедительно, - согласился Игорь и полез за деньгами.
Возле помятого джипа «Ниссан Патрол», возможно пережившего не одну войну, и точно пережившего более двух десятков лет, собралась куча народа. Правильнее будет сказать - их собрали четыре туриста с фотокамерами. Отдавая приказания на английском проводнику, между собой они общались на русском.
Воины с палками сделали круг, в центр вышел тощий абориген – и под задорные крики и хлопки односельчан, встал на одну ногу, поднял на уровне колена вторую – и начал быстро размахивать ею из стороны в сторону, держа перед собою палку. Круг закачался, затопал ногами, и крики перешли в грозное выдыхание: «У! У! У!» Тощий согнулся и, то завывая, то плача как дитё, начал ходить туда-сюда вприсядку. «Это у него буми спёрли корову ночью. Сосед!», - так назвал его Игорь.
Все это увлеченно снимали два парня и светловолосая девушка. Третья, брюнетка, лет тридцати, увлеклась съемкой старой африканки.
- Скажи ей, что бы она на голову что-нибудь надела, - приказала хрупкая девушка в хаки, своему проводнику.
Он перевел как смог, старуха пошарила вокруг глазами - возле шалмана увидела рога забитой коровы, подобрала их и приставила к голове, беззубо, улыбаясь.
- Зачет! – курносая брюнетка пару раз щелкнула старушенцию и дала ей пять быр.
За ней столпились женщины и дети. Перед съемкой дети друг друга разукрашивали порошком типа гипса, а женщины наспех вставляли в обвисшие губы – нарядные глиняные тарелки. Следующим подошел размалёванный неровными кругами ребенок лет десяти.
- Почему нет в ушах колец? – строго спросила девушка и опустила камеру. – Следующий.
Проводник что-то сказал мальцу и тот умчал, сверкая пятками.
- Обиделся что ли? – спросила фотограф у гида.
- Побежал дырки в ушах делать.
- Ужас. Какая дикость… - вслух на русском сказал она.
- Добрый день, - внезапно за ее спиной, подал голос Игорь. – А вы откуда?
- Из Москвы, - ничему не удивляясь, туристка повернулась к нему. – А вы?
- Из Франции, - за него ответил Гиря.
- Приехали на сегне?
- Нет, мы двигаемся дальше, - вздохнул Игорь.
- А где ваша машина?
- Мы пешком. «По следам бабуинов», так называется наш тур.
- О-о… фуль пауэр*… И дорого?
Круто!*
- Почти даром. Шестьсот евро на двоих.
- А с нас три тысячи зеленых содрали… - загрустила брюнетка, но ненадолго. - А как ваше агентство называется?
- «Эфиоп бинк трэвэл», проводник Олекимбо. Говорит на русском. Веселый малый, с ним не соскучишься.
- Гран мерси. Друзьям посоветую - хотят Новый Год тут встретить.
- Сочувствую… Вам случайно не в Кангини? – Игорь с завистью посмотрел на джип.
- Нет, мы уже возвращаемся в столицу. А в Кангини не пускают, да и на машине туда не доедешь.
- А почему не пускают? - полюбопытствовал Игорь.
- Говорят, там пропадают туристы и вообще очень опасно. Хотя, врут, наверное. Сохранить племя хотят в первозданном виде…
Рядом шум безумных звуков нарастал - очередь на фото стала смещаться в сторону мужчин с палками. Девушка вежливо улыбаясь, взяла фотоаппарат в руки:
- Пардон, тусовка расходится – надо работать.
- Удачи!
- Взаимно. Следующий!
Между тем, два проводника о чем-то оживленно беседовали возле машины. Олекимбо в очередной раз взмахнул руками и направился к ребятам.
- Пока эти туристы ждут сагне, мы можем сэкономить один день, или десять километров ходьбы по джунглям, - новость которую он принес, обрадовала.
- Нас подвезут?
- За шесть тысяч.
- Ого! Недешево тут стоит авто.
- Я чего-то не понимаю – двадцать километров за сто евро? В Москве и то расценки дешевле.
- Там дороги. А тут… - и Олекимбо указал на лежащие впереди валуны и заросли.
Ребята задумались. Их смущали шеф и проводник. И с тем и другим можно было протянуть ноги - с одним от пули, с другим от дури. Начал Гиря:
- Сто евро дорого. У нас два дня в запасе, может лучше пешком?
- А я думаю надо уже ехать, - и Игорь указал в направлении самолета – от него отделилась маленькая белая точка. – Шефа везут.
Это был весомый аргумент, и через минуту, закинув рюкзаки в багажник, команда была в машине. Открылась задняя дверь – показался прищуренный Бар-Канья. Он протянул руку и стал часто упоминать слово – быр.
- Обещанных денег хочет, - перевел Олекимбо.
- Затаскивай его, и поехали! – выкрикнул Гиря, наблюдая за приближающейся машиной. – Трогай!
Эфиоп в кедах включил зажигание, Олекимбо за плечи затащил аборигена и, машина тронулась в юго-западном направлении по накатанной колее.