Стоило ему позвонить, и не молодая, скромная бухгалтер Тамара Петровна мчалась к нему через весь город, везла с собой жареную курицу, салат оливье, пирожки, мыла ему полы, смотрела с умилением, как он жрёт.
Она надеялась, что этот потасканный, невзрачный мужчина, однажды повинно склонит перед ней голову, пустит ей зайчика своей плешью, и скажет: - «Я устал, я одинок. Ты надёжный друг. Давай проведём остаток жизни вместе»
Как жить не молодой, скромной труженице без сказок? Она вложила в него время и труд. Коготок увяз – всей птичке пропасть.
Напоследок он по быстрому трахал её скомканным тычком и выпроваживал. Она топала вниз по бетонной лестнице, роняя тяжёлые слёзы, от которых в бетоне оставались выбоины.
У него таких было штуки три. Он составил чёткий график «дежурств».
Когда он заикнулся Лоре, на счёт проявления заботы, та расхохоталась: - «И что едут?! Бесплатно?!»
Демон многоликий, как гидра, снова напоминал о себе.
Лора ловила на себе мышиный взгляд Головоногого, сразу узнавала и тут же забывала. Он умел искусно выпадать из памяти.
Головоногий почтенного возраста пользовал не молодых, но обожал молоденьких.
Жил в доме напротив, был коротконогим и колченогим, как фавн, носил с собой удачную фотографию себя по пояс, выходящего из пены морской.
Знакомые за глаза называли его Туловищем.
Лора прозвала его Головоногим.
Он наблюдал за Лорой из своего окна.
Лора с детства разговаривала с цыганками, стараясь уловить, какими методами те отвлекают внимание.
Она научилась проходить через толпу цыганок, ничего не теряя.
Правда, цыганки проклинали её за это.

Головоногий охотился на девушек везде и всюду.
«Дом Художника» был пастбищем барышень.
Они бродили по залам парами и в одиночку.
«Дом Художника» был любимым местом охоты Головоногого .
Оттуда он тащил добычу к знакомому художнику в шикарную мастерскую неподалёку. Там собирались женатые мужчины с возможностями выше средних.
По окончании романов с более успешными приятелями, барышни с барского плеча приходили к Головоногому поплакаться.
Старый блудник был скрягой.
Тем, кто, буксовал у кромки постели, выделялось для храбрости пол рюмки водки, два на два квадратных сантиметра бутерброд и один на один квадратный сантиметр плитка шоколада.
Иногда Головоногому звонили родители барышень и, запинаясь, спрашивали
- А где вы с ней встретились? На теннисе?
- И на пенисе.

Он давно зазывал Лору к себе.
Она выделила двадцать минут жизни, на то чтобы поржать.
Головоногий стратегически обдумывал каждый шаг.

Она пришла.
Его большая мохнатая собака, тут же легла у двери.
Он пел перед Лорой, плясал, рассказывал разные истории, в которых слышалось поскрипывание заезженной пластинки.
С прозаической миной Лора встала, урезав программу концерта.
- Ну что ж тебе ещё!?
Отчаянным жестом он выдал паёк:
пол рюмки водки, два на два квадратных сантиметра бутерброд и один на один квадратный сантиметр плитку шоколада.
Лора на ходу кинула в рот крохи угощенья, закапала их пипеточной порцией водки и подошла на выход.
Головоногий встал рядом с собакой у двери. Он обнял Лору. Её омерзение детонировало оглушительным взрывом хохота, хлынуло из-под двери и затопило весь подъезд. Лаем вторила собака. На площадке послышались возгласы соседей.
Пришлось открыть.
Через пять лет, в период крушения финансовых пирамид, Лора, проходя мимо, увидела Головоногого в толчее у входа в банк МММ.
Узнав Лору, он попытался втиснуться в ряды кинутых поглубже.
Мышиный взгляд его был затравлен