РАССКАЗЫ ИЗ НАПЁРСИКА – 31


БЕЛИБЕРДОСЯ


Открываю в темноте дверь, попадаю в жену, она валится на люстру, которая опрокидывает книжный шкаф, обрушившийся всеми знаниями, наработанными человечеством от ненашей эры до нашей жизни, на головы соседей, уверенных, что неученье — свет, а учёных — тьма, а шапка Мономаха тяжела тому, кто надел её не на ту голову, не тем способом и не тем концом, а потом начинают искать виноватых, что приводит к результатам, прямо противоположным задуманным, ибо прежде, чем повышать численность населения путём создания виртуальной полярной ночи, следует озаботиться массовым воспроизводством искусственных спутников семьи на солнечных батареях, что позволит жёнам, при необходимости подзаряжать их, когда мужья уже спят или ещё не проснулись.


СВОИ


– Раз, два, три, четыре, пять... Вышел зайчик погулять. И попал прямёхонько в мои тёплые объятия. Тебе хорошо со мной, зайчишка? Молчит, глупенький, словно капустки в рот набрал. Неспроста это. Вернее всего, преисполнился уважения, впечатлений и восторга. Ну, будет, будет, зайчишка! Успокойся. Скажи что-нибудь. Сделай мне, наконец, комплимент. Ты что, молчуном родился или со мной осторожничаешь, боишься сморозить глупость, тем самым подорвав свой имидж в моих глазах? Хотя... Откуда тебе знать такое мудреное словцо? В лесу, где ты родился, до таких глубоких философских понятий не доросли. А жаль. Жаль, что ты не кролик с нашего огорода. Но коль скоро встреча состоялась, и я опустилась до тебя, постарайся, дружок, до меня возвыситься. Не стесняйся. Будь смелее. Мужчина ты или кто? Я, буду с тобой откровенна, соскучилась по настоящему... Вот если бы мне встретились волк или медведь... О, надежды на это ещё меньше, чем от тебя толка, потому что их давно перестреляли наши охотнички. А таких, как ты, зайцев оставили. Придерживаясь, надо полагать, принципа: своих не бьём.


ЗАИНЬКА МОЙ


– Вы Зайцев? – спросила женщина ласковым, поющим голоском. – Не отрекайтесь, я ведь знаю, что Зайцев именно вы.


– И не подумаю, – заверил Зайцев. – Но неужели это так заметно?


– Я заметила сразу.


– Стало быть, глазастая, – восхитился Зайцев. – Однако же тайна, известная одной, неминуемо станет достоянием всех. А потому самое умное опередить слухи.


И стал он кричать на всех перекрёстках: «Я Зайцев! Зайцев я! Зай...»


– Заинька мой, – произнесла женщина тем же оболдевающе сладостным голосом. – Мой... мой... мой...


И погладил Зайцева по щеке.


С тех пор Зайцев только тем и занят, что держится за щёку.


ЕСЛИ БЫ ПАРНИ...


Раннее утро. Морской пляж. Стайка обнаженных девушек, настоящих Нефертити, столпились вокруг лежащей подруги и, смеясь и визжа, пытаются засыпать её песком, сооружая нечто, напоминающее пирамиду.


Протяжный, как жалоба птицы, вздох заставляет девушек насторожиться.


– Что с тобой, Венера ты наша Милосская?


– Ничего, просто подумала и размечталась.


– О чём?


– Если бы вместо вас, здесь были бы...


– Говори! Мы все внимание.


– Здесь были бы парни всей земли.


– Здесь и сейчас? Да ты с ума сошла!


– Похоже, вы правы.


ПОДХОДЯЩИЕ СЛОВА


– Вы не видели моего нового мужа? Тогда примите мои соболезнования. Такое зрелище доступно не каждой женщине и не каждый день. Представьте молодого красавца: божественный торс, силища геркулеса, настоящий Адонис и Апполон в одном лице!


– Но ведь прежний был не хуже, судя по тому, что вы сами о нём говорили.


– Не отрицаю, говорила. Но ведь тогда я не знала ещё этого... новенького. Тот, прежний, был по-своему хорош, а нынешний — во всём прекрасен.


– Знать бы, что вы скажите по поводу следующего?


– Коль суждено тому быть, поверьте, сумею найти подходящие слова. Но ему надо будет очень постараться, чтобы их заслужить.


СПАСИБО


Всё вышло так, как обычно выходит впопыхах. Она обмякла. Позволила себя раздеть. А потом: ни в её глаза, ни себе в душу глядеть не решался. Она же, совершенно неожиданно, возьми да скажи: «Спасибо». Тихо, тихо, но я услыхал. А вот за что, так и не узнал. Ушла. А я вертел это неприкаянное «спасибо», как гимнаст обруч, но так и не сообразил, что в нём, насмешка или лицедейство?


Встретились через много лет на улице и едва не разминулись. Спохватились одновременно, но разговор не получился. Всё больше вглядывались друг в друга, как всматриваются в далёкое и невозвратное. Меня только и хватило на то, чтобы попытаться выяснить, помнит ли она своё давнишнее спасибо, а если помнит, то за что?


– Благодарила вас. Чего тут не понять?


– Тогда почему исчезли?


– Испугалась, что во второй раз не будет повода для благодарности.


БЕЗНАДЁЖНЫЙ


– Ваш муж врёт?


– Врёт.


– И вас это не волнует?


– Волнует, а что делать?


– Спросите у него напрямик.


– Так ведь соврёт.


Борис Иосилевич