"Уважаемый Андрей Петрович!

Пишет Вам Елизавета Машнина, студентка факультета психологии Московского Государственного Университета. Тема моего письма - практическая работа по визуальной психодиагностике. Я не совсем уверена, что правильно поняла задание, однако недавно, когда я ехала с учёбы на метро, нужный человек был найден сам собой. Позже, обратив внимание на других пассажиров, находящихся в вагоне, я набрала достаточно материала для составления теоретической части работы. Убедительно прошу Вас ознакомиться с приложенными ниже записями и ответить мне в скором времени - то ли это, что необходимо.

Первая пассажирка, на которую я обратила внимание, уставшая, женщина лет сорока, сидевшая напротив меня и отвечавшая на телефонное сообщение. Одета она была весьма скромно: сиреневая куртка, потёртые джинсы, старые, видавшие виды, сапоги, однако внимательно следила за собой: маникюр и аккуратная неброская причёска говорили лучше всяких слов. По-видимому, у неё немало проблем дома: муж, несколько детей, домашние животные, о наличии которых говорило некоторое количество шерсти на джинсах. А может быть, и по-другому: пожилые родители с серьезными заболеваниями, молодой сын-студент, не собирающийся продолжать учиться и идти работать, а она сама вдова или же разведена. Подобные ситуации нередко встречаются. В любом случае, женщина выглядела озабоченно, словно трудолюбивая пчела.
Однако, не смотря на в целом печальный вид пассажирки, можно было заметить ещё кое-что, а именно небольшие, едва заметные мимические морщинки у глаз и уголков рта. Это говорит о том, что она часто улыбается, и, вопреки столь быстрому темпу жизни и множеству проблем, она старается видеть во всём хорошее и не опускать руки. Придя к такому выводу, я почувствовала уважение к этой духовно сильной женщине.

Следующий человек, на которого я обратила внимание - пожилой мужчина, сидевший чуть левее от меня. Почувствовав мой взгляд, пенсионер исподлобья, недовольно и чуть брезгливо посмотрел на меня. Смутившись, я поспешно отвернулась и, заметив милого вида девушку, сидящую, как и ранее замеченная женщина, напротив меня, посмотрела на неё. Всё же успев рассмотреть лицо пожилого пассажира, я задумалась, анализируя полученную информацию. Возможно, он был весёлым и жизнерадостным человеком, но, пережив что-то страшное, какое-то горе, стал замкнутым и перестал доверять людям. Недоверие было видно в его взгляде, во всём положении тела, включая даже его взгляд: настороженный и мрачный. Также у пенсионера были аккуратно зачесанные волосы, одет строго и без излишеств: пальто, брюки, ботинки, всё это в тёмных тонах. Это, как и прямая спина, высоко поднятая голова, говорит о строгости его характера и, возможно, военной выправке. Поняв это, я ощутила, что у меня появилась некоторая симпатия к этому человеку, не смотря на предубеждение.

Далее я решила присмотреться к уже замеченной мною ранее девушке. Молодая, либо ученица старших классов, либо студентка первых курсов, она сидела, закинув ногу на ногу, и читала книгу. Взглянув на обложку, я допустила свою первую ошибку: это была типичная беллетристика, лишенная всякого смысла и захватывающего сюжета. Я отнесла девушку к следующему психотипу: глуповатая, считающая себя утонченной и невероятно романтичной, натура, никогда не читавшая ничего серьёзней учебника по химии. Однако, присмотревшись, я заметила, что в глазах пассажирки не было интереса к данному произведению: она медленно и немного неохотно переворачивала страницы. Вероятно, девушка привыкла читать совсем другую литературу и лишь от скуки, в силу своей тяги к чтению, взяла в руки подобную книгу. Не кажется ли Вам, Андрей Петрович, что это не совсем правильно? Единожды привыкнув к по-настоящему хорошей литературе, человек не то что не должен, не может читать подобные вещи, ведь они не вызовут у него интереса. Однако я несколько отвлеклась…
Чуть позже моё внимание переключилось на её внешность и одежду: немного растрепанные волосы, собранные в хвост, сиреневый пуховик, тёмные джинсы. Ничего особенного по её внешнему виду сказать нельзя.

Люди выходили на своих станциях, приходили другие, и никого нисколько не волновала мимолётность их встреч. А Вы, Андрей Петрович, никогда не задумывались об этом? Каждый день мы видим сотни, тысячи людей, наши встречи длятся лишь несколько мгновений, состоят из одного беглого взгляда, а потом мы никогда больше не увидимся, ведь город такой большой и жителей в нём так много, что вероятность встречи мизерна. Одна я, проезжавшая до последней станции ветки, оставалась на своём месте и продолжала наблюдать за пассажирами.

Позже моё внимание обратила на себя полноватая женщина лет сорока пяти, вошедшая в вагон. На самом деле, мне было сложно не обратить на неё внимание, так как она, садясь на место рядом со мной, зацепила меня сумкой, да ещё и посмотрела на меня так, будто я виновата во всех смертных грехах. Однако я решила присмотреться не к внешней агрессии пассажирки, а к основным факторам, говорящим о характере личности (одежде, привычкам) и посмотреть на это в совокупности с вызывающим поведением. Взгляд женщины был угрюм и безрадостен, губы поджаты, руки, крепко сжимавшие средних размеров сумку, заканчивались короткими пальцами с неухоженными, лишёнными лака и маникюра, ногтями. Под тусклыми, словно потёртыми глазами цвета болотной воды, были ясно видны тёмные круги, говорящие о недосыпе и крайней усталости. Должно быть, она, как и ранее замеченная мною женщина, являлась обладательницей множества проблем, но подход к ним и отношение к жизни у этих людей были различны, можно даже сказать – противоположны. Одна из них, не смотря на проблемы, не теряет веру в себя и людей, другая, обладая теми же или схожими проблемами, сдалась, опустила руки… Это крайне похоже на всем известный пример про пессимиста, оптимиста и наполовину полный/пустой стакан. Все люди смотрят на одни и те же ситуации, но видят совершенно разные их детали, не так ли? В данном случае можно сказать, что это прекрасный пример разных взглядов на жизнь.
Рассмотрев одежду женщины, я не смогла сделать дополнительных выводов, она лишь подтверждала уже известное: пассажирка устала от жизни, своих проблем и даже от самой себя. Вероятно, именно поэтому она не ухаживала за собой и носила куртку, которой было, как минимум лет десять. Мне бы очень хотелось помочь этой несчастной женщине, но, увы, я даже не представляю, как это сделать…

Спустя некоторое время моё внимание было привлечено высоким средних лет мужчиной в светлом расстёгнутом плаще, под которым можно было рассмотреть темно-синий пиджак, галстук того же цвета и белоснежную рубашку. Он стоял, прислонившись спиной к раздвижным дверям, демонстративно или же неосознанно, игнорируя запрещающую надпись, и с некоторым пренебрежением и в то же время интересом осматривал вагон, пассажиров…
Крайне вероятно, он – банковский служащий или же начинающий бизнесмен, так как по его взгляду можно сказать две вещи: во-первых, он явно не привык ездить на метро, во-вторых, он относился к окружающим его людям с пренебрежением лишь из-за того, что они часто пользуются подземным транспортом. Смотря на других пассажиров, он одним лишь взглядом, ставил себя выше них. Однако это же совсем не верно – судить о людях по их стилю жизни и финансовому положению! К сожалению, таких людей, как этот мужчина много…

Боюсь, в этом письме я могла невольно обвинить кого-либо. Разумеется, я понимаю, что со стороны судить легче, и я искренне хотела бы помочь всем этим людям с их проблемами. Надеюсь, Андрей Петрович, Вы оцените проделанную мной работу.
С уважением, Елизавета Машнина."