Шнурок левого ботинка всё время развязывался.
Правый - мама как-то завязала, закрепила.
Левый – я не дал ей завязывать.
Сам, в сердцах, закрутил в комок и засунул вовнутрь ботинка.
Мама пыталась завязать и этот, но я рассердился.
- Ма, отстань! И так сойдет! Опаздываем.
Мы с мамой опаздывали на мой первый школьный звонок.
- Говорил же я, давай, купим ботинки без шнурков! – в сердцах повысил я голос на маму.
Мама грустно посмотрела на меня, но ничего не ответила.
Может быть, уже сама пожалела, что купила мне именно ботинки, но не призналась в этом.

Я хотел, чтобы мне купили лакированные мокасины, без шнурков.
А мама настояла на ботинках со шнурками.
- Они прочнее. Два года носить будешь. На пару размеров больше купим, и – все дела!
Так и сделали.
Мама лишила меня «права голоса», так как я еще очень маленький, чтобы носить то, что мне «вздумается».

Теперь, вот, стою на школьной линейке, как истукан, с букетом в одной руке, с ранцем - в другой, в ботинках со шнурками, на два размера больше…
У всех детей ранцы на спинах, как и положено.
Я же, в знак протеста, взял ранец за лямки в руку…
Так и стоял, с ранцем в руке, на полшага отступив от ряда первоклашек.
Учительница подошла, сказала, чтобы я стал, как все, но я твердо сказал: я так хочу!
И она отошла от меня.
Времени не было отдельно со мной «работать».

Я так обиделся на маму! На весь мир! Из-за ботинок этих…
Хорошо, хоть костюм по размеру купили.
И то, потому что, в том магазине больших размеров не было.
А то, стоял бы я сейчас, как клоун посреди школьного двора, как Чарли Чаплин – в костюме и ботинках «на вырост»…
А так… Костюм нормальный, а то, что ботинки большие, никто не заметил…
Но, настроение моё изрядно испортилось...

Стоим на торжественной линейке.
С одной стороны мы – первоклассники, с другой – выпускники.
Учителя – по центру школьного двора, а родители – напротив учителей.
Наша учительница предварительно предупредила нас, что по её знаку мы, все вместе, друг за другом , по кругу, побежим «гуськом» и отдадим букеты выпускникам.
Все мои одноклассники стоят, радуются, ждут новых ощущений.
Я же - стою насупленный.
Мама смотрит на меня из «родительских» рядов. Улыбается, делает знаки, мол, радуйся, ты же первоклашка!
Чему радоваться? Ботинкам со шнурками? Еще и на два размера больше?

Наша учительница сделала нам знак, и мы побежали. Гуськом и трусцой.
На пятом или шестом шаге я споткнулся о свой шнурок и грохнул на землю.
Содрал кожу с кисти руки и оборвал лямку ранца.
Мне не так больно было, как стыдно и обидно.
Я даже не хотел вставать с места.
Умереть хотел, так сильно ненавидел всех - и маму, и школу, и весь мир…
В это мгновение мама очутилась рядом.
Она подняла меня, стала целовать мне руку и лицо.
И… плакала...
- Прости, прости меня, сынок. Боже мой! Из-за каких-то сэкономленных грошей, сыну праздник испортила!
Ты простишь меня, сынок?
Я на мгновение задумался…
Да, был испорчен мой самый важный праздник, но стоил ли этот испорченный праздник слез моей мамочки?
Я обнял, поцеловал её и сказал:
- Ты самая лучшая мама на свете! Мне очень нравятся ботинки со шнурками!
Они напоминают обувь героев американских боевиков. И, таких - в классе ни у кого нет!

А если бы я не упал?
Сделала бы выводы мама?
Простил бы я её?
Спустя годы я понял гениальность фразы классика: …и опыт – сын ошибок трудных…