ГЛАВА 17.


Пополнив запас снарядов для 76-миллиметровых орудий (снаряды были доставлены транспортными самолётами), генерал Белов в первых числах января возобновил наступление на Мосальск. 8 января его гвардейский кавалерийский корпус, обойдя город с юга, ворвался на окраины и завязал бой с арьергардом фон Клюге. К исходу следующего дня город был полностью в руках генерала Белова, захватившего богатые трофеи на складах 4-й немецкой армии. Жуков и Соколовский подтвердили свой прежний приказ – из района Мосальска прорваться к Варшавскому шоссе, перерезать его и далее наступать на Вязьму, где, взаимодействуя с наступающими с востока и с севера войсккми Рокоссовского и Конева завершить окружение и разгром главных сил группы армий «Центр».

Десять дней пытался генерал Белов прорваться к Варшавскому шоссе, но преодолеть оборону фон Клюге на рубеже Мосальск, Юхнов не мог.

Крайне осторожный, аккуратный и педантичный немецкий фельдмаршал содержал главную коммуникацию 4-й немецкой армии в образцовом состоянии. Шоссе постоянно расчищалось после снегопадов, и вскоре по обеим его сторонам возникли высокие снежные валы, которые немцы полили водой, а поскольку ещё с осни все подходы к шоссе были прикрыты несколькими рядами проволочных заграждений и минными полями, преодолеть с ходу участки дороги между огневыми точками и укреплёнными узлами обороны стало невозможно. Все попытки Белова прорвать оборону привычным обходным маневром разбивались об эту ледяную стену, под прикрытием которой фон Клюге оперативно маневрировал резервами артиллерии, во всеоружии встречая противника, где бы тот ни выходил из густого леса. Между тем у Белова каждый снаряд был на счету, а продовольствие и фураж вообще перестали к нему поступать. Снабжение корпуса боеприпасами осуществлялось исключительно по воздуху, всё остальное Жуков предложил генералу добывать на месте, имея в виду не опустошённые деревни, а захваченные у противника богатые склады (фон Клюге всё делал основательно, в том числе запасался на зиму продовольствием, боеприпасами и горючим, и теперь он просто не успел эвакуировать склады в Мосальске). Однако поддерживать наступление, доставляя 76-миллиметровые снаряды по воздуху, имея перед собой противника, пользующегося прекрасным рокадным шоссе и не испытывающего нехватки в мобильной артиллерии, было делом безнадёжным.

К середине января у Белова вместе с приданными его корпусу Жуковым войсками усиления было под рукой пять кавалерийских и две стрелковых дивизии, а также пять батальонов лыжников. У фон Клюге, командовавшего теперь всей группой армий «Центр» и не имевшего более в числе подчинённых строптивого упрямца Гудериана, было перед фронтом Белова, между Юхновом и Мосальском, четыре дивизии – 216-я и 403-я пехотные, 10-я мотодивизия и 19-я танковая дивизия. И хотя в обеих последних насчитывалось в середине января всего около 60 танков, у Белова танков было только восемь. А если учесть, что в приданном группе Белова авиаполку к этому времени осталось три исправных истребителя, а немецкая авиация с приходом в начале января погожих дней свирепствовала в воздухе, задача перед группой Белова стояла чрезвычайно трудная. День за днём повторялся один и тот же сценарий: ночью Белов захватывал несколько деревень, с рассветом волна за волной прилетали «Юнкерсы» и основательно утюжили его, после чего немецкая пехота, поддержанная танками, контратаковала и возвращала всё, что было потеряно ночью. Войска Белова несли большие потери, главным образом от ударов с воздуха. В добавок ко всему у Белова не был обеспечен левый фланг: 10-я армия, наступавшая уступом влево, отстала на 20 километров, что делало невозможным для Белова проявление активности на левом фланге и в центре. Но в штабе фронта ничего не хотели слушать. Жуков рвал и метал, требуя сосредоточить артиллерию на узком участке и прорвать оборону. Белов так и поступил. А поскольку предпринимать активные действия он мог только на правом фланге, генерал выбрал для прорыва участок густого леса вдоль восточного берега реки Пополта, пересекающей Варшавское шоссе. Скрытно выдвинувшись ночью в этом направлении, лыжники Белова обнаружили, что в лесу у фон Клюге ничего нет до самого шоссе.

Глубина снежного покрова в лесу составляла 80 сантиметров и более. Для танков, артиллерии и обоза лес был совершенно непроходим. Однако выбирать не приходилось. В ночь на 26 января два лыжных батальона и стрелковый полк углубились в лес и к рассвету вышли к Варшавскому шоссе восточнее села Подберезье. В районе моста через реку завязался бой. Противник оказал ожесточённое сопротивление и контратаковал, но вскоре сам был атакован во фланг подошедшими кавалерийской дивизией и лыжным батальоном Белова, после чего отступил с большими потерями. Преследуя противника, стрелки 325-й стрелковой дивизии захватили мост и перерезали Варшавское шоссе. Генерал Белов приказал командиру полка, захватившего мост, держаться до прибытия подкреплений. Дорог был каждый час. Белов усилил 2-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию генерала Осликовского 75-й лёгкой кавалерийской дивизией и приказал полковнику как можно скорее перейти шоссе и развивать наступление вдоль реки в северном направлении.

Вскоре на шоссе появились немецкие танки. Их встретил заградительный огонь через лес сосредоточенной артиллерии Белова. К утру обе кавалерийские дивизии Осликовского в конном строю пересекли шоссе, смяв несколько неприятельских аванпостов. Однако ни артиллерии, ни обозов, ни даже машины с радиостанцией комдив взять с собой не смог.

На рассвете у Белова вышли все снаряды. Противник атаковал мост пехотой, поддержанной четырьмя танками и тремя бронеавтомобилями, и оттеснил полк Белова. Дивизии генерала Осликовского оказались в оперативном окружении. Никаких известий от него генерал Белов не имел, и только кружащиеся далеко над лесом севернее шоссе немецкие самолёты и доносящийся в течение всего дня 27 января гул артиллерийской канонады свидетельствовали о том, что Осликовскому приходится тяжело.

Генерал Белов порывался лично повести на прорыв на выручку Осликовскому 1-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию, поддержанную частью сил 57-й дивизии, однако прибывший из штаба фронта заместитель Жукова генерал Захаров запретил ему это делать. Начальник прибыл из штаба фронта с установкой гнать Белова в прорыв, что генерал Захаров и пытался делать, пуская в ход брань и угрозы. Попавший первым под горячую руку начальник разведки Белова майор Кононенко почёл за благо уйти с группой Осликовского, остальные офицеры старались не попадаться Захарову на глаза.

Прошли сутки. Никаких известий от Осликовского не было. Генерал Захаров потребовал к себе начальника штаба корпуса. Полковник Грецов был незадолго перед тем отозван в резерв штаба фронта, вместо него Соколовский прислал полковника Заикина, но тот спустя всего неделю был ранен и в рейде корпуса участия не принял. Обязанности начальника штаба корпуса поделили между собой штабные офицеры – майоры Вашурин и Шреер. На них и обрушился начальственный гнев генерала Захарова. Майоров выручило возвращение посыльного, старшего сержанта Коробкова, дважды пересекшего шоссе – сначала ползком под покровом ночи, затем верхом под огнём противника.

Осликовский докладывал, что до полудня вёл бой за село Стреленки и захватил его, затем был контратакован пехотой и танками и выбит из села, после чего обошёл Стреленки лесом и захватил село Куколка, где и намерен заночевать. Из приложенной к донесению Осликовского записки начальника корпусной разведки Белов узнал, что у Осликовского с едой плохо, с фуражом совсем плохо и что обе кавалерийских дивизии понесли большие потери от авиации противника.

К этому времени лыжники Белова обнаружили в лесу просеку, по которой к Варшавскому шоссе правее моста выдвинулась 1-я гвардейская кавалерийская дивизия генерала Баранова с дивизионом 107-миллиметровых миномётов, несколькими пушками и с радиостанцией. Утром 28 января дивизия Баранова, усиленная эскадронами 57-й лёгкой кавдивизии полковника Завадовского, благополучно пересекла шоссе и после артналёта выбила противника из Стреленки.

Генерал Белов приказал сворачивать штаб. Не внемля предостережениям генерала Захарова, он оставил ему 325-ю стрелковую дивизию, а сам с наступлением темноты выступил по следам генерала Баранова во главе штабной колонны и обоза, прикрытых на марше отставшим от дивизии Баранова 96-м Белозерским кавалерийским полком, 41-й лёгкой кавдивизией полковника Глинского и пятью танками. Штабные радиостанции везли на санях. Заместителя начальника штаба по тылу полковника Сакунова Белов оставил в Мосальске дожидаться прибытия лошадей для прибывшего по железной дороге и пешим порядком 212-го кавалерийского полка и сторожить корпусное имущество.