«Нужно всегда хорошо выглядеть, быть вежливой, благодушной, элегантной, дискретной, не скупиться на чашку кофе. Тогда можно в любой момент завернуть в дорогой отель, когда в толчее большого города вдруг кончаются силы, отдохнуть на мягком диване в лобби, вздремнуть пару минут, потом, в кабинке чистого мраморного туалета, раздеться до- нога, обтереться влажными салфетками, и силы вернутся. Можно идти дальше. Не надо бояться косых взглядов. Всё равно никто в упор не видит, если соответствуешь норме. Но стоит только нарушить норму – всё – загудит сигнализация, выкинут с позором, запомнят, потом лучше не соваться»
На табло центрального автобусного терминала мигало множество цифр и указателей. Пока Забава разобралась и прибежала на нужную остановку, автобус тронулся. Белёсая выдра за рулём злорадно улыбнулась. Забава показала ей палец. Следующего автобуса в отдалённый районный центр ждать полчаса. За это время из разношёрстой городской толпы по принципу естественного отбора стянулась самая конченная публика. Водитель следующего автобуса провонял старым одеколоном весь салон и толком не говорил на местном языке.
«Адресок не потеряй» - вертелось в голове. Забаве всё казалось, что заветный адресок исчезнет, случайно выпадет из сумки. Она переложила памятку в карман плаща и постоянно теребила уже истрёпанную бумажку.
Ректор ушёл на досрочную пенсию сразу после того как Забава подала на школу в суд, хотя доказать ничего не удалось. Дело закрыли.
Ректор числился по адресу сожительницы. Хорошо, что Забава вовремя скопировала. Потом даже эта информация исчезла из официальных данных, но ректор жил по этому адресу и отвечал на телефонные звонки.
На новый год она подарила себе последний звонок и поклялась больше этого не делать: - « Ты, сука проклятая, желаю тебе горя, такого же чёрного, как наше».
Пьяный ректор снисходительно рассмеялся в ответ на злобный рык мамаши ребёнка, изнасилованного во дворе его школы: - «Да ладно тебе, девочка, пять лет прошло. Пора забыть» Было бы у ректора знание детской психологии, он бы так не сказал. Травма не заживёт. Жизнь ребёнка, за которого школа несла ответственность, изуродована навсегда. Только зачем ректору эти знания, если есть хорошие связи.
«Инцидент исчерпан»
Ответственный педагог, обещала написать рапорт об инциденте и разобраться. Разумеется, никаких записей и разборок не было. «Тебе это всё показалось. Если станет грустно, ты приходи. Поговорим, поддержим. » - трое учительниц, теснились вокруг Забавы в узком коридоре. Они похлопывали её по плечу, гладили по спине и умильно улыбались. Её вырвало в туалете.
Сдержанно хмурый день был оптимальным для путешествия в неизвестный район . Автобус прибыл в районный центр. Там царила мокрая толчея сбившихся с пути эмигрантов с востока, одетых в гуманитарную помощь. На бетонных стенах плевки, приклеенные шарики жвачки, следы сорванных афиш. Преобладание серых, чёрных и грязно – жёлтых цветов. Резервация - детдом для недоразвитых , нездоровых вечных детей – сирот – такими воспринимают местные жители иностранцев. Боксёрские груши принятые в страну в казённом порядке с казённым радушием.
Забава пересела в следующий автобус, идущий в направлении , указанном в памятке с адресом ректора. Водитель врубил музыку на полную громкость. «А по тише нельзя?» - гаркнула Забава с заднего сидения. Водитель не отреагировал. Забава повторила вопрос громче. Реакции никакой. « Ты подойди, он не слышит» - доверительно сказала сидящая впереди старушка. Забава подошла и попросила вежливо. Розовощёкий водитель, похожий на опереточного тенора, мило улыбнулся и сразу же убавил звук до минимума.
Автобус тронулся. Забава ушла в свои мысли, но вдруг хватилась. Пейзаж за окном стал непривычным. Не то что бы бетонные гетто исчезли из горизонта, виллы попадались всё реже и всё шикарнее, дальше пошли только подворья и частные аэродромы. Ехали не больше четверти часа, а какой контраст! В полях паслись ухоженные коровы. В их позах не было угнетённой обречённости, на мордах была счастливая созерцательность обкуренных хиппи. Эти коровы были не средством дохода, а украшением лугов.
Автобус неторопливо петлял по узким дорогам, подбирая и ссаживая пассажиров, где им было угодно. Тут все были знакомы.
Забава спросила, скоро ли указанная в памятке остановка. Водитель посмотрел удивлённо:
-Разве ты сама не знаешь?
- Как часто ходит автобус?
-Через два – три часа, наверное
- Расписание есть?
- Зачем?
За окном было открытое пространство, приручённое, культивированное, вытканное самобытной историей как старинный гобелен.
«Господи! Какая красота!» - ей хотелось разделить своё восхищение с кем ни - будь, чтобы не захлебнуться в нём, но она тут же поняла - этого делать нельзя ни в коем случае. Она бы выдала свою инородность. Здесь не затеряешься. Здесь увидят издалека. Она чувствовала себя пятном на этом гобелене.
Водитель то и дело приветливо махал рукой, проезжая редкие подворья . Правда не видно было, кому он машет.
- Кажется, автобус ходит два раза в день
«Как же я тут буду полдня одна под дождём!?»
Он притормозил у щита, прикреплённого к вековому дубу.
- Вон висит расписание, выйди, посмотри. Я подожду.
Оказалось не так страшно. Следующий автобус через полтора часа.
- Там от остановки далеко идти. Я подвезу поближе.
Он подъехал к указателю улицы, если это можно было назвать улицей.
Старинные подворья. Дома без номеров. В полях тонули полуразрушенные, ещё более старые постройки, красивые даже в запустении, они хранили печать принадлежности. Они распадались в пышных травах, как разлагаются в постелях трупы горячо любимых людей , которых не хотят хоронить, чтобы не расставаться.
Автобус уехал, воцарилась тишина.
«И куда теперь? Надо у кого ни будь спросить» - Забава осторожно постучала в дверь дома на краю дороги. Во дворе новенькая машина. Хозяева должны быть дома. Постучала, позвала. Никого. В других домах то же.
«Словно они и я в других измерениях. Мы друг друга не видим и не слышим».
Она пошла вдоль дороги и, пройдя около километра, увидела новые подворья . У въезда в одно из них был чёткий номер, тот который она искала. « Теперь я знаю, сука, где ты живёшь.»
Ни оград, ни сигнализации, ни души.
Она ничего не взяла с собой: - « Нужно иметь чёткий план действий исходя из характера местности. Нужно приехать в конце осени. В ноябре после трёх уже темно. Как отсюда убраться оптимально быстро? Хотя это не имеет значения. Главное – дело сделать. Душа горит рассчитаться с тварью»
Забава прошлась вокруг. Сказочные домики органично вписывались в романтический пейзаж. Добротность сочеталась с местным колоритом. Недалеко в поле маленький, заброшенный барак. Полосатые занавески. Одно окно выбито. «А может после десантной вылазки спрятаться тут, отсидеться пару дней?».
Вся местность была пронизана странным светом. Большие тучи висели полупрозрачными цепеллинами. Сквозь них пробивались лучи солнца, подсвечивая пыльцу моросящего дождя.
Есть конкретные любители руин и заброшенных мест. Вспомнилась недавно прочитанная статья в газете о даме, которую уговорил отправиться на романтический пикник в подобное место малознакомый мужчина. А потом она вся истерзанная и глубоко потрясённая еле выбралась из заброшенной хибары. Полиция обнаружила там целый арсенал орудий пыток и трофеев. Знакомый почерк.
Забава записалась в модели, когда жизнь совсем припёрла. Нормальных фотографов не встречала. Каждый из них пытался совместить приятное с полезным. Но Кент перекрыл всех. Удивительно, что он практически не скрывал, что он маньяк убийца. Ещё более удивительно, что никому до этого не было дела. На Забаве он завис. Он стал стимулятором, спонсором и орудием мести. Она набрала номер:
- Милый, я тут для тебя место нашла бездонное. Сюда запросто канет вся популяция городских проституток.
- Да? Как мило.
В этой спокойной стране связи не крепки и списки пропавших огромны.
Ноги промокли, одежда стала сырой, но ей было тепло и уютно в чуждом, враждебном краю: - «Они тут счастливы, в красоте, в достатке. Свет такой прозрачный . Я всю жизнь пропадаю в районах, построенных на старых кладбищах, я горожанка, а под любым городом куда не копни – кладбище. Поэтому воздух как в копоти. Отсюда всё чёрное свозят подальше. Земля тут силу даёт, а не отнимает»

Она вдруг поняла, что теоретически давно знала о существовании этого района. Она нашла его по карте, ещё удивлялась, что весь район был помечен зелёным, и был практически отрезан от коммуникаций, отгорожен необитаемым пространством. Эдакая иллюзия нетронутости. А реально на машине отсюда полчаса езды до центра города.
Пять лет назад оглушённая горем, безрезультатно потыкавшись по разным инстанциям, Забава потеряла связь с реальностью. Та же беда постигла и дочь. Перед маленькой семьёй разверзся водоворот грёз. Дочь и мать не могли находиться рядом, смотреть друг другу в глаза. Их бой за свои права был проигран. Бюрократы не восприняли их всерьёз. Мать и дочь стали солдатами разбитой армии. Забава, содрогаясь ,слышала как дочь разговаривает сама с собой старушечьим голосом.
« Это ты во всём виновата» - нагло заявила ей начальница социальной службы. Дочь отправили в лагерь на реабилитацию, а мать отправилась в бар.
Она смутно помнила диалог с мужчиной, который был исключительно в её вкусе.
- Уже уходишь?
- А что ещё делать, если ты меня не любишь?
- Я тебя очень! Только люди кругом смотрят. Ты за углом подожди.
Она с трудом дошла до угла и прислонилась к стене. Он прибежал, запыхавшись и лихорадочно оглядываясь.
- Пошли скорее, пока никто не видит
- Куда?
- Ко мне на яхту.
- Не, не яхту не пойду.
По пути он попросил её купить ему сосиску в ларьке. Он не носил с собой наличных.
Он впустил её в свою уникальную, набитую ценностями квартиру . Повторяя про себя: - «Я то застрахован, а вдруг соседи не застрахованы? Гляжу на неё и словно проваливаюсь к чёрту»
Бумажник спрятал. Потом долго найти не мог.
Она была исключительно в его вкусе. Он был в ужасе от этого пагубного притяжения. Заговорила кровь валлонских предков. Эдакая маленькая, чёрненькая, сисястая, ступни и ладошки как у ребёнка.
Просто сумасшедшая. Он предложил ей оплаченный номер в уютной частной гостинице не подоплёку он его квартиры. Он предложил ей сопровождать его в деловые поездки по всему миру. Она отказалась. У неё там какой то дефективный, больной выблядок и какая то постоянная работа, то ли уборщицы, то ли санитарки, то ли ещё какой подтиралки. Сдала бы поскорее своего ублюдка в интернат, как умные девочки делают, ухватилась бы за этот уникальный шанс.
Он даже оставил ей свой настоящий телефон, по которому он с готовностью отвечал, в надежде, что идиотка одумается. В гости звал – туда в « в злёный район». Она чуть не поехала. Посмотрела по карте. А то ведь завезёт – сама не выберешься.
Так Забава и узнала где местные крутые гнездятся, уверенные в своей неприкосновенности.
Ответственный педагог Лена Свенсон имела вредную привычку – она выпивала, потому что жизнь у неё была трудная. Родилась неизвестно от кого. Мать наркоманка. Выросла в нищете. Сама Лена тоже мать одиночка. Родила троих. По принципу чем больше кандидатов на отцовство – тем лучше. Кто то посылал подальше, а кто то платил. Худо – бедно, а немало денег на этом огребла. Нашлись и такие, кто детей в наследники записал. Правда, не то что бы жениться, а даже просто жить с ней никто не хотел. И друзей у неё не было. Зато были понимающие коллеги и простодушные родители, которые доверяли ей своих детей .
Ловко она тогда к этой русской мамаше подъехала. У той даже тени мыски не возникло – зачем.
А что – хорошо на этой дуре заработала. Впустили эту черножопую в страну, пусть расплачивается.
Время приближалось к пяти. Всё шло по плану. Зазвонил мобильник. Это ректор.
- Лена, публика собралась. Выводи девчонку.
Девочка вместе с воспитательницей вышла из продлёнки.
- Пойдём вместе, я только дверь закрою. Иди вперёд, я догоню.
Пройдя несколько метров, девочка увидела группу подростков, идущих к ней навстречу глумливо улыбаясь. Девочка бросилась назад, ища защиты у воспитательницы, но оттолкнула её. Подростки набросились на девочку. Убедившись , что ребёнку не вырваться, ответственный педагог, вернулась в школу, поднялась на второй этаж и присоединилась к зрителям с трепетом наблюдавшим шоу.
Так в тот страшный вечер в маленькую семью пришло горе. Словно клейкая масса залила их жизненное пространство. Забава сразу поняла, что дёргаться бесполезно. Трудно было осознать случившееся. По мере понимания своей беспомощности она стала метаться с нарастающим остервенением. Было множество организаций платных и бесплатных, предлагающих помощь пострадавшим от насилия. Вся эта помощь сводилась к пустой болтовне, отнимала силы и последние деньги. В этом и была задача всех этих организаций. Так делалась хорошая статистика.
Они с дочерью пытались жить как прежде, но вскоре поняли, что это невозможно.
Всё труднее было заснуть.

Жара стояла с утра невыносимая
«Нет сил ждать зимы»
Забава встала в пять утра. Добралась к семи.
Она шла среди сказочных домиков и старалась не думать, что станет с дочкой, когда её посадят. « Я убью их всех».
Далеко позади остался дом ректора. К нему вела бензиновая дорожка. Забава зашвырнула канистру подальше в открытое поле. Она установила увеличительное стекло над горской мелко разорванной бумаги. Вскоре в небо поднялась струйка чёрного дыма. Забава шла вдоль дороги к остановке и пела : - «Я зову дождь». Лазурное небо заволакивалось черной гарью.
http://www.youtube.com/watch?v=mmAc4uCPVpk