В полутьме магазина с благородным названием "Вещи из Европы" белое лицо Тамары, кажется, светится. Особый свет истинной красоты, которая была, есть и будет, даже в глубокой старости, когда лицо изрежут морщины - всё равно кожа будет сиять, глаза и брови останутся бархатными… Тамара выбирает, примеряет вещи без особой цели, всё подряд: твидовые пиджаки, кружевные блузки, джинсы. Магазин "Вещи из Европы" - second-hand, качественно и дёшево. Красавице идут любые цвета, фактуры, ткани. Тамара касается вещей нежно и бережно, так она поправляла одеяльце сына двадцать лет назад. Она заслужила ту, двадцатилетней давности нежность – слезами, тоской, кошмарными снами и прокурорски звучащим диагнозом: "Полная непроходимость маточных труб". Тамара не знала, что в первом классе сын найдёт в потаённом углу шкафа документы об усыновлении. Она не могла предвидеть шквала истерик, побегов из дому, ночных поисков по подвалам, свалкам, вокзалам в чужих городах. Ни она, ни муж не понимали, почему любимый мальчик превратился в жуткого зверька, который бросает булыжники в соседские автомобили, душит кошек, бьёт учителя стулом по голове. Виноват кто-то другой: безвестные биологические родители, природа, или (Тамара боялась сказать вслух) - Бог. Столичный врач написал индульгенцию, оправдание на все времена: "детская шизофрения". Педагоги и чиновники радостно восклицали: "Ну вот, вы можете вернуть ребёнка государству!" и удивлённо гасили свой восторг, видя слёзы Тамары: "Я не могу. Я же его вырастила"... Почему Тамара скрыла спасительную справку, когда требовалось избавить сына от тюрьмы? Никто в городе не знает, как и причину заключения, даже учитель музыки, единственный человек, с которым парень немногословно общается в социальной сети. Может быть, Тамара верила, что заключение исправит сына. Или просто захотела отдохнуть в полутьме магазина, где все европейские вещи подходят к её светящейся красоте.
|