ЗАПАХ МАЧО
1
Валентина по старой шахтёрской традиции собирала мужа на работу: встала на полчаса раньше, разогрела завтрак, накрыла на стол и только после этого разбудила мужа. Она берегла каждую минуту сна супруга, потому что уважала и любила мужа и хорошо знала, как нелёгок шахтёрский труд. Муж быстро умылся, сел за стол и принялся за завтрак. Он любил есть, смотреть при этом в окно и разговаривать с женой. Разговоры были самые обычные, какие бывают в нормальных семьях, то есть ни о чём существенном, но без которых это была бы уже не семья.
- Сашку на выходные к бабушке отведёшь? – спросил он жену. Сашка - их сын.
- Да, пусть побудет пару дней у стариков, - ответила Валентина.
- Может, сходим, куда в воскресенье?
- Давай сходим, - соглашается жена. – Я бы в кино сходила – сто лет уже не были.
- А что там идёт?
- Да какая разница? После кино в кафешке можно посидеть. Тоже уже забыли, когда были последний раз.
- Хорошо, - соглашается муж и тут замечает в окно знакомую мужскую фигуру, вышедшую из их подъезда. – О, а этот что тут делает?
- Кто? – жена отвлеклась от приготовления тормозка и тоже посмотрела в окно.
- Петька Самохин.
- А ты его, откуда знаешь?
- Ещё бы мне его не знать! Он у меня в звене работает. Опять где-то у бабы ночевал. Бабник из бабников. Сейчас придёт на работу и будет хвастать своими «подвигами». К кому, интересно, он мог придти в наш подъезд? Не знаешь?
- Откуда?- сделала удивлённое выражение лица Валентина. Она тоже узнала этого человека и догадалась, чьим ночным гостем он был.
- Не иначе к твоей подруге приходил, - вслух размышлял муж, - а больше тут и не к кому. Не пойдёт же он к Спиридонихе или к Савельевне, которым по девяносто лет. Ох, и мерзость, твоя Лариска. Муж в ночную смену, а она к себе ухаря (слово было покрепче) привела. Вот бабы…
- Ты, Витя, только не обобщай, - оборвала мужа Валентина. – К тому же ещё не известно к кому он приходил.
С Ларисой они были одноклассницы, дружили с самого первого класса, часто делились секретами, но о Петьке Самохине, Лариса ничего не рассказывала. Однако Валя хорошо знала Самохина, который ухлёстывал за ней ещё в десятом классе и, которого она отшила, узнав, что она у него не единственная. И помнила его пошлое оправдание: «Ты же не даёшь, а я здоровый мужик, мне необходима разрядка». После этого он ей стал даже противен, хотя многие девчонки сходили по нему сума. Он был красивым, модным, имел подвешенный язык, не скупился на комплименты, что было редкостью среди мужчин провинциального городка. А женщины, как известно, любят в первую очередь ушами.
- Ну, что ты, Валюша, - стал оправдываться муж, - Ты у меня не такая. Была бы ты как твоя Лариска – убил бы сразу.
- Так бы и убил? – улыбнулась жена, шутливо шлёпнув мужа полотенцем, которым протирала вымытые тарелки.
- А то! – поддержал шутливый тон супруги Виктор, а потом уже серьёзно продолжил: - Вот чего ей ещё надо? Работяга, на хорошем счету у начальства и в авторитете среди рабочих, слышал, собираются его замом начальника участка поставить, к тому же не пьёт, не курит, пылинки с неё сдувает. Ну, не дура ли?
-Конечно дура, - соглашается жена, - но ты опоздаешь на автобус .
- Да, да, пора уже, - заторопился муж, посмотрев на часы. – Как не люблю я эту первую смену, но ничего не поделаешь.
У дверей он чмокнул жену и побежал на рабочий автобус, в котором уже сидел ночной посетитель.

В шахте, прежде чем приступить к работе, по неписаным правилам шахтёру полагалось съесть тормозок, а поскольку шахта не газовая, то ещё и перекурить. Хотя за такое грубое нарушение ПБ могли не только уволить, но и привлечь к уголовной ответственности. Каждый, выбрав место поудобнее, развернув тормозок, состоящий из нехитрой снеди – хлеба, сала или колбасы, лука, огурца, пары конфет или печенья, и не спеша всё это поглощал, запивая чаем из фляги. Только ловелас Самоха, как его звали в бригаде, сидел в стороне и курил сигарету.
- Петруха, ты, что опять без тормозка? Иди к нам, поешь, - позвал его Славик, машинист комбайна, добродушный и весёлый парень.
- Не-е, не хочу я, - отказался Петруха.
- Его опять какая-нибудь баба на гульках накормила,– сделал кто-то предположение.
Потрепаться во время принятия пищи – любимое занятие шахтёра. Тут уж можно смело развесить уши и услышать такое, о чём в книжках не всегда можно прочесть. Самоха славился своим умением весело рассказывать о своих любовных похождениях, а кто же не любит посмеяться особенно в рабочее время. А так как его уже зацепили, он не заставил себя упрашивать.
- Да, сегодня бабёнка попалась что надо, - похвастался он.- Ненасытная, гоняла меня всю ночь. Пару часов только и поспал. Но что она вытворяла… А фигура – обалдеть. Говорит: « Возьми меня сзади». И приняла такую позу – француженка!- талия – во, а бёдра – во! – он показал руками какими были у любовницы талия и бёдра.- Будто токарь точил, до чего же всё идеально.
- Можно подумать ты и француженок трахал, - усомнился кто-то.
- Француженок у меня не было, зато китаянка была. Но это не важно, в кино-то я видел француженок. «Анжелику и король» видели? Вот моя на Анжелику эту похожа.
- Чего же не женишься на ней? – поинтересовался наивный и добродушный Славик.
- Ну, так замужем она. Мужик в ночь ушёл. Не мог я упустить такого случая.
Всё это время Виктор молча слушал, но тут не выдержал и рявкнул:
- Может, ты заткнёшься, пока я не запустил клеваком!
Все затихли, посмотрев на звеньевого. Никто не сомневался, что Виктор мог осуществить свою угрозу.
- Ладно, умолкаю, - миролюбиво сказал Петруха.- Злой что-то сегодня звеньевой. Молчу, молчу.
- Хватит трепаться, закругляйтесь, по-быстрому перекурили и по паям.- Виктор скомкал недоеденный тормозок, бросил его в пустоту, где его тут же подхватили смелые крысы, и первым полез в лаву.
В конце смены Петруха осмелился подойти к Виктору:
- Звеньевой, что ты такой злой на меня, или сам молодым не был, или сам без греха?
- Да я и сейчас не старый, да, и сам не без греха, но замужних баб не трахаю. Тем более жён своих товарищей.
- А-а, ты знаешь, где я был,– догадался Самоха.
- Видел, как ты утром выпорхнул из моего подъезда.
- Поверь, Витя, она сама ко мне приставала, говорила, что с мужем уже давно у неё ничего нет, что от него борщом воняет.
- Ты только о себе и думаешь, куда бы свой конец макнуть. А ты иногда и о мужиках подумай, прежде чем с их жёнами связываться. Жениться тебе надо, тогда быстрее до тебя дойдет, о чём это я сейчас. В общем, так: увижу ещё раз возле моего дома – ноги переломаю, ты меня знаешь.
- Да знаю, - вздохнул Петруха, - но на мой век и других баб хватит.

2
Жена Виктора после ухода мужа переделала домашние дела, отвела в детский сад сына, вернулась домой, села и задумалась, как ей поступить с подругой. Открывать глаза её мужу на «шалости» жены она, конечно же, не собиралась, но и оставлять этого просто так не могла. Решила поговорить с подругой по душам.
Поднялась на два этажа выше, позвонила в квартиру № 9. Долго никто не открывал, затем за дверью послышался недовольный сонный голос:
- Что, опять ключи забыл, растяпа?
- Это не твой «растяпа», а я. Открывай, соня!
Щёлкнул замок, в проёме двери появилась заспанная и сильно помятая физиономия женщины, образ которой был очень далёк от образа Анжелики.
- А-а, ты, - узнала она подругу, - чё припёрлась в такую рань?
- Какая рань? Скоро девять уже, проснись.
- Заходи уже, коль пришла. Вино будешь? Проходи на кухню, а я приведу себя в порядок. Можешь налить себе, там осталось ещё немного. Вино хорошее, португальское. Вчера угостили.
- И я даже знаю, кто?
- Да-а-а, даже так? – удивилась Лариса.
- Даже так, - подтвердила подруга.
- Теперь понятно, за чем припёрлась. Воспитывать будем?
- Иди, умойся сначала, лахудра, - подтолкнула она в ванную комнату Ларису. Сама прошла в кухню и, окинув взглядом не прибранный после вчерашнего свидания стол, воскликнула: - неужели не боишься, даже не прибрала за собой? А как муж придёт, что ему врать будешь?
Из ванной высунулась всклокоченная голова с полным ртом зубной пасты и произнесла:
- Скажу, что с тобой маленький девичник вчера устроили. Он проверять никогда не пойдёт.
- Ох, и страхолюдина, - вздохнула Валентина, глядя на подругу, - за что только мужики на тебя вешаются?
- А за енто, за самое, - прыснула от смеха Лариса, разбрызгивая изо рта зубную пасту.
Через десять минут он появилась на кухне. Преображение было потрясающим. Это была уже настоящая Анжелика, сошедшая с большого экрана. Валентина даже не удержалась от восхищения:
- Как это тебе только удаётся так быстро перевоплощаться? Вот змеюка! Ну вот только что была заспанная, страшная, как моя жизнь, а сейчас как огурчик…
- Ближе к телу, подруга. Наливай!
Когда выпили по бокалу действительно прекрасного вина, закусывая его дорогими шоколадными конфетами, Лариса снисходительным тоном проговорила:
- Ладно, наливай ещё по одной и воспитывай. Я вся во внимании.
- Ты не ёрничай, я серьёзно пришла с тобой поговорить, - Валентина хотела дать понять подруге, что она пришла к ней не шутки шутить.
- Так говори.
- Мы сегодня с Виктором видели, как от тебя выпорхнул Петька Самохин.
- Ну и что?
- А то ты не знаешь, что. Он бабник и трепло. Вся шахта скоро будет знать о ваших отношениях.
- Тю, та пусть знают. Всё равно рано или поздно я со своим Юркой разойдусь.
- Ты что, совсем ненормальная? – возмутилась Валя. – Где ты такого мужика найдёшь? Разве можно его с Самохой сравнить? Ты же за ним как за каменной стеной: вся в золоте и мехах, ни дня не работала, после замужества, он с тебя пылинки сдувает, дышать на тебя боится… С жиру ты бесишься, Лорка!
Тут глаза у Ларисы вспыхнули и она уязвила подругу:
- С жиру, говоришь? Да у меня жиру меньше твоего будет, - она хлопнула себя по плоскому животу, намекая на пышные формы Валентины.
- Да не о том жире я говорю. Ты сначала роди, а потом будешь себя по животу хлопать. От безделья всё у тебя. Не смей мужика обижать, который для тебя всё.
- Да какой он мужик! Я действительно мужика хочу, что бы от него борщом не воняло, как от моего. Ну разве это мужик, придёт с работы и давай возле меня крутится: Ларочка то, Ларочка сё, что Ларочке приготовить, что моя киса грустная, не мочи ручки, я сам помою посуду и так далее. А в постели как начнёт сюсюкаться: я тебя не придавил, тебе, рыбка, не больно, тебе хорошо, моя киса… Тошнит меня уже от него. Понимаешь, тош-нит!
- Зато от Самохи не тошнит!
- Представь себе, нет! А ты, случайно, не ревнуешь? Я же помню, как вы в десятом встречались. Не дают покоя воспоминания?
- Было бы, что хорошее вспомнить. Он уже тогда был бабником, за что и нагнала его.
- Хочешь сказать, что между вами ничего не было?
- Мне что, побожиться что ли? Витька у меня первый и единственный.
- Ну и дура, потому что сравнить тебе не с чем. Петя меня как прижал, - все косточки захрустели. И не задавал тупых вопросов: больно-не больно, плохо-хорошо… А как он целуется. Ну это ты, пожалуй, с ним проходила. Он пришёл, как настоящий джентльмен, принёс цветы, вино, конфеты. Одет чисто, модно, выбрит гладко, пахнет дорогим мужским парфюмом. Я даже знаю, как этот крем после бритья называется – «Мачо». Вот Петя – это мачо, особенно в постели.
- Ну, купи своему мужу этот крем.
- А-а-а, - махнула рукой Лариса, - моего, сколько не мажь дорогим кремом, от него всё равно борщом вонять будет. А Петю, чем не намажь,- будет мачо. Глаза закрываю и балдею от воспоминаний. Вот это был праздник души и тела!
В этот момент послышался щелчок дверного замка; муж вернулся с работы.
- Лёгок на помине, - пробурчала Лариса, допивая вино.
- Привет, девчонки! – поздоровался, входя на кухню, красивый, высокий и стройный мужчина.- Гуляем?
«Что ей ещё надо?» - подумала Валентина, глядя на этого добродушного красавца. Но вслух сказала:
- Здравствуй, Коля. Ты с работы, садись, поешь. Лариса, корми мужа. Пойду я.
- Успею я. Посидите, пообщайтесь ещё, у меня есть ещё одно дело на балконе – вчера не успел закончить, так я сейчас поработаю немного.
Валентине стало очень жалко этого мужчину. Она понимала, что это он говорит из деликатности, что боится чем-то обидеть жену.
- Да как же ты после ночной смены? Тебе нужно поесть и ложиться спать, - сказала она.
- Целый день впереди, успею ещё, - он просто светился добродушием и хорошим настроением.
- Да пусть идёт, - равнодушно сказала Лариса, - а мы ещё посплетничаем. Иди, иди, Коля, занимайся своими полками. Только потом прибери за собой.
- Обязательно, солнце моё, пропел муж и вышел.
- Убедилась?- спросила Лариса через минуту.- Разве это мужик?
-А зачем же ты за него замуж пошла? – понижая голос до шёпота, спросила Валентина.
- Все галдели: какой парень, какой парень, не пьёт не курит и тебя любит, перспективный, институт закончил, со своей квартирой – дали как молодому специалисту. Но главное даже не это. Помнишь Светку Федулову с параллельного класса.
- Ну?
- Эта Светка просто убивалась за Колькой, а он на меня глаз положил. А я не забыла, как эта самая Светка в восьмом классе отбила у меня Витальку Гончарова. Ты бы видела её рожу, когда мы свадьбу гуляли. Только из-за одного этого стоило выходить замуж за человека, которого не любишь. Конечно, он мне нравился тогда. Было приятно наблюдать, как девчата шеи сворачивали, глядя нам вслед. Да и разве могла я тогда предположить, что он окажется такой размазнёй. А последнее время стал приставать на счёт ребёночка. Вот я и задумалась: а нужно ли мне это?
- Какая же ты все-таки чокнутая, Ларка, - горько с жалостью в голосе сказала Валентина.- Без толку тебе что-либо доказывать. Не головой ты думаешь, а совсем другим, ты знаешь каким, местом. Пойду я. Не будь стервой, покорми мужа. – На прощание она добавила: - Помяни моё слово, подруга, уведёт какая-нибудь умная баба у тебя Колю, а ты одна на бобах останешься.
- Можешь не сомневаться, не останусь. С таким товаром и пропадать в девках?- она сделала движение руками, повторяя изгибы стройного тела.

3

Через несколько месяцев уже под Новый год, Николай вынужден был уйти жить в общежитие шахты. С собой он взял только личные вещи и документы. Даже постельное бельё выдала со вздохом сочувствия комендант, не молодая, очень добрая женщина.
А у Ларисы начались весёлые дни. Первым делом она пригласила своего мачо праздновать Новый год у неё дома. Чувство свободы и ожидания чего-то прекрасного, незабываемого, сильного заполнили всё её существо. Она даже с удовольствием произвела уборку в квартире и нарядила искусственную ёлку. Даже удивлялась себе: с чего бы это? И вот долгожданный звонок в дверь…
Мачо стоял с бутылкой шампанского в одной руке, вместо цветов, во второй руке сжимал увесистый пакет с продовольственными деликатесами из супермаркета. От него также исходил упоительный мужской аромат, он был так же красив и также сиял обаятельной улыбкой. Лариса с визгом бросилась ему на шею, покрывая поцелуями всё, что не прикрывала зимняя одежда. На мгновение Петруха даже растерялся от такой буйной встречи, замер на мгновение, а потом вместе с шампанским и пакетом занёс в квартиру, повисшую на нём женщину.
Время бежало быстро и весело. Вот уже часы дают последний отсчёт уходящему году, двенадцатью ударами призывая загадывать желание.
- Успел загадать, милый?- спросила Лариса после того как выпили по фужеру шампанского.
- У меня одно желание: что бы твой благоверный не одумался и не пришёл поздравлять тебя с Новым годом. Не хочу, что бы нам испортили такой чудесный вечер.
- Можешь, не беспокоится, не придёт. А вот моё желание заключается в том, что бы ты остался со мной навсегда. Ты рад?
Петруху даже в жар бросило от этих слов.
- Пойду, покурю, - вместо ответа сказал он.
- Кури здесь. Я не поняла, ты рад?- нотки тревоги выдавали её волнение.
- Даже не знаю, как тебе сказать, - растерялся мачо, - всё так неожиданно.
- Говори как есть. Чем тебя не устраивает моё предложение? Может быть, я тебя не устраиваю? Так и скажи!
Пётр долго мычал, бормотал что-то не связное. В таком ступоре ему приходилось быть впервые, такого идиотского положения он не испытывал за всю свою жизнь, а ведь он бывал и не раз в щепетильных ситуациях, в которые неизбежно попадают ловеласы.
- Что ты мычишь? - уже откровенно злилась женщина, почувствовав приближение краха своих надежд. – Я ради тебя прогнала мужа из его собственной квартиры, испортила ему жизнь, а ты тут мычишь?! Скажи что-нибудь нормальным языком.
- Хорошо, - вдруг взял себя в руки Петруха, - я скажу. Ты, Лара, баба классная. У меня таких женщин не было и, скорее всего, больше не будет. Не знаю второй такой красавицы в городе как ты. Любой позавидует тому, кто тобой обладает. Но я не хочу уходить на работу и думать в забое о том, что ты там, дома с кем-то трахаешься.
Звонкая пощёчина окрасила левую щёку не состоявшегося претендента на руку и сердце в розовый цвет.
- Ну, вот и поговорили, - вставая, сказал Пётр, - предельно ясно поговорили. Только предупреждаю: правую щёку не подставлю – дам сдачи. Я тебе не твой Коля.- Уже выходя произнёс не без иронии: - С Новым годом, дорогая, все было очень вкусно.
В закрывшуюся за мачо дверь полетел хрустальный бокал. Она впервые где-то в глубине души пожалела о том, что прогнала мужа.
Однако вольная жизнь быстро закружила в водовороте удовольствий, голову ветреной женщины. Она не долго страдала от этого фиаско, найдя замену незадачливому Петру, и даже не одну, благо привлекательная внешность манила мужиков как мух на мёд или … Ну, это кому что нравится. Через год она даже вышла замуж. Была горда собой и мужем, везде и всем пыталась продемонстрировать, как она счастлива. А вот с Валентиной они постепенно отдалились друг от друга, перестали бывать друг у друга, при встрече обменивались редкими дежурными фразами. Ещё больше они отдалились после того как Валентина заметила у Ларисы синяк и пошутила неудачно: «Попробовала мачо не только на предмет запаха?» Та фыркнула: «Ты мне просто завидуешь». После этого случая, Лариса некоторое время даже не здоровалась с подругой. А ещё через год она жила уже совсем одна. Соседи перестали замечать ночных визитёров. Она сильно изменилась внешне. Пропал лоск, появилась сутулость в осанке.
И вот однажды, когда их дружеским отношениям, казалось, пришёл полный крах, Лариса ворвалась к подруге и разрыдалась у неё на плече. Рыдала долго, не могла остановиться. Валентина не мешала ей, давая возможность, вволю наплакаться и ждала, когда та сама сможет говорить.
- Представляешь, - продолжая всхлипывать, заговорила Лариса, - я только что своего встретила.
- Какого, своего? У тебя их столько было своих, которого из них?
- Да Кольку же-е-е! – разразилась новым потоком рыданий женщина.
Прошло ещё несколько минут, прежде чем она успокоилась.
- Представляешь, иду сегодня по Ильича, а навстречу Колька катит детскую коляску. И знаешь кто с ним рядом?
- Кто?- спросила Валя, но уже догадалась о ком речь.
- Мымра эта, Светка Федулова. Идут под ручку, улыбаются. Даже поздоровались со мной. Но ты бы видела, как эта змеюка на меня посмотрела, только что не зашипела, а в глазах торжество. И улыбочка ехидная.
- А помнишь, я тебе говорила, что уведёт умная баба твоего Николая?
- Валюха, не сыпь мне соль на раны, сама знаю, что дура. Только разве теперь вернёшь потерянное?
- Теперь не возвращать нужно, а думать, как жить дальше.
Они ещё долго говорили и с этим долгим разговорам, казалось, к ним возвращается дружба, а с ней и надежда на то, что всё в жизни со временем наладится.