ИСТОРИЯ ВОЛШЕБСТВА





ОТ АВТОРА



Бедствие - пробный камень доблести
Сенека


В жизни каждого из нас существуют моменты, которые обязывают нас оглянуться назад и еще раз встретиться со своим прошлым. Казалось бы, что интересного мы можем в нем найти, ведь все в нем настолько знакомо, насколько в любимой мелодии или фильме… Но в отличие от музыки и кино, для многих из нас прошлое, это жизненный этап, к которому не хочется возвращаться во что бы то ни стало, ибо в нем сокрыты лишь горечь и обиды. Я встречал людей, которые мигом стерли бы из памяти свое прошлое, если бы только у них был на это шанс. И каждый из них повстречавшийся мне позже, спустя время, уже с высоты некоторого опыта, говорил ему спасибо…Спасибо за эти печали и обиды, которые остались на страницах прошлого. Ведь именно они, и только они, помогли выстроить свое настоящее иначе. А вместе с этим и заглянуть в будущее.
Книга «История Волшебства» - не философский трактат и не сказка… Само название говорит о чем-то необычном, волшебном. Дело в том, что многие вещи и явления нашей жизни, которые столь долго мы считали обычными, в определенный судьбой момент теряют свой привычный облик и становятся вовсе не такими, какими мы их привыкли видеть. Становятся волшебными…Таких вещей много и, поверьте, каждый из нас с легкостью может дотянуться до них рукой…Таких вещей сотни, но момент их «превращения» только один. И, как правило, он самый счастливый в жизни.
Любовь и Дружба – это не слова, это части наших сердец, которые были изначально и останутся, что бы нам с Вами еще ни пришлось пережить.
И еще…За всю свою жизнь я не встретил ни одного ребенка, который верил бы в чудеса, больше седовласых мудрецов, сидящих у камина и покуривающих трубку. Ведь они прожили целую жизнь, и теперь лишь благодарны прошлому, многое из того,что в нем было – они смело назовут чудом, или же волшебством, но поймут это лишь сейчас. А все горести и обиды – наши спутники, ведь разве можно не узнав что такое слезы, узнать что такое смех? Вряд ли…Каждому из нас уготовлена своя История Волшебства, и каждый проживет ее счастливо. Нужно лишь верить…

С Благодарностью:

Господину А.Г. превосходному философу и ученому, который с высоты огромного опыта, говорит о том, что истинное богатство нематериально, и учит этой мудрости других.
Неизвестному парижскому художнику, который впервые в моей жизни помог заглянуть внутрь себя самого и понять, что для меня по-настоящему дорого.
Известному путешественнику и мыслителю, который исколесил весь свет, но все же, отыскал то, что так долго и упорно искал – свое предназначение на этой земле.


Даниэль Девуа




***



"я увидал, едва глаза возвел,
что свет планеты, всюду путеводной,
уже на плечи горные сошел.
И вновь вздохнула, будучи свободной,
и долгий страх превозмогла душа,
измученная ночью безысходной..."

Данте Алигьери
"Божественная комедия"(П 1, ст. 14)






***


Она спускалась вниз по винтовой лестнице, ведущей к огромному и хорошо освещенному коридору старинного замка…Кругом царила атмосфера некого мрачного спокойствия: картины средневековых баталий, рыцарей, всадников, на стенах висели мечи, элементы античного декора в стиле католицизма, портреты непонятных людей прошлого…
Она спускалась все ниже и ниже, то и дело глядя под ноги, ведь впервые в жизни ей приходилось ступать по средневековым лестницам, созерцать игру теней вокруг самых настоящих факелов, самым настоящим образом закрепленных на каменных стенах замка. Повсюду были разбросаны лепестки роз, исключительно красных, а откуда-то снизу доносилась музыка…
Девушка чувствовала себя плохо. Ей было холодно, она не знала, что ждет ее дальше в этом старинном замке, где все происходящее пугает своей неожиданностью и таинственностью. Она чувствовала беспокойство, пусть и догадывалась, зачем и почему она здесь.
В момент, когда блестящие лакированные туфли на высоком каблуке застучали по деревянному покрытию пола, откуда-то сзади раздался голос:
«Вас ждут, будьте добры, ступайте прямо, никуда не сворачивая, и придете к большой зале, с множеством свечей и черно-белым роялем, за которым будет сидеть тот, ради кого вы согласились придти сюда».
Человек, во фраке со старинным подсвечником в руках, скорее всего ждавший ее у лестницы, чтобы указать путь, тут же приветливо улыбнулся, и посмотрел ей в глаза. Посмотрел так, словно ждал этих глаз всю свою жизнь, так словно это были глаза вовсе не обычной румынской девушки выросшей в нищете и мучениях, а глаза самого Господа Бога, который впервые за многие тысячелетия снизошел к верующим, из миллионов возможных вариантов, выбрав себе совершенный земной облик.
-Меня зовут Маркус, я слежу за тем, чтобы вокруг было уютно и чисто. И чтобы не водились крысы, хотя по правде, как бы старательно ты не сражался против этих назойливых существ, в любом случае, они выйдут победителями, ибо замок не мал, и ему шестьсот лет. Но даже если твой соперник во много раз сильнее тебя, это вовсе не означает, что против него не стоит сражаться.
- Зачем здесь розы- спросила девушка, избегая разговоров о крысах, - они повсюду, и тот кто играет на рояле, наверняка заплатил за них целое состояние. Я ненавижу чувствовать себя должной. Я не просила об этом. Или это не для меня? В таком случае, еще больше ненавижу чувствовать себя лишней! Проводите меня к выходу. Я не желаю оставаться здесь.
Дворецкий улыбнулся, но на этот раз в его взгляде уже не было прежней нежности и восхищения. Но было другое, нечто явно переживаемое им впервые, и наиболее четко может ассоциироваться лишь с преклонением, с уважение, которое сочетает страх, страх перед чем-то великим, перед уникальностью.
-Какого черта ты на меня смотришь! Я кажется задала вопрос! – крикнула она дворецкому скрестив руки на плечах, слегка подрагивая от холода.
И только сейчас она заметила, что вместо привычных потертых джинсов, в левом кармане которых всегда был телефон, на ней надето роскошное вечернее платье с красивым декольте, и легкими узористыми изображениями. Впервые в жизни, не считая ее восемнадцатилетия, она на дела платье, ей было настолько непривычно что чувство восторга от подарка и вины, смешиваясь вылились в слезы, ведь никогда и никто не делал ей таких подарков, более того, не делал подарков вовсе. Единственным подарком, было серебряное кольцо, с ее инициалами от первого парня, которого она искренне считала свой первой любовью, и которому она подарила гораздо больше, то что не имеет цены – девственность. И подарила, чтобы затем лишь сожалеть и рыдать бессонными ночами, понимая что любовь была попросту обманом.
И сейчас на ней роскошное платье, которое стоит кучу денег, кругом розы, настоящий дворецкий, о котором она читала в книгах, и настоящий замок, который снился ей ребенком, который она с жадностью рассматривала на картинках своей единственной в детстве, старой бабушкиной книжки «Странствия принца Рональда и Королевство бабочек», о том как принц Рональд, отважный правитель сказочной страны Мимонии, отправляется в Королевство бабочек, чтобы защитить невинных существ от злого и беспощадного демона Вильмауса, запершего их в клетках, отняв главную радость и счастье в жизни этих существ – возможность летать.
И тогда, ей было восемь лет, и она влюбилась в образ замка, впервые увидев его на картинке. В башни, в фасад, в развивающиеся флаги…И эта любовь сохранилась по сей день, как самое светлое воспоминание ее детства, как мечта.
Она прислонилась к стене, и закрыла лицо ладонями. Она не знала как следует воспринимать, то сейчас происходит вокруг нее. Все эти подарки, розы, замок, да это были мечты, но они были для нее сокровищем лишь тогда когда были мечтами, она восхищалась тем, что жило у нее в голове, теми образами, пускай фантастическими, но ее образами. И эти мечты были дороже всего остального. А сейчас, когда они стали реальностью, уже не радовали вовсе, ведь оказались дешевками…если кто-то может заплатить за то, чтобы твои мечты сбылись, значит это были не мечты, а желания, и ты не мечтатель, а попрошайка…И вместо вполне нормального чувства восторга и благодарности, она ощущала злость к тому человеку, который сделал это для нее: воплотил ее мечты в реальность. Ведь скорее всего он хотел сделать ее королевой, а получилось наоборот, он отобрал у нее последнее, что принадлежало лишь ей, и не зависело от кого-то, доказав теперь уж точно, что она пустышка. Она не знала, что надлежит делать: благодарить или бить пощечины, но уж точно сперва надлежало его увидеть.
-Вы сказали, что человек за роялем ждет меня, - бросила она Маркусу, стоявшему неподвижно.
- Я не обманул вас, сеньорита, человек за роялем вас ждет, поспешите к нему, не тратьте время на меня.
Она развернулась и пошла, куда указал ей Маркус: прямо, не сворачивая, пока не появится, огромная зала, с множеством свечей и роялем, за которым сидит тот, с кем она собирается составить достаточно серьезный разговор. Волшебник.
- Сеньорита!- окликнул ее дворецкий, слегка испугав неожиданностью. Она обернулась. Маркус смотрел все так же, как-будто с каким-то скрытым подтекстом, с какой-то иронией, смотрел улыбаясь будто ребенку, который ничего не понимает и с которым можно поиграть в любую игру. И это злило ее.
- Если я понадоблюсь вам стоит лишь позвонить в колокольчик, что находится в фиолетовой шкатулочке, на окне возле журнального столика, - сказал он спустя десять секунд молчания и рассматривания.
- Я не привыкла командовать людьми, - ответила она грубо.
- Зато я привык выполнять поручения, и я выполню все что пожелает сеньорита! Любой каприз, я рад служить вам.
- Я не сеньорита, и от тебя мне ничего не нужно, а от твоего музыканта уж точно! Я хочу получить исчерпывающий ответ, к чему весь этот цирк, вызвать такси, и уехать домой! Понял?
Дворецкий сменил улыбку на серьезность или даже разочарования, скорее всего он ждал чего-то большего чем эта грубость, чего-то волшебного.
Девушка вела себя странно, и это ему не нравилось, но тем не менее, он прекрасно понимал, что королевы для того и существуют, чтобы кричать на слуг и за красотой прятать лицемерие и хамство. Но эта девушка была какой-то особенной королевой. Ее грубость с хамством не связана.
- Ваши глаза говорят другом, сеньорита, - сказал Маркус и спустя несколько мгновений исчез, оставив ее одну в полутемном коридоре средневекового замка, который несмотря на чрезвычайно высокий полет фантазии «музыканта», был не таким уж и средневековым, хотя бы потому что вместо привычной средневековой сырости в одном из его коридоров пахло дорогим мужским парфюмом, и повсюду были разбросаны лепестки красных роз, что в эпоху постоянных войн, казней, пыток, тоже вряд ли бы кто-нибудь додумался сделать.
Она улыбнулась, поправила платье на груди. Несколько секунд подумала о чем-то, затем гордо вбросив волосы, застучала каблуками так, что музыки уже слышно не было. Она не знала, что ждет ее, что сказать, мысли куда-то пропали, злость сменилась волнением, сердце колотилось. Ей очень хотелось как можно быстрее оказаться в этой огромной зале, она не знала что именно: любопытство, месть соблазн но что-то с неслыханной силой тянуло ее к тому дрожащему огоньку в конце коридора. И огонек этот с каждым пройденным шагом все отчетливее становился похож на роскошную залу, с множеством свечей и черно-белым роялем, за которым сидит человек, ради которого она согласилась придти в этот замок. Человек, который играет мелодию и ждет ее.


***

Я ждал тебя, - сказал молодой человек в белой рубашке и черных, слегка измятых брюках, оставив рояль, и сделав несколько шагов по направлению к девушке. Его голос был охрипшим, глаза искрились каким-то холодным блеском, серебрились некой драгоценной фальшью, словно поступок, который он совершил хранил в себе непонятную, загадочную сущность, или же мечта, которую он хранил в душе долгое время оказалась недостойной душевных истязаний. Он выглядел одиноким. Он выглядел потерянным, в его глазах была радость, но это была выстраданная радость, один из обломков его веры во что-то великое, улыбка капитана, который привел свой корабль к гавани, хоть к какой-то гавани, освободив его от странствий по морям, но эта гавань была чужой, совсем не той, к которой плыл корабль. Гавань где ты никому не нужен и тебе никто не рад, но никто и не выгоняет. Молодой человек подошел к большому стеклянному столу, заставленному бутылками из-под вина, и тарелками с разными сладостями, там же лежал большой букет красных роз.
- Не хочешь вина? – спросил он низким и хриплым голосом больше напоминающим шепот,- его привезли из Нормандии. Знаешь где это? Хотя впрочем что я….прости, привычка. Цветы тебе, я помню, ты говорила что любишь их, и я решил что тебе будет приятно хоть один вечер провести в окружении того, что ты любишь. Один мой старый приятель говорил, что женщина создана для любви, а мужчина для того чтобы объяснить женщине, что такое любовь…Знаешь я немного не согласен с ним, ведь красные розы ты полюбила еще задолго до знакомства со мной. И замки…Кстати как тебе замок? Я арендовал его на трое суток, хотел сделать тебе сюрприз…я знаю ты любишь. Я знаю все о тебе, и я знаю, что ты чувствуешь. Ты любишь Баха? Я уже весь вечер его играю, и пью вино из Нормандии, и ем конфеты вкусные, но немного приторный вкус. Кстати, я приказал Маркусу, караулить тебя возле лестницы, чтобы ты не забрела куда не надо…Как он тебе? Смешон немного, но сердце у него доброе.
- Я знаю, что ты ждал меня,- сказала наконец девушка. Я не понимаю что с тобой, я не понимаю кто ты. Зачем все это, ответь зачем? Я засыпаю у тебя дома в Бухаресте, на центральной улице, а просыпаюсь в каком-то замке, в каком-то платье, пугаюсь каких-то факелов, и каких-то старых придурков, извращенно смотрящих на девушек, и говорящих о крысах. И вот я стою перед тобой, а ты несешь какую-то чушь! Я не хочу больше находиться здесь. Ты сошел с ума…Я познакомилась с тобой, и ты помог мне почувствовать себя счастливой, ты мудр, ты добр ,и лишь по этой причине я не визжу от ужаса, за то, что меня фактически похитили, переодели и заставляют слушать Баха в каком-то замке! Ты в своем уме, Герберт? Что с тобой?
- Тебе не нравится Бах или замок?- спросил Герберт наливая вино в бокал, - и я не разделяю твоего мнения по отношению к Маркусу, я считаю, что этого человека необходимо уважать хотя бы потому что он в возрасте! И между прочим в молодости…
-Заткнись! Я хочу уйти, покажи мне выход…
- Куда ты…Вначале хотела научиться не быть одной, а теперь убегаешь, от кого, о себя или от меня, или от дворецкого, или от Баха? Сядь на стул я поговорю с тобой, прости я выпил много вина, но лишь потому что боялся твоей реакции, я понимаю: все что ты видишь безумие, но я совершил его ради тебя. И если ты помнишь, я спросил когда-то, готова ли ты пойти навстречу своей мечте, даже если дорога к ней – это дорога безумия? И ты ответила да, причем улыбалась как маленькая девочка при виде фургона с мороженным. Я помню твою улыбку, я помню все, что связано с тобой, а ты норовишь забыть даже то, чему я учил тебя!
- Мне страшно…-сказала она.
- Мне тоже,- Герберт подошел к окну, - страшно при мысли о том, что теряю тебя, так и не сделав счастливой. Помнишь, что я говорил тебе? Урок первый: изучи свое прошлое, если хочешь выстроить прочное будущее. Вспомни с чего все началось. Он налил вина и протянул ей бокал. Вспомни, Лили. И ты поймешь, что я не чужой для тебя, и я никогда не причиню тебе зла.
- Я знаю, - сказала девушка, - но мне все равно страшно. Страшно от того, что я могу причинить тебе зло, и скорее всего уже это совершила.
Он улыбнулся, подошел ней, погладил по щеке, нежно провел рукой по волосам, и поцеловал.
-Урок второй: мужество не всегда проявляется в грубости. Зачастую, большее мужество требуется для того, чтобы остаться добрым и нежным. Отпей глоток и расскажи мне о нас…О тебе и обо мне. Как ты это видишь. Давай. Милая, начинай….6 декабря Бухарест, площадь…
-Зачем тебе это нужно,- спросила она поставив на пол бокал.
- Поймешь, я помогу тебе, поверь в то, что я друг и в то, что я люблю тебя.
В этот момент все чувства, все мысли смешались, образуя какую-то дикую лавину, сметающую все на своем пути. Она не понимала ничего. Зачем она здесь, зачем он здесь, о чем он ее просит, что будет дальше…ей было страшно, страшно от неопределенности, страшно и за себя и за него. Ведь она тоже любила…Любила Герберта.
Она села на кровать и закрыла лицо руками…она знала что Герберт пьян, что спустя год их знакомства он утратил прежнюю решительность, прежнее видение того мира, который с каждым новым днем подобно древнему мудрецу открывал своим ученикам новые тайны загадки, учил быть сильными когда ветра и бури наровили сбить с намеченного пути. Она изучила этого человека подобно тому как изучила когда-то саму себя. Она поняла что он чтит как веру и кого выбирает в учителя и благодаря этому поняла насколько он близок и насколько храбр.
И сейчас ее мучал только один вопрос только одна жизненная преграда которую невозможно было обойти: как сделать счастливым того человека которого любишь.
Ему было 29 лет, он работал директором крупной румынской компании по производству бытовой техники, и любил сладости. Впервые Герберт предстал перед ней в образе сильного мира сего и этому не стоило удивляться дорогой костюм, элитный автомобиль различные поклонницы враги друзья успех имя…он был из тех кто не доживая до конца сегодняшний день уже располагал знаниями о завтрашнем за счет того, что ненавидел стоять на одном месте и ненавидел то что происходило по велению судьбы а не по составленному плану. Он старался обуздать покорить свою жизнь подчинить себе каждый день каждую встречу, он старался жить так словно выстраивает целую вселенною для грядущих поколений, и права на ошибку у него нет, ибо от него зависят судьбы других.
Она сидела на кровати закрыв лицо ладонями. Этот вечер казалось бы должен был обернуться грандиозным праздником, с улыбками весельем, поцелуями…он хотел показать насколько предан тому чувству, которое заставило его измениться заставило отказаться от того, что зачастую в нашем мире выглядит как несметное богатство, но хранит истинно фальшивую сущность. Он пытался вырваться из клетки, прочной стальной клетки того плена в которую он забросил себя сам, и сам же был стражником, и едва не стал палачом.
Герберт подошел к роялю. Он понимал насколько сложно совладать собой когда за секунду в твоей голове проносится вся предыдущая жизнь когда незримые силы души заставляют задумываться над тем правильный ли путь ты избрал и тому ли богу приносишь молитвы. Он стал медленно ходить по комнате, в стеклянных глазах уже невозможно было прочесть ничего, кроме усталости.
- Не пей больше, это вряд ли поможет совладать с собой,-сказала Лили, понимая все что происходит с ним. Она знала его, быть может даже лучше, чем ей это представлялось.
Он ничего не сказал словно находился уже не с ней. Словно в каком-то ведомом только ему мире пространстве где нет никого кто видел бы тоже самое что он или пропускал через себя одинаковые чувства.
Вся предыдущая жизнь осталась позади. Фирма вечеринки покупки светскость. Он знал что к перечеркнутому обратного пути нет и поначалу был счастлив от того, что назад возвращаться не желания. Он больше всего на свете боялся того что это низкое и трусливое человеческое качество недоверие самому себе настигнет и его, заставив в одночасье кусать локти и биться о стену, не прощая себе смелого шага. Но этого не произошло. И в каждом поцелуе Лили он открывал все новый горизонт той жизни о которой мечтал глядя в глаза того Бога который не прячется от тебя где-то за облаками, обещая спасение и защиту, а настоящего – чистейшего и единственного, стоящего перед тобой и гладящего твою щеку с нежностью незабудки, при этом указывая путь и сопровождая по нему каждую минуту. Этот Бог в обмен на веру наделяет великим искусством – умением жить. Человек познавший таинства этой религии не способен причинить зло ближнему ибо вера построена на доброте и учит она преодолевать бедствия мира а не служить их частью.
Бог – в глазах тех людей которых мы любим, как учил его когда-то отец. Бог – это они. И сила любви в даре понимания переживаемого возлюбленным, в то время как иным верам предстоит либо погибать либо совершенствоваться, поскольку все они учат видеть и понимать свое сердце, но не сердце другого.
Герберт подошел к окну и достал из фиолетовой шкатулки колокольчик, на несколько секунд зажал в ладони, затем подошел к Лили вложил ей в ладонь и посмотрел на нее так словно они весь сегодняшний вечер созерцали звезды, слушая голос ветра. Он изменился, показывая ей что нет в этом мире ничего важнее минут счастья и радости от того, что ты не одинок, оттого что ты любишь, оттого что наконец-то научился идти не оглядываясь.
- Позови Маркуса, пусть приберет немного, иначе замок будет похож на конюшню, и пропадет все волшебство, - сказал он с какой-то таинственной нежностью в голосе,- и знаешь, я хочу поцеловать тебя…
Так как всегда любил, он сперва погладил ее волосы, улыбнулся, затем медленно прикоснулся к губам стараясь вложить в одно это прикосновение всю душу и целую Вселенную того, что заключалось в ее недрах. И Лили почувствовала это.
-Закон третий, помнишь, спросил он, - улыбаясь словно ребенку, - Не бойся откровенного. Откровения часть души каждого, зачем же стыдиться того что не содержит тайны? Но храбр ли ты? Если да, твои мечты ждут твоих шагов.
-Я помню ответила Лили. Ты наверное считаешь меня лгуньей или стервой, ведь тебе уже второй раз приходится повторять это, в надежде что я пойму. И я понимаю тебя, но не понимаю почему ты отдаешь мне все что у тебя есть!
- Тебе нужен ответ? – Ведь ты знаешь его, зачем просишь повторять одно и тоже, учись понимать по глазам…
- Я умею. Но ответа не знаю. И я хочу его услышать, потому что до сих пор не могу поверить в то, что все кругом - правда.
-Все кругом – волшебная сказка, ответил он, немного подумав. Я могу отдать все что угодно, распродать все что угодно, - но самое дорогое из того что у меня есть – это ты. Аминь…
Он громко рассмеялся, затем подошел к ней сел рядом и обнял.
- Прости мне мой смех, но я тоже не могу поверить в то, что происходящее кругом – правда.
«Господи, что мне делать, что будет дальше, он начинает сходить с ума и это закончится плохо. Я не имею права шутить, с ним играть с его сердцем или же винить в чем-то. Но я и не могу принять ту жизнь которую он строит для меня. Я не привыкла».
- Ты почему дворецкого не вызвала, - я же просил. – Пусть приберет немного. Кстати, цветы, я хочу чтобы ты держала их в руках, я хочу чтобы ты улыбнулась.
Он подбежал к столу, схватил охапку роз, цветков тридцать по меньшей мере, гордо выгнув спину начал медленно подходить к ней, как бы играя какую-то роль.


- Когда еще рассыпаны кругом
Созвездия с неровным кротким светом…
И я приободрился и бегом,

Помчался вверх по тропкам, обогретым
Лучами позабыв про барсов гнев
Но ужас новый ждал меня при этом:


Он подошел к ней, положил на колени цветы, как можно осторожнее, чтобы не уколоть шипами, и посмотрел в глаза.
- Передо мной внезапно вырос лев! - добавил он, поднялся и сел рядом.
Красивые стихи, и за розы спасибо, но на лестнице их скорее всего больше. Я оче€нь благодарна тебе за все что ты сделал для меня, я знаю, люба \
Ъё$я$ женщина мечтала бы оказаться на моем месте, и мне страшно от того, чт о я не верю всему этому, я боюсь взорваться не то от восхищения, не то от страха за то, что я не такая как все, я особенная. Я знаю, что ты – это подарок судьбы, но я не знаю, за что он именно в моих руках, понимаешь?
- Это Данте,- сказал он поднимаясь, подходя к столу за вином.
- Что?
- Данте Алигьери, великий итальянский поэт, его стихи я прочел тебе, помню в американском колледже заучивал целыми страницами «Божественную комедию». Как видишь, пригодилось. Позови же Маркуса, наконец!
- Почему ты сам не позовешь его, - удивилась она, - почему я должна звонить в колокольчик?
- Потому что ты королева, и замок тоже твой, и слуги твои, все как в сказке, неужели так трудно чувствовать себя не такой как все?
- Ты сумасшедший, и опять пьешь, я же просила!
- Зови Маркуса, он уберет бутылки, тогда не буду пить!
Она сделала как просил ее Герберт и буквально спустя три-четыре минуты, в зал осторожно вошел дворецкий словно опасаясь нарушить покой хозяев, потревожить своим присутствием. Он был до боли закомплексованным человеком, во многом боящимся людей, не потом что он был стар, и не потом что значительную часть жизни решил посвятить этому замку, уходу и присмотру за ним, а потому что до боли был миролюбивым человеком, сдувавшим пылинки со всех кто был рядом, но к сожалению как часто бывает в жизни, за миролюбие, граничащее со слабостью был выброшен за пределы общества в этот старый румынский замок, который каждый месяц кто-то арендует, в поисках романтики.
Но когда вчерашним ранним утром появился у массивных деревянных с железными обводами дверях Герберт с Лили на руках в нем в первые за много лет одиночества и обид проснулся вновь тот самый заветный огонек доверия и теплоты к людям, он испытал снова, некогда стертое с души чувство восхищения при виде того, как мир светлеет и расцветает под мелодии бьющихся в такт человеческих сердец.
Ибо в Герберте и его избраннице он различил непохожесть и искренность, они пришли в этот замок не для того чтобы устроить вечеринку шумной компанией и не для того, чтобы доказать кому-то что за деньги можно хоть в замке жить. Этот парень с девушкой на руках пришел совсем с другой целью, которая с высоты прожитых лет, жизненного опыта перестает казаться какой-то прихотью, свободолюбием, свойственным молодежи или же крайностью на почве ранней влюбленности. Иногда по глазам людей можно понять многое. И по глазам Герберта с математической точностью можно было определить что спящая девушка на руках – это его жизненное предназначение, замок в который он пришел – это символ волшебства в которое он верит, красные розы которые еще ночью привезли в большом белом фургоне – его понимание мира.
Маркус получил распоряжение королевы и за несколько минут очистил большой стеклянный стол от пустых бутылок, конфетных фантиков, и непонятных бумаг с непонятными надписями. Старательно протер камин, рояль, подобрал валявшийся за ним стакан, осмотрелся еще раз не забыл ли чего, и улыбнувшись поспешил освободить зал, напомнив перед отходом, что в случае чего, королеве необходимо лишь позвонить в колокольчик.
Лили стояла у окна и смотрела как октябрьский ветер бушует, не щадя опавшую листву, гоняя ее у стен замка. Было довольно высоко и из окна можно было разглядеть ночной лес, большим мрачным пятном разливавшимся на многие километры в разные стороны. Было тихо. Герберт наверняка опять задумался, опять выдумывает новые волшебства, делая все возможное чтобы мир вокруг не казался обыденным и черствым.
Она продолжала смотреть в окно. Тусклый свет фонарей легко опускался на вымощенную камнем дорогу к старинному замку, создавая атмосферу воистину сказочной ночи. Сквозь идеально чистые стекла окна можно было увидеть даже звезды, и луну, на четверть скрывшуюся в ночной темноте небес. Слегка потрескивал камин, наполняя зал ароматом чего-то природного, чего естественного и от этого до невозможного романтического. Она услышала как Герберт присел на кровать и вздохнул. Ей не хотелось поворачиваться, не хотелось нарушать голосом этот покой которого она столь долго ждала, и эту тихую ночную сказку, которая оказывается может существовать не только в детских снах.

***

Они познакомились с Гербертом ровно год назад на центральной площади Бухареста, когда шел проливной дождь, и люди как сорвавшись с цепи бежали кто куда: в магазины, аптеки, телефонные будки, лишь бы где-нибудь переждать ненастье. Он припарковал автомобиль поблизости и взяв зонтик с недовольным видом направился в книжный магазин на другом конце площади. По просьбе отца нужно было купить несколько новых пособий по индустрии и менеджменту. И вот дойдя до середины площади он остановился как вкопанный, то что произошло на его глазах было ужасным. Какой-то мужчина в старомодной шапке спасаясь от ливня как от падающего метеорита не заметив перед собой девушку толкнул ее плечом, и лишь слегка обернувшись понесся дальше, спустя несколько секунд вероятно забыв о том что сделал. Девушка в черном плаще и миниатюрной шляпке из под которой выбивались светло каштановые волосы лежала посреди площади держась за ногу, сумочка отлетела на несколько метров вперед, рассыпались бумаги которые она несла с собой. Никто не заметил того, что произошло, ливень постепенно усилился настолько, что трудно было рассмотреть что-то вокруг, не говоря уже о том, чтобы рассмотреть что происходит. Она лежала на асфальте, не могла подняться и он на некоторое время замер, смотрел на нее из далека, видел ее. Внезапно бросив зонт он помчался к ней, поднял на руки и отнес в машину. Удобно усадив на заднем сидении, взглянул в ее глаза. Растеклась тушь, даже несмотря на вымокшее лицо, было видно что она плачет. Она плачет потому что ей больно. И в этот момент вытирая капли дождя с лица и шеи, что-то внутри перевернулось для него с такой силой, что у самого полились слезы, за то что больно этой девушке, незнакомой, тонкой, слабой, которую минуту назад сбили с ног и оставили на асфальте мокнуть…
И не чувствовал он себя ни героем ни храбрецом. Эта девушка плакала от того, что ей было больно, от того, что ей причинили боль, от того что тому человеку все равно что он причинил ей боль. И сейчас сидела в машине, куталась в промокший плащ, пытаясь согреться, и ей было больно.
Он узнал, что ее зовут Лилия, она работает консультантом по электронике, и попутно учится праву. Но узнал он это лишь после того как отвез в больницу, простоял час прежде чем ее осмотрели врачи, купил целый пакет всякой всячины в продовольственном магазинчике на углу и уже сидя на красном деревянном стуле рядом с ее кроватью в сравнительно уютной одноместной палате с телевизором.
Он сидел рядом и смотрел на нее, а она на него. Она была очень красивой, и настолько красивых глаз он не видел никогда. Но эти мысли мигом освободили его голову. На тот момент он считал себя обязанным сделать все, чтобы девушка больше не ощущала боли.
Он приходил к ней все четыре дня которые она провела в больнице, и однажды пришел с букетом цветов, большим красивым букетом хризантем, но узнал что ошибся, поскольку красные розы предпочитаемы были больше. Но столь ожидаемая улыбка все же засверкала в тот день.
Столь мало он знал эту девушку, еще практически ничего не успел понять в ней, но его совершенно не беспокоила эта таинственность или даже нелепость жизненной ситуации, театральной постановки в которой он был главным действующим персонажем. Эта девушка и все что с ней произошло в одно мгновение перевернуло все его представление о той жизни которая ему виделась правильной, о тех днях которые он считал прожитыми с пользой и толком о тех минутах которые он именовал счастливыми. Поменялось его представление о счастье, как и представление о мире, в котором как он полагал все происходит так как и должно происходить.
Он не знал этой девушки, она так и оставалась незнакомкой, но не чужой, он радовался когда она улыбалась, он придумывал новые шутки, покупал ей интересные книги, конфеты, которые она любила, игрушки которых не дарили в детстве. Она смеялась и он смеялся вместе с ней, он знал насколько дорог ему этот смех, насколько бесценна та радость которая теперь искрится в ее глазах, насколько он обязан превозмочь все трудности для того чтобы она улыбалась, чувствовала себя счастливой, чувствовала защищенной. Ведь совсем еще недавно ей было больно, и не нашлось вокруг ни одного человека, который в момент непогоды, беды, паники, подумал бы не о себе, а о другом человеке, который нуждается в помощи и которому причинили боль ни за что…
Спустя некоторое время они начали встречаться. Он узнал о ее детской мечте – побывать в настоящем замке. Он рассказал все о себе, о фирме отца, о всех днях, которые как он понял только сейчас, были похожи друг на друга. И вскоре он уже не мог представить свою жизнь без этой девушки, ему хотелось быть рядом каждый час, и все остальное что он считал безгранично важным в своей жизни мигом потеряло свою ценность, поскольку именно и только сейчас на пороге тридцатилетия, в нем проснулось то, что почему что спало все это время – любовь, и освободилось то, что столько лет незаслуженно томилось в застенках каких-то жизненных обязательств и забот – сердце. Освободив его он впервые почувствовал себя живым человеком, по-настоящему нужным, и счастливым.

С этого и началась история волшебства……