« Каждому здравомыслящему человеку ясно, что прогресс, вроде бы, есть. Ведь, подумать только, если в средние века для среднестатистического челнока доставка в родные палестины баула треников с лейблом made in China было подвигом всей жизни, то сейчас его потомок в n-ном колене с лёгкостью необыкновенной в течение одного месяца может завалить этим экзотическим товаром рынок целой страны.

Если раньше война была, скажем так, поприщем отдельных героев, и чтобы добыть к свадьбе пару-другую скальпов и, наконец, поясть на опочив суженую, соискатель вынужден был не только лично присутствовать на поле боя, но и, невзирая на трудозатраты, и даже (страшно подумать) на самою технику безопасности, в полной мере раскрыть свои физические и духовные качества, то теперь какой-нибудь очкастый дистрофик, сидя под кондиционером за тысячи километров от театра военных действий лёгким движением ноги может отправить к праотцам сотни, тысячи и миллионы. И ни одна шлюха ему за это не даст.

Если раньше руки всех членов племени были заняты выкапыванием питательных кореньев, а рот – выбиранием блох на мошонке, то теперь противу «выкапывающих коренья» развелось несметно ораторов и руководителей (от развести руками, мол, не понимаю, почему так вышло). И последние, вопреки всем ожиданиям, отнюдь не поддерживают своё существование изнурительными поисками лакомых кусочков на помойке, а, напротив, страдая лёгкой формой ожирения, предаются ничем не ограниченному досугу. А досужее сознание в отсутствие действительно стоящих и новых "смыслов", чтобы оправдать своё бесплодие и никчемность, вынуждено выискивать и подводить философскую базу под такое дерьмо, найденное на вышеупомянутой помойке, что порой диву даёшься. Особенно это интересно наблюдать по телевидению, когда какой-нибудь "мудак обыкновенный" (перев. с лат.), разродившись пространной тирадой о "ценностях, сущностях и тенденциях" отваливается на спинку стула с довольным видом: мол, эка я загнул. А по его мутным бельмам видно, что он и сам не понял, о чём и зачем он вякнул. И только печальная необходимость иметь в штате прогрессивного мыслителя для предъявления его ещё более прогрессивной мировой общественности удерживает от совета ему использовать рот по первоначальному, более подходящему для товарища, назначению.

Если раньше князья да бояре и их челядь, держа смердов в чёрном теле, куралесили напропалую, не зная узды даже для самых извращённых своих фантазий, и некому было строго спросить: «Ты пошто Редедю зарезал?!»,- то насколько умильно и благостно выглядят нынешние времена.

И по всему выходит, что прогресс вроде бы есть.

Но с другой стороны, раньше рыскали по Руси орды печенегов, грабя, убивая, насилуя, уводя в полон. Дани им, ненасытным, было мало. А что изменилось теперь? А оно нам нужно? И без них не оскудела ещё Земля Русская своими дебилами и отморозками. Но так ведь от родного человечка не токмо разорение, но и самою смертушку лютую сладко принять.

И мы по-прежнему продолжаем жить по самым примитивным животным законам в пещерах многоэтажных и даже зачастую отмеченных архитектурными изысками, а пиздоболы, которые в лучшие времена тихо скончались бы в 30 лет от банальной диареи в углу пещеры самой что ни наесть первобытной (и одноэтажной), в нынешние времена могут совершенно безопасно (только, конечно, для своего драгоценного здоровья) до старой жопы исходить говном на своих сайтах. -

И выходит, что прогресса вроде бы и нет.

И можно ли назвать качественным прогрессом то, что приводит лишь к количественным результатам. И приводит ли количественное приращение к переходу в новое качество, или только к тому, что мы по-новой вляпаемся в старое дерьмо? В какой мере хождение по кругу является продвижением вперёд? И не является ли с этой точки зрения прогрессом также и движение назад? Является ли «прогресс» понятием из области идеального, или же это понятие из области материального? И, если идеальное в нём находится в органической взаимосвязи с материальным, то почему составные части единого целого разделяются и расходятся? И если они расходятся, чтобы переплестись в новой конфигурации, то где находится предполагаемая точка схождения и хватит ли мне получки, чтобы дождаться этого момента?»-

- Вот такие невесёлые мысли хмурым осенним утром лезли в голову Демьяна. Он проснулся за полчаса до звонка будильника, придушил его и вот теперь, уставясь в потолок, пытался отогнать не ко времени нахлынувшие думы.

Боже, как неохота вставать! Так бы и зарылся с головой в одеяло, да поглубже, до самой магмы, чтобы никто и ничто не могло помешать ему качаться в теплых струях земли. Зря они вчера набрались с Данилой-мастером. Да тут ещё Левша с пивом припёрся. И давай подначивать, мол, слабо тебе с левой руки кружку разом замахнуть. До чего же теперь тошно. Но делать нечего. Сам помирай, а рожь сей.

Демьян оделся, натянул лапт …тьфу ты, господи…сапоги. В сенях из бочки с квасом степенно выкушал ковшик ядрёного. Вышел на крыльцо. Природа радостно и мокро встретила его, переливаясь всеми оттенками серого. Так сразу и не угадаешь, будет ли сегодня солнце. На ещё вчера девственно чистой стене сарая за ночь появилась выведенная нетвёрдой детской рукой надпись: «А может, для психического здоровья нации хорошая война предпочтительнее худого мира».

«Эх, пострелята…»,- промолвил Демьян с укоризной и побрёл запрягать железного коня в рядовую сеялку.