ОНА шла в толчее впереди меня. Но я сразу увидел ЕЁ. Скорее даже не увидел, а ПОЧУВСТВОВАЛ.
Одета она была в демисезонное пальто прямого покроя приятного бежевого цвета. Удивительно, что без модельного ухищрения портного, всего лишь слегка приталенное, пальто это выигрышно подчеркивало стройность её фигуры. Единственным украшением пальто была небольших размеров абстрактная вышивка, выполненая на спине светло-коричневыми нитками. Вышивка была похожа на вензель или какой-то таинственный знак. Влекомый этим знаком, повинуясь какому-то магическому зову, я, ускорив шаг, устремился за девушкой.
Её длинные темно-коричневые волосы спадали на плечи и то слегка прикрывали, то приоткрывали рисунок вензеля, придавая ему ещё большую загадочность.
И волосы, и пальто, и вензель удачно гармонировали и дополняли друг друга.
Да, конечно же, это ОНА! Пускай, я сошёл с ума, - ведь этого не может же быть. Но это ОНА, Валечка Гурьева, моя первая юношеская любовь!
- Это её фигура, это её волосы! И чтобы до конца убедиться в своём предположении, либо лишить себя иллюзий, мне необходимо было увидеть её лицо. Однако сделать это оказалось не так то просто. Ничего не подозревающие о моей проблеме пассажиры московской подземки, чинно, по-деловому спешили на работу и пропускать меня вперёд себя отнюдь не собирались.
Догнать ЕЁ мне удалось только в вагоне подошедшего электропоезда, когда я буквально прорвался в него сквозь задвигающиеся двери.
По велению случая мы оказались с ней лицом к лицу.
Невероятно, но это была МОЯ ВАЛЕЧКА ГУРЬЕВА! Это её очаровательные завитки волос, это её родинка, такая красивая родинка в ямочке на правой щеке! Даже аккуратно завязанный на шее шарфик был её. Я его хорошо помню.
Я смотрел ей в лицо, надеясь что и она вспомнит меня. Ждал и любовался ею. Как же она была прекрасна!
Ждал и мучился! Но время шло, а ничего не происходило.
В ожидании непроизвольно всплывали воспоминания о нашем общем прошлом. Воспоминания приятные и одновременно печальные. Приятные, потому что у нас с ней были лишь возвышенные чувства и чистые трепетные отношения. А печальные, потому, что мы расстались, расстались по какой-то глупости, скорее всего исходившей от меня. Печальные ещё и потому, что всё в этой жизни проходит так недопустимо быстро и безвозвратно!
Валечка, это же ты! Ну подай же какой-нибудь ЗНАК!
Не в состоянии больше находиться в положении неопределённости, я попытался заглянуть ей в глаза поглубже. Ничего, кроме неподдельного недоумения и настороженности в них я не прочитал.
Продолжать пытку себе и ей я больше не мог. И, закрыл глаза.
Но вместо успокоения, я мгновенно очутился где-то далеко и … наедине с Валечкой.
И, теперь уже вдвоём, вместе с ней, мы стали наяву повторно переживать давно пережитое прекрасное прошлое нашего знакомства. Пережитое ровно двадцать лет назад.
Этого не может быть! – возразите Вы, и я полностью соглашусь с Вами.
Но, … тем не менее, ЭТО БЫЛО! В подтверждение реальности происходящего, Валечка придвинулась ко мне поближе, чего никогда не позволяла себе ТОГДА. Придвинулась настолько, что я отчетливо стал ощущать тепло её упругого молодого тела.
Вот такие чудеса!

* * *

После окончания второго курса института в сентябре месяце весь наш поток «отправили на картошку» в какой-то подшефный совхоз под Можайском. Сил тогда было «не занимать» и однажды вечером, несмотря на усталость, накопленную после напряженного трудового дня, группа энтузиастов отправилась купаться на водохранилище за несколько километров. Вода оказалась на редкость холодной и основная часть страждущих водной процедуры ограничилась пассивным созерцанием купания нескольких смельчаков. Я в те времена холодной воды не боялся, для меня всегда основным критерием купания являлась чистота воды. Можайское же водохранилище, пожалуй, самое чистое в Подмосковье. И я, не раздумывая, с разбегу, с шумом вбежал в водоём и поплыл. Но тут же обнаружил, что меня опередили. Впереди плыла ОНА! Плыла спокойно и красиво, рассекая своим гибким телом зеркальную водяную гладь. Сначала это даже задело меня, ведь в те времена я стремился быть лидером, а здесь какая-то девушка меня опередила! Но уже через несколько минут я стал просто восторгаться ЕЮ. Плавала она не хуже моего - я еле поспевал за ней.
Вдоволь накупавшись, мы быстро растёрлись полотенцами. Оказавшись «родственными» душами, мы разговорились и возвращались в лагерь теперь уже вдвоём. В тот вечер я впервые познакомился с Валечкой. По возвращению в Москву мы начали встречаться.
И совсем скоро я полюбил Валечку.
Но тогда я был настолько юн, что не помышлял ни о каких «романах». А заводить семью не входило в мои ближайшие планы. И потому, любовь моя к Валечке носила исключительно платонический характер.
Хотя …
Однажды я всё-таки не сдержался и … взял её руку. Трепетное чувство тотчас полностью завладело мною и я ещё долго продолжал удерживать и ласково поглаживать её ладонь.
А ещё, … у нас был поцелуй. Всего один единственный поцелуй! И поцеловала меня ОНА! - От счастья в тот момент я впервые в жизни почувствовал себя на седьмом небе.
После этого случая я не раз хотел ответно поцеловать Валечку. Увы, ТОГДА этому случиться не довелось.
А СЕЙЧАС, как я уже успел сказать, Валечка сама придвинулась ко мне настолько близко, что я чувствовал тепло её тела и ощущал её душистое девичье дыхание. Завитки её волос приятно щекотали моё лицо. Её щека оказалась совсем рядом с моими губами.
Ко мне с неудержимой силой вернулось юношеское желание ответного поцелуя любимой девушки. Своим биополем я чувствовал, что и Валечка ждет от меня этого.
Я нежно поцеловал её в родинку на щеке.
И открыл глаза. За тот миг, на который они были закрытыми, вокруг ничего не изменилось.
Валечка! – прошептал я совершенно беззвучно и оцепенел. Больше ничего сказать я не мог. И почему-то покраснел.
Девушка, наоборот, как будто, очнулась. В её умных глазах вспыхнула улыбка, на щёчках симпатичные ямочки проявились заметнее.
И неожиданно она ответила.
Я – Наташа, это мою маму зовут Валентина. И мы, как две капли воды, похожи друг на друга!
Люди, окружающие нас, ничего не заметили, а если, кто чего и заметил, то всё равно ничего не понял.

* * *

Створки дверей открылись и юная дева выпорхнула из вагона, успев грациозно помахать мне на прощанье левой рукой. В правой руке, помимо сумочки, она крепко удерживала тубус, наверняка с чертежами. Ведь на третьем курсе, по крайней мере у нас с Валечкой, был сопромат.

* * *

Май 2008 года