- А-а-а!
- Ма-а-а-ма!

«Не плачь, мама, не плачь… Мне уже не больно… И не страшно… Я в порядке… Папа, помоги маме, ты же сильный… Папа, не плачь… Умирать не страшно… Только не нужно лилий…»

«Она сказала, что уходит! Вот сволочь! Дура! И к кому? К этому идиоту на Мерседесе! Ненавижу! Чтоб ты сдох!» – За окном серой «восьмерки» мелькали люди, дома, клумбы…

- Алла, не бросай трубку, Алла! Слышишь? Ты не можешь вот так вот просто взять и уйти от меня! Ты ему не нужна, он возьмет все, что хочет, и сбежит от тебя, как сбежал от второй жены! Алла, ты не…– В трубке появились монотонные гудки… В пустоту полетели слова шепотом: «Я же люблю тебя, Алла…»

В пьяном угаре покачивалась и, как показалось Виктору, подмигивала барная стойка… Было тошно и одновременно безразлично. Люди вокруг не мешали: их просто было не видно в дыму сигарет, а орущая музыка заглушала все звуки, так что можно было спокойно думать о своем… Правда, у молодого архитектора с каждой выпитой рюмкой это получалось все хуже: сперва мысли превращались в какие-то обрывки, а потом совсем перестали появляться в голове… Так, отдельные бессвязные фразы, слова, вырванные откуда-то из глубины сознания. И вдруг из ниоткуда возникла одна вполне сформулированная мысль. «Я хочу видеть Аллу. Сейчас. Нужно ехать…»
Парковка возле бара охранялась весьма условно, из людей никого не было видно: как-никак раннее утро… С четвертой попытки дверь машины все же поддалась, и Виктор, бормоча под нос ругательства, упал на водительское сиденье. Движимый одной единственной мыслью, он кое-как уселся и завел машину… За окном поплыли красочные витрины еще закрытых магазинов.
«Цветы! Она же любит лилии…» Маршрут поменялся.
Автомобиль, резко развернувшись, поехал в противоположную сторону, в пригород, туда, где у знакомой старушки Виктор всегда покупал цветы для Аллы. Пожилая женщина была крайне удивлена, увидев знакомого парня в таком пьяном состоянии, к тому же в столь раннее время, и сперва отказывалась продать ему цветы. Однако, позарившись на предложенную им сумму, которая была вдвое больше обычного, все же нарезала Виктору серебристых от утренней росы лилий.
Назад, скорее, обратно в центр. Автомобиль мчался, со свистом пролетая мимо домов, по улицам, уже наводненным людьми и другим транспортом. Алла жила в дальнем квартале, ехать туда нужно было через весь город. На поворотах машину почему-то немного заносило. Водителя невыносимо мутило, ему хотелось спать. На центральных улицах движение автомобилей было замедленным из-за массы утренних пробок. Все куда-то спешили – работу, по делам, в школу, в детские сады...

«Что за чертов город! Мне надо проехать! Да пошли вы все!» – с этими словами Виктор нажал на газ и стал разворачивать машину. «Что за!...» Мелькнул столб.
- А-а-а!
- Ма-а-а-ма!

Аллочка училась в восьмом классе. Через два дня на линейке, посвященной последнему звонку, ей должны были вручить похвальную грамоту за отличные успехи в учебе. Она была единственным ребенком в семье, очень любимым и очень дорогим. Была.

Виктор снова проснулся в холодном поту от приснившегося детского крика. На соседних койках мирно спали другие заключенные. Так было каждую ночь: пыль, столбы, детский плачь…
«Боже, как же я ненавижу лилии…»