Рита, высокая светловолосая студентка четвертого курса, в перерыве между лекциями застыла на лестнице главного корпуса у окна. Университетский дворик поздней осенью напомнил ей голодного вузовца перед стипендией, и строки стиха сложились: Еще листва разбросана, Как слезы поздней осени, А в воздухе сгущается зима... - Маргарита, что стоишь? На занятия опаздываем. Расписание поменяли, сейчас семинар по журналистике. Я в буфете был. Рита очнулась, это Эдик из ее группы, среднего роста парень в очках с кучерявым чубом и косынкой вместо галстука. «Ну, наверняка, опять опаздываю». - Побежали, Эдуард, – отпарировала Рита, - практические в лабораторном? Добежали до соседнего корпуса, быстро поднялись на третий этаж. Все равно не успели. Отдышались немного. Рита подумала, что кураторша в очередной раз сделает ей замечание за ее брючный костюм: в брюках и джинсах девушкам посещать универ не приветствовалось. Рита, вздохнув, откинула длинные локоны за плечи, Эдик поправил очки. В аудиторию вошли одновременно. - Сколько раз я говорила Вам, чтобы в брюках на занятиях не появлялись?! - задала риторический вопрос полная маленькая женщина за кафедрой. - Это Вы мне? – нашелся Эдик. Ребята дружно рассмеялись. Рита, впервые посмотрев на Эдика с признательностью: «Выручил, и весьма остроумно», прошла и села за последний ряд. Через год, на выпускном курсе, она вспомнит курьезный эпизод, когда увидит ту же преподавательницу, рьяную защитницу женских юбок, читающей лекцию в белой кофточке и черных обтягивающих брюках... Занятие по специальности длилось как обычно: разбирали статьи, выходили «к доске» с домашними заданиями. Вдруг в классную комнату вошел зам. декана факультета. Пожилой, грузный, с папкой в правой руке, он сразу направился к столу возле "трибуны", показывая левой молодежи, чтобы садились. Обратился к педагогу: - Жанна Евгеньевна, Вы не против, если займу несколько минут? - Разумеется, - замахала та руками. Раскладывая бумаги, заместитель громким голосом обратился к студентам: - Товарищи, будущие журналисты, дело у меня к вам весьма важное. Вы на собраниях уже обсуждали творчество некоего писателя С., выступившего против всего того, что нам, советским людям, так дорого и свято, поэтому без лишних предисловий прошу вас подписаться под обращением преподавателей и студентов нашего факультета, в котором осуждаем творчество С. как порочащее советскую действительность. Это абсолютно добровольно. Пожалуйте по одному и ставьте подпись. Ребята подходили, бегло просматривая лист, лежащий на столе, подписывали. Группа небольшая, трое болели. Рита задумалась. - Вы, девушка, выходите. Рита встала, помолчала и выдавила, слыша себя как бы со стороны: - Не могу подписать, я не читала ни одного произведения этого автора. - Но на собрании Вы присутствовали? – спросил, пока еще вежливо, профессор. - Была, несомненно, но не читала произведений С.. - Тогда поверьте моему опыту, я обманывать не стану, это порочащие нашу жизнь книги, изданные, между прочим, за рубежом, - продолжал уже с явным раздражением зам. декана. - Я Вам верю, но не могу подписаться под тем, чего не знаю. Можно ознакомиться с какой-либо из его публикаций? - Да как Вы смеете мне не доверять! Я танкист, войну прошел, и не могу мириться с ложью автора С.! - с явным негодованием воскликнул зам. - Мой отец тоже воевал, у него и награды есть, и к Вам я отношусь с уважением. Возможно, у меня будет более негативная оценка творчества С., но, поймите меня правильно, я должна ознакомиться с тем, что он написал, и только потом судить. – Продолжала спокойно настаивать на своем Рита. - Маргарита права, я тоже воздержусь пока подписывать, - выразил мнение Эдик. Рита села. В ее поддержку высказались еще двое парней. - Ну и ну, - только и произнес профессор. Забрав вместе с папкой обращение с уже состоявшимися подписями, он вышел. Пара окончилась. Все сидели, молча. Препод, еще не зная, как реагировать, наконец, произнесла: - Свободны. - Рит, не дрейфь, ничего не будет, он же сам сказал, что дело добровольное, да и не одна ты. «Хороший парень, Эд, надежный. И все-таки страшновато», - подумала Рита про себя, а вслух сказала: - Не ожидала, Эдик, спасибо тебе. - За что? – переспросил он. - За «брюки», конечно, - улыбнулась Рита.
Сборник: Восьмидесятые
© Copyright: Наталья Костянова, 2011 Свидетельство о публикации №21103100971
|