Директор подошёл к музыкальному центру, стоящему в углу, включил приёмник, настроил его на волну «Ретро» и пригласил Инессу танцевать.
- Это тоже входит в условия контракта? – спросила она, опустив руки на плечи начальника.
- Инесса, работа в офисе предполагает собой частые корпоративы.
- Конечно, конечно, я полностью согласна с этим предположением.
- С каким предположением?
- Но, ведь, работа предполагает…
Я захотел последовать примеру директора, пригласив даму на танец, но…но, ведь, их было двое, и они обе, может быть, ждали приглашения единственного свободного кавалера, то есть, меня, а пригласить одну – значит, обидеть другую, заполучить же врага в прологе своей службы я не хотел.
- Сергей, давайте потанцуем! – неожиданно сказала Тамара.
- С удовольствием!
- О, теперь мы не одни, - обрадовался Лука Варфоломеевич.
Дама посмотрела мне в глаза.
- Вы довольны, что мы теперь сотрудники?
- Слово «сотрудник» накладывает некий отпечаток обязательности, слепого исполнения возложенных задач. Мне кажется, что лучше быть просто друзьями и делать одно общее, полезное дело.
- Я не видела вашего паспорта.
- Зачем он вам?
- Вы, на самом деле, Любимый?
- А вы, на самом деле, Свободная?
- Вы, как думаете?
- Предполагаю, что да.
- Я оставила фамилию мужа после развода.
- А, если вы возьмёте мою фамилию, то тоже оставите её после нашего развода?
- Я даже намеренно выйду за вас, чтобы зваться «Любимой».
- Остроумно и трогательно, - заключил я, крепче обнимая Тамару.
В графе «Семейное положение» я сообщил, что женат, поэтому освобождался от ответа на подобный вопрос.
Тонкая блузка и юбка женщины позволяла мне провести разведку с близкого расстояния, тем более, что Тамара была не намного ниже меня – глаза смотрели в глаза, грудь упиралась в грудь, а свободны в этот вечер господин уже был найти приют напротив.
- Сергей, смотрите, Брудершафт ушла.
- Может, она скоро вернётся?
- Нет, она по-английски ушла.
- Вроде, Брудершафт – не английская фамилия.
- Но корни у неё в Англии.
- Выпили три бутылки, а она ни с кем не выпила….
- На брудершафт?
- Да.
Мои руки сползли со спины дамы и зафиксировались на тонкой талии, на границе блузки и юбки.
- А, ты, хотел бы выпить с ней таким образом?
- Мы уже на «ты»?
- Обычно, к этой фразе добавляют вторую часть – мы, что, пили вместе? Так вот, раз мы пили вместе, теперь мы – друзья!
В принципе, я уже был готов принять её предложение, те более, что мой торчащий мостик дружбы желал соединить два берега.
- Томочка, я бы..я бы хотел снять напряжение с фидера…
- Какого пи…фидера?
- Дело в том, что фидер находится под высоким напряжением, он начинает дымиться. Ты, разве не чувствуешь запаха?
- Какого?
- Запаха дыма.
- Ты, что, электрик?
Руки опустились на упругие ягодицы моей партнёрши и прижали её к фидеру.
- В какой-то степени, да.
- И. что надо сделать, чтобы снять с него напряжение?
- Надо подключить его к низковольтной клемме.
- А где же она, эта клемма?
Мы настолько увлеклись беседой, что не заметили, что танцуем одни, тем более, что музыка не затихала, композиции плавно меняли друг друга.
- Где же наши соседи? – спросил я свою даму.
- По-вашему – снимают напряжение с фидера.
Мне понравилась шутка, но, только любопытства ради, развернулся, чтобы найти затерявшихся в гостевой комнате наших друзей. И увидел…Нет, лучше бы я не поворачивался и продолжал танцевать с промоутером. Оказалось, что всё это время она зорко следила за действиями соседей и в то же время поддерживала разговор со мной.
Директорский зад старательно трудился и потел над неподвижно лежащей Инессой. Никто из партнёров не «охал», не «ахал», не стонал-визжал, складывалось впечатление, что мужчина просто накачивал резиновую женщину, вставив в нужное отверстие свой насос. Неудобно, конечно, было видеть своего начальника в таком виде, хотя ягодицы Луки Варфоломеевича ничем не отличались от тысячи других, не директорских. Шок от увиденного прошёл сразу, уступив место страстному желанию. Мы завалились с Томой на свободное крыло уголка и без предисловий перешли к делу.
- Сзади…молния на юбке, - сказала она, повернувшись ко мне спиной.
Я выполнил просьбу Свободной, юбка безжизненно упала на пол, демонстрируя «болевые» точки женского тела. Она что-то захотела сказать, пытаясь развернуться ко мне лицом, но вид «сзади» так зацепил меня, что я невольно зажал её и толкнул на диван. Тома упала на кожаную спинку, оставаясь на коленях, я обнажил саблю, намереваясь тут же вступить в бой, но вдруг, белый директорский зад остановился.
- Серёга, ты настоящий целитель. Действительно, коньяк хорошо подействовал.
Лука вышел из логова Инессы, помахивая директорским жезлом.
- Во, а кто это приклеился к дивану? – удивлённо спросил он.
- Это Тамара Терентьевна, - ответил я тихо, приветствуя таким же образом директорский жезл.
- Правда? Никогда не видел её с такого ракурса. Кстати, Сергей, что ты собираешься сейчас делать?
- Как, что закрепить этот ракурс.
- Где закрепить?
- В сознании..
Директор, оставаясь на коленях, переполз к Тамаре.
- Серёга, мы же теперь друзья.
- Конечно, Лука, друзья.
- Ты же, тогда, не обидишься, если я закреплю дружбу со своей подчинённой?
- Разве ты раньше не закрепил её?
- Серёж, только с твоей помощью я увидел Томочку в другом свете. Ты – настоящий маг, я бы сказал больше – целитель душ.
Недолго думая, директор овладел Свободной.
Надо сказать, что всё произошло так быстро, что я даже растерялся. Мумия, между прочим, оставалась в такой же позе, в какой её закрепил директор, и мне только и оставалось, что подобрать остатки с барского стола. Инесса не выразила никаких чувств, увидев меня над собой, она даже не пошевелилась, и я опять вернулся к мысли о резиновой женщине с подогревом и ощущениях, которые получают мужчины, вступая в вынужденный контакт с ними.
- Серёг, - сказал Лука. – Ты знаешь, что я делал, когда потел над тестом?
- Что?
- Я от души смеялся, читая записи в твоих трудовых и получил море удовольствия.
Чувствовалось, что Тамара больше завела его, чем Инесса. Лука увеличил темп, пытаясь выплеснуть свои эмоции, но, вдруг остановился, перевёл дыхание и сказал:
- В какой-то фирме ты исполнял функции «городового». Скажи, что это за должность такая?
- А, это позапрошлым летом я работал в одном городском парке, обслуживал игру в городки. Собирал разбитые фигуры.
- Разве на это надо много ума?
- Это только со стороны, на самом деле там целая система.
- Какая ж там система?
- Фигур всего пятнадцать и надо быстро построить ту, которую надо. Например, пушку, вилку, письмо, звезду или серп.
Директор тронулся с места, позиция «сзади» явно располагала к разговору на трудовые темы. Он говорил спокойно, как будто отдыхал, а не совокуплялся со своей подчинённой.
- А манекен в компании «Трусарди», это, как понимать?
- Дело в том, что эта компания занимается продажей трусов, а главная фишка этого бренда в том, что они используют в рекламе своей продукции только натуральных, живых мужчин.
- И чего, ты надевал трусы и стоял, словно манекен в витрине магазина?
- Нет, я стоял в середине зала, ближе к кассе. На каждые пятьдесят неподвижных минут давали десять подвижных, в течение которых «манекен» должен был почесаться, справить нужду и что-нибудь перекусить.
- Платили, хоть, я надеюсь, хорошо?
- Меня и выгнали за то, что платили.
- Не понял…
- Магазин, в основном, посещали женщины, которые любовались мной, засовывая в трусы от «Трусарди» нехилые купюры.
- То есть, бутик превратился в женский стрип-бар?
- Именно, так.
Заиграла мелодия «Давай, давай наяривай» сотового Луки Варфоломеевича. Он резко увеличил темп, вышел из недр Свободной и выплеснул на её зад и спину весь накопленный за вечер заряд. Я не стал дожидаться приглашения, и, пока директор разговаривал по телефону, осчастливил промежность и живот Инессы слезами моего счастья.
- Ну, вот, Серёга, завтра вам предстоит работа.
- Где?
- Не знаю.
- Что там надо делать? – подключилась к разговору ещё неодетая Инесса.
- Тоже не знаю. Знаю только одно – заказчик завтра в десять утра заберёт вас из офиса.