Жила старушка, звать ее Анфиса, Брошенное, древнее село, И от городов оно не близко, Дороги лесом проросли давно, Одна здесь век свой доживала, Раньше было люду целый скит, Анфиса огород весной сажала, Ну, а зимой, управится, да спит, Давно людей сюда не заносило, Почудилось чтоль, подошла к окну, И, правда, медленно машина, Точно подъезжает ко крыльцу, Паренек заходит в дом, с порога, Бухнулся ей в ноги и рыдать, -Ой, ну что ты, не гневи-ка Бога, -Ты одна помочь мне можешь, мать, -Ты мне руки не целуй, не надо, Чай не Богородица, поди, Ты, милок, поешь, попей сначала, А потом мне все и расскажи, Только угощенье мое скромно, Вон картошечка, да козье молоко, Хочешь, оставайся, не хоромы, Но, застелем чистое сукно, Он присел на сундуке и начал Длинный свой и горестный рассказ, Не стесняясь матери и плача, Вот и вам поведаем сейчас, -Мать, мне и кусок не лезет, Вот уже неделю я не сплю, По ночам в ногах моей пастели, Мужик приходит в черном наяву, Он приходит тихо и садится, Где должно лицо быть – темнота, А при нем мне до утра не спится, И я чувствую, что смотрит мне в глаза, Вижу-то его лишь я один, Я не сумасшедший, вы поверьте, -Эх, милок, тот черный господин Никто иной, Распорядитель Смерти, В сороковой день за душой придет, Не сбежишь тут, даже не пытайся, Он тебя и под землей найдет, А чего наделал-то, покайся? -Да залез в квартиру, обокрал, Ну, и в каталажку загремел, В камере там Иеговист попал, Со своею верой одолел, Да его почти никто не трогал, Только мы с ним спорили за бремя, Я, ведь, мать, совсем не против Бога, Но, убить-то надо было время, Вот и завели речь за наколки, А я, сдуру, взял, да и сказал, Что нарисую Купола на попе, Мол, выбирай, а хочешь, Образа, А там не так, что ляпнул и забыл, Татуировщика мне зеки подтянули, И что тут скажешь, вот такой дебил, Теперь Трехглавая на заднице в натуре, Меня, как малолетку, до суда, На дом под подписку отпустили, И на руки мальца стекла слеза, -Ты бы, Мать, ну, это, полечила? -Отец мой мог, меня не научили, И то бы, он не взялся, -Мать? -Бесово вы семя, чтоб Святыни В непотребном месте рисовать, Ой, ну, Боженька, да что теперь за люд, Ну, а ты, пацанчик, отправляйся, Вон, тебя в машине долго ждут, Что добавить, к Смерти собирайся, И пошел парнишка, у порога, Обернулся, -Что, в АДУ мне жить? -Ты покайся и проси у Бога, А я буду за тебя молить.
|