Глава 1.
Я лежала на кровати и смотрела в потолок. Радом со мной лежал и храпел Озеров Максим - мой муж. Я пихнула его кулаком в бок, чтобы он перестал храпеть, но он продолжил храпеть, правда, уже с более громким храпом. Я встала с кровати и пошла на кухню сварить себе и Максу кофе по-восточному и омлет с помидорами и сыром. Глеб дрых у себя в комнате, и я пошла, посмотреть как он там. Мой живот напоминал арбуз, так как я была уже на девятом месяце беременности. Вот-вот скоро у нас будет еще один ребенок и как мы узнали у врачей, у нас будет девочка. Мы уже решили, как назвать ее. Ее имя будет Белла. Очень красивое имя. Через 10 минут на кухню вошел Максим и, встрепенувшись, сел на стул. Я сварила, наконец, кофе поставила на стол омлет. Макс посмотрел на меня и улыбнулся. Потом встал, подошел ко мне и клюнул в щеку. Я ответила ему взаимностью и стала его целовать. На кухню, спустя 10 минут вошел Глеб, протирая глаза кулаками. Я дружески оттолкнула Макса и посмотрела на Глеба, который во все глаза смотрел на нас. Я улыбнулась ему и, Глебушка снисходительно кивнул головой и сел на стул, рядом с Озеровым.
- Что у нас на завтрак? - спросил Глеб.
- Омлет, - отозвалась я.
- С чем? - допрашивал меня сын.
- С помидорами и сыром, - сказала за меня Макс, и посмотрел на Глеба.
Глеб поерзал на месте и спросил у меня:
- Мам, а можно мне сегодня пойти в Парк Горького?
- Зачем?! - изумилась я, едва не уронив турку с кофе.
- Развеяться, - сказал сын и глянул в мою сторону.
- Ну-ну, - сказала я, вглядываясь в глаза сына.
И тут у меня начали отходить воды. Еще мгновенье и я стала орать от боли. Макс быстрее молнии схватил телефон и набрал 03. Через 5 минут прибыла "Скорая помощь" и, положив меня на носилки, быстро спустили на улицу.
В больнице я родила девочку, очень похожую на меня. Весила она 330 граммов, а рост был 51 сантиметр. Я попросила врачей, чтобы мне дали ее, подержать на руках. Через 2 часа ко мне приехали навестить Глеб и Макс. Озеров поднес мне букет из лилий и встал на одно колено, как джентльмен перед дамой сердца. У меня защипало в носу. Глеб поднес мне коробку шоколадных конфет "Merci". Я обожаю эти конфеты, просто схожу от них без ума.
- Милая, - попросил муж. - Дай мне, пожалуйста, подержать нашего ребенка.
Я отдала ему девочку и хотело было встать, как Глеб остановил меня, со словами:
- Тебе лучше лежать.
- Какой ты стал заботливый, - фыркнула я и снова легла на кушетку.
Глеб посмотрел на меня и сказал:
- Врачи сказали, что тебя они выпишут через два дня.
- Правда? - переспросила я, глядя на сына.
Глеб выглядел измученным и очень усталым. Я погладила его по голове, когда тот встал на одно колено, чтобы он поцеловать мою руку. Максим подошел ко мне и, прижавшись, поцеловал в щеку. После этого они ушли, а я осталась лежать на казенной кушетке.

* * *
Два дня спустя, я была уже дома и готовила на обед салат из груши с творожной массой, запеканку из брокколи с сыром, тыкву, утку с яблоками, свинину с овощами и вермутовый фикс. Поколдовав около плиты где-то 2 часа, я поставила все приготовленное на стол и пошла в комнату звать Макса и Глеба обедать. Они вдвоем сидели перед телевизором и играли в "Сони плеистейшен". Как только я вошла, то они быстро ее выключили и невинными глазами посмотрели на меня. Я только улыбнулась и поманила их пальцем на кухню.
За столом мы ели молча, только иногда сопела наша собака, которую мы купили на Птичьем рынке. Глеб все съев, встал из-за стола и направился в комнату.
- Милый, - окликнула я сына.
Мальчик просунул голову между дверью и дверным косяком.
- Что ты хотела, муся? - спросил сынишка.
- Куда ты намылился? - поинтересовалась я, во все глаза, глядя на Глеба.
- Мне нужно встретиться с Розой, - объявил мне мальчик. - Это моя девушка!
- А-а-а! - протянула я, а потом сказала: - Хорошо, можешь идти. Только ненадолго. Чтобы в 22:00 был дома!
- ОК, - ответил мальчик и быстрее молнии вылетел из квартиры.
Я выпила чая и пошла в комнату, к ребенку. Белла спала и сопела. Я подтолкнула под ней одеяло и пошла к себе в комнату. И тут зазвенел телефон. Я взяла трубку и услышала знакомый тенор:
- Привет, Люсьена!
- Кто?! - изумилась я, но тут же вспомнила, кто ко мне так обращался.
- Приветствую, Виктор, - сказала я.
- Ты меня еще не забыла? - спросил Орлов, смеясь.
- Нет, я еще помню, - ответила я и улыбнулась, хотя Витя этого видеть не мог.
- Как там твои дела? - поинтересовался Виктор.
- Да все в порядке! - ажиотажно отозвалась я. - Как дела у тебя? Тебя что, хотят убить?
- Да что ты, Мила, - сказал озадаченно Орлов. - У меня просто завтра день рождение и я хотел бы, чтобы ты поприсутствовала на нем.
- А оно будет поздно? - забеспокоилась я.
- Да нет, - отозвался Витя. - А что такое, ты не хочешь ехать ко мне?
- Да нет, почему, - сказала я. - Просто у меня дома ребенок один.
- Глеб уже довольно взрослый, - съехидничал Орлов.
- Я говорю не о Глебе, а о моей девочке - Белле, - сказала я, тихо смеясь.
- Белла?! - изумился Виктор. - Ты родила девочку?!
- А что здесь такого удивительного? - изумилась я.
- Кто у тебя муж? - стал допрашивать меня Орлов.
- Озеров Максим, - сказала радостно я. - Помнишь такого?
- А как же! - воскликнул Орлов и сказал мне: - Так что, приедешь? Мой адрес...
- Проспект Мира, дом 57, - докончила до него я.
- Да. А как же ты знаешь? - изумился Витя.
- Ты что, забыл, кем я работаю? - прищурилась я.
- Конечно же, - сказал весело Орлов. - Так что, приедешь?
- Хорошо, - сдалась я. - Завтра. А во сколько?
- В 13:30, - ответил Витя и отсоединился.
Я положила трубку и уселась на кровать. Да, мы с Витей познакомились в трамвайном депо имени Апакова. Там я распутывала очередной клубок хитрых интриг. Я распутывала убийство Галла Димы и очень в этом преуспела. Виктор хотел пожениться на мне, но меня опередила Исаченкова Анжелика. Анжела не очень красивая. Ну что Виктор нашел в этой накрашенной кикиморе? Просто ну никак понять не могу! Хоть убейте! Я легла на живот и стала разгадывать кроссворд. Через 10 минут мне надоел этот несчастный кроссворд, и я взяла в руки свою любимое газету "Сударушку". В этой газете можно очень многое интересное. Ну, допустим, новую модную одежду, как защититься от комаров и клещей. Какой макияж нужно подобрать с определенной одежде и всякое такое. Прочитав 10 страниц, я встала и пошла в комнату к Максиму. Макс сидел в кресле, читал книгу Гете в оригинале и курил трубку. Я невольно восхитилась его привычкой. Он очень любит читать Гете. Ему очень нравится первое поэтическое произведение Данте - "Божественная комедия". Еще ему нравится Жан-Жак Руссо и прочие писатели. Мне нравится Джейн Остен "Мэнсфилд Парк". Эта книга самая у меня любимая. Максим услышал скрип открывшейся двери и поднял на меня глаза поверх очков, которые ему очень шли.
- Что ты хотела, милая? - обратился ко мне муж.
- Я завтра должна поехать на день рождение одного моего старого друга, - сказала я, теребя свой подол платья.
- И как же его зовут, если не секрет? - поинтересовался Озеров.
- Орлов Витя, - сказала смущенно я.
- Это тот черноволосый парень, который работал в трамвайном депо имени Апакова? - спросил муженек.
- Ага.
- Ну что ж, - сказал Макс, вновь опустив глаза в книгу. - Можешь ехать.
Я выскочила в коридор и понеслась в свою комнату. В ней я легла на кровать и стала читать записки Цицерона. Окунувшись в красочные записи, я даже не заметила, что уже часы показывают 22:05. Я отложила книгу, завела будильник на 7 утра и накрылась махровой простыней и очень быстро уснула.

Глава 2.
На следующее утро я проснулась на 20 минут раньше, чем завела будильник. Встав с кровати, я понеслась в ванну принимать утренний душ. Приняв душ, я пошла на кухню, чтобы сделать себе каппучино с обильной ванильной пенкой. Сев за стол, я взяла в руки утреннюю газету и уставилась на первую полосу. На ней была изображена фотография одного человека, и как я узнала его, это был Алексеев Саша. Один раз я с ним встретилась после театра. Как он ко мне приставал. Заставлял стать его "ночной бабочкой". Но я не стала его слушать, и пошла своей дорогой. Как я сейчас узнала из этой газеты, Александр работает адвокатом в очень дорогом агентстве.
Я выпила капуччино и пошла одеваться. В своей комнате я надела голубую юбку от "Alberta Ferretti", синюю кофточку от "Dolce and Gabbana", на шею я надела колье из бирюзы, на палец надела кольцо из темно-зеленого шпинеля. А в ушах висели сережки с сапфирами в 1,7 карат. Потом я вышла на улицу, и мне стало жарко. Ведь на дворе стоял очень теплый март, для нашей средней полосы России. Сев в машину, я завела мотор и включила кондиционер. Заведя мотор, я выехала из своего двора и поехала в сторону центра.
Через час я была на месте. Около квартиры я остановилась и только через 5 минут решилась позвонить в дверь. Я так и сделала. Пупочка вжалась в стену оттого, что я на нее нажала.
Дверь распахнулась и моему взору упала фигура Анжелы. Она надела на себя голубую кофточку, которая просвечивалась, и был виден белый лифчик, едва в который влезла грудь. Я оценила ее взглядом и решительно зашла в коридор. А она была намного симпатичнее в депо, чем сейчас. Из кухни послышался звон разбившейся посуды.
- Ох, Витя! - воскликнула Исаченкова, бросаясь на кухню. - А ты иди в комнату и ничего там не трогай!
Я фыркнула и пошла, искать комнату, в которой уже стоял накрытый стол. Я села на стул и принялась разглядывать стоящие на столе тарелки. Наконец в комнату вошел Орлов в темно-синем костюме. Он подошел ко мне и поцеловал меня в руку. Я невольно сжалась в комок, но через секунду мне стало намного легче. Анжелика это увидела и сжала руки в кулаки. И тут позвонили в дверь снова.
- Милая, - попросил Орлов. - Можешь открыть дверь?
- Конечно, - злобно отозвалась Исаченкова, исчезая из комнаты.
Витя лишь рассмеялся, увидев, как Анжела исчезает из комнаты.
- Чего здесь смешного? - поинтересовалась я.
- Да я люблю, когда она меня ревнует, - сказал Виктор, лучезарно улыбаясь.
Я села на стул и посмотрела на Орлова. А он так и не изменился с нашей последней встречи. Черноволосый Витя сел верхом на стуле и стал переставлять тарелки, при этом сильно нервничая.
- Что тебя беспокоит, друг мой? - поинтересовалась я.
- Мне кажется, что меня хотят убить! - сказал Витя, оглядываясь по сторонам.
- Почему?! - изумилась я.
- Не знаю, - сказал Виктор.
- Ладно, я разберусь, - пообещала я, вставая с места и идя к окну.
В комнату вошло тир человека. Витя начал нас знакомить. Как я узнала, парень с длинными волосами - это Алексеев Саша, девушка с длинными каштановыми волосами Ульянова Лида, а второй парень - это Илюхин Рома. Я внимательно изучала их внешность и фигуру. Рома был слегка полноватым, но не бочонком. Лида тоже была немного в весе, а вот Саша оказался тем парнем, который предлагал мне стать "ночной бабочкой". Выглядел он как щепка. Саша увидел меня и улыбнулся. Мне стало не по себе от его улыбки, ну уж очень напоминает оскал гиены! Александр сел на стул и закинул ногу на ногу. Виктор быстро встал и стал всех друг другу представлять.
- Мила, это Ульянова Лида, - представил мне девушку с каштановыми волосами, очень похожую на Джулию Робертс.
Девушка поглядела на меня и прошла мимо, развеяв аромат ванили. Меня передернуло. Ну, никак не могу понять, почему все женщины и девушки любят выливать на себя весь флакон духов. Ко мне подошел Рома. Он выглядел вполне симпатично. Как всегда синие джинсы и серая рубашка. Он протянул мне бутылку французского коньяка со словами:
- Возьми и отнеси на кухню!
- Что? - у меня глаза вылезли из орбит.
- Да-да, - закивал головой Илюхин.
- Прости меня, друг мой! Но я не официантка!
Рома прищурился. Мне стало понятно, что у него плохо со зрением. Ему нужны очки. По-моему он просто очень смущается того, чтобы носить очки. Мне как раз на ум пришла одна цитата С. Я. Маршака: "Над теми, кто надел очки, смеются только дурачки".
В комнату вошла Исаченкова и поставила на стол несколько бутылок вина и ликера. Я села справа от Виктора. Витек сиял радостной улыбкой. Анжела подняла бокал и встала, чтобы произнести тост. Я посмотрела на нее и присвистнула. Да уж, не хотела бы, чтобы иметь такую грудь. Лида уловила мой взгляд и произнесла мне на ухо:
- Силиконавая долина!
- Почему ты называешь Анжелу "Силиконовой долиной"? Она имеет отношение к компьютерам?
Лидуся прыснула:
- Нет. У мадам в грудь, губы и попку вкачены литры геля. Поэтому она "Силиконовая долина".
- Лида!
- Что?
- Это неприлично!
- Что?
- Так обзывать человека.
- Я констатировала факт, - надулась Ульянова. - Если свинью назвать свиньей, будет нормально? А как описать тетку, залившую себе во все места жидкую резину? Ладно, не нравится "Силиконовая долина" - стану называть ее просто: клизма.
Я тяжело вздохнула и принялась уплетать утку в вине "Колера" 1993 года выпуска.
- А как же ты знаешь Витю? - спросила у меня Лидия.
- Я один раз с ним встретилась, и мы до конца своей жизни останемся друзьями, - выпалила я.
- Да ну? - удивилась Ульянова, оглядывая меня с ног до головы.
И тут Виктор поднял бокал сказать второй тост. Все остальные тоже подняли бокалы. Орлов сказал тост и сделал глоток. Через несколько минут он схватился за живот и стал медленно садиться на стул. Саша подошел к своему другу и помог ему выйти из-за стола. Рома тоже подскочил к Орлову и стал его теребить. Илюхин начал бить Орлова по щекам. Но результата не было ни какого. Еще минуту и Виктор упал на пол бездыханным. Все остальные тоже упали на пол. Анжела еле-еле дошла до кухни, где ее вырвало. Мне было намного лучше, чем всем остальным. Я подошла к телефону и набрала 03, и потом я быстро подошла к убитому Орлову и встала на одно колено перед Витей.
- Он отравлен, - сказала я.
Лидия разрыдалась и опрометью бросилась к входной двери. Анжелика понеслась за ней. Уже около двери послышался хлопок и рев. Я встала на ноги и достала мобильник. Через 30 минут приехал Макс с группой спецназа. Озеров отвел меня подальше от места преступления и сказал шепотом:
- А теперь моя милая, сейчас же объясни. Что здесь происходит?
Я посмотрела в глаза Максима и честно ответила:
- Я приехала сюда потому, что меня попросил Виктор, которого убили.
- Что ты еще знаешь? - налетел на меня Макс.
Я вздохнула и пошла в комнату, где допрашивали остальных свидетелей.
Макс поплелся за мной. В комнате я села в мягкое кресло из твида и принялась смотреть на тех, кто же убил из них Орлова? Очень интересно!
И тут ко мне подошла Анжела. Она протянула мне руку и стала ее теребить.
- Мил, помоги мне, пожалуйста! - воскликнула Исаченкова, поглаживая мою руку.
Я отняла свою руку и стала ее отряхивать, будто от каких-то вшей и блох. Мне Анжела вообще не нравится. Еще с того раза, когда мы встретились с ней в трамвайном депо имени Апакова. Она очень высокомерная, наглая, заносчивая, зловредная и гордая, не знаю, как это выразить. Исаченкова решительно вырвала свою руку из моей и пошла на кухню, покачиваясь на высоких каблуках. На самой шпильке была набойка в виде звездочки. Я очень удивилась, зачем же надевать такую неудобную обувь? А вот Анжеле наверняка нравились такие каблуки с набойками. Помотав головой, я направилась к Илюхигу Роману, который сидел на кресле и нервно хотел зажечь сигарету. Я подошла к нему и села рядом. Рома посмотрел на меня и сказал:
- Мне Людмила Сергеевна очень жаль покойного.
- Да? - прищурилась я. - А мне казалось, что у вас с ним были теплые отношения.
- Да что вы такое говорите, Людмила Сергеевна! - воскликнул изумленно Илюхин, во все глаза, глядя на меня.
- Ром, - сказала я, - я не смогу тебе помочь вести расследование убийства Орлова!
- Хорошо, - сказал озадаченно Роман. - Приезжайте завтра ко мне в офис на улицу Медведева дом 7.
- Это рядом с метро "Маяковская"? - спросила я.
- Ага.
- Хорошо, - сказала я и пошла в коридор, где висела моя куртка.
Когда я проходила мимо туалета, то оттуда послышались голоса. Я резко остановилась и прислушалась. Как я узнала, это были Алексеев Саша и Ульянова Лида. Я прислонила ухо к двери и услышала отрывок разговора.
- Как ты думаешь, они узнают, кто убил Орлова? - спросила Лидия.
- Мне кажется, что нет, - ответил Саша. - Они такие тупые, что ни за что не откопают этот клубок. Особенно эта Милявская. Такая тупая, что не может правильно поставить тарелки!
Меня затрясло от гнева. Видали гада! Ему не нравится, как я ставлю тарелки! Урод! Я пошла дальше по коридору. И тут мне на глаза попалась фотография, на которой были изображены три человека: Исаченкова, Орлов и Лобанова Катерина, которую я узнала из-за татуировки на шее. У нее была татуировка в виде огненной саламандры. Катя всегда мне казалась очень уравновешенной и спокойной, в отличии от Исаченковой. Она как вулкан. Если взорвется, то тебе будет очень плохо. Я подобрала фотографию с пола и спрятала ее в сумочку. И как раз вовремя. В коридор вышла Анжела, неся в руках небольшой сверток.
- Это тебе, - сказала Исаченкова, протягивая мне пакет.
Я его взяла машинально и, сказав спасибо, вышла за дверь.

Глава 3.
На следующий день я проснулась от крика Беллы. Девочка билась головой о манеж и завывала как милицейская сирена. Я встала и поплелась в детскую, где находилась Белла. Я вошла в комнату и подошла к манежу. Тут же крик прекратился, и я отошла от манежа. Как только я отошла, то послышался новый душераздирательный крик. Я взяла Беллу на руки и поняла, что надо менять пеленки. Через 5 минут в комнату вошел Макс и уже еще через 10 минут в комнату всунул голову Глеб. Русая голова сына была взъерошена, отчего от выглядел еще симпатичнее. Озеров подошел к кровати и взял у меня девочку. Белла сразу же утихла.
- Вот паразитка, - в сердцах промолвила я, идя на кухню.
- Она к тебе неравнодушна, - захихикал сынишка, исчезая с поля моего зрения.
Я вздохнула и пошла на кухню, откуда долетал аромат горячих куарсанов и свежего молотого кофе. На кухне работала наша новая няня - Олимпиада Валерьевна Гусько. Олимпиада стояла спиной ко мне, а когда я подошла к ней, то увидела, что няня кладет в кофе молотый имбирь. Я отпила глоток кофе и восхищенно закатила глаза. Олимпиада Валерьевна молча смотрела на меня, а потом сказала:
- Вам нравится, Людмила Сергеевна?
- Очень! - восхищенно отозвалась я, делая еще один глоток.
Нянька пошла в коридор, надевая на ходу куртку. На кухню вошел Макс и, сев рядом мо мной, наклонился надо мной и поцеловал меня в щеку. Через 5 минут на кухню зарулил Глеб, который успел нацепить на себя кожаные штаны, темно-синюю кофту и легкую ветровку. Я оценила его взглядом и улыбнулась. Через несколько минут Глеб встал и направился в коридор.
- Мне сегодня нужно встретиться с Корни, - сказал мне Глеб, выбегая из кухни.
Я осталась сидеть с открытым ртом. Максим посмотрел на меня и прыснул. Я густо покраснела и перевела взор на Озерова, который во всю жевал горчичный хлеб с клубничным джемом. Макс не обращал на меня никакого внимания. Я встала со стула и пошла в свою комнату, где одела топик цвета слоновой кости от "Prada" и серую шелковую юбку. На ноги надела туфли на специальном каблуке, который можно регулировать. Эти туфли только-только появились в Великобритании и США. Мне эти туфельки привезла моя лучшая подруга из США, где проводила свой отпуск с мужем. Одевшись, я пошла в коридор. Надев ветровку, я открыла дверь в тот момент, когда в коридор вошел Макс. Выглядел он очень озабоченно и спросил у меня:
- Куда собралась?
- Мне нужно сказать соболезнования Анжеле, - соврала я.
Ну, как вам понравится, если жена милиционера вдруг возьмется за расследование убийства Орлова? По-моему не очень будет относится начальство к такому человеку. Поэтому мне пришлось соврать своему любимому. Сказав это, я вылетела на лестничную площадку и, не дожидаясь лифта, бросилась вниз по лесенке.
На улице я села в свой любимый американский "Интернэшонал" и врубила на всю печку. Постояв на месте пару минут, я включила печку и тронулась с места, в это время, набирая номер телефона Илюхина Ромы. Трубку долго никто не снимал, и только через 5-6 минут дверь отворилась, и на пороге стоял в шелковом синем халате Рома. Его волосы были взъерошены, будто он только что вытер мокрые волосы. Я уставилась на него и решительно протянула свою руку ему для рукопожатия. Ромка быстро пожал ее и пошел на кухню, сказав:
- Иди, Мила. Нам есть о чем поговорить.
Я сняла туфли и пошла вслед за Ромой, который шел довольно быстро, и мне пришлось почти, что бежать за ним. Ну, вот наконец и кухня. Выглядела она шокирующее! Огромное 30 метровое пространство занимало туча электроприборов. Я села на стул и принялась озираться по сторонам. Наконец Рома спохватился и предложил мне:
- Что хочешь - чаю или кофе?
- Нет спасибо, - быстро отозвалась я. - Кофе - это вся таблица Менделеева в одном флаконе. А чай уже не тот, который был раньше. Сейчас не чай, а дрянь!
Илюхин изумленно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Его выдали глаза, которые бегали из стороны в сторону. Мне стало понятно, что Рома хочет что-то мне рассказать, ну очень важное! Я встала, подошла к Роману и, положив руку ему на плечо, спросила:
- Давай, рассказывай!
Илюхин уселся на стуле и начал рассказ:
- С Орловым я дружил с самого детства, еще, когда мы были маленькие. Витя решил стать химиком. Но что очень странное, он попал на химический факультет в НИИ химического производства. А я пошел учиться на программиста, и очень преуспел в этом. Так вот. Вите очень нравились девчонки в нашей школе. Особенно ему нравилась Исаченкова Анжела, от которой Роме становилось не по себе от ее присутствия. А вот Виктору очень было приятно вглядываться в ее бездонные глаза и подолгу смотреть на нее. Витя был хорошем парнем, никогда не скандалил, правда, он был очень эмоциональным человеком. Виктор был очень внимательным, снисходительным и работоспособным человеком. Орлов один раз чуть не изменил Исаченковой. А его любовью стала Амусина Анна, которая очень старалась понравиться Орлову. И через два дня, Анна применила свой план в реальности. Задуманное прошло на славу. И очень скоро Витя уже ухаживал за Аней, которая злобно зыркала на Исаченкову и злорадно ухмыляясь, говоря что, мол, все, тебе уже его не заполучить обратно. Анжела очень переживала по этому поводу, но очень скоро нашла способ вернуть суженого. И непременно всеми любыми средствами. Что только Исаченкова не делала с Амусиной! Подкладывала той в туфли лезвия бритвы, мазала клеем стул и сыпала в портфель очистки от всякой еды. Как Амусина злилась и тоже пыталась отомстить Анжелике. Та была ну просто кровожадной. Один раз Аня насыпала в чашку к Анжеле, в котором находилось кофе на завтраке слабительное. И что потом было, не описать словами! Аннжела не успела, и сделать пару глотков, как сразу же захотела в туалет. Она бросилась к школе, но не успела и обосралась на полпути. Как потом он Анжелы воняло говном, страшно сказать! А вот Витя никак не мог выбрать между Амусиной и Исаченковой. Он был между двух огней. С одной стороны Амусина, готовая решить любую Витину проблему. А с другой стороны Исаченкова, готовая заполучить его любой ценой. И вот однажды к Роме пришел Витя и стал жаловаться на свою жизнь.
- Мне уже надоела эта кутерьма с Аней и Анжелой! Так они мне надоели, просто ужас! Что мне делать, Ром?
Илюхин подумал и сказал:
- Если честно, то иди к другой, которая тебе нравится больше, чем Анжелика и Анна.
- Да ты что?! - изумился Орлов, во все глаза глядя на Романа, который пил маленькими глотками ром 1889 года выпуска.
Роман сделал еще один глоток и уставился на Орлова. Тот был весь взволнованный и казался очень умиротворенным. Рома усмехнулся и сделал еще один глоток. После этого Рома решил выразить свою точку зрения.
- Если у тебя нет больше девушек, то он сможет достать Вите еще одну девчонку.
- "Ночную бабочку" что ли? - вытаращил глаза Орлов и взглянул в серые глаза Илюхина.
Роме стало не по себе от его взгляда, и он решил поставить на плиту чайник. И тут Виктор поднялся со стула, подошел к Илюхину и, положив ему руку на плечо, тихо сказал:
- Я все-таки выберу Исаченкову.
- Твое дело, - философски отозвался Рома.
Виктор встал и решительным шагом пошел в коридор.
... - Вот что я знаю про Орлова, - закончил свой рассказ Илюхин и сел на стул, чтобы слегка отдохнуть от тяжелого дня.
Я внимательно смотрела на него, и тут мне показалось, что Рома что-то недоговаривает. Ну, да ладно, потом разберемся. Я сидела прямо и очень внимательно смотрела на Романа. Тот не выдержал моего взгляда, и решился.
- Людмила Сергеевна, - взмолился Илюхин, протягивая руки в мою сторону.
- Что? - спросила я, улыбаясь.
Ну, наконец-то он скажет мне все секреты Орлова. Но тут Роман встал из-за стола и направился к кухонному шкафу, где стояла мелочь: крупы, вермишель и т. д. Роман открыл дверцу стенного шкафа и вытащил на белый свет маленькую кассету, наверное, из диктофона. Рома подошел ко мне и, протянув ее мне, сказал:
- Вот Людмила Сергеевна. Это мой маленький секрет. Пусть эта кассета будет находиться у вас. У вас она в большей безопасности!
Я стала изучать кассету взглядом, мысленно представляя, что же находится на этой кассете.
- У тебя нет случайно диктофона? - спросила я, вертя кассету в руках.
- Нет, а зачем он мне?! - удивился Ромчик, оглядывая меня с головы до ног.
Я спрятала кассету в карман и встала со стула. Илюхин тоже встал и протянул мне руку в знак прощания. Я пожала ему руку и, пошла в коридор надевать свои любимые туфли с регулированным каблуком. Надев туфли, я подняла взор на Рому и увидела, что того прям колотит. Я встала и пошла в ванную комнату за нашатырным спиртом. Найдя его, я поднесла его к носу Романа, и тот через 1 минуту пришел в себя. Он помотал головой и приподнялся на полу.
- Что со мной случилось? - недоуменно спросил Рома.
- Ты чуть не упал в обморок, - пояснила я, убирая из-под носа Романа нашатырный спирт.
Илюхин посмотрел на меня и встал с пола, опираясь на мою руку. Я помогла встать Роману и, повернувшись, направилась к выходу. Илюхин глянул на меня и закрыл за мной дверь. Я пошла по лестнице. На улице я подошла к скамейке и, сев на нее, стала думать. "Что же хотел сказать мне Виктор на своем приеме дня рождения? Он сказал нечто типа "Меня собираются убить!" Это была шутка или нет? Если Орлова убили, то это не шутка!" Я встала со скамейки и пошла в сторону своей машины. Около нее крутилась девочка лет 19. На ней были надеты темно-красного цвета брючки и малинового цвета топик. Она стояла около моей машины и очевидно кого-то ждала. Я подошла вплотную к машине и стала открывать дверь. Девчонка увидела меня и подошла ко мне.
- Вы Людмила Сергеевна? - спросила девочка, оглядывая меня с головы до ног.
- Ну, я, - ответила удивленно я, оценивая ее внешность.
А она недурна собой. Каштановые волосы спадали ей на лицо, что придавало ей таинственности и нежности. Девочка подошла ко мне, и от нее запахло духами французскими духами очень известной фирмы "Ланком". Я присвистнула. Ну, надо же! Девочке еще не исполнилось 19-ти лет, а она уже душится такими дорогими духами! Я оперлась об открытую дверь машины и посмотрела на нее. Девочка подошла ко мне и сказала:
- Меня Людмила Сергеевна зовут Карина.
- Очень приятно, - кивнула я головой, пристально глядя на девицу.
Карина смотрела на меня, а я на нее. Наконец она решилась заговорить первая, что меня очень обрадовало. Надоело играть в молчанку. Карина подошла ко мне и заговорила:
- Людмила Сергеевна! Я могу вам рассказать что-нибудь про Орлова и Илюхина!
- Да ну?! - изумилась я, закрывая дверцу машины и оборачиваясь к Карине.
Карина поманила меня пальцем, приговаривая:
- Закройте машину и идите сюда, на скамейку.
Я так и сделала. Закрыв машину, я направилась к скамейке. Карина села на один край скамейки, я на другой.
- Что ты мне хотела рассказать, Карин? - спросила я, навострив уши.
- Я очень любила Орлова, - сказала мне Карина, ерзая на месте. - Но он не обращал на меня никакого внимания. Как я не старалась привлечь его внимания, ну ничего не получалось! Потом я пошла к его другу - Илюхину Роману. Если честно, Людмила Сергеевна, я не хотела подслушивать, но так уж вышло. Если бы я знала, что я услышу, то ни за что бы не стала бы подслушивать! Они говорили о каком-то убийстве! Как я потом узнала, они говорили о какой-то мне не знакомой Ульяновой Лидии Игоревны. Они еще сказали, что убьют ее, если она не выйдет замуж за Романа. Как Рома орал, что ни за что не выйдет за нее, но Витя легко переорал его и дал даже оплеуху, говоря, что он обязательно выйдет за нее замуж. Потому что им нужны были лишь деньги. По-моему, Роме и так хватало денег на жизнь, но как вы скажете, сможет ли человек купить новую трехкомнатную квартиру в Крылатском, если он работает обыкновенным посудомойщиком в ресторане? Витя помог Роману стать рабочим в ресторане "Шармель" что находится на Проспекте Мира. А сам Орлов работал химиком в НИИ химического производства. Я даже устроилась на работу лаборанткой, чтобы поближе познакомиться с Виктором. Но у меня ничего не получилось. На работу взяли Исаченкова Анжелику Евгеньевну! Когда она пришла на первую смену, то показалась очень спокойной, но через некоторое время она стала наглеть и подворовывать у своих коллег всякие там мелочи, типа есть у врача 300$, Анжела возьмет всего лишь 100$, чтобы не засветиться. Но я ее сразу поймала за руку, когда Анжелика брала из сумочки очередную "порцию" денег. Анжела лишь удивленно хлопала глазами, смотря на меня. Я, конечно же, все рассказала об этом происшествии директору НИИ. Розалия Генриховна - директор НИИ выслушала меня и решилась поговорить еще и с Исаченковой. Анжелу сразу же уволили, и после этого казуса я стала Исаченковой заклятой врагиней! Когда мы встречались на улице, то Исаченкова старалась по-разному напакостить. И ей это очень получалось. Ведь в школе, в которой я и она учились, говорила мне всякие колкости и язвительно обсуждала мой гардероб, где и у кого я купила свою одежду. Просто кошмар! Но я ей отомстила за все, что она со мной делала. Один раз, когда Анжелика кадрила Орлова, я тихонько положила ей в портфель дохлую крысу, от которой воняло, как от помойки. Как потом Исаченкова орала благим матом! Ты бы слышала! Анжелика сразу же поняла, кто это сделал, и понеслась ко мне, бить по морде. Но я успела ретироваться с места преступления, до того момента, когда разъяренная Исаченкова, влетела в класс математики. Еще я пыталась пофлиртовать с Илюхиным, но толку тоже было ноль. Я так и не смогла его привлечь. И от отчаяния я решилась на очень отчаянный шаг. Я забеременела от искусственного оплодотворения. Через 2 года я пришла домой к Илюхину и заявила, что это ребенок от него. Как же Роман изумился, увидев перед собой маленького мальчика, очень похожего на него самого. Роман взял мальчика на руки и поместил его на детский стульчик. Потом Рома повернулся ко мне и его глаза метали молнии. Я очень испугалась, увидев этот взгляд. Рома подошел ко мне и, схватив меня за шею, стал душить меня. Через несколько секунд Илюхин перестал меня душить и повернулся к "своему" малышу. Мальчик разревелся и стал бить ногами о матрац. Я испугалась того, что Рома станет опять меня душить, и бросилась к выходу, на ходу натягивая куртку. Когда я уже бежала по коридору, то услышала, что Рома звонит Виктору и говорит что-то типа того, что можно теперь засадить Ульянову в тюрьму за то, что она утопила своего ребенка от Виктора. Карина конечно же сбежала от таких заявочках! После этого Карина больше не встречалась ни с Орловым, ни с Илюхиным. Но вот не так давно, Карина встретила Романа, который шел по улице и разговаривал с кем-то по мобильнику. Карина подошла сзади к Илюхину и стала подслушивать его разговор. Через минуту Карина поняла, о чем говорил Рома. Он говорил о том, что Ульянова еще на свободе и очень скоро она сядет в тюрьму. От такого поворота событий девочка испугалась еще сильнее, и она рванула к себе домой на всех парах. Дома она приняла душ, и пошла на кухню заваривать себе чаю. Где-то через час в дверь позвонили и Карочка пошла, открывать дверь. Она открыла дверь, не глядя в глазок, и перед ней появилась фигура Орлова. Виктор выглядел замученным и очень усталым, как никак раньше. Виктор сел на пуфик рядом с гардеробом и стал рассказывать Карине о своей несчастной жизни. Карина очень долго слушала весь этот бред сумасшедшего и пошла на кухню. Витя последовал за Карочкой и попросил чашечку чая. Когда Орлов выпил чайку, то стал рассказывать, что он придумал насчет Ульяновой. Чем больше слушала Карина Орлова, тем хуже становилось у нее на душе. Через 5 минут Карина поняла весь рассказ Вити. Оказывается, Орлов очень любил Ульянову, но его ревновал Илюхин. Ромчику очень нравилась Лидия, но он ну никак не мог привлечь ее внимание. Рома боялся произнести даже слово. А еще сильнее для него было признаться в любви. Но и тут Орлов нашел способ привлечь внимание Лидии при помощи Роминой экспансивностью. Как Карина узнала, что экспансивность - это горячесть в проявлении чувств, было самое лучшее, что мог придумать Орлов. Так и вышло, как задумал Виктор. Лидия попалась в хитрые сети Орлова и Илюхина. Карина только качала головой. Но очень скоро Лида узнала про то, что Роме нужен только секс и прогулка по обочинам шоссе. Ульянова сразу же бросила Рому, говоря, чтоб он выбирал, либо Лида с постоянным местом жительства, либо "ночную бабочку", которая живет в общежитии. Рома, конечно же выбрал "ночную бабочку", говоря о своем решении Лидии. Ему хотелось как можно секса, чего Ульянова не очень сильно делала. Лидуся конечно же разоралась и бросилась на Илюхина с кулаками, говоря чтобы он отдал все подарки и всякие там вещи, которые ему купила Лида. Ромчик конечно же все отдал и поплелся на улицу. После этого казуса, когда Рома вышел из квартиры, Лида позвонила Вите и стала на него орать, что, мол, зачем он - Витя, нашел ей такого хама и наглого юношу, который только и мечтает о сексе. Виктор обещал разобраться с этим, и, когда Рома пришел к Орлову, то Виктор налетел на него коршуном и решил сразу брать быка за рога. Какой же получился скандал, весь дом слышал. Но вот Карина и решила, что Рома снова свободен и она решилась спросить об этом с Орловым. Виктор выслушал ее предложение, но через несколько секунд опроверг это предложение. Карина очень обиделась и решила вести свой личный дневник, в который она вписывала свои мысли и всякую там дребедень. Виктор после этого ушел, и больше Карина его не видела.
- Вот что я хотела вам рассказать, Людмила Сергеевна, - сказала мне Карина.
И, сказав это, она встала и направилась к подъезду. Я сидела и обдумывала все, что только что мне рассказа Карина. Что же сделал на самом деле Орлов и из-за чего его убили? Я встала со скамейки и пошла к машине, которая мирно ждала свою хозяйку. Я открыла дверцу машины и залезла в нее полностью, как мой мобильник зазвенел. Я, поудобнее сев на сиденье, взяла телефон в руки и взглянула на дисплей. Мне звонил Глеб. Я нажала зеленую кнопку и услышала душе раздирательный крик. От неожиданности я подпрыгнула на месте. Отдышавшись, я сказала в телефон:
- Что такое, Глеб?
- Привет, мам, - сказал радостно сын, что-то жуя.
- Зачем ты мне звонишь, когда я на работе? - прошипела я, стараясь перекричать чавканье сынишки.
Мальчик весело рассмеялся. Я, еле сдерживая гнев, спросила у него:
- Так что ты хотел?
- Ой, мам, - сказал Глеб. - Можно мне поехать в "Библио Глобус"?
- А откуда у тебя деньги? - удивилась я.
- А мне Максим даст, - отозвался Глеб, и в телефоне что-то зашуршало.
- Глеб! - сурово велела я. - Хватит жрать, когда разговариваешь по телефону! Это очень неприлично и невоспитанно!
Глеб сразу смолк. Я тихонько стала аплодировать себе за то, что наконец-то смогла переубедить сына. Через несколько секунд Глеб снова спросил у меня:
- Так что, можно?
- Да езжай ты, - велела я, отъезжая от дома Илюхина.

Глава 4.
Дома я была примерно через 2 часа. Приготовив индейку с яблоками, я села на стул и стала раскладывать пасьянс. Через 10 минут пришел Макс и втащил на кухню мешок с сахаром. Я оторвала взгляд от карт и уставилась на своего мужа, который уселся на стул напротив меня. Он посмотрел в мои глаза и спросил:
- Что?
- Нет, ничего, - быстро отозвалась я, снова приникая взглядом на карты.
Максим посмотрел на меня еще с минуту, а потом встал, подошел к мешку и перетащил его к столу. Я подтянула ноги, давая Максу поставить сахар под стол. Муж так и сделал. Потом он выпрямился и стал целовать меня в нос. Я не стала сопротивляться, а лишь обмякла в объятиях Макса. Озеров стал теперь целовать меня в шею и через несколько минут оторвался от меня и облизнулся. Я, вся горячая, посмотрела на него и, встав, пошла к себе в комнату. В комнате я легла на кровать и стала думать: "Мне пока неясно, как же смерть Орлова связана с детской любовью? Может мне стоит еще раз порасспрашивать всех, кто был на приеме о любви Орлова?". Перевернувшись на другой бок, я погрузилась в небытие и через несколько минут заснула.
Разбудил меня телефонный звонок. Протерев глаза кулаками, я потянулась за трубкой.
- Алло?
- Привет, - сказал мне знакомый голос.
- Кто это? - спросила я, гадая, чей же это может быть этот голос.
- Что, не узнала? - спросил голос, и я поняла, что это звонит Алексеев Саша.
- Сашка, ты что ли? - в недоумении спросила я.
- Ну да, - сказал радостно Саша.
- Как узнал мой номер телефона? - удивилась я.
- Мне его сказала Исаченкова, - объявил мне Александр.
- Ну-ну, - кивнула я головой, зная, что Саша этого не видит.
Алексеев стал трепаться со мной о всяких там пустяках. Наконец он решился сказать мне что-то ну очень интересное. Александр помолчал немного, а потом все-таки решился.
- Лиду арестовали, - печально сказал Саша.
- Как?! - изумилась я, чуть не свалившись с кровати.
- Да, - сказал Сашок. - Ее обвинили в убийстве Орлова!
- Почему?!
- У нее в сумочке нашли бутылочку из-под яда, - объявил мне Саша. - Самое интересное, что, когда нашли в ее сумочке бутылочку, то на ней был оторван кусочек этикетки. А отравили его гидрохлоридом морфия.
Я перестала слушать Алексеева. Что же это происходит? Почему арестовали Ульянову? Ну, подумаешь, что она была любовницей Орлова! Ну и что?! Я перестала что-либо соображать. Саша все говорил мне, но я ничего не понимала и не слушала. Наконец я смогла переговорить поток слов Александра и спросила:
- А отчего была эта этикетка?
- Не знаю, - печально отозвался Сашка, весело смеясь.
- Что здесь такого смешного? - удивилась я, гадая, от чего же Саша так смеется.
Алексеев посмеялся еще несколько секунд, а потом стал говорить дальше. Я слушала Сашу в полуха. Мне надо помочь Лидии. Но как? Мне надо расследовать убийство Орлова! Попрощавшись с Сашкой, я повернулась лицом к стене. Заснула я довольно быстро.
На следующее утро я проснулась в 9:45 и, быстро встав, пошла в ванную комнату, принять утренний душ. После этого я поплелась на кухню, чтобы заварить каракаде - чай из лепестков роз. Попив чаю, я пошла, одеваться, и одела на себя желтый топик от фирмы "Miu Miu" и зелененькую юбочку. Выйдя на улицу, я стала вдыхать утренний мартовский ветер. Сев в машину, я посидела еще с минуту и поехала в сторону центра. Около дома Алексеева я была примерно через два часа. Поднявшись на одиннадцатый этаж, я позвонила в дверь под номером 149. Через несколько секунд дверь распахнулась и высунулась голова с длинными черными волосами. Саша выглядел невыспанным и очень усталым. Он увидел меня и удивленно посмотрел на меня. Я протиснулась в прихожую и уселась на пуфик, который стоял около двери. Александр посмотрел на меня еще с минуту, а потом, поманив меня пальцем, пошел по коридору на кухню. На кухне я встала около холодильника и, прислонившись о него, стала смотреть на Алексеева, который уселся на стул и взглянул на меня из-за черных волос, которые скрывали все его лицо. Я немного постояла, а потом решила брать быка за рога.
- Саш, - попросила я, - ты можешь что-нибудь рассказать мне об Орлове?
- А зачем вам? - удивился Алексеев, глядя на меня сквозь волосы.
- Я не верю, что Лида убила Виктора! - выпалила я, во все глаза, глядя на него.
Саша, наконец, убрал с лица волосы и пригляделся ко мне. В его глазах мелькал огонек надежды.
- А вы сможете спасти Лиду от тюрьмы? - с надеждой спросил Саша.
- Я постараюсь сделать все, что в моих силах, - ответила я. - Но ты, Саша, должен все мне рассказать. Что знаешь!
- Хорошо, - быстро сказал Алексеев, быстро вставая и придвигая мне стул.
Я села на стул и принялась слушать рассказ об Орлове и Исаченковой.
- Они встретились еще в школе, - начал рассказывать мне Александр, потирая ладони. - Они полюбили друг друга с первого взгляда, когда учились в одном классе. Как же Исаченкова ревновала, если к Виктору подходила Королева Ирина, чтобы отобрать Орлова у Исаченковой. Вообще-то Ира всегда ненавидела Анжелику. Анжела в школе была сильной волей, хитрой и очень критичной. А вот когда она выпустилась из школы, то стала совершенно другой: нервозной, наглой, апатичной, самолюбивой, грубой, жадной, лживой, злой и очень эгоистичной! Мне она вообще не нравилась, кроме того, Анжелика всегда была грубой! Даже с учителями! Но с Ларисой Борисовной она была легкомысленной и двуликой. Двуликой потому, что, когда Лариса Борисовна что-то говорила и это не нравилась Исаченковой, то Анжелика после урока всегда злилась на Еремину за то, что она очень умная и гордая от того, что знает намного больше, чем сама Исаченкова! Во как! Я даже не пытался с такой "мадам" иметь дела, с меня хватило Новосельской Наташи. Вот Наташа была совсем другой. Нежной, умеренной, доброй и умной. Вот таких бы девчонок нам на свете бы хватило, чем такая наглая Исаченкова! Витя был слегка умеренным, отчаянным, отважным, голосистым, добродушным, ласковым и бесстрашным! Вот Орлов мне нравился всегда, даже когда стал немного злым от того, что Анжелика считает его полным дебилом! Но школа это школа. В жизни все наоборот! И как это не странно, Орлов вышел за Исаченкову, отчего потом раскаялся. Как он мне потом говорил, что с Медузой Горгоной было бы лучше жить, чем с этой уродливой и наглой Анжелой! Я очень переживал за Виктора, говорил, чтобы он развелся, отчего у Виктора съехала крыша. Он так хотел избавиться от Исаченковой, что даже не знал, что ему делать. Но вот однажды к Вите пришел его старый школьный друг - Обожин Артур, который как всегда принес Вите бутылку вина. Анжела это увидела и, схватив бутылку со стола, и разбила ее о стену, ора, чтобы Артур убирался вон из ее квартиры и больше не возвращался. Во тут у Виктора и снесло крышу. Как он орал на свою жену благим матом. Анжелика не выдержала и со всей силы ударила Витю сковородкой по голове. Витя сразу же потерял сознание. Потом он очнулся где-то через 2 дня в больнице имени Боткина. Рядом с ним сидела Исаченкова и вязала свитер. Когда Витя зашевелился, то Анжела оторвала взгляд от своего занятия, то сразу же прошипела, что, мол, Витя не за что не исчезнет от нее. Он будет ее мужем до конца наших дней. И что Орлов, если умрет, то пусть так и будет! Но не раньше! После этого разговора Витек и прибежал ко мне со слезами на глазах, рассказывая мне о том разговоре с Исаченковой. Вот тут я и решил быстро развязать этот Гордиев узел одним ударом меча, что у меня провалилось одним махом. Анжела ну никак не хотела отпустить от себя такого замечательного мужа. Тут я бросил нудное занятие и принялся заниматься своими делами. Через некоторое время ко мне прибежал весь заплаканный Орлов и принялся нести какую-то несусветную чушь про какого-то человека, который хочет его отравить.
- А как зовут этого человека, ты случайно не знаешь? - спросила я, затаив дыхание.
- Нет, - сказал печально Алексеев, смерив меня взглядом.
Я печально вздохнула и стала смотреть в окно, но тут же я встрепенулась и повернула свое лицо к Александру.
- Саша, - спросила я, - ты мне сказал, что когда у Ульяновой нашли в сумочке бутылочку с ядом, то на бутылочке был оторван кусочек этикетки.
- Ну да, - кивнул головой Алексеев, смотря на меня и не понимая, куда я клоню.
- А ты случайно не запомнил, что было написано на этикетки? - наседала я на Сашечку.
- Я видел только тот, небольшой кусочек этикетки, - медленно отозвался Саша.
- Что там было написано?
- Nо2, - ответил мне Сашок, вставая с места и глядя в окно. - Извините Людмила Сергеевна, но мне нужно идти в парикмахерскую. У меня стрижка на это время.
- ОК, - ответила я и пошла в прихожую, где надела туфли и сказала напоследок Сашечки: - Я знаю, кто убил Орлова!
- Что? - вытаращил глаза Алексеев.
- Да-да, - кивнула я головой и вышла на лестничную клетку.

Глава 5.
Дома я была в 21:00 и, быстро поев, понеслась в комнату к Глебу. Сын сидел на диване, закинув ногу на ногу, и читал газету.
- Милый, - залебезила я, подходя ближе к сынишке.
- Что случилось, мусь? - спросил мальчишка, поворачивая лицо в мою сторону.
- Ты мне можешь сказать, что это за химическая формула? - спросила я. - Но мне известен только один компонент.
- Какой?
- No2, - ответила я.
Глеб встал со стула и подошел к книжному шкафу, где стояли различные книги по химии. Сын начал искать нужную ему книгу и очень скоро нашел ее.
- Я знаю только одну химическую формулу с No - это формула C17H17No2 - гидрохлорид апоморфина для подкожных инъекций, 1/20 грана каждая, - ответил мне ботаник по химии. - Это производное морфина, получаемое путем омыления морфина нагреванием его с раствором соляной кислоты в запаянных трубках. При этом морфин теряет одну молекулу воды.
- А каким особыми свойствами обладает апоморфин?
- Апоморфин является самым быстродействующим и наиболее эффективным рвотным средством. Он действует через несколько минут, - спокойно объяснил мне Глеб.
- Таким образом, если кто-нибудь проглотил бы смертельную дозу морфина, а через несколько минут ввел бы подкожную дозу гидрохлорида апоморфина, то каков был бы результат?
- Почти немедленно последовала бы рвота, и морфин был бы выведен из организма.
- Значит, если бы несколько человек выпили бы одинаково отравленные морфием напитки или съели бы отравленные морфием еду из одного и того же блюда, а затем один из них ввел бы себе подкожную дозу гидрохлорида апоморфина, каков был бы результат?
- У того человека, который сделал себе укол апоморфина, пища и напиток вместе с морфином были бы немедленно выведены из организма посредством рвоты.
- И этот человек не испытал бы никаких неприятных последствий?
- Нет.
Мне стало не по себе. Неужели?.. Нет, этого не может быть! Или все-таки может? Я села на стул и у меня чуть не было инфаркта. Глеб посмотрел на меня, а потом поставил книгу на полку, откуда он ее взял. Меня начало трясти. Сын это увидел и, подойдя ко мне, спросил:
- Что с тобой, мам? Тебе плохо?
- Нет, - прошептала я. - Мне просто отлично.
После этих слов, я тихонечко встала и пошла к себе в комнату, чтобы лечь на свою мягкую кровать. Через некоторое время я уснула под мягкое убаюкивание тиканья часов на прикроватной тумбочке.
На следующий день я проснулась в 10:05 и пошла сразу же принимать утренний душ. В ванной комнате я залезла в душевую кабинку и повернула кран. Из душа незамедлительно полилась холодная, нет, ледяная вода. Я завопила и быстро отпрянула назад. Потом, быстро повернув кран с горячей водой, снова залезла под струи воды. Но как назло горячей воды не было.
- Макс! - крикнула я, незамедлительно выпрыгивая из-под душа.
Муж быстро влетел в ванную комнату, увидел меня и задорно улыбнулся. Мне стало холодно от ветра, который разносил вентилятор, который стоял на кухне. Максим подал мне полотенце, а потом пошел на кухню делать мне женьшеневый чай. Я вытерлась, вышла из ванной и направилась на кухню, где хозяйничал Макс. Озеров очень быстро наливал мне чай, а я тем временем подошла к столу, оперлась руками о столешницу, и очень внимательно стала следить, как Озеров наливает мне чай.
- Что ты сегодня такой заботливый, - сказала я и улыбнулась ему.
Муженек сделал тоже самое, улыбнулся мне, а потом сел на стул и принялся уплетать пирожки с кремовой начинкой, которые испек Глеб.
- Мне надо будет сегодня поговорить со всеми, кто был на приеме у Орлова, - сказала я, попивая чай.
- Зачем?! - изумился Максим.
- Я знаю, кто убил Орлова! - воскликнула я, ставя чашку обратно на стол.
Максим выглядел шокированным.
- Да-да, - кивнула я головой. - Я даже могу назвать имя убийцы!
- Ну и кто же это? - в нетерпении спросил Макс.
- Узнаешь сегодня на квартире у Орлова, - загадочно ответила я, вставая с места и идя в коридор.

* * *
В квартире у Орлова я была где-то в 15:45. Дверь мне открыла Исаченкова, которая была одета в детский сарафан белого цвета. Волосы Анжелика собрала в хвост и выглядела, как настоящая русалка. Правда у русалки волосы всегда прямые и зеленого цвета, то Анжела не исключение. Все равно она русалка! Анжелика пододвинулась, давая мне пройти в коридор. Из комнаты вышел Макс. Одет он был в обычные синие джинсы и красный свитер, который закрывал горло. Исаченкова вошла в комнату и уселась на стул. Я вошла следом и обнаружила, что там уже сидят Алексеев и Илюхин.
- А где Лидия? - задала я вопрос.
- А она нам зачем? - изумился Макс, во все глаза, глядя на меня.
- Хорошо, начнем, - сказала я, потирая ладони. - Мы собрались здесь, чтобы узнать, кто же убил Орлова Виктора?
- Ответ очевиден, - съязвила Исаченкова. - Его убила Ульянова!
- Ох! - вздохнула я. - Почему ты так считаешь? Ну, да, ладно! Начнем!
Все порасселись по местам. Саша сел на стул, Рома уселся в кресло, Анжелика села на диван, Макс стоял около трюмо, а я ждала, когда же все порассядутся по местам. Когда все уселись, я начала рассказ.
- Дамы и господа! - начала я. - Мы здесь собрались для того, чтобы узнать, кто же убил Орлова Виктора! Как я узнала, Лидия Игоревна не убивала Виктора, а его убил совершенно другой человек. И я знаю кто это. Начнем издалека! Как я узнала, у Виктора был выбор между двумя претендентками. Это были ты Анжела и Амусина Аня. Витя никак не мог выбрать между двумя "красавицами" и тут Исаченкова решила предпринять отчаянный шаг и вернула Орлова к себе. Анна переживала по этому поводу и бросила это бесполезное занятие, зная, что с Исаченковой лучше не тягаться, а то будет хуже. И тут Анжеле подвернулся хороший, отличный шаг, чтобы показать Вите кто тут хозяин. Потом как я узнала, Витя очень боялся и переживал, что его хотят убить. Он мне это сказал, когда я пришла к нему на его день рождение. Потом Витя очень переживал, увидев, как Анжела входит в комнату, где мы сидели. Когда я увидела выражения его лица, мне сразу же стало понятно, чего боится Орлов. Виктор очень боялся Исаченкову. Анжела его била и прикладывала рукоприкладство, как мне сказала ваша соседка - Света Васильевна. Да-да Анжела, ты избивала своего любимого! И не надо так смотреть на меня, такими кровожадными глазами. Так вот. Когда я сидела с Витей, то почувствовала, как все мускулы Виктора напряглись, и на его лице заходила, жевало. Вот тут я все сразу и поняла, что это правда. Что Анжела бьет своего любимого. Едем дальше. В тот день, когда убили Орлова, я заметила одну маленькую деталь, которая убедила меня, что убийца среди тех, кто очень дорог Виктору. Это были Ульянова и Исаченкова. Деталька не покидала мое сознание все это время, вплоть до этого самого дня. Это была голубая прозрачная кофточка, обычная дешевка, купленная на вьетнамском рынке. Так вот. Эта кофточка врезалась мне в память, как нож в масло и не покидала. Кофточка помогла мне раскрыть преступление. Ведь, если посмотреть на нее на свет, то можно увидеть, что на ней остались небольшие кусочки рвоты. Они, как мне известно, не выстирываются. Они выстирываются только через несколько стирок. Смотрите, если взять эту кофту, и посмотреть на свет, - сказала я, поставляя кофточку на свет. - На ней видны кусочки моркови и редиса, что ела Анжелика на обеде.
- Ну и что?! - изумилась Исаченкова. - Это очень интересно Людмила Сергеевна, но это ничего не доказывает!
- Ошибаешься, - прошипела я, - вот тут, рядом с пуговицей, я могу обнаружить небольшое количество морфина, которым ты отравила своего мужа!
- Что? - Рома вскочил со стула, во все глаза, глядя на Исаченкову.
- Ведь это ты Анжелочка работала вместе с Виктором в НИИ химического производства. Это ты стащила морфин из лаборатории Орлова. Это ты отравила своего мужа и повесила убийство на Ульянову! Ты! Ты! Ты! Все ты! А потом ты ввела подкожную дозу гидрохлорида апоморфина, из-за чего у тебя случилась рвота. Ты же могла убить и всех остальных. Но ты спасла только себя! И никого другого!
- А из-за чего Анжела убила Витю? - спросил потрясенный Саша, не веря своим ушам.
- Из-за ревности, - пояснила я, - ведь Витя любил девушек помоложе. А Исаченкова была девушка в стаже и больше не могла убложнять Орлова. А чтобы он больше никому не достался, то убила его. А след от укола можно увидеть.
Макс подошел к Исаченковой и грубо поднял рукав футболки. Там обнаружился довольно большой синяк.
- Ты ведь могла нас всех убить! - взревел Илюхин и бросился с кулаками на Исаченкову.
Рому схватил один милиционер и скрутил его.
- Пустите! Пустите! - орал Роман, крутясь в руках мента.
- Ты Анжелочка решила со мной поиграть и проиграла, - сказала напоследок я. - Ведь Гуркин был твоим любовником. А я его засадила! Вот поэтому ты и стала мне мстить! До чего же ты докатилась Анжелочка!
Максим увел Исаченкову из комнаты, а я поехала со спокойной душой домой, где меня уже ждал Глеб.

Эпилог.
Исаченкову осудили на 6 лет в колонии общего режима. На суд я не пошла, из-за того, что Белла заболела гриппом, и я не решилась выйти на улицу. На суде был Макс и потом мне все рассказ, что слышал на суде. Адвокат ссылался на невнемяемое состояние, но суд решил иначе. И осудили ее на 6 лет. Как Анжела орала благим матом, что она прокляла меня, чтоб мне всю мою жизнь я страшно болела и никогда не выздоровела! Я на это наплевала и стала дальше жить своей жизнью.

КОНЕЦ.