- Она не моя жена, - прошептал Лобанов и подавил смешок, который мог в любую минуту вырваться наружу. - Это моя мама!
- Мама?! - поразилась я. - Эта сушеная вобла - твоя мама?
- Эй! Поосторожнее на поворотах милочка! - взъере-пенился Вася.
- Извини, - пролепетала я, почему-то краснее.
Лобанов прошел в квартиру и пропустил меня к себе. Его квартира оказалась огромной. Прихожая была похожа на гигантскую мыльницу. В ней можно было поместить двух, а то и трех слонов. Вася ничуть не смутился, а я, продолжая глазеть на это "чудо", пошла за хозяином дальше. Дальше мне попалось на глаза комната, в кото-рой как я поняла, была библиотека.
- Извини, - проблеяла я, - а у тебя есть Гете в ориги-нале?
- Ты знаешь немецкий язык? - удивился Василий.
Я молча кивнула головой. Вася улыбнулся и зашел в огромную комнату. Я зашла следом и поразилась оконча-тельно. Да здесь поместился бы и Московский планета-рий. Потолок был примерно высотой в четыре метра, на цепи качалась огромная хрустальная люстра с позолотой. Вася подошел к громадному шкафу, около которого стоя-ла высокая лесенка на колесиках, и залез на нее. Через 5 минут Василий слез с лесенки и протянул мне книгу со словами:
- Почитаешь и вернешь. Если не вернешь через 2 не-дели, то я пойду в милицию со словами, что у меня укра-ли книгу!
Я протянула Василию книгу назад. Мужик засмеялся, а потом сказал:
- Да пошутил я! Прочитаешь и, пожалуйста, верни мне ее! Это одна единственная книга у меня и именно в оригинале!
- ОК! - радостно ответила я.
Вася вышел из комнаты и последовал дальше по ко-ридору.
- А где твоя мама? - задала я вопрос, который при-шел первый на ум.
- Она, наверное, на кухне, - словоохотливо отозвался Вася и зашел в помещение, больше напоминающее Ян-тарную комнату в Царском Селе. Мои глаза ослепил свет от яркого янтаря, который сверкал, как чистый алмаз.
- Вот ты где, мама, - сладким голосом пропел Васи-лий.
- А где ты меня ждал увидеть? - оскалила свои бело-снежные зубы маменька.
- Только не злись, - залебезил сыночек.
Мамочка встала и пошла в сторону двери, но тут же увидела меня и встала как вкопанная.
- А она что здесь делает? - налетела на сына мамень-ка.
- Она пришла поговорить о Катерине, - стал вводить в курс дела маму Вася.
- А-а-а! - протянула женщина. - Кстати милочка, как вас зовут?
- Людмила Сергеевна. Можно просто Мила.
- Здорово! - воскликнула женщина. - Меня тоже зо-вут Мила. Только я уже привыкла, если меня зовут Люся. Это то же самое от Милы. Уменьшительное.
- Я знаю, - проворковала я, старясь, во что бы то не стало понравиться маме Васи. - А какое у вас отчество?
- А зачем оно тебе? - насторожилась старуха.
- Для конспирации, - отозвалась я.
- А-а-а, - протянула Люся. - Ладно, скажу. Я сегодня добрая. Мое отчество Афанасьевна. Людмила Афанасьев-на!
- Хорошо, - сладким голосом пропела я.
Людмила Афанасьевна ушла вглубь квартиры. Вася изумленно посмотрел вслед уходящей матери и, повер-нувшись ко мне, спросил:
- Как тебе это удалось?
- Что именно? - на этот раз поразилась я.
- В основном мать никогда не оставляет меня одного с половиной женского пола! - сказал Василий.
- А почему? - удивилась я. - Почему ты не можешь спросить этого у своей матери?
Лобанов отвернулся к окну и долго смотрел на улицу, по которой проехал большой грузовик.
- Так о чем будем беседовать? - наконец догадался спросить Вася.
- Я бы хотела, чтобы мы поговорили о твоей сестре - Кате, - сказала я и села на стул обитый темно-зеленым бархатом с золотыми полосками.
- А... О... Хорошо, - наконец смог произнести Вася.
Он уселся напротив меня и начал свой рассказ.
- Вася и Катя родились на свет почти одновременно. Но Катя вышла на свет на минуту раньше, от чего у Васи-лия сводит все мускулы. Катя все время говорила, что она старше и может делать все, что ей заблагорассудится. Как это выводило из себя Васю. Как он долго терпел это хам-ство по отношению к своей семье, он не помнил. Один раз Катерина привела в квартиру какого-то парня. Вася спро-сил у своей сестры:
- Кто это?
- Как кто? Человек! - фыркнула Катерина.
- Как его зовут? - вышел из себя Василий, у которого уже поехала крыша от такого хамства.
Катя миролюбиво погладила брата по руке и ласково сказала:
- Его зовут Бухвалов Илья.
Илья Васе сразу же не понравился. Толстый, низкий, ну вылитый колобок. Еще сильнее Василию не понрави-лось в Илье, это то, что глазки у Бухвалова как щелочки, бегают из стороны в сторону, будто он хочет сделать что-то нехорошее. Как Вася отговаривал Катерину бросить Бухвалова, скольких сил это у него ушло, но сестра была непреступна, как Берлинская стена. И вот настал момент, когда роль Бухвалова в семье Лобановых прояснилась. В один день, это было 31 марта, Илья пришел к Кате, чтобы признаться ей в любви, но этот паразит увидел в прихо-жей золотое кольцо с опалом, которое досталось Кате от прабабушке. А Вася все это видел и не хотел, чтобы Бух-валов это увидел. Василий притаился и стал ждать, что же будет делать Илья. И тот взял кольцо, никого не бо-ясь, и положил его в карман пиджака. И в тот момент в прихожую влетела Катерина в вечернем туалете и прочи-рикала:
- Ну что идем, милый?
Вася не выдержал, вылетел из своего укрытия и, подлетев к Бухвалову, скрутил его и прижал к стене.
- Что ты делаешь? - налетела на брата сестра.
- Я держу вора! - выкрикнул Вася. - Иди немедленно вызывай милицию!
- Что ты несешь за бред?! - вышла из себя старшая Лобанова.
И тут в прихожую вошла их мать - Людмила Афанась-евна. Если честно, то матери Вася больше нравился, чем дочь. И в тот момент Людмила Афанасьевна подошла к Илье и спросила у него:
- Что ты украл?
Бухвалов как все воры, испугался, но вида не подал, чтобы они не поняли, что он что-то украл.
- Мама! - воскликнула дочь, явно не желавшая все это слушать.
- Он вор! - воскликнул в ажиотаже Василий.
- Что же он украл? - съязвила сестра.
- А ты загляни в его карман пиджака, - посоветовал братик.
Илья стал трястись и наконец прошептал:
- Я сам его отдам.
И с этими словами он достал из кармана золотое кольцо с опалом.
- Илья! - воскликнула изумленно Катя. - Это же мое любимое кольцо от моей прабабушке! Ты - вор! Пошел вон из моей квартиры!
Илья выбежал из квартиры, как ужаленный пчелой. Катерина ушла к себе в комнату и проплакала всю ночь.

Глава 7.
На следующее утро Катя пришла в комнату к Васе и принялась его благословлять, что он спас ее любимое кольцо.
- А я тебе говорил с первого его знакомства со мной, что он не надежный, - попенял он своей сестре.
- Надо было тебя слушаться! - воскликнула Катерина. - Теперь всегда буду слушаться только тебя!
Но Катя не сдержала своего обещания. Через не-сколько дней она привела на квартиру нового парня. Это был Ирвинов Миша. Вот Миша был полной противопо-ложностью Илье. Он был очень привлекательный, забот-ливый даже со мной. Мог испечь пирог с капустой или с джемом. Еще Миша был наивный, как маленький ребе-нок. Его могли запросто обвести вокруг пальца даже та-кие малыши, что говорить стыдно. Но очень скоро Миша стал понимать, что он может, и сделал предложение Ка-терине. Та, конечно же, примчалась ко мне и спросила:
- Что мне делать?
Я конечно же стал ее уговаривать, говоря:
- Если сейчас не выйдешь замуж, то наверняка оста-нешься всю свою оставшуюся жизнь в старых девах. Катя сразу же решилась и умотала с Михаилом в Ниццу, в ро-мантическое путешествие. А Вася был так рад, что смог наконец-то сделать для своей сестры хоть что-то полезное после того приключения с Бухваловым.
- Вот и все, что я могу вам рассказать, - завершил свой рассказ Василий.
Я продолжала сидеть.
- Вы хотите знать что-то еще? - наконец догадался задать вопрос Вася.
- Да. Хочу, - сказала я. - Ты мне говорил, что Катя связана с какими-то махинациями. О каких ты говоришь махинациях?
- А я что, не сказал? - удивился Вася и почесал голо-ву.
Я отрицательно помотала головой.
- Эх, - вздохнул Василий. Потом он встал, подошел к окну, выглянул и все-таки решился: - Все равно здесь Ка-терины нет, так что можно. Так вот. Катя связана с очень плохими людьми, так называемые Кенгуру. Эти парни мо-гут обчистить вас, как отнять конфету у младенца. Они и не такое способны. Сестра раньше дружила с их главарем Железновым Антоном, который мог завладеть любыми вещами. Так вот. Лобанова один раз пришла к Антону до-мой и принялась ему все рассказывать: про непутевую мать, дурака брата, глупых соседей. Антон сразу же ре-шился и пригласил Катю к себе в группу, где она будет делать все, что ей заблагорассудится. Катерина сразу же согласилась, а что ей оставалось делать? Не идти же на-зад? И через несколько дней в газетах было напечатано, что некая девушка, очень похожая на Екатерину, обокра-ла квартиру очень богатого бизнесмена и унесла с собой около 125 тысяч рублей и 120 тысяч евро. А через два дня в газетах снова напечатали, что "девушка-кошка" снова обворовала квартиру. На этот раз квартира оказалась лучшей подруги Кати - Петровой Юлии, которая и позво-нила в милицию. На месте преступления Катя оставила улику - свою брошку, которую ей подарила перед смертью бабушка. Эту брошку и нашла Юля и сразу поняла, кто за этим стоит, но в милицию она не пошла, а позвонила нам и сказала, что больше не хочет иметь дела с нашей семь-ей. Так Катерина стала отбросом общества. Мама не хочет иметь с ней никакого дела, да и понятно почему. Не так давно сестра пришла к нам и стащила у нас дорогую ре-ликвию - картину Пьера Огюста Ренуара "Мулен де ла Га-летт", которую мама хранила целых 27 лет после смерти бабушки.
Вася тяжело вздохнул и повернулся снова к окну, где по улице проехал автобус.
- Скажи мне Вась, - спросила я. - Что ты знаешь про некоего Железнова Антона и Давыдова Дениса?
- Как я знаю, - начал Василий, - то есть, как мне рас-сказывала Катя, Денис и Антон были раньше лучшими друзьями, но после их небольшой ссоры они стали врага-ми. Катя мне рассказала, что Денис был в тот день со сво-ей девушкой некой Филипьевой Дашей, когда к ним по-дошел Железнов и уселся рядом без приглашения. А в тот момент Катя сидела за соседнем столиком в кафе и слы-шала каждое их слово.
- Денис, - сказал Антонио, - ты мне вообще-то дол-жен деньги!
- За что?! - изумился Дэн, не понимая, куда клонит Железнов.
Дарья сидела тихо и молча ела суши. Антон посмот-рел на Филипьеву и презрительно фыркнул, явно давая понять, что ее присутствие здесь лишнее. Но Дарья и знака не подала. И тут у Железнова снесло крышу от та-кого спокойного состояния.
- А ты что здесь делаешь, кукла накрашенная? - на-летел на Филипьеву Антон.
Денис привстал с места. Антон это увидел и достал электрошокер и прислонил его к шее Дарьи. Та взвизгну-ла и хотела вскочить с места, но Антон успел нажать на зеленую кнопочку, от чего Даша потеряла сознание.
- Что ты делаешь?! - налетел на своего лучшего друга Денис.
- Отдай мне мои деньги, - прошипел Железнов и встал со своего места. - И немедленно!
И сказав это, Антон преспокойно ушел. Катя, все это услышав, тоже побежала домой, где все рассказала мне.
- Вот это да! - воскликнула я. - Я не знала, что Денис повздорил с Антоном!
Василий продолжал стоять около окна, отчего мне стало не по себе.
- Вась, - снова спросила я, - а ты случайно не знаешь адрес подруги Кати, ну... которую она обворовала? Некой Петровой Юлии?
- Хорошо, - сдался Вася. - Записывай. Селезневская улица, дом 32, квартира 42.
- Это недалеко от метро "Новослободская"? - спроси-ла я.
- Да.
Поблагодарив за все Васю, я вышла на улицу и по-смотрела на наручные часы, которые показывали 16:45. "Надо позвонить домой, - решила я, - а то домашние, не-бось, сходят с ума не зная, где я!"
Я набрала домашний номер и стала ждать, чтобы кто-нибудь взял трубку. Но никто не спешил откликаться. Я сбросила номер и набрала номер сотового Глеба. Тот не стал долго ждать, через минуту трубку взяли и Глеб спро-сил:
- Алло?
- Привет Глеб, - сказала я. - Как вы там?
- Мам, ты что ли? - спросил недоверчиво сын.
- А что, у тебя есть еще некая мама?! - съязвила я.
- Ой! Извини, - пролепетал Глеб. - Не злись!
- Попробую, - тяжело дыша, сказала я, явно не пони-мая, отчего я злюсь.
Глеб облегченно вздохнул и начал рассказывать мне о том, что он и Макс сидят в ресторане "Прага".
- Что вы там делаете? - изумилась я, зная, что в этом ресторане чашечка кофе стоит как моя зарплата.
- Просто Максиму дали премию, - стал объяснять мне сынишка.
- А с какой это радости ему дали ПРЕМИЮ? - про-должала я удивляться.
- Не знаю, - честно сказал Глеб. - Ну ладно, мне нуж-но идти!
Глеб бросил трубку. Я осталась сидеть с открытым ртом. Потом сбросив оцепенение, я решила проехать к мисс Петровой.

* * *
Около дома Юли я была через 30 минут. Поднявшись на четвертый этаж, я стала звонить в квартиру. Через не-сколько секунд дверь распахнулась и на пороге появилась девушка, очень смахивающая на девчушку 10 лет. Она была брюнетка с короткими волосами. Юля увидела меня и спросила:
- Вы к кому, милочка?
- Это ты - Юля Петрова? - задала я вопрос.
- Ну я, - тряхнула головой Юлия.
- Вот и хорошо, - сказала я и бесцеремонно вошла в прихожую Петровой.
- Что за наглость? - налетела на меня Петрова.
Я молча достала из сумочки удостоверение МВД и протянула его Петровой. Та схватила его и принялась чи-тать:
- Милявская Людмила Сергеевна, лейтенант.
Потом она протянула мне мое "удостоверение" со словами:
- И что же вы хотите, лейтенант?
- Расскажи мне, пожалуйста, что-нибудь про Давыдо-ва Дениса и Железнова Антона, - попросила я.
Юлия сначала испуганно стала озираться по сторо-нам и, со всей силы дала мне пощечину. Я слегка покач-нулась и налетела на Петрову, как коршун на добычу:
- Совсем офигела?
- Не смей говорить в моем доме про Давыдова! А тем более про Железнова! - прошипела Юля.
Я никак не могла понять, что же я такого сделала? Ведь только спросила, а она сразу же начала лезть драть-ся!
- Почему? - только и сумела спросить я.
- Я не желаю об этом разговаривать! - рявкнула Юля. - Спроси лучше об этом Сизова Андрея! А теперь пошла вон! Мерзавка!
Не зная почему я так разозлила Юлию, я вышла на лестничную клетку и хотела было уйти, но тут же оберну-лась и спросила:
- А ты можешь дать мне домашний адрес Сизова?
- Улица Русаковская, дом 82, квартира 96, - сказала злобно Петрова и захлопнула дверь у меня перед носом.
Несолоно хлебавши, я пошла вниз. На улице я села на скамейку и принялась думать. Ну что я узнала? Пока ничего! А может все-таки, что-то да узнала! Например, то, что Давыдов очень любил Филипьеву, а та в свою оче-редь ненавидела Петрову. За что? Я не знаю, но это очень легко проверить! Едем дальше. Илья мне рассказал, что он с Денисом стали врагами еще в школе из-за Филипье-вой Дарьи. Но Бухвалов решил загладить вину перед Дэ-ном, но ничего не вышло. Мне кажется, что Бухвалову трудно убить человека, а вот сделать подлянку, это да! Но чтобы убивать?.. Марина мне сказала, что Денис решил проверить, Мэри воровка, или нет? Он это сделал, после чего Сиземова стала ненавидеть Давыдова! Но убить ей слабо! Женщины в основном отравляют свою жертву, а не стреляют в нее. Дарья Филипьева была наркоманкой, но вскоре исправилась, и после чего стала снова дружить с Лобановой Екатериной и Сиземовой Мариной. Юлия про-сто наглая девчушка, от чего у меня такое впечатление, что это она убила Давыдова! Но рано говорить такие ве-щи, надо проверить. Что же мне сказал о своем деле Да-выдов в наш первый визит? "Мой заклятый враг - Бухва-лов Илья!", - сказал Денис. Я встала со скамейки и по-плелась к машине. В машине я стала лазить в бардачке, ища носовой платок. И тут мне на глаза попался список парфюмеров. И тут до меня дошло. Ведь Марина сказала мне неправду по поводу своих связей с Давыдовым. Я за-вела мотор и поехала на Большую Коммунистическую улицу, дом 20. Около метро "Таганская" я свернула с ули-цы В.Радищевской на Большую Коммунистическую. Через пять минут я стояла около дома номер 20. На входной двери висел домофон. Я подошла к двери и набрала но-мер квартиры Марины. Через несколько минут послы-шался треск и послышался голос:
- Да?
- Марина. Это я - Милявская Людмила Сергеевна, - сказала я.
- Что вам нужно, Людмила Сергеевна? - спросила Си-земова с явным испугом.
- Может, впустишь меня? - стала я выходить из себя.
- Ну... хорошо, - после некоего замешательства ре-шилась Мэри.
Послышался писк, и я вошла в подъезд. Подъезд по-разил меня. На лесенке лежал красный ковер с золотыми полосками. Около лифта сидел секьюрити в темно-синем костюме. Он увидел меня и кивнул мне головой в знак то-го, чтобы я проходила. Я так и сделала. Лифт меня пора-зил еще сильнее, чем холл. В лифте тоже был ковер, только светло-зеленого цвета, на стенке висело овальное зеркало, а около противоположной стенке стоял неболь-шой диванчик, обитый желтой парчой. Я замерла на мес-те, но через секунду я пришла в себя и нажала на кнопку с цифрой 16. Двери стали медленно закрываться, и через секунду лифт поехал вверх. Я уселась на диванчик и стала ждать, когда я приеду. И тут прямо перед моим носом резко появилось открытое пространство. Я от ужаса вско-чила с места и начала носиться по маленькому простран-ству. Но через секунду я пришла в себя и поняла, что это всего-навсего стеклянная шахта, которая выходила на вид на метро. Лифт доехал до шестнадцатого этажа и двери открылись. Я вышла из лифта и увидела всего-навсего две двери, обитые темно-красной кожей. Одна дверь была приоткрыта. Я подошла к ней и постучалась. Дверь слегка приоткрылась, и мне стало не по себе. Но через мгнове-нье в коридор вышла сама Марина в голубой шелковой юбке и синей кофточки-стрейч. Мэри посторонилась, и я вошла в квартиру. Я вошла и Сиземова закрыла дверь, после чего повернулась ко мне и посмотрела на меня из-под коричневых волос. Я взглянула на нее и пошла на кухню. Марина последовала за мной. Кухня оказалась до-вольно большой. Я села на барный стул и повернулась к Марине, которая уселась на стуле.
- И о чем же вы хотите узнать? - задала вопрос Сизе-мова. - Я ведь вам все рассказала!
- Нет, милочка, не все, - сказала я, подавшись вперед и сверля Марину взглядом.
- Что?.. - не поняла Мэри.
- Да-да, - кивнула я головой. - Расскажи мне, пожа-луйста, поподробнее о твоем отношении с Давыдовым.
- Я ведь уже вам рассказала! - рявкнула Мэри, резко вставая с места и надвигаясь на меня.
Я встала со стула и отошла к окну. Марина все надви-галась, и мне стало очень жаль эту девчушку. Ведь она очень молодая, а такая неопытная. Ведь если иметь лю-бовника, то лучше молчать о нем, но она стала трепаться о нем, и мне стало понятно, что она что-то недоговарива-ет. Сиземова подошла вплотную ко мне и, схватив меня за грудки, и прижала к себе.
- Что ты делаешь?! - вышла я из себя.
- Пошла вон! - рявкнула Мэри и толкнула меня.
И тут на кухню вошла девушка 19 лет от роду. Мари-на увидела ее и отпустила меня. Девушка была одета в белый лифчик и такие же трусики. Сиземова посмотрела на нее и сказала мне:
- Это моя дочь - Надя.
- Очень приятно, - кивнула я головой. - Мила.
Мэри села на стул и закурила. Надя села в кресло-качалку и, закинув ногу на ногу, стала, есть яблоко. Я продолжала стоять, но потом тоже села и пристально по-смотрела на Надежду. Та продолжала, есть яблоко, но че-рез мгновенье спросила у матери:
- Ма, позолоти ручку.
- Возьми в сумке, - сказала Марина, скрепя зубами.
- Там мало! - нагло заявила Надя.
- Больше не дам.
Надя вскочила с места и, подойдя к матери, стала ее бить. Сиземова вскочила со стула и стала бить свою дочь в ответ.
- Получай, сука! - орала Марина. - Потаскуха!
Мне стало не по себе от такого зрелища. Но через мгновенье Марина успокоилась и снова уселась на стул. Она посмотрела на меня и спросила:
- Так что же вы хотите узнать о Давыдове?
- О твоей любовной связи с ним, - быстро сказала я.
- А это важно? - прищурилась Мэри. - Я ведь сказала, что не убивала его.
И тут в наш разговор вмешалась Надя.
- Значит, не ты его убила, - констатировала факт На-дежда.
- Это сделала ты! - рявкнула Сиземова.
- Я?! - изумилась наглая девчонка.
- Ты!
- Зачем?! - продолжала изумляться Надя. - Мы ведь оба козырей лишились.
- Заткнись! - прошипела Сиземова и, подойдя к На-дежде, протянула ей деньги, и сказала: - На. А теперь проваливай отсюда!
Надежда схватила деньги и была такова. Марина по-вернулась ко мне и усталым взором посмотрела на меня.
- Так что ты хочешь узнать? - перешла со мной на "ты" Мэри.
- Расскажи мне, пожалуйста, поподробнее о твоей любви с Денисом, - попросила я.
- Хорошо, - решилась, наконец, Сиземова, снова са-дясь на стул.
Я поудобнее устроилась на барном стуле и принялась слушать Марину. Та начала рассказ.
- Я очень любила Дениса еще в школе, но он не об-ращал на меня ни какого внимания. Как я страдала от этого. В 10 классе, когда я была, предприняла попытку заставить полюбить себя Дениса. Знаешь, как он сопро-тивлялся. Я один раз пригласила его домой и решила по-тихоньку подмешать ему в вино Виа Гру, от чего он решил сразу, за столом заняться любовью. Мы это делали на обеденной столе. И это же увидела Надя, которая как раз пришла из школы. Ей тоже захотелось заняться сексом с моим любимым. Через несколько дней я узнала от Дэна, что моя дочь пришла к нему домой и сказала:
- Ты трахаешься с моей матерью, так и сделай это и со мной! Мне уже надоело на это смотреть! Я хочу попро-бовать!
Денис прогнал Надю, а потом позвонил мне и устро-ил разгром полетов. Как мне было стыдно за Надежду, но спорить с Дэном я не решилась, ведь один раз я с ним по-ругалась из-за его дружбы с Железновым Антоном. Как он рвал и метал после этого разговора. Мне было очень не-приятно на душе. А ведь я была права, ведь Антон украл у Дениса серебряное кольцо с благородным опалом желтого цвета. Это происходило у меня на глазах. Но Антону это показалось приятным. Он заявил мне:
- Если ты расскажешь про этот казус Денису, то про-щай дружба. А уж любовь! Про это я, пожалуй, умолчу!
Мне стало не по себе от этих слов. Как только Анто-нио ушел, я бросилась к Давыдову и все ему рассказала. Знаешь как он орал на меня за то, что я подсматриваю за его лучшим другом. После этого Денис не разговаривал со мной месяц, но потом приехал ко мне с подарком, что-бы замять это происшествие с Железновым. Он просил не сердиться на него. Он просто был не в настроении, и по-этому наорал на меня. Я конечно же простила его, но че-рез некоторое время я узнала, что у него появилась некая пассия по имени Филипьева Дарья. Дарья. Она моя самая лучшая подруга детства и школы. Как она меня предала! Но через некоторое время Денис пришел ко мне с цвета-ми и стал каяться, что Даша соблазнила его, и он поддал-ся искушению. Но я ему не поверила и решила на вечно порвать с ним отношения. Но очень скоро Денис решил взять меня домработницей. Я и устроилась. Через 2 меся-ца он решил проверить, не воровка ли я. Но я в его сети не попала. И после этого происшествия я порвала с ним окончательно. Ну, вот и все, что у меня было с Давыдо-вым, - закончила свое повествования Сиземова.
- Хорошо, - сказала я. - Ты мне очень помогла!
Сказав это, я пошла в коридор. И через 5 минут я уже сидела в своей машине. Что же я сейчас узнала? Да то, что Филипьева мне соврала. Она говорила, что у нее не было ничего с Давыдовым. А оказывается все наоборот. Она была его любовницей! Какой поворот события! Мне очень интересно, кто же автор этой ужасной пьесы? Надо ехать срочно к Филипьевой, а потом уже к Сизову!

Глава 8.
Около дома Дарьи я была через 45 минут. Я подня-лась на второй этаж и позвонила в дверь. Я звонила и звонила, но никто не спешил открывать. Выругнувшись, я прислонилась о косяк двери, и тут дверь приоткрылась. Я встрепенулась и вошла в квартиру.
- Даша! - крикнула я, идя по коридору.
Я заглянула в одну комнату, но там никого не оказа-лось. Во второй комнате тоже некого не было. А вот в третьей комнате меня ждал сюрприз. Даша лежала на кровати, а во лбу, как-будто звездочка, виднелась не-большая дырочка, из которой вытекала кровь. Меня стала бить дрожь. Еле перебирая ногами, я подошла к кровати и посмотрела на Дарью. Она лежала на спине и что-то сжимала в руке. Я, едва сдерживая страх, разжала пальцы покойницы и вытащила на божий свет небольшое сереб-ряное кольцо с желтым опалом. Мне показалось что-то знакомое в этом кольце. Я положила кольцо в сумочку и нагнулась. Я подобрала золотой портсигар с большой бу-квой "А", которая была выложена маленькими брильян-тами. Я открыла портсигар и увидела гравировку, которая была выгрирована на внутренней стороне портсигара.
- Моему любимому племяннику от бабушки Лаверны, - прочитала я. - Что бы это могло бы значить?
Я положила портсигар в сумочку и пошла в коридор. На улице я подошла к машине и открыв ее, залезла внутрь. За что же убили Филипьеву? Что она знала? Или может, шантажировала убийцу? Не узнаю я этого. Тут я залезла к себе в сумочку и нащупала золотой портсигар. Я его вытащила и стала смотреть на него. И тут до меня дошло. Надо найти эту бабушку Лаверну, может она рас-скажет мне больше, чем все эти актеры в этой странной пьесе? Я вышла на лестничную клетку и позвонила Мак-симу и сказала, что убили Филипьеву Дарью. После чего я вышла на улицу и села в машину. Так, с чего начать? На-до немедленно ехать к Эле и попросить ее найти эту Ла-верну. Я так и сделала. На Петровке, 38 я была где-то че-рез час. Я взяла пропуск и пошла к Фисташковой. Элечка сидела на месте и что-то строчитала на бумаге. Увидев меня, она вскочила с места и, подлетев ко мне, стала об-нимать.
- Эль, - попросила я, - ты можешь мне найти некую Лаверну?
- Лаверну? - переспросила Эля, явно удивленная та-кому имени.
- Да-да, - быстро кивнула я головой.
- Ну хорошо, - сказала Фисташкова. - Но это будет готово только где-то через 45 минут. Будешь ждать, или позвонишь мне завтра?
- Я подожду, - сказала я, усаживаясь поудобнее на колчаном стуле.
Фисташкова вышла, притворив за собой дверь. Я ос-талась сидеть на стуле. Над дверью висели часы, и я стала смотреть на них. Прошло десять минут, двадцать. Когда большая стрелка часов прошла ровно круг, я обозлилась до невероятности. Ну, сколько можно ходить за справ-кой?!
Я встала, подошла к окну, отдернула занавеску и по-смотрела на дорогу. По ней проехала пожарная машина. Тут дверь хлопнула, и я быстро обернулась. В комнату вошла Эля, выглядела она усталой и измученной. Эля по-дошла к стулу и села на него. Я тихо подошла к Фисташ-ковой и погладила ее по плечу.
- Что случилось? - испугалась я, видя лицо своей давней подруги.
- Да меня хотят уволить, - сказала печальным голо-сом Эля.
- За что?! - изумилась я.
Фисташкова вздохнула, повернула свое лицо к моему и, взглянув мне в глаза, сказала:
- За то, что я помогаю тебе. Беру для тебя из архива информацию.
- Да ну?! - поразилась я. - Только за это?!
Эля печально кивнула головой. Мне стало не по себе. Ну надо же! За такую ерунду и увольнять с работы! Это же просто нелепо! Я прошлась по кабинету и, усевшись на стул, обратилась к Фисташковой:
- Эля! Немедленно скажи, кто тебе такое сказал?
- Наш главный, Абдурактинов Олег Григорьевич, - пролепетала Эля и разрыдалась.
- Ну-ну, успокойся, - велела я. - Я сейчас пойду и разберусь с этим Абдурактиновым!
- Ой! Не надо! - испугалась Фисташкова. - Он еще сильнее разозлится!
Но я не стала ее слушать, а просто вышла из кабине-та и направилась на второй этаж. Насколько я знаю, ка-бинет майора находится на втором этаже. В коридоре второго этажа я налетела на паренька, который нес до-вольно много папок. Я извинилась и пошла дальше по коридору, ища кабинет Абдурактинова. Его кабинет ока-зался предпоследним от окна. Я распахнула бесцеремонно дверь и вошла в приемную. Секретарша, которая сидела на месте, вскочила и, подлетев ко мне, начала орать:
- Что вы себе позволяете?
- Заткнись, - прошипела я, а потом заявила: - Немед-ленно скажи этому гадкому Абдурактинову, что пришла Милявская!
Девчушка молча пошла, выполнять приказ. Да уж. Здесь всем говорят что-то, то они идут и делают, как зом-би. Вот так сделала и секретарша. Она вошла в кабинет майора и через несколько минут вышла, распахнув для меня дверь. Она, со счастливой улыбкой, промолвила:
- Олег Григорьевич ждет вас.
- Хорошо, - кивнула я головой и бесцеремонно вошла в кабинет.
Олег Григорьевич сидел за столом и что-то писал. Услышав мои шаги, он оторвался от своих бумаг и поднял голову. Его синие глаза посмотрели на меня полные не-навистью. Но через секунду его глаза потеплели, и он встал из-за стола.
- Что вы хотите, э... Как вас там?
- Милявская. Людмила Сергеевна, - сказала я, едва сдерживаясь, чтобы не подлететь к Абдурактинову и не надавать ему пощечин.
- Так что вы хотите, Людмила Сергеевна? - снова за-дал вопрос Олег Григорьевич.
Я без разрешения уселась в довольно удобное мягкое кресло, закинула ногу на ногу и заявила:
- С какой это стати вы собираетесь увольнять Элю Фисташкову?
- А вы ей кто? Мать? - сразу же вышел из себя Абду-рактинов.
- А что?! - съязвила я.
- Да ничего! - рявкнул Олег Григорьевич. - Мне на-доело ее сотрудничество с внештатными сотрудниками из детективных агентств!
- А это что, мешает вашей работе? - спросила я с иронией.
- Нет. Не мешает, - сказал Олег Григорьевич. - Мне уже надоело слушать жалобы своих сотрудников о том, что Фисташкова просит их порыться в архиве! Вот за это я и должен уволить Фисташкову!
Олег Григорьевич поднял руку, и мне на глаза попа-лась какая-то цветная картинка. Что-то мне показалось очень знакомым в цвете этой картинки. Правда я увидела ее лишь мельком. Абдурактинов увидел это и быстро опустил руку. Потом он снова повернулся ко мне и ска-зал:
- Вот и все что я хотел и должен был вам сказать, Людмила Сергеевна!
- Ну что ж, хорошо, - согласилась я с Абдурактино-вым и вышла из его кабинета.
В коридоре я остановилась и призадумалась. Что же мне показалось необычным в этом господине Абдуракти-нове? Я ничего не могла припомнить. Через несколько секунд я продолжила свое шествие к кабинету Эли. Та си-дела за своим столом и ждала меня.
- Ну что? - в нетерпении спросила Фисташкова, явно ожидавшая хороших вестей.
- Если он тебя уволит, то мой муж Озеров Максим вернет тебя на место, - сказала я с ходу.
Эля снова взялась за бумаги. Я подошла к ней, поло-жила руку ей на плечо и едва слышно промолвила:
- Не волнуйся. Макс вытащит тебя!
Фисташкова посмотрела на меня, а потом схватила графин с водой и, налив себе воды, стала ее жадно пить. Когда стакан опустел, Эля снова посмотрела на меня и сказала:
- Я не смогла найти для тебя сведения про Лаверну.
- Ничего, - быстро сказала я с печалью в голосе.
Фисташкова услышала в моем голосе печальные нот-ки, быстро достала из стола какой-то диск и протянула мне его со словами:
- Здесь ты можешь найти все, что тебе нужно.
Я взяла диск и стала его разглядывать. Вдруг в каби-нет Эли без стука вошел Абдурактинов. Он шел в сопро-вождении с еще одним милиционером.
- Эля Николаевна, - сухо официальным голосом зая-вил Олег Григорьевич. - Вы должны освободить этот ка-бинет. И как можно скорее!
Я вышла из себя. Подойдя к майору, я со всей силы ударила его кулачком в грудь. Тот не ожидал нападения, и слегка покачнулся. Другой милиционер схватил меня и скрутил. Я заорала. Олег Григорьевич выпрямился и, по-дойдя ко мне, сказала с печалью в голосе:
- Вы Людмила Сергеевна пожалеете об этом!
Эля встала из-за стола и стала собирать свои вещи. Она достала довольно большую коробку и стала склады-вать в нее самые необходимые вещи. Мент меня отпустил, и я подошла к своей подруге. Эля продолжала класть в коробку вещи.
- Эля, - позвала я Фисташкову.
Подруга повернулась ко мне, и я заметила в ее глазах слезы. Я обняла ее и прижала к себе. Это увидел Абдурак-тинов и засмеялся.
- Как это трогательно! - воскликнул Олег Григорье-вич и, подойдя к Эле, сказала ей: - Больше ты тут не ра-ботаешь!
Фисташкова молча все собрала и, схватив меня под локоть, потащила к выходу.
- И не возвращайся! - крикнул нам вслед Олег Гри-горьевич.
На улице мы направились в кафе "Папа Карло", ко-торое расположено дальше по улице. Кафе оказалось до-вольно уютным и милым. Мы сели за свободный столик у окна и заказали себе рулет из мяса с яичницей; кролика, фаршированный рисом; филе индейки с овощами и вис-ки-коктель. Когда нам все принесли, Эля спросила у ме-ня:
- А это, правда, что твой муж может вернуть меня на работу?
- Конечно! - искренне сказала я, но в душе у меня было неспокойно.
Фисташкова стала уплетать кролика. Я молча наблю-дала, как подруга уплетает обед.
- Эль, - спросила я, - а что это за диск ты мне дала?
- Диск? - переспросила удивленная Фисташкова. - Ах, диск! Это диск со всеми адресами, фамилиями и именами. Если ты хочешь кого-то найти, включи компьютер, засунь диск в дисковод и ищи себе на здоровье того, кого хочешь найти.
- Большое спасибо, Эля! - радостно воскликнула я. - Ты меня очень выручила!
Фисташкова съела кролика и принялась за рулет. Я вытащила на божий свет диск и принялась его разгляды-вать. Он выглядел как обычный игровой диск. Но на нем была небольшая отметина в виде красного крестика.
- Эль, - снова спросила я, - а что это за красный кре-стик?
- Где? - вытаращила глаза Фисташкова.
- Вот здесь, - показала я на красный крестик.
Эля взяла у меня диск и принялась его разглядывать.
- Не знаю, - через некоторое время сказала Эля, явно удивленная, что не увидела этот крестик раньше.
Я взяла у нее диск и положила к себе в сумочку. По-сле этого я выпила виски-коктель и сказала Эле:
- Ну ладно, мне пора идти. Не расстраивайся, Макс вернет тебя на работу!
- Хорошо бы, - сказала устало Фисташкова и встала.
Я последовала ее примеру. Мы расплатились и вы-шли на улицу. На улице уже потемнело, и я посмотрела на часы.
- О, боже! - воскликнула я.
- Что такое? - испугалась Эля.
- Сейчас уже одиннадцатый час!
- Да ну?! - изумилась Фисташкова.
- Мне пора домой, - сказала я и залезла в машину.
Элечка помахала мне рукой и пошла в сторону трол-лейбусной остановки. Я завела мотор и поехала домой.

* * *
Дома я была примерно через 2 часа. Глеб сидел в своей комнате и опять что-то писал. Я зашла к нему и, взглянув ему через плечо, прочитала:
- "Пятиатомное гетероциклическое содружество". Что это, Глеб?
Сынишка оторвался от работы и посмотрел на меня.
- Это мама, диссертация, которую я пишу за сотруд-ницу НИИ РАМН - Иру Волк, - сказал Глеб.
- Ну-ну, - кивнула я головой и пошла к себе в комна-ту.
Макс сидел у меня в комнате в кресле-качалке и чи-тал журнал, как английский джентльмен.
- Привет милый, - весело сказала я, подходя к мужу. - Что читаем?
Я нагнулась и увидела, что наш умный мужчина чи-тает "National Geographic". Да, я тоже люблю читать этот журнал. В нем есть очень много интересного. Я задума-лась.
Даже спустя годы мы не можем забыть о нашей пер-вой любви. Она оказала на наши чувства, наше счастье и нашу сексуальную жизнь огромное влияние, большее, чем мы хотели бы верить. Хотите вы того или нет: первая лю-бовь образует стереотипы.
Денис умел водить мопед, умел виртуозно целовать-ся, был самой большой опасностью в глазах моего матери Филипьевой. В Дашином сердце Дэн занимал второе ме-сто после Бога. До тех пор, пока он не покинул меня, что-бы найти себя. Почему же он нашел себя у Дашиной под-руге Марине? И почему Дарья до их пор, два три года спустя, не доверяет ни одному мужчине, встречавшемуся на моем жизненном пути? Все потому, что первая любовь - это СЕРДЕЧНАЯ ИНФЕКЦИЯ, последствия которой мы ощущаем всю свою последующую жизнь. Даже если мно-гие женщины не осознают этого. Опыт первой любви влияет на выбор последующего партнера, на сексуальную жизнь, а также на наши ожидания от сильной половины.
С одной стороны, его хвала действует на женщину как допинг для самосознания. Девушка уверена в том, что у нее - самые красивые глаза на свете, даже если ни один другой мужчина не говорит ей об этом. Но если он крити-кует ее фигуру, она также легко принимает его мнение на веру. Как следствие, она вечно стыдится своих, скажем, полноватых ног.
Не нужно забывать и отбрасывать наши переживания и опыт. Но не стоит обобщать и переносить на всех ос-тальных мужчин. Избегайте также умозаключений типа: "Я была недостаточно хороша для него." Проститесь с прошлым, и пусть ваш Номер Один занимает в вашей па-мяти соответствующее ему место. А именно: пусть он бу-дет лишь воспоминанием об уже минувших днях.
Я помотала головой и подумала, что хватит зани-маться философией. Макс продолжал читать журнал, не догадываясь о моих мыслях. Я подошла к мужу и клюнула его в щеку. Максим ответил мне взаимностью. После это-го я пошла на кухню пить чай. Через 30 минут я пошла спать. Завтра нужно обязательно проехать к Сизову и расспросить его об этом деле! Подумав про это, я очень быстро заснула.

Глава 9.
На следующее утро я проснулась ровно в семь утра. Макс еще спал, а вот Глеб опять сидел за столом и что-то писал. Я не стала его тревожить, а просто молча прошла мимо его комнаты. Белла сопела, когда я вошла в ее ком-нату. Подтолкнув одеяло под ней, я направилась на кух-ню, где сварила себе колумбийской арабики и поджарила тосты. Усевшись на стул, я поставила на стол чашку с ко-фе и тарелку с тостами. Через несколько минут на кухню вошел Глеб. Он был одет в голубые джинсы и белую фут-болку, которая обтягивала его грудь. Он подошел к столу и, сев на стул, взял один тост. Я посмотрела на него и по-качала головой. Глеб это увидел и спросил у меня:
- Что?
- Нет. Ничего, - быстро сказала я, жуя тост.
Глеб доел тост и встал из-за стола. Он подошел к со-ковыжималке и положил в нее разрезанное яблоко. Я встала, помыла посуду и пошла одеваться. Я надела сире-невое платье от Гуччи. На палец я надела золотое кольцо с розовым кварцем и кулон в виде рака, глаза и хвост бы-ли сделаны из маленьких камней топаза винно-желтого цвета. Потом я надела шляпку от Вольтара и взяла сумоч-ку от Валентино. Одевшись, я пошла в прихожую. Там уже стоял Макс и надевал легкую куртку, которая очень шла ему под цвет глаз. Он увидел меня и улыбнулся.
- Слышь, Макс, - спросила я, - ты можешь вернуть на работу Элю Фисташкову?
- А что, ее выгнали?! - поразился до глубины души муженек.
- Ага.
- И кто же? - задал главный вопрос Максим.
- Некий Абдурактинов Олег Григорьевич, - сказала я, выходя вместе с Максом за дверь.
- Ну что ж, я попробую, - сказал Макс, вызывая лифт.
На улице мы пошли в противоположные стороны. Озеров пошел в сторону метро, а я села в машину. На-сколько я помню, Сизов живет на Русаковской улице, 82. Я поехала в сторону центра. Через 2,5 часа я стояла около дома Андрея. Поднявшись на 11 этаж, я позвонила в квар-тиру №96. Минуты через две дверь открылась, и на поро-ге появился очень симпатичный парень. Он посмотрел на меня и спросил:
- Что вам угодно?
- Это ты - Сизов Андрей? - спросила я.
- Предположим, - обтекаемо отозвался парень.
- Мне очень нужно поговорить с тобой! - в отчаянии крикнула я.
- О чем же вы хотите узнать, э... э... Как вас?..
- Мила, - быстро сказала я.
- Так вот, Людмила, - сказал Андрей, - мне не о чем с вами разговаривать! Мне нужно лететь в Грецию. У меня самолет через 3 часа.
- Успеешь, - сказала я и достала удостоверение.
Я протянула его Сизову со словами:
- Помоги мне!
Андрей взял удостоверение и прочитал:
- Милявская Людмила Сергеевна, лейтенант.
Потом он протянул мне назад корочку и спросил уже более дружелюбным голосом:
- Так о чем же мы будем говорить?
- Мне нужно поговорить с тобой о Давыдове Денисе и Железнове Антоне, - быстро сказала я.
Андрей провел меня на кухню и пригласил меня жес-том сесть. Я села на стул, обитый кроваво-красной шел-ковой тканью. Сизов сел напротив меня и спросил:
- С чего мне начать?
- Расскажи мне, пожалуйста, про твою дружбу с... Да-выдовым Денисом, - попросила я, поудобнее устраиваясь на стуле.
Андрей помолчал минуту, а потом сказал:
- Мил, у вас ведь есть семья?
- Да. А что? - удивилась я. - Это какое-то имеет зна-чение к этому делу?
- Я придерживаюсь достаточно консервативного мне-ния о семье, - сказал Сизов. - Когда я вспоминаю свое детство, я знаю, что для меня было хорошо: моя мама всегда была рядом - она приходила ко мне на помощь в любых ситуациях.
До тех пор, пока я не стал взрослым, мама заботи-лась об эмоциональной стабильности в семье. Я хочу иметь семью. Я хочу оставить какой-то след в этой жизни. Я хочу знать, для кого я работал, для чего я привношу что-то в этот мир - будь то фирма, идеи или собственно сами дети. И это не так просто. Я все чаще и чаще встре-чаю женщин, которые делают карьеру и находят в этом удовлетворение. Как затащить их обратно в дом? Я ду-маю, что хорошо, когда они поработают какое-то время, а потом готовы посвятить себя детям. Моя мечта осущест-вилась бы, если бы моя жена полностью посвятила себя детям, а я бы обеспечил ей помощь по хозяйству какую-нибудь фею-золушку.
Я считаю, что мужчина, занимающийся домашним хозяйством, просто достоин сожаления. Пока его жена упрочняет свое положение в обществе. По идее, она должна заниматься домом и семьей, потому что мужчина попросту не может с этим справиться.
По правде сказать, я не веду сегодняшней возлюб-ленной таких принципиальных разговоров. В жизни есть определенные периоды, во время которых люди сначала привыкают друг к другу, а уже потом распределяют роли. Будет честно, если каждый признается, что его собствен-ная мечта просто неосуществима.
Я бы занял такую жизненную позицию, которая по-зволила бы женщине осуществлять свои мечты в течение определенного времени. Однако, мне хотелось бы, чтобы было и время, посвященное только нашей личной жизни, время, когда она заботилась о семье. Я думаю, что когда женщина навсегда бросает домашнее хозяйство, умирает не только душа дома, но пропадает также атмосфера бли-зости и единения. Я бы тоже хотел больше времени уде-лять личной жизни. Но я замечаю, что у женщин больше эмоциональных сил участвовать в ней. Мы, мужчины, не должны переоценивать себя в этой области. Я думаю, что домашняя хозяйка - роль, которую недолго играют в со-временном обществе. Конечно, женщины тоже должны вести открытый образ жизни и использовать те возмож-ности, которые она им предоставляет.
Мне лично хотелось бы, чтобы моя жена осталась до-ма до тех пор, пока нашим детям не исполнилось 10 лет. Но у меня высокие требования. Женщины в течение мно-гих столетий несли ответственность за эмоциональную стабильность в семье. И мне кажется, женщины не долж-ны так просто отказываться от этого.
Я часто вспоминаю о том, как мы раньше с мамой хо-дили на прогулки. Мама познакомила меня с целым ми-ром. Она рассказывала мне обо всем, читала мне вслух сказки и другие детские книжки. Мой папа обеспечивал семью, а в моем воспитании он играл менее значительную роль.
Так вот. Семья - это самое главное для меня. Один раз ко мне пришел Дэн и сказал с порога:
- Я нашел для тебя красивейшую девушку! Можешь меня не благодарить!
Андрей очень заинтересовался этим предложением и спросил:
- И как же зовут это нежное создание?
- Сиземова Марина, - сказал радостно Дэн и похло-пал Андрюху по плечу.
Сизов постоял немного в нерешительности, а потом сказал чуть дрогнувшим голосом:
- Хорошо. Можешь ее привести. Но если она мне не понравится, то я сразу же выгоню ее вон!
- ОК! - сказал радостно Давыдов и унесся куда-то молнией.
Через 15 минут в дверь Сизова снова позвонили. Ру-гая себя, на чем свет стоит, он открыл дверь и увидел симпатичную девчушку с красными волосами. А за ней маячил Давыдов, который выглядел очень радостным и веселым, будто он сделал нечто ну очень хорошее. Андрей пригласил пройти гостей в дом. Девушка это сделала, а вот Денис отказался.
- Если ты не войдешь, то я с тобой больше не хочу иметь дела! - пригрозил Денису Андрей.
- Ну тогда всего на минуточку, - сдался Давыдов, не-хотя входя в прихожую.
Андрей закрыл за ними дверь и пошел на кухню, где он уже успел заварить апельсиновый чай. Денис уселся на стул, а вот девушка подошла к Андрею и взяла у него из рук чашки. Андрей с неким изумлением посмотрел на де-вушку, но чашки отдал. И тут вмешался Денис.
- Это Марина, - сказал он, вставая с места и пройдясь по кухне.
- Очень приятно, - сказал Сизов, протягивая Марине руку. - Я Андрей.
- Я уже догадалась, - весело сказала Сиземова, явно жаждущая, чтобы Андрей сказал ей несколько милых слов.
Но Андрей этого не сделал. Он сел на стул и, повер-нувшись к Мэри, спросил:
- Ты живешь одна, или у тебя есть родственники?
- К чему весь этот разговор? - удивилась Марина, но, увидев взгляд, Андрей, сказала: - Я живу совершенно од-на. А это что-то меняет?
- Конечно! - в ажиотаже воскликнул Сизов, явно об-радованный, что нашел себе вторую половинку.
В основном Марина Андрею понравилась с первого взгляда, как только она вошла в прихожую. Андрей пред-ложил Сиземовой остаться на ночь, отчего Мэри не смог-ла отказаться, ведь она живет в съемной квартире. Но че-рез некотое время Марина купила себе новую квартиру на Большой Коммунистической улице. Но Мэри не переехала туда жить, а осталась с Андреем. Очень скоро случился очень неприятный случай. К Андрею пришел его старый друг по школе - Железнов Антон, который полностью из-менился после их последней встречи с Сизовым. Антонио пришел домой к Андрею и с порога заявил:
- Привет Андрюх, как твои дела?
- Нормально, - процедил сквозь зубы Сизов, не же-лавший, чтобы Железнов оставался в его квартире хоть еще и минуту.
- Как там Марина? - как ни в чем не бывало, продол-жал допрос Антон.
- А тебе какое дело?! - огрызнулся Сизов.
Антон прошелся по коридору, а потом сказал:
- Ты ведь знаешь... а может, и нет... скорее, что нет! Да! Ты ведь не знаешь, что твоя любимая Мэри любовни-ца Давыдова!
- Чт... что? - переспросил Андрей, не желавший ве-рить в то, что сказал Железнов.
Еще в школе Антон говорил неправду, но ему всегда верили, отчего Андрей возненавидел Железнова всей сво-ей сущностью. Но Антонио не обращал внимание на Сизо-ва. А тут такое! Марина любовница Дениса! Его лучшего друга! Андрей порасспрашивал Антона еще несколько минут, а потом решил сам в этом убедиться в подлинных словах Антона. Марина в тот день сказала Андрею:
- Милый, я еду к парикмахеру. Буду через 4 часа.
- Хорошо, - как всегда равнодушно сказал Сизов, но он рашил проследить за своей возлюбленной.
Марина не почувствовала подвоха и быстро выбежала из квартиры. Андрей тоже оделся и понесся за Мэри. Та шла по улице очень быстро, отчего у Андрея стало пока-лывать сердце. Марина в тот момент зашла в метро, и Ан-дрей побежал за ней. В вагоне было практически пусто, и Сизов решил не светиться перед Сиземовой. Он сел в со-седний вагон и смотрел за ней в стекло. На станции "Третьяковская" Марина вышла из вагона и понеслась к выходу из метро. Андрей проделал тоже самое и на улице посмотрел туда, куда свернула Сиземова. Потом он пере-вел взгляд на табличку дома и прочитал:
- Климентовский переулок, дом 2.
Сизов очень изумился, но потом все-таки решился зайти в подъезд. Как только он зашел в подъезд, то на втором этаже хлопнула дверь, и Андрей быстрым шагом пошел на второй этаж. Дверь под номером 6 была приот-крыта, отчего у Сизова складывалось негативное впечат-ление от увиденного. Он вошел в квартиру и пошел на цыпочках в комнату. Из соседней комнаты послышались стоны, и Андрею показалось, что он слышит стоны Сизе-мовой. Андрей от гнева распахнул дверь и застал Давыдо-ва и Сиземову вместе в кровати.
- Что ты здесь делаешь? - спросил гневно Андрей.
Марина взвизгнула и натянула одеяло по самый под-бородок. Денис же спокойно встал с кровати и, подойдя к Сизову, спросил:
- А ты что здесь делаешь?
Но Андрей не желал его слушать, а резко спросил у Мэри:
- Это так ты ездишь к парикмахеру? Значит, Желез-нов сказал правду! Ты оказывается потаскуха! Не желаю тебя больше видеть у себя дома!
Давыдов посмотрел на Сизова и пробормотал:
- Значит меня заложил Железнов. Вот какой паразит!
- А ты что, не ожидал такой подлянки от Антона? - крикнула гневно Сиземова. - Он ведь еще в школе был стукачом!
- Успокойся милая, - сладким голосом сказал Денис.
- Милая?! - взвился Сизов и со всей силы ударил Да-выдова ногой в солнечное сплетение, от чего тот упал на колени от боли. - Вот так, паразит! А Марину можешь за-брать себе! Сутенер!
Денис встал с колен и сказал Андрею сквозь зубы:
- Если ты так хочешь, то я так и поступлю!
После этого казуса Сизов и Давыдов больше не виде-лись, а вот Марина прибежала через несколько дней об-ратно к Сизову, но тот даже не пустил Мэри на порог сво-ей квартиры.
... - Ну, вот и все, что я могу рассказать вам о Давы-дове и Железнове, - сказал устало Сизов и тут он посмот-рел на часы и вскочил с места со словами: - Черт! У меня самолет через 10 минут! Вот я с вами и заговорился!
- А в какой тебе нужно аэропорт? - задала я вопрос.
- В "Домодедово", - сказал Андрей.
- Так до него ехать не меньше часа! - воскликнула я.
- Значит я не успею в свой долгожданный отпуск, - резюмировал Сизов и снова сел на стул.
Я встала со стула и, подойдя к Сизову, спросила:
- А ты случайно не знаешь, где живет бабушка Же-лезнова?
- Какая бабушка? - изумился Сизов. - У Железнова никогда не было бабки! Поверьте мне!
Я молча смотрела на давнего друга Давыдова. Но по-том сказала:
- Ее зовут Лаверна, - подсказала я Сизову.
- Лаверна... Лаверна, - начал повторять Андрей, по-качивая головой в такт качанья моих ног.
Я перестала качать ногой и нагнулась к полу, чтобы подобрать с него какую-то бумажку. Андрей это увидел и слегка улыбнулся. Я это заметила и тоже улыбнулась.
- Что такое? - задала я вопрос.
- Нет. Ничего, - быстро сказал Сизов и сказал мне: - Может, теперь оставите меня одного?
- Ах, да, конечно, - спохватилась я и встала с места.
Дома я была примерно через 2 часа. В квартире ни-кого не было. Я обрадованная сверх меры, понеслась в комнату к Глебу, где включила компьютер и засунула диск в дисковод. Через 10 минут я набрала имя "Лавер-на". И мне выпало окно, в котором я прочитала:
- Железнова Лаверна Игоревна, 1935 года рождения. Проживает в поселке "Грабченки". Родилась в Москве, а после Великой Отечественной Войны переехала в поселок "Грабченки".
Знаете, почему я решила, что бабушка Лаверна на самом деле бабушка Железнова Антона? Да потому, что в Москве не может быть такого человека с таким вот стран-ным именем. Я записала координаты Лаверны и пошла спать.