ПОЗОР ЗНОБИЩЕВОЙ, Наседкину, Дорожкиной, Ивлиевой и другим балдахинным чиновникам!

Комментарии к опубликованным на стр. 15 газеты «Притамбовье» в № 87 за 24.11.2010 г. стихотворениям членов Союза писателей Знобищевой, Гусевой, Начаса.

Стихотворение:

«МАМЕ СНЯТСЯ ВАСИЛЬКИ»

Автор Мария ЗНОБИЩЕВА

Маме снятся васильки,
Затерявшиеся в поле, -
Те - со звоном, у реки,
Те - на воле,
Те - для Оли.

Бывает, что мама и рассказывает дочери о том, что видит в своих снах. Во сне понятия искажаются, поэтому ей кажется, что у реки васильки звенят. Если иные васильки на воле, то предполагается, что другие в неволе. Здесь же подчёркивается, что рок тех и других заключается в предполагаемом лишении их независимости какой-то для рифмы Олей. Кто такая Оля? «Тропинка»? Может быть Коля? Было бы логичней, если бы в своих снах мама видела не Олю, а мужчину Колю.

Точно по морю, поплыл
Полем ветер осторожный.
Слижет с пяток боль и пыль
Языкастый подорожник.

Должно быть, от радости, подогретый неравноправием цветов, внезапно появился осторожный ветер, подобный некоторым осмотрительным журналистам и членам Союза писателей. Своей властью он заставил акул пера в своих произведениях лизать с пяток Дорожкиной чужую боль и её пыль. Но, кроме шуток, если у Марии ветер плывёт по морю или по полю, то по её стихотворной логике морские корабли, подводные лодки, а также комбайны должны летать по небу.
Подорожник – не язык собаки, не Дорожкина для Знобищевой, лизать ничего не может. Это активные люди могут своими ногами сбить с него пыль или росу.

Оле - поле, Оле - луг,
Муравы шелковый
Самый-самый добрый луч,
Самый-самый мягкий вереск...

Видя благожелательное отношение власти к понятию: «Бери и раздавай своим всё, что можно!», Знобищева продолжила экономическую политику придорожника и отдала всё Оле, то есть себе, Дорожкиной и «Тропинке». Даже южным крымским вереском не погнушалась. Все перечисленные однородные члены предложения олицетворяют виды мошенничества с областным бюджетом, цель которых для избранных властью – не дать возможность развиваться настоящим поэтам, чтобы не дискредитировать вобравшие в себя весь бюджет творения дорожкицев. За такие двойные игры распорядители бюджета обычно выдают многочисленные премии.
А что это за рифма шелковый – вереск? Или для Знобищевой правила стихосложения презренны и совсем не в авторитете?

А на этом берегу
Лишь ковыль шумит упрямый:
Я бегу к тебе, бегу,
Золотое детство мамы!

Понимая несправедливость своего поведения, Мария пытается оправдать своё упрямое стремление в присвоении бюджетных средств золотым детством мамы, к которому бежит и бежит.
Кроме того, ковыль имеет белый оттенок, его на наших лугах уже со времён прадедов не видели. Даже в бредовых снах ни одна мама не увидит того, чего просто нет. Эта цветочная окрошка подогнана под рифмы, поэтому была бы бессмысленной, если бы не мои разъяснения. Так, например, ковыль на этом берегу упоминается к тому, что он поседел от фактов произвола управления культа Дорожкиной.

Упаду в тебя лицом,
Сердцем, памятью ладоней –
Пусть пропахнет чабрецом
Каждый голос в нашем доме,

Знобищевой, тем не менее, так нравится всё, связанное с золотом, что она желает даже упасть в богатое детство лихорадочным лицом, равнодушным сердцем, памятью загребущих ладоней, законсервироваться в таком положении и оставаться всё время в младенчестве, но не в своём, а в мамином. Под мамой она, разумеется, подразумевает Дорожкину.
Следствием падения лицом автора в золотое детство является откуда-то появившийся запах чабреца, на что указывает тире. Остаётся лишь гадать, чабрец хранился в детстве или в повреждённом лице?
Это как же надо всем домочадцам не надышаться, а накушаться чабреца, что даже голоса пахли им? Люди же не травоядные животные, хотя в романе Елены Луканкиной «Когда мы стали животными» в отношении пассивно-агрессивных членов Тамбовского отделения «Союза писателей» логично утверждается обратное. В таком случае, Знобищева и Луканкина в отношении самобичевания пишут в унисон.

Каждый год в календаре,
Каждый стриж в небесной шири,
Каждый камень во дворе,
Каждый день в огромном мире,

Одной ей скучновато быть в консервации чабреца, поэтому Знобищева, кроме голоса консервирует годы, а в них, тавтологические дни, по-видимому, для исключения попыток обратного процесса. Камень ей необходим для того, чтобы было, что держать за пазухой, а стриж – для напоминания о когда-то свободной от золота жизни.

Чтобы с ветром в унисон
Трепетать, и петь, и литься...
Васильковый мамин сон
Снится, снится, снится, снится.

Взяв за образ ветра власть Тамбовского управления культа Дорожкиной, разбрасывающего бюджетные деньги по ветру, автор и в законсервированном виде желает в унисон трепетать от жадности, петь от чувства мнимого превосходства, литься безыдейными стихами, качество которых объясняется тем, что автору снится не свой сон. Ей же снится сон матери. Не абсурд ли это? Даже я не могу объяснить этого обстоятельства. Возможно, Мария хотела показать, что нельзя сотворить что-нибудь стоящее, если нет собственных литературных идей? Можно только подчиняться случайным рифмам и, или идти у них на поводу, или строчить бессмыслицы без них.
Поэтому стихи Марии Знобищевой лживые, страдают изобилием несуразиц, неточностей, противоречивостью всех сюжетных линий. Её можно сравнить с румяной провинциалкой, желающей проспать сто лет васильковым, благодатным, ненасытным сном под золотым балдахином, который держат над ней Дорожкина, Наседкин, Ивлиева, Кузнецов, Чеботарёв.
В творениях её множественности однородных словосочетаний прочитывается только намёки на аллитерацию, не более того. Сюжет разорван на разные части, не связанные между собой. Дерево произведения – три однокорневых куста гибрида чабреца, вереска, ковыля, муравы, придорожника, васильков.

И как же можно автора этаких позорных никчёмных стихов, созданных для популяризации лишь искусственных красивостей, выдвигать на литературную премию ЦФО даже с бюджетной книгой «День радости» под его именем?
После прочтения стихов Знобищевой голоса членов жюри рискуют пропахнуть не только чабрецом. От казуса низведения твёрдой настоящей литературы до мягкого вереска виршей им захочется залить скорбь новой горькой тамбовской настойкой «Литературный марафон», специально представленной предусмотрительным управлением культа Дорожкиной. И за это тоже позор Наседкину, Дорожкиной, Ивлиевой и другим балдахинным чиновникам!

Следующее стихотворение:

«БУКЕТ ДЛЯ МАМЫ»

Автор Марина ГУСЕВА

Соберу букет для мамы,
Подарю его зимой.
Пусть, холодный и упрямый,
Дует ветер ледяной.

Букет для мамы, по мнению автора, должен быть засохшим, черновато-коричневым, невзрачным. Поэтому дарить его не надо сразу, по мере собирания, а зимой, в то время когда дует ветер ледяной. Это нонсенс, но данный факт популяризован автором.

Пусть мороз цветы из сказки
Нарисует на стекле.
Ну а я раскрою краски,
И распустятся в тепле

Увидев рисунки Мороза на оконном стекле, позавидовав, Марина Гусева решила выбросить собранный летом букет, как морально и физически устаревший, чтобы вместо них подарить маме нарисованные, но зато яркие цветы. Чтобы не допустить возможности такой иронии моей, первую строфу надо было удалить. Тогда стихотворение имело бы логическое объяснение зимнего букета.

Одуванчик с маргариткой
И подснежник голубой...
А от маминой улыбки
Станет мой букет живой!

Исправив летнюю ошибку красками, Марина показала рисунок маме, которая, конечно же, улыбнулась. И, о чудо! Букет стал живым. Во всяком случае, так хотелось автору. Фантазия Марины не имеет границ. Она может продолжить дарить маме и другие подарки в своём фантастическом стиле. Например, летом собрать скоропортящиеся фрукты, но никому их не давать, а подождать пока они сгниют, затем нарисовать их и подарить огорчённой маме, глядя на морозное окно в яблоках, чтобы вызвать её улыбку. Или как в том известном стихотворении: «Что нам стоит дом построить, нарисуем, будем жить». Так что подарок маме должен быть именно нарисованным, виртуальным.
В этом суть литературной идеи. Но она всё-таки есть, а у Знобищевой даже и такой подобной идеи нет. Для стихов, написанных ребёнком Мариной Гусевой, нормально. Дерево произведения – пятилетняя рябина.

Следующее стихотворение:

«СОБИРАЛА МАМА…»

Автор Евстахий НАЧАС

Собирала мама яблоки в саду,
выбирала их из листьев утром рано.
Собирала мама яблоки в саду,
что пропахли детством и туманом.

Исходила в синих росах лебеду,
узнавала в каждом встречном сына.
Собирала мама яблоки в саду,
проглядела на висках седины.

Из восьми строк тремя: «Собирала мама яблоки в саду» подчёркнута многократность действий. Стихотворение имеет чёткую идею, которая сформулирована в последней строчке.
Стихи не допускают двусмысленности, как у Знобищевой.
Дерево произведения – высокая яблоня.

По качеству и значимости их можно расположить в обратном порядке опубликования, то есть, первое место занял Евстахий НАЧАС, последнее место - Мария ЗНОБИЩЕВА.

http://www.litprichal.ru/work/62086/ ПОЗОРНЫЙ ИТОГ 25-летия «Тропинки». 28.10. 2010 г.

http://www.litprichal.ru/work/64458/ О стихах Знобищевой в Литературной газете 18.11.2010

НИКОЛАЙ ЛАВРЕНТЬЕВ Тамбовский